Текст книги "Первый рейд Гелеарр (СИ)"

Автор книги: Александр Саргарус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 62 страниц)

Каролина села обратно на свое сиденье и пристегнулась.

– Ты принимаешь все условия? – спросила Джессика.

– Ну я же села…

– Ты принимаешь все условия?

– Слушай, ты откуда такая дотошная взялась?

– Сашу помнишь?

– Ну да.

– Вот пообщаешься с ним пару лет и не такой будешь. И не съезжай с темы. Ты принимаешь или не принимаешь все условия?

– Хорошо, хорошо, принимаю я их!

– Точно? Все пять?

– Точно.

– Все пять?

– Да, все пять. Отстань уже.

Машина тронулась с места.

– Скажи, ты ведь знала, что я вернусь? – спросила Каролина. – Ты же поэтому не уезжала?

– Это не важно.

– А что в твоем понимании вообще важно?

– Важно, что ты сделала свой выбор. А не уезжала я, чтобы не лишить тебя его.

– А если бы я не вернулась?

– Ты вернулась.

– Но! а если бы нет?

– Ты вернулась!

– Но что было бы, если бы я не вернулась?!

– Но ты вернулась!!! Каролина, пойми, твой вопрос чисто философского характера. Такие можно задавать по любому поводу. Чтобы было, если бы Нерон не стал императором? Чтобы было, если бы волхвы убили Иисуса? Что было бы, если бы его же не предал Иуда? Что было бы, если бы люди так и не вышли в космос? Что было бы, если бы господь простил Адама и Еву? Что было бы, если бы вся история человечества сложилась иначе? Но всего этого не было, а было то, что было и мы имеем то, что имеем. Пусть это будет дурость и бесчисленные загубленные жизни. Или же отречение от своей веры во имя нового мессии. Или предательство друга и наставника. Или глобальная катастрофа развития общества. Или мы бы сейчас были лабораторными крысами у какой-то высокоразвитой цивилизации, уничтожил бы нас в зародыше упавший метеорит или бы всех поголовно выкосила чума… все это уже не важно. Человечество дожило до нынешних времен, значит, все, что было до этого, сыграло какую-то роль во всей истории. А текущее состояние общества говорит, что все случившиеся события, так или иначе, привели к тому, во что, в конце концов, все и вылилось. Ты сделала свой выбор. До того были вероятности, теперь их нет.

– Интересно… а почему ты в пример взяла именно библейские темы? Ведь они почти бездоказательны… историей.

– Кто сказал? И откуда ты уже помнишь, что это именно библейские сюжеты? А не того же Корана, например?

– Не знаю… память, говорят, странная штука… к тому же все-таки не все случаи, приведенные тобой, оттуда.

– Да верно. А в примеры я их взяла… ты про Большое восстание телепатов слышала?

– Неужели вся история прошлого крутится вокруг одного этого события? Конечно, слышала! За последнюю неделю раз пятьдесят…

– История прошлого вокруг него не крутится. Просто это было настолько значимое событие, что мы еще долго об него будем спотыкаться. Ну, так вот, после этого самого восстания, те, кто занимался возвращением в обиход Библии, серьезно задумались, а нужна ли она вообще. И в принципе, пришли к выводу, что не нужна. Как и множество других священных писаний прошлого.

– Так почему же вернули?

– Тебе какую – официальную версию или народную?

– Правдивую.

– Ходит молва, что те, кто тесно крутился в архивах потерянного культурного наследия, и те, кто отвечал за возврат того или иного творчества… ну, они просто задолбались, скажем так… задолбались отвечать на глупые вопросы, когда сами приводили в общении пример из святых писаний, а окружающие их не понимали. Оказалось, что при помощи историй из той же Библии намного проще объяснить некоторые вещи и явления. От того ее и вернули. Как и легенды и мифы народов мира, как и Коран, и прочую мифологию. Хотя фактически признали, что место всем религиям – на свалке. Кто бы там и что себе сейчас не думал, но вернулись эти образцы творчества в обиход только из-за того, что они были немного поучительны и по-старому удобны. А то сейчас некоторые начали воображать себе невесть что, типа «промысла божьего», «настоящих священных книг, охраняемых самим господом» и тому подобное.

Каролина оглянулась. Они уже уехали достаточно далеко, и за деревьями не было видно разрушенного города.

– А куда мы собственно едем? – спросила она.

– К нам в штаб.

– К тебе и Саше.

– К нам. Нас там… немного больше. И, кстати, запоминай сразу, его все не Сашей называют.

