Текст книги "Приключения Алекса (СИ)"

Автор книги: Александр Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 43 страниц)

     – Красивая?– чисто по-женски, слегка peвнуя, поинтересовалась Фанни. – Ну-ну, не отвечай, понятно и так.

     – Для меня 'не главное, что Арнувиэль удивительно хороша собой, тем более не играют роли ее качества отчаянной девчонки, – тихо, не глядя ни на кого, исповедался я. '– Главное другое, то, что она – единственная. Можете не поверить, но все остальные женщины более не интересуют Стальную Лозу. Клянусь в том памятью предков.

     – Значит, единственная, говоришь? – Фанни' выглядела настроенной весьма решительно.– Тогда я от вас четверых ни на шаг. Хочу посмотреть на эту нежную амазоночку, сумевшую приручить непокорного лонширского волка. Надо же, такие способности и распыляются на одного мужчину. Хм, впрочем, я, конечно же, шучу, Алекс. Признаю, ты того стоишь.

     Мы наперебой, с жаром стали отговаривать Цыганку от участия в нашей безумно рискованной, почти обреченной затее.

     – я – Фанни Рысь! – все терпеливо выслушав, 'заявила' она, перечеркивая этим наши' самые веские доводы. – И если потребуется, заткну за пояс девять из десяти мужчин. Да вы это сами' прекрасно знаете.

     Что нам оставалось делать? Радостно принять Цыганку в изрядно поредевшую за последнее время компанию. Конечно же, самым довольным выглядел Рыжик, таявший под взглядом прозрачно-изумрудных глаз, словно снег под лучами весеннего солнышка. Выяснив все друг о дpyгe, мы еще какое-то время отдыхали, радуясь нежданной встрече и просто болтая о пустяках. Потом Сен, с нашего молчаливого согласия взявший на себя нелегкую роль командира, часа в три предложил двигаться дальше. Воодушевленная появлением Фанни компания, ненадолго позабыв о недавних горестях и потерях, стала охотно, с 'воодушевлением собираться. Даже зануда Рыжик по своему обыкновению не цеплялся к Джону и не ворчал.

     Почти до самой темноты мы ехали бок о бок, без устали вспоминая прежнюю жизнь: Границу, лихие похождения, общих знакомых. Неопытного человека со стороны могла бы обмануть наша внешняя беспечность. Но, разговаривая и смеясь, каждый из нас зорко присматривался, чутко прислушивался 'и принюхивался ко всему вокруг. Это делалось незаметно и даже неосознанно, просто срабатывал инстинкт вечно настороженного сторожевого 'пса. Инстинкт ветерана Границы ...

     На ночлег остановились уже· в густеющих сумерках. Все в том же фруктовом раю, несколько раз прерываемом то небольшим, заросшим бурьяном полем, то 'неширокой полоской леса.

     – Можете разжечь костер, – немного поколебавшись, позволил янит, предварительно обшарив окрестности придирчивым взором. – Нечисть избегает сады, да вы как спецы это сами должны знать.

     – Так-то оно так, – Рыжик встревожено покрутил головой, – а как насчет отступников? Они, гады, поди тоже тут пасутся? Не вышли б ватагой на наш огонек.

     -Вокруг нас на два-три километра нет ни одного опасного существа, – успокоил его янит. – А и появись оно, Я буду заранее осведомлен.

     – Ха! Что, значит, путешествовать с опытным магом, – моментально повеселел Фин-Дари; – Хорошо! Никаких тебе проблем: Вот только ... Фанни, сестричка, а че у нас там в бурдючке? Посмотри, пожалуйста, а?

     – Ох, хитрюга, – Фанни в притворном негодовании всплеснула руками, – кому, как не тебе, знать о его содержимом? Ведь за сегодня уже несколько раз, что девку молодую, ощупывал бурдючок со всех сторон. Ну да ладно, лицемер, будь по-твоему, тащи сюда сколько осталось. Все равно ведь не успокоишься, пока не опорожнишь.

