Текст книги "Исток Миллиона Путей (весь цикл)"

Автор книги: Алексей Головин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 48 страниц)

– Дело не в достоинстве...

Оритриг подождал ещё, но седовласый верд, по всей видимости, посчитал свою мысль оконченной.

– А в чём же? – осторожно двинулся дальше Оритриг. – Или за эти знания я должен как-то отслужить?

Этим он напомнил Эйолку про стужевский квест с альпаргами.

– Служить не надо. Надо достичь уровня, понимаешь? Готовности мудро распорядиться полученными знаниями. В этой твоей готовности я пока не уверен. Всё выходит за рамки обычной судьбы обычного верда. Ты держал в руках три альпарга! Это кое-что значит, и не может не оставить свой след на тебе и всех твоих близких. А ведь ты даже не подозреваешь ни о чём...

Эйолк вновь замолчал и налил себе очередную чашку чая.

Оритриг почувствовал себя странно.

Потом очень странно.

Возникло ощущение, что судьба взяла его за нос и потащила с головой в какие-то глубины, о существовании которых он и не подозревал. Первый раз такое было при встрече со Свидиртом. Прозвучавшие туманные намёки Эйолка сулили очередной крутой поворот линии жизни.

– Видишь ли, Стуж не под воздействием неведомой блажи начал вдруг коллекционировать альпарги, – проворчал Эйолк. – Был определённый план, который он, судя по всему, тебе не раскрыл. Хотя лично я этот план не одобрял... Подумать только, – не унимался старец, – ты владел тремя альпаргами, даже не подозревая об их сути!

Оритриг неопределённо хмыкнул и в свою очередь провёл тщательный осмотр интерьера, избегая встречаться с Эйолком взглядом. Он как-то забыл упомянуть, что теперь снова владеет этими тремя камнями. Фактически, они лежали сейчас у него в кармане. Молодой верд гадал, чувствует ли хозяин хижины их присутствие.

– Эйолк, мне необходимо найти отца! – твёрдо сказал Оритриг, чувствуя, что их разговор вращается вокруг да около и приближается к тупику. – Вы не знаете, как это сделать?

– Отца, говоришь? – почему-то хмыкнул Эйолк. – Молвишь о Видене? Думаю, смогу тебе в этом помочь.

Оритриг удержался от каких-либо возгласов, отхлёбывая восхитительного травяного чая. Он молча уставился на собеседника, ожидая продолжения.

Эйолк и продолжил, так, будто разговаривал сам с собой.

– Да, я знаю местонахождение Виденя. Он просил никому о нём не рассказывать, и мне трудно нарушить моё слово, зная, что мне он доверяет даже больше, чем собственному сыну – Стужу. С другой стороны, ты чрезвычайно важен!

'Да в чём же это?' – мысленно воскликнул Оритриг, которого уже изрядно достали туманные намёки на его исключительность. Но он не стал перебивать Эйолка, чувствуя, что тот принимает важное решение.

– Вьюжень, безусловно, начнёт теперь охоту на тебя, – оптимистично пообещал мастер ветров, даже не глядя на Оритрига. – И, пожалуй, единственный, кто сможет, если сочтёт нужным, обучить тебя, как избежать этой опасности, это Видень. Принять в одиночку решение о твоей дальнейшей судьбе я не могу. Да и не в моей власти твоя судьба...

Оритриг был настолько заинтригован, что не обратил внимания даже на то, что Эйолк рассуждал о его судьбе, словно о судьбе какого-то неодушевлённого предмета.

– Вы расскажете мне, где он? – спросил верд, внутренне напрягаясь.

– Я сам отведу тебя к нему, – был ответ.

○○○●●●●

Солнце огромным золотистым шаром нависло над равниной, покрытой изумрудной зеленью. Опушка леса, опоясывавшего холм, на котором стояли два верда, могла похвастаться дубами поистине исполинских размеров. Всё в этом мире будто тянулось ввысь, стремясь максимально приблизиться к гигантскому светилу, дарящему тёплый жизнеутверждающий свет. Оритриг попытался прочувствовать местную энергетику и с восхищением увидел целые восходящие потоки колоссальной мощности. Веяло от них теплом и спокойной силой, готовой укутать весь ландшафт умиротворяющим золотым свечением. Открывшись этой энергии, Оритриг почувствовал, как тревоги, сомнения и душевные терзания, коих накопилось в нём изрядно за последние дни, отступают, освобождая место для столь желательного верду душевного равновесия.

