Текст книги "Испытание огнём (СИ)"
Автор книги: . Токацин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 45 страниц)
Свечение стекло на кончики пальцев, и в пульсации тепла Джейн почувствовала… нетерпение?
– Давай! – выдохнула она. Тонкие зелёные лучи впились в гранит и тут же погасли. С ними потухло и свечение ладоней. Джейн, быстро оглядевшись, зажгла фонарик. На камне блестели мелкие пятна – гранит оплавился.
«Ёлкин корень!» – Джейн в сумерках привалилась к стене дома. Руки не светились, кости не жгло, только сердце колотилось быстро-быстро. «Я же шарашу, как бластер! Если гранит плавится – у человека такие ожоги будут…»
Она снова огляделась. Никто ничего не заметил – кто хотел спать, давно уже спал, кто танцевал – на ограду тем более не глазел. Джейн пошевелила локтями, помахала согнутыми руками, как крыльями, – боль ушла, будто не было. «Значит, если эту штуку всё-таки выпускать на волю… ночью, когда никто не видит…» – она очень пожалела, что у неё нет дозиметра. «Сейчас бы померить – может, оно вот так вот вытряхнется напрочь, я перестану фонить и отсюда уеду?!»
Джейн встряхнулась. «Спокойно. Не спешим. Итак, ночь, гранит… и места выбирать подальше друг от друга. Иначе выжгу фонящий кратер.»
… – Легче?! – Жюли округлила глаза. – К Мэгу зашла?
Джейн качнула головой.
– Да так, само чего-то приткнулось…
– «Экзо»! – объявил Франческо, громко свистнув. Джейн шагнула к стене. Глаза Жюли стали ещё шире.
– Уверена?..
…Небо уже светлело, когда все повалили с террасы. Кто-то ещё пытался собраться в цепочку и доплясать «брыкалку». Джейн с широкой ухмылкой шла к дому. «Может, мы с этой штукой ещё столкуемся. Надо перечитать те комиксы, где Нуклеус только начинал… и про сармата тоже. Они послевоенные, – может, авторы что-то знали?»
27 июня 02 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити, гетто «Ренси»
В посёлке было тихо, только Берту не спалось – Джейн разглядела на террасе огонёк разжигаемой трубки. «У него спина болит,» – вспомнила девушка, бесшумно огибая домик. Зелёное свечение её рук удалось приглушить, только замотав каждую в толстое полотенце и сжав пальцы в кулаки. «Вот здесь,» – она помахала тряпками, сдувая подальше сухую хвою и кору. «Чёрт, лишайник!»
Она выставила вперёд горящие ладони, стряхивая свечение с пальцев, и резко выдохнула. Тёплая волна прокатилась от плеч, два зелёных луча ударили в гранит. Лишайник задымился, стремительно превращаясь в пепел, – как Джейн ни прицеливалась, нагрев камня был слишком силён. «Хотя бы ничего не подожгла!» – она от стены домика следила за дымком и слушала тихое потрескивание. Камень слабо светился – лучи, собранные в «кулак», нагрели его куда сильнее, чем тонкие «ниточки» из пальцев. «Вот тебе и комиксы… А ведь если что, и за мной придут, – у меня же свои бластеры есть…» – Джейн встряхнула головой, отгоняя вылезшую откуда-то мысль. «Чёрт! Вот с этого всегда и начинается. Я не хочу стать маньяком!»
30 июня 02 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити, гетто «Ренси»
– Раз-два-три-брык! – вопила цепочка танцоров, проходя по залам и лестницам. На повороте Джейн почувствовала в руках знакомое тепло. Последние дни приступ с него и начинался – не со жгучей боли, а со слабого нагрева. Джейн, радуясь, что всем не до неё, отцепилась от кавалькады и шмыгнула за дверь – мимо тени за столбом, подальше от пары курильщиков, за тёмные домики в конце переулка.
«А роботов давно не выпускали!» – полоса гранита вдоль ограды была засыпана хвоёй. Дождей не было уже третью неделю – к хвое добавились мелкие веточки. Джейн подула на гранит – без толку.
