Текст книги "Приключения Алекса (СИ)"

Автор книги: Александр Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 43 страниц)

     Впрочем, эта тьма жила сваей загадочной жизнью, которую выдавали красные, желтые, зеленые и голубовато-синие огоньки: Иногда они вспыхивали и разгорались, как уголья, иногда, фосфоресцируя, затухали. И становилось их все больше и больше. Что они такое, я хорошо знал.

     – Похоже, госпожа,– тихо сообщил я эльфийке, – сюда к поляне собрал ось все зверье из Лонширского леса.

     Компаньонку это встревожило, но держал ась она молодцом. Несколько раз·, громко ухая, над самой нашей головой пролетали большие совы-ушаны, на их жутковатые крики звучали скорее как приветствие. А когда сквозь тучи проглянула луна, та в ее призрачном, тусклом свете я ясно различил тени животных: волков·, рысей, медведей, лис, черных барсов и, что поистине удивительно, запросто разгуливающих среди них лосей, оленей, зубров и даже пугливых дымчатых ланей.

     – Они тут что, с ума спятили? – срывающимся шепотом спросила эльфийка. – Или у меня с глазами не в порядке?

     – Со зрением у вас все нормально, госпожа, – поспешил успокоить я ее. – Просто они, по всей видимости, заключили временное перемирие. – Гм, и с какой это стати?

     – На меня чтобы посмотреть, – скромно сообщил я.

     – Вот как? – компаньонка подозрительно зыркнула, но потом все же вынуждена была неохотно признать: – Да, похоже на то, что ваше появление здесь их всех здорово взбудоражило.

     – Князя Алекса Лонширского встречают подданные, – я величественно простер вокруг руки и с горечью добавил:– Вот только жаль, нет среди них людей ...

     Эльфийка молча крепко сжала мою ладонь. Я был благодарен ей. В эту ночь я впервые спал так спокойно, как не спал даже у деда в Рэнвуде, ибо хорошо чувствовал – и волос не упадет здесь с наших голов. А утром, отлично выспавшиеся, мы поехали дальше. Ельник вскоре остался позади, нас же обступила гордость Лоншира – его чудесные дубравы. но здесь, как и в других виденных местах, меня поразила странная вещь: круглые, выжженные участки леса, иногда довольно обширные. Откуда они? Насколько я знаю, пожары в Лоншире вceгдa были крайне редко. И эта правильная округлость, наводящая на мысль о преднамеренности, откуда она? И лишь одно радовало в неприятных проплешинах: сквозь слой черной гари настойчиво пробивала себе дорогу молодая зеленая поросль.

     Часов в десять дубы-великаны расступились, и мы выехали к подножию каменистой возвышенности, самый верх которой венчал сказочно-красивый семибашенный замок, властно господствовавший над всеми окрестностями. Когда-то это было родовое гнездо славных Лонширских князей, а ныне? Мерзкий притон Тьмы и Зла ...

     Тихо вздохнув, я придержал Дублона. Отсюда, снизу, замок выглядел, как всегда, ну не считая сорванных с флагштоков привычных стягов. По крайней мере, явных разрушений заметно не было. Что ж, осмотрим, каков он вблизи. Вперед, Дублон!

     Эльфийка держалась рядом, благо ширина кольцевой дороги, опоясывающей само основание замка – огромную скалу, позволяла это. Правда, парапет здесь всегда был невысок, а теперь еще и обвалился кое-где. Потому держаться от него следовало подальше. Мало ли что могло испугать коней?

     – Будьте наготове, госпожа, – ·еще Е самом низу предупредил я компаньонку и вымученно улыбнулся. – Хоть это и мой родной дом, но, боюсь, нас здесь не ожидают горячий чай и мягкая постель.

     Эльфийка в ответ согласно кивнула, а ее губы сжались в упрямую и строгую линию. Н-да, моя госпожа – железная леди, и это без всяких шуток. Чем выше мы поднимались, тем сильнее крепчал ветер. Подвывая на все лады, он, казалось, хотел о чем-то предупредить. Но кто из простых смертных в состоянии разобрать его язык? Как бы там ни было, до входных дверей мы с эльфийкой добрались без помех. До тех самых дверей, которые открыла в ту роковую для нашей семьи ночь предательская рука.