– А как?

– Алекс.

Каролине припомнилось, что именно это имя она вспомнила в тот, первый день, когда Саш… Алекс интересовался, почему ее именно Каролиной зовут, а не… Кэролайн. Значит, подсознание ее не подвело и тогда. Она действительно знала этого человека.

Они свернули с дороги и поехали по едва проглядывающемуся пути, между деревьев.

– А зачем вы устроили свою базу в столь глухом месте? – спросила Каролина. – Вы ведь прячетесь от кого-то?

– Нет, на самом деле мы… не совсем прячемся. А просто не афишируем своего присутствия.

– Почему?

– Потому, что мы сюда прилетели за своими людьми, которых у нас украли.

– А кто они?

– Двое молодых людей. Парень с девушкой.

– А как вы вообще их потеряли?

– Не мы их потеряли. У нас их украли.

– А я их знаю?

– Конечно! Именно поэтому ты тут, ты знаешь их обоих. И тебе просто надо будет это вспомнить. Мы тебе в этом поможем. Взамен же… ну, что ты получишь взамен, мы уже обсуждали.

– Стоп! А вы что сами не знаете, кто они?

– Знаем, но, видишь ли, мы к ним не можем подобраться. Даже определить их место положения. А ты нам в этом поможешь. Найдешь их, расскажешь, что мы тут, а нам сообщишь, где они.

– Я так и думала, что во всем этом есть подвох. Ты не говорила, что мне придется нарушать закон. А теперь оказывается, что я буду… шпионкой!

– Почему сразу шпионкой? И никаких законов ты нарушать не будешь.

– Это еще почему?!

– Суди сама – если кто-то удерживает людей против их воли, при условии, что его пленники ни с какой точки зрения не являются преступниками, он поступает законно?

– Нет.

– Тогда с чего ты взяла, что незаконно возвращать этим двоим их право на свою жизнь, свободу выбора и просто свободу как таковую?

– Я… я не знаю… наверно, ты права… но мне это не нравится! Ты не говорила о том, что мне придется что-то делать!

– А ты что собиралась закинуть ноги на стол и плевать в потолок? Да не волнуйся ты так, там все не так сложно, как тебе может сейчас казаться. И я обещала, что ты о многом поменяешь свое мнение. К слову, твой интерес в этом деле тоже есть.

– Какой же?

– Тот, что парень… он отец твоего будущего ребенка.

– Что, правда?!!

– О, я слышу перемену в голосе? Тебя уже не так волнует то, что я тебя не просто так сюда привезла? И даже перспектива стать шпионкой не столь удручающа теперь?

– Нет, ну если это отец… моего ребенка… я думаю, что согласна со всеми условиями, дабы его хоть раз увидеть… и вспомнить. Подожди, если он тот, о ком ты говоришь по отношению ко мне, то кем же она была… в моей жизни? Я ведь ее тоже наверняка знаю…

Джессика загадочно улыбнулась и, немного затянув с ответом, сказала:

– Сейчас мне будет сложно тебе это объяснить. Но уже очень скоро тебе все станет ясно.

– А она была близким мне человеком?

– Очень. Ты даже не представляешь насколько.

Машина остановилась. Каролина только после остановки заметила, что у них прямо перед капотом стояла замаскированная калитка в невидимом заборе.

– Все, приехали, – резюмировала Джессика.

* * *

В разрушенном городе, посреди груды обломков, что еще пару часов назад были зданием клиники, сидел мужчина средних лет, в белом, покрывшемся пылью и грязью халате. К нему подошел немного более молодой парень и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но был грубо прерван первым:

– Что вот ты сейчас мне хочешь сказать? Что тебе жаль? Чего жаль? Того, что так вышло? ТЫ ВООБЩЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ЭТО ВСЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ?!! ЭТО, ПО-ТВОЕМУ, «ВСЕ БУДЕТ НОРМАЛЬНО»?!! ЭТО, ПО-ТВОЕМУ, «ПЕРЕВАРИТ И СМИРИТСЯ»?!! НУ ЧТО, ПЕРЕВАРИЛА ОНА?!! ИЛИ, МОЖЕТ, СМИРИЛАСЬ?!!

– Я не знал…

– Чего не знал?

– Не знал, что так выйдет. Я все делал согласно инструкции компании.