– А там кто-то гуляет, – заметили на главной улице.
– Ну так и мы не спим, – отозвался другой голос. Джейн шарахнулась в тень. Руки вспыхнули зеленью от плеча до ладони – и два ослепительных луча ударили в гранит. Дым повалил столбом. Всё, что там валялось, ярко вспыхнуло – и пламя по сухой ветке перекинулось дальше, на кучу шишек, хвои и сухого мха…
– Эй! Там что-то не… – спохватились на главной улице.
– Пожар! – заорала Джейн, сдёргивая с пояса фляжку. Двумя глотками морса, конечно, ничего затушить не удалось. Над посёлком взвыла сирена. Кто-то сунулся в переулок, шарахнулся, Джейн забарабанила в ближайшую дверь…
– Спокойно! – мимо быстро, почти бегом, волокли тележку с помпой, за ней разматывался шланг. Струя ударила в дальние слои мха, прошлась по ним, по граниту, сбивая огненную полосу ближе к ограде и дробя на дымящиеся части.
– Качай, качай! – кричала кому-то Кэтрин, хотя и огня-то уже не было. Джейн закашлялась от дыма. Её ухватили за плечо и выдернули на свет.
– Мох сухой, аж трещит, а она курить взду… – Кэтрин замолчала, шумно втягивая воздух. – Ну-ка, дыхни! И карманы покажи!
Джейн фыркнула.
– Вот и предупреждай их о пожаре…
Руки уже не светились, ничего, пригодного для разжигания огня, у неё не было, – можно было и обидеться напоказ. «Как Нуклеус в тот раз, когда…» – мелькнула в мозгу одна из серий комикса, и Джейн вздрогнула. «Вот я в него и…»
– Осторожнее с огнём, – сказал угрюмый Стэн, выключая насос. – Народ, с утра бассейн будет очень холодный. Представляю, какая буря придёт за такой засухой…
Кэтрин, подозрительно оглядываясь на Джейн, пошла о чём-то расспрашивать Берта и Мэга – они тоже были тут и теперь, убедившись, что пожар потушен, пошли обратно к «большому дому». Девушка поёжилась. Возвращаться ей не хотелось. «Вот так и начинается. Сперва подожжёшь или ранишь случайно, потом себя выгородишь… а потом ходишь и убиваешь радиацией всех, кто тебе не по нутру. Всё-таки эту штуку нельзя выпускать. Она злая…»
01 июля 02 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити, гетто «Ренси»
В полдесятого на первом этаже захлопали двери – сперва входная, затем – дверцы холодильника и микроволновки. Джейн криво ухмыльнулась. «Интересно, Жу ко всем ходит, как к себе домой? К мэру там, к Берту с Кэтрин?»
– Эй, канук! – донеслось с первого этажа. – Сегодня-то праздновать будем?
Джейн ошалело встряхнула головой и нырнула в заветный ящичек. Там, в тёмном пакете, лежала старая бандана с кленовым листом. Прямо по нему был выведен автограф Себастьена Марсье. «Вечные чернила,» – Джейн быстро вытерла глаза и глубоко вдохнула. «Самого его пережили…»
Жюли ждала внизу, у стола с дымящимися оладьями и баночкой кленового сиропа. Одну оладью она уже явно съела, вторую дожёвывала. На её щеке был по трафарету начерчен флаг Канады. Джейн цапнула оладью, щедро макнула в сироп, мельком подумала, нет ли в лесу настоящих клёнов… хотя – откуда они так далеко на севере?
– Флаг поднимать будут? – нетерпеливо спросила она. Жюли смущённо уставилась на оладьи, даже третью брать не стала.
– Нету у нас… Мы с Мари сделали было, да порвался на подъёме. А заказывать в городе – без толку. Пришьют ещё сепаратизм, будто у нас проблем мало…
– А Кьяра ещё рисует? – спросила Джейн, выныривая из душевой уже в полной одежде – благо летом это было недолго и нетрудно, лишь бы не забыть бандану. Жюли радостно закивала.
