Текст книги "Приключения Алекса (СИ)"

Автор книги: Александр Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 43 страниц)

     'Назад мы вернулись чистые, словно для гарнизонного смотра.

     – Вот это соколы, – даже одобрила Фанни, – любо-дорого посмотреть. Хм-м, одно лишь портит впечатление, – тут она осуждающе уставилась на меня одного, – твоя щетина, Алекс. Ну на кого ты, братик, похож?

     – На пьяного ежика, – подло предположил гном елейным голосом. – Ты не находишь, Фанничка?

     – Прямо не знаю,– не обратив на реплику Рыжика ни малейшего внимания, вела дальше Цыганка, – да чем таким чудовищем ходить, лучше отпусти тогда бороду, усы, как, например, Джон либо Фин-Дари.

     – Правильно, не ежик, а чудовище, – охотно подхватил треклятый гном, – терзалощетинозавр! Хи-и-хи-хи-хи!

     – Заглохни, несчастье' своего народа, – с максимальным достоинством ответил Я.– и вообще, какого черта ты суешься в разговоры взрослых людей?

     Гном открыл, было, рот для очередной гадости, но я, не слушая его, выволок из палатки свой мешок с вещами. Гдe-то там, на дне, лежали бритва и осколок зеркала. Ага, вот они! Оставив хлопоты сборов на друзей, я вновь умчался к ручью, чтобы через двадцать минут возникнуть истинным джентльменом.

     – Умница, – похвалила довольная Фанни и даже чмокнула в левую щеку. Я победно посмотрел на гнома, с завистью пялившего на меня глаза-васильки.

     – Алекс, одолжи коротышке бритву, – с серьезной миной предложил Джон. '– Пускай тоже', побреется, тогда Фанни, возможно, и его наградит поцелуем. А то ведь лопнет от ревности, как же так, мол, кого-то погладили, а его, бедняжку, нет. – Эх-ма!' – гном безнадежно махнул на нас рукой и, уже обращаясь к яниту, с напускной печалью сказал: – Всю 'жизнь я ухлопал на этих остолопов. А какoвa за· это благодарность? Сами видите, ваша святость...

     Дальнейшие жалобы на несправедливость Судьбы и скверных друзей прервало выступление. Мы покинули приютивший нас на ночь курган, как до этого покидали множество других мест: без сожаления и желания вернуться. Вперед, только вперед звала за собой поставленная цель. И чтобы в самом конце нескончаемо длинной, опасной дороги ее осуществить, хорошо понимал я, наверняка придется еще раз сойтись с Черным Королем. Один на один, лицом к лицу, ибо по-другому я не смогу, да и просто не получится. А там будь что будет: смерть либо победа. Другого не дано. 'Вот только друзей 'жаль ... Из-за меня ведь сгинут ...

     Солнце стояло в зениту, когда темное пятно, маячившее впереди, превратилось в уже недалекую рощу, где преобладали старые тенистые каштаны. Травы под ними практически не было, вместо нее все устилал, ковер из прошлогодних да нынешних листьев. Еще там находились кости ... Щедро устилавшие пространство по обе стороны ведущей нас, узкой, неудобной тропы. Помимо воли мы спешились. Рыжик, первым ступивший под раскидистый, шелестящий над головой шатер листвы, сдавлено ругнулся.

     – Что случилось?– я мигом оказался рядом.

     – Череп под сапогом хрустнул,– побледнев, буркнул он,– не заметил я его... Да и вообще, какого, спрашивается, черта мы заинтересовались древними костомахами? Поехали лучше дальше, друзья.

     Но янит так не считал. Оставив нас на тропе, он минут на сорок исчез в сумрачных просторах старой рощи. Проклятый поп, плевать ему было на наше недовольство! Хм, может, пора ему уже дать понять, что 'он здесь шеф до тех пор, пока МЫ сами того желаем? А с другой стороны ... Все, что ни совершал янит, в конечном итоге выглядело совсем неглупо. Мы же только и делали, что время' от времени в благодарность за помощь наезжали на него. И что самое главное– Сев являлся другом нашего Нэда. Уже за одно это мы уважали его, ибо сам Нэд Паладин всегда был для нас непререкаемым авторитетом, старшим, более опытным товарищем. Примером для подражания.

