Текст книги "Табия (СИ)"
Автор книги: Тупак Юпанки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)
Гарри через силу подавляет приступ паники и кивает с деланным равнодушием.
– Хорошо. Мне бы переодеться, – роняет он в надежде, что Рон деликатно уйдёт, но тот продолжает стоять, не поняв намёка.
Встав, он подходит к шкафу и распахивает дверцы. В нос ударяет смутно знакомый, родной запах, и у Гарри возникает странное ощущение: похожее он испытывал, когда возвращался из Хогвартса к Дурслям на лето. Первым, что попадается ему на глаза, оказывается чёрный джемпер с высоким растянутым горлом. Расстегнув рубашку и швырнув её в глубину шкафа, Гарри уже берётся за него, когда позади раздаётся изумлённо-напуганный голос Рона:
– Чёрт возьми, что это?! – нахмурившись, он оборачивается и только сейчас понимает, что имеет в виду Рон. – Что они с тобой сделали? – он кивает на его торс.
Посмотрев на ряд неровных шрамов, украшающих его грудь и бока, Гарри усмехается. Он-то привык к ним настолько, что уже не замечал их в зеркале.
– А как ты думаешь? – криво ухмыляется он, натягивая джемпер и вдыхая его залежалый запах.
Рон наконец поднимает голову.
– Это они тебе оставили? – зачем-то спрашивает он с сомнением.
– Нет, это я по ночам игрался с перочинным ножиком, – язвит Гарри в ответ.
– Чёрт, прости, – теперь Рон выглядит смущённым. – Почему ты не свёл их?
– Мне запретили, – отвечает он деревянным голосом и отворачивается к маленькому зеркалу на двери шкафа, делая вид, что поправляет ворот.
– А. Ну сейчас-то можно будет взять у Снейпа мазь и…
– Нет. Пусть останутся, – неожиданно для самого себя возражает Гарри.
– Зачем?
– Хочу… помнить.
Гарри с болью усмехается и замирает, пустым взглядом вперившись в своё отражение. Только сейчас до него доходит истинный смысл слов Риддла, когда тот покидал его комнату, смазав раны. Он имел в виду вовсе не выходку Гарри в Лидсе, не наказание и не их разговор. Риддл хотел, чтобы он помнил момент, когда сам решил прикоснуться к нему, и что при этом почувствовал.
– Эй.
Когда голос Рона вырывает из воспоминаний, он обнаруживает, что стоит, всё ещё держась за ворот джемпера и странно улыбаясь. Гарри прочищает горло и поспешно закрывает дверцу. Наверное, в тот момент Рон что-то спрашивал, скорее всего, опять про шрамы, но он больше не желает возвращаться к этой теме.
– Где Дамблдор? – спрашивает он.
– На кухне. Пошли, там все собрались. Ждём только тебя.
– Будет рассказывать вам о том, что я забыл у Пожирателей, и хочет, чтобы я кивал, как китайский болванчик, подтверждая его слова?
– Вообще-то он рассказал нам всё ещё вчера, – Рон виновато опускает голову, и даже в синеватом сумраке видно, как покраснели его щёки. – Мы знаем, что ты там делал и… Нам очень жаль. Жалко, что ты ничего не рассказал сразу, до того, как…
– Рон, если Дамблдор вам сам ничего не сказал, думаешь, он разрешил говорить мне?
– Ну да. Верно. Так мы идём? – Рон неуверенно улыбается, кивая на дверь.
Глубоко вздохнув и расправив плечи, Гарри выходит в коридор, морально готовясь к тому, что его ждёт – первому разговору с Дамблдором. Пока они доходят до кухни, он успевает поймать нужное настроение. С каждым шагом он обретает всё большие уверенность и хладнокровие.
Когда они заходят на кухню, все уже в сборе. Рон, тихо проскользнув мимо, садится рядом с Гермионой. Дамблдор сидит во главе длинного стола, не спеша протирая очки, а заметив Гарри, кивает ему на последнее свободное место – напротив. Он медленно опускается на стул, старательно делая вид, что не замечает обращённых на него внимательных взглядов всех присутствующих. Украдкой поглядывая на своих товарищей, он отмечает в их глазах то ли напряжение, то ли недоверие, но старается не придавать этому значения. В конце концов, после всего что случилось, они имеют полное право относиться к нему настороженно, даже зная всю историю целиком.
