Текст книги "Футуриф. Токсичная честность (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 55 страниц)

– Ну, честно, форман, я хотел про тунца спросить. Будет ли Гопал кушать тунца? Тунец такая рыба, которая почти мясо. Хорошо для силы. Вот я и спрашиваю.

– Я тунца не пробовал, – ответил индус, – если попробую, то узнаю, как пойдет.

– Ясно, – заключил Элам, и хлопнул себя по коленям, – Лумис, на новой зоне займешься вопросом поиска и олова тунца для улучшения качества питания.

– Но, форман, почему я? Почему не все?

– Потому, Лумис, что кто-то должен быть ответственным за эту тему. А кто тебе будет помогать, это уже решите в команде, методом волонтеров.

– Я буду помогать, – сказал старшина грузчиков, Хуа Лун-Фен.

Он возник, по обыкновению, как призрак. Только что никого рядом не было – и вдруг пожалуйста: стоит в шаге от младшей офицерской группы. Волшебство, что ли…

– Я, – продолжил он, – умею бить гарпуном, а гарпун могу сделать из обрезка арматуры.

– ОК, принято, – согласился Элам, – завтра нас перекатит на новую зону, и когда полицаи смоются, можно выкроить время для охоты. Я не знаю, добудете ли вы тунца, но любая хорошая рыба пригодится. Сашими кто-нибудь умеет делать, а, мужики?

– Сашими у японцев, – ответил Джек Юйси, – а я могу делать юйшен, это сырая рыба по нашей системе. Я вообще из рыбаков родом. Моя фамилия значит: «рыба счастья». Вот, мужики, была бы лодка и сеть, я бы такой рыбы наловил! Но где взять… Эх…

– Тс! – прошипел Гопал Хошаб, – Шпик ползет.

– Вот бы кого гарпуном… – мечтательно прошептал Лумис Нбунгу, глядя на мужчину, ведущего маленькую разъездную лодку-моторку в их строну.

– Никто этого не слышал! – строго сказал Элам, – И ты, Лумис, тоже. А то будет DiG, и сообрази теперь: хорошо ли получится?

– Я соображаю, форман! – тут кениец подмигнул, – Я не зря читал эту твою колдовскую книжку, да! Пусть шпики бьются жопой об землю, никакой DiG мне не страшен!

– Тихо, черт! – совсем строго одернул их Элам, а про себя подумал: «надо же, Лумис не настолько прост, как казалось, а я-то думал, он ищет у Фрейзера заклинания».

Между тем, моторка остановилась, слегка ткнувшись носом в борт понтона, и «шпик» (младший офицер ССБ) глядя на него, произнес:

– Элам Митчелл, назначьте офицера за себя, и садитесь в лодку. Поедете со мной.

– Черт… – буркнул Элам, – …Так. Людвиг, будешь за главного. Лун-Фен, ты поможешь?

– Да, форман, – отозвался старшина грузчиков таким уверенным тоном, что сразу стало спокойно за парней. Если Хуа Лун-Фен сказал «да», то значит «да» без всяких там…

– Митчелл… – негромко позвал офицер ССБ.

– Я уже иду, – ответил Элам, и подумал, что этот «шпик» явно отличается от других в лучшую строну. Другой бы заорал: «ты что, глухой, сволочь, или в карцер хочешь?». Сразу же возникла мысль: «присмотреться бы надо к этому офицеру, может он наш». Вообще-то Элам еще не определил четко, что значит «наш». Разве что, интуитивно…

*7. Сомалийские пираты, как и было обещано
19 января. Полдень. Остров Баджун-Чула, база полковника Хафун-Ади

…Поплавки самолета-амфибии еще только выкатывались на песок пляжа, а Элам уже понял: плохо дело. Эта банда сомалийских пиратов была не чета тем, с которыми ему приходилось иметь дело раньше. Те – расхлябанные, худые, с детства недокормленные, нервные, и дурные от «мирры» (местного жевательного наркотика). А эти – крепкие и уверенные, хорошо обученные парни – четкие коммандос. Возможно, они служили в спецназе какой-то страны, но ушли на более выгодную работу к этому, черт его дери, полковнику Хафун-Ади. Так что «гостям» нет резона метаться под прицелом дюжины «Калашниковых». Надо исполнять, что говорят.