     Появился Сен с другой стороны тропы с явно разочарованным видом. Вероятно, что-то у него не сладилось.

     – Э-э, простите, ваша святость, ну че там, блин, удалось разузнать? – попытался сразу выведать Рыжик. – Про энтих худорбышек, скелетов то есть? Неужто, как при Дележном Раздоре, бабенку смазливую не поделили?

     Bновь услыхав преувеличенно почтительное «ваша святость», янит поморщился, но на этот раз не стал поправлять гнома. Да и то сказать; сколько можно? Надоело, видать, просто человеку. Зато про бойню он кое-что рассказал.

     – Лет семьдесят назад здесь сошлись' две враждебные рати. Одной командовал человек – Черный Маг Нетопырь. Другой – его собрат по дьявольскому ремеслу эльф-отступник Ла-Рандол. Вернее, если быть точным, то Нетопырь внезапно атаковал отряд Ла-Рандола на привале.

     – Во батюшка дает! – обращаясь к нам, восхитился, правда, с некоторой долей тщательно скрытой иронии гном. – Стока разнюхать за полчаса с небольшим. М-да-а, круто, ой, круто натаскивают своих парней янитские патриархи. Хе!

     – Почтенный гном' приписывает мне слишком уж большие способности по части разведки, – невозмутимо отмел лавры Сен. – Дело в том, что эту трагедию, разыгравшуюся в каштановой роще, я знаю давно. Да, впрочем, и' не только я, наверное, каждый, знакомый с Магическим Искусством не понаслышке,· помнит о великих спецах в этой сфере: Нетопыре – бывшем главе секты сатанистов Лондона, коего звали тогда Колл Спэнсер, и его непримиримом сопернике эльфе Ла-Рандоле из Песчаной Башни. Тут, в этом месте, они и полегли, под конец' побоища сразив друг друга наповал. Так, по крайней мере, гласит общепринятая легенда.

     -. А-а-а, – протянул понимающе Рыжик, – вона че, крутые маги; говорите, здесь копыта откинули? Понятно, понятно, ваша святость,– и заговорщически ему подмигнул. – А вы никак вознамерились найти знаменитые останки двух врагов да и обчистить их, умыкнув всякого рода чародейские штуковины. Ведь угадал? Ну не стесняйтесь вы, мертвякам-то они теперь ни к чему.

     – Немедленно прекрати свои гнусные домыслы, мерзкий рыжий лис!– нахмурив брови, возмутилась Фанни. – Как ты можешь вот так запросто порочить человека? Давно, ох, давно тебя не пороли. Совсем стал испорченный, а такой был славный, золотой паренек.

     – Чему удивляться, сестренка? – поддакнул я горестно. – Влияние Маленького Джона, и ничего тут не попишешь.

     – Всего лишь наполовину, – вынужден был признать великан, – остальное 'от Алекса.

     – Н-да, верно, – безнадежно вздохнула Фанни, с кем поведешься – от того и наберешься. Бедный Фин-Дари ...

     Коротышка, втянувший было голову в плечи, воспрянул духом и послал Цыганке прямо-таки ангельскую улыбку. Зато нам с Джоном скривил рожу черта. Незаметно для своей кумирши, конечно. Вот сволочь! Жалеют его вечно' женщины, а, пожалуй, и не стоило бы. От такого он как раз и портится. Надо же: славный, золотой·паренек. Хм, и когда же он им был? Не припоминаю.

     Уже сидя на коне, янит обернулся к нам.

     – Гном прав, я действительно искал· кости Нетопыря и Ла-Рандола, – ровным, без эмоций тоном сообщил он, – из-за одного амулета, способного в дальнейшем нам здорово пригодиться. Но ... К сожалению, я ничего не 'нашел. Да и, глупо было ожидать, что за столько лет его не приберет к рукам кто-нибудь из Черной' Братии. Поиски же я вел просто так, как говорится, для очистки совести, на всякий случай. В надежде на невероятную удачу. Не повезло... – все же докончил он бодро. – Впрочем,– хоть мы ничего не нашли; зато ничего и· не потеряли. Верно?