– ДАЖЕ ВЫПОЛНЯЯ ИНСТРУКЦИИ, НАДО ОСТАВАТЬСЯ ЧЕЛОВЕКОМ!!! ИЛИ ДУМАТЬ ГОЛОВОЙ!!! ЕЩЕ ЛУЧШЕ ЭТО СОЧЕТАТЬ!!! ТЕБЕ НИЧТО НЕ МЕШАЛО ВЫЛЕЧИТЬ ЕЕ ДОЧЬ!!! НИЧТО, КРОМЕ ТВОЕЙ ЖАДНОСТИ!!! А ЕСЛИ БЫ ТЫ ПОМНИЛ, ЧТО НЕТ НИЧЕГО ЦЕННЕЕ В ЭТОМ МИРЕ, ЧЕМ ЖИЗНЬ, ТО НАВЕРНО МОГ ЛОГИЧНО ЗАКЛЮЧИТЬ, ЧТО ДЛЯ НАСТОЯЩЕЙ МАТЕРИ НЕТ НИЧЕГО ЦЕННЕЕ ЖИЗНИ ЕЕ ДЕТЕЙ!!! И ЧТО ПО ЕЕ ЛОГИКЕ, ТЕ КТО, ОТБИРАЕТ ИХ, ЗАСЛУЖИВАЮТ САМОЙ ХУДШЕЙ РАССПЛАТЫ!!!

– Шеф… простите… я не думал…

– Вот именно – ты не думал! У нас за окном не XX или XXI век, чтобы всякие психующие максимум, что могли сделать – это покончить жизнь с собой! Сегодня, вероятность, что у каждого недовольного может быть целый корабль крайне велика! Что и показала практика!

– Но… я не понимаю… зачем она это сделала? Ведь ее дочь уже было не вернуть. А так, она погубила множество жизней и построек, кому от этого лучше?

– В мести не обязательно ищут удовлетворение! Я может сейчас тебе глупость скажу, но в ней ищут месть обидчику во имя справедливости, порой и ценной своей жизни. От хорошей жизни к мести не прибегают. Или ты думаешь, что ее больно волновало, что тут не только один ты живешь, когда она разворачивала корабль на планету? Да хрена с два! Ей было уже все по барабану!

– Шеф…

– Ты выяснил, что она везла?

– Но шеф…

– Я СПРАШИВАЮ, ТЫ ВЫЯСНИЛ, ЧТО ОНА ВЕЗЛА?!!

– Натрат.

– Что? Натрат… сука… что же ты натворил…

– Я не знал…

– Как ты намерен объяснять это Зодчим?

– Меня уже вызывают к Пророку.

– К самому Пророку? Ай, молодец, я так облажаться за всю свою жизнь ни разу не умудрился!

– Шеф… я хотел…

– Да уже не важно, что ты хотел. Где главные наблюдаемые?

– Он уже дома. Говорят, его туда кто-то незнакомый довез.

– А кто известно?

– Нет.

– Значит нужно выяснить.

– Зачем?

– Наградить, вместо вас, балбесов. Раз уж он смог в такой суматохе вспомнить, найти и вытащить из этого бедлама основного наблюдаемого, значит, он молодец, а вы все – идиоты!

– А это мог быть Шейн?

– М-м-м… в общем-то похоже на него… но чего он тогда сам не пошел наверх за премией? Кстати, если это таки он, заодно узнаем, куда это он так удачно запропастился.

– А он так и не донес информацию?

– Нет, конечно. Нужен бы он был кому-то, если бы донес. Так, ладно, это все хорошо, но что со вторым объектом?

– Ее… еще не нашли.

– Что?! Ты хоть понимаешь, чем тебе это грозит, если ее найдут погибшей в этих развалинах?

– Да понимаю. Только говорят, что ее тоже увозил кто-то прочь из города.

– А они покинули город?

– Вроде как последний раз ее пеленговали за пару километров от крайней черты.

– А, ну тогда все нормально, пеленгуем, ищем, а заодно у нас явно еще один кандидат на награду. Видишь, как работать надо!

– Но есть одно «но». Ее жучки больше не отвечают.

– Разбила она их, что ли? Ну, тогда ждем, думаю не далее, как завтра к вечеру, они дадут уже о себе знать.

– А вы уверены?

– А в чем ты сомневаешься?

– А тот, кто ее увез, он вообще знает… кто она…

– Из нескольких десятков тысяч человек увез подальше именно ее, и ты думаешь, что он не знает, кого спасал? Не смеши меня. Разумеется, знает!

– А… ну если так смотреть…

К разговаривающим подошел третий и, не церемонясь, сразу обратился к заведующему еще недавно стоявшей здесь клиники:

– Тут кое-кто хочет с вами поговорить.

