Текст книги "Приключения Алекса (СИ)"

Автор книги: Александр Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц)

     В прошлом я вдоволь испытал их на нечисти в Ничейных Землях, да и кое-кому из людей тоже довелось отведать моих гостинцев. Теперь' настал черед эльфов. Правильно все-таки говорит деда: «Каждому овощу свой срок». В этот день созрели эльфы. Как раз к ужину.

     Быстро посовещавшись, ловцы выдвинулись чуть ближе к подлеску нашей стороны дороги. Наперед всех выехал высокий, худощавый эльф с высокомерным выражением лица. Подняв обе пустые руки вверх, он дал понять, что хочет мирных переговоров. Не дождавшись с нашей стороны никакой реакции, парламентер громко крикнул:

     – Эй, человече, выходи, разговор есть. Выходи, безопасность гарантирую. Слово Чести!

     Укрывшись за стволом толстой березы, я недовольно поморщился. И какого черта? Воевать, так воевать! Вечно эти эльфы со своими штучками. Арнувиэль, залегшая рядом, у наполовину вросшего в землю замшелого валуна, смотрела на меня, как на полного идиота.

     – Вам что, Алекс, солнце голову напекло? Куда собрались?

     – Твой землячок, госпожа, дал Слово Чести, – я поймал себя на мысли, что почему-то оправдываюсь, – и для Меня будет позором не откликнуться на его просьбу.

     – Алекс, какой вы к черту воин Границы? Да вы просто бестолковый, спятивший дурак. Слово Чести! – она ехидно, с обидной иронией передразнила мои слова. – Сами ведь как-то говорили – эльф во время войны наступит на Слово Чести и не замарается.

     – Хм, оно-то так, но, может, до войны и не дойдет? Во всяком случае отсюда я вряд ли узнаю, что хочет наш длинный приятель.

     – Вернее сказать, что он подлого затеял. Не ходите, Алекс, мой вам совет.

     – Будьте здесь, госпожа, и не высовывайтесь. А в случае чего ... Прикройте мое геройское бегство своими стрелами. Лады?

     – Дурак, но, будь, по-вашему.

     Без лишней поспешности я спокойно вышел на дорогу. Эльф терпеливо ждал.

     – О чем говорить будем, приятель? – намеренно панибратски обратился я. – Какие проблемы?

     – Человече, – процедил длинный, – проблемы у тебя. За похищение знатных дам у нас в Эльфийском Крае знаешь, что делают?

     – Послушай, остроухий, но ты ведь не в Эльфийском Крае? Чего же даром грозить? К тому же я никого не похищал. Но как бы то ни было, ты меня заинтриговал. Так что там говоришь у вас творят с похитителями?

     – Лишают наследства, то есть' способности к размножению, – голос длинного источал яд. – А ты, человече, изобличен в оном тяжком преступлении. Но все же, если ты сейчас одумаешься и добром вернешь нам герцогиню Арнувиэль из рода Платиновой Колонны, то мы, возможно, и пощадим тебя.

     – Эльф! – я вложил в это слово максимум презрения. – У тебя что, уши, немытые заложило? Я ведь уже сказал тебе, здесь не Эльфийский Край, где ты привык хозяйничать. А госпожа ... Ну та, якобы похищенная мной, целится сейчас в чье-то сердце. Догадываешься в чье? Молодец! И еще ... Убирайтесь-ка отсюда прочь. Покуда я вас еще отпускаю.

     Злобная гримаса исказила красивые черты эльфа. Дернувшись, он потянулся к висевшему на поясе узкому стилету.

     – Не делай глупостей, – посоветовал я, – и держи слово. Или ты бесчестен?

     – Червь! Смерд! Деревенщина! И смеешь рассуждать о таких вещах? На кол пойдешь!

     – Нет, остроухий, – я несогласно покачал головой, – я пойду к заждавшейся меня эльфиечке, а уж после пусть нас рассудит Господь. Пока'!