Глядя на него, Эйолк усмехнулся в усы.

– Вижу, – проскрипел он, – по вкусу тебе пришёлся этот мир. Называется он Рагоста и расположен на самой границе меж мирами Первой и Второй Вершин. Благодаря этому, мало кто из неопытных вердов его посещает. Попасть сюда без должной сноровки трудно.

Тут Оритриг вернулся к вопросу, который приберёг во время своего повествования о побеге Трайдирта.

– Эйолк, почему мы с Годиром не смогли последовать за Трайдиртом в один из миров Второй Вершины? Что с этими мирами не так?

– С ними-то? Всё так. А вот с вами... – верд покачал седовласой головой. – Как, ты говорил, выразился в ваш адрес Трайдирт? Сосунки? Не буду уподобляться ему, но замечу, что вашего опыта еще не достаёт для некоторых серьёзных дел. Ну да ничего, всё приходит со временем. Ты уже довольно близко подошёл к следующей ступени саморазвития. Жди итогов своей встречи с Виденем.

Оритриг сдержанно кивнул, хотя и мало что понимал в сыплющихся из Эйолка намёках. Однако выглядеть нетерпеливым юнцом ему не хотелось.

Будем ждать и учиться...

Внутреннее волнение нарастало в Оритриге по мере того, как приближался момент его встречи с отцом. Так уже было однажды, когда он искал Стужа, пребывая почти в полной уверенности, что тот породил его на свет. Прошлый раз он ошибся. В этот же раз ошибки быть не должно. Стуж заверил его, что Видень их общий отец. Осталось услышать подтверждение из его собственных уст.

– Где же обиталище Виденя? – спросил Оритриг.

– Километрах в трехстах отсюда, – отозвался Эйолк.

Оритриг поперхнулся воздухом.

– Надеюсь, их не надо пройти пешком? – спросил он, откашливаясь.

– Была у меня такая идея, дабы научить тебя терпению, – невозмутимо проговорил Эйолк, щуря глаза на солнце. – Ну да ладно, мы переместимся прямо туда. Я просто хотел, чтобы ты спокойно постоял и побродил по этому миру полчасика.

– Цель? – лаконично поинтересовался Оритриг.

– Местная энергетика неуловимо близка к энергетике миров Второй Вершины, – скосил на него глаза старый верд. – Ты впитываешь её, и это подспудно готовит тебя к проникновению туда. Ты ведь, по-моему, желаешь обрести такую способность?

– Ещё как желаю! – процедил сквозь зубы Оритриг, вспомнив ухмылку Трайдирта.

– Вот, – удовлетворённо кивнул Эйолк. – Век живи, век учись, причём параллельно с другими делами. Ну а теперь...

Он тронул Оритрига за предплечье и переместился к...

Оритриг даже не сразу подобрал слова, чтобы описать для себя то сооружение, в которое упёрся его взгляд сразу после пространственного переноса.

Походило оно одновременно на гигантскую ладью, вытащенную на сушу, и на деревянного ежа, ощетинившегося сотней длинных иголок. Венчал этот странный гибрид круглый солярный символ, расположенный на верхушке длинной мачты, возвышающейся над всеми иглами. За сооружением виднелся непроходимый лес, от которого веяло древними, как мир тайнами, манящими и тревожащими одновременно.

Неведомо почему при взгляде на эту картину у Оритрига защемило сердце так, будто он встретился с чем-то давным-давно забытым, но имевшим большое значение в прошлом. Ему даже показалось на мгновение, что сооружение и окружающий лес каким-то образом связаны с ним лично, хотя этого просто не могло быть. Оритриг встряхнул головой, силясь привести мысли и чувства в стройный порядок.

– Что сия фантасмагория собою символизирует? – пытаясь придать голосу бодрое звучание, спросил он у Эйолка.

Тот иронии не принял.

– Это место для нас священно! – отрезал он, не уточняя, кого имеет в виду – всех вердов, или только род Стрия.