Пиратский линейный офицер отдает приказы четко и ясно:

Эскорт – сложить оружие и средства связи, и по берегу направо.

Пилоты – аналогично, и по берегу налево.

Пассажиры – с нами.

Вот и все дела. Двух пассажиров уводят куда-то между дюнами песчаного острова.

Туда же уносят прозрачные сумки, набитые деньгами (выкуп за принца).

Остается ждать, и…

…И использовать возможность поговорить с глазу на глаз с офицером Торнтоном.

Элам Митчелл подошел к младшему офицеру ССБ, и спросил:

– Имя-то у тебя есть, офицер Торнтон?

– Хэнк, – кратко сказал тот, и лениво метнул подвернувшийся плоский камушек, потом проследил за полетом с отскоками от воды, и добавил, – семь «блинчиков». Когда я был мальчишкой, то делал больше десятка «блинчиков». Однажды сделал шестнадцать.

– У меня больше шести никогда не получалось, – признался форман.

– А ты как держал камень?

– Ну… – Элам подобрал подходящий камешек, и показал, как держит.

– Э, нет, так не годится, – авторитетно сообщил Хэнк, – держать надо между большим и средним пальцем, а указательный палец класть на ребро, и закручивать. А ты держишь, обхватив за ребро, по кругу большим и средним пальцами. Так закрутки не будет.

– Правда, что ли?

– Ага! Чтоб мне провалиться, если вру. Давай, попробуй.

– Ну… – произнес Элам, подобрал камень, и метнул, как было объяснено.

Получилось четыре «блинчика».

– Нормально, – прокомментировал Хэнк Торнтон, – тебе просто переучиться надо. Если привык что-то делать неправильно, то потом нужно время, чтобы… Ну, ты понял.

– Да, все так, – Элам кивнул, – и вообще, мы до хрена вещей делаем неправильно.

– Вот тут ты ни капли не ошибся, – подтвердил офицер ССБ, – а сейчас моя очередь.

Камешек, брошенный им, сделал девять отскоков.

– Умеешь! – уважительно произнес форман.

– Умею, – эхом отозвался Хэнк, и неожиданно спросил, – Элам, ты что-нибудь примерно знаешь про ядерные реакторы?

– А зачем тебе? – поинтересовался Элам, и метнул камень (опять четыре блинчика).

– Да так, мысли всякие. Ты знаешь Бена Бенчли, инженера?

– Нет, лично не знаю. Только имя видел. Вроде, зам начальника энергоблоков.

– Да, Элам, точно! Бенчли – зам начальника ЯЭБ, реальный спец, а вот начальник ЯЭБ, офицер второго ранга Глейзен, фофан плюшевый, сперва жопу просиживал в каком-то менеджерском кресле, а потом от жадности подался на «Либертатор». Поэтому в ЯЭБ единственный реальный человек, это Бен Бенчли, доктор физических наук, кстати.

С этими словами офицер ССБ метнул следующий камень (восемь отскоков).

– Ну, а что из этого? – спросил Элам Митчелл.

– Из этого мой вопрос: ты что-нибудь примерно знаешь про ядерные реакторы? Мне в принципе интересно: может ли Бенчли так подкрутить регуляторы, что все взорвется?

– Прикольные у тебя вопросы, Хэнк, – сказал Элам, и бросил камешек (пять отскоков – прогресс), – а с чего бы вдруг Бенчли стал это делать, даже если в принципе может?

– А с того, что его обдурили при найме. Не сказали про веритацию. Ну, ты понял.

– Нет, не понял. Ну, обдурили его. И еще много кого обдурили. Дальше-то что?

– А дальше, Бенчли передал администрации такие слова: «Вы, уроды, будете мне это компенсировать. Хочу интерьер-люкс, девушек, и все такое. Если нет, то я переделаю гипер-лайнер в Чернобыль или в Хиросиму, что-то в этом роде».

– Откуда ты знаешь? – спросил Элам.

– Оттуда, что я проводил DiG с Бенчли. Через меня он это и передал администрации.

– Надо же, блин… А что администрация?

– Обосралась, – ответил Хэнк, – так что Бен Бенчли теперь живет, будто Лукулл в Риме. Правда, ясно, что администрация хочет его снова кинуть. Интересно, что тогда будет?