     Возле самых деревьев в спину словно ударило молотом, пошатнувшись, я едва не упал. Стрела! Вот тебе и Слово Чести, права была Арнувиэль. Не оборачиваясь, я метнул в ответ стальную звездочку, неотвратимо вонзившуюся в горло длинному. Теперь мы уже вряд ли когда встретимся, приятель. Прощай! Одна за другой со стороны валуна вылетели стрелы. Молодец компаньонка! Пригнувшись и петляя, как заяц, я дал стрекача. Близкий посвист пернатых эльфийских посланниц лишь усиливал мою прыть •. Через минуту береза надежно укрыла меня от их хищных стальных клювов. Почти тотчас рядом оказалась эльфийка, ужом подползшая к дереву.

     – Вы ранены, Алекс? – голос компаньонки предательски дрожал. – Покажите спину!

     – Пустое, – отмахнулся я, – всего лишь кровавый синяк. Кольчуга выручила.

     И с благодарностью вспомнил: за нее Старый Бэн вылжилл половину своих сбережений, накопленных за последние десять лет. Это был подарок в дорогу, когда я в первый раз отправился на Границу. Да-а, надо признать, гномы Оружейных Гор, изготовившие ее, потрудились на славу, ибо она уже не раз спасала мне жизнь.

     – А вы, госпожа, дуйте за свой кирпич. Какого беса нам светиться здесь вдвоем? – внешне грозно прикрикнул я.

     Арнувиэль еще раз зыркнула на отметину намоем пятнистом плаще, после чего вновь скользнула к своему укрытию. Как раз в этот момент эльфы, перебегая от дерева к дереву, пошли в наступление.

     – Сволочи! Устраивать облаву в приграничье на вольного охотника! – знакомая холодная ярость охватила меня. -Ну, суки, держитесь!

     Трижды я посылал рябые ястребиные стрелы в приближающихся врагов и столько же раз в ответ раздавался предсмертный вопль. Недаром моим учителем по стрельбе из лука был старый хангол Селим, а он порой заставлял тренироваться с черной повязкой на глазах, к тому же из самых неудобных положений, полагаясь исключительно на интуицию да отчасти на слух.

     Арнувиэль тоже не плоховала: еще когда я рвал когти с дороги, она тяжело ранила одного из преследователей в горло. Теперь тот, наверное, уже подох. После первого попадания четвертым выстрелом она таки достала самого настырного стрелой ·в глаз. Верняк, труп на месте, компетентно определил я. Остался последний, седьмой, эльф, и он собирался улизнуть.

     – Не дай ему уйти, Алекс! – завопила герцогинюшка. – Не то эта ищейка наведет на наш след еще одну свору. А может, и не одну.

     Конечно, было далековато 'уже, и я послал стрелу по большой дуге. На излете она таки клюнула беглеца в плечо, но существенного вреда не причинила.

     – Ждите здесь, госпожа, – приказал я, на ходу выхватывая из ножен сверкающий полированной сталью клинок. – Эй, остроухий, постой! Мужчина ты или эльф?

     Но тот, не слушая, улепетывал со всех ног. Бесшумной тенью я быстро нагнал его и в прыжке ударом ноги свалил наземь. 3прочем, эльф довольно прытко вскочил и, пользуясь тем временем; что я любезно предоставил, стал в боевую стойку. Мечи со звоном скрестились, и я сразу же стал теснить противника. Непрерывно отступая, тот вдруг неожиданно отскочил в сторону, при этом бросив оружие на землю. «Проклятье! Остроухий решил сдаваться, не на шутку рассердился я, что теперь прикажете с ним делать? Ведь я не палач, безоружных не бью».

     – Эй ты, чучело! – заорал я. – Подними меч.

     Но эльф стоял неподвижно и смотрел он даже не на меня, а на блестящий клинок с выгравированным соколом и вороном. Губы его кривились и что-то невнятно лихорадочно бормотали в то время как руки мелко подрагивали. Только теперь я как следует разглядел противника. Боже правый, я едва не убил пацана! Моему «противнику" исполнил ось лет едва ли не меньше, чем Арнувиэль, а с детьми я не воюю.

     – Мальчик, – спокойный тон внушил эльфенышу надежду, – сколько еще ловцовых групп идет по нашему следу?

     – Других нет, господин, – заикаясь, ответил тот. – Все, кто был, остались там,– и махнул рукой в cторону, где произошла схватка.

     – Ладно, – решил я, – бери свой меч и катись на все четыре стороны. Только живо! Ну же!

     Не веря своим ушам, парнишка уставился на меня.

     – Господин, смилуйтесь ...