     – Еще бы, – за всех согласился Джон.– Но так ли это? Хорошо если вдуматься? Может, все же было лучше здесь кое-кого забыть? Рыжего прохиндея, например, хитрого и противного, словно стая обезьян. А как вы считаете?

     Слегка пришпорив Волка, янит вырвался вперед оставив без внимания классическую шутку старины Джона. Фанни отреагировала неодобрительным покачиванием головы. Я, наоборот, в знак солидарности кивнул, подняв при этом вверх большой палец правой руки. Рыжий прохиндей показал язык. Таким образом вся компания выявила свое мнение.

     Спустя, час каштановая роща, засыпанная листвой и усеянная костями, осталась за' спиной. И у всех как-то сразу полегчало на душе. А вокруг нас тем временем опять раскинулась однообразная, желто-золотистых оттенков осенняя равнина. Порой её оживляли грубоватые каменные изваяния, сохранившиеся с незапамятных, языческих времен, а то и просто обычные валуны с выбитыми на них примитивными сценами охот, пиров; состязаний воинов, непонятных обрядов. Попадались и вовсе пикантно-уникальные изображения. Фанни, будучи большой девочкой, глядя на них, сдержанно улыбалась. Янит, как представитель религии, гневно бормотал себе под нос какие-то явно нехорошие ругательства. Мы же с Джоном понимающе посмеивались. Кто 'не стеснялся, так это Рыжик, выявлявший свои чувства заразительным' хохотом и, в общем-то, ненужными комментариями. Некоторые заинтересовавшие' его оргии он даже детально изучал. Из-за чего стал отставать и в итоге получил от янита крепкий нагоняй.

     – Поделом распутнику, – всецело поддержал взбучку Джон, – а то ведь стыд и позор. Рыжик, поганец, ты что, юнец желторотый? Женщин обнаженных никогда вблизи не видел? Ну, салага ...

     – Ох, каланча, каланча, – потеряв терпение, вздохнул гном, – скажу тебе предельно вежливо: захлопни, пожалуйста, свою пасть. И больше без команды не разевай. Все усек? Кретинище ...

     – Лис, неужели ты действительно столь дурно воспитан?– укорила его Фанни. – Нет, с этим положительно надо что-то делать.

     – Да что с ним поделаешь, сестренка? – уныло возразил я.– Сама ведь знаешь, безнадежен он по этой части. Потому как, видать, в детстве его сильно баловали. Вот и вырос маленький самодовольный эгоист в большого грубого Фин-Дари, привыкшего обижать товарищей пакостными словечками почем зря.

     – Ну ты мое детство не тронь! – гаркнул Рыжик. – Трудное оно у меня было...

     – Лжешь, засранец, – выступил в роли обличителя Джон,– уж нам ли с Алексом не знать? Да ты же единственный сыночек в семье, с которым·сюсюкались даже в том случае, когда шалости по-крупному требовали основательной порки. Вот оно и дало результаты, воспитаньице-то.

     – Тьфу, на вас обоих,– в сердцах огрызнулся гном, – выпендриваетесь перед дамой, словно два фраера. А насчет желторотости... Сами вы такие. Особенно Джонни, у которого весь ум в рост пошел. Вот уж не повезло...

     Он пришпорил Уголька и вырвался вперед ехавшего в авангарде янита.

     – Гей, Рыжик, – вдогон крикнул я, – а знаешь, ты больше меня похож на чудовище, ну на то, что палатку нашу угробило.

     – Во дает! – гном, натянув поводья, даже остановил коня.– С чего такая уверенность? Че, сбритая из-под палки щетина красоты прибавила? Так отрастет она скоро. Эх ты, терзалощетинозаврище!

     – Да нет же, Рыжик, дело не во внешнем сходстве, – подъехав поближе, стал втолковывать я,– а в основе сущности, так сказать!

     –' Вона как завернул-? – насторожился гном. – Словами учеными бросается. Хм, но все же любопытно, в чем таком я подобен той дебильной образине?

     – А в том,– я победно улыбнулся, – что тебя тоже только помани бабой. Не разбирая дороги, поломишься: деревья будешь сбивать на пути, стены проламывать.