Гарри терпеливо дожидается, пока Дамблдор закончит по третьему разу мусолить прозрачные стёкла, и, откинувшись на спинку стула, скрещивает ноги, стремясь придать позе безмятежность. Он ждёт какой-то вступительной фразы, которая бы развеяла сгустившееся на маленькой кухне напряжение, но, водрузив очки на крючковатый нос, старик начинает говорить довольно прохладно и с неприятной ноткой неуместной иронии:
– Спасибо, Гарри, что наконец-то пришёл.
– Спасибо, что наконец-то позвали, – в тон ему отзывается Гарри и упирается взглядом в неприязненно сдвинутые брови Молли.
– Надеюсь, ты хорошо отдохнул? – продолжает Дамблдор с улыбкой. – Нам многое нужно обсудить.
– Конечно, я готов, – кивает Гарри, твёрдо решив смотреть только на старика.
– Прекрасно. Итак, – Дамблдор задумывается на несколько секунд, видимо, решая, с чего начать допрос – а в том, что это будет именно допрос, Гарри нисколько не сомневается. – Ты пробыл в ставке Пожирателей довольно долго. Что ты можешь рассказать о ней в целом?
Гарри, хмурясь, бросает короткий взгляд на Снейпа, сидящего рядом с Дамблдором.
– Я думал, об этом в полной мере рассказывает вам Снейп, разве нет?
– Мне бы хотелось выслушать и второе мнение, – Дамблдор говорит сдержанно, но его нетерпение выдаёт лёгкое постукивание пальцев о столешницу.
– Ну, – Гарри прочищает горло. – Ставка как ставка. Вполне себе обычная. Поместье находится на каком-то богом забытом острове. Вокруг только лес – и всё.
– Это замечательно, – прерывает Дамблдор, – но меня не очень интересует местная флора. В любом случае, мы до сих пор не знаем местоположения поместья. Расскажи лучше о самих Пожирателях. Каково настроение людей Волдеморта?
Гарри не может удержаться от злого смешка. Именно с этого вопроса начинал Риддл в первый же день его пребывания в поместье.
– Хорошее, – отвечает он убеждённо. – Они одеты, сыты, вполне довольны жизнью, уверены в себе, – на этих словах он замечает, как скисают лица Рона, Гермионы и Сириуса, но безжалостно продолжает: – У них есть всё, что требуется для нормальной жизни. Они почти ни на что не жалуются. Они отправляются на задания, нисколько не сомневаясь в успехе. И за всё время я ни разу не видел, чтобы кто-то из них был ранен или убит вашими людьми.
Осознав, что машинально сказал «вашими», Гарри начинает ощущать себя парламентёром, которого Пожиратели направили в штаб Ордена на переговоры. Но Дамблдор решает не заострять на этом внимание.
– Хорошо, Гарри. А как сам Волдеморт?
– Здравствует, – ухмыляется Гарри, и старик вымученно улыбается в ответ.
– Да, но мне бы хотелось услышать чуть больше о его поведении, намерениях и планах. Северус сказал, тебя шокировали сильные изменения не только в его внешности, но и в характере.
– Ну… – Гарри обводит внимательным взглядом собравшихся: никого слова Дамблдора не удивили. – Вы рассказали им, так? Рассказали, как он теперь выглядит.
– Да, вскоре после твоего… похищения, – подаёт голос Рон.
– Хорошо, – кивает Гарри задумчиво. – Что ж… Его поведение, оно… – он смотрит на Снейпа и явственно читает в его лице напряжение. Смутно догадываясь о его причине, он заторможенно продолжает: – Ну, оно изменилось, да. Он стал… – Снейп наконец поднимает голову: его чёрные зрачки тускло мерцают в желтоватом свете электрической люстры. И Гарри вдруг решает резко сменить курс: – Вообще-то, знаете, я с ним не очень много общался. Мне не слишком-то доверяли. Но он, определённо, перестал быть нервным истериком.
Он умолкает, но и Дамблдор не торопится говорить, выжидающе глядя на него. Когда пауза затягивается и становится ясно, что продолжать Гарри не намерен, старик подаётся вперёд, укладывая сплетённые пальцы на стол.
– Как он себя ведёт? О чём говорит? Что делает?
Короткие отрывистые вопросы похожи на мелкие камни, резко бьющие по голове.
