Текст книги "Кроваво-красный (СИ)"
Автор книги: Ulgar Ridt
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 52 страниц)
Глава 59
За окном таверны виднелись стены Имперского города, сияя белизной в свете солнца, и с улицы доносились голоса немногочисленных путников, шедших в сторону моста. Обычные крестьяне, паломники, промелькнули даже пара магов в синих робах с деревянными жезлами за спиной. Не дай Ноктюрнал попасться им на глаза, если случится снова бежать от стражи... Легионеров, правда, видно не было, и это отчасти обнадеживало.
Терис нервно дергала длинный, закрывавший пальцы рукав рубашки, провожая взглядом потрепанного вида босмера. Поношенная одежда, дешевые стрелы в истертом колчане, явная хромота – ее бывший коллега, такой же искатель трофеев в пещерах и руинах. Сейчас она выглядит так же, и стража не должна обращать особого внимания на еще одну бродягу.
Конечно, если не узнают в ней убийцу Филиды.
Капитан Легиона мертв, и здесь уже точно об этом знают – хозяйка таверны как раз наливала за упокой его души паре рыбаков, когда они пришли. Трактирщица была занята перечислением заслуг покойного легионера и потому не стала задавать никаких вопросов, только приняла плату за комнату и тут же вернулась к своим собеседникам. Может быть, все страхи напрасны, и убийц не знают в лицо – во всяком случае, не трактирщица. И в город можно пройти, пристав к группе путешественников. Только дальше...
Подбросить палец Филиды его преемнику. Какого скампа Слушатель решил, что это хорошая идея? Неужели ему мало стрелы, которая и так ясно скажет всем, что за убийством стоит Братство, а не кто-то еще? Длинная костяная стрела – лучший способ заявить о своей причастности к смерти слишком неподкупного и слишком непреклонного в своей вражде с убийцами капитана.
А приказ отнести палец с кольцом новому капитану – отличный способ избавиться от неугодных...
Пальцы нервно хрустнули, в них запуталась вылезшая из рукава нитка. Может быть, хорошо, что она сейчас выглядит не лучшим образом – бродяг много, и на убийцу она не похожа. Если ее не ищут, все должно пройти гладко. Хотя бы в самом начале. До города – минут пять ходу, до городской тюрьмы, рядом с которой расположены казармы Легиона, около получаса неторопливым шагом. Бежать нельзя. Надо вообще всеми силами не привлекать к себе внимания. У нее это получится, если получилось убить капитана, другого выхода сейчас нет.
Терис не обернулась, когда в очередной раз раздался приглушенный кашель Спикера, только сильнее дернула завязки рукава, плотно связывая их вокруг запястья. Все получится. Найдется способ, есть целых полчаса, чтобы придумать, как подкинуть палец куда следует. Главное – успеть уйти, пока Спикер не пошел туда сам.
Она вдохнула поглубже, стараясь не вдумываться в последствия. Ее определенно не похвалят. Но формально это даже не кража: палец Филиды не является собственностью Лашанса или Черной Руки, в этот раз она обходится без снотворного и не выпрашивает лошадь – все проще. И не надо никого убивать, все должно быть тихо, незаметно, без жертв.
Рука медленно стянула с подоконника старательно завернутый в тряпицу, когда-то бывшую подолом ее рубашки, палец Филиды, и он исчез в широком рукаве. Не слишком надежно, но потом можно будет переложить в куртку.
В памяти промелькнули улицы столицы, высокая стена, ворота, вытоптанный двор, где ежедневно тренировались легионеры, и множество дверей в низком и длинном здании казарм. И тюрьма – на другой стороне двора, если все пойдет плохо, её даже не придется далеко тащить, и бежать оттуда будет некуда. Пыточную в Имперском городе она однажды видела, когда ее привели туда штрафовать, и меньше всего хотела оказаться там снова.
Но не обязательно туда лезть. Написать на клочке бумаге что-нибудь устрашающее, обронить сверток у ворот и бежать, пока несущая там караул стража не поняла, что к чему. Идиотская будет картина, но, в отличие от Спикера, бежать она может.
