Текст книги "Испытание огнём (СИ)"
Автор книги: . Токацин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)
– Мы сказали, что знали, и ты сказал, что хотел, – похоже, «выдрам» было не по себе – и очень нужно было обсудить новости без чужих ушей. – Ночуй в Омтурру, иди дальше, – стражу приказывать мы не можем. Но следи за своей ученицей!
Ещё секунда – и Джейн и Хассинельг стояли на пустой улице. Город галдел, по улицам ползали волокуши, шныряли между домами носильщики с вьюками за спиной, прохожих было мало, и те спешили по делам, – но чужаков все огибали по широкой дуге, прячась за стенами и деревьями.
– Спать нам лучше у ворот, – деловито сказал Хассек. – К ночи ветер сменится, но квартал скорняков есть квартал скорняков. Да и садки в роще… то там всех кормят, то режут, то куча помёта… А у ворот ночью тихо – сменится караул, и лежи себе, только не под лестницей.
– Лестницей?.. – Джейн оглянулась на городские стены – в переулок (почему-то без навеса, но с глубокой длинной ямой посредине) они хорошо просматривались. Между глыб плитняка были вбиты плоские, тёмные, местами в чёрных пятнах… Джейн почему-то сразу решила, что кости, не деревяшки, – и кости кого-то крупного. И, в принципе, по ним можно было подняться, как по ступеням – без перил, с повисшими в воздухе краями… Джейн покосилась на ноги ближайшего прохожего, который ещё не успел увидеть чужаков и свернуть за угол. Одет он был в два слоя, до колен свисал расшитый нагрудник, – только на ногах ничего не было, зато прекрасно просматривались два крайних когтя на каждой ступне, высоко поднятые и отогнутые кверху. «Выдрорапторы?..» – Джейн запоздало вспомнила, что и руки у местных… специфичные. «На таких лапах можно, наверное, и без лестниц, были бы неровности… Точно! Поэтому у них всё и построено так криво-косо – чтобы, если затопит, в один мах на крышу и там отсидеться…»
Хассинельг шёл под уклон, к реке. Джейн глазела по сторонам, глядя на сложенные из плитняка башни. Некоторые поднимались метров на десять – но зачем в их стенах нарезали сложных складок, при том, что тут явно не было лучевых резаков, а плитняк – не глина… Джейн проследила, как складки сходятся в русла и, «стекая» со стен, впадают в неглубокие чёрные ямы. Копали их в глине, но прокалена она была до каменной твёрдости. «Тут стекал… регулярно стекает… расплавленный металл?!» – Джейн уставилась на башни. «И местные там… выживают?!»
…Широкие улочки, без навесов, с четырьмя колеями, обозначали границы кварталов. Хассинельг, обогнув ползущую повозку, перешёл одну из них и остановился у переулка под навесом.
– Джейн, пригнись! – он указал на слишком низкий навес; впрочем, местным он был даже высок – целых полтора метра, вытянутой лапой не достанешь. – Могли бы и поднять перед стражем, но – дождёшься от них…
Из-под навесов внутри квартала – там пластины коры были приподняты и пропускали дневной свет к низким столам, рамам из костей, котелкам над жаровнями – донеслось насмешливое верещание.
– А ты уже страж Омтурру?.. Тут работают, а не мотаются без дела. Ты что, подался в скорняки или валяльщики?
Верещание и повизгивание стали громче.
– Хорошо-то вы встречаете покупателей! – Хассек перехватил посох клешнёй и втиснулся под навес. Запахи кислятины и горечи – каких-то химикатов, которые Джейн не могла опознать – стали острее. «Хорошо, тут шакшевание не в ходу…» – она вспомнила наконец, что за профессия «скорняк», и про оленью шкуру в доме мэра «Ренси».
– Покупателей? – из-за стола, оставив там что-то натянутое на колодку, вышел абориген в кожаном фартуке. Фартук фартуком – а по длинным незакатанным рукавам шла аппликация, и на неё разве что налипла пара шерстинок. Джейн судорожно вспоминала всё, что знала про средневековые ремесленные цеха. «Это, похоже, мастер. Грязная работа – для подмастерьев… вот они там, валик из шкуры колотят дубинками. А теперь катают, топчут и снова колотят. И у них уже никаких аппликаций, и всё закатано…»
– Что на что меняешь? Опять «дай ненужных обрезков, Пламя благословит тебя»?
