Текст книги "В стране Оз (СИ)"

Автор книги: Александр Метлицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц)

  – Нет времени для детских игр, – пропыхтел Крапивник, – Если вы не полетите, мои утята, у вас будет достаточно времени, чтобы катать камни в загробном мире.

  – Нахальная штука, – сказал гном, – Вы можете остаться на ужин? Мы подадим жареного крапивника.

  – Я не могу тратить драгоценные минуты на дурацкие игры. Я уже некоторое время охочусь, – Ей было трудно говорить, когда она переводила дыхание; ее голос звучал свистяще, – Сумасшедшая птичница попросила меня найти тебя. Я последовала словам, которые увидела на земле. Вы в опасности, благословенная куча вас. Огромная команда мерзких людей Императора у вас на хвосте, и не ошиблась. О, все потеряно! Если только это не так.

  Им потребовалось некоторое время, чтобы разгадать послание хитрого существа. Солдаты были вооружены и навьючены. Они допросили Птичницу Разочарований и выудили из нее информацию о том, что компания Часов прошла этим путем, веселая и с червями на завтрак.

  – Интересно, какой гардероб мне следует спланировать для тюрьмы? – протянул Бррр.

  – Прошу прощения, сэр, держу пари, вы не получите привилегии тюрьмы, – сказал Крапивник, – Не стоит судить по их свирепым лицам. Почему вы так медлите? Бегите, я вам говорю!

  – У меня короткие ноги. Я никогда не двигаюсь быстро, – сказала Маленькая Даффи, – Может быть, нам стоит разделиться?

  – Это был хороший брак, пока он длился, – сказал мистер Босс, – Я никогда не думал, что до этого дойдет, но жизнь полна приятных потрясений.

  – Я не имел в виду, что мы с тобой расстались, болван.

  Илианора поднялась по тревоге раньше всех.

  – Возможно, это знак, что нам следует выбросить Часы и взять книгу; мы можем двигаться быстрее самостоятельно.

  Лев бросил на нее предупреждающий взгляд; каким бы головокружительным ни был этот Крапивник, они не должны показывать ей, что у них есть какие-то книги. Но теперь было уже слишком поздно.

  – Если у тебя есть тот единственный том, за которым они охотятся, мне вас жаль, – сказал Крапивник, – Грейс Грэлинг подумала, что вы могли бы. Но чем дольше вы сидите здесь и обдумываете это, тем легче будет вас собрать. Эти всадники на своем пути все одеты в серебряные доспехи, яркие, как сосульки, вооруженные мечами с острыми лезвиями и колчанами с искусными стрелами.

  Гном услышал достаточно.

  – Тогда мы идем дальше. Когда вернешься к той Женщине-Птице, скажи ей, что мы поблагодарили ее за предупреждение.

  – Не так уж много от нее осталось, чтобы благодарить, – сказал Крапивник, – Быстрее, вы, маленькие яйцеголовые. Ветер под вашими крыльями и все такое. Я буду петь, чтобы предупредить то, что осталось от Конференции Птиц, что я видел тебя в безопасности, когда-то давно, и я оставил тебя в безопасности. То, что произойдет дальше, зависит от ваших решений и от удачи. Это та девушка, о которой я догадываюсь?"

  – Не уходи, – сказала Рейна.

  Бррр и Илианора переглянулись. Даже перед лицом смертельной опасности родители внимательно следят за малейшими улучшениями в способностях своих детей.

  – Я спою вам все, что смогу, – ласково сказал Крапивник, – Если ты ищешь Лира, то он хорошо спрятался. Но какое зрелище для воспаленных глаз вы бы ему устроили в какой-нибудь счастливый день! Тем временем я сделал все, что мог, и теперь ты делай свое.

  11

  Окончательно придя в себя от беспокойства, они наверстывали упущенное время.

  Мы – история, – сказала Маленькая Даффи, – Даже без Часов мы не можем двигаться быстрее, чем солдаты на лошадях. Не с ребенком.

  – Я могу бегать быстрее, чем ты, – сказала Рейна.

  – Я знаю. Мы оба три фута тал, но я на два фута сильнее.