     – Дурак, – резко оборвал я, – никогда не было в спину. Я не эльф, понятно? Пшел вон! Ну? Еще повторить?

     Схватив меч и сунув его подмышку, словно обычную палку, эльфеныш, петляя, рванул по дороге прочь. Я провожал его взглядом, пока он не скрылся из виду за очередным поворотом, потом вернулся назад. Арнувиэль сидела под березой, закрывавшей меня от зорких глаз эльфийских ловцов. Теперь из могучего, в наростах ствола торчали бело-оперенные длинные стрелы. Выдернуть их было делом нескольких секунд.

     – Как успехи, Алекс? – Арнувиэль смотрела прищурясь. – Надеюсь, управились?

     Я промолчал. А что было говорить?

     – Вы язык проглотили, Алекс?

     – Госпожа, здесь не стоит задерживаться, но прежде чем уехать, думаю, нам следует позаботиться о телах погибших. Нельзя, чтобы они достались волкам, и воронью.

     – Не переводите разговор на другое, сударь. Впрочем, можете молчать, я и так поняла: отпустили вы того мерзавца. Отпустили! Наведет он такую теперь облаву, что только держись. Алекс, может, я с вами таки даром связалась? Уж больно вы добренький!

     – Заткнитесь, госпожа, и идемте, мне будет нужна ваша помощь. Вдвоем мы углубили маленькими лопатками старую полуобвалившуюся яму и, сложив туда тела ловцов, присыпали землей. Эльфийка работала неохотно, а вместо эпиграфа напоследок пробурчала:

     – Собакам собачья смерть!

     В молчании мы поехали дальше. А она может быть очень жестокой, моя компаньонка, засела в голове невеселая мысль. Н-да, все-таки эльфы оставались для меня загадкой. Недаром же никогда не хотел иметь с ними дело, ибо свяжись с остроухими, И неприятности покатятся, 'что океанские валы. Истинно так оно и есть!

     Уже в синеющих cyмеркax мы остановились на отдых в небольшой дубовой рощице. Правда, ручья либо речушки тут не было и в помине. Heбольшой костерок и ужин все же отогрели сердечко эльфиечки, и она посматривала на меня с несколько большей приязнью. Но я молчал, игнорируя все ее примирительные взгляды.

     – Да будет вам, Алекс, – голос «кающейся грешницы» колебался от просительного до требовательного. – Чего дуетесь? А еще мужчина!' Может, довольно?

     Я оставил на время тряпочку, которой наводил лоск на полированную гладь клинка и впервые за вечер заговорил.

     – Вы, госпожа, действительно обидели меня. Помните чем? Ох, нет? Что ж, напомню: «Алекс, может, я с вами даром связалась? Уж больно вы добренький. Ваши ведь слова? Так вот, госпожа, я такой, какой есть, и в угоду кому бы то ни было меняться не собираюсь. Понятно?

     Эльфийка пристыжено закивалa, а на ее крепких щеках, уже давно отошедших от ореховой краски, заалели яркие маки.

     – Простите, Алекс, я больше не буду. Правду говорю, не верите? Хотите поклянусь?

     – Опять листвой великого Древа Счастья? – я непроизвольно улыбнулся. – Пожалуй, лучше не стоит, а то она еще опадет. Что тогда эльфы делать станут?

     – Не надо насмехаться над беззащитной девушкой, я ведь серьезно. Экий вы все-таки грубиян.

     – Ну, скажем, про «беззащитную» девушку вы загнули, госпожа, и довольно-таки сильно загнули. Как считаете?

     Эльфийка негодующе фыркнула и уж было собрал ась разразиться гневной тирадой, но я ее быстро обезоружил,

     – Впрочем, как бы там ни был, но прощение вы получаете, Полное. Ну что, мир?

     – Мир, ясное дело, – эльфиечка аж засветилась изнутри, – Только не начинайте снова вонзать в меня свои колкости.

     – Все зависит от вас, госпожа.

     Глядя на мои старания над и без того ослепительным лезвием, она машинально вытащила из легких серо-черных ножен шпагу и тоже принялась ее старательно начищать,

     – Простите, госпожа, – я стукнул себя по лбу, – ведь ваше оружие с клеймом, значит, и имя у него есть. А ну-ка дайте его сюда.