Вокруг уже никто не работал, все навострили уши – и на последнюю фразу откликнулись визгливым смехом. Мастер, заметив, что стук за спиной затих, обернулся, прикрикнул на работников и поднял взгляд на Хассинельга. Тот под откинутыми кверху навесами наконец смог выпрямиться и достать пару «мыльных клубней».
– Это для начала разговора, – он положил клубни на край ближайшего стола. – А разговор будет долгий. Вот Джейн, моя ученица. Ей нужен спальный кокон – по вашему образцу и её росту.
…Джейн пришлось лечь на мостовую – с неё шнурком с узелками сняли мерки. Что за числа выкрикнул замерщик, она не расслышала – такое верещание стояло кругом. Подмастерья побросали работу и столпились за спинами мастеров – то ли суровые наказания тут были не в ходу, то ли что-то мало-мальски интересное происходило запредельно редко, и чёрт уже с ним, с наказанием… Хассек, вытряхнув на освободившийся стол все корни и пласты засушенных грибных плёнок, яростно верещал и показывал отогнутые пальцы. Двое мастеров показывали в ответ. Джейн молча пересчитывала их – Хассек пытался сбить цену с двенадцати неизвестно чего до восьми. На десяти оба мастера сцепили пальцы в замок, так же сделал и страж.
– Десять зверей с неё длиной – и головы и хвосты не в зачёт, – объявил один из торговавшихся притихшей толпе. – И все эти корни и просушь, что ты принёс. В обмен – спальный кокон для Джейн. Внизу – шкура водяного зверя, сверху – небесных, и снизу – подклад из тонкого войлока и пестряди. И ещё верёвка. Что же, стражи… Материал мы отложим. Но и ждать до дней Земли он вас не будет. Не тяни с оплатой!
– Идём, – сказал Хассек, повернувшись к Джейн. – Осторожно, навес!
…Ворота для них открыли без разговоров. Страж выбрался по извилистой тропе туда, где шипы стояли пошире, огляделся по сторонам, растянул между парой шипов мешок-«кастрюлю» и налил воды. На сброшенную подстилку лёг короткий разделочный нож, моток жёсткой толстой нити с костяной иглой, «термоэлемент» и его рукоятка. Ударив посохом по глине и накрыв стоянку мерцающим куполом, Хассек положил на ту же подстилку завёрнутый пласт – сушёные остатки вчерашней еды и – со вздохом – трубочки с пряностями.
– Это пока в сумку убери. И, когда сыпать будешь, не увлекайся. Я пойду охотиться, это надолго. Свари себе еды и про меня не забудь. Иногда будет прилетать немного добытого – не пугайся. Разделай и нанижи на нитку, между шипами подвесишь – на тёплом ветру просушится. Очистки бросай наружу. А чтобы всякое не лезло…
Он перехватил посох хвостовой клешнёй и развернул руку ладонью к земле. Джейн ничего не увидела, только ступни обдало теплом.
– Ещё раз покажу, – он взял в руку ладонь Джейн. Пульсирующий невидимый луч прошёл сквозь неё, откатился вверх к локтю и растаял.