– Вот, значит, как… – Элам почесал в затылке, – …Ну, если тебе правда интересно, то я попробую вспомнить. Знаешь, я учился в Дурбане в Технологическом университете по специальности навигация. Там был курс «корабельные энергетические агрегаты», но в основном мы проходили обычные машины, а ядерные так, для общего развития.

– Нормально, Элам. Мне достаточно для общего развития.

Форман снова почесал в затылке, потом кивнул, подобрал острый камень, способный служить стилосом, и уселся на корточки.

– Ну, тогда смотри, Хэнк.

– Смотрю, – сказал офицер ССБ, усаживаясь рядом.

– Вот это… – Элам быстро начертил на мокром песке эскиз, – …Типовая схема водно-водяного реактора. Здесь корпус. Здесь ТВЭЛы…

– Что вы рисуете? – заинтересовался сомалийский линейный офицер, подойдя ближе, и усевшись также на корточки.

– Ядерный реактор, – невозмутимо ответил Элам.

– Ух! Правда, что ли?

– Правда-правда, – подтвердил Хэнк.

– Ух! – снова произнес сомалиец, вглядываясь в эскиз, – А для чего?

– Ну… – Элам нарисовал рядом с эскизом знак вопроса, – …Это зависит от ситуации.

* * *

Тем временем, в бункере, креативно замаскированном под одной из песчаных дюн, и довольно уютном (на уровне апартаментов среднестатистического курортного отеля), полковник Хафун-Ади допрашивал двух пассажиров. Точнее, пока одного – Иоганна Вилворта. А Гарри Лессер молча пил предложенный зеленый чай из старой армейской кружки, и наблюдал, как голландский цветочный король (выражаясь языком разведки) «раскалывается от головы до задницы» под волевым напором пиратского полковника.

Хафун-Ади (одетый в камуфляжную униформу, крепкий чуть толстоватый чернокожий дядька) веселился от души, заставляя пожилого голландца все более детально излагать последовательность развития отношений с молодой женой. Когда прозвучал красочный рассказ о (назовем это так) «семейной сцене» после короткой попытки флирта Линды с арабским принцем, полковника пробило на гомерический хохот.

– Ой-ой! Знаешь, голландец, кто ты? Знаешь или нет?

– Э-э… – Иоганн окончательно растерялся, – ….Я… На самом деле… Бизнесмен…

– Ты смешной старый трусливый дерьмовый козел! – припечатал Хафун-Ади, – Ты меня понимаешь? Или тебе надо объяснить по порядку?

– Нет-нет, я понимаю…

– Ты понимаешь! Ха-ха-ха! И что? Я прав насчет тебя?

– Конечно, вы правы, сэр.

– Ой-ой! Ха-ха-ха! Эй, янки! Эй, я к тебе обращаюсь!

– Надо заметить, – откликнулся молодой бизнесмен, – что мое имя: Гарри Лессер.

– О! – полковник оскалился и выпучил глаза, – Может, мне называть тебя лорд Лессер?

– С учетом обстановки, полковник, я думаю, рациональнее будет просто по имени.

– Ладно, Гарри, путь будет по имени. Ты слышал, как я назвал этого голландца?

– Да, я слышал.

– И что? Я прав, верно?

Лессер поставил на стол кружку и покачал головой.

– Нет, я не могу с этим согласиться, полковник. Видите ли, мы с мистером Вилвортом неоднократно обедали вместе, и обсуждали многие темы. Наши взгляды на политику и философию различны, но мне неприятно, когда моего собеседника оскорбляют.

– У-у… – протянул Хафун-Ади, – …Ты делаешь вид, что не боишься меня, да?

– Нет, полковник, зачем мне тратить силы на такой театр? У тебя есть опыт, и ты ясно видишь, что я боюсь. Это абсолютно нормальная реакция моей психики.

– Вот, ты закрутил, Гарри! Прямо как адвокат! Где ты учился?

– Во Флоридском Технологическом институте. Обычно говорят просто: «FIT».

– У! И чему ты там учился?

– В основном, инженерии бизнеса и компьютерным технологиям.

– У! А по разговору ты похож на адвоката из американского кино.

– Я думаю, – ответил Лессер, – что со стороны на адвоката похож любой житель США, занимающийся каким-либо сетевым бизнесом.