     – Все мужчины так устроены,– обиделся коротышка, – и вы с Джоном, между прочим, не исключение. Да что с вами говорить. Изверги'! Но, Уголек!

     Не успели мы с Джоном вволю насмеяться, как наше внимание привлекли высокие башни далекого города на северо-востоке. Обитаем он или нет, определить с такого расстояния было невозможно. Не желая рисковать, мы на всякий случай повернули на запад и, сделав приличный крюк, вернулись к прежнему курсу на север. Ведь кто знает, если в башнях стоят дозорные, то, возможно, у них имеется и подзорная труба?

     к вечеру мы преодолели вброд две речушки, а третью пришлось переплывать.· Гном, панически боявшийся рыбешек-жрунов, скулил, не переставая, до тех пор, пока не выбрался' на противоположный берег. Там он отряхнулся по-собачьи, и целый час вел себя тише воды, ниже травы. Стыдно, наверное, было перед дамой за выявленный испуг, но потом, как и следовало ожидать, Фин-Дари стал самим собой.

     Ночь прошла спокойно, хотя уже и без комфорта потрескивающего костра. На ровной, словно стол, равнине он 'выдал бы нас с· головой. Укрыться же попросту было негде. Зато благодаря стражам Сена, поставленным на, сей раз внутри палатки, все члены экспедиции могли опять одновременно предаться отдыху. А это· многого стоило.

     Часа в два ночи прогремели первые раскаты грома, небо озарилось тревожным светом молний, проникавшим через приоткрытый вход и 'окошки, а затем по брезентовой крыше застучали первые тяжелые капли, сменившиеся непрерывно барабанящим ливнем. Под этот аккомпанемент я уснул вновь. Очнувшись рано утром от холода, я выглянул в окошко: дождь прошел, но кругом стояли лужи и по-разбойничьи свистел налетевший откуда-то с юго-востока крепкий ветер. Небосвод затянули хмурые, неприветливые тучи: Н-да уж, погодка ....

     Что и говорить, осень – неподходящее время года для дальних походов да хотя бы и просто мирных странствий. Для·таких целей в самый раз середина либо конец весны. Но нам выбирать не приходилось.

     Завтрак прошел почти в полной тишине, 'пасмурное' настроение природы действовало на настроение 'людей. Отдав дань кулинарному искусству гнома, мы занялись неотложными делами: перемыли посуду, скрутили одеяла и матрацы, поудобней уложили содержимое дорожных сум и мешков. В самую последнюю очередь взялись за укрывавшую от ветра палатку, аккуратно собрав ее и погрузив на одну из вьючных лошадей. Управившись со всеми этими каждодневными хлопотами, мы вскочили в седла своих скакунов, чтоб вновь торить дорожку к черту. В самое пекло ...

     К полудню ветер усилился, 'зато разогнал предвещавшие новый ливень свинцовые тучи. Появились развалины: остовы домов, разрушенные башни, темные пятна старых пожарищ на месте дотла выжженных хуторов, среди которых еще попадалась полопавшаяся от высокой температуры посуда, вернее, оставшиеся от нее черепки, да обугленные кости людей и животных. Горькие следы отступающей Цивилизации...

     По-настоящему насторожил нас большой замок на крутом пригорке, черневший неприветливым прищуром узких, бойниц. В обе стороны от него разбегалась цепь укреплений попроще, между которыми виднелись расположенные почти на равном расстоянии башни и деревянные вышки. Спешившись, мы. укрылись среди осевших стен какого-то длинного здания и долго с вниманием наблюдали за преградой.

     – Никак болотный хмырь Эрни, прослышав о нашем визите, испачкал свои штанишки, после чего приказал холопам срочно выстроить оборонительную линию, – выпендриваясь перед Фанни, хвастливо предположил гном. – Для того, понятное дело, чтобы задержать таких крутейших парней, как мы.

     Заметив наши косые, взгляды, он только' беспечно ухмыльнулся, но заткнуться и не' подумал.

     – Вот ведь какие суровые выискались, пошутить и то нельзя. Хм, а может, я действительно прав, ·и пусть' не сам Черный Король, но Силы Тьмы помелъче решили здесь расквитаться с насолившей им веселой компанией? Че, братцы, не могет такого быть?

