Текст книги "Приключения Алекса (СИ)"

Автор книги: Александр Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 43 страниц)

     Увы, его «темным» замыслам не суждено было сбыться, ибо возле экипажа и мужчин стояла Фанничка с державшейся за ее руку Кай-Рэ. Тут же, правда, поодаль, находились наши вьючньые лошади. Подъехав сзади к замершим товарищам, я удивленно присвистнул, ибо существо, сидящее со связанными руками, прислонившись спиной к дереву, действительно заслуживало самого пристального внимания. Прежде всего в глаза бросалась длинная, чрезвычайно выхоленная борода черного, с изрядной проседью цвета, а уже потом узкое, изящно удлиненное лицо с надменно поджатыми тонкими губами, красивыми миндалевидными, но злыми глазами, породистым, аристократичным носом и острыми ушами, которые не скрывали волосы, собранные на затылке в пышный хвост. Это было лицо эльфа, темного эльфа, потому как откуда тут взяться светлым? Одежда остроухого состояла из плаща странного покроя. Материалом для его изготовления послужила серая в черных пятнах змеиная шкура. Из нее же, только уже зеленого цвета, был сделан охватывaющий стан ремень с металлической пряжкой в форме рогатого оскаленного черепа. Откинутый назад, не в меру широкий капюшон довольно неприятно напоминал воротник смертельно опасной императорской кобры. Ноги эльфа украшали изящные, узкие полусапожки с щегольски загнутыми носками.

     – Ух ты-ы, – шумно выдохнул пораженный Рыжик, мешком сваливаясь на землю, – ну, блин, и чучело. Охренеть! Братцы, кого ж это мы словили, а? Не иначе паршивого пожирателя змеиных потрохов. Фи, да от него прет шо от козла немытого. Фи-и! Ну и фуфель!

     Остроухий в плаще резанул по разошедшемуся гному коротким, презрительным взглядом и вновь уставился в пространство перед собой.

     – Сей экзотический господин уже представлялся. Это Ла-Фарэ из Песчаной Башни, внук знаменитого мага Ла-Рандола, – заявил, обернувшись к нам, янит, пристально глядя почему-то только на меня одного. – Помните каштановую рощу, уйму костей и рассказ о бойне, происшедшей семьдесят лет назад?

     Мы дружно закивали головами в ответ. Как же, мол, как же, забудешь такое.

     – Сучара, он, ползучий, энтот гадючий внук, – с нескрываемым презрением ругнулся Рыжик. – И башня его фигня. Да я ежели на нее позорную отолью, то она, блин, и завалится. Раз и все!

     – Заглохни, лис, – оборвала излияния души гнома Фанни, – дело-то серьезное. Господин Ла-Фарэ держит путь из самого Ар-Фалитара.

     Теперь мне стал ясен испытующий взгляд янита.

     – Узнали что-нибудь нас интересующее? – слегка дрогнувшим голосом задал я понятный друзьям вопрос.

     – Госпожа Арнувиэль находится там, где мы и предполагали, – спокойно, открытым текстом оповестил Сен, – во дворце Прощальных Грез. Это все, что он успел нам пока рассказать.

     Плененный маг отреагировал на слова янита кривой, нервной усмешкой, которая могла означать что угодно. Даже самый худший исход.

     – Она ... – я внезапно задохнулся, но спустя мгновение, вылетев из седла, навис над лиходеем. – Что с ней? Жива ли, здорова? Отвечай, нечестивый урод! Отвечай! Ну же!

     Маг, не ожидавший такого проявления эмоций с моей стороны, испуганно вздрогнул, потом нехотя, сквозь зубы процедил:

     – Их Высочество, Сиятельная госпожа Арнувиэль, сестра нашего Великого Повелителя, в общем-то, пребывает в целости и сохранности. Хм-м-м ...

     Я не бью пленных. В общем-то. Хотя в данном случае сделал исключение, крепко врезав в подбородок ногой. Глухо стукнувшись головой о ствол, колдун мирно отключился.

     – Так его гада ползучего! В харю, блин, чтоб, значит, впредь без уверток кололся, – немедленно одобрил мои импульсивные действия гном.

