Текст книги "Кроваво-красный (СИ)"
Автор книги: Ulgar Ridt
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 52 страниц)
Ulgar Ridt
Кроваво-красный
Глава 1
Тихо, тихо вдоль стены, пригнув голову под проливным дождем, слишком холодным для конца лета. Не смотреть по сторонам, а идти, уткнувшись взглядом в серые булыжники мокрой мостовой в торговом районе Имперского города; так легче, не увидят, а внимание сейчас ох как не нужно... Сбыть бы товар, выручить хоть полтысячи, тогда можно будет внести залог и попытаться поговорить с Маттиасом, без денег этот чертов ублюдок и слушать не станет, чтоб его даэдра разорвали...
Терис поправила на плече лямку рюкзака, под завязку набитого оружием и всякой мелочью, найденной на развалинах форта неподалеку от Имперского города, и снова согнулась под его тяжестью. Тяжесть была неприятной, рождала в душе чувство обреченности и смутное желание бросить рюкзак здесь и бежать из города подальше от легионеров, пару раз задержавшей на ней взгляд, от Матиаса и Умбакано, через своего дворецкого уже второй раз за неделю намекнувшего ей, что пора бы снова наведаться ночью в Торговую палату и покопаться в архивах – не купил ли кто очередную алейдскую статуэтку.
С этих проклятых статуэток все и началось... Стоило продать одну такую, найденную в далеких руинах, полных нежити, как начались неприятности, сильно изменившие ее и без того не самую честную и легкую жизнь. Проблемы с законом у нее были давно: мелкое воровство, поставка скумы в Бравилл, помощь беглым заключенным за мелкую плату – все, чтобы как-то продлить свое существование, и часть этих сомнительных подвигов уже давно была известна страже, от которой временами удавалось отделаться штрафом или взяткой. После продажи той статуэтки старый способ выйти сухой из воды не сработал; задержала стража, вдруг узнавшая в ней бродягу, во время драки в таверне разбившую кому-то голову, были три дня за решеткой в отсыревшей насквозь тюрьме Бравилла, где она подхватила сильную лихорадку, от которой непременно отправилась бы на тот свет, если бы не залог, внезапно внесенный неким уважаемым альтмером из Имперского города. Сам альтмер не явился, зато у ворот тюрьмы уже ждал седой голубоглазый норд, назвавшийся Йолрингом и настоятельно советовавший последовать за ним прямиком к его хозяину. Совет человека, физически куда более сильного и явно не имеющего проблем с законом, а вдобавок и вытащившего ее из-за решетки, в той ситуации следовало воспринимать со всей серьезностью, о которой она потом не раз пожалела.
Умбакано принял ее весьма радушно и вежливо, если не считать словно невзначай вставших у дверей его особняка наемников, вооруженных до зубов и смотревших на нее с хладнокровным равнодушием, ясно давшим понять, что разговор серьезен, отказываться неразумно хотя бы по той причине, что ей еще рано губить свою молодую жизнь. Да и предложение, если можно так было назвать условия Умбакано, казалось тогда заманчивым: работать на него, отрабатывать внесенный залог. То, что будет в противном случае, было ясно без слов: тюремщики всегда рады выделить ей камеру.
Особенно рады были бы теперь, когда у Умбакано и Маттиаса Дракониса есть сведения о том, что она пару раз лазила за алейдскими статуэтками не только в руины, но и в дома других коллекционеров, чьи сокровища теперь украшали полки в особняке альтмера.
И вот очередное задание, ждущее исполнения. Только давно уже выплачен долг, а гроши, которые платит альтмер, не покрывают расходов на зелья и ремонт оружия и легкой кожаной кирасы, служившей ей единственной защитой в случае боя. И, что хуже, ее намерение уйти, еще не высказанное, но давно созревшее, уже было известно и Умбакано, и его наемникам, лица которых она временами цепляла взглядом на улицах города. И их глаза с таким же холодным равнодушием, как и в доме хозяина, следили за ней, донося до сознания, что живой ее не отпустят. Во всяком случае, если она им не выплатит весьма крупную сумму денег. Тогда, быть может, они проспят момент ее ухода из города, запоздают с поисками, собьются со следа и дадут ей пару дней форы, чтобы уйти достаточно далеко.
