Текст книги "Табия (СИ)"

Автор книги: Тупак Юпанки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 44 страниц)

Гермиона только отмахивалась. Ведь если верить Дамблдору, который в первое время только и говорил о Гарри, облик их старого друга скрывал нечто куда более пугающее, чем можно себе представить. И сейчас она либо окончательно убедится в этом, либо… Может, на самом деле всё не так страшно? Письмо наверняка не ловушка: хотел бы Гарри их поймать, ему бы даже и писать ничего не пришлось – только пальцами щёлкнуть. Да и место встречи… Гарри не приглашал ни в Министерство, ни в свой дом. Порт-ключа в конверте не было, сам конверт был чист от заклинаний. Звал Гарри в популярное кафе в людном месте. Ведь не может быть ловушкой…

– Да, конечно, – тряхнув головой, отчего несколько тщательно уложенных прядей всё же повисли по щекам, Гермиона встала, проверила палочку в сумочке и вышла из спальни вслед за Роном.

***

Уже на подходе к кофейне Гермиона знала, что они опоздали почти на пятнадцать минут. Она никогда не позволяла себе опаздывать. И хоть сейчас встреча была не из разряда тех, на которые спешишь с нетерпением, чувствовала себя виноватой.

Летняя веранда кафе отхватила себе солидный кусок улицы: перед входом, под растянутым тентом, почти впритык друг к другу стояло десятка два маленьких столиков, забитых под завязку. Прежде чем идти внутрь, они с Роном остановились, чтобы оглядеться – не ждёт ли их Гарри здесь.

– Шоколадный чай… Нет, вы можете себе представить? Здесь подают чай с настоящим топлёным шоколадом.

Гермиона обернулась на знакомый голос, да так и застыла.

Гарри сидел в нескольких шагах от них в самом углу веранды, азартно изучая меню. Ни охраны, ни сопровождения – он был один. Что сразу бросилось в глаза – так это его одежда. Простая белая рубашка с закатанными в честь жары рукавами. Длинные волосы небрежно перетянуты резинкой, а неровная чёлка, которую он постоянно сдувал, падала на глаза. Зелёные блестящие глаза, которые из-за стёкол очков смотрели на них с тёплым прищуром.

Рон опомнился первым. Подошёл к Гарри и крепко пожал ему руку, когда тот поднялся.

– Здорóво.

– Рон, – Гарри перевёл испытующий взгляд на неё. – Гермиона.

Глубоко вздохнув, она заставила себя приблизиться и несмело протянуть руку. Улыбка Гарри слегка потускнела. Он обхватил пальцами её ладонь и легонько потряс.

– И тебе привет, – пробормотал он, как ей показалось, немного удивлённо.

Потом совершенно привычным жестом запустил руку в растрёпанные волосы и смущённо оглядел столик.

– Я не знал, что вы будете пить, поэтому заказал всем шоколадный чай. Мне кажется, его нужно попробовать. И ещё… Гермиона, твои любимые трюфели в ореховой обсыпке. Ты вроде раньше любила.

– Она их и сейчас любит, – с улыбкой вставил Рон, который тоже всё ещё стоял, держась за спинку стула.

Обстановка немного разрядилась.

– А. Ну хорошо, – Гарри обвёл их неуверенным взглядом. – Ну вы… Вы садитесь, что ли. Да?

Он явно чувствовал себя немного не в своей тарелке. И это было так по-настоящему, так по-Гарриному и так знакомо… Это не мог быть кто-то другой. Дамблдор наверняка ошибался. Или специально пугал их своими историями – он же делал так раньше, чтобы вселить в них сомнения и страх. Но перед ними стоял именно Гарри.

Не говоря ни слова, Гермиона шагнула вперёд и обняла его, уткнувшись носом в шею. Даже запах туалетной воды был знакомым и родным. В первое мгновенье Гарри замер. Она ожидала, что он оттолкнёт её или осторожно отстранит, удивлённо заглядывая в лицо. Но тут его руки крепко сомкнулись у неё за спиной.

– Ну привет, – рассмеялся он ей в макушку. – Я так соскучился…

– Я тоже, Гарри, – прошептала Гермиона, наконец отпустила его и села на стул.

Они с Роном последовали её примеру. Гермиона с лёгким волнением ждала, пока ножки стульев перестанут скрести по мостовой, пока Рон повесит свою сумку на спинку, пока Гарри заправит выбившуюся из хвоста прядку за ухо. Потому что после этого должна была повиснуть неловкая пауза.