     – Мои чувства не предупреждают, ни о какой засаде, – раздраженно обронил я,– уверен, господин Сен скажет то же самое.

     – Ну' и ладно, – еще больше оживился гном, – тогда че за заминка? Понюхали воздух ноздрями и по коням. Чи не 'препятствие для нас – пустые каменные коробки да покосившиеся дряхлые башенки.

     – Рыжик, неужели ты ничего не· понял?– Фанни перевела ' печальный взор с замерших укреплений на гнома. – Это ведь линия старой Границы...

     – Ты о чем, Фанничка?– начал Рыжик и осекся. – Границы? Да я, болван, и подумать не мог. Простите ...

     В суровом молчании мы, торжественно отдав честь, миновали две сторожевые башни. Издали они казались грозными исполинами, а вот вблизи ... Вызывали лишь неловкое чувство бессильной жалости: из-за чудовищных проломов, брешей, щербины' давно отсутствующих наверху зубцов, разинутых в беззвучном крике ртах выбитых входов. Башни представились нам израненными храбрыми солдатами, павшими' с доблестью, но так и не оставившими свой пост.

     Мы ехали долго бок о бок, не проронив ни звука, уж слишком сильно было впечатление. Перед глазами немым укором вставала уже наша, нынешняя Граница: развалины родного форта, зарастающие бурьяном, повсюду разносимый ветром пепел, безлюдье ... Вновь душу заполнило угнетающее чувство непоправимой вины. И никакие здравые мысли не могли уменьшить эту боль. Мучительную боль... Ведь как ни крути, но мы были живы-здоровы, a вce побратимы из Обреченного форта, наверное, сложили головы. Да и разве только они? Многие и многие другие знакомые и незнакомые нам' бойцы Западных, Ceвepныx, Восточных Рубежей. Ох, Эрни, Эрни, что же ты, гад, натворил? А ведь ел с 'этими людьми из одного котла, спал под одной крышей, делил тяготы нелегкой походной жизни. И неужто не пугает твою черную совесть кровавый счет, растущий не по, дням, а по часам? Нет, вероятно, не пугает, потому что уверен ты в своей несокрушимой, силе, а значит, безнаказанности. Основа же всего этого могущества в подлости, коварстве, жестокости. И бить тебя, суку, надо тем же оружием. Без всяких там рыцарских прибамбасов – неожиданно и наверняка. Ладно, предатель, учтем это на будущее. Авось пригодится",

     3 глава

     Караван смерти

      За пару часов, до заката пустынная равнина сошла на нет, окончившись 'обрывистой стеной, подтачиваемой внизу оползнями. Местность под нами полого вздымалась к востоку. На ее общем желтом фоне выделялись вечнозеленые пятна небольших хвойных 'poщ. А кое-где между ними темнели 'длинные борозды старых оврагов. Далеко на север в ало-золотистых лучах усталого солнца загадочно мерцали бирюзовые воды большого озера. Юг перекрывала черная стена мрачного леса. Хорошенько осмотревшись, мы не рискнули здесь спускаться: кони запросто могли поломать ноги. Поехали дальше, держась самого края и высматривая более-менее безопасное место. Довольно долго нам не везло, благодаря ·этой· нневольной задержке Джон заметил на юге кое-что интересное: толстую змею каравана, медленно выползающую из лесных недр.

     – Мать честная, – ахнул от озарившей его догадки Рыжик,– да никак это расколошмаченное воинство Черного Короля возвращается в свои вонючие норы! Неужто-таки, позабыв лень, жадность и распри, народы Спокойных Земель сплотились и дали достойный, решительный отпор?

     – Я бы не строил столь радужных надежд, ибо они беспочвенны, – поморщившись, ответил янит, перед этим он пристально, со вниманием пытался разглядеть далекую извивающуюся колонну. – Мое' мнение таково: победители гонят в неволю побежденных, дармовую рабочую силу. А там, кто знает, может, я ошибаюсь.

     – Молю Бога, чтоб так оно и было, – смертельно побледневшая Фанни, не отрываясь, смотpела 'на юг. – В ином случае уж' я-то хорошо знаю уготовленную им судьбу.