– Повторить сможешь? Этот луч не убивает, но отгоняет. Как увидишь, что какая-то мелочь лезет к еде – сразу таким пучком в землю, а вверх уже само развернётся. Только не зевай – падальщики, они шустрые…
Джейн попыталась повторить. Хассек довольно ухмыльнулся и вышел из-под купола, оставив её наедине с «котлом» и «термоэлементом». Положить кость, как обычно делал страж, в этот раз было не на что… хотя – обрезок грубой нити сгодился, чтобы привязать её к шипу-опоре. Не успела вода закипеть, как под купол шмякнулись первые… существа. Хорошо, некрупные. «Потроха надо вынимать быстро,» – помнила Джейн, так что воде пришлось покипеть немного впустую. На запах крови тут же зашевелилась земля. Невидимый луч шевеление подавил, – но ясно было, что на земле добычу лучше не оставлять надолго…
…Когда вернулся Хассинельг, первый «суп» уже кончился, второй, из свежей добычи, доварился и остывал. Страж в мокрой одежде, с закинутыми на плечо сапогами, пропахший грибной настойкой (видно, чистил рубаху и обувь от крови), рухнул на колени у «котла», быстрым взглядом окинул девушку, развешенные и уже скукожившиеся полоски пёстрого мяса, сполоснутый и обсыхающий «термоэлемент», шумно выдохнул, втянул воздух, расплылся в ухмылке и выхватил черпак.
– Горячо же!.. – запоздало вскинулась Джейн. Хассек только хвостом махнул. Когда в «котле» осталась четверть, он опомнился, облизал черпак и отодвинулся.
– Тебе не мало оставил?
Джейн потёрла занемевшую спину. «Индюшиная ферма? Х-ха! Разделай-ка летучего моллюска… полсотни летучих моллюсков!»
– Ага, осталось кой-чего, – пробормотал Хассек, забирая у Джейн разделочный нож и клубок с иглой. Сейчас его больше интересовали нитки, хотя и ножик он осмотрел очень внимательно. По спине, от плечевого сустава к лопатке, в кожаной рубахе зияла прореха – кто-то рванул её зубами, да соскользнул со вшитых внутрь костяных пластин. «Это ещё и доспехи на нём?!» – Джейн вытаращилась на Хассинельга. Тот ловко пришивал обрезок кожи на повреждённое место. Закончив, прикрепил к нему маленький «скошенный» зуб, привязав его нитью за корень.
– Еле отбил! Со Скогнами свяжешься… – Хассек выразительно щёлкнул хвостовой клешнёй.
– Как охота? – спросила Джейн, потирая плечи – от разделки летучих тварей ныло всё.
– Завтра кокон твой дошьют, – отозвался страж, натянув починенную рубаху. – Сказал, чтоб поспешили. Выйдем с утра, припасы у нас есть – будем искать летучую ракушку. Доедать-то будешь?
Джейн осторожно зачерпнула ещё горячее варево.
– Завтра дошьют? – она покосилась на тёмно-серое, всё в узких серебристых трещинах небо; свет от него шёл какой-то особенно неприятный. «Ну вот, будет куда от этого спрятаться. Всё остальное – ещё ничего, но эта штука сверху… Что у них вообще с атмосферой?»
– Да. Хоть не зря рубаху порвал, – страж зубасто ухмыльнулся и ударил по глине посохом – над сушёным мясом уже вились какие-то мелкие твари, пора было обновить «репеллент». – Главное, чтоб помогло. А город уже весь на ушах, кварталы собирают ополчение. Даже про тебя никто слова не сказал…
– А на кой ты вообще им брякнул, что я из Тлаканты? – хмуро спросила Джейн. – Они сами решили, что я из народа Руниена – вот и подтвердил бы. Знаешь лучше меня, что тут к чему, так зачем сам болтаешь, что не надо?
Хассинельг уставился на неё и молчал секунды две.
– Мне, стражу? Лгать народу договора?.. – он резко поднялся на ноги. – Ты… доедай, Джейн. Здорово ты управилась с припасами, нам надолго хватит. Я их пока соберу.
Джейн прикусила язык – кажется, в этот раз она брякнула лишнее.