– Идём! Правда что… если ты купаться пойдёшь – быстро смоется. А я-то пойду – когда-то же надо сходить… Не, Кьяра может и снова нарисовать, если сама в бассейн не влезет…
«Трафарет из плотного скирлина… был бы скирлин, а лист я нарисую,» – мелькнуло в голове Джейн.
– Идём-идём, – поторопила её Жюли. – Слышала? Стэн ещё с ночи на охоте! Как думаешь, кого добудет?
Джейн пожала плечами.
– Кого бы ни добыл – Войтеку и Мэйзи будет новое сырьё, – усмехнулась она. Ей было слегка не по себе. «Нам тут так нужна эта животина? Её же грызть замаешься. Отцу как-то подарили бедро лося, так с ним автоклав еле сладил. Хуже всех кур и индеек, – там хрящи не жуются, а тут одно сплошное нежевалово… Бегал бы тот лось себе по лесу!»
…Кьяра, выводя на щеках Джейн миниатюрные полосы и листики, то и дело косилась на её бандану.
– Кто так расписался?
Жюли фыркнула.
– Могла бы уже и запомнить – кого Джейн вечно слушает?.. Марсье, космолётчик, пел для развлечения. Погиб в прорыве, бедняга.
Кьяра сочувственно вздохнула.
– Ну вот, готово. Не трогай пока, пусть хорошо присохнет. Не знаю, как индейцы с этим обходились, – тоже, едва встав, садились краситься?..
У ворот затрубил рог. Джейн уже не вздрагивала от таких «древних» звуков, только мельком удивилась, что у ворот посёлка забыла Агата, и почему она не орёт из окна про письма и видеосвязь. «Да как-то и рано ещё…»
– Кхе! Жители славного посёлка! – на главную улицу вышел Стэн Кроуфорд, держа под мышкой что-то длинное, кое-как свёрнутое в трубку, но всё равно разлохмаченное. За плечом был дробовик.
– Там, в лесу, висит неплохой олень. Я с ним и сам управлюсь, но если кто хочет глянуть или подержать…
– Олень? – оживилась Кэтрин, отрываясь от разглядывания моховой грядки. Угрюмый выращиватель мхов слегка приободрился.
– Я иду, оденусь только…
– И я иду, – сказала Джейн, думая, что накинет летний комбинезон на футболку – так раскраска не размажется. Вокруг уже собралось десятка полтора поселенцев; как из воздуха, появились костерезы, следом – Мэг в спецодежде медика и респираторе.
– Стэн! Ты, когда его потрошил, перчатки хоть надел? А когда вот это собирал?
Он кивнул на большие чёрные пакеты в свободной руке мэра. Из кармана комбинезона торчал большой пучок дикой мяты – но определённо не его запах окружал Стэна расширяющимся кольцом. «В пакетах что, дерьмо?!» – Джейн ошалело уставилась на довольного охотника.
– Не надел бы, Мэг, – тут ещё не так пахло бы, – ухмыльнулся Стэн. – Короче, кто идёт – быстро одеваются. Я сейчас выйду.
«Зачем дерьмо? Если Мэгу – проверить, не больной ли тот олень – так там мешок не нужен, пары грамм хватит…» – думала Джейн, влезая в комбинезон и пряча волосы под бандану. Кэтрин её научила, как скручивать пучки и скалывать их вместе с тканью, Мэйзи подобрала роговые заколки с прорезными мордами рапторов… ну, условных рапторов – как прорезалось, так и прорезалось, Мэйзи в динозаврах понимала ровно столько, сколько Джейн успела показать по комиксовой странице. Стэн, увидев её, хмыкнул, но, подумав, кивнул.
– Что ж, снарядилась как надо. Только в лесу – никакого огня, запомни…ли? – в последний момент он перестал сверлить взглядом Джейн и посмотрел на Мэга и Берта. Те нахмурились.
– Твой олень-то хоть стоит того, чтобы ради него в ботинках преть? Моим ногам по жизни и так доставалось с этими грёбаными сенс-подошвами…
– У тебя хоть экзоскелет был! А посиди в броньке за зениткой, когда сверху чёрная тень… – мэра передёрнуло – войну, как давно знала Джейн, вспоминать мало кто любил.