– А каким бизнесом занимаешься ты, Гарри?

– Разным, в зависимости от спроса. Иногда это электронная биржа, иногда – реклама, а иногда – компьютерная связь и сетевые платежные системы.

– Платежные системы? – заинтересовался Хафун-Ади, – А ты умеешь отмывать деньги?

– Это зависит от свойств потока грязных денег, – невозмутимо ответил молодой янки.

На этот раз Хафун-Ади посмотрел на Лессера с настоящим глубоким интересом.

– Очень неглупый ответ, Гарри. Слушай, что я придумал: мы с тобой пообедаем и это обсудим. Мы много чего обсудим. Потом я закажу тебе билет из Момбаса в Порт-Луи Гранд-Маврикий. Ведь этот ваш гипер-лайнер пойдет на Гранд-Маврикий, верно?

– Да, если маршрут не изменился, – подтвердил Гарри Лессер.

– Если маршрут изменится, то я закажу тебе билет, куда будет надо, – сказал пиратский полковник, и повернулся к Иоганну Вилорту, – а у тебя какой бизнес, голландец?

– Цветы, – тихо прошептал тот.

– Цветы? – подозрительно переспросил Хафун-Ади, – Ты сказал: цветы?

– Да, цветы… – Вилворт сложил ладони, пытаясь изобразить чашечку цветка, – …Это красивые штуки, которые растут… На травинках…

– У-у… Опиумный мак, что ли?

– Нет-нет! Легальные цветы, без наркотиков. Декоративные. Для красоты. Букеты…

– Херня какая-то, – проворчал полковник, и окликнул молодого янки, – Эй, Гарри, твой приятель говорит, что у него бизнес с цветами. Он не врет, нет?

– Это правда, – ответил Лессер, – мистер Вилворт мажоритарный акционер фирмы по торговле декоративными растениями, одной из крупнейших в Евросоюзе.

– Что, правда? И сколько денег голландец наторговал на своих цветах?

– Около полмиллиарда евро, если верить данным журнала «Forbes».

– Охренеть, – удивился Хафун-Ади, – в Евросоюзе, люди совсем зажрались, что платят столько денег за такую ерунду. Смешно. Полмиллиарда евро за цветы. Ха-ха-ха…

Пиратский полковник похихикал, потом поднес к губам золотой свиток и издал очень громкую, но мелодичную трель. В бункер немедленно вбежал дежурный офицер.

– Я слушаю, командир!

– Да, – полковник кивнул, – слушай, Асен. Деньги проверены, или еще нет?

– Все проверено командир. Денег, сколько должно быть, и без подделок.

– Ну, хорошо. Возьми арабского принца с его двумя пилотами, и этого голландца. Они больше не нужны. Отведи их к самолету, и пусть убираются на хрен. Немедленно.

– Ясно, командир, а… – офицер бросил взгляд на Гарри Лессера.

– А этот янки мой гость, – пояснил Хафун-Ади, – так что будет хорошо, если ты, когда отправишь этих на хрен, то принесешь нам… Эй, Гарри, ты пьешь виски?

– В общем, да, если со льдом и в умеренных дозах.

– Короче, значит, пьешь. Асен, возьми на складе шесть бутылок виски. Три – нам, и три твоим ребятам. Но сначала отправь этих людей на хрен. Проверь, чтоб улетели.

– У-у… Командир, а если они будут спрашивать про этого янки, что ответить?

– Я же сказал что ответить: пусть улетают на хрен! И пусть радуются, что живы!

Примерно это же время (полдень 19 января).

Северное побережье Мадагаскара. Остров Нуси-Бе.

Что такое Нуси-Бе? На такой вопрос не получится ответить исчерпывающе. Конечно, можно расписывать золотые пляжи и волшебные заросли подстриженного кустарника иланг-иланг с головокружительным ароматом, можно рассказывать про почти ручных лемуров и почти одичавших европейских туристов, отрывающихся на дискотеках при экологических отелях, которых на этом курортном острове невероятное множество. Но рассказы будут всего лишь яркими кусочками из волшебного калейдоскопа Нуси-Бе.