Треск рвущегося бинта разрезал тишину, и Терис вздрогнула, вынырнув из омута мыслей в реальность, где пока не было ни стражи, ни тюрьмы, ни пыточной.
– Спикер, может, все-таки помочь? – полукровка обернулась, стараясь хранить внешнее спокойствие.
– Нет. – Лашанс затянул узел и натянул рукав на забинтованную руку. – Я не доверю свое здоровье человеку, который вместо пальца отрезает обе руки.
Терис тихо фыркнула под нос. Если удастся выжить, напоминать ей об этом будут очень и очень долго, может быть, даже заставят выучить анатомию, чтобы впредь не путала части тела. И не имело никакого смысла объяснять, что она торопилась, испугалась и стремилась побыстрее убраться из комнаты капитана – Спикера такие вещи никогда не волновали.
– Я тогда еще бинты попрошу. – Терис двинулась к двери, на ходу хватая куртку.
– Хорошо. Только палец с собой не носи, а то потеряешь.
Полукровка замерла и обернулась, пытаясь изобразить удивление, и в этот же момент осознала свою ошибку. Пальцы Спикера сомкнулись на плече, и дверь, находившаяся на расстоянии протянутой руки, внезапно стала бесконечно далекой.
– У меня его нет. – Вложенную во фразу искренность портила дрожь в голосе, отчасти рожденная неприятными воспоминаниями. То же самое она говорила про карты, так же спрятанные в рукаве, когда ее поймали за руку на нечестной игре. Как раз после этих слов руку сломали.
– Не вынуждай меня тебя обыскивать. – Хватка ожидаемо не ослабела. – Нам обоим потом будет ужасно неловко. Особенно тебе в присутствии Альги.
Терис тряхнула головой, пытаясь не вдумываться в смысл услышанного, и дернула рукой; несмотря на усилия, палец был готов выпасть
– Вы... вы не должны туда ходить. Слишком опасно. – На мгновение показалось, что уже удалось вывернуться, когда Спикер потянул завязки рукава.
– Ты будешь меня учить? – убийца аккуратно убрал сверток во внутренний карман куртки и шагнул к двери.
– Вас ранили, вам нельзя... – Терис всем весом повисла на руке имперца, и на мгновение показалось, что уговоры возымели эффект – он остановился.
– Давайте я схожу. Я быстрее, я знаю, где казармы, я там была. Или что надо, вы только скажите... Я...
Кровать встретила спину безболезненно, но жестко, а мгновение спустя дверь захлопнулась.
– Не уходите! – Терис вскочила и дернула за ручку как раз в тот момент, когда в замке щелкнул ключ, и медленные шаги Лашанса начали удаляться.
– Что у вас там происходит? – голос трактирщицы долетел с лестницы, и Терис подавила желание закричать.
– Племянница. Очень прошу, не выпускайте ее. – тон убийцы звучал устало и доверительно. – Сбежала из дома с наркоманом, еле нашел в Бравилле.
– Племянница?.. – сочувствие спорило с недоверием, оставляя смутную надежду.
– Вся в мою сестру, та же склонность к босмерам. И ладно бы был порядочным, а то... Я надеюсь, вы понимаете, что меньше всего я хочу стать дедом?
– Ужас... – недоверие сдалось под натиском неоспоримых аргументов, и было слышно, как женщина отступила. – Я могу чем-то помочь?
– Очень неловко обременять вас нашими семейными проблемами, но я буду бесконечно благодарен, если вы за ней присмотрите. Вернусь через пару часов, мы сразу уедем.
– Да-да, конечно. – торопливые шаги переместились ближе к комнате, и Терис, ударив по дверного косяку ладонью, бессильно сползла на пол, слыша, как хлопнула дверь внизу.
Племянница, сбежавшая с наркоманом в Бравилл. Отлично. На будущее можно вычеркнуть еще одну таверну, где ее после этой сцены точно запомнят именно так.
И дай Ноктюрнал верить в то, что это будущее вообще будет.
– Ты меня слышишь? – в дверь негромко постучали, скорее для порядка, чем с целью получить ответ. То, что она слышит, было ясно и так, как и то, что деваться ей некуда.