  – Мы не бросим Часы, – сказал мистер Босс, – Это не выход.

  Они торопились; их болтовня была нервной болтовней.

  – Зачем броня в это время года? – спросил Лев.

  Маленькая Даффи ответила.

  – Против какого-нибудь заклинания кованый металл может обеспечить минимальную защиту. Или он может, по крайней мере, замедлить эффективность заклинания.

  – Ты не ведьма, разве что в будуаре. Ты? Ты ведьма, – почти восхищенно фыркнул ее муж.

  – Ни для кого не секрет, что некоторые профессионалы могут использовать немного магии в своей работе. Например, когда мы работали среди юнамата, мы с сестрой Доктором обычно вшивали листы кованой жести в нашу одежду. Минеральное профилактическое средство. Только здравый смысл.

  – Вы можете сделать для нас что-нибудь полезное? Пара семимильных ботинок для каждого из нас, чтобы мы глубже погрузились в более безопасную неразбериху джунглей Квадлинга?

  – Мне нужны две пары, – сказал Бррр, – Хотя я бы также согласился на диван в семь лиг.

  – Принеси мне вросший ноготь на ноге, и я подстригу его без своих швейных ножниц, – фыркнула Маленькая Даффи, – Это примерно то, что я могу сделать, люди. В любом случае, даже у самого могущественного чародея нет силы сделать все, что он или она может захотеть. Только определенные вещи. Никто не может указать пальцем на дюжину всадников и превратить их, пуф, в дюжину пончиков. Никто не может за одну кампанию волшебным образом свергнуть императора с трона или воскресить Бастинду из мертвых. Магические силы ограничены с самого начала и еще более ограничены историей и способностями человека, пытающегося совершить заклинание.

  – Смотри, – воскликнула Рейна. Бррр обернулся, осознав, что на этот раз она уделяет больше внимания, чем остальные.

  Пересекая открытые луга, по которым они спешили, они увидели группу всадников, появившихся из-за зарослей лиственниц, в милях позади. С фанатизмом копья и пилообразного меча. Если бы спутники могли видеть всадников, их тоже можно было бы увидеть. Это может быть всего за несколько мгновений до того, как раздастся топот лошадей на галопе.

  – Мы заблудились, – воскликнул гном, – Бррр, возьми девушку на спину, ты сможешь быстрее покрыть землю.

  – Что угодно, лишь бы избавиться от нее, а? – прорычал Лев. Он повернулся один раз, три раза, пять, описывая отчаянные круги. Тележка повернулась вместе с ним. Его соблазнила моральная приемлемость личного побега для себя на службе охраны человеческой девушки, но затем он снова двинулся вперед, – Я не оставлю книгу императору, – прорычал он, – а остальных из вас – копьям Императора.

  – Мы должны лететь, – воскликнула Рейна, – разве Крапивник не сказал, что мы должны лететь?

  – Сейчас не время обсуждать образный язык, – отважилась Маленькая Даффи, – не тогда, когда нашу печень собираются нарезать кубиками на месте.

  Она вскарабкалась на Часы, где уже ехали Рейна и карлик.

  Рейн выдала столько проклятий, сколько смогла, учитывая, что ее словарный запас оставался ограниченным. Она крабом подошла к Часам сбоку и поставила ногу на одну из длинных кованых железных стрелок на циферблате, – Я видела настоящего дракона, который мог летать. Этот знает об этом так же хорошо, как и я, – воскликнула она. Используя кожистые взмахи крыльев, чтобы взлететь выше, она в конце концов ударила дракона по сетчатому хоботу, – Лети, глупый червяк, и делай то, для чего тебя создали!

  Может быть, она задела потайной рычаг или волшебный нерв, который мог бы привести ее в боевую готовность, в то время как остальные Часы оставались парализованными. Огромные крылья задрожали. На них посыпались коричневые листья и шелуха лесных насекомых. Скрип, когда ребра салового дерева достигли максимального размаха, был подобен щелчку умбрелы, когда она затрещала. Размах крыльев, как у летучей мыши, достигал двадцати восьми или тридцати футов от кончика до кончика.