– «Кое-кто» – это кто же? – удивленно спросил заведующий бывшей клиникой.

– У него есть кое-какая информация.

– Какая информация?

– О пропавшей… Каролине.

– И что же это за информация?

– Просили не передавать на словах. К тому же все расскажут только вам.

– Интересно, с чего этот незнакомец решил, что я встречусь с ним, если толком не знаю, нужна ли мне вообще его информация?

– Он сказал, что нужна. Он сказал, что знает, у кого Каролина и почему она не вернется.

– Что… значит… «не вернется»? Где он?!

– Там, в палатке первой помощи.

Не дожидаясь дальнейших разъяснений, тот, кому предназначалась информация, быстрым шагом направился на встречу с незнакомцем. Оставшийся врач постоял некоторое время, потом собирался было уходить, как заметил, что принесший весть немного странно себя ведет. Он тупо стоял, уставившись в одну точку и казалось, что на ногах его удерживает… да ничего вообще не удерживает. Стоит как кусок мяса с костями, как робот, у которого закончилась программа.

– Эй! – окликнул его врач.

«Кусок мяса» повернул в его сторону голову и уставился на него пустым взглядом.

– С тобой нормально все? Ты еще чего-то хотел? Нет? Так иди туда, откуда пришел. Там наверняка нужна твоя помощь.

«Кусок мяса» повернулся и, шаркая ногами, поплелся «туда, откуда пришел». Врач посмотрел ему вслед и подумал, как порой людей может ошеломить произошедшее сегодня. Этот человек, пока бегал и выполнял чьи-то поручения, еще как-то держался, а как только он сделал все, что от него требовалось, то на него обрушились настолько тяжкие думы, что казалось будто он «завис».

«Ладно», – подумал врач, – «может его там опять чем-то озадачат и это вернет ему подвижность, и отодвинет раздумья…»

Тем временем убежавший заведующий уже добрался до палатки и резко с ходу в нее влетел.

– Кто меня здесь хотел видеть? – громко спросил он.

– Я, – отозвался из угла приятный женский голос.

– Кто… а где информатор?

– Я – информатор.

– Но… вы женщина!

– Я знала, что вы это воспримите в штыки. Но какая разница, от кого получать информацию. Ведь я знаю, то, что нужно вам, а вы мне можете кое-что за это дать.

– Ладно, пусть будет так. Сколько вы хотите?

– О, нет-нет-нет… так не пойдет…

– Слушайте, дамочка, вы очень не вовремя затеяли торги…

– Что ж, по-твоему, я не знаю, с кем торгуюсь? О, нет! Я отлично осведомлена кто вы, и что вы можете со мной сделать, когда получите свое.

– Дамочка, что бы вы там ни слышали о нас, информация за эту девочку вознаграждается с торицей и без обмана. Спросите кого угодно!

– Да ладно, кого это?

– Я бы назвал имя одного наемника, но он куда-то запропастился.

– Очень удобно, вам не кажется, спросить мнение того, кто пропал.

– Он у нас просто особый кадр – циничный, расчетливый, наглый, за последний слив информации о девочке и ее друзьях заработал такую сумму, что уже месяцев девять гуляет без остановки. Недавно тоже кое-что интересное нарыл, так ему опять приличный гонорар пообещали. Только видимо он его раньше времени обмывать пошел. Вот и запропастился.

– А как его зовут хоть? Может, я по своим каналам пробью…

– Слушайте, дамочка, сейчас не время и не место, чтобы торговаться со мной, и уж тем более, чтобы искать эту пропажу. К тому же вы не предоставили мне еще никаких доказательств ценности вашей информации, чтобы я обещал вам хоть какие-то гарантии. И как вас зовут, кстати говоря?

– Зовите меня Вивер.

– Это имя или фамилия?

– Это все что вам нужно обо мне знать. А Каролина к вам может уже не вернуться.

– Как? Почему это?

– Потому что скоро она вспомнит, кто она на самом деле.

– Что?!! Откуда ты… хотя не важно… у нее что – падают блоки?

– Нет.

– Тогда с чего ты взяла, что она что-то вспомнит?

– Я сказала, что блоки не падают. Но их снимают.

– КТО?!! ЗАЧЕМ?!!

– Чтобы она вспомнила все.

– ТЫ ЗНАЕШЬ, КТО ЭТО ДЕЛАЕТ?!!

– Да.

– ГОВОРИ!!!

