Текст книги "В стране Оз (СИ)"
Автор книги: Александр Метлицкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 41 страниц)
– Ваши товары приходят отовсюду, – сказал Тип Медведю.
– Как и мои клиенты, – ответил он.
– А это чучело птицы-ножницы. Я думал, что сейчас они вымерли
– Ну, этот точно вымер.
Медведь поднялся на ноги и налил себе чашку чая.
– Ты стоишь на ковре-самолете, – сказал он.
– Это как? – спросили Тип и Рейн одновременно.
– Несомненно, все так. Там полно мух.
О, но это место было затхлым. В одной нише стояло несколько старых приспособлений ткток на разных стадиях потрошения на запчасти.
– Революция тикток так и не произошла, что бы там ни говорил Железный Дровосек, – прокомментировал Медведь, – Кому нужен бунтарь в доме, когда честные работники ищут работу? Я говорю о людях, конечно; большая часть рабочей силы Животных мигрировала в Страну Манчкинов во время правления Волшебника. Если бы они могли позволить себе огромные гонорары за обработку своих заявлений.
Рейна догадалась, что Медведь не был одним из них.
– Ты все делаешь правильно, – сказала она неубедительно.
– Я один из тех, кому повезло больше, – ответил он, – Видите ли, я страдаю чем-то вроде амнезии, и я счастливее всего среди артефактов и антиквариата. Прошедшие времена меня больше успокаивают. Я не понимаю это время.
– Не многие так делают, – пробормотал Тип.
Они наткнулись на существо, сделанное из ребер и крючьев из кости акулы. Должно быть, чего-то в нем не хватало, потому что невозможно было представить, как он мог оставаться в вертикальном положении. В другом углу, более или менее неповрежденный, стоял резной деревянный человечек, довольно высокий, с огромной фарфоровой тыквой, балансирующей на тощих плечах.
– Этот прибыл с настоящей тыквенной головой, – сказал Медведь, наблюдая за ними поверх очков.
– Однако в его мозгах поселилось слишком много мышей, и тыква сгнила. Как и мой череп тоже. Поэтому, когда я наткнулся на этот ужасный кусок фарфора, я не смог удержаться и наклеил его поверх деревянного человечка в память о том, каким странным человеком когда-то был этот тик-ток. Джек Тыквоголовый, некий сельский тип
– Это не может быть тик-ток без шестеренок, звездочек и маховиков, не так ли? – спросила Рейна, вспомнив, что она видела в Часах Дракона Времени.
– Есть несколько способов оживить историю жизни, – заметил Медведь.
Рядом с тыквенной головой стоял приземистый маленький медный зверь на колесиках. Идеально круглый медный череп возвышался на его круглом теле. Поскребя ногтями, они смогли разобрать слова «МЕХАНИЧЕСКИЙ ЧЕЛОВЕК СМИТА И ТИНКЕРА» на пластине, покрытой зелеными волдырями. Под этим была добавлена дополнительная табличка в шаблоне гравера: РЕКВИЗИТ М. МОРРИБЛА, КРЭДЖ-ХОЛЛ.
С ним довольно много возились. Какие-то ножницы или кусачки вскрыли верхнюю часть его груди. Внутри лежали пыльные осколки флаконов с оракулом, а также катушки и батарейки, изуродованные мышиным пометом. Когда Рейна отступила, чтобы взглянуть на него целиком, потому что он был невысокого роста и заслонял остальных, она чуть не покраснела. Часть брюшной пластины оторвалась, и пятидюймовый винт, к которому была прикреплена пара гаек, непристойно свисал между тем, что вы могли бы назвать его ногами.
– Послушай, мы можем провести урок масла и яиц, – сказала она. Прежде чем она вспомнила, что Типа не было в классе, она взяла ржавый ребристый металлический предмет в руку и наклонила его вперед.
– Умная девочка, – сказал Тип, когда действие Рейна прорвало слабую часть оболочки, и винт оторвался у нее на ладони.
– Не ломай товар, – мягко сказал Медведь, но он реагировал только на скрип старого металла. Сидя за своим столом за грудами хлама, он теперь перебирал старые газеты и читал вслух предсказания давно умершей погоды.