И деньги сейчас были очень, очень нужны. Нужны настолько, что пришлось лезть в руины, предварительно отдав наемникам весь свой заработок и задолжав еще две тысячи. И выплатить все это было желательно до того, как Йорлинг станет совсем настойчив со своими указаниями насчет проникновения в Торговую палату.
Протяжно скрипнула дверь «Солдатской удачи», и она погрузилась в давно знакомый полумрак магазина. Стоявшая за прилавком Россан приветливо ей улыбнулась и поспешно отложила бумаги, которые до этого перебирала; с девушкой они были знакомы давно, с тех пор, как она занялась охотой и продажей трофеев.
– Привет, Терис, как охота? – поинтересовалась старушка, и приветливая улыбка заиграла на ее темном от старости и загара лице. И под этой улыбкой пряталось некоторое напряжение, которое было всегда, когда Терис приходила: женщина знала о ее проблемах с законом, и подобные посетители не делали чести ее магазину, хотя сама она относилась к ней почти с заботой.
– Бывало и лучше. – девушка скинула на прилавок мешок и с наслаждением расправила затекшие плечи. – Гоблинов было только четверо, в сундуках – горсть монет и тряпье. Тебе не нужно?
– Не смотри на меня так, ты же знаешь, я не покупаю одежду. – немного виновато проговорила женщина, отводя взгляд от Терис. Нетерпеливый взгляд, чье тепло таило в себе ожидание ее ухода.
– А что насчет остального? – на прилавок из мешка были выложены в ряд боевой топор, два длинных кинжала, грубые перчатки из толстой кожи с металлическими нашивками и наручи довольно хорошей работы, но уже порядком порыжевшие от ржавчины.
– Двести септимов, не больше. Ты прости, но это все, что я могу дать, и только потому, что знаю твою ситуацию. – Россан быстро сгребла оружие с прилавка и отсчитала положенную сумму, стараясь не смотреть девушке в глаза. Сочувствие, от которого мало толка, вина, и...конечно же смутное желание, чтобы она ушла. Нет, не пропала, а ушла и вот так сразу начала новую правильную жизнь.
Терис кивнула, выдавив подобие улыбки, которой постаралась скрыть промелькнувшее в глазах отчаяние. Три года охоты, три года продажи трофеев и, когда дела были совсем плохи, сомнительных контрактов. Украсть статуэтку коллекционера, доставить скуму, оставить подкуп стражнику, идти к черту на кулички, чтобы достать чокнутому магу какой-нибудь артефакт, и за все это – гроши, на которые можно было только сводить концы с концами, временами откупаясь от стражи штрафами и взятками, чтобы не оказаться за решеткой.
– Девочка, бросай свою охоту, выходи замуж, роди детей и живи себе спокойно в каком-нибудь тихом местечке… – почти что просительно сказала Россан, отчасти продолжив ее собственную мысль.
– За кого? За пьяницу из Портового города или за моряка из Анвила, который будет приезжать раз в полгода, чтобы напиться? Родить ребенка, и потом думать, как его прокормить? Я сама не сегодня-завтра подохну. – раздраженно оборвала ее девушка.
– Ты слишком мрачно смотришь на жизнь, милая. – укоризненно произнесла Россан. – Есть и хорошие молодые люди, достойные…
– Они и женятся на достойных. – огрызнулась Терис, и, чувствуя растущую злобу не то на себя, не то на старушку с ее бесценными советами, быстро проговорила уже вынужденно спокойным тоном, – Мне идти пора, может, еще зайду на днях. «Если доживу»...
– Буду тебя ждать! – долетели до нее слова старушки, обрубленные грохотом захлопнувшейся двери и проглоченные мерным шумом дождя, так и не стихавшего с самого утра.