     Наскоро перекусив холодным мясом и остатками сухих лепешек, мы лениво погрызли сочные яблоки, а уж потом принялись за бурдючок. Вина, к сожалению, там мало осталось, едва каждому хватило по полной кружке. Но, как говорится, и за то спасибо. Мы трое очень давно не виделись с Фанни; а потому тем для разговора хватало с избытком. В нем не принимал участие один лишь Сен, дремавший немного в сторонке'!· Часам к двенадцати ночи шквал вопросов и ответов, наконец, иссяк. Возможно, потому, что· все без исключения ощутили потребность в отдыхе. Едва мы поднялись и стали разбивать ночь на дежурства, как янит приоткрыл глаза;

     – В случае опасности я буду предупрежден, – невозмутимо напомнил он. – Так что это лишнее – ограничивать себя в сне. Располагайтесь без страха.

     – А я че недавно говорил? Странствовать с магами – одно 'удовольствие, – от души восхитился Фин-Дари. – Пусть даже по Покинутым Землям.

     – Смотри, не перехвали, – скупо усмехнулся янитский монах, – а то, глядишь, еще придется вдруг разочароваться.

     – Не-а, быть такого не могет,– самоуверенно заявил гном,– мнение мое о людях' верное. Ошибка исключена. Верно ведь, Фанничка?

     Забравшись вовнутрь раскинутой палатки, мы, положившись на слово Сена, беспечно развалились на матрацах. Вскоре раздались уютное посапывание Рыжика и раскатистый Джонов храп. Уже засыпая, я услышал, как ·ворочавшаяся с боку на бок Фанни смущенно поведала свою сокровенную тайну.

     – я тоже любила одного парня, но из этого ничего хорошего не вышло. Увы, милый Алекс ... Увы ... Стоило только его' отцу узнать, кем является избранница сына, как он, взбеленившись, запретил наши встречи. Хм, вот так ... Да, впрочем, я не обижаюсь на старика, как-никак он от деда-прадеда богатый, почтенный купец. А я' кто? Дворняжка без роду-племени, без своей крыши над головой и без гроша в кармане. Так, по крайней мере, мне прямо заявили в глаза. Обидно ... Хотя, если подумать, то так оно все и есть.

     – Глупости городишь, сестренка, – дрогнувшим голосом утешил я и, стараясь не, потревожить спящих товарищей, осторожно сел на краешек ее матраца.– По моему разумению, любой нормальный мужчина со свободным сердцем будет просто на седьмом небе, вздумай ты осчастливить его любовью. Истину говорю. А о том ничтожестве и не вспоминай. Раз в таком деле отца послушался, не будет с него толку. Ни в чем. Так свой век прозябаючи и проживет. Червем... Неужто тебе было бы в радость связать с ним, судьбу? Не верю. А насчет настоящей любви ... Поверь, найдешь ты ее обязательно. Ну просто не может быть иначе. Такая славная, красивая, молодая девчонка и чтобы осталась без пары? Где ж это видано?

     Жалобно всхлипнув, Фанни yткнулась мне в ладонь, которой стало вдруг влажно и горячо. Она долго тихонько плакала, не выпуская мою руку из своей. Потом, успокоенная легким поглаживанием по плечу и 'разделенным несчастьем, незаметно заснула. Я же, понимающе вздохнув, вернулся к себе. Скорее всего, сестренка рыдала не по утерянному жениху, нет, просто это выходили горе и боль, копившиеся долгих полтора года. А старые воспоминания послужили толчком.... Вот черт, и почему хорошим людям всегда не 'везет? Эта мысль оказалась последней. Я провалился в сладкое забытье. Ночью меня разбудил Фин-Дари, бесцеремонно проползший прямо по ногам к выходу. Едва я стал отключаться опять, как рыжее недоразумение столь же малоделикатно вернулось.

     – Никак снова груши поливал? – сонно поинтересовался я. – Ну-ну, главное – не перепутай их с палаткой.

     – Дрыхни себе да помалкивай, остряк-самоучка; – сердито отмахнулся гном.– Не то выпхну тебя к монаху, на свежий воздух.

     – Что ему в палатке не лежится? '– удивился я. – Места хватает.

     – Не знаю 'и знать не хочу, – донеслось из-под одеяла, – отстань ...