Манипуляции Рейны отклеили какой-то узкий отсек в ходовой части существа тик-ток. Ржавый ящик с тонкими черными металлическими краями рванулся вперед и упал на пол.
– Мы должны уйти, пока я не разрушила дом, – сказала Рейна, – Я представляю собой настоящую опасность.
Тип опустился на колени и ощупал темное углубление.
– Что-то здесь застряло, – сказал он.
Он вытащил узкий сверток из черной ткани.
– Сокровище, – сказала Рейна, понимая, что она знает это слово, но на самом деле не то, что могло бы квалифицироваться как сокровище в чьем-либо другом сознании, кроме ее. Она подумала об этой крошечной идеальной лошадке высотой в дюйм на единственной изогнутой ножке, вырезанной в миниатюре в камне у Алтаря Божьей Коровки. Лошадь похожа на вопросительный знак. Почему она не восприняла это как повод для размышлений?
– Итак, что у нас здесь, – пробормотал Тип, разворачивая ткань.
Не слишком много – по словам Рейны, ничего похожего на сокровище. Небольшой ржавый кинжал с черными разводами на лезвии. Набор отмычек. Несколько обрывков розовой нити, которые когда-то могли быть лепестками роз? И кусочек велюра, около пяти квадратных дюймов, сложенный на восемь или двенадцать секций.
Было слишком темно, чтобы смотреть на это прямо здесь. Кроме того, они оба чувствовали себя ответственными. Они принесли его к прилавку и рассказали Медведю, что произошло.
– Ну что ж, давай посмотрим, что у тебя там, – сказал он, откладывая в сторону газету, и дрожащими лапами нежно развернул пергамент, – Похоже на старую карту, – сказал он, – К сожалению, это не карта сокровищ, как хотелось бы детям. Давайте взглянем, – Он поправил очки, – Хммм. Похоже, это стандартная карта выпуска из какого-то департамента правительственных постановлений. Может быть, примерно во времена Озмы Гламуранды? Судя по орфографии? Но позвольте мне найти мою увеличительную линзу.
После поисков он нашел инструмент поверх стопки примерно сорока детских романов, подобранный набор, который составлял колонну на полпути к потолочным балкам.
– Сейчас. Мы увидим то, что увидим.
– А что, если мы поднесем свет поближе? – спросил Тип.
– Мой нежный друг, ты сам – светоч разума. Принеси лампу. В такой мрачный день нам нужен весь свет, который мы можем найти. Второй взгляд на карту ясно показал, что это была страна Оз до отделения Манчкинии. ИГ еще даже не называли Изумрудным городом. Это была малоизвестная деревушка, получившая название Бугристые Луга. Однако общие очертания графств страны Оз казались более или менее правильными. В Гиликине и Манчкинии было выделено наибольшее количество городов, а Страна Квадлингов была представлена одним графическим мазком, имитирующим грубую картину болотистой местности. Винкус был озаглавлен «Страна Винки», и чернилами кто-то нацарапал внизу: «Полная дикость, не беспокойтесь». На левом поле, за кольцом пустынь, обозначенных множеством механически нанесенных точек, той же рукой было написано «вода?», а печать принтера с завитушками выглядела как грязный отпечаток большого пальца.
– Это мило, – сказал Тип, указывая на фотографию.
– Тебе всегда нравился мой шелл, – сказала Рейна, вспомнив теперь, что он баюкал его в ту ночь, когда она обнаружила его в своем гардеробе.
Недалеко от Центра Мунка, в Манчкинии, Рейна сначала подумала, что заметила еще одну раковину, стоящую на ее кончике. А может, и нет. Во всяком случае, какая-то волнистая воронка, написанная от руки быстрыми штрихами коричневатых чернил, с восклицательным знаком рядом. Знак препинания был подчеркнут трижды.