– А как же цена…

– ДА ТЫ ПОЛУЧИШЬ ВСЕ ЧТО ЗАХОЧЕШЬ!!! ВСЕ, БЕЗ ОБМАНА!!! ТОЛЬКО СКАЖИ КТО?!! КТО ЭТО ДЕЛАЕТ?!!

– Те, кто забрал Каролину и ее друзей из «унокосны».

– Что… но… ведь они должны были погибнуть на той военной базе!

– Чего? Это что еще за новости?

– О… я думал, ты более информированная… к слову, откуда у тебя эта информация?

– Я видела их недавно.

– Где?

– Тут.

– На планете?!

– Ну да! Или ты видел, чтобы хоть один левый корабль крутился поблизости? Каролину они же увезли куда-то, не используя корабль, значит, они на планете.

– Ты знаешь, где они?

– Знаю.

– Что ты хочешь за всю информацию?

– Тебя, – загадочно улыбнулась незнакомка.

– Чего? – немного опешив, спросил врач. – Это не цена. Если ты хотела меня… такую как ты я с удовольствием удовлетворю бесплатно. Скажи, чего ты хочешь еще?

Женщина расхохоталась. Смеялась она пару минут. В конце концов, врач не выдержал и спросил:

– Чего смешного?

– Ты, верно, решил, что интересуешь меня в сексуальном плане? Нет, я хочу тебя, а не переспать с тобой. Тебя всего, целиком…

– Дамочка, вы говорите непонятно о чем. Каким еще образом вы хотите меня?

– А ты вот у того в углу спроси.

Врач обернулся и увидел стоявшего в углу человека с пустым взглядом.

– Шейн? Это ты? Ты что тут делаешь?

В палатку вошел тот, кто передал информацию о встрече.

– А ты чего приперся?! Ты в курсе, что тут личная беседа, тебя не касающаяся! Пошел вон!

Зашедший развернулся, но был остановлен окликом Вивер:

– Стой! Блин, я совсем забыла дать тебе инструкции для возврата. Слава богу, кто-то додумался отправить тебя обратно… стань в угол ко второму.

Зашедший послушно, шаркая ногами, пошел в угол, где подобно ему, куском послушного мяса, стояло тело Шейна. В голову к врачу стали закрадываться сомнения и он часть из них озвучил:

– Ты ведь рассказала мне все это не для того, чтобы отпустить.

– Ты прав. И да, забыла сказать – я одна из тех, кто заинтересован в восстановлении памяти Каролине и ее парню.

– Что произошло в секторе TX? Как вы оттуда выбрались?

– Понятия не имею о чем ты, меня там не было.

– Ты не понимаешь, во что лезешь.

– А ты не волнуйся за меня, я как-нибудь разберусь. За себя лучше волнуйся! Хотя, – на этих словах взгляд у врача потух, и он стал похож на двоих стоящих в углу, – не успел.

Вивер подошла к телу Шейна и сказала, будто отдавая команды роботу:

– Активация первичной программы поведения. Основное задание: найти Джессику, сказать ей, что я ее жду и привести ко мне. Место поисков: пятая улица прямо по дороге, за чертой города два с половиной километра и направо, дальше медленно по малозаметной дороге, как спросят кто, называешь пароль: «Тайну в памяти не сдержишь». Дальше идешь с проводником, просишь его провести тебя к Джессике. Джессику сопровождаешь в город и приводишь в шестое укрытие. Разрешаю достаточный доступ к воспоминаниям, дабы не вызывать подозрений. Уровень доступа – «2». По окончанию задания уровень доступа – «пустой». Задание считается закрытым, как только ты увидишь меня, при условии, что рядом будет Джессика. Начать выполнение задания.

– Есть начать выполнение, – сухо ответил Шейн и взгляд его прояснился. – Эй, крошка, а ты ничего! Мне тут отлучиться надо по делам, но после я тебя найду.

– Хорошо, – улыбнулась Вивер, – жду с нетерпением.

– Давай, малышка, я скоро, – с этими словами Шейн покинул палатку даже не обратив внимания на стоявших рядом.

– Давай, лети, птенчик. Оставшиеся – за мной.

Вивер покинула палатку, а за ней послушно поплелись двое пустоголовых.

ГЛАВА 4

Джессика пробиралась по остаткам здания, следом за ней шел навязанный проводник Шейн.

– Ты точно уверен, что это тут? – спросила девушка у проводника.

– Да ладно тебе, кроха, чё я тебя обманывать стал бы? Тут все будет!