     Зевая, я пробрался к выходу и выглянул. Во всю светила молочно-масляная луна. Рассыпанные по небу древними богами сокровища-звезды заговорщически подмигивали рубиновыми, изумрудными да бриллиантовыми огоньками. В их свете силуэт человека, спящего возле почти погасшего костра, был хорошо виден. Движимый каким-то нездоровым любопытством, я подошел поближе. И впервые увидел наших сторожей. На маленьких подставочках возле матраца янита стояли отлитые из стекла человечки с, чутко оттопыренными непомерно большими ушами и ладонями, приставленными ко·лбу. Человечки зорко посматривали на четыре стороны света: юг, запад, восток, север,

     «М-да, вот, значит, кому доверена наша безопасность, – не удержавшись, я с досадой сплюнул на землю. – Неужели Сен действительно положился на эти игрушки?». Ореол, окружавший янита, стал меркнуть в моих глазах. В. этот момент человечек, глядящий на юг, вдруг громко, отчетливо пискнул:

     – Tpeвога! Тревога! Тревога!

     Сен, словно и не спал вовсе, пружинисто' подскочил с матраца. Я же, как идиот, вылупился на него и вновь завопившего стеклянного сторожа. Не о6ратив на мое присутствие ни малейшего внимания, Сен легонько прикоснулся пальцем к' поверхности гладкой головы. Пронзительный писк исчез, но на смену ему далеко внутри человечка замерцал алый 'тревожный' огонек, разгоравшийся все сильней и сильней.

     – Буди остальных,– безоговорочно, не оглядываясь, приказал янит, – прямо на нас движется что-то весьма скверное.

     Парень я понятливый, дважды подобные вещи мне повторять не надо. Спустя считанные секунды вся компания, оголив оружие, сгрудилась возле монаха. Мрачней всех выглядел Рыжик, которому как он сварливо· выразился, перебили приятный сон. Виновником «злодеяния» был Джон, буквально выдернувший за руку упирающегося гнома из палатки.

     – Вот и верь поповским бредням о свободных от нечисти фруктовых садах,– с неудовольствием бубнил коротышка, зыркая то на монаха, то на его магического стража.– Хе, хороши басни ...

     – Заткнись, – прикрикнул на него Джон, – расхныкался, словно первый раз беременндя баба. Тоже мне, супермен Границы.

     – Ах, вот ты как заговорил, верзила несчастный, возмущенно окрысился все еще сонный гном,– и это после всего хорошего, что я для тебя сделал? Чудовищная неблагодарность!

     – Почтенный гном может хоть немного помолчать? – Одернул Рыжика монах, настороженно всматриваясь в тень на юге.

     -Ва-аще-то да,– слегка обиженно признал тот, – но почему я должен терпеть выходки этого...– тут он резко осекся и продолжил, едва не по-щенячьи 'скуля:– Ой! Чевой-то там! Ой, мама родная! Тети-дяди! Папа-аня!-

     – Заглохни, трус,– пристыдила любимца Фанни, – не то' придется в тебе разочароваться,

     'Гном моментально умолк. Но то, что он увидел, действительно могло испугать кого угодно. Это был мощный' силуэт гигантского ящера, ломящегося на задних лапах; не 'разбирая дороги, по фруктовому раю. Caмые большие деревья по сравнению с чудовищем выглядели скромным кустарником, ибо его вытянутая по горизонтали голова маячила высоко над их вершинами.

     – Джон, 'К лошадям! – кратко, по-военному распорядился янитский монах.– А вы, трое, прочь от палатки! Арбалеты к бою! Без команды не стрелять!

     Отскочив от палатки, словно та стала чумной, мы укрылись за бугром с торчащим на нем старым засохшим деревом. И во время. Ящер вдруг приостановился, шумно засопел, взревел так, что уши заложило, после чего направился прямо на брезентовую хижину. Испуганно заржала лошадь. Ящер, взрыкнув, оглянулся в ту сторону, хвост раздраженно стеганул по окружавшим его стволам, играючи расшибив их в щепки.

     – Чего медлит, чертов поп? – змеей прошипел трясущийся Рыжик.– Неужто ждет, когда' тварь начнет нас рвать на куски? Стрелять, стрелять надо!

     – Тс-с! – Фанни ладонью 'закрыла болтуну рот.

     Хм, а в самом деле, где же янит? Я покрутил головой. Что-то не видать.