…Подстилки под городской стеной, рубахи сверху… Город уже утонул в темноте, только светился спиральный орнамент на воротах, да высокая постройка просвечивала сквозь посадки в центре поселения. Какой-то светильник был у дозорного на стене – видно, у офицера, проверяющего посты; ходил он бесшумно – босиком, как и все здесь. «Интересно, что они делают зимой,» – задумалась Джейн, проваливаясь в дрёму – уже без «снотворного» света; в городе, даже чужом, были хотя бы стены, а не бесконечность со всех сторон! «Сейчас-то явно лето или весна, я и сама голышом не замёрзла. А зимой босиком… И почему у выдр откидные когти, да ещё по два на лапу? И почему у них арбалеты заряжены дисками? Круглая пуля – ещё понятно, а диск… Надо будет спросить…»
16 день Воздуха месяца Камня. Равнина, Сфен Земли, город Омтурру – Сфен Камня – Сфен Земли
Сверху громыхнуло. Джейн вскочила на ноги, ловя штаны. В голове металось что-то про дорогу до убежища. В паре метров от неё шмякнулось на мостовую что-то, покрытое разбитым панцирем, вяло дёрнуло хвостом и замерло. Джейн, совладав с завязками, уставилась на мёртвую динокариду с выростами прозрачных… крыльев?! – по бокам, на её бессильно обмякший хоботок и прикреплённую под брюхом костяную трубку с выжженными значками. Сбоку была стена из слегка отёсанного плитняка, с другого бока – ряды башен со складчатыми стенами, вдалеке – серебристая вода и каменные ангары вдоль неё… «Равнина,» – Джейн облегчённо вздохнула. «Но… это что за тварь?!»
– Назад! – крикнул Хассинельг. Он, уже в «бронежилете» и с посохом наперевес, выставил над динокаридой «защитный купол». На стене и не возражали. Группа «выдр»-арбалетчиков столпилась там, и офицер, вместо того, чтобы разогнать всех по постам, глазел вместе с ними.
– Летучий лазутчик!
– Ага, вижу, – Хассинельг осторожно крался вдоль купола – и вдруг метнул внутрь яркий зелёный луч. Неприметный камешек на боку «зверя» разлетелся вдребезги, купол остановил осколки. Сверху одобрительно заверещали. Хассинельг смахнул купол, осмотрел животное, пробормотал что-то про кочевников и отвязал костянул трубку.
– Берегись! – запоздало вскрикнула Джейн. Страж удивлённо на неё посмотрел. Он уже, как ни в чём не бывало, вскрыл возможную мину и вытряхнул свёрнутый в трубку лист.
– Не бойся, я всё проверил. Камни, чары, живые твари… Зверь-то от жёлтых Джагулов, а прислали-то – Кьюссы. А от них жди всякой дряни…
– По местам! – наконец вспомнил о своих обязанностях офицер и засвистел в дудку. Пока он дудел, а Хассинельг с кривой зубастой ухмылкой разглядывал значки на обрезке древесного листа, вокруг незаметно собралось десятка два Скогнов, – примерно треть – старейшины, остальные – охрана. Двое, одетые богато, в бусах на всю грудь, пришли без охранников и разглядывали Джейн, перешёптываясь между собой. Сама она таращилась на динокариду. «Это ещё из какого докембрия… и как оно летало?!»
– «И так как вам, подлым карликам, хватает ума лишь на убийство посланников…», – с выражением зачитал кто-то из старейшин – Хассек уже отдал им свиток и встал рядом с Джейн, тяжело опираясь на посох. – Значит, вы двое – враги Дома Пламени? И вас надо отдать в Ишшелгу? Давно у нас Ишшелга стала Домом Пламени?
Скогны невесело рассмеялись. Джейн вспомнила, что Ишшелга – город неких Кьюссов, существ, явно недружелюбных, а Дом Пламени – атомная станция, захваченная разумными кристаллами… очевидно, уже поладившими с этой Ишшелгой и её вождями, старейшинами… или президентом, кто бы там ни правил! «Н-ничего себе… всё-таки нас спалили. Наверное, когда Хассек сигналил стражам. Странно, что раньше не перехватили… хотя – как тут кого найдёшь, посреди ничего, расколотого на миллиард Сфенов?! Интересно только, откуда узнали, что мы в Омтурру…» – Джейн покосилась на небо. «Или в каждый город Скогнов пришло такое письмо? Жалко динокарид. Сколько же их перебили…»
Она вспомнила о грохоте взрыва над головой, посмотрела на расплющенного «зверя» – его явно сбили не стрелой и не пулей… но вроде у всех сбежавшихся часовых были только арбалеты?