Но этого не случилось.

Едва они устроились поудобнее, Гарри посмотрел сначала на Рона, потом – на неё и радостно рассмеялся.

– Вот и вы. Поверить не могу!

– Вот и ты, – осторожно заметил Рон.

– Да – мы. Сидим тут, в кафе на улице… С ума сойти! Я ведь почти света белого не вижу. Мне сегодня с трудом удалось смыться оттуда.

– Из Министерства?

– Ну откуда же ещё?

– Наверное, у тебя много дел, – сказала Гермиона, внимательно глядя на него.

Но ни её взгляды, ни выразительный тон Рона Гарри не смущали. Усмехнувшись, он стащил с носа очки и принялся протирать их краем рубашки.

– Ещё бы. Тут проследи, там проконтролируй, здесь реши, этих останови, тем поручи… Это всё неинтересно. Лучше расскажите, как поживаете вы.

Рассказывать им особенно было не о чем. Вот, живут в маленькой квартирке в центре Лондона, Рон работает в спортивной лавочке, Гермиона учится в маггловском университете на химика, практикуется в Мунго. Все остальные Уизли живы-здоровы, по-прежнему проживают в Норе, правда, близнецы всё чаще ночуют в своём новом магазинчике в Косом переулке. Хотели воплотить в жизнь школьную мечту и торговать собственными весёлыми изобретениями, но пока продают палочки. Невилл покинул магический мир и уехал куда-то в Шотландию. Кажется, сумел договориться о протезах. Люпин тоже хотел скрыться, но в итоге уступил уговорам Сириуса, и теперь они вдвоём обитают неподалёку от семейства Тонксов, помогая местным жителям чистить дома от тварей вроде упырей, боггартов и садовых гномов. С прочими друзьями и однокашниками Рон с Гермионой общаются только по переписке – все как-то очень быстро разбежались кто куда.

Гарри слушал очень внимательно, с искренним интересом, и на разу не перебил. Только поблагодарил официанта, когда им принесли чай и трюфели. Сначала говорил только Рон, потом в разговор вступила и Гермиона. Тогда Гарри начал задавать вопросы ей, и пока беседа протекала без неуютных пауз и осторожных слов. Но когда рассказывать им стало уже нечего, настала их очередь спрашивать. С чего начать, Гермиона не представляла. К счастью, кажется, это знал Рон.

– Гарри, ты… Расскажешь, что там с Хогвартсом? – спросил он тихо и не слишком уверенно. – В «Пророке» почти ничего не пишут.

– И не читайте эту ересь! – Гарри быстро дожевал конфету и сделал несколько глотков чая. – Они всё равно не сообщают подробностей. А Хогвартс… А что Хогвартс? – он усмехнулся. – Стоит, как стоял. МакГонагалл согласилась остаться директором. Всё как раньше.

– А… Лидс? – спросила Гермиона. – Мы слышали, он открывается осенью.

– О! Да! Наконец-то, не прошло и года. Первого сентября будет торжественная церемония открытия, приедет Министр, пресса и всё такое, – Гарри говорил взахлёб, бурно жестикулируя. – У нас уже больше сотни заявок на обучение, первые вступительные экзамены уже прошли, вторая волна начнётся со дня на день – для тех, кто не поступил. И состав весь нанят. В общем… Это будет грандиозное открытие!

Он наконец замолчал, чтобы перевести дух, и, помолчав, добавил:

– Вы тоже приезжайте. Думаю, это стоит увидеть.

– Я не знаю, – протянул Рон. – Это разве удачная идея?

– Да всё нормально. Правда. Гермиона, ты точно должна приехать. В этом году зелья будет вести один дряхлый профессор, но не думаю, что его хватит надолго. Возможно, на будущий год нам понадобится зельевар – а это лучше, чем работать в Мунго.

Это было так внезапно, что Гермиона растерялась. От этой встречи она ждала чего угодно, но только не лёгкого разговора старых друзей, в середине которого ей неожиданно предложат работу.

– Спасибо, Гарри, я подумаю.

Гарри собирался что-то сказать, но тут под тент спикировала маленькая серая сова, держа в клюве конверт. Сделав круг над головами посетителей, она устремилась прямо к Гарри и с размаху уселась ему на плечо. Он поморщился, когда острые когти впились ему в кожу, и едва успел подвинуть свою чашку, в которую чуть не угодил конверт.