     В этот момент чудище, решившись, повернуло в направлении лошадей оттуда опять донеслось панические ржание. Проклятье! Джону, стоило б перерезать мерзавке глотку. К счастью, внимание ящера оказалось отвлечено. Хотя какое уж тут счастье? с' востока появилась еще' одна подобная тварь. Единственным утешением могло послужить лишь то, что она была поменьше. Но для таких муравьев; как мы, и этого было достаточно. Прошли долгие секунды, изменившие наше мнение. Ящер с востока, остановившись, несколько раз оглушительно, призывно завопил и вскачь понесся обратно. Наш южный приятель, разбрызгивая водопады слюны, сломя голову последовал за ним. О нас он позабыл начисто. Зато на пути смел палатку. Скотина!

     – Надеюсь, они не вернутся, – бодро предположил Рыжик, но до сих пор трясущиеся от страха руки не говорили о такой уверенности.

     – Могу вам это гарантировать, – раздалось из темноты сзади заверение внезапно возникшего янита.

     – Куда это вы подевались? – подозрительно спросил гном.– И чем обоснована столь легко дающаяся гарантия?

     – Неужели почтенный гном обвиняет меня в малодушии и дезертирстве? – с сарказмом, но совершенно спокойно ответил тот.

     – Ну, нет, конечно, – пошел на попятную замявшийся Рыжик, – просто вы взяли да исчезли ...

     – Надо было сосредоточиться и создать жизнеспособную, долговечную иллюзию,– пояснил янит, – иначе говоря, подругу для терзалозавра.

     – Во как, значит, чудище зовется,– уважительно протянул гном, – терзала – растерзала; Серьезная бестия.

     – Так-то оно так, – согласился с ним янит, – только у этих созданий есть один недостаток, или достоинство, как хотите. Слишком уж примитивный мозг. Стоило внимание терзалозавра переключить на другой заинтересовавший его' объект, и он полностью забыл о нашем существовании.

     – Слыхал я про этих ящеров, – угрюмо поведал вернувшийся от нашего маленького табуна Джон. – Будто' жили они в древние, доисторические времена, потом вымерли 'из-за чего-то. Ну а Черные Маги, не знаю уж каким образом, воссоздали' несколько для своих, естественно, гнусных, целей.

     – Все так и есть, – подтвердил янит. – Только вот 'Пользы из них не смогли извлечь никакой. Терзалозавры оказались слишком примитивны, к тому же своевольны и вовсе не терпели·узды. Потерпев в этом плане' неудачу, Черные Маги не придумали ничего лучшего, как отпустить всех чудовищ на волю. 'Так и бродят с тех пор терзалозавры просторами Покинутых Земель.

     – Хм, хорошенькое дельце: выродили, вырастили, значит, зверюг и выпхнули потом из дому. Сами, мол, находите себе пропитание, – от всего' сердца возмутился гном. – Вот они и ищут, кого б слопать да растрепыхать.

     Тьма, укрывшая землю на востоке, заалела тонкой полоской. Вот она стала' шире, край неба над ней посветлел: Ударом кинжала мелькнул солнечный луч, высветивший пока еще неясные контуры облаков. Ему на помощь пришел второй, третий световой клинок, и таинство произошло: родилось юное утро. Но нам было не до его красот.

     Вздохнув, мы направились к палатке, вернее к тому, что от нее соизволил оставить проклятущий терзалозавр: Чтоб ему рыбьей костью подавиться! Осмотр ничего' утешительного не дал, восстановлению бедная палатка не подлежала. Благо у нас с собой имелась запасная, не то спали б под открытым небом, как миленькие.

     Свернув жалкие ошметки в рулон, мы зарыли его в стороне от стоянки. А в это время недоспавший, ворчливо настроенный Рыжик возился у костерка, раздраженно гремя посудой да периодически с опаской поглядывая на восток. Что касается' нашей единственной женщины, то она, несмотря на все, свои плюсы достоинства воина, шарахалась от кухонной работы, как черт от ладана. Потому в' поварском руководстве экспедиции смены не предвиделось. Но, возможно, это и к лучшему: гном готовил отменно, хоть порой и предавался лени, да и привыкли мы к его стряпне. Как же готовит Фанни, догадаться было легко: Только подобные знания надо держать при себе, благоразумно считал я, чтобы не обидеть невзначай даму.