– Готовы? – последней подошла Мари. – Агату не ждите, она такие зрелища не любит.
Стэн хмыкнул.
– Можно подумать, я ими наслаждаюсь! Но олень сам себя не разделает. Так, Джейн Фокс… Ты крови не боишься?
Девушка возмущённо фыркнула.
– Да я с детства на ферме! Дядя Джек индюков сотнями резал! Я в морг ходила на вскрытия, – а это не какая-то животина!
Стэн широко ухмыльнулся.
– У нас тут второй знаток анатомии, хм-м? Не поможешь мне…
– Отстань от девочки! – вмешалась Кэтрин. – Ты бы её ещё шакшу мешать отправил!
«Шакшу?..» – Джейн покосилась на бесполезный смарт в кармане. Музыку в лесу лучше было не включать, на ходу точно было не до комиксов… «Зачем я его с собой таскаю?! Даже в поиск не залезешь!»
…Олень с заломленными задними ногами свисал с ветки метрах в трёх от земли. Стэн отвязал верёвку от сучка, спустил выпотрошенную тушу ниже и взялся за нож. Джейн мигнуть не успела, как он сдёрнул шкуру чулком, оставив только на голове – и то ободрал по самую челюсть.
– Только на кожу, – вынес он вердикт, с помощью Макса укладывая шкуру в ящик на спине робота-уборщика. Их сюда пригнали целое «стадо», со всего посёлка; теперь Джейн знала, зачем.
– Летний олень. Мяса хватает, а шерсть дрянная, – он без усилий выдрал бурый клок и показал всем. Клок тут же отобрала Кьяра.
– Эй! Кисти из чего делать?!
– Ну, сиди, щипай, – покладисто согласился Стэн. Он был в поту, перчатки в сгустках крови и прилипших шерстинках. В другой ящик полетели ошкуренные оленьи ноги, за ними – голова. Джейн пыталась высмотреть среди того, что ещё висело на ветках, годный кусок мяса. «И правда – бегало бы оно в лесу!»
…Костлявые ноги с копытами и голову с рогами утащили костерезы, глаза непонятно зачем понадобились Кьяре, она же с довольным видом утянула и обрезки жира. Куда Стэн успел деть внутренности, Джейн не знала, но надеялась, что их тут не едят – «мы ж мутанты, а не динозавры…»
– Другие кости за нами! – напомнил Войтек, утаскивая свой ящик в город. Он спешил – видно, из-за жары, – к останкам оленя, даже завёрнутым в пакеты, уже слетались мухи. Стэн благодушно кивнул, отгоняя насекомых пучком мяты.
– Оленины до четвёртого не ждите, – предупредил он. – Пусть отвисится. А со шкурой – веселье начнётся с утра. Мездрить и мять я буду сам. А вот не хочет кто помочь с шакшеванием – или с дымлением?
Его взгляд остановился на Джейн. Жюли ухватила её за руку.
– Мы, если что, за шишками! Одних отпустишь?
– Чего одних? – удивился Стэн. – Знаешь же, сколько дров надо, – с вами толпа пойдёт. Не напутаете, чего собирать? С сушняком парни помогут… Может, лучше в холодке посидеть над шкуркой?
– Не, Джейн хочет в лес, – замотала головой Жюли. Роботы-«носильщики» уже добрались до дома, «парни» и Стэн взялись за разгрузку, из мастерской костерезов уже пахло варёным мясом, – девушки быстро шмыгнули в переулок и выбрались из-за угла уже с дальней стороны «большого дома».
– Ну вот, – Жюли облегчённо вздохнула. – Можно и искупаться. Завтра посмотришь, как в одиночку деревья выворачивать. Всё лучше, чем с дерьмом возиться!
Джейн ошалело на неё уставилась.