– Ведёт себя вполне адекватно. Спокойно. Ничего особо не делает, сидит в поместье, изредка общается с Министром. О других перемещениях мне не докладывал. А говорит… Да много о чём. Ничего важного, пустой трёп. Вы же знаете, он это любит, – Дамблдор понимающе кивает. – Я же сказал: мы беседовали всего несколько раз.
На слове «беседовали» Рон фыркает.
– Ага, представляю, как Сам-Знаешь-Кто приглашает тебя к себе побеседовать на чашечку чая с плюшками, – неуместно шутит он.
– Вообще-то это обычно был коньяк с шоколадом, – Гарри холодно смотрит на друга, и хихиканье того резко обрывается.
– Он узнавал, зачем ты пришёл к ним? – продолжает Дамблдор, не удостоив Рона взглядом.
– Конечно. Я рассказал нашу легенду.
– Но он наверняка не поверил. Он пытался выяснить настоящую причину?
– Ну… да, – Гарри опускает голову, вспоминая первый разговор с Риддлом в кабинете, и практически ощущает во рту безвкусную Сыворотку Правды. Вслед за этим моментально вспоминаются тёплые пальцы на губах, и он быстро зажмуривается и трясёт головой: – Да, он заставил меня пить Веритасерум, но…
– Да? – Дамблдор подаётся вперёд ещё сильнее.
– Но он ничего не спросил. В смысле, ничего такого. Ни про мои планы, ни про Орден. Он больше не допытывался.
– Интересно, – задумчиво изрекает Дамблдор, наконец откидываясь назад и поглаживая бороду. – Скажи, как он обращался с тобой?
От такого вопроса Гарри даже на миг замирает, совершенно не представляя, что от него хотят услышать. Ему на помощь приходит Люпин.
– Дамблдора интересует, где ты жил, как питался, чем занимался. Да? – поворачивается он к старику, тот кивает.
– А. Ну, мне дали комнату, одежду. Я ел вместе со всеми в зале. Первое время ничего не делал, потом мне стали поручать какие-то бестолковые мелочи вроде чтения газет и разбора уцелевших после пожара палочек. Ничего серьёзного или важного. И… Слушайте, вам же наверняка всё это уже рассказывал Снейп. Поверьте, я не скажу ничего нового.
Дамблдор смеётся, тихо, но наигранно.
– Боюсь, Гарри, Северус был не очень многословен, когда речь заходила о тебе. Он говорил, что ты сам всё расскажешь, когда вернёшься. Поэтому мы знаем о твоей жизни там лишь в общих чертах.
Ложь, мгновенно понимает Гарри. Дамблдор наверняка заставил Снейпа сообщить больше, и теперь хочет услышать его рассказ, чтобы сравнить обе версии. От этого понимания делается так мерзко и противно, что наполняющий кухню аромат свежего кофе, который он мечтал выпить после собрания, начинает отдавать вонючей гарью.
– А я боюсь, что не смогу сообщить что-то более конкретное или интересное, – возражает Гарри, стараясь говорить ровно. Он делает паузу, обдумывая, что ещё можно сказать, потому что если будет и дальше отмалчиваться, это тут же заставит товарищей подозревать его ещё сильнее. – Ладно, слушайте, – наконец тяжело вздыхает он, по очереди глядя на всех, кто сидит за столом, и обращаясь уже скорее к ним, чем к Дамблдору. – Да, я пробыл там больше двух месяцев, но, как видите, мне не очень-то повезло узнать или сделать что-то полезное. С самого начала меня, конечно, все ненавидели и не доверяли. То, что они не затевали со мной открытых перепалок – это исключительно заслуга Риддла. – Верхняя губа Снейпа, который не сводит с него тяжёлого взгляда, резко дёргается, словно он что-то пытается сказать. Гарри снова трясёт головой. – В смысле, Волдеморт приказал им не трогать меня. Они, скорее, вовсе не обращали на меня внимание, чем были настроены враждебно. Они не видели во мне угрозы, но и не принимали за своего, – он пытается придать лицу скорбное выражение и, судя по сочувствующему взгляду Гермионы, ему удаётся. – Я слонялся по поместью, как призрак, толком ничего не делал. Потом… Ну, я уже сказал, чем занимался потом. И Ри… Волдеморт тоже не очень-то обращал на меня внимание. Как будто он… Ну, не знаю... Всё это время