  – Красиво, не правда ли, – сказал гном, – Если они не видели нас раньше, то увидят сейчас. Мы – целое облако драконов на их горизонте, как только они посмотрят налево.

  Крик открытия. Лавинообразный стук лошадиных копыт. Когда Бррр напрягся, чтобы пульсировать еще сильнее, он заметил, что ветер изменился. Он дул с севера, принося с собой прохладу летних фермерских угодий Гилликина, но теперь с востока ветер усилился с внезапной, более сухой силой. Как будто это было серьезно.

  Крылья дракона поймали ветер и расправились, до такой степени, что стареющая кожа, размягченная временем, может расправиться. Фургон двигался быстрее, как будто погода придала ему сил.

  – Ух ты! – воскликнула Илианора. Она вскарабкалась на подножку.

  Рейна наклонилась вперед, как горгулья на парапете часовни. Она прыгала вверх и вниз на плечах дракона, глядя вперед, ничуть не испугавшись, когда Часы ускорились.

  – «Если он начнет летать, – подумал Бррр, – я буду висеть на засовах этой тележки, как котенок, вывалившийся изо рта своей матери». Однако он не мог остановиться, чтобы отстегнуться от ремней безопасности. Не было времени. Часы торопливо шли.

  Бррр не думал, что дракон сможет обогнать военных коней, но, возможно, на лошадях ездили тяжело. К тому времени, когда Льву пришлось либо остановиться, либо рискнуть получить инфаркт, собрание поднялось по небольшому склону дороги из желтого кирпича и спустилось с другой стороны. Гравитация подгоняла их все быстрее, в рощицу, которая обещала, сразу за ней, более глубокий лес. Предоставляя небольшое окно времени для выработки стратегии до того, как их хищники нападут на них.

  Крылья дракона сложились так внезапно, что Рейна полетела вперед на дорогу. Она не жаловалась на царапины на своих грязных конечностях, на небольшое количество крови. У нее был такой взгляд, какой бывает у ребенка всего несколько раз в жизни, когда ребенок делает лучше тех, кто лучше его. Выражение лица не самодовольное, хотя взрослые часто принимают его за самодовольство. Это что-то другое. Может быть, облегчение от того, что на личном опыте подтвердилось давнее подозрение нашего вида, что волшебный мир детства – всего лишь маска для чего-то другого, более тонкой и парадоксальной магии.

  Как будто энтузиазм Рейны привел его к жизни, вскоре у них появилась возможность. Развилка на дороге из Желтого Кирпича. Высокий участок, идущий вдоль хребта, более низкая дорога, возможно, более старая линия, которая была заменена более поздними инженерами. Мистер Босс выбрал спускающуюся дорогу, так как она выглядела более заросшей ежевикой. Конечно же, кустарниковые деревья и заросшие изгороди вернулись на свои места после того, как Часы пробились, обеспечивая спутникам более глубокое укрытие, скрывая доказательства сделанного ими выбора. По крайней мере, на данный момент.

  В ту ночь гном сказал Рейне:

  – Ты заставил дракона летать. Мог бы пощекотать меня в зоне щекотки колесом щекотки. Хорошая работа, вот что. Я думаю, ты можешь остаться.

  – Я уже осталась, – сказала Рейна.

  12

  Они и представить себе не могли, что так легко ускользнут от преследователей, но так казалось. И это тоже хорошо: еще день или два, и лес полностью исчезнет. Бледные луга, окружавшие их, были похожи на развевающиеся простыни, которые сушат две прачки. Тут и там мимо них проходил рил, и компания могла остановиться, чтобы ополоснуть чашку или намочить больную пятку. Они не задерживались надолго.

  Маленькая девочка, подумал Бррр, кажется, больше взволнована, чем напугана срочностью. Хотя он предложил нести Рейну на спине, она предпочла идти пешком и не устала. Она часто забегала вперед, как, по его представлениям, мог бы сделать его собственный детеныш, будь он достаточно бодр, чтобы стать отцом детеныша. Ему пришлось подавить желание надеть на нее наручники, но не от досады, а из любви. Она, казалось, не понимала напряжения, в котором пребывали ее спутники.