     – Может, подождете здесь, пока я разведаю, что там внутри? – неуверенно предложил я. – Осмотрюсь и быстренько вернусь за вами.

     – Нетушки, – категорично отказалась моя подруга. – Мы вместе сюда добирались, вместе и войдем. Ну а коли уж так суждено, что ж, вместе там и останемся.

     – Круто, – одобрил я, – но глупо. А впрочем, если по правде, случись там со мной беда, то и вам уйти не дадут.

     – Проклятье, Алекс, – нахмурилась эльфийка. – Вы опять пытаетесь меня испугать. А я жду другого, когда вы наконец пригласите даму войти. «Галантным» пинком ноги я распахнул перед ней обе жалобно заскрипевшие створки.

     – Милости прошу, госпожа, в дом моих предков. И да защитят вас их духи и крепость замковых стен.

     Оголив клинки, мы ступили под свод Зала Приемов, где раньше бывали собрания, пиры, а иной раз даже балы. Как и в моих ночных кошмарах, здесь все покрывал слой густой пыли, порой замаранный цепочками крысиных следов. Сквозь выбитые цветные витражи и окна сюда проникало достаточно света, и он то и высвечивал все в правдивом, как есть, неприглядном виде. Изрубленная яростными руками мебель: дубовые столы, кресла, кожаные 'Диваны. Сорванные со стен гобелены, полусожженные шторы, гнусные рисунки кровью на стенах, какие-то кости в обрывках истлевшей материи. И паутина! Оплетавшая густой, клейкой сетью чуть ли не все пространство Зала. Ее хозяева, жирные громадные пауки, заметив наше вторжение, злобно зашипели и полезли прятаться по темным углам. Думаю, вид наших блестящих мечей не очень-то их вдохновил.

     Над головой с писком пронеслась целая туча потревоженных летучих мышей, заставившая невольно вздрогнуть даже меня. H~дa, обстановочка еще та, впрочем, только так я себе ее и представлял.

     – Алекс! – позвала эльфийка, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Мне что-то здесь не очень уютно. Может, не стоит забираться в глубь замка? Побывали здесь, ну и довольно.

     – Идемте, госпожа, – ответил я, направляясь по нещадно скрипящим ступенькам подъема, выведшего нас затем в темный коридор. Заблаговременно снятый со стены Зала факел вполне сносно освещал путь.

     Настороженные, готовые в любой момент отразить нападение, мы не слишком-то торопились. Ловушка могла подстерегать на каждом шагу, и ощущать это было не слишком приятно. К моему удивлению, план замка, несмотря на прошедшие годы, четко сидел в голове,и я довольно уверенно вел спутницу через путаницу коридоров, пустых залов, комнат и переходов, где шаги наши гулко отдавались под самыми сводами. Вел к самому центру Лонширской твердыни – Грозовой башне и кабинету отца. Туда, где хранились реликвии княжества: корона, меч, жезл и печать. И где, если мои сны не обманывали меня, в кресле сидит мрачная фигура, закутанная в черный, темнее ночи, плащ. Сидит и поджидает. Так было множество раз, в кошмарах. И если наяву все это так и есть, я был уверен в двух вещах: первое – я наконец-то увижу лицо сидящего в кресле и второе – издевательский смех на этот раз обойдется издающему его дорого. Боком выйдет!

     Чувствуя волну поднимающегося бешенства, я с большим трудом успокоился. Не время еще. Пока не время! Ну, погань, держись, расплата близка! С колотящимся сердцем я прошел последние метры' и остановился перед темной прочной дверью, обитой полосами кованой стали. В самом ее верху была вырезана серебряная княжья корона. Пару секунд поколебавшись, я взялся за бронзовую ручку в форме головы льва и осторожно потянул за кольцо на себя.

     Без малейших усилий вход открылся, а в глаза ударил свет доброго десятка зажженных канделябров, превосходно, во всех деталях освещавших кабинет отца, не имевший окон. Оттеснив плечом эльфийку, я без особых церемоний ворвался вовнутрь и злорадно рассмеялся.