– Ну и? – пробормотал он себе под нос, быстро вскрывая письмо.

Что было написано на пергаменте, Гермиона не разглядела. Только почерк показался ей смутно знакомым.

– Да пошёл он к чёрту! – возмущённо выдал Гарри, как будто говорил с совой. – Нет.

Он поднял глаза и нахмурился.

– Есть у кого-нибудь перо или карандаш?..

– У меня есть ручка, – вспомнила Гермиона, шаря в сумочке.

– Спасибо.

Гарри взял ручку, небрежно перечеркнул написанное и вывел ниже строк всего одно слово: «Нет». Потом убрал пергамент в конверт и вручил сове, наставительно добавив:

– Скажи ему, что у меня ещё час и что он меня достал.

Даже если сова и поняла его, она вряд ли бы смогла передать адресату устное послание. Взмахнув крыльями и напоследок ухнув, она поднялась в воздух и затерялась между крышами домов.

– Кто достал? – осторожно спросил Рон, наверняка чувствуя, что дело его не касается.

Гарри, однако, пожал плечами и весело пояснил:

– Да есть тут один тип, который мне с одиннадцати лет жизнь портит. Засранец носатый.

Тут уже и Гермиона робко улыбнулась.

– Как поживает профессор Снейп?

– Не спрашивай, – Гарри махнул рукой. – Нормально он поживает. Что ему сделается? Ходит вечно недовольный, всех третирует.

– Одним словом, как обычно, – улыбнулся Рон.

– Да уж.

Это был наиболее удачный момент для вопроса. Гермиона чуть подалась вперёд, понимая, что играет с огнём.

– А как поживаешь ты, Гарри?

– Хорошо, – отозвался он немедленно. – Правда, дел… Очень много дел. Я почти живу в Министерстве. Я даже не помню, какое сегодня число, так что если скажете, буду признателен. Ну и времени ни на что не остаётся. Две недели назад вернулся из Ирландии. Слава богу, там хоть всё стало мирно. И к открытию Лидса готовимся…

Рассказ получался совершенно несвязным. Было впечатление, что Гарри просто вываливает на них кучу разрозненной и безопасной информации, то ли потому что действительно случилось многое и он не знает, с чего начать, то ли потому что за всей этой мишурой хочет скрыть что-то более важное. Проверить это можно было лишь одним способом.

– Гарри, – мягко прервала его Гермиона. – Мы знаем. Ты уже рассказывал про Лидс.

– Да. Верно. Извини.

– Всё в порядке. Но я хотела узнать, как ты сам. Понимаешь, Дамблдор… – она отвела глаза и заметила, что Рон тоже уставился на свою чашку. – Он много рассказывал, когда тебя арестовали. Это были невероятные рассказы. И после того как ты… освободился…

– Нет, – вдруг жёстко оборвал её Гарри. На его губах уже не было и намёка на улыбку. – Нет, давай называть вещи своими именами. Не освободился, а сбежал.

Он посмотрел сначала на неё, потом – на Рона, но их головы были по-прежнему опущены. Гарри вздохнул и принялся вертеть на блюдце свою чашку. Тон его немного смягчился.

– Слушайте, я знаю, какой вопрос вас так мучает, вы просто боитесь задать его вслух. Но я готов вам всё рассказать. Честно. Мне нечего скрывать. Да вы и сами почти всё знаете. Да, меня вытащили из тюрьмы Пожиратели, и я их возглавил. Но не для того, чтобы развязать войну. Просто Дамблдор пустил всё под откос, нужно было исправлять. Посмотрите вокруг: всё тихо, мирно, все магазины работают, школа и больницы тоже, открывается университет. Никаких волнений, никаких авроров или Пожирателей на улицах. Всё хорошо. Так дальше и будет.

– Гарри, а ты… – начала Гермиона. – Ты тоже не знаешь, куда делся Дамблдор?

Гарри покачал головой.

– Нет. С прошлой осени его так никто и не видел. Наверное, старик понял, что проиграл, и скрывается где-нибудь. Может, даже строит новые козни. Не знаю.

– Но ты примкнул к Пожирателям, – сказал Рон не то обвиняющее, не то с жалостью.