     Фанничка же с откровенным осуждением покачал а головой. Но мне сейчас было не до подобных тонкостей, ибо я собирался вытрясти из мерзавца душу и узнать правду до последней крупицы.

     – Алекс, оставьте вы его пока в покое, – заметив мое новое угрожающее движение, попросил янит. – Потому как господин Ла-Фарэ вряд ли скоро придет в сознание, получив еще один такой мощный удар.

     – Давайте я тада его вмажу послабше, – с трогательной заботой о пленном предложил доброхот Рыжик, – глядишь, в башке у того и просветлеет.

     – Ох, Рыжик, – с безнадежной грустью вздохнула сестренка, – жаль тебе подобное средство не поможет.

     – Как, впрочем, и ни что другое, – не преминул заключить Маленький Джон. – Горбатого могила исправит. Хороша, знаете ли, пословица и неглупые люди придумали.

     – Завянь, умник, – привычно быстро отреагировал гном, – пословица-то энта с тобой родилась. С тобой, значица, блин, и помрет. Вот.

     Колдун оказался хлипким парнем. Очухался он лишь после того, как я, потеряв терпение, вылил на его затылок целую флягу воды. Затравленно поозиравшись, он осознал безвыходность ситуации и, понуро повесив голову, без дальнейших понуканий поведал:

     – Их Высочество, сиятельная госпожа Арнувиэль помещена в хрустальный саркофаг. Она ... Гм, не мертва, но все ее жизненные процессы приостановлены.

     – Кто же ее, интересно, заточил и с какой целью? – лишь на секунду опередил меня своим вопросом янит.

     – Ну-у, – смешался заерзавшийся колдун, – э-э, видите ли, неверно полагать, будто госпожа Арнувиэль пленена. Нет, господа, совсем нет! Ее тело поместили в магический саркофаг сугубо из расчета ее же собственной безопасности.

     – Трогательная забота брата о сестре, – негодующе фыркнула Фанни, – хотя, впрочем, чему тут, собственно, удивляться?

     – Госпожа, э-э, воительница не права, – горячо, с убеждением в голосе возразил колдун, – потому как Их Высочество, гм-м-м, слегка не в себе. О чем неопровержимо свидетельствуют беспричинная ненависть к родному брату, несколько попыток сбежать и появившаяся после упомянутых неудач идея покончить с собой.

     Скрип моих зубов был так громок, что остроухий испуганно замолк, но затем, пересилив себя, продолжил:

     – К прискорбной мере безопасности принцессы пришлось прибегнуть лишь перед отъездом Великого Повелителя. Так ему было спокойней, ибо он опасался, что за любимой сестрой не усмотрят и случится непоправимое. Он сам запаял ее тело в саркофаг из волшебного хрусталя, надеясь после победы бросить на исцеление душевного недуга больной лучшие умы Английского Континента.

     – Дерьмо собачье твой засиженный мухами повелитель, – брезгливо скривился Рыжик, – и поверь мне, бывалому солдату, прошедшему не одну военную кампанию, после победы ему будет уже не до издевательств над беззащитной девушкой. Придется тогда думать только о спасении своей холеной эльфийской задницы, которую ему и в покинутых Землях придется прятать в какой-нибудь вонючей, сырой дыре.

     – После победы, нашей победы, – сделал ударение неожиданно ощетинившийся остроухий колдун, – В оружейных горах гномов вообще не останется.

     Бац! Ловко извернувшись от державшейся наготове Фаннички, Рыжик кулаком зацедил обидчику в челюсть.

     Господин Ла-Фарэ непристойно жалобно заскулил. Рыжик же, отскочив от сестренки подальше, лицемерно изображал боль в зашибленных костяшках кулака. Он дул на НИХ, поглаживал, но при этом откровенно злорадно ухмылялся.

     – Если почтенный гном не угомонится, то придется превратить его на пару дней в гнусного гоблина, – пообещал раздосадованный очередной заминкой в допросе янит.

     – Ого! Ну вы, блин, святой отец, и даете. В паршивого го блина! Да я теперь и близко к энтому эльфийскому хмырю не подойду! – совершенно серьезно воспринял угрозу Рыжик. – А за то, что физиономию его бланшем слегка попортил, извиняюсь. Впрочем, велика ли беда? Все равно ведь гада кончать придется. Так какая разница как он, падлюка, будет при этом выглядеть?