– Понятно, – серьёзно кивнул Оритриг. – Я просто хотел...

– Прибереги свои вопросы, – перебил его Эйолк.

Седовласый верд простёр вперёд руки, и между ними возникла красивая небесно-голубая птица-вестник. Бесшумным ветром метнулась она к притягивающему взор и думы своей загадочностью сооружению.

Это был знак уважения. Оритриг ещё раз проникся ощущением мощи и древности той личности, перед которой склонял голову даже мудрый старец Эйолк. Неужели это – его отец? Все свои силы молодой верд направил на то, чтобы привести себя в состояние спокойной сосредоточенности.

Ждать пришлось недолго. Птица-вестник вернулась обратно и произнесла одно лишь слово: 'Прошу!'. Одновременно с этим в замшелой деревянной стене сооружения открылась невидимая до того дверь. Эйолк, не оглядываясь, шагнул вперёд, и Оритриг поспешил за ним. Долго ли, коротко ли шли они по внутренним коридорам 'ладьи-ежа', Оритриг не запомнил. Все его мысли были сконцентрированы на предполагаемом облике того верда, к которому они приближались.

Разумеется, всё оказалось не так, как он себе представлял.

Конечным пунктом их путешествия оказался просторный прямоугольный зал, выдержанный в тонах красного дерева и зелёного камня, ассоциирующегося с малахитом. Освещался зал семью расположенными под потолком огненными колёсами о шести спицах. Дыма от их огня не было. Посреди помещения стоял длинный стол на мощных резных ножках, окружённый крепкими стульями, покрытыми неким руническим орнаментом. Во главе стола помещался стул с высокой и широкой спинкой, за которой виднелась дальняя стена, украшенная всё тем же золотым солярным символом. Остальные стены покрывали причудливо переплетённые символы стихий – воды, воздуха, огня и земли, сгруппированные вокруг изображений, аналогичных тому, что красовалось на медальонах школы магии стихий.

Оритрига бросило в дрожь от потоков энергий, которые в непрестанном хороводе кружили по десяткам и сотням этих символов по периметру зала.

Но главное было не это. В кресле с высокой спинкой во главе стола сидел человек. Без сомнения, по всем морфологическим признакам это был человек. Хотя для более точного определения подошёл бы, пожалуй, термин 'сущность'. В том смысле, что тот, кто глядел на них, был куда большим, нежели обычное человеческое существо из рода homo sapiens. Пользуясь терминологией древних мифов и легенд, можно было бы, пожалуй, назвать его полубогом. Такое же ощущение Оритриг уже однажды испытывал, хотя тогда он был слишком напуган, чтобы его анализировать. Это было, когда на поле брани в Сайлоне появился Вьюжень. И вот теперь...

Без сомнения, это был Видень – второй сын легендарного Стрия.

Идеально прямые золотисто-русые волосы, перемежающиеся прядями молочной седины, спускались почти до пояса, седая борода – до груди. Прямой нос, чёткие скулы и гордый разлёт густых бровей. Глаза... Мудрость, печаль и сила светились в этих пронзительно голубых глазах, скрывающих в глубине изумрудные искры. Золотая буква 'В' на лбу была исполнена на старославянский манер. Одет Видень был в простую белую рубаху с красной орнаментальной вышивкой на груди и рукавах. На шее висел на мощной серебряной цепи символ колеса с шестью спицами, источавший равномерное голубоватое свечение. В этом незамысловатом артефакте таилась необычайная сила диара – это Оритриг уловил сразу, почувствовав при этом, как ожила и затрепетала у бедра под плащом его булава.

Руки Виденя, по крайней мере, видимые части предплечий, не скрытые короткими рукавами, были сплошь покрыты многочисленными шрамами. Оритригу пришло в голову, что он знает, когда и в какой именно битве многие из этих ран были получены.

Последовав примеру Эйолка, он склонил голову перед древним-древним вердом – владыкой стихий.

– Здравия вам, други! – произнёс глухим басом Видень. – Я ожидал, что в один день ты приведёшь его сюда, Эйолк. Грядут дивные времена...

Оритриг, почувствовав на себе пристальный взгляд многотысячелетнего существа, собрал всю свою волю в кулак, шагнул вперёд и выпалил:

– Здравствуй, отец!