     За столом отца сидела тварь в черном плаще с накинутым на лицо островерхим капюшоном. Мои жуткие повторяющиеся сны таки на самом деле оказались вещими. Ну что ж, это, возможно, хорошо. И тут опять, как и в ночных кошмарах, тварь за столом издевательски захохотала. Но она не учла одну вещь: теперь-то, в реальности, я мог до нее дотянуться! Я шагнул вперед, намереваясь сорвать уродливый капюшон и наконец-то увидеть лицо насмешника. Но ... Фигура, сидевшая в кресле, повернулась и сама откинула его. О Боги всех времен и народов! На меня смотрела торжествующая Синдирлин, моя ненавистная родная сестра, Я стоял совсем рядом, а она ... Она продолжала цинично посмеиваться, насмешливо и свысока осматривая меня с ног до головы.

     – Привет, глупыш, – затем обратилась она так, как порой называла в детстве. – Давненько не виделись. Что, наскучили игры на Границе? Домой потянуло?

     Говорила Синди небрежно', словно я все еще был маленьким мальчиком, которого можно было всегда безнаказанно обидеть. Да другого-то меня она и не знала, вот в сознании ее я таким и остался. Наверное, поэтому она и не смогла предугадать последующих событий.

     Резко выбросив вперед левую руку, я схватил сестру за роскошные черные волосы, рывком поднял из кресла и со всего маху ударил головой о стену. После чего швырнул обмякшее тело обратно. Арнувиэль за моей" спиной одобрительно, хотя и нервно, захихикала. С минуту-другую я пристально рассматривал Синди. Она изменил ась. Не то, чтобы сильно, просто очень красивая девушка превратилась в очень красивую женщину. Еще, пожалуй, ее портили неестественная бледность и странно-пунцовые губы, но в общем-то она, так и осталась изумительной сукой.

     – Хорошо смеется тот, – обратился я к бездыханному телу, – кто смеется последний. Привет, сестричка!

     Оставив ее на время в покое, я подошел к стальному шкафу, где хранились корона, меч, жезл и печать. Он оказался не заперт, но пуст, как пшеничный амбар в голодный год. Сзади раздал ось змеиное шипение и почти одновременно предостерегающий крик эльфийки. Моя сестра сидела, гордо выпрямившись, и жгла меня ненавидящим взглядом.

     – Что, братец? Нет ничего? Вот досада! А ты получше поищи, может, что и найдешь. Вор! Ублюдок! Скотина!

     Не спеша и не обращая внимания на эти слова, я обошел весь кабинет, зная, что Арнувиэль в случае чего успеет предупредить. Остановился у книжных шкафов: все собранные отцом и предками редкости в целости и сохранности стояли на своих местах. Правда, их покрывал густой налет серой пыли, как, впрочем, и все вокруг. Чучела убитых отцом на охоте зверей располагались в прежнем порядке, вот только у медведя был сильно распорот бок. Очевидно, кто-то из гоблинов попал по нему во время той памятной страшной ночи. Осмотрев все, я приблизился к сестре, недобро вжавшейся в мягкую кожу кресла. А она вдруг по-кошачьи, рассерженно зашипев, обнажила острые белые клыки.

     – Тьфу, мерзость! – я с отвращением сплюнул и перекрестился. – Моя милая сестричка Синди, оказывается, вампир. Тьфу!

     – Низко берешь, братец, – слова звучали глухо и угрожающе. – Пить кровь – это невинная забава, которой, я иногда балуюсь на досуге. А вообще-то я – могильная ведьма. Ведьма – Хозяйка Лоншира – Миледи Синдирлин, так меня теперь называют подданные.

     – Вот 'оно как? – удивился я. – Но насколько я знаю, всех наших замковых слуг убили в резне роковой ночи. Или не так?

     – И поделом им, – Синди была, на удивление, откровенна. – Уж больно я их всех терпеть не могла. Сейчас у меня новые подданные.

     – Кто ж это? – с нескрываемым презрением спросил я. – Отступники, за окровавленное золото бросившие родных и предавшие Бога и Свет? А может, гоблины с Закопченных Гор? А, сестра?

     – Может, и гоблины, – хладнокровно ответила она, – а может; и не только они. Надеюсь, ты очень скоро познакомишься с ними, и тогда посмотрим, кто же все-таки из нас двоих посмеется последним. Герой! С женщинами, вижу, ты научился справляться, а каков будешь против мужчин?

