Текст книги "Кроваво-красный (СИ)"
Автор книги: Ulgar Ridt
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 52 страниц)
Глава 43
За решетчатым переплетом окна таверны раскинулся сказочно красивый в зимнее время Скинград. Узкие улочки вились, сплетаясь в причудливый лабиринт и уводя вглубь города, заснеженные крыши тесно стоящих домов искрились снегом, а из высоких каминных труб поднимался в блеклое зимнее небо легкий дымок. Город давно проснулся и наполнился жизнью: кто-то торговал вразнос пирожками, кто-то выругался, поскользнувшись на заснеженной мостовой, и звуки, сплетаясь в заглушенный стенами и стеклом окна гул, поднимались ввысь, туда, где за грядой крыш возвышался на холме величественный замок. Прекрасный вид, и здесь, в отличие от Чейдинхолла, гораздо теплее и нет ветра – редкие снежинки, кружась, тихо падали с неба и таяли на лице. В такую погоду неплохо было бы пройтись по улицам, заглядывая в алхимические и оружейные лавки и приобрести учебник по медицинской алхимии. Скелеты и яды, конечно, хорошо, но не помешало бы научиться готовить зелья на случай ранений, лечить которые магией никогда не получалось.
Но вместо этого два часа ушли на поиск "Лавки Клементины", довольно долгий, хоть и облегченный наличием наскоро записанного Альгой адреса, долгую беседу с самой хозяйкой заведения и примерку платьев, два из которых теперь лежали на кровати в таверне, смущая одним своим видом.
Слишком добротные и, наверное, красивые. Такие обычно носили зажиточные горожанки, ухоженные женщины, никогда не бывавшие в пещерах и видевшие гоблинов и прочих обитателей глухих мест разве что на картинках. Они знали историю, географию, грамотно и красиво писали, цитировали литературу и изъяснялись деликатно, не уподобляясь завсегдатаям дешевых таверн и притонов. И не водились с ними, поддерживая отношения исключительно с лицами своего круга, такими же добропорядочными и достойными горожанами, не имевшими проблем с законом.
Терис сглотнула, мутнеющим взором созерцая платья и пытаясь определить, какое из них попроще, но перед глазами все плыло и смешивалось в водовороте разноцветных пятен.
Дорога до Скинграда, занявшая неделю, началась спокойно и даже удачно. После разговора с Альгой и некоторых пришедших во время него мыслей на душе полегчало, и все казалось не таким уж сложным. Уверенности придало и то, что за два дня зажили ссадины и порезы, не оставив после себя ни следа, и в мыслях сложилась казавшаяся убедительной история. Гибель матери в Кватче, годы нищенской жизни вместе с больным отцом, который брался за любую работу, пока она мыла колбы и полы в Гильдии магов. Только два года назад удалось открыть небольшую таверну недалеко от Бравилла, и со временем дело стало приносить доход...
Стараясь сосредоточиться на этой истории, Терис натянула платье приглушенного зеленого цвета и взглянула в зеркало, испытав то же обреченное чувство, что и в лавке. Слишком хорошая одежда, не для нее. Как и гребень…но он – последнее, что осталось от покойной матушки, что несколько отведет подозрения. Но вот вся эта история с таверной несуществующего отца... А что если спросят название? "Дурное знамение", где хозяйничает Манхейм Тяжелорукий? Огромный норд, выше ее на две с половиной головы – ее отец? И заведение не пользуется доброй репутацией, его посетители – проходимцы вроде нее самой и патрульные, которые порой закрывают на этих проходимцев глаза, как и на темные делишки самого хозяина...
Терис еще раз посмотрела в зеркало, старательно собирая волосы и аккуратно вставляя в пучок гребень. Слишком хорошо даже для дочери трактирщика...или торговца, идея с таверной далеко не из удачных. Как, впрочем, и идея с лавкой.
Довеси из семьи торговцев, может начать задавать вопросы, ответа на которые она не знает. Ее знания вообще были слишком скудны не только в области торгового дела, но и во всех других, за исключением разве что стрельбы из лука и спусков в полные ловушек руины. Последнее даже приносило некоторое удовольствие до тех пор, как наемники Умбакано начали гнать ее туда побоями и угрозами. Что же касается остального...из истории она помнила только то, что Тамриэль построен на руинах государства алейдов, Тайбер Септим объединил разрозненные земли в Империю, а пятнадцать лет назад был Кризис, забыть о котором не получилось бы и при всем желании. С географией все обстояло еще печальнее. На севере Скайрим, там холодно и мамонты, на юге – Валенвуд, где едят себе подобных и курят гусениц, и Эльсвейр, где много хаджитов и скуумы. На Востоке – болотистое Чернотопье и Морровинд, родина Альги и ее любимого Кассиуса Курио. На Западе – Хаммерфел, где вообще скамп знает что. Литература... На ум приходил разве что трактат о ядах и их применениях или отрывок из «Аргонианской девы», намертво въевшийся в память. И то и другое произносить вслух совершенно не стоит, а все тексты о Богах и праведниках были благополучно забыты задолго до ее вступления в Братство.