– Выбора не было. Волдеморт захватил власть. Всё уже случилось, Рон, понимаешь? Нельзя было просто закрыть глаза и представить, что этого нет. Это длилось не две недели, а два года. После всего можно было либо поддержать его курс, либо снова перетряхивать весь магический мир, чтобы из него вывалились остатки «заразы», как называл это старик. Люди бы не перенесли ещё одной вспышки потрясений – он должен был это понимать, но всё равно сделал по-своему. Мы просто остановили его, пока ещё было не слишком поздно.

– Ты проделал большую работу, – дипломатично заметила Гермиона. – Мы все видим, что хуже не стало – это главное. Тебе действительно удалось… продолжить начинания… Волдеморта… но только по-своему. И это хорошо. Но…

Она не знала, стоит ли делать ещё попытку. Гарри упорно уводил разговор в сторону, не озвучивая главного. Он не перебивал, и Гермиона наконец решилась.

– Гарри, что случилось там… на крыше поместья? Ты расскажешь нам?

Что-то блеснуло в его глазах. Блеснуло и тут же погасло.

Гарри опустил голову, отпил из чашки и закусил губу.

– Вы не первые, кто об этом спрашивает, – ответил он негромко. – Но вы имеете право знать. Хотя бы чтобы понять, что всё, что наговорил вам Дамблдор…

Он прервался и тяжело вздохнул. Ни Рон, ни Гермиона не произнесли ни слова, с волнением ожидая ответа.

– Хорошо, вот факты, – Гарри поправил очки и наклонился к ним ближе. – Я убил его. Я выпустил смертельное заклятье. И оно сработало. А дальше всё случилось примерно так же, как двадцать лет назад, когда погибли мои родители. Тогда откололся кусок его души и вселился в меня, как в единственное живое существо, которое было рядом. Но на этот раз его душа уже была мертва. Однако осталась сила. И вот она-то ко мне и притянулась. Как металл к магниту, понимаете? Мой уровень магии… Если верить Снейпу, увеличился в несколько раз. У меня теперь два патронуса. Остались все бонусы вроде парселтанга. А, ну и ещё: теперь мне доступна легилименция, только я никогда её не применяю – от этого голова болит. Ну и… в общем-то, всё.

Гермиона постепенно осмысливала его слова. «В общем-то, всё». Гарри говорил обо всём этом так непринуждённо и свободно, как будто рассказывал о какой-нибудь поездке загород. Значит, всего лишь сила Волдеморта. Вот что за тёмная субстанция, о которой с суеверным страхом вспоминали два орденовца. Всего лишь сила…

И нигде в рассказе Гарри не было нестыковок или подозрительного умалчивания. Да и сам Гарри действительно был Гарри. Ничего не изменилось. Выходит, Дамблдор ошибался. Или лгал сознательно. Но факт остаётся фактом: всё, что они слышали тогда от своего наставника – неправда. Потому что не сбылось ни одно из его предостережений. Он говорил, что Гарри одержим, что вскоре это проявится, что страна рухнет, что мира и спокойствия в магической Британии никогда не будет, если не остановить его. Он всё погубит: и страну, и своих друзей, и себя самого.

Но прошло больше года. Как Гарри и говорил: всё работало, функционировало, никого не преследовали, люди были счастливы и довольны. В стране царил мир. Впервые за долгие, очень долгие годы. И Гарри был олицетворением этого мира. Разве можно в нём сомневаться?

Рон, однако, всё не унимался.

– А ты его… ну, чувствуешь? Как на пятом курсе.

– Рон, он мёртв, – Гарри фыркнул. – Как я могу чувствовать то, чего нет? Я ведь сказал: у меня просто его сила. Что, конечно, делает меня нереально крутым магом, – он криво улыбнулся. – Но это всё. Правда.

– Значит, ты не одержим?

Вместо ответа Гарри вытянул руки вперёд, закатил глаза и, раскачиваясь, пропел что-то вроде «оммммммм» – видимо, так по его мнению должна была выглядеть одержимость. Потом рассмеялся и покачал головой.

– Но Гарри, – Гермиона нахмурилась. – Пожиратели освободили тебя. Они пошли за тобой. Почему?

– Когда они вытаскивали меня, они думали что-то вроде того, о чём думали вы. Надеялись, что Волдеморт вселился в меня. Потом поняли, что это не так, и были разочарованы. Но им просто некуда было деваться. Я сказал, что не хочу воевать со своими друзьями, но и жить под Дамблдором тоже не хочу. Я предложил освободить других Пожирателей из Азкабана, пока ещё не поздно, и сместить его. Вернуть себе Министерство, а потом продолжить то, что начал Волдеморт. Только без стычек с Орденом Феникса. Ну и… мы сделали это. Вот и всё.