решал, что со мной делать что ли. – К счастью, Снейп сидит к Дамблдору так, что тот не видит его лица, потому что на этих словах уголок его рта ползёт вверх. Гарри мгновенно ощущает прилив уверенности и сам практически начинает верить в то, что говорит: – Я не могу сказать, что моя жизнь была там, как сахар, но и особенно плохо мне тоже не было. Я имею в виду, физически, потому что я всё время тосковал по всем вам, я переживал, что вы ничего не знаете и считаете меня предателем, – он бросает красноречивый взгляд в сторону Дамблдора так, чтобы это заметили все. – Я боялся, что не смогу к вам вернуться, что меня убьют или сделают что-нибудь ещё. И я чувствовал себя там таким бесполезным, беспомощным. Мне действительно очень жаль, что я так и не смог ничего сделать и довести дело до конца. Я правда очень пытался, но мне не хватило времени и… Но я даю слово, чтобы я там ни делал, это не могло причинить Ордену никакого вреда. Даже когда я был в Лидсе – ну, вы наверняка знаете, – я никогда не делал ничего такого, что могло бы навредить кому-то из вас. Я просто…
Уже закрадывается вялый страх, что ему придётся распинаться тут довольно долго, но, к счастью, на выручку приходит Гермиона, оборвав его бессвязный поток речи тихим:
– Мы знаем, Гарри.
Вздохнув, он смотрит на неё. В глазах подруги стоят слёзы, а во взгляде читается молчаливая благодарность. Гарри собирается что-то ответить ей, но тут голос снова подаёт сердобольный Люпин, видимо, растрогавшись его жалостливым рассказом:
– Гарри, ты не должен себя ни в чём винить. План был изначально… ммм… мягко говоря, опасным. И мы рады, что ты вернулся живым и невредимым. Я верю, что если бы у тебя была возможность, ты бы убил его. Теперь, по крайней мере, мы знаем, что сделать это куда сложнее, чем мы думали раньше, – последнюю фразу он говорит, глядя уже на Дамблдора.
После этого за столом повисает гнетущая тишина. То, что озвучил Люпин, усилило и без того пасмурный настрой Орденовцев.
– Тебе удалось установить с кем-то из Пожирателей контакт? – спрашивает Дамблдор, проигнорировав взгляд Ремуса.
– Пожалуй, только с их детьми, – пожимает плечами Гарри. – Сначала они тоже меня на дух не переносили, но потом… более или менее. Особенно с Марком. Марк Эйвери. Джинни, ты должна его помнить.
– Ещё бы, – фыркает Джинни. – МакГонагалл заставила нас сесть вместе на Трансфигурации.
– И я помню, – кивает Рон.
– По шахматному клубу? – улыбается Гарри.
– Да, его сложно было обыграть. Мелкий, но, зараза, умный. Настоящий стратег.
Рон тоже улыбается, предаваясь воспоминаниям, и атмосфера на кухне постепенно перестаёт быть накалённой. Но Дамблдор явно не намерен заканчивать разговор на светлой ноте.
– Как ты думаешь, Гарри, – начинает он серьёзно, – кого-нибудь из твоих бывших сокурсников можно было бы убедить перейти на нашу сторону?
Скривившись, Снейп закатывает глаза. Видимо, эту тему они со стариком обсуждали не раз.
– Нет, – Гарри качает головой. – Однозначно нет. Они там все из-за родителей и ни за что их не предадут.
– Но ведь родители Панси Паркинсон погибли.
Гарри стискивает зубы. Если Дамблдор помнит об этом, значит, он уже думал над тем, чтобы переманить кого-то из слизеринцев к себе.
– Да, но она осталась там и… Там её друзья, она не пойдёт против них.
– Можно подумать, слово «дружба» для слизеринцев что-то значит, – желчно бросает Сириус. – Без обид, Снейп, я знаю, у тебя нет друзей.
Снейп благоразумно оставляет шпильку без ответа.
– Брось, Сириус, – Гарри качает головой. – Они такие же люди, как и мы. У них тоже есть свои отношения, чувства и…
– Но слизеринца можно купить, – перебивает Билл, оживившись.
– Интересно, чем? У них всё есть, Билл, понимаешь? Нам нечего им предложить.
– Однако это стоит обдумать, – дипломатично произносит Дамблдор. – Свой человек, постоянно находящийся в поместье, нам бы не помешал.