Видень медленно качнул головой.

– Заблуждаешься, отрок, не я произвёл тебя на свет.

Оритригу показалось, что он ослышался. Он оторопело оглянулся на Эйолка, но того новость, похоже, особо не удивила.

Сердце Оритрига застучало беззвучным метрономом, отсчитывающим мгновения до начала пути по новой неизвестной тропе.

○○○●●●●

– Нет, не могу! Я не чувствую её! – Ульяна с досадой покачала головой и как-то виновато посмотрела на Белку. – Тебя чувствую, даже если выходишь в другую комнату, а Настю не чувствую.

– Не расстраивайся, – мягко сказала Белка. – В конце концов, она слишком далеко, за несколько километров.

– Но ведь у тебя получается, а у меня никак!

– Ни у кого, кроме меня, пока ещё не получилось, – поджала губы Белка. – И Олеся, и Настя, и Даша могут чувствовать других вердрад только в непосредственной близости. Ну, метрах в двадцати, не больше. Никто пока не научился 'заглядывать' на дальние расстояния.

– Я буду стараться! – убеждённо проговорила Ульяна. – Должно же у кого-то получиться.

– Не обязательно, – тихо и задумчиво произнёс вдруг Годир, до того безмолвно сидевший в углу и наблюдавший за экстрасенсорными экспериментами вердрад.

– Почему это? – в один голос воскликнули Белка и Ульяна.

Годир покачал головой и внимательно посмотрел сначала на одну вердраду, потом на другую. Ульяну они обнаружили относительно недавно. Была она педагогом по образованию и преподавала русский язык и литературу в одной из Читинских школ. Хрупкая и красивая девушка с удивительно добрыми, доверчивыми и тёплыми глазами как-то сразу поверила истории, рассказанной ей Белкой и Годиром. Теперь на её пальце красовалось колечко с установленной по Оритриговой модели, усовершенствованной Годиром, магической защитой. Периодически девушка гостила у Белки, доставляемая из Забайкалья Годиром с помощью нехитрой техники пространственного переноса. В частности, первый раз, когда она мгновенно оказалась в Свердловской области, способствовал убеждению Ульяны в том, что всё рассказанное ей – правда.

Сочетание красоты, ума и разумного упорства в достижении поставленных целей в этой девушке очень нравились Годиру. Присоединившись к команде, Ульяна сразу же дала понять, что не желает быть обузой и хочет выполнять какую-то полезную для общего дела функцию. Потому она усиленно стала заниматься под руководством Белки выработкой у себя способности чувствовать других вердрад. И продвигалась она в этом начинании гораздо быстрее и успешнее, чем Олеся, Анастасия и Дарья (а остальные из обнаруженных ими вердрад вообще никакого желания развивать эту способность не выказали, и больше всего хотели, чтобы их просто оставили в покое).

Этим вечером Годир, готовясь в очередной раз сопроводить Ульяну домой в Читу, вдруг поймал себя на интересной мысли, сформировавшейся в версию о том, почему именно Белка обладает столь уникальным экстрасенсорным восприятием.

Девушки глядели на него, ожидая ответа.

– Почему не обязательно? – переспросила, слегка нахмурившись, Белка.

– Вполне возможно, на мой взгляд, что твоя способность уникальна, – проговорил Годир, и что появилась она именно у тебя не сама по себе.

– А из-за чего?

– Скорее, из-за кого, – Годир потеребил пальцами кончик носа. – Думаю, это влияние твоего мужа. Уж больно необычный он персонаж.

Белка с Ульяной переглянулись.

– Ты хочешь сказать, что Олег... то есть, Оритриг наделил меня этой способностью? – удивлённо произнесла Белка.

– О, думаю, неосознанно. Но он – ключевое звено во всей этой истории. Его выбор пал на тебя, он тебя сильно любит. Неудивительно, что он делится с тобой частью своей энергии. И логично, что работает она на благо нашего общего дела.

– Да-а, – покачала головой Белка. – Интересная теория. Обсудим с ним, когда он вернётся.

– Значит, – проговорила Ульяна, – если это так, то мне нечего и стараться обрести эту способность. Получается, так?

– Не обязательно! – эта фраза начинала доминировать в лексиконе Годира в этот вечер.