     – Не смеши, сестра. Какой настоящий мужчина будет служить тебе? А отбросов я никогда не боялся. Как, впрочем, и никого, – и тут, как молнией, 'меня поразила мысль: – Постой, но если тебе служат гоблины, значит, ты должна знать, кто открыл им дверь в ночь захвата замка?

     Синди отвратительно расхохоталась.

     – Конечно, я знаю это. Да и как не знать? Ведь это сделала я. Вот этими руками! – ·и она высоко подняла узкие, но крепкие ладони, пальцы которых оканчивались длинными, похожими на когти ногтями.

     – Сука! Дрянь! Дешевка! – я был ошеломлен и задыхался, не находя больше слов, ибо сказанное с трудом укладывал ось в голове.

     – Мне, право, братец, очень жаль, что я, так тебя расстроила, – Синди иронизировала вовсю. – Но кто ж знал, что ты такой чувствительный? Надо же, убиваться из-за таких пустяков!

     – Пустяков? Смерть отца, матери и братьев для тебя пустяки? Так издохни же, ведьма!

     Черный сгусток пламени, изошедший из рук Синдирлин, на мгновение задержал удар сверкающего меча, но, не причинив вреда, плавно обтек меня по сторонам и дотла выпалил книжный шкаф и стену с коврами из Тунистана.

     – Змееныш! – зло фыркнула Синдирлин. – Но все равно, живым тебе не уйти, а мертвый – ты мой.

     Пробормотав короткое заклятие на неведомом, каркающем языке, она Внезапно исчезла в смрадном черном дыму, закрутившемся смерчем и растаявшем под потолком. Сестра пропала, но, словно эхо в горах, по кабинету носились ее последние слова, отскакивая, словно горошины, от стен:

     – До скорой встречи, милый братец! До скорой встречи!

     – Фу!– эльфийка, прятавшаяся за меня, с облегчением вытерла вспотевший лоб. – Отпадная у вас сестричка, милый Алекс. И кажется, тут все в ее власти. Думаю, хлопот' она нам доставит – вовек не расхлебать. Может, выйдем из замка другим путем? Ведь должен же быть он? Ну, скажем, через тот тоннель, которым вы спаслись в детстве.

     – Ничего не получится, – покачал головой я. '– А про лошадей вы забыли? Где, скажите, они нас дожидаются? Правильно, у главного входа. К тому же Синди не настолько глупа, чтобы не предусмотреть этот вариант. Что прошло один раз, вряд ли пройдет второй.

     Больше нас ничего не задерживало в кабинете отца, и потому, окинув его в последний раз сожалеющим взглядом, я скомандовал компаньонке:

     – Идемте! Возможно, быстрота спасет нас и «любезная» Синдирлин не успеет собрать к нашему появлению в Зале Приемов своих подручных. По крайней мере, хотя бы не всех.

     Все же даже так, на ходу; эльфийка поинтересовалась:

     – Алекс, Бога ради, просветите, что оно такое – могильная ведьма?

     – Это очень опасное существо, ~ угрюмо ответил я, – и знай я, что оно в замке, вряд ли бы когда в него сунулся. Несмотря на всю защиту Источника Жизни. Вообще, Темные Силы с самого рождения подбирают нужную душу и опекают ее до определенного момента. Так сказать, до кульминации, коей служит погребение тела будущей ведьмы в землю на тридцать дней. В течение которых черные колдуны еженощно творят над могилой свои дьявольские обряды.

     – А все-таки вам, Алекс, повезло с сестрой, – эльфийка даже нашла в себе силы сострить. – Надо же, такие связи в мире Зла.

     – Нашли чему завидовать, госпожа. И спасибо за «утешение».

     Проскочив, наконец, последний коридор, мы, слегка запыхавшись, остановились у двухстворчатых opexoвых дверей, выводящих на лестницу, спускающуюся в Зал Приемов.

     – Ох, чует моя душа ... – начала было эльфийка, но ее прервал могучий порыв ветра, с шумом распахнувший обе створки дверей.

     Что было делать? Впереди явная ловушка, а назад хода нет. Вдобавок к оголенным мечам выхватив еще и кинжалы, мы покинули сумерки коридора и дерзко вышли на первые ступеньки спуска. И нам обоим захотелось протереть глаза.