– «…не то гнев вождей Пламени, могучих Кьюгена, Лойи и Кенена, падёт на ваш жалкий городишко…», – продолжал зачитывать старейшина. Остальные слушали, навострив уши. Ухмылки, хоть и невесёлые, никуда не делись.
– Кьюген и Лойя? Хоть будем знать, кто у кристаллоидов главный, – пробормотал Хассинельг. – А Гварзу упомянули в самом конце…
– Ну, он всё ещё вождь… в отличие от троих остальных, – отозвался кто-то из старейшин.
– «Потому что народ алайналь помнит всё и отметит в свой срок и врага, и союзника,» – Скогн свернул свиток. – Народ алайналь? Мало было нам нергонов…
«А вот теперь мы знаем, как себя называют кристаллоиды,» – подумалось Джейн.
– Пишут Кьюссы, а гнев обещают чужой, – оскалился в ухмылке старейшина. – Что ж ни слова про владыку Ишшелги?
Скогны рассмеялись.
– Кьюссы! – Хассек небрежно махнул хвостом. – Ясное дело, что чужой. Если б они рвались первыми в бой – вот я бы удивился! Ну, и что думают старейшины Омтурру?
Все переглянулись. Увешанный бусами поднял руку с прижатыми когтями, протянул к реке.
– Маги Омтурру думают – сегодня же эти вести понесёт вода, и их узнает каждый, кто с ней говорит.
Старейшины одобрительно заверещали.
– Да направит вас прокладывающая рекам русла!.. А что мы думаем насчёт вас, стражи… Думаем, что скорняки Омтурру этим же утром дошьют ваш кокон – и вы пойдёте своей дорогой. Если же бой начнётся раньше – клянитесь, что примете его вместе с нами и на нашей стороне!
Джейн ошалело встряхнула головой. «Бой?!»
…Не успели они доесть вчерашнюю похлёбку, как из квартала скорняков примчался малец-ученик, – и правда, малец, Джейн он едва доставал до пояса.
– Кокон для стражей готов!
…Джейн очень неохотно вылезала из мешка. Кто бы ей раньше рассказал, что подобная вещь покажется уютной норой…
– Раз кокон твой, тебе и нести, – сказал Хассинельг, сооружая из верёвки подобие рюкзака с лямками. Джейн надела его и едва не охнула – она была девушкой крепкой, но и кожаный мешок весил изрядно…
– Донесёшь? – забеспокоился Хассек, внимательно глядя на неё. – Ноги твои вроде отдохнули в Омтурру…
– Донести-то донесу, – Джейн сделала несколько шагов, стараясь не вспоминать о гравии – мостовые Омтурру тоже были не из гладкого фрила, но хотя бы не расползались из-под ног… – А ты знаешь, куда?
Хассек неопределённо махнул хвостом.
– В ближайшем Сфене Воздуха поговорю с… жителями. Ну… попробую. Они были дружны с вождём Вепуатом…
Уверенности в его голосе не было ни на цент – а вот что он боится «жителей» даже назвать… и что до того в Сфен Воздуха ни разу не ступал даже одной ногой – а не могло же их быть настолько меньше, чем всех остальных… вот это Джейн и подметила, и припомнила – и ей стало не по себе. «Тот ещё у него план. А у меня и такого нет…»
– Слушай, Хассек, а на кой тебе вообще эта летучая ракушка? Мы и так знаем, что на «Элидгене» полный трындец. И как эти твари называются, и как обходятся с другими, и кто у них вожак. Где тут другие стражи? Ваша столица с правителем, с генералами? Надо им сообщить, а не бегать по всей Равнине…
Страж тяжело вздохнул.
– Мало мы знаем, Джейн. Считай, почти ничего. Пара имён, и те от Кьюссов. Ты же знаешь Кьюссов – что бы ни сказали, бери одно слово из двадцати – и то возьмёшь лишку. Идём! Видишь, вода синеет?