Девушка вновь поглядела на него.

– Возможно, просто нужно, чтобы и с тобой разделил свою силу какой-нибудь серьёзный верд, заинтересованный в исходе дела, – пристально глядя на Ульяну, произнёс Годир, на лице которого не было и тени смущения.

Ульяна покраснела, но взгляд не отвела.

А вот Белка опустила глаза, пытаясь скрыть возникшую в них лукавую улыбку.

○○○●●●●

 Удивительное солнце Рагосты висело, казалось, прямо над головой, заглядывая в глаза, а через них в душу. В душе Оритрига, медленно бредущего по пояс в густой упругой и сочной траве, поселилось смятение. Эйолк молча шёл сзади, временно оставив молодого верда один на один с его мыслями. Дум после состоявшегося разговора с Виденем было много. Оритриг мысленно перенёсся немного назад...

...– Но Стуж сказал мне, что вы мой отец, – ошеломлённо пробормотал Оритриг, во все глаза глядя на Виденя, – и что вы защитили меня, когда я был ещё младенцем, а Вьюжень хотел меня убить!

– Верно молвишь, защитил, – кивнул Видень. – И Стужа я тогда с собою взял, чтобы подсобил он мне против старшего брата моего, зело силён который. Вот Стуж, почувствовав твою силу непробуждённую, и решил, что ты ещё один сын мой от новой вердрады. А я и разубеждать его не стал – паче оберегал он тебя, думая, что брата родного на руках держит.

– А Вьюжень...? – начал Оритриг.

– Вьюженю ты по другой причине надобен был, – взор Виденя обратился внутрь, словно перед вердом встали события тех дней. – О, что за сеча была... Леса пылали и озёра испарялись. Думаю, в Материнском мире до сих пор те события расследуют под грифом секретности. Неполных три десятка лет мне понадобилось, чтобы восстановить силы, да и то не до конца. И братец, как я слышал, недавно только к активной жизни вернулся.

Верд замолчал, а вокруг него в радиусе трех метров замерцало некое практически прозрачное поле. Оритриг распознал в нём лечебно-регенеративный кокон, о котором рассказывал Стуж. Только очень сильные операторы умели создавать такие для восстановления своего здоровья на протяжении многих лет.

– Но позвольте спросить, – Оритриг сделал полшага вперёд,– если не вы мой отец и не Стуж, то кто тогда? Кто из вердов скрывался под именем Николая Латригина?

– Никто не скрывался, – произнёс Видень. – Николай Латригин и есть твой отец, и он не был вердом. А твоя мать не была вердрадой.

– Но как же это? – Оритриг беспомощно оглянулся на Эйолка, будто тот мог успокоить его, сказав, что Видень шутит или тронулся умом. – Ведь вердов рожают только вердрады и только от вердов!

– Нет правил без исключений, не так ли? – раздался тихий голос Эйолка.

– Верно! – подтвердил Видень. – Одно лишь есть исключение, известное нам. Иногда, крайне редко, рождаются на свет те, кого мы именуем Природными вердами. Властна в этом вопросе лишь сама природа. Раз в десятки тысячелетий у простых смертных рождается верд, особыми нитями и силами связанный с мирозданием, с его основами и силами.

– И много таких? – выдавил из себя вконец сбитый с толку Оритриг.

– О, нет, – подхватил эстафету повествования Эйолк. – Истории известны имена их всех. Это Верамирд Мудрый, Стрий, Гермерис, Хляй, Сивелк, К...

– Будет, друже! – перебил его, слегка повысив голос, Видень. – Ни к чему ему это сейчас. Ведай, – обратился он к Оритригу, – что ты – новый Природный верд, рождённый тогда, когда этого не чаяли.

– Эти имена, – почти прошептал Оритриг, вспоминая уроки Свидирта. – Верамирд, Стрий, Гермерис и Хляй – это ведь открыватели всех четырёх сущих школ магии. И ещё кто-то...

– Малы твои знания пока, – покачал головой Видень. – История знает семь самостоятельных школ магии, хотя большинство из новых поколений вердов и вправду обходятся по незнанию лишь четырьмя. Может, оно и к лучшему, ведь оставшиеся три – коварные зело. К тебе же придут эти знания, ибо ты – часть самого мироздания. Мой отец Стрий был таковым. Все мы происходим от изначальных Природных вердов.