     Потирание пальцем металла под копытами выгравированного единорога примерно через минуту дало результат. Полукружьем вспыхнули два рунических слова, Я всмотрелся в них и с сожалением повел плечами.

     – Увы, госпожа, древнеэльфийский для меня за семью печатями. Эльфийка бережно взяла из моих рук клинок и запросто прочитала:

     – «Звездная Сказка», Боже Всемогущий, какая прелесть. Спасибо вам еще раз, Алекс, за столь чудесное оружие, Но почему такое поэтическое название?

     – В старые времена люди, и не только они, обожали поэзию, Может, из-за этой страсти и клинкам давали красивые имена,

     Тем временем светящееся полукружье стало затухать и вскоре исчезло вовсе. Арнувиэль еще минуту-другую зачарованно смотрела на то место, где только что горели руны, а потом вдруг встрепенулась.

     – Алекс, так ведь и ваш меч несет на себе почетное клеймо, значит, у него тоже есть имя, И откуда он, наверное, из Элиадора?

     – Нет, госпожа, – я 'приложил все усилия, чтобы мой голос не дрогнул от печали. – Это байлиранский меч, его принес с Покинутых Земель разведчик Нэд Паладин, мой хороший друг и сам байл по происхождению.

     Он утверждал, что меч принадлежал его прапрадеду, королю Байлирана, а не верить ему у меня никогда не было оснований, Да, госпожа, увы, нас много таких на Границе: потомков Лордов, баронов, князей и королей, А куда нам еще деваться? Там мы хоть как-то можем отомстить тем, кто лишил крова и отчей земли. Знать Спокойных Земель чурается нас, мы же ведь нищие, бездомные, глядишь, еще чего попросим. А насчет имени' меча ... Смотрите! – я опять потер пальцем гладкую сталь под соколом, разящим ворона, и там, как 'по мановению волшебной палочки, высветилось полукружье слов, Правда, знаки, из которых они состояли, мало походи-ли на древнеэльфийские руны, Теперь уже компаньонка смотрела на них без малейшего соображения.

     – Алекс, что это за переплетенные колючки? И на каком языке эта надпись?

     – Ну, раз сам меч из Байлирана, то, естественно, и написано по-байлирански. А означают·сии слова в переводе на·Общеанглийский – «Спорящий С Ветром».

     – Э-э, мм,– компаньонка немного помял ась в нерешительности, потом все же отбросила деликатность в сторону. – А как, интересно, он попал к вам?

     – Несколько лет назад Нэд получил смертельную рану в пограничной стычке с гоблинами и людьми, служащими Тени, и уже будучи при смерти завещал его мне. Вот так «Спорящий с Ветром» оказался у вашего покорного слуги, – я коротко вздохнул. – Если же вы, госпожа, очень интересуетесь оружием, то посмотрите еще этот кинжал – я снял с поясного ремня ножны из темно-красной кожи с· охватывающими их черно-стальными кольцами. – Он из Лоншира, мой, «Волчонок».

     Арнувиэль осторожно выдвинула лезвие и тихо ахнула, на нем в малейших деталях жила гравировка: ощеривший острые зубы злобный взъерошенный волчонок.

     – Вот это да! Какой балдеж! – была ее искренняя, восторженная реакция. – Он, наверное, многого стоит?

     – Да, госпожа, но я ни за что на свете не продам его. Понимаете?

     – Ясное дело, Алекс, а знаете, у меня тоже есть неплохой кинжал, вернее, стилет, правда, без граверных символов,– и·она достала из потайных ножен под плащом маленький узкий и острый ножичек, отделанный золотом и рубинами. – Я так и прозвала его – «Рубинчик». Смешно, не правда ли?

     – Хорошая вещь, – осмотрев стилетик, серьезно одобрил я, – но, правда, как на мой вкус, сильно разукрашенная. Впрочем, для прекрасной юной дамы в самый раз.

     – Правда? – эльфийка польщено улыбнулась – Алекс, а вы можете быть джентльменом. Когда захотите, конечно.

     В кустах неподалеку громко зашелестело, казалось, неведомое существо специально дает о себе знать. Эльфийка 'внезапно вздрогнула и утихла. – что это, Алекс? – немного позже спросила она. – Наверное, дикий зверь?

     Подлесок зашуршал совсем близко, и моя компаньонка потянулась к шпаге.