Джейн, удивлённая внезапной сменой темы, оглянулась на реку – та вздулась над набережной сине-зелёным переливающимся горбом многометровой высоты. «Цунами?!» – девушка шарахнулась к стене, рефлекторно цепляясь за кости-ступени. Горб поднимался всё выше.
– Стена выдержит?
– Ты чего? – удивился Хассек. На странно медлительное цунами он смотрел с почтением, но без страха, и на стену залезть не пытался.
– Скогны позвали духов реки. Теперь – не завидую я тем алайналь, что сунутся к воде! Живущие в реках не примут пожирающих разум и волю и ворующих тела. Если бы ещё привлечь на нашу сторону летящих с ветром… если бы они могли быть хоть на чьей-то стороне…
Он со вздохом дотронулся посохом до ворот. Те вспыхнули белым огнём, и тут же все спирали орнамента побагровели. Сверху недовольно заверещали.
– Страж! Ты ещё помнишь, кто это строил?!
– Думал, всё Кьюсское отсюда ещё тогда выжгли, – отозвался Хассек, выталкивая Джейн на колею на шипастом поле. – Дойдём до границы – и прыгнем…
…«Прыжок» не задался – Джейн с размаху шмякнулась на каменистую осыпь и не успела встать, как её рывком оттащили прочь. Скала, у подножия которой они вывалились из ниоткуда, будто их и ждала, чтобы расколоться на куски – и теперь оседала грудой пёстрых обломков. Хассинельг, волоча за собой Джейн, откатился ещё на десяток метров.
– Хвала могучему Асгаану в его дни! – крикнул он; Джейн еле расслышала его сквозь шум камнепада. Здесь везде были скалы – сплошной скальный массив, изломанный по пластам вдоль и поперёк и рассечённый узкими ущельями. В одно из них путников и внесло – и по скале, к которой они откатились, уже ползла, медленно расширяясь, длинная трещина.
– Хвала Асгаану! – крикнул Хассек и дёрнул Джейн в сторону. На миг она почувствовала тёплые нити на руках, будто зацепила паутину, – и тут же под ногами захрустел привычный чёрно-жёлтый гравий, изверженные породы вперемешку с обломками «песчаниковых» плато. Из гравия торчали спороносные «колоски» огнелюбки. Джейн это уже не смущало, как и постоянное шевеление травы под ногами. Она быстро проверила ремни сумки, лямки заплечной скатки – спального кокона, и шумно выдохнула.
– Месяц Камня, да ещё день Воздуха, – проворчал Хассек, зализывая царапины на ладонях – видно, приложился об острые камни. – А повелитель скал всегда не в духе, если к нему без предупреждения. Так что ты не удивляйся.
– Какой повелитель скал? – Джейн уже слышала достаточно местных иносказаний, только уточнять, что имеется в виду, обычно было некогда. И ещё её сильно занимало странное явление – рука, протянутая чуть в сторону, явственно ощущала тёплые паутинные волоконца. Джейн тихонько подалась туда – и ладонь исчезла. Девушка быстро выдернула её из пустоты, осмотрела со всех сторон, – по крайней мере, местные трещины в пространстве не разрывали никого пополам! Джейн огляделась, протянула руку в другую сторону, поводила второй… «Ага, ещё один. Ну-ка, подсветим их…»
– Известно какой – Бог Камня, – удивлённо ответил Хассинельг, глядя туда, откуда путники только что вывалились. Обвалы порой преодолевали разлом – под ногами пестрели мелкие обломки совсем не «местных» цветов…
– Мы же в его Сфен ввалились в его дни, да ещё без знаков, без надобности и без подношений. Вот он и… Джейн, ты что там делаешь?
Девушка осторожно, едва дыша, направляла луч «Верного взгляда» на очередную полосу невидимой паутины. Раз за разом на вроде бы ровной поверхности проступала линия разлома. «Значит, я их теперь чую. Хассек был прав…»
– А ты тоже чувствуешь разломы, как тёплую паутину?