     Воздав должное наваристому мясному супу, к тому же щедро приправленному добытой янитом зеленью, да погрызя твердые, будто камень, галеты, мы еще попили горячего молока·, сваренного из припасенного в Баденфорде порошка. Покончив с едой, все занялись приведением местности в прежний, вид. С этой задачей справились быстро и успешно, как говорится в пословице: сделано – комар носа не подточит. Больше нас, 'ничто не 'задерживало, и не позднее полвосьмого утра вся компания отправилась в дальнейший неведомый путь. И 'все из-за одного несчастного придурка, которого зовут Алекс...

     По прошествии часа далеко впереди послышался шум. Мы' немедленно спешились, отвели в сторону лошадей, а сами залегли с луками на удобных для стрельбы позициях. Вызвавшаяся идти на разведку Фанни змеей скользнула средь густой травы. 'Мы уже начали беспокоиться, когда она бесшумно вернулась назад.

     – Ну, че там, сестренка? – не вытерпев, полез с расспросами Фин-Дари.– Небось опять какая-нибудь терзазакла выискалась?

     – Ничего подобного, рыжий лис, ничего подобного, – 'пренебрежительно отозвалась Фанни, – это всего лишь рабочая команда по заготовке фруктов, состоит она из жителей маленьких городков Валмерской долины, расположенной отсюда километрах в пятнадцати-двадцати. Как я слышала еще в Терношипе, балмерский владыка Кнут каждый сезон гоняет своих подданных на эти' работы.

     Охрана есть?·– безразлично спросил янит Сен.

     – Само собой, как же без нее, – горделиво приосанившись, Фанни тряхнула головой,– да только пользы от нее ... Такое же трухлявое старичье, что' не смогло удержать меня в крепости подлеца Хьюго, мир его яичнице. Прости, Господи ... – тут Фанни излишне набожно перекрестилась.

     – Ух, ты, – хохотнул довольный Рыжик, – молодец, сестренка. Надо же, такую хохму отмочить! Мир его яичнице! Фанничка, заинька, и как мы только без тебя жили? Никак не пойму.

     Несмотря' на небоеспособность· отступников, было решено обойти их далеко стороной. Ведь светиться нам не было никакого резону. Так мы и поступили, углубившись по дуге на восток, а потом вновь повернули на север.

     Спустя час с небольшим фруктовые угодья стали редеть, пока вовсе не сошли на нет, уступив место полого понижающейся равнине, которую пересекала цепь древних могильников-курганов или же похожих на них холмов. На востоке серебряной извилистой лентой блестела река, но названия ее, естественно, никто не знал. Погода продолжала баловать нас установившейся теплынью и относительной 'сухостью. В полдень прошедший кратковременный ливень без следа впитался в жадно Принявшую его почву. Но долго так продолжаться не будет, знали мы: задуют вскоре в лицо холодные северные ветры, небо затянется тучами, зарядят нескончаемые дожди. Осень, что поделаешь ...

     Рыжик, нахально оттесняя других своим Угольком, умудрялся' постоянно отираться возле Фанни. Хотя, сказать по правде никто из нас не смог бы так ее развлечь пикантными анекдотами и прямо на ходу выдумываемыми порой дико неправдоподобными историями, главным героем которых являлся, конечно же, он сам: известный воин и рубаха-парень – Фин-Дари Огненный.

     Слушая рыжего приплета, нам, «серьезным» мужчинам,·оставалось только улыбаться. А воодушевленный вниманием аудитории Рыжик разошелся вовсю. Бедняжка Фанни смеялась до упаду, да и было с чего. Все же к вечеру даже такой неугомонный болтун, как Фин-Дари, и тот притомился. Его слушателя тоже.

     Заночевать решили с подветренной стороны большого кургана, на ровной площадке с глубоко вросшими в землю замшелыми валунами. 0т посторонних глаз нас укрывали густые заросли шиповника. Стреноженные кони остались пастись на равнине у подножия, благо сочной травы здесь еще хватало. Недовольным удобной стоянкой остался один лишь Рыжик.