     . – Оставьте оружие, госпожа, – небрежно посоветовал я, – это всего лишь леший:

     – Не может быть, – эльфийка вытаращилась на меня, – лешие не существуют!

     – Да? А луна существует? Но ведь вы не можете ее потрогать. Так, может, она тоже обман? А ветер? Разве вы его видите? Но он-то есть! Лешего же можно и увидеть, и потрогать, если сначала поймать, конечно. Хоть я и не посоветовал бы этого делать.

     – Детские сказки рассказываете, Алекс, – недоверчиво протянула компаньонка. – Думаете, я так и поверила?

     – Дело ваше, верить или не верить, но только подумайте – зачем мне вас обманывать? Чтобы испугать? Глупо, ибо лешаки практически безобидны, а нас же с вами уже в ближайшие дни ожидают встречи с созданиями поистине ужасными.

     Я встал, сладко потянулся и стал собирать незваному визитеру гостинец: немного сыра, ржаной хлебец, несколько вареных картофелин, кусок окорока и пару яблок. Все это я отнес в заросли и положил на плоский камень. Эльфийка смотрела за моими действиями во все глаза. Когда же я вернулся назад, она постаралась незаметно пересесть поближе, все время настороженно косясь на притихшие заросли. Вскоре оттуда донеслись шумное чавканье, затем удовлетворенное отрыгивание и даже добродушный смешок.

     – Нет-нет, это все равно не леший, – эльфийка упрямо держалась своей точки зрения. – Вы просто разыгрываете меня.

     Вылетевшая из чащи кость от съеденного окорока глухо стукнула ее в лоб.

     – А вот вам, и подтверждение, – я злорадствовал не таясь. – Неужели и теперь будете упорствовать?

     – Ах, мерзость! – эльфийка поднялась на ровные ножки. – Да как он посмел, пенек замшелый!! Вот я ему сейчас задам.-

     И она бы в ярости ринулась с обнаженной шпагой в кусты, не ухвати я ее сзади 'за талию.

     – Оставьте его, госпожа, сами ведь виноваты. А ты, дедушка, – я даже погрозил в сторону кустов пальцем, – не шали. Некрасиво, пожалуй, а? Прожил много, мудрости много, а женщину обижаешь. Нехорошо, очень нехорошо.

     Ответом послужило пристыженное покашливание, оно меня вполне удовлетворило. Я еще раз подошел к лошадям, проверил, все ли в порядке, а потом, вернувшись, предложил:

     – Давайте спать, госпожа. На эту ночь у нас лучший из сторожей, так что можете чувствовать себя' в полной безопасности. Лешие – благодарный народ. Не правда ли, дедушка?

     С чащи донеслось согласное:

     – Угу-у!– и вновь зашелестели шаги.

     – Батюшки! – эльфийка мертвой хваткой вцепилась в мой левый рукав.– Алекс, а вы палатку не поставите? Что-то зябко нынче ночью.

     – Как скажете, госпожа, – подавив улыбку, я взялся за один из дорожных мешков, где лежал нужный сверток. Раскинуть походную палатку было делом нескольких минут. – Готово, располагайтесь,– я сделал приглашающий жест вовнутрь, сам же остался неподалеку от входа. Зачем смущать девственницу? Непонятно из-за чего, но я долго и беззвучно смеялся.

     Ночь прошла идеально спокойно. И если б поблизости появились чужаки, чуткий лешак тут же дал бы знать. Наутро погода испортил ась, и я решил дать девчонке выспаться, все-таки как-никак герцогинюшка, привыкла, небось, к изнеженности и уюту. Около девяти часов дождик перестал, деревья, кусты блестели умытой листвой, запели примолкшие птицы, зажужжали насекомые.

     – Э-эй, госпожа! Госпожа-а! А ну-ка подъем, дьявол вас побери! ~ малоприятным голосом заорал я. – Будете так долго спать, замуж никто не возьмет.

     – Алекс, чего вопите, или вас оса укусила за зад? – эльфийка высунула хорошенькое заспанное личико через приоткрытый полог. – А насчет замужества сообщу одно – никогда к нему не стремилась. Но хватит об этом; лучше скажите, а как насчет завтрака?

     – Давно готов и ждет вас, – я принялся расставлять на скатерть посуду и раскладывать еду. – Приводите себя в порядок и прошу за «стол».