     . – Стоит ли так убиваться, сестренка? – попытался хоть немного образумить ее я. – Ведь если даже господин' Сен прав и эта действительно пленные, то поделать впятером все равно ничего нельзя. Охраны там наверняка пруд пруди: не одна и не две сотни. Успокойся, к чему впустую расстраиваться? Не к' лицу это железной леди Границы.

     – Да как ты можешь!– буквально взорвалась Фани.– Так хладнокровно говорить о несчастных, обреченных на безысходную, жуткую участь рабочего скота, из которого безжалостно выжимают все соки, а потом отправляют на бойню? Не узнаю тебя, Алекс из Лоншира, не узнаю.

     . – Ну вот что, – разом прекратил бесполезные разговоры Сен, – думаю, самое разумное пока не спорить, а, дождавшись темноты, отправиться на разведку. Колонна вот-вот остановится на ночлег. Только находясь вблизи, можно будет выяснить, кто там и что там. Получив необходимые сведения, сориентируемся; дабы избежать неверных шагов.

     С предложенным вариантом согласилась вся компания.

     Теперь мы уже не маячили на краю обрыва, опасаясь привлечь внимание охранников приближающегося каравана. В том не было никакой нужды. Все равно ведь незаметно крадущиеся сумерки заставят их разбить лагерь. Так оно и получилось. На ровном, словно стол, поле, между двумя вытянутыми клином рощами, толстое тело колонны распалось. А быстро наступающая тьма ночи запылала множеством костров: Дождавшись этого момента, мы сели в тесный кружок.

     – Кто из вас пойдет? – внешне безразлично – спросил янит.

     – Я! – почти в один голос воскликнули четверо.

     – Все?– проклятый поп ядовито ухмыльнулся. – А' не слишком много? Так, по-моему, двоих будет вполне достаточно.

     – Че тут спорить да тягомотиной заниматься? – вопросительно буркнул гном. – Давайте, как всегда в подобных случаях, положимся на жребий. Решим все честь по чести, В момент ока.

     Сен, ни слова не говоря, сломал с растущего вблизи кустарника сухую веточку, потом· разделил на четыре части:– две короткие и две длинные.

     – Короткая – идет, длинная – остается, – решил Фин-Дари, первым протягивая руку к зажатой ладони янита. – Черт!– он поднес вытащенную палочку к самым глазам, но и без того в призрачном свете луны было хорошо видно – длинная. – Ну никогда мне не везет.

     Фанни·вытянула короткую, Джон с руганью – длинную. Значит, в ночную разведку выпадало идти мне с Фанни. Совсем как в старые добрые времена.

     Спуститься вниз решили по веревке с крутого каменистого уступа, под которым не наблюдалось ни осыпей, ни оползней. Чем меньше оставим следов, тем нам же лучше. Улучив благоприятный момент, когда густая, облачность скрыла предательскую луну, мы молча пожали руки остающимся наверху друзьям, после чего ловко соскользнули к подножию. Невдалеке землю вспарывала так и не зарубцевавшаяся рана глубокого оврага, уводящего на юг. Нас вполне устраивал 'вариант этого пути, намеченный еще засветло и дающий максимальную скрытность передвижения. Жаль только, что он не доводил до клинообразных рощ, но и на том спасибо.

     Двумя тенями мы бесшумно оказались на самом дне. Теперь; соблюдая предельную осторожность, вперед. Враг далеко, но не следует забывать: вокруг – Покинутые Земли. Примерно минут через двадцать овраг стал мельчать; пока не окончился вовсе у бесформенной гранитной глыбы, из-под которой слышалось тихое журчание ручейка. Сделав по паре глотков, мы, затаившись, не торопясь, огляделись, Вроде бы все спокойно, ничего подозрительного. Значит', опять вперед, к свету манящих огней лагеря. Не знаю, как остальные члены веселой компании, но я лелеял 'слабую надежду, Что болтун Рыжик' прав и перед, нами становище одной из разбитых армий Черного Короля. Хорошо бы... Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

     Без происшествий, словно бестелесные призраки; мы очутились вблизи Клинообразной рощи, где-то напротив ее середины. Надолго залегли, превратившись в слух и зрение, пытаясь выявить возможные дозоры противника. Но как ни старались, ничего подобного обнаружить не ударюсь. Да и неудивительно, к чему перестраховываться победителям в безопасной глубинке своей территории?