     – Сами, блин, суем голову в пасть льва,– с бывалым видом предостерегал он, горделиво выпячивая грудь и·незаметно посматривая в сторону·снимающей с себя амуницию 'Фанни. – Потому как большую глупость удумали – спать рядам с мертвяками. Да еще где, в Покинутых Землях. О-хо-хо! Вы че, братцы, ослепли? Это ж могильный курган! Тоже мне герои, выручай вас о потом среди ночи своей секирой.

     – Прекрати стенать, коротышка,– с удовольствием подковырнул его Джон,– не то Фанни еще подумает, что ты наделал в штаны от cтрaxa ..

     – Фин-Дари Огненный смел, KаK оpeл,– задрав нос, напыщенно дал отповедь гном, – а вот ты, каланча, туп и глуп, словно старый осел.

     – Почтенный гном ошибается, – возразил вернувшийся с осмотра окрестностей янит.– Курган не представляет опасности для живых. Да, внутри него, вероятно, есть захоронение, но оно очень древнее и упокоенное. Будь иначе, я бы уже знал.

      я также всегда чуял наличие нечисти, но здесь меня ничто не встревожила.

     Сен расставил вокруг палатки своих сторожей' и опять позволил небольшой костер. В который уже раз я про себя усмехнулся: "Вот тебе, брат Алекс, и Покинутые 3емли! Ночевки с костром, жаркое с вином, яблоки-груши – ешь, не хочу! 3анятно! Хотя если подумать, то удивляться и нечему, ведь почти вся жуть, обитающая на здешних, бескрайних просторах, ушла вслед за Черным Королем. Н-да, иначе мы вряд ли б добрались до этих мест ... Вряд ли…

     Ужин, в тот вечер был у нас роскошный. Джон с Рыжиком еще утром подстрелили трех крупных снежных гусей, и изумрудную утку. А птица осенью – сладкое лакомство. Я тоже не сплоховал. В полдень почти на пределе возможностей 'достал стpeлой исчезающую в зарослях жирную дрофу. Правда, она несколько отличалась от тех дроф, что я видел раньше, цветом оперения, формой головы и 'более крупными размерами. Но нас это не смутило, ибо на вкус она казалась ничуть не хуже.

     Насытившись первыми, мы с Фанни поставили палатку. А когда опять подсели к костру, наши заядлые курцы уже вовсю дымили своими трубками. Выражение блаженства не сходило с их довольных физиономий. «С появлением Фанни все как-то переменилось к лучшему,– неожиданно осознал я, – несмотря на все недавние потери и горести, на душе посветлело и полегчало. Наверное, потому, что 'Фанни, будто ласковое солнышко, пригрела нас своим теплом».

     Предусмотрительно выпуская струю синего дыма в другую, противоположную от девушки сторону Рыжик мечтательно глядел на яркие звезды. Но потом вдруг он внезапно подскочил, словно застуканный хозяйкой на воровстве сметаны, кот, и хлопнул себя по лбу кулаком.

     – Фанничка, милая, а лютенка-то, лютенка у тебя собой? – затараторил он затем просительно. – Или сломал ее тот' негодяй, терношипский барон? Ну че, сестренка, молчишь?

     – Цела лютня, – мягко улыбаясь, успокоила гнома Фанни.– В чехле она, во-он в той первой с краю кожаной суме.

     – Так в чем же дело, сестренка? – изумился несказанно обрадованный Рыжик. – Извлеки ее оттуда да спой нам что-нибудь, пожалуйста. Ох, и соскучился я за твоими песнями. Присягаюсь папашиной бородой и семейной' кузницей в придачу. Да и остальные ·ведь тоже с Удовольствием послушают.

     «Остальные» согласно загудели.

     – 'Ну ладно, чего уж там, – польщенная Фанни, встала – будь, по-вашему, но придется немного подождать.

     Принеся лютенку, наша подруга старательно настроила ее, потом взяла первые аккорды шуточной песенки про основательно нализавшегося судью, попутавшего свой дом и постель с полицейским участком и нарами. Успех исполнительницы был гарантирован удивительно нежным,· приятным 'голосом, 'хорошим слухом и совершенным 'владением данного инструмента. Недаром же в былые времена послушать Фанни приходили парни даже из других отдаленных фортов: Хм, хотя, если говорить откровенно, имелась 'еще одна причина такой всенародной популярности – красота и обаяние нашей подруги.