– И что это значит для меня? – спросил Оритриг. – В чём моё предназначение?

– Это ты сам понять должен, – не спуская с него проникновенного взгляда, проговорил Видень. – Видишь, я с тобою честен. Я мог бы, пользуясь твоей неопытностью, направить тебя по нужному мне пути. Но я уже давно перерос такой уровень манипулирования. Просто скажу тебе, что когда я на тебя наткнулся сразу после твоего рождения, мне пришла в голову мысль, что новому Природному верду предстоят великие свершения. Зело хаотичен стал мир вердов ныне. Надо бы повлиять на систему во благо её...

Оритриг подождал, пока Видень продолжит, но тот сидел молча, тяжело дыша. По всей видимости, со здоровьем у него было ещё не всё в порядке.

– Значит, это вы первый нашли меня, в смысле распознали как верда, когда я родился? Но как? Случайно? – спросил Оритриг, усиленно пытаясь представить облик своего, как выясняется, настоящего отца, – Николая Латригина. Мать он чуть-чуть помнил.

– Отнюдь не случайно! Мне тебя показали, – ошарашил его ответом Видень.

– Кто? – изумлённо спросил Оритриг.

Если он думал, что ещё больше его удивить нельзя, то глубоко ошибался.

– Импреалы, – ответил Видень.

Оритриг неопределённо икнул и задумался. На изумлённые возгласы его уже не хватало. Видя, что молодой верд сильно сконфужен, Видень продолжил рассказ сам, не дожидаясь вопросов.

– В один прекрасный день меня неодолимо потянуло в ИМП. Мы, первое поколение вердов, рождённое от Природных прародителей, очень чутки к зову мироздания, его знакам. У Истока меня встретили два импреала и показали мысленно образ маленького ребёнка на руках у матери. Я воспринял исходящую от них просьбу помочь этому чаду. Успел я вовремя – о тебе уже узнал Вьюжень, откуда не ведаю. Но твой отец – Николай, оказался человеком мудрым и решительным. Сумев как-то наврать вышедшему на него Вьюженю, что он отправил вас с матерью куда-то в деревню, он, не теряя времени, перевёз вас совершенно в другое место. Там-то я его и нашёл, и сумел убедить, что помогу.

– Но мне... я всегда думал, что мой отец умер ещё до моего рождения.

– Нет, тебе был уже месяц от роду, когда он умер. Я пытался настоять, чтобы он не лез в нашу с Вьюженем битву, но слишком уж он был упрямым, слишком хотел защитить свою семью. Пытаться застрелить моего брата из охотничьего ружья – поступок геройский, но фатальный. Вьюжень просто смёл его и не заметил, а я не смог защитить его, поскольку сосредоточен был на собственной защите, дабы тебя уберечь. Вьюжень, скажу честно, гораздо сильнее меня. Потому-то мне и пришлось кликнуть Стужа на подмогу.

К слову о Стуже. Оритриг был обескуражен, но способность логически мыслить и сопоставлять факты не утратил. В дневнике Стужа, который он читал в Латрии, упоминалось, что Стуж срочно посетил Материнский мир примерно за год до рождения Олега на свет. А Видень утверждает, что позвал его на помощь только в решающей битве со Вьюженем, то есть тогда, когда маленький Олег уже родился. Что же тогда Стуж делал там раньше? Или с семьёй Олега это не связано? Он задал эти вопросы Виденю.

– Вот тут-то всё ещё интереснее, – кивнул головой патриарх стихийной магии. – Стуж рассказал мне об этом гораздо позже. Уже когда мы встретились, дабы сообща отразить атаку Вьюженя. Оказывается, за год до твоего рождения Стуж получил такой же призыв от импреалов. Они обратились к нему с крайне странной, на его взгляд, просьбой – отправиться в Материнский мир и обеспечить встречу неких Николая Латригина и Софьи Беловой. Убедиться, что они встретились и остались друг с другом. Ему показалось крайне странным, что импреалы снизошли до улаживания личных отношений некой пары смертных, но он всё сделал так, как его просили. Причём он понял, что особо ценна была Софья. От неё исходила некая необычная сила, не как от вердрады – она ею не была, но какая-то особая. Вот почему, увидев потом, что я забочусь о ней и о ребёнке, Стуж решил, что это мой сын, и он какой-то особенный. Правда, выходило непонятно с ролью Николая, но Стуж, верно, подумал, что он нужен был просто для того, чтобы заботиться о Софье, ибо я всё время пребывал в других мирах. Странная, если вдуматься, логика, но я его разубеждать не стал. Настоящим отцом, между тем, был именно Николай.