– А! – страж широко улыбнулся и осторожно сжал её плечо. – Равнина тебя приняла. Первое время так было, а теперь просто знаю, где они. Каждый «вынюхивать» – очень уж отвлекает. Ты ещё потом начнёшь понимать, где какой. Где тепло, где холод, где вроде как сыро, а где жжётся… Ну вот, можно больше не таскать тебя за шиворот. Только далеко всё равно не отходи! Сама знаешь – на нас тут охотятся…
Джейн угрюмо кивнула.
– Знаю… Ну, что видно в небе?
Хассинельг разглядывал тучи, закрученные размытыми спиралями, сквозь навершие посоха. Что-то скользило в их толще, – неясные тени, может, просто отражения…
– Живой зверь и все, кто на нём, – а пустых раковин не видно, – вздохнул он. – Пойдём в соседний Сфен, посмотрим оттуда… Хотя – постой.
Ему всё не давал покоя Сфен Камня – он так и не отошёл далеко от пёстрых осколков, хотя даже Джейн, мало смыслящей в местных порядках, было не по себе. С чего бы ни собрались рушиться скалы на той стороне, – девушка помнила трещину прямо над головой. «В тех ущельях один оползень – и крышка. Даже переместиться не успеешь…»
– Если уж нас вынесло туда, где Бог Камня рушит скалы… – Хассек уже достал кусок мяса, флягу с остывшим отваром курруи и теперь высматривал что-то под ногами. – Ага, вот это… Джейн, подержи!
Девушка озадаченно смотрела, как он перехватывает посох ближе к острому концу и углубляет вмятину в почти плоском булыжнике.
– Ага, вот так… Не одолжишь нож?
Джейн удивилась – у него было два своих, да и посох с резкой камня справлялся отлично – однако в сумку полезла. Фальшивый зуб аллозавра стал ещё длиннее, зато кто-то обмотал его тупой конец тонким кожаным ремешком с петлёй.
– Ага, – Хассек со скрежетом воткнул «минифламберг» в край камня, и Джейн выпучила глаза – «нож», не хрустнув, ушёл в «песчаник» на полсантиметра. На булыжнике, превращённом в грубую миску с широкими краями, остался символ – ромб. На другом краю Хассинельг вырезал второй – рассечённый начетверо.
– Так себе из меня резчик по камню… – пробормотал страж, разглядывая миску. Джейн изучала кончик «зуба». Ни малейшего надлома, ни потери остроты… «Чёрт! Теперь я знаю, чем подрезать ногти. Да и волосы не помешало бы…»
– Джейн, ты это спрячь, – сказал страж, перехватывая посох хвостовой клешнёй. Руки были заняты миской, флягой и мясом.
– Попробуем войти в Сфен Камня, как подобает…
– Ты в себе? – Джейн подалась назад, уворачиваясь от разлома. – Нас засыпет там ко всем чертям!
– Асгаан яростен, но щедр, – отозвался Хассек. – Если решит, что подношения достаточны… Идём же!
Он перешагнул границу разлома. Снова над путниками нависли пёстрые скалы с перекошенными и перекрученными слоями. Хассек сделал ещё шаг, держа перед собой каменную «чашу».
– Хвала могучему Асгаану, что строит и рушит горы!
Он поставил «чашу» на ближайший плоский камень и наполнил отваром курруи, положив на край кусок мяса и снятый с недавней заплатки зуб.
– Прими наши подношения и не гневайся! Мы не хотели вызвать твою ярость…
Джейн было не по себе – он стоял меж двух скал, и обе они были изрезаны трещинами. Вот одна из них тяжко загудела, извергая поток мелких камешков. Хассек быстро шагнул назад, прикрываясь посохом. Гул утих. Джейн думала шмыгнуть обратно в Сфен Земли, подальше от непрочных скал и языческих богов, но тут страж резко опустил посох и шагнул к осыпи.
– Хвала владыке всех камней! Мы не потревожим тебя больше…
Он выловил что-то из осыпи и одним прыжком оказался рядом с Джейн.
– Назад!
Оба вывалились в Сфен Земли с облегчённым вздохом. Джейн снова проверила «рюкзак». Хассек с широкой ухмылкой протянул ей на ладони мелкий осколок пёстрого камня.
– Что я говорил про щедрость Асгаана?! Камень силы, и такой крупный!