Нуси-Бе – самое тусовочное туристическое место на всем Мадагаскаре, и потому здесь построен аэродром международного класса, обслуживающий, в основном, чартерные и корпоративные рейсы из тусовочных пунктов Евросоюза. В частности, этим вечером прилетал богемный рейс из итальянского Римини, и ближе к ночи улетал обратно. По здешним обычаям, за сумму, несколько выше обще-рыночной цены, можно вписаться дополнительным пассажиром на обратный рейс. Как правило, не менее трети мест в подобных самолетах свободны, так почему бы чартерной компании не заработать? И процедура посадки упрощена, так что данные о пассажирах (внимание!) не попадают в компьютерную сеть. В этом и была задумка шкипера Кэтти Бейкер (aka Вайлет Тирс).

В данный момент место для Линды Вилворт на рейс до Римини было уже куплено, и у девушек впереди оставалось еще десять часов абсолютного безделья. Для такой цели отлично годился симпатичный открытый ресторан с пляжем, расположенный всего в полтораста метрах от аэродрома. Здесь можно было посидеть за столиком под густой кроной странных деревьев, выпить по стакану легкого коктейля, а если будет слишком жарко, то бултыхнуться в лазурную воду залива. Именно это совершили две девушки (загорелая голландка и темнокожая мулатка), после чего выбрались обратно на берег, вернулись за столик и сделали по глотку коктейля. Шкипер Бейкер бросила взгляд в сторону тримарана, припаркованного у длинного пирса среди других яхт, и сообщила:

– Приятно, что моя «Ласточка» здесь не выделяется. Среди экзотики, на которой ходят здешние завсегдатаи, «Ласточка» сойдет за неоригинальную классику.

– Угу, – согласилась Линда, сделала еще глоток коктейля, и спросила, – Кэтти, а ты куда дальше пойдешь?

– Не знаю, – мулатка пожала плечами, – может, назад на Агалега. А может к Занзибару, в зависимости от того, куда Эрл притащит аппаратуру. Мне же надо это принять на борт.

– Я поняла, – голландка кивнула, – и, потом вы пойдете искать следы инопланетян?

– Да, у нас же экспедиция. Следи за новостями на нашем сайте «UFO-fisher».

Линда снова кивнула, и нерешительно сказала.

– Знаешь, Кэтти, может это глупо, но… Я всегда завидовала девчонкам, у которых есть старшая сестра. Ты понимаешь? В общем, я буду по тебе скучать. Я совсем дура, да?

– Так, – строго произнесла штурман, – во-первых, ты не дура. Ты замечательная, но еще маленькая. А во-вторых, давай-ка еще раз повторим, какие будут твои шаги в Италии.

– Кэтти! Я все отлично помню! Я прохожу выездной контроль, и сразу за воротами ищу высокого парня в кремовом костюме с лимонным галстуком в алый горошек.

– А рубашка? – быстро спросила штурман.

– Что? Рубашка? Ах да, рубашка бирюзовая. Хотя, я думаю, одного галстука хватит для узнавания. Вряд ли там будет несколько высоких парней с таким жутким галстуком.

– Линда, ты плохо знаешь Италию, так что, помни о рубашке. Давай, продолжай.

– Ну, – сказала голландка, – я вешаюсь на шею этому парню с криком: «О, Ларри, очень классно, что ты меня встречаешь». Он спрашивает: «Как там моя кузина». А я отвечаю: «Крошка Ви крутит парусом и попой, как всегда». Вот и все. Дальше он сажает меня в машину, и мы едем в Неаполь к дяде Стефано. Слушай, Кэтти, а почему «крошка Ви»?

– Это мое семейное прозвище, – пояснила Кэтти (aka Вайлет).

– А… Слушай, как получилось, что у тебя родичи в Италии?

Шкипер загадочно улыбнулась и дотронулась указательным пальцем до своих губ.

– Это очень трогательная семейная легенда. Мой прапрадедушка был неаполитанец и владел огромной плантацией кофе в Эфиопии. Тогда там была колония Итальянского королевства. И вот там он увидел безумно красивую негритянку. Примерно такую же красивую, как я. То, что было дальше, совершенно естественно по нынешним меркам, однако в те времена считалось страшным нарушением приличий. И прапрадедушке с подругой пришлось слинять во Флориду. Там они занялись разведением табака, а их потомки освоили тему с сахарным тростником, рыбой, и контрабандой самогона. Это длинная и запутанная история. Позже, уже в нашем веке кто-то из их потомков решил вернуться к корням. Это значит: или в Неаполь, или в район Африканского рога.