Не успел Гарри договорить, под тент влетела ещё одна сова. На этот раз большая и грузная, ослепительно-белая. Несколько раз взмахнув крыльями, она тяжело опустилась на спинку стоящего рядом пустого стула и уронила перед Гарри тёмно-зелёный конверт. Гермиона даже на расстоянии уловила сильный запах парфюма от пергамента. И был он далеко не женским.

Гарри вскрыл конверт, пробежал глазами по тексту письма и поморщился. Потом взял ручку, которую Гермиона так и не убрала, и задумался.

– А у кого-нибудь есть маггловская бумага? – спросил он внезапно.

– Да, кажется.

В очередной раз доказывая свою практичность, Гермиона достала из сумочки блокнот и, вырвав клетчатый листок, протянула Гарри.

– Угу.

Он быстро нацарапал на листке несколько фраз, вложил в конверт вместе с исходным письмом и вернул сове. Сова не двигалась, внимательно глядя на трюфели.

– Вот ещё, – фыркнул Гарри и замахал на неё рукой.

Сова нехорошо посмотрела на него напоследок и поднялась в воздух.

– Дела, да? – уточнил Рон.

– Да без меня ничего сделать не могут, – опять поморщился Гарри.

– А зачем маггловская бумага? – спросила Гермиона.

– А потому что он ненавидит, когда я пишу не на пергаменте. Это, вроде как, неуважение к тому, кому пишешь. Но раз он мне настроение портит, значит, я ему тоже испорчу.

Рон нахмурился, явно не совсем понимая смысла шутки. Гермиону же напрягла небрежность, с которой говорил Гарри.

– Это было от Люциуса Малфоя?

– Конечно, – Гарри вдруг рассмеялся. – Кроме Малфоя и Снейпа мне никто и не пишет. Забудьте.

– Наверное, мы тебя отвлекаем?

– Нет, перестань. Я в кои-то веке вырвался, чтобы увидеться с друзьями, а они продолжают заваливать меня макулатурой. Мы бы встретились и раньше, просто… Сначала это было опасно для меня, потом – для вас. А потом у меня очень много времени ушло, чтобы устаканить всё в Министерстве. Так что, считайте, на свободе первый день.

Они дружно рассмеялись. Потом вновь заговорили о Министерстве, Ирландии, Лидсе, Мунго – обо всём, что творилось в стране в последний год и о чём Гермиона с Роном знали только понаслышке, а теперь получили возможность услышать из первых уст. Так прошёл ещё час.

На его протяжении Гермиона внимательно следила за Гарри, приглядывалась к его жестам, движениям, вслушивалась в тембр голоса. И минута за минутой убеждалась в том, что все опасения Дамблдора были напрасны, а их собственные страхи и сомнения – беспочвенны. Это был тот же Гарри, что и год назад. Только заметно повзрослевший, набравшийся опыта, научившийся управлять страной. Когда-то давным-давно, в штабе, Гермиона сказала, что в Гарри появились те черты, которых ему не хватало по жизни. И теперь было приятно видеть, как они окрепли и развились. Приятно было видеть, что Гарри если и изменился, то только к лучшему. И волноваться здесь не о чем.

Когда начало темнеть, Гарри посмотрел на Гермионины наручные часы и со вселенской тоской в голосе сообщил, что ему пора бежать. Напоследок он стребовал с них обещание посетить открытие Лидса и обязался лично устроить им экскурсию по магическому университету.

– Рон, – Гарри протянул ладонь для рукопожатия. – Очень рад был тебя видеть. Будешь в следующий раз в Министерстве, заходи ко мне. Где мой кабинет, ты знаешь. Даже если буду занят, всех выставлю, а друга чаем угощу. Или чем покрепче, – он задорно подмигнул. – Гермиона, счастливо.

Сначала он тоже хотел пожать ей руку, но потом притянул к себе и крепко обнял.

– Рада была встретиться, Гарри, – улыбнулась она. – И рада, что у тебя всё хорошо.

– Я тоже за вас рад. Приезжайте на открытие обязательно – там и увидимся. Счастливо.

Гермиона взяла Рона под локоть, помахала Гарри рукой, и они пошли вниз по улице в сторону магазинчика близнецов, к которым обещали заскочить после встречи.