– Так значит, мои родители встретились по воле импреалов? – пробормотал Оритриг.

– Верно, так и есть, – подтвердил Видень. – Думаю, они просчитали, что от этого союза родится новый Природный верд, а может, и повлияли как-то. Кто знает? Спросить можно лишь у них, но они не обязательно ответят. Как бы то ни было, я был заинтригован важностью момента. Десятки тысячелетий уже не появлялся на свет новый Природный верд.

– Этим и объясняется скорость моего обучения, да? – Оритриг перевёл взгляд на Эйолка.

– Именно, – ответил тот. – Мы со Свидиртом заподозрили твою особую природу ещё тогда, когда он впервые привёл тебя в Долину Семи Ветров. А когда он рассказал про явление импреала при твоей инициации, у меня практически не осталось сомнений. Ты – Природный верд, причём с особой склонностью к магии стихий. Это я тоже сразу почувствовал. Вот истинная причина чувства нашего родства.

– Да, – подал голос Видень. – Ты будто и впрямь принадлежишь нашему роду. Твоя сила повелителя стихий растёт стремительно. Даже сейчас ты сильнее, чем был час назад, когда пришёл сюда. Окружающая энергия стихий сама течёт в тебя.

Видень широким жестом указал на стены и потолок зала. Только сейчас Оритриг заметил, что потоки энергии, струящиеся сквозь многочисленные символы природных стихий, тянутся к нему и гармонично поглощаются его биополем. У бедра мерно пульсировал диар, будто вилял хвостом огромный лохматый пёс, излучающий радость от общения с хозяином. Повинуясь внезапному желанию, Оритриг достал булаву и поднял её перед собой, пропуская ручьи энергии сквозь неё.

Со стен и потолка хлынули настоящие потоки сил, наполняющие мерцающую серебристо-голубым сиянием булаву, а через неё – самого верда.

Видень вдруг резко встал, а его лицо, которое, казалось, не умело менять выражения, сделалось крайне удивлённым.

– Во имя всех богов, откуда у тебя это? – его голос выдавал крайнее изумление.

В голове Оритрига мелькнула злорадная мысль: 'Ага, значит, не только ты меня ошарашивать можешь! Мы тоже не погулять вышли!'.

– Это – мой диар, – пояснил он. – А что – что-то не так?

– Твой диар? – ещё больше удивился Видень. – Ты уверен?

Эйолк прочистил горло.

– По описанию очень похожа на... – начал он.

– По описанию?! – перебил Видень. – Да я её своими глазами видел бессчётное число раз. Это она!

– Не понимаю, объясните! – эстафета удивления вновь перешла к Оритригу.

Видень вышел из-за стола и приблизился к молодому верду настолько, насколько позволяло его регенеративное поле. Это подчёркивало важность момента.

– Это, отрок, булава моего отца – Стрия! – провозгласил Видень. – Это – его диар!

Оритриг посмотрел на булаву новыми глазами.

– Разве это возможно?

– Чтобы диар одного верда служил другому в качестве диара? – переспросил Видень. – Ответ однозначен: нет! Это противоречит сути диара, его индивидуальности и уникальности. Такого отродясь не свершалось!

– Истина, чудные времена, – проговорил Эйолк. – Значит, это случилось впервые.

Три верда, разделённые поколениями и тысячелетиями, молча смотрели друг на друга.

Разговор с Виденем продлился ещё некоторое время, а затем, распрощавшись, Оритриг в сопровождении Эйолка вышел обратно под тёплое солнце Рагосты. Он обрёл способность посещать этот мир и получил позволение являться к Виденю. Немало ещё ценных знаний обрёл он по итогам встречи с живой историей в лице сына Стрия. Теперь предстояло уложить эту информацию на полочки сознания и обращаться к ней по мере надобности...