– Ты в курсе, что в таких местах такие парни как ты любят насиловать таких девушек, как я?

– Да чё ты, кроха, боишься что ли? Я же не какой-то там ублю…

– Шейн, в чем дело? – Джессика обернулась к нему.

Он стоял с потухшим взглядом куда-то уставившись. Джессика проследила его взгляд и увидела появившуюся откуда-то Вивер.

– Заходите! – позвала та, спустилась на несколько ступеней ниже и вошла в дверь.

Джессика проследовала за ней, следом шаркающим шагом плелось тело Шейна. Джессика отметила про себя, что «укрытием номер шесть» Вивер в этот раз служил какой-то подвал в теперь уже разрушенном здании. А вообще она обычно всегда организовывала именно шестое. При этом что такое и где находятся остальные пять знал разве что Алекс… да и то вряд ли.

– Черт тебя дери, Вивер, – сказала Джессика, следуя за первой по узкому коридору вдоль каких-то труб, – предупреждать же надо, что он не завербован! Мы пока от стоянки сюда шли, он успел два раза меня шлепнуть по любимому месту и один даже раз попытался мне в трусы залезть. А сколько пошлых анекдотов он рассказал, пока мы сюда ехали…

– Зато это было естественное для этого человека поведение.

– Хрена се… естественное… даже я до последнего думала, что он тобой был завербован.

– Юридически, так и есть. А вообще, раз даже ты не догадалась, то и любой встретивший его в городе уж подавно ничего странного в нем не заметил.

– Ты же его зомбировала!

– А ты хотела бы, чтобы он по городу передвигался со стонами? И, даже если бы он добрался до вас, я представляю себе этот диалог: «Стой, кто идет?», «Ве-е-е-е-е», «Пароль!», «Ве-е-е-е-е», «Бля, да это ж настоящий зомби!». Бах-бах! «Ви-е-е-е-е». Бах, бабах! «Ви-и-и-и-в-е-е-е-е…». Тра-та-та-та-та-та-та! «Ви-и-и-и-в-е-е-е-е-р-р-р… экх… экх… эх-х-х-х-х», «Бля, да у него было послание от Вивер! Что теперь делать, мы же его пристрелили?!». «Ничего, подождем другого зомби! Они же у нас вместо почтовых голубей!»

– Очень смешно! Ты этого сарказма у Алекса нахваталась?

– Это спорный вопрос кто у кого нахватался. Кстати, в вашей развеселой компашке, только ты да он не удивляетесь моей внешности. К чему бы это?

– Я видела тебя раньше, Вивер!

– Только почему ваша молодежь меня с ними сравнивает, а не их со мной? Я ведь на несколько веков старше! Что вы там обо мне рассказываете? Какую-нибудь хренотень?

– Ну, мы просто обычно не уточняем некоторую особенность твоей внешности по отношению к Рип. К тому же, до их появления, это было и не важно.

– Ха!

– Слушай, ты меня позвала, чтобы пререкаться?

– Нет.

– Так для чего же?

– Сейчас объясню. Всё, пришли. Сюда давай.

Они повернули в один из ближайших проемов и оказались в помещении, которое раньше было котельной. Котлов не было, среди мебели остался только один железный шкаф у дальней стены. Все остальное помещение занимали стоящие люди. Их было человек шестьдесят и у всех были пустые взгляды.

– Хрена се… ты зверюга, Вивер! – восторженно и немного с ужасом произнесла Джессика. – Откуда столько?! Ты же только позавчера прилетела!

– Ну, эти ж клоуны довели кое-кого до того, что она корабль грохнула… ну, а потерпевших никто особо доставать не торопился. Видимо у них просто никогда спасатели не практиковались. Вот я и сколотила небольшой отрядец копачей.

– Из зомби?

– Ну а что?

– И всех, кого находила – определяла туда же?

– Понимаешь… Шейн, этот… у них довольно известная и яркая личность. А он был одним из копачей. Пришлось…

– А чем их теперешняя участь лучше предыдущей?

– Тем, что они живы и невредимы… почти. Если все будет нормально, то когда мы улетим, к ним вернется память, и они будут жить себе дальше.

– А что ты с ними сейчас-то делать будешь?

– Пока не знаю. Думаю посоветоваться с Алексом.

– А сколько их тут вообще? Сорок? Пятьдесят?

– Если точно, то пятьдесят восемь, вместе с Шейном.

– А содержать ты их как будешь?