Пока они не скрылись за поворотом, Гарри видел, что оба радостно улыбаются.

***

Поттер ещё с минуту стоял без движений, глядя вслед уходящей парочке. Потом тряхнул головой и устало вздохнул. Снейп не знал, чем закончилась встреча, но многое бы отдал, чтобы на ней присутствовать.

Он взмахнул палочкой, бормоча заклинание времени. Семь часов двадцать три минуты. Поттер обещал, что освободится не позже семи. Люциус наверняка уже вдарился в панику.

Усмехнувшись, Снейп вышел из-за угла дома, который в последние пару часов служил ему отличным наблюдательным пунктом, и подошёл к Гарри.

– Как прошло?

– Отвратительно, – поморщился Поттер, всё ещё глядя в даль улицы. – Но хорошо.

– Вернёмся в Министерство?

– К чёрту. Пройтись хочу. Идём.

Обогнув стол, Поттер не спеша направился в противоположную сторону. Снейп не отставал ни на шаг, не нарушая тишины – выжидал, пока Гарри заговорит первым. Но пока тот молчал, сосредоточенно глядя перед собой.

– Как заклинание? – наконец спросил Снейп.

– Держится. Удобно, спасибо. За весь день на меня почти никто не обращал внимания, пока я сам с кем-нибудь не заговаривал. Правда, официант меня узнал, но я сказал, что отдыхаю и не хочу, чтобы меня беспокоили с автографами и прочей ерундой.

– И всё же это не полноценная маскировка. Если захочешь быть совершенно неузнанным…

– Да, да, знаю, маскировочные чары. Но Снейп, согласись, трудно маскироваться под пустое место и одновременно делать в кафе заказ.

– Поэтому я и придумал…

– Да, да, знаю. Говорю же: спасибо.

Ещё пару минут они шли в молчании. На этот раз первым не выдержал Гарри.

– Я очень устал.

– От них?

– От того, что приходится… – он нервно усмехнулся. – Два часа сидеть улыбаясь, поддерживая вполне ожидаемые разговоры и пытаться строить из себя… Чёрт знает что.

– Я предупреждал, что это будет нелегко, – аккуратно заметил Снейп. – Веди ты себя иначе, у них бы появились… новые сомнения.

– Ты хотел сказать: оправданные.

– Что я хотел, то и сказал. Ты сам настаивал на этой встрече.

– Потому что не хочу кнутом, – Поттер нахмурился. – Пряником лучше. Я пригласил их на открытие Лидса. Если всё пройдёт хорошо, то Гермиона, возможно, будет преподавать там в следующем году. Мы с ними снова начнём общаться. Потом они сведут меня с Сириусом и Ремусом и с остальными Уизли. Они все опять станут моими друзьями.

– На это уйдёт много времени. Люди недоверчивы и долго не забывают былое.

– Не умничай. Я же говорил: мне всё равно, сколько времени это займёт. Я хочу их вернуть. Я хочу быть уверен, что они не собирают где-нибудь у меня за спиной очередной Орден Феникса. Судя по тому, что они мне сегодня рассказали, пока не собирают. Но в последние месяцы им часто пишут бывшие однокашники – значит, что-то готовят. Интересно, кто это устроил? – на губах Гарри появилась злая ухмылка.

– Они спрашивали о Дамблдоре?

– Конечно.

– И что… ты им ответил?

Поттер помолчал немного, потом пожал плечами.

– То, что они хотели услышать – что я ничего не знаю.

– Понятно.

– А чего ты ожидал? Что я в первую же встречу расскажу им, как убил старика? Представляю, сколько Орденов Феникса появилось бы в стране после такого.

– Рано или поздно они узнают.

– Ну тогда… – Гарри вздохнул. – Тогда я расскажу им правду. Что старик погиб как герой, выйдя на честный бой один на один. И чуть не убил меня. И даже процитирую все те гадости, которых я тогда от него наслушался.

– Я помню.

Снейп и сам поморщился. Вспоминать о поединке годичной давности не любили ни Гарри, ни он – единственный свидетель той магической дуэли. Длилась она страшный и невыносимо долгий час. Альбус брал опытом и умением, Поттер – силой и выносливостью. Сила победила.

Они помолчали ещё немного. Наконец Гарри тихо спросил:

– Думаешь, я поступаю неправильно? Думаешь, не стоило с ними встречаться?