     Зал Приемов разительно переменился. Теперь здесь и в помине не было следов пыли, разломанной мебели и сожженных штор. Все окружающие нас предметы оказались целыми, плиты пола заботливо вымыты, и лишь цвет витражей заметно отличался от прежнего, веселого и яркого. Сейчас в нем преобладали тусклые и безрадостные тона.

     – Заклятие иллюзии! – молнией пронеслась в голове единственно верная мысль. Сестричка Синдирлин одурачила нас им с самого начала, заставив поверить, будто замок заброшен и необитаем. Что ж, надо признать, это ей удалось на славу. Интересно', а где же она сама?

     – Не туда смотришь, братец, – раздался откуда-то сверху насмешливый голос сестры. – Признаться, я, уже заждалась вас, голубчики.

     Задрав голову к куполу, я, не удержавшись, чертыхнулся. Синди стояла меж фонарей огромной люстры, подвешенной к потолку витыми бронзовыми цепями. Проклятая ведьма! Изящно переступив через край, сестра плавно и эффектно опустилась на пол метрах в семи от нас. Внимательно глянув на нее, я с Нескрываемым злорадством ухмыльнулся: на высоком красивом лбу довольно заметно выделялась внушительная лиловая шишка.

     – Как дела, братец? Куда ты так спешишь? – пропела Синди, приторносладким голоском. – Может, хоть с девушкой своей познакомишь? А то нехорошо получается. Но, впрочем, чего другого можно ожидать от такого неуча, как ты.

     – Неуча, говоришь? – вспыхнул от ярости я. – А не ты ли в том повинна?

     .– Ну не знаю, – Синди скромно опустила длинные, пушистые ресницы, – по-моему, милый братец, из таких, как ты, бродяг, в любом случае ничего путного не получается.

     – Прикуси-ка свой поганый язык, козлиха вонючая! – неожиданно встряла в разговор эльфийка, и так до этого слишком долго сдерживавшая свой гремучий темперамент. – Не то, клянусь Древом Счастья, я накину на твою блудливую пасть висячий замочек. А ключики выкину в отхожее место. Вот уж пороешься в свое удовольствие!

     – Фи! – Синди брезгливо поморщилась. – Какое свинство! Да вы, как я погляжу, одного поля ягодки. Признаться, я подозревала это с самого начала. Да и что путного мог принести в дом мой братишка Алекс?

     – Вот что, ведьма, – я сделал угрожающее движение мечом. – Если хочешь, чтобы мы убрались отсюда и оставили тебя в покое, то отдай добром меч, корону, печать и жезл. И еще, я хотел бы побывать на могилах отца, матери и братьев, чтобы удостовериться, достойно ли они захоронены.

     – Очень достойно, – Синди мерзко усмехнулась. – По крайней мере так, как они этого заслужили. Но тебе, наверное, интересно будет узнать, что я порой разговариваю с ними и даже раз в году, в канун их последней ночи, призываю сюда, в Зал Приемов.

     – Чудовище! И ты смеешь тревожить вечный сон родителей?

     – А почему бы и нет? Раз я имею такую возможность? Ведь я – могильная ведьма, а ты, братец, хоть и глуп, но должен хорошо понимать, что это означает. Насчет же принадлежащих мне атрибутов княжьей власти скажу так: они по праву Старшей Крови мои. И тебе, дорогой, не видать их, как своих ушей. Разве что ... Золота я могла б тебе дать. За гордячку-эльфийку. Давно мечтаю о такой служанке.

     – А вот это видала? – Арнувиэль сложила пальцы в красноречивой комбинации. – Магнаты из рода Платиновой Колонны служат разве что своему королю.

     – Вот оно как? – не смогла скрыть изумления Синди. – Так, значит, ты – герцогиня Арнувиэль, младшая сестра Эарнила?

     – Молчите; госпожа, – сердито цыкнул я. Но эльфийка гневно топнула ножкой и, царственно выпрямившись, ответила:

     – Ты не ошиблась, ведьма, перед тобой действительно сиятельная Арнувиэль. Однако постой, откуда ты знаешь моего брата?