  А потом он подумал:

  – «О, милая Озма. Она этого не понимает. В глубине души она этого не понимает. Она моложе своих лет. Она простая? Она не знает, что мир состоит из несчастных случаев, в которые в каждое мгновение вонзаются ножи, готовые выскочить наружу. О яде, насыщающем один гриб, а не другой. Из-за оспы и чумы складчатые гармошкой шторы в гостиной, готовые расправиться, когда шторы задернуты холодным вечером. О катастрофе, вшитой в шов каждого наслаждения. Огненный муравей в сахарнице. Змея в малине, как говорилось в старых историях. Она недостаточно знает, чтобы беспокоиться. Она недостаточно образована, чтобы волноваться».

  Генерал учил ее читать письма, но она так и не научилась читать мир.

  Старая ветка Кирпичной желтой дороги начала иссякать. Местные мусорщики, занятые собственными строительными проектами, раскопали рыхлые кирпичи в таком количестве, что проезд по дороге стал затруднен. Здесь луговая трава по обе стороны становилась все более жесткой. Она царапал их, как будто каждый лист был окаймлен кристаллами соли. Затем, наконец, белые луга погрузились в первую полосу чего-то, больше похожего на джунгли, чем на лес.

  Они не ожидали, что путь окажется легким, поскольку часы были таловыми, а растительность густой, но не ожидали и того, что быстрая смена климата удивит их огромным ростом местного населения. Не пройдя и сорока футов под пологом болотных джунглей, они были оглушены грохотом жизни. Крики птиц и ругань обезьян. Десять тысяч трудолюбивых насекомых, жующих, пилящих, дерущихся, роющих, роющих, таскающих, дерущихся, зияющих мимо. Лианы разлетались, как сахарные конфеты. Часы проникали все глубже. Сам шум был своего рода камуфляжем, причем желанным.

  В первый же день в бесплодных землях Маленькая Даффи опознала растение, чьи маленькие стеганые листья, когда их раскрывали, сочились мазью, которая отпугивала комаров. Необходимость была настолько острой, что взрослые товарищи отважились собрать хороший запас. Однако для ее безопасности Рейна был засунута в кузов Часов. Там она была защищена от комаров, а также от того, чтобы не потеряться. Она была склонна блуждать бездумно, а джунгли – не место для этого.

  Рейна не часто бывала в таком замкнутом пространстве. Огромные шестерни, сделанные из резного дерева, поднимались, как циферблаты часов, в то время как шестерни из кованого железа лежали горизонтально. Деревянные улыбались, но некоторые из их зубов были сломаны или отсутствовали. Железные шестеренки выглядели более коварными, как будто они не остановились бы ни перед мышью, ни перед волшебником, но пережевывали историю так, как им нравилось.

  Внутреннее помещение Часов, покрытое пылью, было совсем иным, нежели позолоченный внешний мир. Воздух здесь был более сухим, менее тягучим. Зеленоватый свет баньяна просачивался туда, где доска перекосилась или ставни не держались. Она чувствовала себя как новое семя в зеленом свете подлеска или как рыба в мелких водорослях.

  Почти вяло веточка мха, коричневая и зеленая одновременно, начала просачиваться сквозь щель в нижней части одной из ставен. Тоньше карандаша, больше похож на пипетку. К нему присоединился другой, а затем третий и четвертый. Чувствительные щупальца жестко вырезали полукруги в пыли, проникая внутрь, прощупывая. Рейна не знала, что это такое, но они были оживленными и любопытными.

  Для них там было место, они могли войти. Но как она ни старалась, ей не удавалось сдвинуть с места ставни. Она была заперта здесь, пока ее спутники не открыли дверь снаружи.

  Если что-нибудь случится с хранителями Часов, наконец подумала она (и это был, пожалуй, первый раз, когда Рейна когда-либо думала условно), я буду заперта здесь, как леди Стелла в своем домашнем доме.

  Она не слышала никакого шума снаружи. Никакого чириканья толпы обезьян. Никакого восхищения собственным замечательным оперением со стороны птиц. Вместо этого она почувствовала что-то вроде тишины, выдержанную густоту звука.