– Думаю, время покажет. Сейчас пока рано судить о…

– Слушай, засунь себе эту дипломатию куда подальше! – прошипел Поттер, наклоняясь к нему.

У Снейпа зачесалась Метка. Она постоянно чесалась, почти каждый день. И у остальных тоже. Он был уверен, что заставь он закатать рукав Люциуса, обнаружил бы на его левой руке точно такие же красные полосы от ногтей.

– В таком случае, я не знаю, – раздражённо ответил Снейп, повышая голос. – Потому что не совсем понимаю, чего ты хочешь: вернуть прежних друзей или держать врагов ближе к себе.

– И то, и другое.

– Да неужели? Что-то я не заметил, чтобы ты сильно по ним скучал.

Гарри медленно повернул к нему голову и улыбнулся той своей улыбкой, от которой Снейпа прошибал холодный пот. Метка опять зачесалась.

– Я никогда не скучаю, – тихо произнёс он и, к счастью, отвернулся.

Снейп знал, что это правда. Поттер никогда не скучал. Потому что он никогда не был один…

***

Гарри помнил, как это было в первый раз. Странное ощущение, как будто возвращаешься в дом, где провёл всё детство, но теперь тебе разрешили полазить в подвале и на чердаке, куда до этого путь был заказан. Примерно это он почувствовал, впервые ныряя в чужие воспоминания, оставленные специально для него.

Воспоминаний было много. Больше полусотни крохотных флаконов занимали круглую стойку, теперь похожую на рождественскую ёлку. Такое же хранилище он видел как-то и у Дамблдора. Только у старика все флаконы были подписаны и расставлены по порядку. Гарри же получил от Снейпа пятьдесят восемь ровных и гладких скляночек, ничем не отличающихся друг от друга. Только одна стояла на самом верху, Снейп велел начинать с неё.

Гарри долго не решался, почти две недели оттягивал, обещал себе посмотреть всё «завтра», находил множество других дел. Но вожделенная стойка с воспоминаниями, задвинутая вглубь комнаты, словно притягивала к себе, заставляя возвращаться к ней в мыслях раз за разом. И одним вечером он наконец решился.

Гарри узнал кабинет ещё до того, как картинка обрела чёткость. Это кресло с высокой спинкой, этот стеллаж с книгами, которые он собственноручно расставлял, этот массивный стол – даже закрыв глаза, он бы смог восстановить интерьер в памяти за секунды.

Но не обстановка привлекла его внимание в тот раз. А человек, расположившийся по ту сторону стола.

В первое мгновенье Гарри даже забыл, что находится в воспоминаниях, и сделал робкий шаг вперёд. И вздрогнул, услышав голос, который не смог бы забыть, даже если бы старался.

– Здравствуй, Гарри. Проходи, присаживайся. У меня к тебе долгий разговор.

Подойдя к второму креслу, Гарри заметил, что оно отодвинуто от стола и слегка повёрнуто. Как будто некто специально готовил место к его приходу. И когда он уселся и поднял голову на собеседника, понял, зачем. Риддл смотрел ему прямо в глаза.

– Если ты смотришь это воспоминание, Гарри, – начал он, помолчав, – значит, тебе удалось сделать то, чего так хотел от тебя Дамблдор, – ты убил меня.

Риддл усмехнулся и откинулся на спинку кресла, но глаз от него так и не отвёл. Абсолютная иллюзия полноценного разговора.

– В то же время это означает, что и мне удалось воплотить в жизнь свой план.

Ответа не требовалось, однако Гарри, не сумев удержаться, буркнул:

– В детали можете не посвящать. Я уже всё понял.

– Думаю, ты и сам уже всё понял, – продолжал Риддл, будто отвечая ему. – Северус должен был тебя просветить – у него есть чёткие инструкции на этот случай. Так что останавливаться на этом не стану – перейду к главному. Сейчас… – он взглянул на часы, – без четверти два ночи. Десять минут назад ты вышел из моего кабинета, подавившись языком. Мне не нужна легилименция, чтобы понять, что старик наконец-то нашёл способ попасть на остров. И судя по твоему поведению, захват случится не позже утра. Разумеется, не без твоего участия.

Он осклабился и сделал из бокала глоток, похоже, коньяка. Гарри и сам почувствовал, что не прочь промочить горло. Риддл повертел бокал в пальцах, поставил на стол и на несколько секунд задумался. Потом негромко произнёс:

– Всё, о чём я сейчас могу думать – это чтобы твоя решительность не покинула тебя в последний момент. Мне категорически нельзя сражаться с Дамблдором – я проиграю. Ты должен найти меня раньше, чем он.