     Подкрепившись, эльфийка несколько раз зыркнула на заросли, наконец, не выдержав, она спросила:

     – Интересно, а куда это старый хрыч подевался? Что-то давно не слыхать его возни. Может, издох или трухой рассыпался? Вот было б забавно.

     – Госпожа! Иногда, ну в тех случаях, когда вы ведете себя прилично, я даже забываю, что вы – эльфийка. Но порой вы просто расписываетесь в принадлежности к своей расе. Бога ради, нельзя же быть такой злой, тем более имея такую ангельскую внешность. Дaлся вам бедолага – лешак. Ну что он такого сделал?

     – Ага, вот, значит, как, меня охаиваете, а всякую нечисть защищаете? – эльфийка буквально задыхалась от возмущения. – Конечно, это же ведь не вас огрели костью по башке.

     – Заслужили, нечего всех направо и налево оскорблять. Леший вам не Алекс, что все стерпит. Как там говорится: сами нарвались!

     Эльфийка надулась и замолчала. Так ни слова не сказав больше, мы покинули приютившую нас дубовую рощу. Через пару километров дорога раздвоилась: одна убегала на восток, другая продолжала вести на север. Заброшенных ферм и деревень становилось все меньше. К полудню мы околицей миновали всего один полуразвалившийся поселок. Чувствовал ась близость Границы и Ничейных Земель. Как говорится, повеяло родным духом.

     Несколько раз нас останавливали разъезды приграничной полиции, но, завидев мой знак вольного охотника, тут же без претензий и лишнего любопытства отпускали. Некоторые из полисменов, сами бывшие стражи Границы, узнавали меня в лицо и тогда вообще не возникало никаких проблем. Часа в два мы оставили за собой крутую возвышенность, по которой вела дорога, и там, наверху, перед начинающимся спуском, решили остановиться и перекусить. Но, прежде всего мы долго с пристальным вниманием осматривали окрестности. С правой стороны, на высотке, располагалась внушительная каменная крепость, от которой дорожными столбами разбегались сторожевые башни и наблюдательные вышки.

     – Вне Эльфийского Края это был дом вашего братца, госпожа, – я ткнул указательным пальцем в направлении неприступной твердыни: – Прошу любить и жаловать – форт Бешеных!

     Эльфийка с жадностью уставил ась на него, будто надеясь разглядеть там Блистательного Эрни. Да-а, издалека этот форт производил действительно внушительное впечатление, а вот вблизи ... Изъеденные временем, непогодами, осадами и штурмами, древние бастионы не наводили на мысль об их особой надежности. Уж я-то это знал достаточно хорошо.

     Соорудив внушительные бутерброды из хлеба, сыра и вареного мяса, мы неторопливо жевали, поглядывая в сторону укреплений форта

     – Пожалуй, нам даже не стоит соваться в саму крепость, – немного погодя решил я. – Ваш братец был известной личностью на Границе, так что все о нем интересующее можно ·узнать в любой сторожевой башне. Кстати, к вон той, с круглой плоской крышей, и ведет эта дорога.

     – Полагаю, вам лучше знать, Алекс, – эльфийка выглядела погрустневшей, – к башне, так к башне ...

     «Ох-хо-ха, – про себя вздохнул я, – а девчонка-то любила брательника».

     . – Будет вам, госпожа, – постарался я затем ее приободрить. – Найдем мы вашего Эарнила, вот посмотрите. Да если б я сомневался в этом хоть чуть-чуть, я и сам не пошел бы в Покинутые Земли и вас постарался бы отговорить. А так чует душа: жив он, жив.

     – Спасибо, Алекс, – эльфийку тронуло мое участие. – Я тоже верю в успех. Стараюсь верить ...

     Запив еду сухим вином ·из большой плетеной бутылки, мы еще какое-то время отдыхали, грызя сухие травинки и думая каждый о своем. Эльфийка первая встала.

     – Идемте, Алекс, пора, а то мы расселись тут, как сонные мухи, еще заснем вдруг.

     Поначалу спуск был больно крут и с лошадей пришлось' слезть, но вскоре дорога выровнялась настолько, что мы вновь вскочили в свои седла. К башне,· вернее, к ее огороженному каменной стеной прямоугольному дворику нас привела уже совершенно прямая, выложенная древними плитами тропа. В обитой толстолистовым железом двери открылось маленькое окошечко, и грубый голос неприветливо рявкнул:

     – Эй, куда, мать вашу, претесь? Или жить надоело, сосунки'? Здесь Граница!