     – Заткнись, Фин-Дари, – болтовня неугомонного друга стала действовать на нервы и мне, – тебе вроде бы сразу сказали, дело серьезное. Туго доходит? Устроил тут балаган ...

     – Алекс, не делай, пожалуйста, из себя парня правильней меня, обидчиво скуксился гном, – сам-то тоже хорош. Ну ты понял, о чем я говорю.

     – Есть ли в Ар-Фалитаре гарнизон? Если да, то нас интересуют его численность, оснащенность, из каких народов Континента он укомплектован, степень боеготовности и имя командира, – спросил я у пленника, больше не обращая внимания на продолжающееся недовольное бурчание Рыжика. – И еще ... Система охраны дворца прощальных Грез и лично госпожи Арнувиэль?       .

     – Какой смысл мне говорить правду? – вполне резонно заметил колдун. – Ведь в живых вы меня все равно не оставите.

     – Не оставим, – сухо подтвердил молчавший до сей поры Карл, – уж больно ты опасен, приятель. Но, думаю, есть большая разница между легкой и быстрой смертью и смертью мучительно-долгой. Так что сам выбирай.

     – А как вы узнаете, что я все же не лгу? – колдун смертельно побледнел, но голос звучал, на удивление, спокойно.

     – В том нам будет гарантией одна магическая хитрость, усвоенная мной давным-давно, – твердо заверил его янит. – Вам она должна быть тоже известна. Не так ли?

     Колдун задумчиво кивнул.

     – Ну а если вы все же пожелаете проверить степень моей компетентности, то соврите хоть слово. Правда, на этом наша беседа окончится. И тогда уже, любезный господин Ла-Фарэ, не обессудьте. Умирать будете жутким образом.

     – Я нисколько не сомневаюсь в вашей профессиональной подготовке, – с изрядным почтением объявил колдун. – Ведь вы ... Воин-монах ордена Святого Яна?

     – Допустим, допустим, – уклонился от прямого ответа Сен, – однако к делу, любезный господин Ла -Фарэ, довольно пустой болтовни.

     – Да-да, конечно, – пленник скользнул по нашей компании обреченно-тоскливым взглядом и со вздохом начал рассказ. – В данный момент Ар-Фалитар, столица Святых Земель, не имеет гарнизона. А вообще-то он, конечно, был и размещался в казармах на всех семнадцати островах. Численность его состояла из двух тысяч людей – ветеранов среднего возраста, прошедших хорошую школу боев на Границе.

     – Чума на их головы, – у приблизившегося, чтобы лучше слышать, Рыжика недобро заблестели сузившиеся глаза. – Тоже мне герои ... С бабами да с детишками мастаки воевать ветераны энти. Да каратели они, самые обычные трусливые каратели. Мало мы их рубили пaдлюк ... У-у-у, ненавижу!

     Колдун непроизвольно втянул голову в плечи, ожидая от вспыльчивoгo гнома очередного увесистого тумака. Но тот благоразумно ограничился одной бранью.

     – Хватит играть в молчанку, продолжайте, – стал торопить дальше янит.

     – Назывался располагавшийся в Ар-Фалитаре легион «Пламя Тьмы», а командовал им генерал Роберт Венк. Это была одна из самых элитных частей Великого Повелителя, и, естественно, возглавлял ее достойный, прославленный военачальник.

     – Чушь собачья, никогда не слыхал ни о каком вонючем Венке, – не слишком лестно отозвался о сподвижнике Черного Короля Рыжик. – Значит, туфта он, блин, а не мужик. Точно говорю! Хотя нет, туфта – это слишком слабо сказано, – Рыжик с усердием призадумался и вдруг, просияв, выпалил: – Энтот Венк – самая настоящая обезьяна без хвоста и с чиряком на мокром месте.

     К великому сожалению Рыжика, общество осталось равнодушно к его «утонченному» юмору. Единственной и довольно красноречивой оказалась реакция Фаннички, покрутившей у виска указательным пальцем.