– Это замечательная маленькая карта, – заключил Медведь. Он провел лапой по Великому Гиликинскому лесу, – Я родом отсюда, давным-давно. Послушайте, эта крошечная строчка гласит: Здесь водятся медведи? Я чувствую себя причастным к личной истории. Где-то в этой чаще одинаковых деревьев я представляю Урсалесс, Королеву Северных Медведей, держащую двор, как это было в мое время. Нет, – сказал он, – боюсь, вы не купите эту штуку. Это заставило меня вспомнить о моем прошлом, а это случается слишком редко. Если вы вернетесь завтра, я не вспомню, что вы были здесь сегодня, и если вы найдете эту карту на комоде, я, вероятно, отдам ее вам. Счастливо. Но сегодня вечером я собираюсь посмотреть на это и помечтать о своем доме и о лучших днях, давно прошедших.
Дождь все еще лил, но капли были менее сильными, меньше похожими на град.
– Мы должны идти, – сказала Рейна. Они попрощались с Медведем, который, казалось, уже немного забыл о них. Когда они поднимались по ступенькам, Тип на мгновение взял ее за руку.
– Почему тебе нравятся хлам? – спросила она первое, что пришло ей в голову в панике оттого, что к ней прикоснулись нарочно.
– Мне нравится все, что является домом для тайной жизни, – сказал он, – Мне всегда нравились гнезда, и яйца, и выброшенные змеиные шкуры, и раковины, и куколки.
– Мы должны были купить тебе этот ковер-самолет, – сказала она, – Там полно мух.
Во второй раз шутка была ничуть не смешнее, чем в первый, и Тип отпустил ее руку. Они молча вернулись в Сент-Проуд и обнаружили, что девочек не похитили с целью выкупа, Тип не стоял в очереди на тюремное заключение или увольнение, а мадам Чортлбуш уже отправилась в свой семейный дом, чтобы утешить своих скорбящих родителей.
Если мисс Айрониш заметила, что Рейна гуляла наедине с мальчиком, она решила скрыть свое неодобрение. Скорее всего, подумала Рейна, ей на самом деле все равно, что происходит с любым ребенком, чьи родители не потрудились появиться в День посещения.
Но потом, если подумать, Тип сам появился в День посещения. Вполне приемлемая замена, учитывая обстоятельства.
16
Рейна подумала, что это почти так же, как если бы мы с Типом были слишком близки в тот день во время шторма, в магазине рассеянного Медведя. Но он схватил меня за руку, а не я его. Теперь он кажется... отчужденным. Снят с якоря. Как один из тех плавучих островов, которые время от времени проплывали мимо на Спокойной воде и, попав в какой-то невидимый с берега водоворот, мягко вращались на месте в течение пары месяцев. Вне досягаемости. Тип был в идеальном поле зрения, все его аспекты, просто ... просто подальше отсюда.
На какое-то злое мгновение она подумала, что он, возможно, общается со Скарли на кухне, более близким и, возможно, более доступным другом. Но такого рода мышление было прочным девичьим отношением Сент-Проуда. Почему бы ему не подружиться со Скарли, если она ему нравилась, и она была прямо там, курсируя между мисс Айрониш и Куком? Почему это должно беспокоить ее?
Она посещала свои уроки как могла. Она справлялась с ними все лучше и лучше. Погода прояснилась. Она заканчивала свой первый полный год с чем-то, что приближалось к отличию. Поразительно, учитывая скудость ее начального образования. Мисс Айрониш заметила:
– Вы прошли путь от невербального до хитрого в рекордно короткие сроки, – хотя это не совсем походило на комплимент.
Вскоре школа гудела от планов ежегодного фестиваля Скандала, общегородского хулабалу, датируемого до-волшебными днями, но подавленного во время его царства из-за чрезмерного веселья и легкой похабщины. На перемене старшие девочки болтали об этом с новичками. Король и Королева Скандала были избраны из числа самых пылких студентов колледжа в Шизе. Были обещаны комические расстрелы местных магистратов и преступников в колледже, а также насмешливые публичные наказания случайных привлекательных прохожих, применяемые с помощью распыленной воды или мягких весел. Повсюду крадется еда. Когда садилось солнце, в цветных фонарях зажигались свечи, волшебно освещая покрытые листвой ветви деревьев на Железнодорожной площади и площади Тикнор. Музыка, под которую можно танцевать, наслаждаться, игнорировать. И девочкам разрешалось какое-то время посещать занятия, даже бродить, конечно, всегда под ястребиным взглядом своих учителей.