– Нельзя так, девочка. – Увещевательный полный тихого укора голос вполз в щели двери. – Ты молодая совсем, вся жизнь впереди. Зачем так все бросать? Ну зачем бежать в эту дыру с наркоманом?
– Мы любим друг друга. – Вяло выдала Терис, невольно задаваясь вопросом, что было бы, знай заботливая трактирщица, что дядя – не дядя, и вообще убийца и некромант, умеющий непостижимым образом казаться крайне порядочным человеком и вызывать доверие.
– Глупости это все. – Женщина вздохнула, – Ты сама подумай – если бы любил, то пришел бы к твоим родителям, замуж бы позвал. Грех это, так сбегать...
Терис скрипнула зубами, бессознательно оценивая расстояние до окна. Второй этаж – не слишком высоко, только внизу оживленная улица, и убраться отсюда незамеченной не выйдет.
– У меня нет родителей. – Досада на спонтанное участие в незапланированном спектакле прорывалась в интонации тихой злостью. – И вы слышали моего дядю, он против босмеров.
– Видимо, причины есть... И потом – ты нашла себе наркомана, ну кого такое устроит?
– Он бросил, я знаю. – Терис обреченно осознала, что все отмычки остались в кармане потерянной в Бравилле куртки. – Он начал работать...
– Кем? Нормальных работников полно, отбоя нет, а ты про наркомана говоришь. Сама знаешь, после Кризиса люди без дома остались, денег нет, готовы за все браться. И это я говорю про тех, кто всякую отраву не глотает, а работает честно.
– Его взяли в лавку, он разбирается в алхимии. – Взгляд прилип к ползущей по полу тени, отмерявшей ход солнца на небе.
Два часа. Продержаться бы...
– Алхимия... – Она презрительно фыркнула, – Да что он кроме скуумы может сварить?..
Полукровка скрипнула зубами. Мысли начинали путаться, и волнение приходилось давить, сосредотачивая внимание на подкинутой Спикером проблеме в виде чрезмерно заботливой трактирщицы, которая не собиралась уходить.
– Вы совсем ничего не знаете, но осуждаете его... – Терис всхлипнула, про себя проклиная решение хозяйки провести с ней душеспасительную беседу. – У него были проблемы, он сорвался, но я...я ему помогла, он бросил все для меня и наших будущих детей...
– Дети от наркомана, ужас... – трактирщица осеклась на полуслове, и пару секунд был слышан только стук копыт по мостовой. – Ты же не...
"Простите, Спикер, вы меня вынудили"...
– Маг сказал, что будут двойняшки.
***
Солнце за окном ползло к закату, отмеряя третий час с того момента, как Спикер ушел, и в одиночестве страх давил все сильнее, вынуждая вслушиваться в каждый звук. Шаги и скрип телеги снаружи, голоса посетителей и ушедшей к ним хозяйки внизу, обрывки последних новостей.
Филида убит, в столице объявлен траур – город готовится к похоронам.Говорят, тело привезут и похоронят на Золотой Тропе, как и подобает герою. Вчера в районе складов какой-то маг устроил пожар, погибла эльфийка, и это списали на отсутствие твердой руки капитана. Недавно в третий раз женился Беран Синтав, и по этому поводу гулял весь район Эльфийских садов, потом кто-то подрался...
Длинная тень косо лежала на полу, касаясь стены.
К Дагону Имперский город с его новостями. Десять минут идти до ворот...пусть двадцать, учитывая хромоту. А дальше...
– Ты как там?.. – Голос хозяйки в очередной раз оторвал от тяжелых мыслей, заставляя вспоминать, на чем прервался их разговор, когда она ушла обслуживать зашедших на обед путников.
Тяжелая жизнь талантливого алхимика Маглира, их встреча в лесу, когда он лежал, полумертвый от борьбы со своей зависимостью, решение сбежать, когда дядя не одобрил ее выбор... Альге бы понравилось.
– Мне страшно. – Абсолютно честный ответ вызвал полный искреннего сострадания вздох по другую сторону двери.
– Я даже не знаю, что тут сказать... Дядю твоего, конечно, понять можно, но... – женщина колебалась, ее пальцы нервно барабанили по стене.