     Едва гном заткнулся, колдун устало докончил:

     – В конце весны в столицу прибыл гонец от Повелителя с приказом в двадцать четыре часа покинуть казармы и спешным маршем двигаться на подкрепление войскам в Ланкастерские земли. Легион «Пламя Тьмы» уложился со сборами в десять часов, а затем убыл. С тех пор город пуст. За исключением острова Киэри, на котором находится дворец Прощальных Грез. Его внешнюю охрану осуществляют двадцать преданнейших гвардейцев Великого Повелителя. Вход там всего один, вот они возле него и дежурят втроем, меняясь через каждые два часа.

     – А где эти ребятки устроили себе караульное помещение? – задал я вопрос тоном строгого экзаменатора.

     – Э-э, тут же, на площади, рядом с дворцом, в здании небольшого собора. Гм-м, я понимаю, это, конечно, вам кажется кощунственным, но так пожелал Великий Повелитель.

     Я едва не чертыхнулся вслух. Да какое нам дело до храмов давным-давно покинутой страны, когда на кон поставлены жизнь и судьба такой девушки, как Арнувиэль? И когда весь привычный, родной мир превращaeтcя в золу, развеваемую злым ветром войны? Я грешным делом начинал склоняться к мысли, что все «комплименты» Рыжика в адрес колдуна имеют под собой твердую основу.

     – Хм-м, двадцать человек, говоришь? – откровенно не поверил Карл и посмотрел на янита, но тот утвердительно кивнул головой. – Что-то маловато для охраны родной сестры самого Черного Короля. Колдун, мое мнение: весь твой рассказ про Ар-Фалитар здорово смахивает на сладкую сказочку для глупых детей. А где же покручи, тролли-долболомы, магические стражи? Неужто, скажешь, братец пожалел для своего вящего спокойствия малую толику огромного войска нечисти?

     – А зачем было оставлять отряды еще и этих существ? – вполне искренне изумился колдун. – Ар-Фалитар ведь расположен в недосягаемой для врагов глубине Святых Земель. Вы, Правда, почти добрались до него, но, честно говоря, я не могу представить, как это у вас получилось. Людям же и «соседям», заселяющим окружающие просторы, дорога в Элиадор заказана десятки и десятки лет. Это у них, знаете ли, в крови поколений. Ослушаться – значит нарушить волю Тени и Великого Повелителя и навлечь на себя и свой род ужасающее покарание.

     – Ой, дяденька, – испуганно пискнул гном, – не говори говнюку Эрни, что я тут был. Ой, я уже yписался! И вообще, где мой Уголек? Животинушка, бегом к хозяину, делаем отсюда ноги. Эрни, говнюк, отстегает наши попки. Мама-аня, где ты, родная?

     – Господин Ла-Фарэ, откуда у вас такая степень осведомленности? Вы состояли при дворе Черного Короля? – поинтересовался янит, проницательно глядя колдуну прямо в глаза.

     – Совершенно верно, господин монах, – с готовностью подтвердил тот, – до самого отбытия Его Величества на войну. – А каковы же ваши функции теперь?

     – Я наместник столичной области.

     – Ого! – Карл даже присвистнул. – Нам попалась непростая пташка.

     – И где же квартирует столь важный господин? – с едкой насмешкой спросил я. – Естественно, в одном из дворцов Ар-Фалитара?

     – Нет, что вы, – колдун с досадой поморщился, – я живу, где и прежде, в принадлежащей мне Песчаной башне.

     – А во дворец че, не пустили? Рылом не вышел? – загоготал гном. Но оно, блин, и понятно, ибо харя у тебя, братец, отвратней не придумаешь. Я уже молчу о шмотках, что ты на себя, чучело огородное, напялил. У, змееглот проклятый, щоб тебе змеиной чешуей отрыгивалось до конца жизни. То есть еще минут десять-пятнадцать.

     – Какого же тебе дьявола не сиделось в своей Песчаной башне? – намеренно загремел басом внимательно слушавший Джон. – Наверняка в дорогу позвали важные дела? Колись какие?

     – Вах, вах, вах! – Рыжик театрально закатил глаза. – Каланча, ты че, блин, спятил? Да что за важные дела могут быть у энтого хмыря? Тоже мне нашел государственного деятеля. Думаю, не ошибусь, ежели предположу, что оный кобеляка к сучке знакомой когти рвал. Зазудело у него, небось, кое-где. Вот, значица, он и торопился. Э-э, для унятия раздражающего ощущения, зуда то есть.