Чем ближе подходил день, тем меньше Рейна была уверена, что хочет присутствовать. Она с трудом понимала легкомыслие. Как все смеялись, когда птица однажды нагадила на шляпу мадам Мангольд, но потом даже мадам Мангольд рассмеялась. Рейна не думала, что это было смешно, не смешно. Женщины носят шляпы, птицы выделяют экскременты. Комедия этого казалась убогой. Поэтому идея искусственного веселья, хорошо проводящего время по замыслу или намерению – ну, странная. Если не невозможно или не противоречит здравому смыслу.
Тем не менее, она предположила, что, поскольку она не могла понять концепцию, возможно, это была достаточная причина, чтобы согласиться присутствовать. Нужно научиться чему-то новому. Она всегда могла отпроситься пораньше и улизнуть. Со дня ливня у нее, казалось, было особое разрешение бродить в одиночестве, как будто она единственная из всех девочек Сент-Проуда была достаточно домашней, чтобы не нуждаться в пристальном наблюдении на улице. Она посмотрела на себя в зеркало. Казалось, она просто существовала, не более красивая, чем подставка для умбрелы или пальма в горшке, и не менее симпатичная.
Тип встретил ее в перерыве между уроками; он нес чемодан в кабинет мисс Айрониш.
– Ты собираешься повеселиться завтра на этом празднике? – спросила она его.
– Мне придется подождать, чтобы получить инструкции на этот день, – сказал он, – Мисс Айрониш, возможно, собирается навестить своего брата, которому дали несколько дней отпуска после тренировок. Он надеется получить пропуск в Изумрудный город, чтобы немного отдохнуть и восстановиться. Возможно, мне придется сопровождать ее в качестве помошника.
Сожаление Рейны, должно быть, отразилось на ее лице, прежде чем она смогла его скрыть. Тип сказал:
– Я бы предпочел сбежать с тобой и посмотреть, что происходит в центре города.
– Если я увижу нашего друга Северного Медведя, я передам ему ваши наилучшие пожелания, – беззаботно сказала она.
– Пит, – сказала мадам Мангольд с порога, – что ты делаешь, слоняясь без дела в холле? Мисс Рейнари, ваши книги ждут вас. Мы на Семнадцатом уроке. Делая наименьшую из дробей.
На следующий день опасения Рейны подтвердились; мисс Айрониш действительно пригласила Типа на свою экскурсию. Они поедут по недавно построенной железнодорожной линии между Шизом и Изумрудным городом. Это сократило бы их время в пути вдвое, и они вернулись бы меньше чем через неделю. Мадам Сцинкл будет исполнять обязанности проректрисы.
– Почитайте ее так, как почитали бы меня, – посоветовала мисс Айрониш, прежде чем выйти из экипажа, который должен был отвезти ее на Железнодорожную площадь. Поскольку ни одна из девочек особенно не почитала мисс Айрониш, инструкция казалась достаточно простой для выполнения.
Рейна увидела, что Скарли тоже сопровождает мисс Айрониш.
– Я надеюсь, вы все прекрасно проведете время, – пробормотала Рейна, когда экипаж тронулся с места.
– Что это, мисс Рейнари? – спросила мисс Игилви.
– Вообще ничего. Ты собираешься на «хитрое дело» в город?
– Да, – сказала мисс Игилви, – Будем ли мы друзьями, в конце концов? Я собираюсь надеть свой морфелин в горошек с кружевной отделкой. Что ты наденешь?
– Одежду, я подозреваю, – Это должно было отвлечь мисс Игилви, но не сработало. Рейна была занята мисс Игилви половину дня и до самого вечера. Но она была не так уж плоха. Из-за какого-то кислого настроения Рейна даже повела ее в магазин. Северный Медведь не узнал Рейну, и когда она обнаружила сложенную карту, отброшенную в сторону на переполненном книжном шкафу с перечнем книг, она отнесла ее на прилавок.
– Не могли бы вы дать мне это? – спросила она.
Медведь посмотрел на нее и назвал скромную цену. Рейна колебалась. Но Медведь никогда бы этого не упустил. Еще одна кража. Она протянула монету.