     -Фанничка, заинька, спой 'про купца и его толстую злую жену – опережая других, сделал заказ чертов Рыжик. – Гм-м ... Как там она называется? Ага, вспомнил – «Утопленный мешок»! Во песня, отпад полнейший!

     Усмехнувшись, Фанни спела и ее, потом, посерьезнев, предложила послушать балладу иного плана.

     – Знаете, я сама сочинила слова, – слетка смутившись, призналась она, – в неволе время тянулось страшно медленно ... Вот я и занялась от скуки сложением стихов да песен.

     – Давай, давай, сестренка! Не робей!– дружно подбодрили мы. – Все, за что бы ты ни бралась, всегда получалось стоящим.

     – «Четыре названых сестры», – совсем тихо объявила название Фанни, И мы мигом примолкли, ибо поняли, О ком пойдет речь. О молодых, вольных охотницах, нянчившихся с маленькой Фанни целых пять лет. Потом в одном из рейдов в Ничейных Землях их послали разведать брод через речку Ящерицу, разлившуюся после половодья. Уже на обратном пути девчонки попали в засаду, да так все четверо и погибли ...

     Под серебристый перезвон струн журчащим ручейком полились слова, образовывающие строки, куплеты. Песню ...

     На рубежах одной Границы

     Служили славные девицы:

     Алина, Барби, Натали, Зеленоглазая Лили.

     Ходили барышни в походы,

     Лихим наездом брали броды,

     Смеясь и весело крича.

     Вода весной негоряча.

     Всегда девчонки были вместе.

     Шутили: зададут невесте!

     Найдись такая среди них,

     Чтоб неповадно для других!

     Однажды в дальнем диком поле

     Их окружили на просторе,

     Под синью благостных небес ...

     Спасти не мог черневший лес.

     Нельзя задаром пропадать!

     За око – око, вашу мать!

     Мечи из ножен, спина к спине!

     Гореть всем недругам в адском огне!

     Суровая сеча – мужское дело,

     Тяжелы удары, изнемогает тело.

     Но четыре девчонки рубились, что черти,

     Хотите – смейтесь, хотите – верьте ...

     Все полегли, опоздала подмога,

     Им продержаться б еще немного.

     Сбылась присказка – вместе до гроба,

     Не умолить теперь даже Господа Бога.

     Лежат подруги на вершине кургана,

     Для всех друзей незажившая рана,

     Укрыты герои земляным саваном,

     Пусть будет вам легким он сарафаном ...

     И сон пусть приснится, что стала невеста,

     Хоть и не из того они сделаны теста.

     Четыре девчонки, цветы полевые,

     Навеки остались они молодые ...

     – Пухом земля им, мамкам твоим, – расчувствовавшийся Рыжик даже вытер рукавом выступившие скупые слезы. Слыхал, слыхал я про Четырех Сестер. Лихие были бойцы, хотя и юные совсем. Гм, может, не стоило тебе, Фанничка, бередить старую рану?·

     – Стоило, лисенок, – она сурово сжала вдруг потерявшие женственность губы, – эта песня меня' надолго заведет злостью. 'Нелишний, думаю, получится настрой для ближайшего будущего.

     – Оно так, – покосившись на девушку, неохотно признал я, – ведь все дальше и дальше забираемся в логово зверя. Добра ждать неоткуда.

     – И я о том же, – Фанни бережно спрятала лютню в чехол.– На сегодня, полагаю, хватит песен, устала, я что-то. Пойду, прилягу ...

     В свете вынырнувшей из облаков луны я заметил две мокрые дорожки на щеках Фанни. "Не такая она уж и каменная, какой зачастую хочет казаться, – провожая ее долгим взглядом, с острой жалостью осознал я.– И зачем только баб берут на Границу? Ума не приложу ... "

     На рассвете нас разбудили крупные капли дождя, бьющие по туго натянутому верху' палатки. Выглянувший наружу янит ободрил остальных уверением, что от силы через час он пройдет.

     – Здорово!– потер ладоши гном. – Баюшки-баю продолжаются.

      Джон перечеркнул мечты сони безжалостно сдернутым одеялом.