– А зачем с ним…
– Выделка шкуры, – криво ухмыльнулась Жюли. – «Шакшевание» называется. Старейший народ додумался. С химией у них было скверно. Стэн, когда ему охоту разрешили, хотел сперва нормально шкуры выделывать. Но сгноил, пока отписки дождался. Незачем нам тут шкуры, вообще всё незачем. Вот и нашёл этот способ. Не, кожа потом мягенькая, что твой скирлин. Только дерьмом её мажут, в нём же и мочат – а потом полоскать замаешься. Стэн говорит – над дымом вешают для прочности и красивого цвета. А я думаю – чтобы вонь выбить. Короче, хватит про всякую дрянь, – идём купаться!
…У Жюли с купанием не задалось – полбассейна ушло на ночной пожар, новая вода была «почти ничего» для Джейн, но «жидкий азот, на кой ты в него лезешь?!» для теплолюбивой «кудряшки». Не успели оба съесть по паре фальшивых куриных ног – комбинат постарался в честь праздника – сверху донёсся звук рога. В этот раз трубила Агата.
… – С праздником! – улыбка далась отцу нелегко. Джейн заметила на его груди маленький кленовый листик – красную брошь.
– Не жалко трепать бандану?
– Истреплется – вырежу лист, пришью на другую, – сказала Джейн. – Жюли научит.
– Ты… боли ненадолго отступили, да? – отец пристально вглядывался в её лицо. – Я… в общем, на День независимости меня к вам тоже не пустят. Даже одного. Сын-младенец, Вики беременна…
Джейн широко улыбнулась.
– Рассказали? Как они от тебя замаскировались – ты же каждого фельдшера в городе знаешь, и он тебя знает?
Фокс развёл руками.
– Видно, старею. У неё хорошо всё, куда как легче, чем у матери было, – правильно они молчали, может, и мне тогда меньше бы лезть и её дёргать… – он замолчал и продолжил уже другим тоном:
– Вам там ничего не нужно? Плеер в порядке? Может, одежда или ещё что?
Джейн шумно вздохнула.
– Да тут ни черта нет! Каменный век. Шьём иглами – а иглы из кости режем, прикинь?! Сюда бы пару нормальных станков, чтоб работать с костью и деревом. И ещё ткани и нити… и швейный станок тоже! И… ты знаешь, что такое пяльца? А ещё тележку бы гусеничную, а то скоро до волокуш дойдём…
Экран погас. Джейн развернулась к Агате – та стояла у пульта и только что отключила один из каналов.
– Комета, а Комета… Твой отец, конечно, в городском совете. А вот мы – нет. Угадай, у кого будут проблемы?
02 июля 02 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити, гетто «Ренси»
– Назад! – крикнула Джейн, сжимая кулаки. Зелёный свет всколыхнулся, пошёл мелкой рябью – и втянулся в головки костей, оставив под кожей быстро тускнеющую сетку. Ещё полсекунды – и руки будто взорвало изнутри.
Джейн загодя выдавила в таз воды пол-ампулы анестетика, от одного прикосновения палец немел, как отсечённый, – но целую вечность она просидела, засунув руки в эту воду, прежде чем перестала всхлипывать от боли и кое-как проморгалась. Изнутри ещё жгло – новая вспышка, хоть и в сотню раз слабее первой, хлестнула по локтю, когда девушка пыталась утереть им глаза – но «огонь» угасал. Джейн накидала в таз ветоши, обернула руки, – шевелить ими было уже можно, главное – не делать резких движений. «Всё. Кажется, ушло…»
Она шагнула в тёмную комнату, выключила свет в душевой, сделала пару шагов по ступенькам, идя на оставленный наверху лестницы «ночник» – и в голос выругалась. Из-под мокрых бинтов – очень слабо, едва заметно – пробивалось зелёное свечение.
…«Гасить» его прямо на лестнице не стоило – коленями Джейн приложилась так, что тряпками пришлось обмотать ещё и их. К утру, когда внизу захлопали дверцы холодильника и микроволновки, девушка не была уверена, что вообще сможет встать. «Всё цело, только ссадины. Повезло…» – Джейн поёжилась, припоминая события этой ночи. «Ладно, чёрт с коленями,» – она (чисто по привычке дочери медика) залепила глубокие ссадины заживляющим пластырем – это «добро» времён постройки посёлка валялось в тумбочках у всех поселенцев. «Хуже, что та штука… она прорывается. По второму разу… а там пойдёт по третьему… и однажды я её не сдержу. Или она ударит наружу, или…»
– Джейн! – крикнула снизу Жюли. – Давай быстрее! Нам надо удрать за шишками, пока Стэн ничего не придумал! Кому как, а мне неохота бултыхать сырую шкуру в варёном дерьме!