Убийца нервно разгладила складки на юбке и одернула рукава. Платье пришлось в пору, корсет сел удачно, вырез не слишком большой...только лучше бы малиновый бархат, второпях подшитый своими руками, размазанная подводка и встрепанные волосы. Ей со времен приюта пророчили стать шлюхой, а не благополучной горожанкой, а шлюхе можно ничего не знать, не уметь поддержать беседу, и оставшийся открытым шрам, идущий от ключицы вниз, ей подходил больше.
Покосившись на окно, за которым медленно ползло к закату солнце, полукровка с растущим чувством обреченности запихала в сумку аккуратно сложенные вещи. Сумку тоже пришлось купить новую, из хорошей кожи, с аккуратной отделкой, без следов грязи и крови. И вместо холщовых штанов и рубашки приобрести длинную сорочку с кружевом на случай, если придется посреди ночи выбегать из комнаты на крик обнаружившего труп гостя. От одного взгляда на нее хотелось отвернуться и сплюнуть, но и тут пришлось напоминать себе, что в ближайшие дни надо быть воспитанной и милой девушкой из честной семьи.
Скромность, вежливость, сдержанность...и придется быстро учиться уходить от ненужных вопросов, способных поставить ее в тупик. А таких вопросов может оказаться очень много.
"Это не экзамен, обойдется", – стараясь взять себя в руки, полукровка старательно, уже в третий раз проверила наличие всех взятых с собой ядов. Три ампулы гребня заполнены доверху еще в форте под руководством Спикера, в подкладку новой сумки переложены остальные, старательно завернутые в рубашку. Можно было без труда отравить всех за первым же ужином, или перерезать им глотки ночью, но заказчик намекнул, что лично проследит за выполнением контракта. Интересно, как именно...
Магия, насколько знала Терис, на такое не способна, оставалась только не самая приятная догадка о потайных ходах и дырках в стенах, через которые заказчик будет наблюдать происходящее. И в таком случае остается исправно выполнять его указания и надеяться, что в ее комнате такой дыры в стене не окажется.
Старая сумка с дорожной одеждой отправилась под кровать вместе со сложенной курткой и ботинками. Вместо них – сапоги на пугающе гладкой подошве и плащ на меху, спускавшийся почти до земли. И во всем этом придётся ехать верхом, что представлялось как совершенно непосильная задача, при мысли о которой даже Франсуа Матьер казался не столь безумным, как этот заказчик. Можно подумать, не легче отравить гостей или сжечь, загнав в сарай, если ему так уж не терпится насладиться их страданиями... Или запустить в дом голодных зверей – способов много, и они куда дешевле услуг Братства, и меньше риск отправиться за решетку в случае неудачи.
Короткий стук в дверь прервал полные нарастающего беспокойства размышления и заставил навострить уши, медленно поднимаясь с пола. В мыслях беспокойной стаей пронеслись догадки, но ни одна не показалась убедительной. Хозяин получил деньги на неделю вперед и отдал ей ключ от комнаты, знакомых у нее не имелось, стража...невозможная для Легиона осведомленность, не вызывавшая веры.
Стук повторился, когда убийца бесшумно приблизилась к двери, и она на всякий случай вытащила из волос гребень, пытаясь поудобнее ухватить его. Как оружие использовать тяжело, но этот недостаток вполне компенсируют яды, хотя лучше бы обойтись без трупов еще до начала задания.
Щелкнула задвижка замка, дверь открылась, и Терис отшатнулась, едва не выронив гребень.
– Спикер?
– А ты ждала кого-то ещё? – Лашанс шагнул в комнату и закрыл за собой дверь,
посмотрев на Терис так, будто совершенно не понимал ее удивления.
Полукровка не сразу нашлась с ответом, прилипнув к нему взглядом. Вместо робы – темно-синяя, почти черная, одежда, какую обычно носили аристократы, даже на шее медальон с каким-то гербом, который ей ни о чем не говорил, кроме того, что его обладатель принадлежит к знатному роду. И она бы с легкостью в это поверила, если бы не далее как неделю назад не собирала в новогоднюю ночь скелет под руководством Спикера.