     – Лично пока не знаю, но наслышана, – загадочно улыбнулась Синди. – Ладно, братец, – она затем обратилась ко мне. – Вопрос о торге и золоте снимается. Но, быть может, поговорим об обмене? Не хочешь ли за эльфиечку получить свою любимую няню? Она, бедная, так мучается, служа мне, и так убивается за своим «солнышком». Право, мне порой ее даже жаль.

     – Врешь, гадина, – ответил я ровным голосом. – Она давно уже не в твоей власти. Может, ты и владеешь останками бренного тела, но душа... Душа ее·давно на небесах.

     – Ошибаешься, милый братец, – Синди гнусно хихикнула. – Ну, да что слова, убедись сам. Эй! Элиза! Поди' сюда, проклятая бездельница!

     Тихо приотворилась дверь подсобного помещения, и оттуда вышла' моя добрая няня ... Правда, шла она так, как ходят плохо видящие люди, осторожно, но все одно спотыкаясь. Окружающий мир перестал существовать для меня. Я бросился к ней навстречу, по пути едва не сбив с ног ухмыляющуюся сестру.

     – Няня! – я схватил ее руки и прижал к губам, но поцелуй изморозью застыл на побледневшем лице. Пальцы няни, всегда холившие и ласкавшие меня, были теперь холодны, как лед ... Слегка отпрянув, я пристально осмотрел ее с ног до головы, она же печально стояла, низко опустив Темно-русую голову. Все то же нарядное, правда, изрядно поблекшее платье, стройная, узкая в талии фигурка и возраст ... Няня так и осталась двадцатилетней! девушкой. Правда, кожа ее приобрела мертвенно-бледный оттенок, а глаза ~ безжизненную неподвижность.

     – Няня, родная! – я привлек ее за худенькие плечики к себе и крепко прижал.

     – Солнышко! – она уткнул ась в меня, горестно плача.

     И только тут я осознал, насколько теперь старше и сильней той, прежней няни, у которой всегда находил защиту, понимание 'и поддержку. Я бережно проводил ее под опеку Арнувиэль, а затем почти вплотную подошел к сестре.

     – Что ты с ней сделала, гадина?

     – Ничего особенного, – Синди с легким презрением переводила взгляд с меня на застывших девушек и обратно. – Просто пленила ее бессмертную душу в мертвом теле. Только и всего.

     – Только и всего ... – эхом отозвалась няня, и новые рыдания сотрясли ее поникшие плечи.

     В бешенстве я рубанул сверкающим клинком, но Синди необычайно ловко увернулась и, отскочив в сторону, вдруг опять плавно вознеслась на люстру.

     – Ха-ха-ха-ха!!! – разнесся по' залу демонический хохот. – Надо же, какие: мы храбрые! И вспыльчивые! Да и как же иначе? Мы ведь с Границы. Ах-ха-ха-ха!

     – Послушай, ведьма, – я быстро взял себя в руки. – Бог с ними, с атрибутами княжьей власти. Все равно, рано или поздно я вернусь и отберу их у тебя. Дорогу теперь-то я хорошо разведал, да и опять же здесь совсем рядом от замка друзей и союзников у меня хватает.

     – Проклятые Лонширские джунгли, – яростный скрип зубов Синдирлин поднял бы дыбом волосы даже у мертвеца. – Они твои союзники? Верно, братец?

     – Ты очень проницательная «хозяйка» Лоншира, – съязвил я. – Да, они и их обитатели.

     – Мало я их палила, – начала было сестра. Но я бесцеремонно прервал.

     – Видел я следы твоих поджогов и, откровенно говоря, поздравить не с чем. Лонширский лес сильнее тебя.

     – Посмотрим, – вызывающе ответила Синд, – так это или нет. Время покажет, но как бы там ни было, здесь, в этих стенах, он тебе не помощник. Не уйдешь, братец. Живым не уйдешь, а мертвый – ты мой.

     – Кто же мне помешает? – я огляделся по сторонам. – Где твои «настоящие» мужчины? Кроме дерьма, болтающегося под потолком, я вообще никого не вижу. Так что оставь при себе бесполезные угрозы, ибо мы все трое – трое, слышишь ты, тварь? – покинем Лонширский замок.