…Шишки годились всякие – с того года, с того десятилетия, целые, давленые, сухие, мокрые… хотя – в просохшем до корней лесу мокрую шишку можно было бы найти разве что в заболоченном овраге. Так что горка пакетов, сваленная на тележку, росла быстро. Джейн старалась не думать, как они эту конструкцию потащат в посёлок.
Чуть поодаль тихий ритмичный треск перешёл в громкий, подбадривающие крики – в истошный вопль «назад!», с грохотом упало очередное дерево, и Джейн услышала довольные разговоры и частый стук и треск – поваленную сухую сосну кололи на куски.
– Мне стеречь костёр с трёх до четырёх, – пропыхтела Жюли, бросая на тележку очередной мешок. – А тебя вообще в ночь поставили…
– С шести до семи – это уже утро, – отозвалась Джейн, думая, что делать, если «светящимся приступом» накроет прямо на дежурстве. «Анестетик, чёртов анестетик… придётся две ночи его колоть, не хватало «спалиться» перед властями! Стэн, может, и мутант – но он ещё и мэр. А живой бластер – это не милликьюген на дозиметре…»
04 июля 02 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити, гетто «Ренси»
– Назад!
Анестетик не сработал – едва сияние втянулось в кости, руки обожгло нестерпимой болью. Джейн, всхлипывая, сидела на полу, по локоть засунув их в таз, и ждала, пока новое свечение пробьётся сквозь сомкнутые веки. Она специально не зажигала в душевой свет… но вокруг было всё так же темно, только руки «горели» изнутри. В этот раз боль уходила особенно медленно; Джейн не могла даже держаться за перила, поднимаясь в спальню. Ни введённый с вечера анестетик, ни мокрые тряпки, – ничто не могло унять жжение; с ним ещё как-то можно было читать или слушать музыку, но во сне ощущения обострялись, и он тут же развеивался. В шесть утра Джейн, выхлебав весь кофейный концентрат, добралась до «коптильни».
Парень-грибовод, сидевший в респираторе и шлеме у дымного костра, протяжно зевнул и уступил ей место.
– В десять флаг поднимают, помнишь? – пробормотал он и пошатнулся – хорошо, что костёр был огорожен переносными перилами, обошлось слабым ожогом… «Флаг?» – Джейн встряхнула головой. «Четвёртое… Точно же, День независимости… фильм пересмотреть, что ли?»
Отрубаться девушка начала, едва сев на скамью и подбросив в костёр ещё дров. Они вспыхнули было, но она придавила языки пламени и спрыснула дымящуюся гору углей водой. Ничего, кроме дыма, не должно было попасть на подвешенную под разобранной крышей шкуру. Джейн казалось, что она только что держала палку-«огнебойку» в руках, а сама стояла у перил – но сейчас жердь валялась рядом, а девушка, опираясь спиной о стену, медленно сползала к костру. Она встряхнулась, локоть обожгло изнутри, дремота сгинула, будто не было, – первый раз Джейн было за что поблагодарить ирренций в костях.
– Ага, вижу, дело идёт, – ближе к восьми в «коптильню» заглянул Стэн Кроуфорд. Он дотянулся до шкуры, помял её, подсветил фонариком и довольно хмыкнул.
– Завтра можешь не приходить. Всё готово. Счищу сажу – и все посмотрите, что вышло. Потрогай – мягкая, как скирлин!
Джейн недоверчиво пощупала край шкуры. Она помнила первый день в респираторе, опасливый взгляд на нечто желтовато-рыжее, ещё сохраняющее очертания животного… Под пальцами не было ни шерстинки, кожа, когда-то жёсткая, скручивалась в трубку и сама расправлялась.