Гарри резко выдыхает сквозь зубы и облокачивается на спинку стула.
– Ничего не выйдет, это бесполезно.
– Мы обсудим это позже, – Дамблдор поворачивается к Снейпу, что не оставляет сомнений в том, каким именно составом он собирается это обсуждать. Тот молча кивает.
– Что ж, – встревает в разговор миссис Уизли. – Если Гарри не собирается нам больше ничего сказать, может, наконец, приступим к завтраку? Мне уже невыносимо слушать урчание ваших желудков.
– Да, да, Молли, ты права, – улыбается Дамблдор. – Ты рассказал всё, что хотел, Гарри?
Гарри понимает, что Дамблдор и не ждёт отрицательного ответа. Он кивает.
– Если вспомню что-то ещё, обязательно скажу.
Дамблдор тускло улыбается ему и благодарит Молли, которая уже обходит стол по кругу, наполняя тарелки всех едой. Когда она приближается к Снейпу, тот морщится, прячет левую руку под стол и поспешно встаёт.
– Прошу прощения, у меня Вызов, – ни к кому конкретно не обращаясь, сообщает он и быстро покидает кухню.
Гарри провожает его внимательным взглядом. Когда на его тарелке оказывается бесформенная клякса, лишь по запаху отдалённо напоминающая кашу, он поднимается из-за стола, хватает кружку с кофе и виновато пробормотав: «Спасибо, я пока не голоден», – выходит в коридор.
Когда закрывшаяся за ним дверь приглушает шум из кухни, на верхнем этаже слышатся шаги и перестукивание колб. Быстро поднявшись наверх, он доходит до комнаты Снейпа и без стука толкает дверь. Согнувшись над столом, зельевар пакует в большой саквояж цветастые склянки. Он поднимает голову, но, заметив Гарри, спокойно возвращается к своему занятию.
– Вызов, значит? – ядовито фыркает Гарри, подходя ближе.
– Сейчас я отправляюсь в поместье. Нужно закончить одно зелье.
– То самое? Для него?
– Да, Поттер. Оно настаивается две недели. Если я пропущу третью фазу, то Лорд останется на полгода без лица, и тогда он наверняка захочет подыскать себе другого зельевара.
– Ясно, – Гарри прислоняется к двери и усмехается. – То есть вы сбегаете не потому, что хотите позавтракать чем-то чуть более похожим на пищу?
Снейп криво ухмыляется в ответ. Закончив сборы, он выпрямляется и серьёзнеет.
– Ты не заметил сейчас ничего странного? – осторожно спрашивает он, и Гарри моментально понимает, о чём идёт речь.
– Да. Его вопросы. И то, что Дамблдор расспрашивал меня при всех, а не как обычно, в своём кабинете.
– Догадываешься, почему?
– Конечно! Он не спрашивал меня, по сути, ни о чём важном. Только о том, как мне жилось, о том, как Риддл ко мне относился. Он как будто хотел показать что-то остальным. Ну… вселить в них сомнение что ли.
– К счастью, твои друзья тебя поддержали.
– Но Дамблдор мне больше не верит, так? – спрашивает Гарри хмуро.
– Не совсем так. Однако он понимает, откуда ты вернулся, куда лучше, чем показывает. А я понимаю, почему ты не рассказал всего.
– Да потому что это совсем неважно для Ордена! А ещё… Это… – Гарри опускает взгляд и кусает губу. – Это слишком личное.
– В этом-то и дело. Именно об этом и догадывается Дамблдор.
– А хотите скажу, что понимаю я? – улыбается Гарри, оживившись. Снейп вопросительно выгибает бровь. – Я знаю, что вы меня не сдадите, как не сдавали и раньше, пока я там был. – Зельевар ухмыляется, неопределённо наклонив голову вбок. – Так что, Снейп? Теперь мы с вами в одной лодке?
– Нет, Поттер. Это я в лодке. А ты на тонущем плоту между двух берегов.
– До вашей лодки ближе, чем до них. Неужели оставите меня тонуть и не протянете руку?
Продолжая ухмыляться, Снейп берёт саквояж и подходит ближе.
– Руку не протяну. Протяну молоток и гвозди. Построй свою лодку сам.
Снейп многозначительно смотрит на него, обходит и закрывает за собой дверь, а Гарри остаётся стоять, задумчиво улыбаясь.