     – Я помню, как ты улепетывал отсюда со всех ног испуганным щенком, а назад вернулся матерым волком. Ну что же, Алекс Стальная Лоза, посмотрим, чего ты стоишь теперь. Зигфрид, мальчик, ату его!

     Совсем недалеко от меня колыхнулся гобелен, прикрывавший, как оказалось, нишу, из которой вышло чудовище, вряд ли похожее на человека. Когда-то, конечно, оно им было, но кто-то впоследствии сильно изменил его черты. Огромного роста, рыжеволосое, оно поражало уродливостью и неестественно развитыми мускулами.

     – Зигфрид! Зигфрид! – радостно завизжала сверху моя сестричка. – Убей его! Разорви в клочья!

     Зигфрид демонстративно показал обе перенакачанные руки, видимо, давая понять, что справится со мной без оружия. Это было уже оскорбление. Вогнав в ножны кинжал и меч, я быстро двинулся ему навстречу, чувствуя буйно нараставшую внутри мощь Источника. Так было почти всегда в экстремальных ситуациях, силы мои возрастали в десятки раз. Правда, происходило это как-то само по себе, и просто по желанию сделать я такого не мог.

     Молниеносно отклонивши левой рукой стремительно летящий кулак, я одним крушащим ударом размозжил чудовищу лицо. Но, стеная и пошатываясь, оно все равно поднялось с пола и двинулось на меня. Элементарной подсечкой я мигом вновь сбил его с ног, чтобы затем в одном титаническом рывке приподнять над головой и швырнуть почти через весь зал в зев неразожженного камина. Не долетев пару метров, гигант упал спиной на массивное дубовое кресло и, в щепки разломав его, застыл без движения. Вряд ли теперь он причинит нам хлопоты.

     Синди на своей люстре разочарованно завыл, задрав кверху купола алебастровое лицо.

     – Он такой же настоящий мужчина, – крикнул я затем сестре, – как ты ~ настоящая женщина. Халтурная работа, миледи могильная ведьма, могла б что-нибудь и получше создать. Ну да ладно, мы, видишь ли, спешим. Что там' еще ты приберегла про запас? Давай, старайся, останови нас!

     Теперь Синдирлин разъярилась всерьез. Невидимый ветер развевал темное облако ее волос, черты прекрасного лица исказились в жуткой гримасе, клыки лязгали и щелкали, появился короткий черный хлыст, метавший молнии такого же цвета. Жару поддала эльфийка, обозвавшая Синдирлин старой, бесплодной сукой.

     – Эй! Верные мои слуги! – завопила сестра так, что' даже затряслись' стены замка, а стекла окон и цветных витражей с веселым звонам посыпались вниз. – Живьем схватить негодяев!

     Из четырех боковых проходов на нас с гулким топотом ринулись несколько десятков отлично вооруженных воинов. Но, повинуясь команде хозяйки, они баялись нанести смертельный удар, мы же с эльфийкой разили направо' и налево' наповал.

     В итоге с изрядными потерями слуги Синдирлин отхлынули. Эта привело ее в неописуемое бешенства, заставившее швырнуть в меня с десяток грохочущих зарядов. 'Подействовали они, как на гуся вода, я проста отряхнулся.

     – Рубите их! – наконец, потеряв терпение, велела Синд. – В мелкие кусачки'!

     По ее сигналу подошло еще небольшое подкрепление, и потеха началась всерьез. Встав, спина к спине, мы встретили атакующих со всех сторон врагов. Наверное, и тут не обошлась без помощи Источника, ибо' мой меч превратился в без устали полыхавшую молнию, рассекавшую кольчуги" панцири, шлемы и черепа с непостижимой человеческому восприятию скоростью. Ко всеобщему бедламу присоединился злобный, цепенящий вой Синдирлин, а сам замок затрясла мелкая дрожь.

     – Из-за этой твари здесь скоро все рухнет! – перекрывая гам боя, крикнула Арнувиэль.

     Мельком обернувшись, я увидел ее разгоряченное, вспотевшее лицо и понял: девчонка на пределе. Да и не удивительна, эдакая-то мясорубка! Но, несмотря ни 'на что, эльфийка старалась выглядеть молодцом. Только насколько ее хватит еще? Вот вопрос ...