     – У тя че, каланча деревенская, крыша поехала? – буквально взвился коротышка. Или возомнил себя афигенным командиром? Так твой Таран и тот тебя не больно-то слушает. Отдай, говорю, одеяло, гад!

     – Не дури, Рыжик,– поддержал' я Джона,– за этот час мы успеем позавтракать и собраться. Вот на Фанни посмотри, раньше всех встала сестренка: плащи, штаны подштопала, оружие наше вычистила. Может; ей теперь вместо нерадивого повара еще приготовлением 'пищи заняться? А ты, толстый лодырь, будешь спокойно' дрыхнуть дальше. Неплохо.

     – Да я что? Я встаю, – живо стушевался гном, пристыжено поглядывая в сторону подтачивающей саблю Цыганки.– Подумаешь, преступление – поспать чуток. Грех 'за такое порочить, дpyг Алекс.' А завтрак... Так со вчера много осталось, вполне хватит. Надо только чай вскипятить, так эта пустяшное дело, щас прямо тут на cyxом спирте и забацаем. Эй; каланча, че, бездельник, в окошко уставился? Воды" с неба не видел, простота? Ну-ка, 'доставай жаровенку из мешка. Хотя, что тебе чай? Кривишься ты от него... Тебе вина подавай. Ведрами... У– у, прорва...

     Встретившись с Фанни взглядами, мы обменялись снисходительными улыбками взрослых: что, мол, поделаешь с рыжим ершистым плутом? Одного только Сена, казалось, нисколько не трогала исходящая от гнома аура веселья. Как всегда замкнутый и серъезный, он сосредоточенно перебирал черные четки. «Ну и черт с ним, – легко подумал я, – на то он и монах, чтобы витать в облаках да о высоком думать. Хм, хотя, кто знает, о чем думают яниты?»

     Едва мы успели уничтожить по паре бутербродов и подмести подчистую остатки птицы, как вовсю поливавший дождь действительно прекратился. Фанни быстренько допила свой чай и, заявив, что девушке необходимо постоянно следить за своей внешностью, убежала к протекавшему невдалеке ручью. Воодушевившись ее поступком, мы дождались, пока она вернется, а потом тоже пошли ополоснуть лицо. Неугомонный Джон, конечно же, не преминул заметить: зачем, мол, гному переться, так далеко, когда рядом столько чудесных луж?'

     – Вот и· не ходи никуда, балбес, – спесиво отрезал Рыжик,– залазь вон в ту ближайшую и плескайся на здоровье. Да ты не стесняйся, каланча, зная тебя, все равно ведь никто 'не удивится. Даже Фанничка.

     Джон отреагировал шутливым толчком, гном в отместку, словно 'молодой бычок, боднул его в бок.

     – Может, хватит уже? – попытался остепенить их я. – Ведете себя, будто дети малые, того и гляди подеретесь. Постеснялись бы господина Сена ...

     – С кем драться? – Рыжик смерил меня негодующим взглядом. – С, этим неповоротливым увальнем? Ой; насмешил! Нечестное будет дело с моей стороны.

     – Ах ты ж, ничтожный коротышка, – деланно возмутился Джон, – да я ж тебя могу одним ударом прихлопнуть. Как муху!

     – Если попадешь, – гном мерзко хихикнул, – что, подозреваю, маловероятно. Ведь ты у нас меток тока с бабами. Хм, хотя и в таком интимном деле надо, чтобы она была величиной с лошадь. Ну или с корову.

     Джон опасно побагровел, попытался схватить злоязыкого гнома за шиворот. Тот, уворачиваясь, пригнулся, рванул вперед, поскользнулся и неуклюже плюхнулся лицом в грязь, при этом обляпав всех остальных. За что услышал маты в свой адрес не только от нас с Джоном, но и впервые от крайне сдержанного янита.

     Возле вспухшего после' дождя ручья всем пришлось повозиться, старательно отчищая да отмывая грязь. Что поделаешь, теперь в нашей мужской компании появилась дама. А это обстоятельcтвo требовало кое-каких жертв от нерях, которыми мы иногда бывали. Что уж тут греха таить: поход – известное дело, быть аккуратным не всегда с руки. Я, конечно, молчу про' оружие, ибо в любом случае оно должно пребывать в идеальном состоянии.