– Такого рода погружения – это то, мимо чего мисс Айрониш хотела бы, чтобы мы прошли, – сказала мисс Игилви, когда они уходили, – Мисс Рейнари, мы упустим основные события. Уже достаточно стемнело, они зажгли деревья. Я слышу музыку. Хватит антикварных тиктокеров и старых карт. Мы сейчас и здесь.
Фестиваль, казалось, шел слишком громко и лихорадочно, в каком-то отчаянии. Скрипач и три деревенских танцора шумели на площади, а барменши из местных заведений ходили с кружками эля или ячменной воды. Мисс Игилви и Рейна догнали пару девушек, которые собирались поступать в один из колледжей в Фале.
– В этом году все так изменилось, – пожаловалась забавная молодая женщина, чье имя Рейна так и не узнала, – Я не могу понять, в чем дело.
– Это нехватка мужчин, идиотка, – сказал ее приятель, – Посмотри вокруг себя. Даже мальчиков из колледжа не хватает. Их вызвали на военную службу. Если вы пришли на вечеринку в надежде поцеловаться, я верю, что вы будете сильно разочарованы.
Весь город, казалось, превратился в продолжение опыта жизни в Сент-Проудсе – то есть без отвлечения от уроков. Рейна находила это утомительным и грубым.
– Я думаю, что вернусь, – сказала она мисс Игилви, – Могу ли я безопасно прикрепить вас к этим выпускникам?
– Ш-ш-ш, лорд-мэр собирается выступить.
Лорд-мэр Шиза был очень похож на Старшего надзирателя Сент-Проуда. Но какой обхват груди!
– Есть причина праздновать каждый день, – сказал он, как только толпа успокоилась, – Мы не должны заниматься тем, что бьем себя в грудь из-за трудностей, которые обрушила на нас война. И все же, когда мы танцуем, поем, пируем и резвимся, мы должны помнить о наших солдатах, призванных на службу. И мы должны помнить, как и все живые и разумные существа, что жизнь, которую мы ведем сегодня, может полностью измениться завтра.
– Перемены приближаются так же неизбежно, как смена времен года. Я призываю вас не поддаваться слухам об угрозе Шизу, которыми изобилует эта неделя, но наслаждаться каждым мгновением, которое дарует вам Неназванный Бог. То, что произойдет на следующей неделе, в следующем сезоне, в следующем году, мы рассмотрим в свою очередь. Тем временем, в тени освещенных зданий этого древнего университета, давайте узнаем, что мы живы. Независимо от того, являемся ли мы следующим поколением, которое будет мирно учиться в этом убежище, или мы последнее поколение, давайте изучать то, что мы можем. Узнаем все, что сможем. Доставьте то, что у нас есть, тому, кто придет за нами, независимо от того, сидят ли они в развалинах и пепле или расхаживают в нарядах по улицам в День Скандала.
Ему пришлось высморкаться, и жена увела его со сцены. Никто не имел ни малейшего представления, о чем он говорил.
Мадам Мангольд на следующий день предложила небольшое просветление.
– Я зашла в паб – только для того, чтобы посетить удобства, – призналась она, – и разговор, который я там услышала, вылечил бы ваш бекон, поверьте мне. В военное время циркулирует всякая чушь, и мы знаем из истории, что враг будет использовать слухи, чтобы запугать храбрых патриотов у себя дома. Тем не менее, я полагаю, что вы, юные леди, достаточно взрослые, чтобы понять, о чем идет речь, если пообещаете не пугать младших девочек этой новостью. Ходят слухи, что жители Манчкинии выбрали Шиз в качестве новой цели. Никто не знает, как произойдет нападение, так как, конечно, наша храбрая армия сдерживает жителей Манчкинии в Мадлен.
– Сдерживаете их? – спросила мисс Игивли, – Я думал, мы вторгаемся к ним, – Мисс Игилви не так легкомысленна, как кажется, подумала Рейна.
– Тактика, стратегия; наше дело не подвергать сомнению военный склад ума, – ответила мадам Мангольд, – Но шпионы среди нас могут нацелиться на Шиз для специальной атаки. Возможно, локальные взрывы, чтобы напугать население. Мы будем стоять твердо. Нас никто не тронет.