– Потрясающе, просто потрясающе! – воскликнула Линда и захлопала в ладоши.

Несколько позже. Борт «Twin Otter» номер 8, авиапарка эмира эль-Обейда.

Через несколько минут после вылета с сомалийского острова Баджун-Чула, принц Азим Мансур эль-Обейда, подошел к Иоганну Вилворту, все еще пребывающему в состоянии депрессии и, размахнувшись, влепил ему тяжелую пощечину. Голландский цветочный король всхлипнул и сжался на своем сидении. Бить его дальше было скучно… Принц окинул взглядом салон самолета в поисках другого развлечения, и обратил внимание на Хэнка Торнтона, о чем-то шептавшегося с Эламом Митчеллом.

– Хэнк! Иди сюда! – приказал принц таким тоном, которым обычно командуют «к ноге» служебной собаке.

– Да, сэр, – внешне невозмутимо отреагировал на это бывший лейтенант американской фронтовой разведки, дружески подмигнул собеседнику, и направился к сыну босса.

Казалось бы, мимолетный эпизод, но Элам Митчелл успел отметить несколько важных нюансов.

Во-первых: Судя по интонациям, принц подозвал Торнтона не чтобы наказать, а чтобы поощрить. Но, традиционно-дворцовый стиль сейчас сыграл с зажравшимся потомком аравийских кочевников злую шутку. Форма вызова была для бывшего американского боевого офицера оскорбительна, почти как пощечина (которую принц полминуты назад отвесил пожилому голландскому мультимиллионеру).

Во-вторых: Хэнк Торнтон (в отличие от мультимиллионера) не такой человек, который оставит оскорбление без ответа. И теперь, даже если принц, или папаша-эмир, поощрит Хэнка коллекцией золотых унитазов и гаремом из дюжины красоток, это не поможет. В дружеском подмигивании Хэнка (мелочь, если глядеть со стороны) Элам прочел ясное послание: «не напрягайся, брат – мы с тобой убьем их всех, просто чуть позже».

В-третьих: Теперь Элам Митчелл был совершенно уверен, что Хэнк – свой, ему можно доверять, он не предаст потому, что хочет того же, чего хочет сам Элам, и звено-97.

В-четвертых: Между прочим (и это очень интересно!) Элам убедился, что у процедуры веритации существует дополнительный эффект, возможно, неизвестный даже авторам. Усиление эмпатии – способности понимать собеседника на уровне эмоций. Вот сейчас, путем эмпатии, Элам за миг узнал о Хэнке не меньше, чем за час словесного общения.

В-пятых: Вспомнив книгу Фрейзера в контексте обстановки, Элам понял: враждебность младшего плавсостава гипер-лайнера к администрации и пассажирам, это первобытный феномен вражды к чужому племени, замечательно объясненный в книге. Это совсем не похоже на вражду между людьми в современном мире, ведь для первобытного человека представитель чужаков – это не человек, а вредное животное, и внешнее сходство этого животного с человеком только увеличивает вероятную вредоносность – поэтому просто необходимо уничтожить чужаков как расу, как биологический вид, как генотип…

* * *

Между тем, на острове Баджун-Чула по распорядку близился обед, а точнее (как решил пиратский полковник Хафун-Ади) небольшой клубный банкет на борту малой самбуки. Самбукой (в этом случае) называется не сорт мятного ликера, а тип парусного корабля, который известен в Индии под названием «дхоу». Самбуки (или дхоу) более тысячи лет бороздят Индийский океан. Они таскают грузы до ста тонн, и до сих пор популярны в бедных странах благодаря крайней простоте, дешевизне и достаточной надежности.

Даная 20-метровая одномачтовая самбука с шириной в треть длины, могла бы служить образцом кораблестроительного примитивизма. Сейчас она, будучи пришвартованной в одной из бухточек острова, играла не роль грузового судна, а роль плавучего кафе-клуба. Ее развернутый и отклоненный парус служил навесом от солнца, а крышка квадратного грузового люка использовалась, как широкий стол, где можно было расставить жратву и выпивку. Для двоих стол был великоват, но это не смущало полковника Хафун-Ади.