Жаркое лето подходило к концу. Уже две недели, не переставая, лили холодные, больше похожие на осенние, дожди, а небо, внезапно упавшее слишком низко, скрывала пелена серых туч. Дни напролет с озера Румаре дул промозглый ветер, напоминая о приближении осени, когда начнутся ранние заморозки, а солнце, иногда проглядывавшее сквозь тучи, будет все реже выходить на небосклон. Уже сейчас над Имперским городом висели тяжелые облака, а промозглый ветер рвал со стен отсыревшие плакаты Арены и объявления о розыске некого Серого Лиса, которого ловили уже тогда, когда только сгорел Кватч и даэдра хлынули в Нирн.
Терис пониже натянула капюшон потрепанного плаща и прислонилась к стене, мрачно глядя на улицу, где, несмотря на дождь, то и дело то пробегал курьер с кипой листовок, то проходили патрульные легионеры, то кто-то из горожан торопливо бежал к магазину или таверне. Наемников сегодня она не видела, что вселяло в сердце смутную надежду, изо всех сил питаемую планами о новом походе в руины или пещеру. Только планы эти, поначалу вполне осуществимые, обнаруживали свою безосновательность, стоило вспомнить о том, что зелья закончились, а на бинты скоро придется рвать плащ: все имеющиеся в наличии деньги надо отдать наемникам, тратить нельзя. Тогда будет шанс сбежать... Сбежать куда-нибудь к Анвилу, где тепло, подзаработать. А потом... Потом лучше вообще уйти из страны. Осесть где-нибудь в Скайриме, где не совсем холодно, купить дом, как советовала Россан, как советовала Харна...
Харна, старая подруга, единственный помимо Россан человек, который проявлял искреннюю заботу. С ней она виделась полгода назад, в одной таверне около Королла. Она, тощая бродяга в потрепанной одежде, и Харна – красивая сильная редгардка, боец Гильдии, недавно награжденная серебряным мечом и щеголяющая в новом доспехе, при взгляде на который становилось неловко за свою непутевую и бесполезную жизнь. И еще более неловко было от того, как вела себя Харна: как всегда весело, прямо, с искренностью и заботой, заставлявшей густо краснеть и прятать лицо под криво остриженными прядями некогда длинных волос. Забота, искренность и эта чудовищная пропасть между ними, временами вызывавшая не то зависть, не то раздражение: искренность казалась снисхождением, забота злила, и улыбка от этого была натянутой и нервной. Кажется, Харна тогда это заметила, и остаток вечера они провели, болтая ни о чем, вспоминая общих знакомых и места, где обе побывали. Ближе к ночи они разошлись, тепло попрощавшись и пожелав друг другу удачи. Харна – с прямым и искренним взглядом, Терис... Вспоминать об этом разговоре было стыдно, больно и неприятно настолько, что каждый раз, когда мысль о нем закрадывалась в голову, хотелось не то напиться, не то до потери сил бежать куда-то, пока мыслей не останется вовсе. А тогда... Тогда она была даже рада, что подруга ушла, что нет больше этого сочувствия и участия, обманчиво фальшивого и напускного. И только на следующий день долетела весть о ее гибели: пещера, погас факел, а гоблины в темноте видят лучше, чем люди.
После того известия Терис впервые в своей жизни напилась и ввязалась в драку. Или сама ее устроила, когда какой-то местный громила полез к ней с намеками на близкое знакомство. Все закончилось потасовкой и бегством из таверны в заброшенный на ее счастье форт, где пришлось отсиживаться до утра, а потом долго еще обходить ту таверну: было даже стыдно смотреть ее хозяину в глаза, да и сам вид опрятного строения под крышей из свежего теса вызывал не самые приятные воспоминания.
В ту ночь, трясясь от холода и головной боли в лабиринтах форта, девушка впервые с полной ясностью осознала, что зашла слишком далеко. Ни дома, ни работы, ни семьи, а далекие от закона способы наживы скоро доведут ее или до тюрьмы, или до смерти от рук конкурентов или просто подвыпивших бандитов, с которыми часто приходится ночевать под одной крышей в дешевых тавернах. После этого была попытка жить честно: только охота на тварей, продажа трофеев, как цель – заработать на дом в Чейдинале или в Анвиле. Она даже пыталась воскресить в себе старые мечты о подвигах и славе, вспомнить, как ей хотелось хоть в чем-то быть похожей на легендарную Защитницу Сиродила, но все это вызывало лишь насмешливую улыбку. Хотя тогда, найдя статуэтку, она так не думала, напротив, была рада вырученным деньгам, даже поверила в то, что дела наладятся...