– Хорошая штука, – Стэн смерил Джейн оценивающим взглядом. – Хочешь на зиму рукавицы? Или чулки? Тут и на штаны хватит, – в самый раз на танцы, даже не взопреешь.
Джейн ошалело на него уставилась.
– Штаны… из шкуры? С-спасибо, у меня ещё две пары джинсов остались…
Стэн насмешливо хмыкнул.
– Ты же никогда в настоящей коже не ходила. Где тебе знать разницу?! Ну, не хочешь – твоё дело…
…В десять над посёлком мутантов разносился гимн Атлантиса, а мэр поднимал праздничный флаг. Кьяра уже разрисовала все дома, лица тем, кто этого хотел, и, убрав запас цветной глины и растений, протёртых с жиром, косилась на бассейн. Уже с утра было плюс двадцать семь, от палящего солнца впору было поднимать защитное поле, все посадки спрятали под навесами, моховод был чернее тучи, а грибовод вполголоса обсуждал с Кэтрин, не пора ли ещё раз всё полить – и дела ему не было до флага.
– С дерева видно салют над городом? – тихо спросила Джейн у Жюли. Та качнула головой.
– Видно, деревья низковаты. Зато… смотри!
В небе, выписывая двойную спираль, промчались флипперы. У гетто они плавно забрали в сторону, обогнув его по широкой дуге.
… – Ну, как ты? – вид у отца был измученный, о семейных делах он говорить не хотел – видно, что-то не ладилось. Джейн через силу ухмыльнулась – время, чтобы жаловаться на лучи из ладоней, явно было неподходящее.
– Да ничего. Мне тут предложили сшить штаны из кожи, сваренной в дерьме. Мягкая. Её двое суток коптили, так что пахнет только дымом. Такая бурая с рыжиной… занятно смотрится, только бахромы не хватает. Как думаешь, соглашаться? Бахрому пришью. А ещё у нас на ужин олень с дикой мятой. Так что буду изучать анатомию. На что ещё этот набор костей годен – не знаю.
– Штаны из кожи? – растерянно повторил отец. – Хм… интересный способ выделки.
– А свежевать не доверили, – вздохнула Джейн. – И обваливать тоже. Млекопитающие – они ведь все по одной схеме?
Фокс слабо качнул головой.
– По схожей, но… короче, начни со свежевания какого-нибудь ненужного участка. Или со зверька помельче. Мышцы без термообработки держатся на костях несколько не так. Со штанами тоже не спеши. Мы тут что-нибудь придумаем.
…Короткие приступы жжения возвращались ещё раз восемь или девять, – к вечеру, когда весь посёлок собрался за праздничным столом, Джейн уже сбилась со счёта. Кроме оленя (всем досталось по кусочку), тут было много «нормальной» еды, даже индейка «естественной формы».
– Осторожно! – предупредил Мэг. – В прошлый раз Стэн вынул не всю дробь…
– Я стрелял в голову, – фыркнул охотник; от него пахло алкоголем – похоже, на комбинате всё-таки гнали что-то покрепче пива. – От неё на стол куска не попало!
– Тебе ли не знать, какой у неё разлёт, – хмыкнул Мэг. – Судя по тому, что у зверя ещё была голова – стрелял ты не в упор?
– Но череп угробил, – пробормотал сбоку от Джейн, жующей оленину, Войтек. – Никому костяных бус не надо? Точнее, заготовок. Дырки сами прокрутите, дело нехитрое.
«А вот интересно – мой луч оленя убьёт? Если гранит плавится, мозг, наверное, вскипит, а череп развалится… но останки точно будут фонить,» – вяло бултыхались в голове Джейн странные мысли. «А мелкая дичь так и вовсе обуглится. Или можно было бы делать луч шире и тоньше? Разного калибра… Джейн, на кой тебе та дичь?! Ешь, вон, нормальное мясо. Зубы целее будут… Хм. А интересно, что делают ренси, если у кого-то болит зуб? Мэг его рвёт? Или зовёт подмогу из города?..»