К тому времени, когда мисс Айрониш вернулась домой несколько дней спустя, многих девочек уже перевезли. Их семьи выплыли из ниоткуда, чтобы забрать своих драгоценных дочерей. Выпускной проходил в обеденном зале, так как часовня была слишком большой и указала бы на поредение рядов.
Рейна избегала Скарли и Типа, обоих, стараясь не показывать этого. Но на третий вечер после того, как они вернулись, Скарли появилась в комнате Рейны и заставила ее поговорить с Типом.
– Мне нечего ему сказать особенного, – сказал Рейна.
– Ему нужно поговорить с тобой, – ответила она, – Не спрашивай меня почему.
Ну, это уже кое-что, подумала Рейна, поэтому на следующий день, как можно непринужденнее, она нашла способ незаметно подойти к нему в кладовой с маслом, когда помогала убирать посуду для завтрака.
– Ю-ху, – сказала она, и это прозвучало наиграно даже для нее самой, – У меня есть для тебя подарок.
Его брови приподнялись при виде карты.
– Ты вытянула это из Медведя? Как ты смогла это сделать?
– Я ничего не утаивала. Он сказал нам, что мы можем вернуться и купить его позже. Почему ты такой раздраженный?
– Не бери в голову. Я просто... удивлен.
Она чувствовала себя ужасно и не могла сказать почему.
– Ну, ты хотел меня видеть, – продолжила она с иронией.
Он поделился новостями о предполагаемом нападении на Шиз. Это было подслушанные разговоры в Изумрудном городе, сказал он.
– Да, я знаю об этом, – ответила она, – Я не закрываю глаза на тот факт, что численность учащихся в школах сократилась вдвое. Но почему ты думаешь, что это должно меня волновать?
– Ну, я бы не хотел, чтобы ты попала в неприятности – сказал он, как будто смущенный тем, что она должна была спросить.
– Не беспокойся обо мне. Тебе нужно подумать о себе.
– Разве нет способа связаться с твоей матерью? Она ведь не захочет, чтобы ты осталась здесь в опасности, верно?
– Я думаю, это все пустая болтовня. Мадам Стритфлай трепещет: Спекуляция! Придуманная, чтобы... запугать нас! Совет, жизнь кажется мне такой же, как всегда, если только немного более утомительной.
– Я не знаю. В ИГ ропщут, что враг заполучил в свои руки какую-то чрезвычайно опасную и могущественную магическую книгу. Если Момби, которая в чем-то похожа на волшебницу, действительно владеет им и может его расшифровать, то невозможно предсказать, какой хаос может обрушиться на нас.
– Книга магии? – Рейна почувствовала легкое головокружение, – Где это было найдено? Как она называется? Как давно она у них?
– Я не могу ответить ни на один из этих вопросов. Для всех я знаю, что это всего лишь один из этих слухов, как бы они хотели. Разработанные для того, чтобы дать психологическое преимущество жителям Манчкинии. Но это то, что они говорят на каждом углу на улицах ИГ. Проктор Клэпп был опустошен перспективами; его сестра говорит, что он совершенно потрясен своим опытом и, возможно, никогда не станет прежним
– Это не слухи, – сказала Рейна, – Я должна уйти... я должна уйти сегодня вечером. Ты сможешь помочь мне выбраться?
– О чем ты говоришь?
– Я передумала. Я имею в виду угрозу пустых слухов. Если Гриммуатика была приобретена кем-либо – любым из антагонистов.
– Да, она так называется. Гриммуатика. Как ты узнала?
– Не бери в голову. Опасность реальна. И я должна идти. Я не могу сказать ни почему, ни где. Я должна идти. И ты тоже должен идти. Убирайся из Шиза.
– Ты так сильно заботишься обо мне? – Его тон наполовину насмешливый, наполовину скептический.
– Если у них есть Гриммуатика, они без колебаний воспользуются ею. Все мне так говорят. Война обескровливает обе страны, и тот, у кого есть более свирепое оружие, накажет им своего врага. Вы здесь в опасности, если жители Манчкинии действительно нашли книгу. Ты должен идти
– А как насчет мадам Мангольд? – спросил Тип, – Или мисс Айрониш? Или мисс Игилви, или Скарли? Или другие?