Глава 26. Исповедь
Поймав себя на том, что последний раз ел позавчера, Гарри решает всё же позавтракать, однако вновь сидеть на переполненной народом кухне ему не хочется. Он торчит в комнате Снейпа до тех пор, пока в пустоте коридора не появляются громкие разговоры и шаги. Значит, завтрак окончен. Он тихо выскальзывает из комнаты и, стараясь ни на кого не наткнуться, идёт на кухню. К сожалению, она ещё не опустела. Рон с Гермионой по-прежнему сидят рядом, о чём-то переговариваясь вполголоса, а на другом конце стола устроился Билл с газетой в руках. У плиты, как ни странно, хозяйничает Кингсли, поочерёдно принюхиваясь к стоящим на полке банкам. Обернувшись на звук шагов, он спрашивает:
– Кофе будешь?
Гарри неуверенно косится на кружку, которую до сих пор не выпустил из рук.
– Молли хорошо готовит, но кофе у неё получается отвратным, – поясняет Кингсли с улыбкой.
– Давай, – кивает Гарри, устраиваясь напротив друзей. – Ну?
– Что «ну»? – хмурится Рон.
– Рассказывайте. Как дела? Как жизнь?
– Судя по тому, что мы сегодня услышали, похуже твоей, – доносится из-за газеты.
– Может, хватит уже, Билл?
– Нет, не хватит, Гарри! – газета летит на стол, и Билл подаётся вперёд. – Ты хоть знаешь, что здесь было, пока ты там прохлаждался?!
– «Прохлаждался»?! Ты спятил?
– Ты так занят собственной персоной, что даже не заметил отсутствия одного из моих братьев!
– А где Чарли? – Гарри с тревожным предчувствием смотрит на Рона.
– Его ранили, – хмуро отвечает тот. – Он был на задании с ребятами из Северной точки, и они забрали его с собой. Он почти поправился, но они переправят его сюда, когда раны совсем затянутся. Но с ним всё будет в порядке, – с нажимом добавляет Рон, глядя на Билла.
– Мне жаль, ребята. Правда, я не знал.
Билл уже возмущённо открывает рот, но тут Кингсли садится за стол, ставя чашку ароматного кофе перед Гарри.
– Ладно, Гарри. Лучше ты нам расскажи что-нибудь.
– Да я вообще-то уже всё рассказал.
– Думаю, не всё.
Отпив кофе и довольно жмурясь, Гарри пожимает плечами.
– Если хочешь узнать что-то конкретное, лучше сам спрашивай. Так дело пойдёт быстрее.
– Начнём с того заброшенного дома. Что ты там делал с Пожирателями?
– Там был тайник Волдеморта. Я забирал оттуда кое-что. И не спрашивай, что именно, я понятия не имею.
– Ты извини, что я хотел тебя ранить, – произносит Кингсли, однако виноватым при этом не выглядит.
– Благодаря Нотту, этого не случилось, – отвечает он с холодком в голосе.
– Удивительно, правда? – фыркает Билл.
Гарри закатывает глаза.
– Билл, ты правда думаешь, что он сделал это для меня?
– А разве нет?
– Нет, конечно. Если бы со мной что-то случилось, Волдеморт сотворил бы с ним что-нибудь похуже, чем режущее заклятие.
– С каких это пор в нём вдруг проснулась такая забота? – усмехается Рон.
– Не знаю. Наверное, с тех самых, когда я пришёл к нему и сказал, что хочу быть на их стороне.
– Так он и поверил! – Билл вновь скрывается за газетой.
– Что ты хочешь сказать? – прищуривается Гарри, рассматривая большую колдографию Скримджера на первой странице.
– У тебя была своя комната, работа и даже палочка. Вряд ли за два месяца к Волдеморту можно настолько втереться в доверие.
– Комната – чтобы не путался под ногами, работа – чтобы приносил хоть какую-то пользу, а палочка творила только безобидные заклинания, – зло отвечает Гарри.
– Билл, не забывай о том, что Гарри, рискуя жизнью, спас Гермиону, – говорит Рон.
– А почему же он не спас Чарли? – шуршит газета.
– Да не знал я! – выкрикивает Гарри. – Можно подумать, мне обо всём докладывали!
– А что там с Лидсом? – меняет тему Кингсли, явно чтобы прекратить нелепую перепалку. – «Пророк» пишет, что проект уже утверждён и строительство начнётся со дня на день.