– Не смотри на меня так, это прикрытие. Я еду с тобой.
Терис медленно оторвала взгляд от герба и перевела его на лицо убийцы, непроницаемое и безукоризненно честное, как и всегда.
– Вы...серьезно?..
– По-твоему я ехал через полстраны только для того, чтобы узреть тебя в платье, даже отдаленно не напоминающем твой так красочно описанный наряд, в котором ты щеголяла в Королле?
Полукровка вздохнула и прикрыла глаза, пытаясь быстрее осмыслить совершенно переменившийся расклад. Особняк, гости, задание – все остается, только теперь она не одна, и от понимания этого на душе полегчало настолько, что отступили все недавние страхи.
– Я...очень, очень рада вас видеть. Вы не представляете, насколько... – Терис едва сдержалась, чтобы не броситься обнимать Спикера, но он жестом остановил ее.
– Прекрасно представляю, но оставь это до особняка. Советую поторопиться, мы должны быть там через час.
– Я уже все собрала, – полукровка схватила сумку, на ходу втыкая в волосы гребень.
– Посмотри в зеркало, – убийца уперся рукой в дверь, преграждая ей дорогу, и Терис, чуя неладное, повернулась.
Платье испачкать не успела, плащ тоже, гребень воткнут ровно, шрам сейчас не видно, а потом все можно будет свалить на Кватч. Не говорить же, что в Бравилле ее пытался ограбить наркоман и хотел зарезать, но промахнулся и убежал, не выдержав вида крови. Приличные девушки не ходят ночью там, где собираются наркоманы.
– Уши, – послышалось усталое со стороны двери, когда созерцание себя в зеркале затянулось.
Уши как уши, меньше босмерских, по причине невероятного везения целые, только правое торчит чуть сильнее, за что спасибо учителям в приюте, почему-то предпочитавшим таскать именно за него. Серьги тоже на месте – два кольца и яркие, хотя и поистрепавшиеся перья...которые совершенно не вяжутся с образом.
– Другие ты, конечно, купить не догадалась, – слова прозвучали как бесспорное утверждение, и, снимая серьги, Терис только виновато покачала головой. Оправдываться было бесполезно, да и сами оправдания сводились только к исповеди в собственной глупости.
– Извините, я не подумала, – выдавила она, отворачиваясь от зеркала, – Тут недалеко лавка, я могу сбегать...
Вместо ответа Лашанс молча сунул ей в ладонь что-то мелкое и холодное и, легко подняв ее сумку, вышел в коридор, ненавязчиво обозначая, что пора уходить.
Три серьги с зелеными камнями, формой и цветом напоминавшими ампулы в гребне, на мгновение вызвали замешательство, но раздумывать было некогда, только чувство благодарности разрослось до почти невиданных ранее размеров. Сначала Альга, теперь Спикер…хотелось бы верить, что смерть Харберта сыграла на руку не только ей, но и всему убежищу, и скоро все пересуды насчет предателя затихнут сами собой.
– Вы не представляете, как меня выручили, – Терис догнала Лашанса только у выхода из таверны, успев проскочить за ним в дверь, – Я не знаю, что бы без вас делала, вы... даэдрот дери этого сапожника... – нога поехала на скрывавшемся под снегом камне, и полукровка чудом успела избежать падения, повиснув на руке убийцы, – Простите, Спикер...
– Смотри, не выдай такое в особняке, – вопреки едва успевшим зародиться страхам, Лашанс даже не повернул головы, только подставил ей локоть, – Держись, твои переломы сейчас совершенно не нужны.
Терис с готовностью ухватилась за его руку, стараясь не сильно виснуть и старательно выискивая под ногами места понадежнее, куда можно было наступить без риска поскользнуться.
За несколько минут пути до конюшен она успела убедиться, что сапоги оказались не просто скользкими, а вообще не предназначались для зимних прогулок, хотя сапожник уверял ее в обратном. Правда, этот же сапожник, чем-то похожий на покойного Торонира босмер, также клялся и в том, что она точь-в-точь какая-то дворянка из Валенвуда, что заставило усомниться в его честности, но искать другую лавку было некогда.
Спикер молча отпустил ее только у самых конюшен, когда до навеса, по которым стояли лошади, оставалось меньше десяти шагов по утоптанному снегу.
– Вы не на Тенегриве? – Терис покосилась на серого в яблоках коня, поднявшего голову от кормушки на звук шагов убийцы.
– Тенегрив плохо ладит с лошадьми, – Лашанс погладил потянувшегося к нему коня и снял с перекладин стойла сбрую, – И его любовь к мясу вызвала бы много вопросов. Ты справишься сама или помочь?