     – Держись, – с мольбой попросил Я, тем временем отбивая смертоносный взмах кривого ятагана и нанося пративнику в ответ неожиданный рубящий удар па ногам. – Самое большее пять минут и они дрогнут. Держись, милая!

     Я еще успел мимолетно заметить слабую улыбку на ее лице, как вновь все мое внимание поглотили уже порядком потрепанные, но все еще опасные слуги сестрички' Синдирлин. К этому времени в Зале Приемов не осталось ничего' целого. Щепки и куски мебели устилали пол, старинные' гобелены валялись под ногами и среди живописного бардака тут и там корчились в агонии умирающие враги: люди-отступники, темные гномы, гоблины и даже парочка мощных, но неуклюжих троллей. Конечно, больше всего' меня радовал вид издыхающих гоблинов. Хлебните, суки, сполна того, чем напоили моих родичей!

     Наверное, мы таки продержались бы, сколько надо' и наши враги, дрогнув, откатились бы назад. Но ... эта стерва, именующая себя моей сестрой, ловко швырнула сверху охотничью сеть, опутавшую нас с ног до головы. Я яростно полоснул по ней мечам и кинжалам, сделав внушительную прореху. Вот только, жаль" выскользнуть сквозь нее не успел. Двух-, трехсекундной заминки хватило для того, чтобы навалились на нас со всех сторон. Благо, нападавших было много и они, сделав кучу малу, больше: мешали друг другу, чем помогали ...

     Все же в бок я получил удар мечом такой силы, что кровавый синяк представлял собой наилучшие последствия. А если бы не дедов подарок кольчуга, то и сам Источник· не смог бы меня спасти. Эльфийка барахталась рядом, по возможности, я старался прикрывать ее собой, что стоило, еще четырех-пяти менее болезненных тычков.

     Невероятно, но вскоре мы с эльфийкой таки выбрались' из-под коварной сети. Выбрались из огня, да попали в полымя. Синдирлин уже внизу с торжествующим видом поджидала нас. У нее на руках оставался козырь, который сейчас она и предъявила: десять здоровенных малых в одинаковых доспехах и с длинными копьями, поблескивающими остро отточенными, отливающими синевой наконечниками.

     «Телохранители, – как-то отстраненно подумал я, – или что-то вроде личной гвардии. Впрочем, не все ли равно, кто они такие?» Сестрица Синдирлин, наверное, с полминуты пристально изучала нас, потом вдруг плюнула и приказала своим людям:

     – Убейте волка, волчицу же его возьмите живой! Поняли, болваны? Только живой!

     «Ох, и. затейница у меня сестра, – вихрем пронеслось в голове, – то обоих живьем, то обоих убить, а теперь для разнообразия и вовсе весело: меня казнить, эльфийку миловать. С этой Синдирлин не соскучишься!» Телохранители привычно выставили вперед копья и неспешным шагом профессионалов двинулись вперед. Что тут делать? Против десятка таких копейщиков с мечом не попрешь, а рискнешь – туго придется. Один выход – рвать когти, но, во-первых, стыдно из отчего-то дома, а во-вторых, куда?

     Двери изнутри теперь закрывали три массивных засова, на каждом из которых висел не менее внушительный замок. Проклятая, Синдирлин! Копейщики подошли на расстояние нанесения удара; и тут бы нами конец, по крайней мере, мне, но непредвиденное событие отвлекло их внимание. В двери с нечеловеческой оглушительной силой что-то грохнуло. Обильно посыпавшаяся штукатурка была только цветочками, последующий удар вызвал дрожь и сотрясение всего Зала, а из оконных рам выпало несколько уцелевших стекол. Все, включая Синдирлин, обалдело уставились на вход, и, я уверен, у всех в голове была одна мысль: «И кого это сюда несет?"

     Третий удар с ураганной силой вырвал дверные петли, забросив ворота в Зал на несколько метров. Проход сделался шире, ибо' многие камни вывалились вслед за ними. И не успело еще осесть облако пыли, как в опустевший проем, слегка пригнувшись, шагнула внушительная фигура на добрых две головы выше любого из здесь присутствующих. В руках она держала увесистое бревно, совсем недавно бывшее сосной! А это значило ...