– Не учи меня пасти зомби! Вот когда покинешь нас, будем кушать и ложится спать. А завтра что-нибудь придумаем по поводу купания.

– Ладно, хрен с тобой. Зачем звала?

– Номер ноль-ноль-ноль-четыре, шаг вперед!

Вперед вышло тело, которое еще недавно считалось заведующим клиникой, в которой загубили девочку с аппендицитом.

– Этот тут проболтался немного, – сказала Вивер.

– О чем?

– О том, что вы должны были кануть в Лету на какой-то там военной базе.

– Да-а-а… а откуда он…

– Вот и я задумалась над этим. Судя по тому, что я слышала, у вас там была та еще история. Но вот в свете того, что кто-то из корпорации знал, что вас должны были уничтожить, всей истории это прибавляет пикантных оттенков, не находишь?

– А ты выяснила, что ему известно об этом?

– Мы можем, конечно, его допросить, но вот ему конкретно было известно не так много. К слову, я заметила интересную закономерность. У них тут есть что-то типа сарафанного радио. Все пользуются слухами, которые никто не проверяет. Что интересно – очень часто они близки к истине. То есть, на всякий случай, своих они обманывают редко. Зато метко.

– Ты хочешь сказать, что они и своим мозги промывают, как и Биллу с Каролиной?

– Не знаю. Но, судя по всему, мы знаем намного меньше о Телепатопии, чем думали. А еще у них тут есть некий рекламный авторитет. Звать его Пророком. В него все верят, его слушают, все выполняют его «заповеди», им угрожают, на него надеются. И, как ты, наверно, уже поняла, его практически никто не видел. Зато видели его группу поддержки… этих, как их… то ли Бдящих, то ли Смотрящих… ну, да, в общем-то, не важно, как их называют… Они у них как буферная прослойка между народом и Пророком.

– Секта?

– Да как тебе сказать… много признаков есть. Но создается впечатление, что даже те, кто не выбирал свой путь попадания в корпорацию, а присоединился к ним по обстоятельствам, остаются здесь по своей воле, а не по принуждению.

– Так ведь для секты…

– Да, характерно. Но понимаешь… достигнув некоего статуса в их обществе, они получают некую… привилегию. Им доверяют какую-то тайну… причем все знают, что эта тайна есть, но не всех в нее посвящают… несколько раз в году избранных забирают на посвящение…

– Дай угадаю – они не возвращаются?

– Да нет, возвращаются.

– С промытыми мозгами?

– Нет.

– Фанатики?

– Да нет же!

– А… что тогда?

– Они возвращаются обычными. Как и были. Только уверенными в правоте своего руководства.

– Ну, значит им там мозги полоскают…

– Джес, ты меня вообще за дуру держишь? Я тебе говорю – нет.

– Значит, объясни мне, что ты видишь в этом особенного.

– Понимаешь… они возвращаются искренне верующими. Не принужденные, не подчиненные, не сломленные, не фанатичные… короче, с ними ничего не делают, а только объясняют какую-то истину, в которую верят все, хотят они этого или нет.

– Так нашелся бы тот, кого сильно бы заинтересовало, что это такая за тайна, в которую его до сих пор не посвятили…

– Так находятся, Джес! С особо рьяными, вроде как, встречается сам Пророк.

– И что?

– И ничего. Возвращаются. Только убежденные в том, что на самом деле все всё правильно делают. Говорят, что «тайна – не зря», «некоторым лучше и не знать». Особо рьяных копачей глобальных заговоров бесит то, что всё оказалось не так, как им хотелось, что государство скрывает не свои темные дела, а что-то стоящее, что рано или поздно всё равно все узнают и поймут, что да как. Их это бесит, но они верят и мирятся с таким положением вещей.

– А непосвященные?

– А что непосвященные? Они тоже верят. Потому, что абсолютно все без исключения, кого знакомят с тайной, верят в нее искренне и не притворствуя. А те, что со временем становятся посвященными, лишь подтверждают то, что «тайна – не зря» и так далее по кругу.

– Ты к чему вообще клонишь?

– Представь себе, что ты малышка.

– Очень смешно!

– Ты не знаешь, чему равно два плюс два. Тебе все говорят, что четыре. Твои близкие братья и сестра, родители, знакомые и незнакомые посторонние. И ты видишь, как кто-то, кто на год старше тебя, идет в школу. И он подтверждает, что таки четыре. Но ты не понимаешь, почему именно так, а не иначе. Спустя год идешь в школу и ты. И тебе объясняют, что четыре, а заодно доказывают почему. И ты принимаешь это, потому что иначе и быть не может. И для этого не нужна промывка мозгов, телепатическое вмешательство и еще какие-то кощунственные изнасилования твоего разума. Тут та же ситуация. С той лишь разницей, что тайны взрослые.