– Они все в опасности, но я не могу потратить неделю на то, чтобы убедить их. Я прямо сейчас поговорю с мисс Айрониш, и ей придется использовать свои способности проктрисы, чтобы решить, что делать с информацией. Но что бы ни случилось, я уезжаю сегодня вечером. Тебе тоже следует это сделать.
– Мне некуда идти, – сказал он.
– Воспользуйся картой, которую я тебе дала, и найди ее, – не удержалась она.
Мисс Айрониш проводила ее в кабинет. Она постарела за год, прошедший с тех пор, как пришла рейна. Ее глаза запали в темные глазницы, а кожа покрылась мурашками.
– Мисс Рейнари, у меня есть для вас всего одна минута. У меня нет привычки проводить частные беседы со своими девочками, если я не вызываю их
– Спасибо, что согласились встретиться со мной, мисс Айрониш, – Рейн объяснила свои опасения – она считала, что угроза Шизу не была пропагандой, призванной напугать жителей города, а была реальной.
– Если бы наш враг приобрел оружие, которое могло бы переломить ход войны в их пользу, – сказала мисс Айрониш, – я сомневаюсь, что они стали бы использовать его против нашего прекрасного города. Какими бы символическими достижениями мы ни были, мы все еще всего лишь провинциальная столица. Император страны Оз правит из Изумрудного города, и именно там война будет проиграна, если мы ее проиграем. И мы никогда не могли его потерять; Страна Оз слишком велика, чтобы ею управляли маленькие люди запада.
– Я не знаю, какой город больше заслуживает нападения, – сказал Рейна, – Может быть, из-за того, что Шиз – самый большой город страны Оз, жители Манчкинии считают, что сокрушить его было бы более страшным ударом. Или, может быть, они намерены, типа, попрактиковаться здесь в своей новой технике нападения? И запугать ИГ, чтобы он подчинился? Значит, Оз может просить мира? Чтобы уберечь дворец и административные здания от разрушения?
– Думай что говоришь. Паника – это безумие, мисс Рейнари. Однако я впечатлена вашим красочным языком.
– Мне все равно. Я просто хочу, чтобы вы знали, что угроза реальна, и вы должны сделать все возможное, чтобы защитить себя, своих учителей, повара, горничных, девочек. Это ваш долг.
– Студентка не будет указывать мне на мои обязанности, – Сверкая глазами, мисс Айрониш встала, – Я не окажу вам чести, спросив вас, на основании чего вы делаете свои выводы. Вы преступно дерзки. Я подумаю о твоем наказании. Мисс Рейнари, вы свободны.
Рейн стояла там, заламывая руки.
– Убирайся из моего кабинета, я сказала.
В ту ночь мисс Айрониш позаботилась о том, чтобы шаткая дверь конюшни, которую Тип по глупости починил в рамках своих обязанностей, была плотно заперта. Затем она заперла дверь в пристройку, запечатав Рейну внутри.
– Я могу открыть дверь как раз к вашему завтраку, как это бывает в наши дни, – пронзительно крикнула мисс Айрониш через дверь, – А могу и нет. Подумайте о своем позоре, мисс Рейнари.
Рейна не сильно удивилась, когда во всей школе погас свет, услышав шаги на лестнице. Тип прибыл с небольшой сумкой одежды на спине.
– Я видел, как она металась, как маньяк, – сказал он, – Бормоча твое имя. И так как ты сказала, что уходишь, я спрятался внизу, прежде чем она заперла тебя. Я знаю, что простые замки тебя не удержат
– Я едва знаю, как я собираюсь выбраться, – сказала Рейна, хотя сама упаковала кое-что из одежды и несколько ролов, которые она контрабандой захватила с ужина. Она оставила после себя единственный камень, перо, желудь, наконечник стрелы. Тем не менее, она упаковала большую розовую коробку.
– Разве не очевидно, как ты собираешься уйти?
Этого не было, пока он не указал пальцем в небо.