– И об этом я не знаю, – признаётся Гарри, чувствуя непонятную обиду. – Я только помогал выселять оттуда сквибов.
– Может, поговорить об этом с Дамблдором? – Билл высовывается из-за газеты. – Ещё не хватало, чтобы Волдеморт построил университет для обучения студентов тёмной магии. Нужно что-то сделать.
– Что? – хмыкает Кингсли. – У них там сейчас охрана сильнее, чем в Хогвартсе.
– Не трогайте вы этот университет. Это самое безобидное, что сейчас делает Волдеморт, – возражает Гарри.
– То есть теперь ты его поддерживаешь, да? – не унимается Билл. – Тоже хочешь, чтобы он растил тёмных магов?
– Да не собирается он никого обучать тёмной магии, – терпеливо объясняет Гарри, из последних сил сохраняя спокойствие. – Он меняет систему образования в стране и в Хогвартсе в частности.
– И что это будет за система? – спрашивает Кингсли.
– Пока не знаю.
– Да что ты вообще знаешь? – опять встревает Билл. – Ты не владеешь даже элементарной информацией. Чем ты вообще занимался эти два месяца? Ты ведь должен был убить его!
– Думаешь, это так просто?! Пришёл – и в первый же день вскинул палочку?
– Два месяца, Гарри! Если ты настолько убедил его в своей верности, чтобы иметь волшебную палочку, этого наверняка хватило бы, чтобы найти способ его уничтожить.
– Всё сложно, Билл, – вздыхает он, устало потирая глаза. – Поверь мне. Всё очень сложно.
– Или же всё, наоборот, очень просто. Ты хорошо жил, тебя никто не трогал – и ты решил ничего не предпринимать.
– А ты что, завидуешь?
– Гарри, – начинает Билл уже серьёзно, – я давно тебя знаю. Ты умный и смелый человек. Что за эти два месяца могло случиться такого, что ты возвращаешься ни с чем, однако целый и невредимый?
На этих словах Рон, встрепенувшись, открывает рот, но Гарри бросает на него такой взгляд, что тут же его закрывает.
– Если бы ты был там, ты бы меня понял, – тихо отвечает он и, сделав последний глоток кофе, встаёт. – А теперь извините, мне нужно забрать свою палочку у Дамблдора.
– Приходи потом к нам, Гарри, – летит ему в спину голос Рона.
Очутившись у кабинета Дамблдора, Гарри стучится, заходит и останавливается, обводя глазами комнату. Пока он отсутствовал, здесь многое изменилось. Некогда полупустые книжные полки теперь заполнены листовками и старыми выпусками «Придиры». На стеллажах и тумбочках появились всевозможные магические артефакты: проявители врагов, какие-то коробочки, механизмы, странные часы с огромным маятником. В углу примостилось знакомое зеркало, через которое они с Дамблдором как-то раз общались. Теперь комната очень похожа на кабинет лже-Грюма в Хогвартсе.
– Это всё привез Ксенофилиус, – мягко поясняет Дамблдор, выходя из-за портьеры, отделяющей жилую часть комнаты от рабочей. – Он хочет вновь наладить выпуск «Придиры».
– Ясно, – кивает Гарри. – Похоже, вы с ним помирились.
– Мы никогда и не ссорились, – Дамблдор поднимает брови, тяжело усаживаясь в кресло. – Просто в своё время не сошлись во взглядах.
– Не рассказывайте мне. Вы поскандалили, потому что Луну убили, и Лавгуд обвинил вас в том, что вы её не уберегли, позволили отстаивать Хогвартс вместе с остальными и вовремя не забрали с поля битвы.
– Не стоит начинать разговор с дерзостей, – замечает Дамблдор безо всякого выражения. – Ты можешь не соглашаться со мной, считать мои слова или действия неправильными или бессмысленными, но я по-прежнему намного старше тебя и не хотел бы, чтобы ты об этом забывал.
– Вы решили напомнить мне о манерах, а сами даже не предложили мне присесть.
– С каких пор тебе требуется моё разрешение, чтобы занять свободный стул? – Дамблдор слабо улыбается.
Гарри хочет сказать по этому поводу что-нибудь едкое, но моментально вспоминает, что с тех пор как они перебрались из Хогвартса в штаб, старик никогда не требовал соблюдения этикета и бестолковых формальностей. А он уже успел отвыкнуть.