     – Правда? – я недоверчиво огляделся по сторонам. – Что-то не похоже.

     Дверь распахнулась, и через проем протиснулся медведеподобный мужчина лет пятидесяти в зеленых суконных штанах и грубо зашитой на мощной груди когда-то синей майке.

     – Мальцы! – уже со злостью прорычал он, а его маленькие глазки опасно заблестели. – Катитесь-ка отсюда побыстрее, не то порки вам не миновать. Надо же, франтовая публика стала ошиваться даже здесь. Безобразие!

     – Хватит орать, Тэдди, – я говорил специально тихо, так как хорошо знал, что слух у верзилы намного превосходит слабоватое зрение. – Вот, значит, как ты встречаешь старых друзей?

     – Что? – тип в майке бочком подошел поближе и, подслеповато прищурясь, вгляделся в мое лицо. – Алекс, ты ли это? Молчи, приятель, сам вижу. Хвала Создателю, ты-таки выкарабкался после той скверной раны в бок, а я то и не надеялся встретиться с тобой еще раз. Да-а, Стальная Лоза, ты всегда был живуч, словно кошка. А это что за 'кралечка при тебе? – он вдруг пристально уставился на эльфийку. – Вроде как не наших кровей а, приятель?

     – Верно" старый товарищ, моя спутница – эльфийка. Сюда же, на Север Границы, нас привело одно дело. Но прежде, чем его изложить, может, ты пригласишь нас войти?

     – Я старый дурак, а не товарищ, – Тэдди сокрушенно постучал пудовым кулаком по голове. – Прошу вас, гости дорогие, проходите, – и он посторонился.

     Мы прошли в дверь и очутились в небольшом внутреннем дворике, посреди которого под старым тенистым каштаном стоял грубый деревянный стол, за которым сидели, обедая на воздухе, человек пять ветеранов. Наше появление не вызвало любопытства или удивления на их загорелых, обветренных лицах. Они всякого повидали на своей нелегкой службе, так что им какая-то пришлая парочка? Тэдди, закрыв засов двери, подошел сзади и представил:

     – Знакомьтесь, парни, это Стальная Лоза, наш брат с Западных Рубежей. С ним его спутница, элъфийская госпожа. Как вы говорите? Ага, госпожа Арнувиэль. Прибыли они по делу. Вот так.

     Худощавый мускулистый рубака с вислыми седыми усами вдруг рассмеялся:

     – А, Погонщик Троллей! Рад встрече с тобой. Но скажи на милость, в этой истории все правда или молва преувеличила?

     – Да будет тебе, Фрэнк, – сердито заворчал Тэдди и даже возмущенно замахал руками. – Что за вопросы, когда гости с дороги и стоят перед накрытым· столом? А ну-ка, лодыри, освободите живо место! Присаживайся, Алекс, и вы, госпожа Ариувиэль, прошу вас.

     Отведав немудреной пограничной еды, мы получили по огромной кружке свежего, холодного пива. Да-а, порой все же жизнь бывает хороша! Впервые за долгое время я по-настоящему расслабился. Так хорошо было ощущать себя в кругу верных товарищей, больше того, соратников и однодумцев. И ни тебе Матушки Святой Инквизиции, ни заносчивых вельмож, ни тупых в своей ненависти лавочников и прочих подонков.

     – Так все-таки, Алекс, – седоусый Фрэнк решил выяснить интересующую проблему до конца. – Правда в той байке существует?