Риддл поморщился, будто отгоняя от себя неприятные мысли, и, вновь подняв на Гарри глаза, легко улыбнулся.

– Впрочем, о моих опасениях говорить бессмысленно. Если всё сорвётся, ты и не получишь этих воспоминаний. Поэтому будем считать, что всё получилось. Ты убил меня. Но не спеши рвать на себе волосы, на самом деле всё не так фатально. Честно говоря, мне неизвестно, какой эффект даст наше… объединение. Если наши с Северусом расчёты верны, внешне это не должно на тебе отразиться. По крайней мере, до тех пор, пока ты не получишь мою палочку. Не буду забивать тебе голову всеми тонкостями, но как только она окажется у тебя в руках, моя магия непременно откликнется. Ты должен это почувствовать. И что с тобой случится тогда… сейчас можно лишь гадать.

Гарри машинально стиснул в кармане изогнутую кривоватую палочку, вспоминая момент, когда получил её от Люциуса Малфоя.

– Одно я тебе обещаю… Нет, даже два, – Риддл усмехнулся и сощурился. – Первое – ты не станешь мною, Гарри. Пожалуйста, не думай обо мне как о паразите, живущем в твоём теле. Но второе, Гарри – и это очень важно… – он подался вперёд, голос его понизился почти до шёпота: – Мы не просто станем единым целым, нет. Я получу удивительную возможность действовать твоими руками и отдавать приказы твоим голосом, при этом нисколько не подавляя твоё сознание или волю. Признаться, я жду с нетерпением момента, когда смогу это опробовать.

– Но вас же… нет… – Гарри сглотнул и опустил голову.

Пока он был уверен, что что-то пошло не так. Что-то в плане Риддла дало сбой, иначе бы он чувствовал его сильнее, чем просто где-то на краю сознания.

– Наверняка сейчас прислушиваешься к ощущениям, – тем временем Риддл снова откинулся на спинку кресла и теперь смотрел изучающе, будто действительно видел. – В таком случае, спешу разочаровать: у тебя не будет голосов в голове или видений, как у Жанны Д`Арк. Это куда более тонкая и глубокая магия. Ладно, Гарри, а теперь серьёзно. Пожалуйста, послушай меня внимательно.

Гарри вновь поднял голову, готовясь впитывать каждое слово.

– Твоя задача – выполнять то, что от тебя требуется. Как – на твоё усмотрение, а вот стратегию оставь мне. Мои мысли и желания отныне станут твоими собственными. Возможно, если хорошо постараешься, ты сможешь понять, где чьи, но не советую тратить на это время или, тем более, сопротивляться. Просто делай то, что считаешь нужным и правильным. Ты не ошибёшься. Не прислушивайся и не доверяй никому, кроме себя и Северуса. Думай только своей головой.

Риддл сделал долгую паузу, давая Гарри возможность всё переварить. Затем продолжил:

– Ещё кое-что, Гарри. Есть вещи, которые неподвластны ни тебе, ни кому-либо другому. Просто прими как данность и смирись. Ты не сможешь разделить нас, не сможешь вновь отделить мою магию от своей. То, что произошло – это навсегда. Ты будешь жить очень долго, дольше, чем прожил бы до этого, поскольку возрос твой магический потенциал. Так что, я думаю, у тебя будет достаточно времени, чтобы найти новый способ, как продлить жизнь нам обоим. И вторая вещь, с которой ты должен смириться. Не думаю, что тебя посетят такие мысли, но если вдруг ты решишь покончить со всем этим и просто наложить на себя руки… – тон у него резко сменился: – Гарри, я не дам тебе этого сделать, можешь быть уверен. И это важно. Так или иначе, я не дам тебе сделать ничего, что идёт вразрез с моими представлениями о жизни, об этой стране и о чём бы то ни было. Хотя у нас с тобой вряд ли возникнут противоречия. Ты занял мою позицию, ты знаешь, чего я хочу. Ты и сам не хочешь возвращаться к Дамблдору. Поэтому за это я вполне спокоен. Ты поступил бы точно так же, даже не будь мы с тобой теперь вместе. Просто в тех вопросах, где тебе не хватает знаний или решительности, я подскажу. Так что не думай, будто я тобой управляю. Тебе нужно всего лишь довериться себе – и всё получится.