  О, но эти маленькие пальчики-крабы действительно хотели попасть внутрь! Теперь некоторые пытались пролезть сквозь старую дыру в сучке, ствол которой состарился и не сидел правильно на доске. Шесть или восемь из этих прядей торчали вверх. Если бы она только смогла вырубить ствол, они, может быть, смогли бы ворваться внутрь. Она осторожно ударила по нему рукой, но не смогла сосредоточить свою силу настолько, чтобы что-то изменить. Она увидела, что задняя сторона фургона, сквозь сетку сцепленных шестеренок, маховиков и маятников, также исследуется на предмет входа множеством подергивающихся конечностей-пальцев. Но тут карлик открыл ее дверь, и паучки растаяли.

  – Свободно и чисто, – сказал он, – мы закончили опустошать лес в поисках целебных трав.

  – Ты видел этих пауков? Куда они подевались?

  – О чем ты говоришь? Все, что мы видели, были жужжащими жуками размером с тарелки для завтрака, – Карлик, Маленькая Даффи и Илианора настаивали на том, что Часы ничем не были осаждены. Лев, который следил за Часами даже во время уборки мусора, сказал Рейне, что она что-то изобретает.

  – Это звучит отвратительно, – сказал он ей, – Как гигантские клопы. Ты пытаешься запугать меня. Я понимаю, что это нетрудно сделать, но просто прекрати это. Ты же знаешь, как я презираю пауков.

  – Я их не выдумывала.

  Рейн, как могла, описала их ноги или пальцы, но никто из спутников не видел ни одного такого существа, пусть их было несколько. Маленькая Даффи дала Рейне тонизирующее средство, чтобы успокоить нервы, но девочку вырвало. Она не хотела, чтобы ее нервы ни успокаивались, ни распалялись. Она хотела, чтобы пауки вернулись и рассказали ей, на что похож мир пауков.

  Ближе к закату человеческое существо крадучись пробралось через джунгли. Он не был ни солдатом-северянином, одетым в доспехи, ни изгнанником из страны жевунов. Он больше походил на местного пьяницу. Его цвет был темным, а одежда короткой. Вязальные спицы закололи длинные волосы, собранные в пучок на его голове. На спине он нес корзину, наполненную грибами определенного веса, текстуры и запаха.

  Сначала он заговорил с ними на языке, которого они не понимали, но он сделал усилие, чтобы вспомнить другой язык, и попытался снова. Он был мусорщиком, занимающимся своим ремеслом, и он мог предложить на продажу более мощные из лесных грибов. Очень, очень хорошие экземпляры, очень, очень редкие. Маленькая Даффи выглядела заинтересованной, так как знала лечебные свойства его запасов, но мистер Босс оборвал ее и сказал, что им не нужны грибы для отдыха.

  Туземец никогда не называл им своего имени, но он сразу понял, что компания, должно быть, скрывается от солдат императора, о которых он слышал сплетни. Рейна гадала, от кого: от попугаев?

  Обезьяны? Пауки?

  Запинаясь, грибник сказал им:

  – Ваши солдаты? Они все еще ищут тебя. Но чрезвычайные ситуации заставляют их отвлекаться от своей задачи. Но они не сдадутся так быстро – я думаю. Они должны вернуться. Рискованно, если ты пойдешь дальше, но еще более рискованно, если ты останешься на месте.

  – Что ж, это хорошее меню на выбор, – сказал мистер Босс, – И ты выглядишь так, как будто не колеблясь сдашь нас.

  – Я занимаюсь грибами, а не людьми, – ответил он, не обидевшись. Он расстегнул набедренную повязку и помочился на землю между ними. Был ли это жест презрения, или доказательство ненападения, или просто признак переполненного мочевого пузыря? Бррр подумал:

  – «Ну что ж, если я когда-нибудь вернусь в высшее общество, есть новый трюк, который можно попробовать в толпе».

  Мужчина сказал:

  – Людям императора не рады в Стране Кводлингов. Грибное Сердце не должен передавать информацию плохим людям.

  Он взял гриб из своей корзины, потер им волосы у себя подмышкой и откусил кусочек. Когда он предложил это всем, все заявили, что они сыты.