– Я за детей боюсь. – Голос без усилий сорвался на хрип, – Я знаю, меня заставят выпить какую-нибудь дрянь, чтобы они не рождались... Я не хочу так.
Тяжелый вздох больше напоминал стон, и дверь дрогнула, когда хозяйка тяжело прислонилась к ней, терзаемая невольно взваленной на нее обязанностью решать чужие придуманные судьбы.
За окном снова зазвенели подковы, донесся чей-то смех и стук, с которым на озере ломали лед. Где-то рядом залаяла собака, с крыши с шорохом пополз и сорвался вниз снег.
Три часа. Спикер говорил, что вернется через два.
– Слушай... – Женщина нервно выдохнула. – Это ваше семейное дело, но дети... Я понимаю, я сама мать. Я...ох, простите Девять...
В замке провернулся ключ, скрипнула дверь, и хозяйка показалась на пороге – немолодая, но все еще красивая светловолосая бретонка с бледным лицом.
– Вы меня выпустите?.. – Терис поднялась с пола.
– Да, только... Открой окно. Ты вылезла из него, ясно? Я твоему дяде обещала за тобой присмотреть, и я не хочу, чтобы он знал, что я в этом участвовала. – Бретонка нервно одернула белый передник. – Это ваше семейное дело. И мне кажется, его лучше не выводить из себя.
– Я...я даже не знаю, как вас благодарить,– полукровка дрожащими руками натянула куртку и бросилась к окну, – вы спасли мне жизнь.
– Я не знаю, решилась бы я, если не дети. – трактирщица поправила волосы, растрепавшиеся, когда из открытого окна подул ветер. – И обещай мне, что помиришься с дядей. Я все понимаю, что он строгий и мог натворить лишнего, но все-таки это твоя семья. Тем более, если родителей нет. Бери своего Маглира и поговорите с ним. Нельзя так...
– Конечно, – Терис закивала и на мгновение стиснула в объятиях трактирщицу, – я найду способ поговорить с ним, я все улажу...
– Ну все, беги. – Женщина подтолкнула ее к лестнице и захлопнула дверь.
Когда в замке повернулся ключ, Терис уже слетела вниз, и во время прыжка через последние три ступени до нее дошло, что в ее положении так носиться не стоит. Замедлив шаг в постепенно наполнявшемся посетителями зале, она протолкнулась к выходу и шагнула за порог на все еще людную улицу Вейе.
Терис опустила лицо и заставила себя не срываться на бег. До моста – меньше сотни шагов, никто не торопится, и лишнее внимание ей не нужно.
Дойти до Имперского города. Пока не стоит поднимать панику, просто постараться узнать, хватала ли сегодня стража кого-то или нет. Если нет – ждать у моста, если да...
Терис судорожно втянула воздух. И выдохнула со смесью облегчения и паники, когда взгляд уткнулся в знакомую куртку со старыми следами крови.
– Спикер... – Глаза внезапно начал резать свет, воздух на улице показался слишком холодным, и захотелось вернуться назад, в запертую комнату. Там было не так уж и плохо. И не стоило так переживать. И, наверное, история про ее роман с босмером вышла чуть более проникновенной, чем следовало бы. Она ведь изначально не планировала уходить, только отвечала на вопросы трактирщицы...
– У меня один вопрос – как?
– Из окна...
– Терис, я все видел. – Руки убийцы легли на плечи, вдваливая в мостовую. – Мне очень интересно – как?
– Как-то само получилось, – Терис с трудом подняла взгляд. Спикер смотрел внимательно, явный интерес заглушал негодование – наверное, так же он смотрел бы на какую-нибудь редкую анатомическую аномалию. – Честное слово, само.
– Ладно, потом расскажешь. Сегодня поедем до дороги на Бруму, здесь лучше не оставаться. – Лашанс подтолкнул ее в сторону таверны.
– Подождите, – Терис удержала его в паре шагов от двери. – Вы только хозяйку не ругайте, она очень добрая, она вообще не виновата.
– Поверь, мне совершенно не до нее. – Убийца на долю секунды оглянулся назад, в сторону моста, но там все было по-прежнему спокойно. – Мне только интересно как.