     – Цыть, бандит, – выведенная из терпения Фанничка схватила валяющуюся возле ног палку и пребольно огрела попытавшегося улизнуть гнома по мягкому месту.

     – Ва-а-ай! – истошно заорал тот, отскакивая на безопасное расстояние. – Больно!

     – Я тебе дам больно, узнаешь, что на самом деле означает это слово, – сестренка многообещающе потрясла увесистой веткой. – Сколько раз ведь негодяю повторяла, не давай при ребенке воли нечестивому языку! Так нет же, черт подери, ничего не доходит, – и уже обращаясь к воспитаннице, она ласково посетовала: – Кай-Рэ, дитя мое, иди-ка ты лучше прогуляйся неподалеку. Ступай, ступай, моя девочка. Мы скоро.

     Кай-Рэ нежно потерлась щечкой о Фанничкину руку и послушно пошла по направлению к карете. Вероятно, заинтересовавшись диковинкой, она решила ее детально осмотреть.

     – Так куда на тачке мотался? – гаркнул Джон, сердито сводя брови к переносице. – Я что, два раза свой вопрос повторять должен?

     – П-п-простите, ваша милость, – колдун с перепугу стал вдруг заикаться, – к-когда вы меня встретили, я д-делал обычный, но обязательный ежемесячный объезд всех земель столичной области. Так приказал Великий Повелитель.

     – Ой, не могу, надо же – «ваша милость», – расхохотался Рыжик, схватившись за живот. – Каланча, тебя, глядишь, слуги Тени скоро в гербовое дворянство возведут. Ты только ори по громче – и все дела. А ежели еще ногами затопаешь, то тогда тебе, сиротинушке, может, и замок с угодьями выделят. Чтоб, значица, мог, где в старости головушку преклонить.

     – Скажи, колдун, сколько дней пути до Ар-Фалитара? – внешне бесстрастно поинтересовался я, одновременно грозя рыжему балбесу кулаком.

     – Не более полутора-двух дней, – лишь на мгновение задумался Ла-Фарэ.

     Мы все со значением переглянулись. И наверняка каждый в душе подумал: «Ага, вот она, долгожданная развязка. Так сказать, интригующий финал сверхопасной затеи».

     Невольное оцепенение компании прервал шум крыльев белых голубей, вылетающих из приоткрытых дверей кареты. Вслед за последним показалась довольная мордашка Кай-Рэ. Она тут же принялась жестами объяснять, что несчастных птиц держали в клетке, но им там было плохо и потому Кай-Рэ их освободила.

     – Молодец, моя славная козочка, – с гордостью и умилением похвалила воспитанницу Фанни. – У тебя доброе, отзывчивое сердечко.

     – Кай-Рэ, солнышко наше, я рад, что ты растешь такой умницей, тоже одобрил действия малышки Карл.

     – Но впредь так не поступай, – назидательно, но с разочарованием в голосе посоветовал практичный Рыжик, – ведь голуби, дитя мое, энто такие штуковины, которые можно очень даже с удовольствием сожрать.

     -Парадокс, ибо теперь, улетев, они сами сожрут вас, – криво ухмыляясь, зловеще, пообещал колдун, – впрочем, это я образно. Видите ли, у нас с Великим Повелителем уговор: если его хотя бы один почтовый голубь прилетит без послания, значит, на него попросту не имелось времени и в Ар-Фалитаре враги. Представляю ответную реакцию Повелителя. Ха! Да он просто будет в бешенстве, и я, господа, почти мертвый человек, ничуть не завидую вам, живым. Натворить вы, пожалуй, успеете много, но из Элиадора уйти не сможете. Великий Повелитель обложит вас, что волков. Не время ли подумать о капитуляции, господа? Согласитесь, ведь вы проиграли. Сдавайтесь, и я замолвлю словечко перед Повелителем. Уверяю, никто не пожалеет.

     – И что же вы нам посулите, любезный господин Ла-Фарэ? – тихо спросил янит. – В случае капитуляции?

     – Легкую смерть ... я не скуп, как и вы.

     – Это, конечно, тоже щедро, но мы еще поживем, – вежливо отказался Сен, – а вот вам настало самое время подумать о встрече с предками.