  Лев сказал:

  – Может быть, нам лучше покинуть Желто-кирпичную Дорогу и пройти через всю страну?

  Квадлинг покачал головой.

  – На дороге из желтого кирпича безопаснее. Деревья, лианы и цепкая растительность только густеют по мере продвижения на юг. Кроме того, джунглевый леопард не преминет тобой полакомиться.

  – Я могу справиться с джунглевым леопардом, – сказал Бррр.

  Продавец грибов фыркнул и откусил еще кусочек.

  – А еще лесная гарпия и маленькие злобные смертоносные джунглевые грызуны.

  – Ну что ж, – сказал Бррр, – Ты меня убедил.

  – Но даже если ты мне не веришь, подумай о своем багаже, – заключил он, – В Страна квадлингов после дождей уровень воды поднялся и реки разлились по джунглям. Вы будете по колено в воде. Он посмотрел на гнома, потом на жевунью, – Или до пояса. Вы увязнете в грязи. Солдатам легко поймать вас и сковать цепями. Но желтая дорога проложена сухо и высоко. По ней можно уйти дальше от врагов. Быстрее уйти с севера можно только по дороге.

  – Но они, конечно, пойдут по Кирпичной дороге в сторону Кхойре, – сказал Бррр, – Они будут двигаться быстрее, чем мы сможем. Я удивлен, что они до сих пор нас не догнали. Что за чрезвычайная ситуация отвлекла их?

  – Они наткнулись на бродячего дракона, – сказал Грибное Сердце, – Не такая игрушечная штучка, как твой. Настоящий. Они останавливаются, чтобы попытаться захватить его, но не могут управлять им. Он улетает. Так что теперь они снова начнут охотиться за тобой.

  – Они видели дракона вблизи, а я не видела ничего, кроме пауков? – Рейна был в ярости.

  – Но если мы останемся на этой дороге – они будут преследовать нас, – настаивал Бррр.

  – Ни одна дорога не ведет только в одну сторону. Когда инженеры строят единственный сухой доступ на родину Квадлинга, они также строят только сухой доступ из родины Квадлинга. Итак, когда солдаты ИГ предают хозяев Квадлинга и убивают, крадут и сжигают их мосты? Солдаты ИГ, уходящие по кирпичной дороге, становятся легкой мишенью для дротика-квадлинга и стрелы-квадлинга.

  Он выплюнул грибного жука и выругался на куаати.

  – Квадлинги больше не будут целоваться с солдатами ИГ.

  – Что помешает вашим соотечественникам стрелять в нас? – спросил Лев, – Я родом из Гиликина, а моя жена из Винкуса. Малышка Даффи – Жевунья, а мистер Босс-

  – Меня не называй, – сказал мистер Босс.

  – Мы – ходячая галерея врагов Кводлингов. И ты отправишь нас на юг по дороге? Я как-то сомневаюсь, – закончил Бррр.

  – Это не так, – сказал Кводлинг, – У тебя есть защитник и кводлинг, чтобы обеспечить тебе безопасный проход. Он слегка поклонился Рейне.

  – Она Кводлинг, нет? – Бррр посмотрел на девушку. Он не думал о том, что она находилась где-нибудь в стране Оз, с этнической точки зрения. Но Бррр понял, что имел в виду торговец грибами. Лицо Рейны имело форму сердечка, немного более плоское, чем у ее спутников. Ее губы стали полнее. Нельзя было сказать, что ее кожа была такой же румяной, как у Грибного Сердца, но теперь, при таком освещении, может быть...

  Бррр поймал взгляд мистера Босса.

  – Значит, Часы сказали тебе остерегаться маленькой девочки. Так и есть. Думаю, Часы просто завидовали. Мы нашли себе посла.

  Странствующий торговец заговорил с Рейной на Куаати. Она не заметила, что он обращается к ней.

  – Не обращайте внимания, – сказал он им, – Мои люди хотят видеть то, что я могу видеть. Она должна пообещать вам безопасный проезд по Дороге, – Он откусил еще одну порцию своего товара и лукаво улыбнулся, – Кхойре – большой город, где ты можешь затеряться. Такая небольшая группа солдат не посмеет последовать за вами в Кхойре. Ты будешь там в безопасности.