– Случайно получилось. Я вас ждала и как-то само пошло... – Терис покосилась на дверь таверны, с гнетущим чувством предвидя удивление хозяйки, если через пять минут после побега она вернется в общества своего дяди. – Если она будет что-то говорить, то мы помирились, все хорошо. И вы не против поговорить с Маглиром.
– С кем?..
– С моим наркоманом. То есть уже не наркоманом, он завязал и работает, это вы меня тогда не захотели слушать. – Терис старательно отвела взгляд и ковырнула пальцем отсыревшую доску крыльца. – И...если она про детей что-то скажет, вы не удивляйтесь... Само вырвалось.
Глава 60
В коридоре было тихо настолько, что поневоле возвращался страх перед Яростью Ситиса. Успокаивало только данное Спикером слово, что она не придет, и Терис старалась не обращать внимания на шевелящиеся в углах тени, загнанные туда светом редких факелов. Просто темнота, ничего сверхъестественного. Ее простили, нарушения не было.
Нарушения не было, но вопросы точно будут. От той же Мари, Очивы… И Винсент не будет рад тому, что она впутала его во все это дело, выпросив снотворное. Еще и солгала, сославшись на собственную бессонницу. Пусть не нарушение, но стыдно. И как теперь смотреть в глаза Аттиусу, у которого она позаимствовала и не вернула самую быструю лошадь…
Терис стиснула зубы и зажмурилась. Говорить о своих страхах Спикеру язык не поворачивался – он шел впереди, сильно хромал и пребывал в обычном в последние дни мрачном расположении духа. Тацкат мертв, и рядом с этим все ее проблемы меркли, и понимание этого заставляло идти тихо и молчать. Может быть, потом, когда все немного наладится, все забудется само. В конце концов, Филида мертв, требования Черной Руки худо-бедно, но выполнены, и прегрешения ей со временем простят. Ее задача – не натворить ничего нового и выполнять приказы. Насколько это возможно, учитывая, что некоторые из них, исходящие от Черной Руки, были фанатичным бредом.
– Твой побег и то, что ты взяла оружие, не обсуждается. – Спикер остановился в коридоре перед самой лестницей, ведущей из подземелья на нижний уровень убежища.
Терис кивнула; учитывая ее положение, это был не худший вариант.
– Ты не будешь отвечать ни на какие вопросы на этот счет.
– Но я не могу просто молчать. Что мне говорить?
– Придумай, у тебя это хорошо получается. – Лашанс побрел вверх по лестнице. – Я сегодня уеду. Пока не вернусь – будешь здесь. Из убежища не уходить, если будут слишком много спрашивать – держись рядом с Винсентом.
– Он…не будет злиться?
– Не думаю. – Убийца ответил холодно, как никогда раньше, когда речь заходила о его учителе. – У меня к нему будет отдельный разговор.
Терис прижала уши, чуя неладное, хотя некоторые волновавшие ее вопросы прояснились. Сидеть в убежище – значит сидеть в убежище. С Винсентом – еще лучше. Оставалось надеяться, что Спикер поедет лечиться, а не убивать кого-то и не отчитываться перед Черной Рукой.
Приглушенные толщиной стен шаги приблизились, и мгновение спустя в коридор выскочила Телендрил. Долю секунды она широко распахнутыми глазами смотрела на Спикера, после чего с радостным визгом повисла на нем, но быстро отпустила, видимо, вспомнив о ранах.
– Вы вернулись! Мы так переживали! – Босмерка светилась от счастья, и сомневаться в искренности ее слов не приходилось. – Тейнава хотел ехать следом, но Очива не пустила. Они так обрадуются, когда вернутся!..
– Где они? – Лашанс стойко выдержал объятия лучницы и осторожно прислонился к стене.
– Задание. Какой-то купец из Валенвуда, в Скинграде. Вернутся скоро. – Взгляд босмерки упал на полукровку, и ее глаза стали еще больше. – Терис?.. О Ситис…
– Да, я жива. – Терис на всякий случай сдвинулась к стене, опасаясь, что босмерка может на радостях начать душить и ее. Или не на радостях, если она знает о краже.
– Филида мертв, это правда, что ты...