– Я сама, благодарю, – прозвучало прежде, чем полукровка успела оценить свои возможности. Спикер только пожал плечами и продолжил седлать коня, не желавшего отрываться от кормушки, но чутье запоздало подсказало Терис, что за ней он будет наблюдать с особым интересом.
Каштанка стояла под соломенным навесом уже оседланная и мирно пощипывала из кормушки сено, которое полукровка сама оставила ей утром, прежде чем уйти в город. От яблока и морковки ожидаемо не осталось и следа, и лошадь, стоило убийце подойти, требовательно ткнулась бархатистым носом в ее плечо. Терис мысленно обругала себя за то, что во время пути приучила ее к ежедневным лакомствам и осторожно отодвинула ее голову, когда Каштанка решила попробовать на зуб ее плащ.
"Только не вздумай двигаться, яблок от меня больше не увидишь"... – спиной чувствуя взгляд Лашанса, убийца оценила расстояние до спины лошади и запоздало поняла, что придётся прыгать.
Каштанка на ее счастье стояла спокойно, только косилась большим темным глазом и шевелила ушами, наблюдая за тем, как убийца сосредоточенно ищет подход, спиной чувствовался не менее заинтересованный взгляд Лашанса.
– Спикер...
– Сдаешься? Жаль, я уже приготовился увидеть нечто незабываемое, – позади раздались шаги, и через мгновение Терис оказалась в седле, устроиться в котором поудобнее оказалось невозможным в принципе.
– Спасибо большое, – она пропустила мимо ушей нескрываемый яд в голосе Спикера, – Я не знаю, что бы без вас делала...
– Это ты сейчас и расскажешь, – оказавшись в седле, убийца направил серого коня к воротам, – Будем на дороге, начнешь рассказ о своей жизни.
Полукровка тронула лошадь с места, стараясь не соскальзывать на одну сторону и мысленно матеря обладателя светлой головы, породившей идею, что все благовоспитанные девицы должны ездить верхом исключительно в крайне неудобном положении. Для нее это, к счастью, ненадолго, обратно можно будет возвращаться без этого маскарада... Только сначала пережить пять дней в окружении людей бесконечно далекого от нее круга и до последнего избегать подозрений.
Ровное белое полотно дороги пустовало, не считая удалявшегося в сторону города патруля, чья смена закончилась. Далеко впереди, у самого леса, дорога раздваивалась, и одна ее часть уводила под сень голых ветвей, где в нескольких минутах езды ожидало своих гостей поместье. Судя по приложенной к контракту карте – огромное, два этажа, чердак и подвал, откуда через пролом в стене можно попасть в лабиринт пещер, где по легенде и спрятаны сокровища. Интересно, кто рискнет забраться туда дальше остальных, и насколько далеко они будут друг от друга…
– Можешь начинать, – когда конюшня скрылась за пригорком, Спикер придержал коня, давая Каштанке поравняться с ним.
Терис глубоко вдохнула и нервно одернула капюшон, по привычке надвигая его пониже. Все не так уж и плохо, в ее истории появилась даже некоторая согласованность...и сейчас лучше стараться не задумываться над навязчивым предчувствием критики, которую придется в скором времени выслушать.
– Мне двадцать, моя мать погибла в Кватче во время Кризиса, отец, стражник, получил ожоги и воспитывал меня один. Он брался за любую работу, какую мог выдержать, я с семи лет убиралась в чужих домах, стирала, мыла полы, времени на учебу у меня не было. Последние пять лет отец занимается сбором трав, научил меня разбираться в них, наше положение улучшилось. Мы живем около Бравилла, поставляем ингредиенты в Гильдию Магов. Весной я болела болотной лихорадкой, пришлось постричься. Гребень... – пальцы нервно сжали уздечку, – Это последнее, что осталось от моей матери, напоминание о ней. Отец так и не смог его продать даже в тяжелые для нас времена, он слишком любил свою жену и надеялся, что когда-то сможет передать семейную драгоценность мне… Но вообще мне все это кажется не слишком убедительным, лучше бы как в тот раз куртизанкой... – она перевела взгляд на Лашанса, который после ее последних слов с некоторым усилием сохранял спокойный вид, – Я ничего не смыслю в торговле, на травах много не заработаешь, тем более, в Бравилле маги Гильдии выращивают их сами, а в лавках платят немного. Я пыталась продавать их два года назад, ничего толком не заработала. Может, я немой буду? Так и не оправилась после Кватча, родные сгорели у меня на глазах…
– Нет, это лишнее. Не хочу, чтобы моралисты вроде Матильды Петит обвиняли меня в нездоровых наклонностях.