     Открытое пространство к первым елям, преодолели по-пластунски: я – впереди, Фанни – сзади. Никогда не любил подобные упражнения, хотя мог бы поспорить и, с ящерицей. Укрывшись под низко нависшими густыми лапами ближайшего дерева, мы опять замерли; чутко ловя малейшие тревожные, звуки. Ни единого, если не считать далекого волчьего воя да заухавшей где-то над головой совы. Движение дальше задержала мерзавка луна, с любопытством выглянувшая в просвет между облаками. Все вокpyг стало видно, как' на ладони. Фанни едва слышно крепко выругалась. Луна, словно застеснявшись и проявив' целомудрие,

     тут же торопливо запряталась. Проклятая Желтая Рожа, и чего тебе только не спится? Ну да черт с тобой, пошли дальше ceстренка ...

     Роща редела, и среди деревьев, впереди, маяками вспыхивали один за другим огоньки' расположившегося на поле' лагеря. Обосновавшись в дебрях подлеска, на самом краю, мы вновь придирчиво изучили обстановку. А она сулила кое-какие трудности, ибо подобраться к самому' становищу, расположенному в отдалении на голой, открытой местности, было не так-то просто, хотя и необходимо. Иначе шиш мы что узнаем.

     – Вот что, сестренка, двигаем Bо-он к той одинокой сосне. Там ты, приготовившись к стрельбе; подождешь: – без колебаний предложил я единственное пришедшее в голову. – А я прошвырнусь послушать, о чем болтают здешние ребята. Если они вдруг обнаружат меня и им это не понравится, ты внесешь сумятицу в возможную погоню несколькими стрелами; после' чего даем ходу.

     – Нет, Алекс, давай наоборот, – заупрямилась Фанни. – Почему бы к лагерю не сползать мне? Ведь я, тонкая, что лозинка'. Кто такую заметит?

     – Зачем обижаешь сестренка? – укоризненно посмотрел я на нее. – Неужто думаешь, будто Алекс станет прятаться за женской спиной? Если так, то ты глубоко ошибаешься. К тому же пусть я не лозинка, как ты, но и далеко не слон.

     – Алекс, – она дружески стукнула меня по затылку, – перестань, сам ведь прекрасно знаешь, я' не хотела· обидеть. В доказательство' пусть будет по-твоему, ступай. А я в случае чего прикрою. Ни пуха, ни пера, братец.

     – К черту, сестрица ... '

     На лысом, словно колено, поле приходилось максимально использовать малейшую выгодную деталь рельефа: К сожалению, такие' поблажки Судьбы встречались редко. Вот когда я с тихой грустью вспомнил недавний овраг. Хм, и почему их, этих оврагов, так мало? Свинство прямо какое-то ... Все же, невероятно рискуя, я дерзко приблизился к световой границе одного из многих сторожевых костров, по периметру окружавших становище. Оттуда доносились звуки позднего ужина: стук ложек о днища котлов, 'приглушенная ругань обжигающихся горячим' 'варевом, раздраженная брань уставших поваров. Еще с той стороны, перебивая все другие нехитрые ароматы еды, исходил один четко выделяющийся запах – запах Страха. Он ощущался столь сильно, что меня даже слегка замутило.

     Больше сомнений не было: лагерь заполнен невольниками. Ас после подслушанных разговоров пяти дозорных я уверился в этом на все сто процентов. Все они оказались людьми, по внешнему облику, конечно. Да и как можно считать за людей подлых отступников? Погань остается поганью в любой ипостаси.

     Продолжительное время дозорные молчали, управляясь с торопливо прожаренным мясом оленя" лишь наперебой чавкая и отрыгивая. Наконец плотный черноволосый бородач, державшийся уверенней других, вытер жирные руки о полы серого плаща, после чего самодовольно' изрек:

     – Жратва высший класс, хоть и сыровата.