Мысли оборвались, убитые усмешкой в адрес собственного оптимизма, окрылявшего полгода назад. В планах все слишком легко и просто. Сейчас же нет ни зелий, ни денег, которыми она может распорядиться, у нее проблемы с законом, а наемники вряд ли будут добры настолько, что подождут еще неделю. И вообще, зачем все это... Этот дом… Зачем он? Жить спокойной жизнью? Она даже понятия не имеет, как это. И не имеет желания узнать. Просто именно это советовала Харна перед тем, как уйти на последнее задание, об этом твердила Россан, и сейчас смутно хотелось отдохнуть, спрятаться где-то от проблем, которых за последние годы становилось все больше, и конца им видно не было.
– Покупайте «Вороной курьер» прямо сейчас! – кричал пробегающий мимо хаджит, размахивая газетой. – Обряды Матери Ночи!.. Стража Имперского Города начала расследование!
Мать Ночи, недобитые адепты Мифического Рассвета, изредка – поимка и убийство какого-нибудь некроманта, и обо всем этом обязательно орет пробегающий по улицам хаджит, на ходу впихивая в руки прохожим листовки. И в этот раз ничего нового. Очередной кровавый обряд, вызов Темного Братства, но гражданин, посягнувший на чужую жизнь, уже за решеткой, что, по мнению автора статьи, наверное должно являться весомым поводом проникнуться бесконечной любовью и уважением к страже и отвратить мысли отчаявшихся от убийства. Это ведь так ужасно, богомерзко...
Именно так учили в приюте. Учили верить в Девятерых, просить их помощи и защиты, в них же верила и матушка, растаявшая в огне Обливиона смутным зеленоглазым призраком. И ведь она верила в приюте, пыталась верить, когда вышла, пыталась просить помощи, когда лезла в руины или пещеры, вынуждаемая голодом или заказчиком. Только то ли Боги упорно желали ее смерти, то ли их вовсе не было, то ли им было просто все равно, и они не слушали молитв: будь иначе, она не докатилась бы до такой жизни.
Взгляд, невольно искавший на улице лица наемников, скользнул по противоположной стороне улице и прилип к вывеске над магазином – «Почти новые товары Дженсин». Может, остатки продать ей? Много не даст, но хоть что-то. Отдать бы двести пятьдесят сегодня, выпросить еще хотя бы три дня, повременить с Торговой палатой, сославшись на то, что в руинах вполне может быть статуэтка. Может, Умбакано и поверит, а она успеет покончить со всеми делами и сбежать.
Магазин Дженсин был небольшой, простой и уютный; светло, тепло, товары аккуратно разложены на прилавке, да и сама хозяйка, опрятная женщина лет сорока, казалась вполне приятной.
– Добрый день. Чем могу помочь? – лицо хозяйки магазина растянулась в приветливой улыбке, а в глазах, как ни странно, не было того настороженного выражения, с которым продавцы обычно смотрели на бродягу.
– Здравствуйте. Вы покупаете старые вещи? – спросила Терис, берясь за лямки рюкзака.
– Конечно, только их и беру. Отстирать, заштопать немного – их покупают те, кому не по карману новые. – не слишком уверенно проговорила Дженсин, и улыбка на мгновение сменилась недовольной гримасой, – Правда, с тех пор, как Торонир открыл свой магазин, клиентов стало мало.
– Торонир? – недовольство в голосе Дженсин разбудило вопрос; простая вежливость в надежде на расположение торговки.