  – В безопасности от солдат, – сказал мистер Босс, – Как насчет невидимых пауков?

  Они попытались объяснить, что, по словам Рейны, она видела.

  – Может быть, император обучил пауков-ищеек с помощью магии, в которой он отказывает всем остальным? – спросила Илианора.

  – Невидимые пауки, – сказал Лев, – Я упоминал, что даже видимые пауки вызывают у меня стенокардию психики?

   Они так и не узнали, что Грибное Сердце думал о невидимых пауках, потому что при одном их упоминании он побледнел. Через мгновение он снова растворился в лесу, для всех практических целей сам став невидимым.

  – Еще один, ушел, – сказала Рейна, – Мы не слишком дружелюбны, не так ли.

  13

  Ужас Кводлинга перед пауками, которых видел только Рейна, сделал взрослых еще более брезгливыми, чем когда-либо. Рейна, однако, испытала внутри что-то вроде пряничного ощущения сгибания. Люди не могли видеть пауков, и они не могли видеть ее изнутри – они не могли понять, что она говорила правду.

  Осознание изоляции – это внезапное осознание уединенности своих самых важных переживаний – обычно происходит сначала, когда ребенок намного младше, чем Рейна была сейчас. Это ощущение часто вызывает тревогу. Одинок, как гусь в бурю, как говорится. Однако Рейна чувствовала что угодно, только не тревогу. Невидимый мир – мир ее инстинктов – хотя и уединенный, был реальным.

  Они слышали, как она пела в ту ночь, стишок ее собственного сочинения.

  Пауки-пауки в лесу

  Никто не знает тебя очень хорошо.

  Никто не может и никто не должен.

  14

  Чем глубже они проникали на родину кводлингов, тем больше признаков активности кводлингов они видели. Тростник, разложенный по краям Кирпичной дороги, чтобы высохнуть на солнце. Ослиный навоз и человеческие экскременты. Сломанная упряжь для водяного буйвола. Между тем, позади них не раздавалось никакого стука лошадиных копыт. Кирпичная дорога к югу от Гиликина и Страны Манчкинов могла бы быть опасной, но не для группы не вооруженных людей, сопровождаемых ребенком с явной кровью Квадлинга.

  Они позаботились о том, чтобы Рейна шел спереди и по центру, на самом видном месте Часов. Никто особо не верил в паучьи выдумки, но и не верили в то, что можно рисковать получить стрелу с ядовитым наконечником.

  – Я хотела бы знать, каковы наши намерения, когда мы прибудем в Кхойре, – сказала Илианора, когда они готовили ужин из вареного гармота и болотных помидоров. Они сидели прямо посреди дороги, их костер для приготовления пищи был разложен на кирпиче.

  – Мы вот-вот последуем совету, переданному из Гриммуара. Мы будем держаться вместе и двинемся на юг. Но что дальше? И почему? Мы собираемся снять там квартиру? Начать посадку растений для сбора плесени? Устроить цирк? Изучать Куа'ати?

  – Так-так, моя маленькая Минкси-Мут из Солончаковых земель, – Гном вытащил рыбью косточку. Женитьба несколько успокоила его нервы, – Никто не знает, где находится дом, пока не станет слишком поздно, чтобы сбежать из него. Мы будем знать, что делать, когда будем знать, что делать

  – Кхойре не может быть ничьим домом, – возразила Илианора, – Иначе так много кводлингов не мигрировало бы в северные города.

  – Что такое мир после Кхойра? – спросил Рейна, которая редко прислушивался к их дискуссиям.

  Мистер Босс пожал плечами.

  – Дорога иссякает, как я понимаю, но страна Квадлингов распространяется на весь юг.

  – О, в конце концов, даже Страна Квадлинга заканчивается, – сказала Маленькая Даффи, – По крайней мере, судя по урокам чтения карт, которые мы проходили в детском саду. Провинция встречается с кольцом пустыни, которое окружает Оз

  – Но что после пустыни? – спросила Рейна.

  – Еще больше пустыни, – сказала Жевунья, – Оз – это оно, милая.