– То есть ты хочешь сказать…

– Закрались у меня смутные сомнения, что верхушка Телепатопии… таки что-то знает. И это не помешало бы знать и нам. Хотя бы просто, чтоб ориентироваться в самой ситуации, если вдруг когда с нею придется столкнуться.

– А если все-таки выясниться, что это лишь промывка мозгов?

– В корпорации, полной телепатов, закономерно бывали случаи, когда некоторые особо интересующиеся пытались влезть в голову посвященным и выяснить, что же это за тайна такая. Без обряда посвящения. Потому как считали, что обряд отупляет, превращает в преданного фанатика… короче, трезво рассуждали, по твоей… да и моей логике тоже. Тогда они узнавали, что на тайну накладывают ментальный спецблок. Стали выяснять, как можно «верить в то, чего не помнишь». Выясняли. Блок ставят такого типа, что человек интуитивно понимает, когда, например, какие-то новости извне косвенно касаются этой тайны, но слов объяснить не находят. И время от времени тайна всплывает в виде сна. Дабы, так сказать, напоминать. Ну, я надеюсь, понятно, что в корпорации полной телепатов, таки нашлись умники, которые додумались подсмотреть во сне?

– И что?

– А ничего. Видят, понимают, принимают и сами идут ставить себе блок, дабы другим в открытом доступе мысленно тайну не отдавать. А еще вроде как, чтобы проще жить было. Типа, чтобы не вспоминать об этом каждые три секунды…

– А ты уверена в своих выводах?

– Ага.

– Почему?

– Потому что проверила. Я заслала этого… проболтавшегося… к одному из его подчиненных, который, как я поняла, был посвящен в тайну. Но он не был в курсе некоторых секретов, связанных с той самой злополучной военной базой и с лабораторией на недалекой планете. Они поговорили. В особо ключевые моменты многозначительный взгляд его подчиненного говорил о… сама понимаешь, о чем.

– Да, здорово ты дел наворотила за три дня.

– А-то! Вы же меня по пустякам никогда не вызываете.

– И все-таки, если выясниться, что это лишь промывка мозгов?

– После первого класса продолжается учеба…

– Да я не о том…

– После первого класса продолжается учеба. Со временем ты узнаешь такие новые вещи, что дважды два – тоже четыре, два в квадрате – также четыре. Еще позже тебе, возможно, попытаются объяснить, что на самом деле оно не всегда равно четырем. Но имеет ли это значение против того что ты знаешь? Отнюдь, просто расширяет твои познания.

– Считать сейчас учат до школы. Твой пример неактуален.

– Зато тебе очень понятен. Тебя же учили именно так. Джес, не важно ведь, что, в конце концов, их секрет может оказаться не тем, что они считают. Важно, что они почему-то в него верят без принуждений. И не просто так главного его хранителя называют Пророком. А если не лукавить, ведь и у вас с Алексом есть подобная тайна. И не одна.

– И очень удобно, что ты одна из немногих, кто о них знает, да?

– Это не важно. Важно, что я ведь не могу никак повлиять на суть ваших тайн. Как бы я к ним не относилась. Кстати, чуть не забыла. К вашим-то ребятишкам тут довольно своеобразное отношение.

– Да ладно!

– Не ехидничай. Я серьезно. Просто как видишь… у меня выборка есть, я могу судить.

– И какое же это отношение?

– С какой-то стороны, все прекрасно понимают, что они делают неправильно по отношению к детям. С другой – они все держат кулаки за то, чтобы у них «всё удачно сложилось».

– Что «удачно сложилось»?

– Этого я не знаю, но они почему-то всерьез считают, что после того, как… детки эти… пройдут подготовку и их посвятят в тайну, ваши ребятишки останутся тут сами. И им даже откроют со временем все тайны, связанные с изначальным навязыванием их точки зрения. И они все надеются, что ребятки ваши их простят. И искренне верят в это. Мало того, они оценили наше участие в этой истории, и даже кое-кто высказывал надежды, что когда-то и мы присоединимся к ним. То есть они думают, что правда настолько на их стороне, что даже такие как мы, рано или поздно, преклоним головы перед их стараниями. При том, что практически вообще не понимают, кто мы на самом деле.