     – В определенной степени да, – ответил я, чувствуя на себе взгляды присутствующих, но особо заинтригованно смотрела Арнувиэль. – В принципе все было очень просто, это потом уже история приукрасилась и растянулась. Обследуя ночью окрестности гоблинского лагеря, я получил в подарок от одного из часовых стрелу прямо в ляжку, да еще с зазубренным наконечником. Смыться оттуда как можно подальше я, конечно, смылся, но вот с ногой дело становилось неладно. Рана сильно загноилась и почернела. Ее срочно надо было показать хирургу, да вот беда, за день до этого погиб мой прежний конь и быстро вернуться в Обреченный форт я не мог. Забравшись на дерево, я размышлял о превратностях Судьбы, как вдруг услышал внизу осторожные шаги. под деревом стоял пещерный тролль; справлявший малую нужду. Я подождал сколько следует, а потом и сиганул сверху, прямо ему на плечи. Удавка на шее оказалась достаточно хорошим аргументом, в основном благодаря ей я и прибыл на второй день назад в форт, Верхом на Брын-гин-гин-дыле, так звали моего двуногого скакуна. Зрелище было, скажу я вам, ухохотное, сам капитан Морвель, начальник нашего форта, едва живот себе от смеха не надорвал. Признаться, я даже потом своего Дублона хотел назвать Брын-гин-гин-дылем в честь того тролля-молодца, да потом-таки передумал: обидеться мог конь.

     Дружный хохот перекрыл мои последние слова. Смеялись все, но заразительнее других Арнувиэль.

     – Он хоть в портках шел-то, тролль твой? – вытирая слезы, спросил Фрэнк.

     – В них самых, только вот с мотней нараспашку. Пуговицы я ему приказал оторвать, чтоб, значит, было чем занять руки, Так он всю дорогу и протопал, уцепившись за штаны.

     -, А как поживает Маленький Джон? – все еще улыбаясь, поинтересовался Тэдди. – Верзила все так же весел? Помню, когда наши отряды встретились в Скулящих Трясинах, а ты загибался от той раны в боку, твой побратим даже тогда тащил тебя на себе и все угощал пикантными историями и анекдотами. Да, хороший он малый, этот Джон с Красных Каньонов.

     – Так он что, великан? – эльфийка сделала круглые глаза, – Интересно, и где же, этот Джон·сейчас?

     – Пару месяцев назад вернулся на родину, – я с немалой досадой поморщился: чего скрывать, Малыша мне недоставало здорово. – Ничего не поделаешь, дела семьи потребовали его присутствия. А это у великанов свято.

     – Истинно так, брат Алекс, – степенно подтвердил Тэдди. – Но позвольте теперь узнать, что вас лривело сюда? Если вдруг срочно нужна наша помощь, то, ради бога, только скажите. А понадобится, свистнем еще ребят с форта.

     – Нет, Тэдди Медведь, – я отрицательно замотан' головой, – мы здесь пока лишь для того, чтобы побольше разузнать о Блистательном Эрни. Видишь ли, эта госпожа – его родная сестра.

     Ветераны за столом на несколько секунд уставились намою компаньонку, словно она была не «телка», хоть и эльфийского племени, а невесть что поразительное. Потом так же дружно все опустили Глаза' в опустошенные тарелки и кружки с остатками пива.

     – Хм, а что именно, госпожа, хочет знать? – Тэдди Медведь осторожно подбирал слова. – Ваш брат был личностью незаурядной, разносторонней, я бы сказал. Так что же?

     – Все! – категорично потребовала эльфийка. – Все, что знаете вы либо ваши друзья.

     – Кхе, Кхе, – Тэдди откашлялся в кулак. – Я даже хорошо помню, как Эрни впервые появился в форте Бешеных. Лето тогда было, пожалуй, на исходе, а я стоял на посту в восточной башне и скучал. Вдруг гляжу, по тракту, ведущему из Спокойных Земель, пешкодралом чешет паренек. Его конь, хромая, шел за ним следом, без Повода, ну чисто собака. Нашлись, конечно, шутники и давай подначивать: где, мол, купил верблюда или в какую цену килограмм мясца, и тут же высказывались предположения, что подобная кляча много не стоит. Словом, раздраконили паренька, и он себя показал.

     На кулаках, один на один, набил кровавые сопли Питеру Молотобойцу, а, фехтуя с Дином Вернером, лучшим мечником форта, непостижимым образом обезоружил того. Естественно, такого удальца никто не захотел упускать, и его оставили, через месяц' приняв в Пограничное Братство. Зрни оказался на самом деле стоящим парнем, даже несмотря на то, что был эльфом. Хм, кхе-кхе, вы уж простите меня, госпожа. Особенно мечник он был хоть куда, как говорят, от Бога. Вот, скажем, Алекс – отменный рубака, но до Блистательного Эрни ему далеко. Да и вообще, в этом искусстве он не знал' себе равных.