– Да, это Терис. Только не трогай ее, ей нужно подлечиться и отдохнуть. Никаких вопросов. – Спикер осторожно взял босмерку под руку, увлекая в сторону зала. – Винсент у себя?
– Да, он никуда не уходил все это время. – Телендрил оглянулась на тащившуюся позади полукровку, и от ее взгляда Терис нервно сглотнула. Интерес и любопытство – не самое страшное, она найдет способ отгородиться от лишних вопросов. Гораздо хуже мимолетная, но ощутимая, тень тревоги. И знание, которое не под силу было обуздать никаким запретам и приказам.
– Терис, ты свободна. Я дам знать, когда ты понадобишься. – Спикер остановился, не дойдя лестничного пролета до комнаты Винсента. – Будешь лечиться и помогать Телендрил, она найдет тебе работу в убежище.
– Я присмотрю за ней. – Босмерка улыбнулась, продемонстрировав острые зубы, и за руку потащила Терис в зал. Убийца не сопротивлялась; вырываться из цепких рук Телендрил было бесполезно, оставалось только молиться, чтобы лучница сама отпустила ее и не стала заваливать скользкими вопросами.
Когда в зале показались Антуанетта Мари и М'Раадж-Дар, робкая надежда на освобождение развеялась, как дым на ветру, и чувство полной безысходности накрыло с головой, вынуждая в мыслях обратиться к самым абсурдным оправданиям. Впрочем, едва ли они помогли бы: это добродушной трактирщице можно было внушить что угодно, но никак не опытным убийцам.
– Спикер вернулся? – Мари едва взглянула на Терис, в то время как хаджит смотрел пристально, прожигая насквозь янтарными глазами.
– Он у Винсента, лучше не ходи. – Босмерка усадила Терис в одно из кресел – очевидно, пытаясь проявить заботу, хотя ее мертвая хватка навевала мысли о легионерах и допросах. – Мне кажется, они снова в чем-то не сошлись.
– Ничего страшного. – Мари прислонилась к стене, давая хаджиту сесть в свободное кресло.
Терис поспешно отвела взгляд от покалеченной лапы М'Раадж-Дара и прилипла им к потемневшей от времени ножке кресла, изучая резьбу.
– Так значит...слухи не врут? – После долгой паузы бретонка заговорила, в привычной манере растягивая слова и стараясь хранить спокойствие, хотя тень тревоги коснулась ее лица и проникла в голос. – Говорят, что Филиду убила босмерка.
– Да, Спикер сам подтвердил. – Телендрил ответила прежде, чем Терис открыла рот. – Я... не ожидала такого.
– Я тоже, – Мари кривовато улыбнулась, но в ее глазах не было ни облегчения от смерти старого врага Братства, ни расположения к полукровке,– не в обиду тебе, Терис. Ты, конечно, молодец, но... Это все очень странно. Задание не твое, оружие дали не тебе, Спикер уехал через два дня после твоего отъезда... – В голубых глазах читалось даже не подозрение, а полноценная догадка, которую Мари не высказывала, как будто бы боялась коснуться того, чего ей по статусу не положено знать. Или же оттягивала момент, давая ей возможность признаться во всем самой и подтвердить верность хода своих мыслей.
Терис почувствовала, как в легких заканчивается воздух, а все варианты ответов постепенно тают в водовороте давящего страха.
Надо что-то говорить. Признаваться в воровстве нельзя, Спикер запретил, да и без его запрета это было бы верхом глупости: она уже в достаточной мере познакомилась с верностью присутствующих Догматам. Может быть, потом Спикер сам объяснит им все.
Она с надеждой прислушалась к звукам, надеясь, что в зал спустится хоть кто-то, и у нее появится возможность улизнуть, но в убежище стояла тишина: не считая скребущегося в углу Шеммера, все молчали в ожидании ее ответа.
– И как ты его убила? – Телендрил нетерпеливо склонилась к ней, сев на подлокотник кресла. – В городе много что болтают, все десять раз переврали. Вплоть до того, что ему руки оторвали.
– Застрелила. – Терис поторопилась ответить на последний вопрос в надежде, что это заставит убийц забыть о предыдущем. О том, насколько слухи близки к истине, она решила умолчать.