– Это босмер, хозяин «Бездонного кошеля». Товаров много, продает все за гроши, отрывают с руками, к нам не идут. Только... Подозрительно это. Узнать бы, откуда он их берет. – взгляд Дженсин вдруг остановился на девушке и стал чуть более внимательным, чем был до этого, – Не хотела бы подзаработать?
– Что нужно сделать? – вырвавшийся вопрос всколыхнул спокойствие магазина, отозвался замешательством в темных глазах Дженсин, не ожидавшей столь поспешного ответа.
– Тут нет ничего сложного, – мягко, как будто пытаясь погасить внезапный пыл полукровки, продолжила она, – Просто узнай про товары... Мы, остальные торговцы, это спросить не можем, ну а ты спроси, вдруг скажет.
– Я все сделаю. – Терис поспешно кивнула, доставая из рюкзака сверток с тряпьем и медальон из позеленевшей бронзы, – Так что насчет товара?
– Я все куплю, давай сюда. – Дженсин поспешно высыпала на стол монеты; никак не меньше тридцати септимов, редкая удача, даже странная для нее.– Буду ждать тебя с новостями.
Кивнув на прощание, Терис вышла на улицу, поежившись от холода, охватившего ее после тепла магазина. Ничего, скоро закончится холод, будет тепло Анвильского солнца, которое греет до глубокой осени... И, может, удастся найти там приличную работу, отдохнуть от руин, заработать на зелья или нормальное алхимическое оборудование. Она ведь давно хотела этим заняться, жаль только, что негде расставить все эти колбы... Пока негде, а там, глядишь, будет дом, где-нибудь подальше от Имперского города. Может, и правда сбежать в Скайрим?..
– И куда это мы идем? – кольчуга из мифрила тускло блеснула перед самыми глазами, заставив задрать голову вверх и ощутить, что удача, только что подарившая благосклонную улыбку, повернулась спиной.
Маттиас Драконис, чтоб его...
– Я могу отдать двести тридцать прямо сейчас. – голос был ровным, ровным на грани срыва.
Плечистый имперец только хохотнул, в зеленых хищных глазах промелькнуло не то злорадство, не то азарт, какой бывает в глазах у кошки, играющей с загнанной в угол мышью.
– Маловато как-то за три дня, что мы тебе дали. Никак все пещеры до тебя обчистили?
– Еще три дня, я верну остальное, обещаю...
– Ох, Терис... – тяжелая рука обняла за узкие плечи, имперец наклонился, изобразив на лице насмешливое участие и шутовское смирение, – Мы ведь люди подневольные, понимаешь сама. Работаем на остроухого выродка с утра до ночи, сторожим не хуже псов и получаем свое скромное жалование вполне заслуженно. И против тебя мы ничего не имеем, ты не подумай, что мы какие-то головорезы. Просто не можем же мы так рисковать, не имея средств на случай, если старик прогонит нас прочь за нашу...скажем так, случайную ошибку, которая даст тебе незаметно ускользнуть из столицы.
– Я правда все отдам. У меня есть работа, выполню, отдам вам заработок. – сквозь зубы выдавила Терис, терпя на плечах тяжесть закованной в металл руки имперца и уткнувшись взглядом желтых глаз в бугры мокрой брусчатки.
– И это прекрасно! Будем с нетерпением ждать тебя на рассвете около «Гнедых лошадей».
– Но...
– Что такое? Еще почти целые сутки, неужто не успеешь? – в зеленых глазах напускное глумящееся удивление и нескрываемое злое веселье, – Ты уж постарайся, всего-то тысяча восемьсот. А не выйдет – отправляйся к хозяину. Желательно сразу с бумагами из Торговой палаты, а то он их заждался, как бы не разозлился совсем.
Тяжелая рука отпустила, оставив ощущение тяжести, обрушившейся и придавившей к земле. Тяжести и безысходности, от которой хотелось бегом броситься из города в лес, спрятаться в руинах и... Нет, никакого «и» в этом случае уже не будет. Поймают, натравят стражу, сдерживаемую пока только тем, что Умбакано не распространялся о ее прошлом, и будет ей тюрьма, где добьют приближающиеся осенние холода. А может, и не будет: Умбакано вряд ли рискнет оставлять в живых того, кто слишком много знает о его подпольных махинациях, и в ближайшие дни ей свернет шею тот же Маттиас, сохраняя в зеленых глазах такое же веселье и насмешку.