Он первым поднялся по лестнице. Вспомнив тот раз, когда их плечи соприкоснулись, она подождала, пока он вылезет из люка. Она подняла Тая, а затем последовала за ним. Она никогда не смотрела на крыши Шиза ночью. Это было красиво, но менее отчетливо, чем она могла себе представить. Возможно, люди затемняли свои окна или экономили масло, так как месяц за месяцем цены на основные продукты питания продолжали расти. Ей было легче всего разглядеть знаменитый купол Святого Флорикса, темный идеальный холм на фоне бархатного неба, которое, поднимаясь, застывало на месте замерзшими звездами.
– Подняться легко, – прошептал Тип, – Вниз – будет сложно.
Но они достаточно быстро преодолели дорогу, пробираясь по земле через водосточные желоба, водосточные трубы и старый мертвый плющ, чьи толстые шпалерные ветви никогда не были вырезаны из задней части конюшни.
Оказавшись на уровне улицы, Рейна спросила:
– В какую сторону ты идешь?
Он ответил, не глядя ей в глаза:
– В какую сторону ты идешь?
Рейна поколебалась, затем указала на восток.
– Тогда я тоже пойду в ту сторону.
17
Она яростно спорила с ним полночи. Ей не нужен был компаньон. Она больше не боялась быть одна. На самом деле, по ее словам, она никогда не боялась оставаться одна.
Он возразил, сказав, что, поскольку он не подавал заявление о приеме на работу в Сент-Проуд, ему не нужно было подавать заявление о разрешении на выезд. Случилось так, что он шел по дороге из Шиза в тот же час и в том же направлении, что и она. Что в этом было плохого?
Часто она погружалась в мрачное молчание. Она не привыкла спорить. Она так долго жила в своем собственном мире, что ей никогда не приходилось ни извиняться за это, ни объяснять. Так что попутчик ее возраста – даже тот, который ей нравился, когда она с ним не спорила, – должен был стать своего рода обузой.
– Знаешь, – сказала она, – если я стала старше с тех пор, как мы встретились, то и ты тоже. И хотя ты, возможно, достаточно молод, чтобы тебя не призвали на службу во время этого раунда посвящения, если ты будешь стоять неподвижно в общественном месте, таком как Шиз, ты, безусловно, будешь достаточно взрослым, чтобы тебя призвали в следующий раз.
– Ты уверена во многих вещах, о которых не имеешь ни малейшего представления.
– Объясни, – сказала она, – Ты докажи, что я ошибаюсь.
Но он сменил тему.
– Куда ты идешь? Отправляешься на поиски своей матери?
– Кстати говоря, – сказала она, потому что не совсем утратила привычку к сдержанности, хотя Сент-Проудс и, действительно, кирпичные стены Шиза теперь были на несколько часов позади них.
Взошла луна. Сегодня вечером она выглядела обычной. Просто диск, вырезанный из бумаги и прикрепленный липкой ниткой к небу. Запах рукколы и базилика поднимался с небольших коттеджных ферм, утопленных в нескольких футах ниже главной дороги. Ветер был бодрящим, но теплым. Вокруг никого не было, кроме безымянных животных, копошащихся в живой изгороди. Однажды они услышали мычание страдающей коровы, которую какой-то ненадежный батрак забыл подоить. Тип был недоволен этой коровой и хотел убежать, чтобы помочь ей, и Рейна сказал:
– Давай, сделай это доброе дело, но я должна продолжать путь, пока мои ноги будут нести меня, – поэтому он оставил корову в ее страданиях и пошел в ногу с Рейной.
Гиликин к востоку от Шиза.
– Куда ты идешь? – он спросил.
Она не ответила, но когда они подошли к перекрестку, где камень предлагал несколько вариантов – благо, в эту лунную ночь! – пятый из пяти вариантов гласил просто ВОСТОК. Эта дорога выглядела самой отчаянной, и она двинулась по ней, хотя движение немного замедлилось, и, в конце концов, они остановились, чтобы немного поспать. Они зарылись под живую изгородь, сильно раздражая некоторых птиц и какое-то семейное воссоединение мышей. Было ли это только сном, что они разговаривали с ней?