– Вы поможете?.. – в голос проникли умоляющие нотки, но полукровка не попыталась их скрыть, только шире раскрыла глаза, придавая им выражение глубочайшего отчаяния и искренней надежды.
Спикер какое-то время смотрел на нее, как показалось Терис, воздерживаясь от комментариев, после чего заговорил сам.
– Я Маркус Доран, дворянин. Пригласили в особняк меня, ты приехала со мной. Так тобой гораздо меньше заинтересуются, вопросов будет немного. Твоего отца придется убить вместе с матерью, или через пару лет после нее. Решишь сама. Ты... Тебя на самом деле кто воспитывал?
– В приюте была, около пяти лет назад выпустили.
– Отлично, так и оставим, чем больше правды, тем убедительнее. Так вот, когда тебя из него выпустили, ты честно работала в Бравилле. Мыла полы, посуду, занималась грязной, но совершенно законной работой. Может, прислуживала в чьем-то доме. Ни в травах, ни в чем-то подобном ты не разбираешься, оружия в руках не держала. И вообще боишься вида крови.
Убийца кивнула, принимая такой расклад. Отсутствие знаний почти во всех областях отведет от нее подозрения, когда гости все же догадаются об отравлениях, боязнь одного вида крови тоже объясняется Кватчем. Память, из которой почти полностью исчезли воспоминания о раннем детстве, время от времени выдавала не самые приятные картины горящих домов и обугленных кусков тел, правда, в действительности все это породило у нее только страх перед огнем. Наверное, можно оставить и это, лишним не будет. В любом случае, она, увидевшая весь ужас войны в раннем возрасте, совершенно против убийств и не приемлет жестокости ни в каких ее проявлениях. Для полноты картины не худо бы вспомнить какую-нибудь молитву…
Особняк возник впереди, разорвав белизну заснеженного леса темно-серым пятном, и пристальный взгляд его подслеповатых окон изгнал из мыслей все сомнения и едва зародившиеся вопросы. Огромное здание в два этажа с островерхой крышей несомненно стояло здесь раньше, чем многие дома в Скинграде, но несмотря на свою многовековую историю, имело ухоженный вид. Здесь до недавних пор кто-то жил, и только трещины на фасаде и едва заметно покосившиеся ворота говорили о том, что в последнее время у хозяев были проблемы с деньгами.
Судя по свежим следам у крыльца, большинство гостей уже были на месте, в конюшнях раздавалось ржание лошадей и чьи-то шаги, к которым Терис пару мгновений старательно прислушивалась. Кто-то из гостей? Или снаружи будут те, кто присмотрит за лошадьми? Не оставлять же их на волю судьбы…
В подтверждение ее догадкам из раскрытых дверей, едва ли не задевая головой низкую притолоку, торопливо вышел седой норд и, кивнув в знак приветствия, молча принял поводья лошадей, когда Спикер снял полукровку со спины Каштанки.
– Это хозяин? – Терис проводила норда взглядом, заодно оценив, что конюшня теплая и просторная, а в углу виднеется немалый стог сена. Каштанка голодной точно не останется, а на обратном пути можно снова побаловать ее яблочками и морковью…
– Нет, один из наших. Хозяина мы вряд ли увидим, – Лашанс подал ей руку, – Выпрямись и не втягивай голову. По возможности молчи. Если спросят – в Морровинде тебе очень нравится.
– В Морровинде?.. – Терис невольно замедлила шаг, чувствуя, как сердце проваливается куда-то вниз от мучительного осознания полной неосведомленности об этой провинции.
– Ты живешь там уже полгода, – Спикер в отличие от нее шага не замедлил, вынуждая догонять, чтобы не волочиться за ним по земле, – В восторге от всего.
– Где живу? Я из Бравилла, работаю там… – уже на ступенях полукровка вцепилась в руку убийцы и всем весом повисла, вынуждая остановиться в полуметре от тяжелой кованой двери, – Вы же сами сказали…
– Забыл упомянуть, уже полгода ты там не работаешь. Летом тебя пытались убить, я спас тебе жизнь, как и подобает дворянину, – Спикер поправил капюшон Терис, сохраняя прежнее спокойствие и совершенно не обращая внимания на выражение ее лица, – Теперь ты живешь у меня. То, что ты моя любовница, надеюсь, и так понятно?
– Что?..
– Других объяснений твоего здесь пребывания я не вижу, – он так же аккуратно заправил за острое ухо выбившуюся из прически прядь волос, – И да, ты безмерно благодарна мне за свое спасение и очень меня любишь. Так что сделай соответствующее лицо.