...Оритриг отвлёкся от своих дум и обернулся к Эйолку.

– Там, когда вы перечисляли имена Природных вердов, вы упомянули некоего Сивелка и хотели назвать кого-то ещё.

– Видень воспретил мне до поры говорить с тобой об этом, – покачал головой Эйолк. – Полагаю, потребно решение Собора вердов о том, следует ли поделиться с тобою этими знаниями.

– Что это за Собор вердов, о котором я уже столько раз слышал? Вы имеете к нему отношение?

– Не след нам сейчас говорить об этом, – проворчал Эйолк. – Видень и так открыл тебе многое. Сосредоточься на своём пути, на своих свершениях. Всё иное придёт к тебе постепенно. Что ты намерен делать теперь?

– Убить Трайдирта! – твёрдо ответил Оритриг. – Стуж и Видень подсказали мне кое-что, что поможет проникнуть в его убежище. Да и вы помогли, познакомив меня с этим миром.

– Следует ли спешить? – спросил Эйолк, глядя на него.

– Мой враг теперь Вьюжень, так? – отозвался Оритриг. – Стоит ли оставлять в тылу ещё одного сильного врага? От Трайдирта надо избавиться! Я обещал учителю. Пока я этого не сделаю – я малого стою в этой игре.

– Ну что же, решать тебе, – вздохнул Эйолк. – Помни всегда, что мы пока не знаем, из-за чего тебя пытался убить в детстве Вьюжень. И помни, что, по словам Виденя, для тебя специально сказанным, Вьюженю нужны альпарги. Ты владеешь тремя из них...

– Так вы знаете?! – перебил его Оритриг.

– Я их чувствую, когда они рядом. И Видень почувствовал.

– Да что же они такое? Почему вы оба мне про них не рассказываете?

– Нужно решение Собора вердов для открытия этих знаний, – ответ прозвучал уже знакомо. – Учти, что Вьюжень попытается их получить. Конечно, надёжнее было бы их спрятать, к примеру, здесь в Рагосте, у Виденя. Но ты – Природный верд и вправе владеть ими. Решать тебе!

Очередная порция ответственности свалилась на Оритрига.

– Да как я могу решать судьбу могучих артефактов, если даже не знаю, что они такое?! – воскликнул он. – Может, они способны разнести миры в клочья?!

– Конечно способны, – успокоил его Эйолк, – но это не главное их предназначение. Просто береги их!

Оритриг молча покачал головой, а про себя крепко выругался.

С Эйолком они расстались полчаса спустя в ИМПе. Отшельник поспешил назад в Долину Семи Ветров, а Оритриг сел на камень на Первой Вершине, где так любил сиживать Свидирт, и задумался. И чем больше он думал, тем больше зрело в нём решение отправиться на поиски Трайдирта тотчас.

Как ни странно, идея соваться с неизведанное без поддержки сумасбродной ему не показалась.

Кто знает, всегда ли люди сами управляют своей волей?..

○○○●●●●

 Простившись с Годиром, доставившим её прямо в её уютную однокомнатную квартиру, Ульяна сделала себе чашечку кофе и задумалась над теми предположениями, которые были высказаны накануне. Девушке очень хотелось развить своё экстрасенсорное восприятие. С детства она интересовалась вопросами биоэнергетики, увлечённо читала соответствующую литературу. Хорошо получалось у неё, например, лечить головную боль наложением рук, причём как у себя, так и у своих близких. Часто посещали её сны, называемые в народе 'вещими' или 'в руку'. Бывало, что событие, виденное во сне, в точности сбывалось в реальной жизни.

 Подумав об этом, Ульяна натолкнулась на интересную идею. Повинуясь наитию, она приняла тёплую расслабляющую ванну с ароматической пеной, закуталась в тёплое, приятно облегающее тело одеяло и полностью расслабилась. Засыпающему мозгу она попыталась дать команду во сне почувствовать местонахождение одной из знакомых вердрад. Это была Олеся, о судьбе которой они все переживали в последние дни. Ульяна вызвала перед мысленным взором образ Олеси и, удерживая его, постепенно заснула. Спустя некоторое время ей приснился сон, который она тщательно восстановила в памяти следующим утром...