     – Угу, – охотно поддержал янита Рыжик, споро выхватывая из ножен длинный булатный кинжал, – щас я его, гада, и кончу. Чик по сонной артерии и бай-бай, мальчик.

     – Пусть почтенный гном не утруждает себя, – остановил Рыжика повелительным жестом Сен. – Я сделаю все сам. Быстро и без крови.

     – Кай-Рэ, дитя мое, пойдем отсюда, – заторопилась Фанничка, хватая за руку девочку, – это зрелище не для тебя.

     Не оглядываясь, она громко свистнула Ласточке, и та послушно, словно собака, припустила вслед за хозяйкой.

     Сен действительно сделал все очень быстро. Наклонившись, он положил ладонь правой руки на левую сторону груди колдуна. Тот вдруг неожиданно дернулся раз, другой, третий. Посиневшие губы раскрылись в беззвучном вопле, после чего тело его, обмякнув, мешком свалилось к ногам янита.

     – Готов сучара! – Рыжик брезгливо, словно падаль, потрогал коченеющий на глазах труп носком сапога. – Вот и ладно. Собаке собачья смерть.

     – Хороший враг – мертвый враг, – проворчал Джон, мрачно глядя на скрюченные пальцы так и оставшихся связанными рук колдуна.

     Карл с философским видом отчеканил короткую, никем не ПОНЯТУЮ фразу на немецком.

     Посчитав, что этих «напутственных» речей для почившего колдуна довольно, мы принялись за обыск кареты, но ничего интересного не обнаружили. Что ж, следовало вернуться назад к тракту, прибрать с него подальше в кедровник тела отступников, сраженных стрелами, да двигаться дальше. Теперь и впрямь нам следовало здорово поторопиться. Почтовые голуби летают чертовски быстро, но проклятущий предатель Эрни, узнав о нагрянувшей в его логово беде, найдет способ явиться еще быстрее. На то он правая рука Тени и крутой черный маг.

     Прихватив вьючных лошадей, мы догнали медленно идущую с Кай-Рэ Фанничку. Сестренка что-то серьезно объясняла девчушке, та вниматeльнo слушала, порой, задумчиво кивая черноволосой головкой. Гм, наверняка беседа на тему происшедшей схватки. Зачем, мол, было убивать столько ничего не сделавших нам плохого дядек, а потом еще связанного да беззащитного? Н-да-а, по правде говоря, мне бы не хотелось сейчас с сестренкой поменяться ролями. Мне ее, конечно, искренне жаль, но ... Пусть уж выкручивается сама, ведь женщина женщину должна лучше понять.

     Добравшись к тракту, наша компания осторожно осмотрелась, однако все было спокойно, дорога пустынная, а отступники находились там же, где их и настигла смерть. Оттянув их в глубь величественного леса, мы, не мешкая, вскочили в седла. Кони, чуя нетерпение хозяев, сами, как ветер, рванули вперед.

     Незаметно подкравшиеся сумерки застали нас уже довольно далеко от кедровника. Теперь тракт обступали с одной стороны клены и липы, а с другой – преимущественно молодые сосны, среди которых порой виднелись пушистые красавицы – ели. Поставив палатку под сосновыми кронами, мы улеглись кто где, терпеливо поджидая ужин, над которым колдовал у костра довольно прищелкивающий языком Рыжик. Запах нежного жарящегося мяса, перемешанного с какими-то найденными Сеном корешками, овощами и мелколистной зеленью, невольно наполнял рот слюной.

     Наконец каждый получил свою миску, полную сочных, истекающих соком и жиром кусков. Насытившись, вся компания принялась неспешно прихлебывать хорошо настоявшийся чаек да от души похваливать Рыжика за поварской талант и расторопность. Довольный гном цвел, что майская роза.

     – Господа, не возражаете, если я прочту вам один стих? – сразу после чаепития спросил Сен, доставая из своего дорожного мешка бережно завернутую в мягко выделанный кусок кожи эльфийскую книгу. – Честно говоря, он меня просто восхитил.