  – Чтобы услышать, как говорят жители страны Оз, других мест не существует, – сказал мистер Босс, – На севере нет такого места, как, например, Квокс, кроме как в качестве источника хорошего бренди и источника определенного приятного акцента. Эв, к югу от песков, на самом деле не существует – он бы не посмел. Но, о, нам действительно нравится наш табак Эв, если посылка проходит.

  Рейна нахмурилась. Она не понимала иронии. Гном, более уважительно относившийся к Рейне теперь, когда она была их фактически защитницей, сжалился и объяснил.

  – Страна Оз не окружена песками. Он утопает в собственной значимости.

  – Эй, Оз больше, чем Эв, Квокс или Флиан, – сказал Бррр с притворной наглостью, – Эти крошечные долины – это захудалые города-государства, основанные племенами пустыни.

  – Кого волнует, что находится за пределами страны Оз? – согласился гном, – Никто туда не ходит. Страна Оз любит себя достаточно, чтобы не заботиться о провинциальных аванпостах.

  – Но после пустынь? – спросила Рейна.

  – Ах, невинная глупость детей, – сказал гном, – Ты могла бы с таким же успехом спросить, что находится за звездами, если мы когда-нибудь узнаем. Пески не смертельны, это просто пиар, созданный краевыми общинами. Не то чтобы я предлагал нам продолжать идти на юг, чтобы стать кочевниками в постельном белье. Пустыни не гостеприимны. Во-первых, именно оттуда приходят драконы.

  – Она хочет знать, куда мы направляемся, вот и все, – сказала Илианора, – Я согласна с ней в этом.

  – Направляюсь в завтрашний день. Точно так же невозможно сказать, что находится по другую сторону этого, но мы узнаем, когда доберемся туда, – сказал гном, – Все, прекратите болтать. У меня от вас судороги.

   Завтрашний день начал расплываться. В климате, который, казалось, не знал ничего, кроме одного сезона роста, зрелости, упадка, все происходило одновременно, постоянно, даже время, казалось, теряло свою согласованность. Компания стала тише, но их несчастья не утихли. Стоимость блуждания без названного пункта назначения оказалась слишком высокой.

  В конце концов Кирпичная дорога иссякла – почти кирпич за кирпичом, – но протоптанная колея оставалась достаточно широкой, чтобы вместить Часы Дракона Времени. Признаки человеческой предприимчивости становились все более многочисленными. Спутники начали замечать квадлингов на деревьях, в плоских лодках, даже на изрытой грязью дороге. Туземцы обходили Часовую компанию стороной, но с уважением. Бррр заметил, что кводлинги, ставшие мишенью этническиой клеветы по всей стране Оз, на своей родине, казалось, были более способны проявлять вежливость к незнакомцам, чем жители манчкинии или гиликинцы.

  Илианора снова опустила вуаль на лоб, несмотря на вечную жару лета в джунглях.

  Не было хорошего способа избежать встречи с Кхойре. Столица провинции колонизировала все сухие земли, составляющие перешеек среди тростников, на котором она присела на корточки. Именно приземистая. Бррр, живший в Изумрудном городе и в Шизе, знал, что столицы – это места помпезности и самовосхваления. Кхойре же выглядел в основном как набор ангаров для сушки риса. Действительно, рассудил Бррр, вероятно, именно так и начинался город.

  На уровне земли оштукатуренные административные здания демонстрировали экстравагантность резьбы по мягкому камню, как мирской, так и религиозной. Над ними орнамент был оставлен для жалюзи, выветренных из отвеса, и перфорированных экранов из рафии или камня. Потрепанный, благородный. Громады Райс-Хауса и Руби-Хауса, а также Бюро по тарифам и Закону о болотах – названия, вырезанные не на Куаати, а на озишском, которые теперь могла прочитать даже Рейна, – вырисовывались рядом с магазинами мыльной кости, которые качались на сваях над домашним свинарником и писсуарами. Но и в правительственном доме, и в бакалейной лавке имелись спавенные балки крыши. Чтобы смыть разразившийся муссон, Бррр позже понял. Разумный в этом климате, хотя первое впечатление было о достойном старом городе в его старческом маразме.