– В общем-то, это не так уж и важно. – Мари вздохнула, и в ее голосе послышалась непривычная, и оттого пугающая мягкость. – Ты пойми, нам нужно знать, что произошло до этого. То, что ты убила Филиду – чудо, Ситис помог тебе, но этого мало. Но как ты вообще там оказалась? И...
– Приехала. – Полукровка несколько запоздало поняла, что перебила бретонку, и судорожно вцепилась в ткань куртки, когда убийца одарила ее испепеляющим взглядом.
– Кстати, с лошадью отдельный вопрос, Фелиций потом приходил и спрашивал. Собственно, после этого Спикер и уехал. – До этого спокойный и даже дружелюбный тон Телендрил похолодел, и Терис почувствовала, как босмерка смотрит на нее без прежнего расположения, заразившись подозрениями Мари.
– Фелиций Аттис...он спал, когда я его разбудила. – Воздуха стало не хватать, и мир вокруг начал расплываться мутными пятнами. – Мог не запомнить, что я тогда сказала.
Хаджит тихо фыркнул под нос, Мари со свистом втянула воздух сквозь зубы, теряя терпение, но взяла себя в руки и заговорила спокойно, сдерживая читавшееся в глазах желание приступить к настоящему допросу.
– Терис, мы не просто так это спрашиваем. Ты убила Филиду – прекрасно, тебе очень повезло. Честно – я не думала увидеть тебя живой. И то, что он мертв, очень хорошо для нас всех, но если здесь есть какие-то нарушения... Нам не нужны новые неприятности.
– Мари хочет сказать, что у нас в последнее время и так много проблем, и не хотелось бы, чтобы Черная Рука снова была чем-то недовольна. – Телендрил положила руку на плечо Терис. – Даже если кто-то один нарушит приказ, это выйдет боком всем, ты понимаешь?
Тело примерзало к креслу, и способность двигаться исчезала вместе со способностью подбирать слова.
– Наверное, Спикер расскажет вам лучше, чем я. Я...не знаю, как все объяснить. – Терис повернулась к лучнице, отбрасывая бесполезные попытки что-то придумать. – Он ведь сказал, что не нужно задавать мне вопросов.
– Я даже не знаю, что тут сказать. – Антуанетта Мари задумчиво накручивала на палец длинную прядь золотистых волос, казалось, проигнорировав слова Терис. – Если ты что-то нарушила...
– Надеюсь, обойдется без последствий. – Телендрил горестно вздохнула и устало посмотрела на полукровку. – Ты, кажется, мало понимаешь наши порядки...
– Да отстаньте вы от нее. – Раздраженное шипение оборвало речь босмерки, с грохотом отодвинулось кресло, и хаджит рывком поднялся во весь рост. – Она хоть что-то сделала, пока вы сидели и боялись пошевелиться.
На мгновение Терис показалось, что слух и зрение ее подвели. Кто угодно, но не М'Раадж-Дар. Не хаджит, все время их знакомства демонстрировавший ненависть к неверным и презрение лично к ней.
– Пока вы пытались смириться с тем, как все плохо, она убила Филиду. – Хвост хаджита хлестнул по ножке кресла. – Вы вообще не имеете права в чем-то ее упрекать, не вам говорить о нарушениях!
Рык эхом разнесся по подземелью и, когда его отзвуки стихли, повисла полная тишина, в которой было слышно, как где-то наверху что-то тяжело ударилось об пол.
– Раадж, ты немного не так нас понял, – босмерка заговорила успокаивающе мягко, – речь не о том, что Терис убила Филиду – тут, конечно, все прекрасно и мы ей благодарны. Дело в том, что Черная Рука...
– Пусть катится к Дагону ваша Черная Рука! – Рычание заставило Телендрил испуганно прижать уши. – Мне плевать, что они приказали и кому. Этот ублюдок мертв, о чем еще говорить?
Терис не сразу поняла, как она оказалась на ногах – в чувство ее привели только вцепившиеся в плечо когти хаджита, который рывком притянул ее к себе, вырывая из рук Телендрил.