     – Всегда рады слушать хоть ночь напролет! Хо, святой отец, че, блин, за странные вопросы? Читайте, читайте, ради бога, ведь вы же знаете поэзия моя слабость! Я весь – внимание! А я заранее от души благодарю!– откликнулась компания бурным всплеском эмоций.

     Улыбнувшись, янит раскрыл книгу на странице с шелковым шнурком – закладкой и стал тихо читать. Мы же замерли, почти не дыша.

     Помнишь осень? Лес с шуршащей листвою?

     Тот печальный, что мы покидали с тобою?

     За спиной оставались дни ушедшего лета,

     Сколько в них было радости, смеха и света...

     Ручейками манили тенистые дебри,

     Травы в росах, чьи ласковы стебли.

     А речушка? Что скрывалась стыдливой девчонкой?

     Её песня в душе, хоть и не была звонкой.

     Изумрудною негой зазывали поляны,

     Без вина в них лежащие делались пьяны.

     Жаль ковры те, уже пожелтели, увяли...

     Но как сладко на них, мы счастливые спали!

     Опустели пронзённые солнцем чертоги,

     Впереди же снега, что завалят дороги.

     И лишь в снах есть тропинка ведущая в лето,

     В те края, за метелями скрытые где-то...

     Отзвучали последние слова, но компания еще долго сидела в благоговейной тишине. Кто-то молча, задумчиво качал головой, кто-то рассматривал вдруг заинтересовавшие огрубевшие ладони, кто-то стыдливо отирал предательскую слезу. Хм, что и говорить, прозвучавший стих всех зацепил за живое. Почему? Да наверное, потому, что у каждого в жизни были свои светлые, но одновременно грустные расставания ... Лично мне вспомнились Лонширский лес, любимая Арнувиэль, прощание с милой нянюшкой ... Кажется, это было так давно ... Века и века назад. Вернусь ли я назад? В родной лес? В родовое гнездо предков? Если да, то только с Арнувиэль, ну и, конечно же, с верными друзьями. Держись тогда «хозяйка» Лонширского княжества госпожа Синдирлин, ибо придется тебе платить по счетам.

     Очнуться заставил внезапно налетевший с востока порыв холодного ветра, щедро сыпанувшего крупными каплями дождя.

     – Вот хреновина, – вытирая мокрое лицо, ругнулся прытко вскочивший Рыжик, – тока энтого нам сейчас в конце похода и не хватало. Тьфу, блин, невезуха! Ну вот всегда так.

     Фин-Дари был прав. До Ар-Фалитара оставалось рукой подать, И потому испортившаяся юг с того ни с сего погода казалась пакостью вдвойне. Хм, хотя, что гневить Господа? Ведь природа и так благоволила слишком долго к нашей отчаянной компании. Хватит, наконец, наверное, решила она, не то ребята обнаглеют окончательно. Пора их проучить. Словно в подтверждение моих мыслей дождь припустил сильнее, превращаясь в настоящий ливень. Не желая промокнуть до нитки, все мигом ретировались в палатку. Какое-то время мы еще обсуждали запавшие в сердце строки, потом один за другим незаметно уснули под несмолкаемый стук капель о туго натянутый брезент палатки.

     Проснувшись на заре, я с досадой обнаружил, что ливень и не подумал утихнуть. Наоборот, мне показалось, что он стал барабанить еще с большим азартом. Вскоре семь хмурых физиономий уселись в кружок друг против друга.

     – Думаю, этот небесный бардак надолго, – вздохнув, сообщил свое мнение Джон, – а значит, надо браться за сооружение навеса для лошадей. Иначе, несмотря на всю их привычку к тяготам походной жизни, ОНИ могут заболеть.

     – Нда-а, лето, увы, прошло, – с неохотой признал Карл, – а с ним и время теплых дождей. Навес же хоть какая-то, но защита от непогоды. В принципе по любому вылазить из палатки придется, ведь наши четвероногие друзья уже наверняка проголодались.

     – Чур, я остаюсь, – с ходу заюлил хитрый Рыжик, – чай надо заварить на сухом спирте, э-э, да и вообще.

     – Я те дам вообще, – возмутился Джон, сунув приятелю под нос пудовый кулак, – лучше других ты, что ли? Или твой Уголек не нуждается в укрытии?