     – Зато скока хошь, – лениво ответил развалившийся, словно хряк, деревенского вида, верзила с копной торчащих во все стороны отродясь не чесанных рыжих волос. – Дома разве шо по редким праздникам наша семья могла себе позволить такую роскошь'. Да и то папаня·норовил ложкой стукнуть по рукам за лишний кусок. Старый хрыч! Теперь же, слава Черному Королю, все по-другому, не жизнь живем'; а сладкий сон видим. Ни в чем обещанном кормилец не обманул. Тенью Великой присягаюсь!

     – Ха! Подумаешь, счастье – обжираться каждый день,– насмешливо скривился гнусный тип с крысоподобной рожей и тут же с гордостью похвалился: – Да знаешь' ЛИ ты, Бык, что' я за последние несколько, недель попробовал столько баб, сколько в прежние времена не смог бы поиметь до конца своей жизни? А среди них встречались такие ... М-да! Но что тебе до юных красоток,· Бык? У тебя ведь одна забота – брюхо натолкать.

     – Девки – это хорошо, особенно если молоденькие, но золотишко, как по-моему, лучше, – алчно признался сутулый, неопределенного возраста отступник. – Первое – забава,·второе – дело серьезное.

     . – Значит, следует совмещать приятное с полезным, – цинично сделал вывод бородач, – тогда уж точно не прогадаешь.

     – Верно, мужики, – подал голос пятый член компании, урод с вырванными ноздрями, отрезанными ушами и клеймом вора на низко скошенном лбу, – от' жизни надо брать все, при этом не боясь кому-то сделать хреново.

     -, Уж тебе-то, Крокодил', сказанное не пошло впрок, – издевательски хохотнул сутулый, – вот как судебные исполнители витрину опустошили.

     – Закрой; сука, пасть, – яростно рявкнул урод, потянувшись рукой К широкому ножу на поясе, – не то мигом кишки выпущу. Падаль!

     – Ни слова больше, – бородач властно потряс солидным кулаком, – или вы, хмыри забыли, что ожидает любителей творить дебош? Напомню: виселица. Устроить вам обоим свидание с ней? Ну чего, свиньи, молчите?

     Проклятая луна вновь прорвала заслон пленивших ее туч, залив землю мертвенно-бледным светом. Но я не шелохнулся, справедливо полагаясь на пограничный маскировочный плащ и сле– пящее воздействие огня на, сидящих возле него людей. Минут десять от скиснувшей вдруг' компании не доносилось ни звука, потом разговор вкрадчиво возобновил смахивающий на крысака тип.

     – Все же надобно признать, братцы, не совсем нам повезло с последним заданием. Чертов? караван! Да пока мы дотащимся с ним до нангриарских степей, война закончится, а всю добычу другие расхватают. Конечно,· кое-что есть у каждого, но человек устроен так, что ·ему все мало.

     – Кому подфартило, так это отряду Шкуры. Поутру они отваливают от нас на северо-запад 'с пятьюдесятью жмуриками, предназначенными магу Скарабею, – открыто позавидовал сутулый,– всего делов-то: шесть дней пути. Как раз, возможно, успеют к началу эльфийской кампании.

     – Дурень ты дремучий, Бруно, – с досадой крякнул бородач, – такое ли уж большое счастье выпадает тем, кто первым сойдется с проклятыми эльфами грудь в грудь? Подумай и поймешь, если, конечно, жадность, не сожрала остатки твоих мозгов.

     – Еще вопрос, до эльфов нам будет, если германский император Вильгельм с французским королем Людовиком, откликнувшись на просьбу государей Английского Континента, объявят о начале Европейского Крестового Похода? – высморкавшись в костер, мрачно заметил урод.

     – Пустое, – беспечно отмел пессимизм Крокодила сутулый Бруно, – пока эти спесивые, расфранченные дворянчики соберутся и выступят, все бывшие Спокойные Земли окажутся под железной пятой Черного Короля.

     -' Не забывай про отступившую, понесшую большие потери, но не разбитую до конца объединенную армию пяти королевств юго-востока Континента, – возразил, качая головой, бородач. – Вспомни также 'упорные слухи, что к ним на подмогу спешат гномы и 'великаны с Оружейных гор. Да и войска Корнуэлла пока еще не вступили в дело. А это, согласись, грозная сила.