Он поднял стакан виски с парой кубиков льда и, дождавшись, пока гость последует его примеру, и объявил:

– За успех нашего демократического сотрудничества в целях преодоления бедности!

– Красиво сказано! – поддержал Гарри Лессер, и они выпили по первому глотку.

– Хороший шотландский виски, правда? – спросил сомалиец.

– Отличный виски, – согласился молодой янки, поспешно закусывая.

– …А теперь Гарри, – продолжил Хафун-Ади, – объясни, как правильно отмывать наши трудовые деньги. Плохо, что барыги имеют с нашего труда больше, чем мы сами.

– Это несправедливая, нерыночная цена посредничества, – снова согласился янки.

– Вот и я о том же! Давай, рассказывай, как отмывать без барыг!

– Есть разные методы, полковник. Главный принцип: использовать то, что под рукой, и правильно подавать публичную информацию. Вот, например, эта самбука.

Гарри Лессер похлопал ладонью по столу – крышке люка.

– Ну, – засомневался Хафун-Ади, – а как ее используешь? Для пикника она годится, но в остальном – говно говном. Мои ребята сдуру взяли ее в зачет кое-какого долга, и теперь видишь: она тут для развлечения. Она битая червем. Выведи ее в море – она развалится.

– Можно сделать копию, – ответил Лессер.

– Копию? Как? Это же не бумажка, в ксерокс не влезет.

– Другая технология, полковник. Я занимался этим какое-то время во Флориде, по теме каравелл эры Колумба, для TV-reality-show на Багамах. Публика это оценила.

– Гарри, а какие они, эти каравеллы?

– По размеру они, как эта самбука. Но самбука устроена проще, это серьезный плюс.

– А-а! – Хафун-Ади поднял палец к небу, – Ты задумал тут тоже TV-reality-show, да?

– Да, но не совсем такое, как на Багамах. Тут надо сразу начинать круизный туризм.

– Ха-ха-ха! Ты надеешься, что богатые туристы поедут в круиз по Сомали?

– Может, да, а может, нет, но по бумагам они поедут, заплатят за круиз на копии такой самбуки, и оставят хорошие отзывы в Интернет. Я напомню: речь об отмывании денег. Туристы могут платить за круиз наличными. Турагентство вносит это на счет в банке. Чистые деньги, полковник. И никаких лишних посредников.

– Что, Гарри, вот так просто?

– Это только общая схема, полковник. Надо еще проработать детали.

– Сколько ты хочешь за эту работу? – напрямую спросил Хафун-Ади.

– Во-первых, разумеется, покрытие технических расходов по смете.

– Так. А во-вторых?

– А во-вторых, все, что будет заработано на круизах, включая доходы от PR.

Хафун-Ади с размаху хлопнул себя по бедрам.

– Ха-ха-ха! По-моему, ты мечтатель, если надеешься, разбогатеть на этом!

– Возможно, – сказала Гарри.

– …Или, – добавил сомалиец, – ты знаешь что-то, чего не знаю я.

– Возможно, – повторил Гарри, и улыбнулся.

– У, какой ты хитрый… – тут полковник плеснул еще виски в стаканы и бросил по два кубика льда, – …А ты знаешь про ядерные реакторы?

– Что-то знаю, но я не физик-ядерщик.

– Вот что, Гарри! Те парни, которые это рисовали, тоже не физики ядерщики.

С этими словами пиратский полковник положил на стол свой карманный планшетник, включил, и толкнул по столу к своему гостю.

– И кто же это рисовал? – поинтересовался молодой янки.

– Те два эскортных офицера, с которыми ты прилетел, вот кто! А мой лейтенант к ним подошел и сфотографировал. Правильная инициатива, да!

– Два эскортных офицера? Торнтон и Митчелл? Чертовски любопытно…

– Любопытно, да! – Хафун-Ади глотнул виски, – И что ты про это думаешь, Гарри?

– Я думаю, полковник, если в этом разобраться, то можно сделать хорошие деньги.

– У! Ты думаешь, это секретный реактор, и рисунок можно хорошо продать?

– Нет, я думаю, реактор обычный, но у этих двух офицеров есть какой-то план.

– План про что?

– Хотел бы я это понять… – задумчиво отозвался Гарри Лессер.