– Ладно, извините, – примирительно произносит он и садится напротив. – Так… какие у вас планы относительно Волдеморта?
– Планов много, – отвечает Дамблдор уклончиво. – Вопрос в том, какие можно осуществить.
– Вы написали, что Лавгуд вам в чём-то поможет.
– Он подал мне немало интересных идей, а его знания оказались для нас весьма полезными. Как, например, это зеркало – его изобретение.
– То есть вы не собираетесь сообщать мне что-то конкретное?
– Я предпочитаю обсуждать уже обдуманные идеи. Но пока у нас нет чётких планов.
Усмехнувшись, Гарри качает головой. Вот-вот, проще понять мотивы флоббер-червя, чем добиться прямого ответа от старика.
– А что вы собираетесь делать со мной? – спрашивает он, ощущая лёгкое напряжение.
– Что ты имеешь в виду? – Дамблдор снова удивлённо поднимает брови. – Ты вернулся, Гарри, значит, всё будет как прежде. Я думаю, тебе нужно дать время, чтобы заново освоиться. Поэтому, как ты понимаешь, первые пару недель тебе стоит побыть дома и ни во что не ввязываться.
– Хотите, чтобы я сидел на заднице и ничего не делал?
– Во-первых, выбирай выражения, во-вторых, не совсем. Ты не будешь совершать вылазок, но, поверь, дома тоже немало работы.
– Например, помогать Лавгуду заново устанавливать станки? – фыркает Гарри. Дамблдор спокойно кивает. – И это всё? Это то, чем вы сейчас хотите заниматься? Выпускать бесполезную газетёнку?
– Она не бесполезна. Многие люди по всей стране, получив её, уже связались с нашими точками.
– То есть занимаетесь рекрутством?
– Да, ведь Волдеморт тоже вербует сторонников, не правда ли?
– Вы о тех мальчишках, которые получили свои Метки на Рождество?
– К нам тоже присоединяются весьма юные волшебники. Но сейчас речь идёт не о качестве бойцов, а о количестве.
– Это ваша большая ошибка, Дамблдор. Сейчас численное преимущество уже не играет роли. Меньше чем через месяц состоятся выборы, и бить нужно по Министерству, а не затевать стычек на улицах.
– Верно, мой мальчик, – соглашается Дамблдор, к его великому изумлению. – Именно для этого ты нам сейчас и понадобишься. Уверен, ты провёл с Волдемортом немало времени и сможешь сказать, где у Пожирателей слабые места. Я понимаю, ты не хотел обсуждать это при всех, и это правильное решение. Но сейчас пришла пора поговорить и об этом.
Гарри уже чувствует, куда ведёт разговор, поэтому поспешно морщится и качает головой.
– Если вы никуда не торопитесь, я бы предпочёл поговорить обо всём позже и, наверное, вместе со Снейпом. Он, я думаю, тоже будет полезен в обсуждении.
– Честно говоря, – с сомнением начинает Дамблдор, поглаживая бороду, – в последнее время Северус был не слишком полезен для Ордена. С тех пор как ты попал к Пожирателям, Волдеморт закрыл ему доступ ко многим собраниям, на которых бывал ты.
Дамблдор смотрит на него очень внимательно, пристально наблюдая за реакцией. Раньше Гарри думал, что так старик собирается с мыслями, но теперь отлично понимает, чего тот хочет добиться. Ему приходится приложить немало усилий, чтобы сохранить видимость хладнокровия. Он решает немного подыграть старику и усмехается:
– Так вот почему он на меня так обозлился.
– В самом деле? – заинтересованно спрашивает Дамблдор.
– Да. В какой-то момент я почувствовал себя так, как будто опять вернулся в школу. Можно сказать, мы даже поругались и перестали общаться.
– Значит, Северус оказался тебе там плохим помощником, – улыбается старик.
– В любом случае, ему нечем было бы мне помочь.
Дамблдор несколько раз задумчиво кивает, выдерживает паузу и, наконец, спрашивает:
– Наверное, ты шёл за своей палочкой?
– Вообще-то да. Вам удалось снять чары?
Дамблдор переворачивает песочные часы, теперь стоящие у него на столе, и через полминуты из-за портьеры показывается Лавгуд, держа в руках палочку Гарри. Он кладёт её на стол и довольно усмехается.