     – Так оно, блин, и есть, Каланча, не нуждается совершенно, – огрызнулся гном, сверкнув глазами, – ведь он не из сахара сделанный, а значит, растаять не боится. Нисколько!

     – Не в пример своему изнеженному хозяину, – ехидно подколол я, – который как раз этого, видимо, и опасается.

     – Да ну вас, – недовольно фыркнув, Рыжик покосился на Фанничку, – прицепились, блин, шо репьяхи. Тоже мне, нашлись, понимаешь, офигенные трудяги. Корчат И3 себя невесть что, а в душе лодыри похлеще меня. И успокойтесь, иду я уже, иду, тока потом не плачьте, что завтрак будет готов к обеду.

     – Потерпим, если даже и так, – пожал широкими плечами Джон, – полагаю, наши кони стоят не одного пропущенного завтрака.

     – Ну как знаете, – окончательно сдаваясь, буркнул под нос гном. Весь его унылый вид говорил о стойком нежелании вылазить из теплого мирка, под струи холодного проливного дождя.

     Вооружившись топорами, вся мужская часть компании дружно взялась за работу, темпы которой ускоряли порывы усиливающегося шквального ветра. Наконец управившись с этим необходимым делом и хоть как-то защитив животных, мы ретировались в палатку, где под аккомпанемент цоканья зубов Рыжика вытерлись насухо, а затем переоделись в другую одежду.

     Завтрако-обед прошел в непривычном молчании. Даже Рыжик, кисло скривившись, держал рот на замке. А непогода между тем все больше и больше проявляла свой скверный нрав, набрасываясь на палатку с необузданностью бешеного пса. Порой казалось, что гудящие веревки креплений, не выдержав, лопнут, брезент же нашего походного дома унесет прочь, словно парус корабля, сорванный во время жестокой бури. Естественно, ни о каком дальнейшем путешествии речи пока идти не могло. Оставалось сидеть на месте, терпеливо ожидая прекращения буйства природы. А это было чертовски обидно и нелегко, если учесть близость Ар-Фалитара и любимой Арнувиэль. Но что поделаешь ...

     Как оказалось впоследствии, терпением действительно нам пришлось запастись. На долгих три дня, тянувшихся, словно три нескончаемых века. Порой мы выходили наружу по нужде и чтобы накормить да вытереть лошадей. Навес, сооруженный на совесть, выполнял свою роль, однако сильная влажность воздуха все равно делала их мокрыми. В голову от безделья лезли порой черные мысли об упорхнувших голубях. Если они долетят и долетят быстро, то нетрудно будет предугадать реакцию проклятого Эрни. Непогода же здорово играла ему на руку, давая возможность вернуться с целой кучей неприятных сюрпризов.

     Лишь утром четвертого дня компания смогла покинуть сосновый лесок Тракт, до этого пребывавший в отличном состоянии, теперь оказался завален ветками, грудами безжалостно сорванной пожелтевшей листвы, а то и стволами деревьев, сломанными либо вырванными с корнем. Приходилось довольно часто расчищать проходы, так что ни о какой быстрой езде речи идти не могло.

     Но как бы то ни было, спустя двое суток пути у ног компании плескались, на удивление, прозрачные воды озера Шэра-Вилленталь, в переводе с древнеэльфийского означавшего – «Купель Звезд». Совсем недалеко от берега начиналось царство поистине божественной архитектуры, расположившееся на множестве островов, соединенных изящными мостами. Всем без исключения зданиям – а это были в основном роскошные дворцы и храмы – были максимально приданы формы разнообразных цветов. В саду под открытым небом росли дивные розы, стройные тюльпаны, изысканные хризантемы, роскошные экзотические орхидеи, колокольчики, гладиолусы, георгины и многие другие прекрасные растения. Вершины многих зданий соединяли тонкие серебристые дорожки – невесомые подвесные мосты, а внизу их окружали парки с причудливыми фонтанами, бегущими во все стороны аллеями, уединенными беседками, оранжереями и скульптурными композициями. Но среди всего этого царского великолепия четко выделялось одно строение необычной для Ар-Фалитара архитектуры. Оно было построено из ало-золотистого заря-камня в форме гигантских песочных часов и находилось на территории сравнительно небольшого, однако, очень высокого острова, расположенного на восточном крае чудесного архипелага.