– Раадж, успокойся... – Антуанетта Мари нервно стиснула пальцы и смотрела на хаджита с неожиданной для нее опаской, не решаясь повысить голос. Надменность и чувство собственного превосходства бесследно исчезли, оставался только здоровый страх перед разъяренным убийцей.
– Успокоиться? – Верхняя губа хаджита поползла вверх, обнажая клыки. – Вас пытали? Вам кости дробили? У вас пальцы отрезали? – Когти продолжали впиваться в плечо, комкая ткань. – Вы о Филиде знаете понаслышке, он вас не допрашивал. Вам легко рассуждать о Черной Руке и о ее приказах, Дагон их побери... А вот мне – нет. Мне плевать, что они хотели и от кого, я просто рад, что этого имперского выродка больше нет!..
– М'Раадж... – Терис осторожно коснулась его лапы, когти которой уже ощутимо царапали кожу.
– Скамп... – Хаджит ослабил хватку и тряхнул гривой, пытаясь прогнать остатки злости. – Прости, Терис, не заметил.
– Да нет, ничего. – Полукровка покосилась на убийцу, с трудом понимая, что только что хаджит перед ней извинился. Через мгновение когтистые пальцы сомкнулись уже на ее руке, и М'Раадж-Дар потащил ее в сторону лестницы.
– Не давай им тебя упрекать. – Раздраженное шипение раздавалось впереди; несмотря на искалеченную ногу, хаджит шел быстро, и Терис приходилось подстраиваться под его шаг, чтобы не скатиться по ступеням вниз. – Ты не виновата, надо быть полным идиотом, чтобы тебя в чем-то обвинить.
Она промолчала, старательно прыгая по ступеням вниз, уворачиваясь от тяжелого хвоста, который периодически ощутимо бил по ногам, и через силу осознавая изменившееся положение вещей в Братстве.
Мари никогда не относилась к ней хорошо, и этого не случится, даже если она убьет всех последователей Филиды и отравит сотню легионеров. Слишком строго бретонка следует Догматам, слишком многого требует от окружающих, и Корнелий... Призрак убийцы всегда будет стоять между ними, и все, чего можно желать – это мира в их отношениях, сведенных к взаимной вежливости при редких встречах. Телендрил... Возможно, ее подозрения исчезнут, когда Спикер даст им объяснение или хотя бы скажет ей, что отвечать на вопросы. От Очивы и Тейнавы не стоит ожидать иного, как и от Гогрона, который всегда поддержит Телендрил. В ближайшее время лучше держаться ближе к Винсенту. И, как бы ни было тяжело это осознать, к Рааджу.
М'Раадж-Дар отпустил ее только на кухне и, тихо зашипев, со скрежетом провел когтями по столу. Потом как-то задумчиво посмотрел на оставшиеся борозды и обернулся к сползшей на скамью полукровке.
– Знаешь... У нас с тобой отношения были не слишком хорошие, – после недолгого молчания хаджит придвинул стул, но так и не сел, – и я...хотел бы извиниться и начать все с чистого листа. Ты как считаешь? Простишь старого хромого хаджита?
– Да, конечно. – Терис выдавила улыбку, впервые не чувствуя перед ним ни страха, ни неприязни. Просто искалеченный кот, лишившийся привычной работы и приобретший скверный характер, который ему можно было простить.
И сейчас не стоило вспоминать о том, что он был против Корнелия... Не те обстоятельства. И совершенно нет желания.
– Чудесно. – Хаджит довольно оскалился и распушил длинные усы. – Я ошибся в тебе, недооценил. Ты сделала то, что до тебя никто не мог.
– Мне просто очень повезло. Если бы не Спикер, меня убили бы в Лейавине, он...
– Да какая разница? – Глаза Рааджа загорелись огнем. – Скажи, как этот ублюдок умер? Он умирал долго?
– Ну... Стрела в грудь. – Терис почти виновато посмотрела на него, и, когда в глазах хаджита промелькнуло разочарование, поспешила продолжить. – Потом, правда, пришлось менять стрелу на ту, которая была нужна. И я немного напутала, вместо пальца отрубила обе руки.
Хриплый смех, напоминавший скрежет стали о камень, разнесся по кухне, и Терис, поморщившись, прижала уши.