Терис сдвинулась с места, когда наемник исчез за поворотом, оставив ее наедине со своими мыслями, которые теперь были обращены к оставшимся часам. Меньше суток, и время все идет, бежит, не переставая... Может, и правда лучше лезть в палату? Еще один раз, а потом уже пытаться решить остальные проблемы с наемниками. Наверное, она бы так и сделала, если бы не слова Умбакано, брошенные будто невзначай, но давшие всем нутром понять, что это ее последнее задание: желание сбежать уже замечено, доверие, которого к ней никогда не было, повисло на волоске, оборвавшемся в тот же день.
Девушка с трудом сдвинулась с места, бредя в сторону «Бездольного кошелька» и трепетно лелея в душе надежду на то, что за ночь каким-то чудом удастся добыть нужную сумму. Выпытать у Торонира про товары, хоть ночью разбудить Дженсин, чтобы заплатила... Украсть, в конце-то концов, было бы только, у кого воровать, чтобы не хватились сразу... Но для начала успокоиться, не дать себе снова сорваться до того, чтобы связаться со стражей и нарушить закон. Больше никто не прикроет, если только наемники Умбакано избавят от тюрьмы, милосердно придушив.
«Бездонный кошель» явно не знал бедности, как и его хозяин – упитанный рыжий босмер с хитрыми лисьими глазками, с губ которого не сходила самодовольная улыбочка, за которую хотелось придушить его вместо того, чтобы вести спокойный разговор.
– Что я могу тебе предложить? – осведомился он, как только девушка приблизилась к прилавку, – Выбирай, у меня отличный товар.
– Я вижу, и цены ниже, чем у остальных. – она склонилась над витриной, разглядывая аккуратно разложенные там вещицы. – Это вам не из Валенвуда поставляют?
Лисье глазки эльфа забегали, а благодушие, отражавшееся на его сытом лоснящемся лице, исчезло без следа, оставив только хитрый блеск в глазах.
– Это коммерческая тайна. – быстро отозвался он, с уверенностью глядя на нее: в Торговой палате она не состояла явно, а отчитываться перед каждым клиентом он был не обязан, и знание за собой этого права придавало ему храбрости, – Они приобретены законным путем, а цены – мое личное дело.
– Охотно верю. У меня и в мыслях не было обвинить вас в чем-то...незаконном. – изображая спокойствие, девушка уловила в его лице тень тревоги, родившейся, стоило речи зайти о законности торговли.
– И прекрасно. Тут все по закону, это вам не какая-то лавчонка в Бравиле. – все еще нервно бросил босмер, но быстро натянул на лицо дежурное лукаво-приветливое выражение, – Вы будете что-то покупать?
– Не сегодня. Я...потом зайду к вам. – кивнув на прощание, Терис вышла на улицу, где все еще не стихал дождь, и устало подставила под него лицо, вспомнив, что не спала уже почти двое суток, и явь начинает тускнеть, размываемая измождением.
Все происходящее казалось иллюзорным, ненастоящим, рождающим спокойную веру в то, что можно проснуться, вернуться в спасительную явь. Не может же быть так, что завтрашний день имеет все шансы стать последним, и что с этим почти ничего нельзя сделать... Наверное, не все так плохо, только бы поспать, набраться сил, а потом все будет уже не так страшно, найдется решение и выход. Только бы поспать...
Повинуясь усталости, полукровка дотащилась до ближайшей лавочки, скрытой в переулке под навесом от косых струй дождя, и сжалась на камне, подложив под голову рюкзак. Уходить далеко нельзя, поспать пару часов, а потом проследить за Торониром. Должен же он иметь какую-то связь с поставщиком, вдруг повезет. А если нет, то можно влезть ночью в его магазин, обчистить, благо вскрывать замки она приноровилась еще давно и делала это неплохо. Выспаться и решать все вопросы, но не сейчас...