Он уже возился с ремешками и нитками, благо форма камня позволяла его обмотать так, чтоб не выскользнул. Пара секунд – и он занял место на шнурке на груди Джейн, рядом с костью-«переводчиком».
– Если будет нужно много сил – перевяжем на руки или ноги. А так – просто легче станет идти.
Джейн недоверчиво хмыкнула – но рюкзак за спиной, и правда, стал невесомым. Она даже проверила, на месте ли он. «Интересные тут камешки… Проверить бы его на анализаторе – и дозиметром заодно…»
– Хассек, слушай… Что, если меня обвязать такими камнями, я и гору подниму?
– Поднять поднимешь, только там же и ляжешь, – серьёзно ответил страж. – Камень силы тело в скалу не превращает. Если кости хрупки для большой ноши – мигом треснут.
«А. Это ещё как-то понять можно,» – Джейн подавила облегчённый вздох. А то эти управляемые цунами, разговоры с камнепадом и камни-стимуляторы… слишком много странного за один день!
…До первого привала они не перемещались – переходили из Сфена в Сфен, и Хассинельг упорно высматривал что-то в небе. Он даже задержался почти на минуту на речном берегу, чего раньше за ним не водилось – и Джейн увидела, как в воде резвятся светящиеся трилобиты. Светились они что надо – холодной ирренциевой зеленью с примесью синевы. Свёрнутый панцирь торчал из спёкшейся глины. Подбирать его Джейн не стала – она подозревала, что от местной воды и пищи в костях и так кальция не осталось – один ирренций. «Так и критическую массу наберёшь, с местными окаменелостями по карманам…» – она, ощупывая воздух и радуясь пробудившемуся чутью на разломы, отошла от трилобитов подальше. «Интересно, кого куда занесло – их к нам отсюда, от нас сюда, или они просто похожи? Наши по музеям вроде бы не фонят, хотя – у ирренция период полураспада двести тысяч лет, может, просто выгорел…»
– Отдохнём, – коротко сказал Хассек в очередном Сфене Земли, распугивая падальщиков и выкапывая в гравии углубление. Воду нёс он – то, что набрал где-то в Омтурру; куда он там ходил за водой, Джейн ни заметить, ни спросить не успела, но вряд ли к реке – крупных потоков страж явно опасался.
Девушка, не споря, уложила свежие листья у «кострища» и стянула сапоги. «А теплеет,» – отметила она, разматывая портянки. «Так. В прошлый раз мы купались… позавчера. Интересно, когда снова соберёмся…»
– Хассек, а Хассек, – она покосилась на стража – пока грелась вода, тот снова выглядывал что-то в небе. – У тебя вообще какой план? Шарахаться по Равнине, пока нас не вынесет, куда надо?
– Она должна была удалиться от «Элидгена», – пробормотал Хассинельг. – Так быстро, чтобы не перехватили, но не быстрее, чем летит туун-шу. И к краю она не полетела бы. Если бы знать, где был «Элидген», когда Броннов позвали вниз и убили…
– Понятно, – Джейн хотелось с размаху приложить ладонь ко лбу. – Искать будем, пока не переберём все Сфены. По-моему, проще поймать и допросить алайналь. В ком они сидят, мы хотя бы знаем. У них там и запас свободных есть. Пообещать тело…
Хассинельг резко опустил посох.
– Чьё тело?
Джейн пожала плечами.
– Да без разницы. Всё равно ничьё не дадим. Но ты страж – ты же сможешь наврать, чтобы поверили?
Хассинельг смерил её долгим взглядом, щёлкнул хвостовой клешнёй и молча принялся крошить мясо в кипящую воду.
– Пойду за корешками…
Джейн осталась наедине с кипящим «котлом». «Не поняла. Если бы он сказал, что это опасно, или что носители всегда толпой – что на станции, что у кочевников – и попробуй одного выцепи… Хотя – ему-то что? Переместился, схватил, перенёс сюда, посохом вырубил, свяжем – как опомнится, допросим. Со скалами он договорился, а мелкий кристалл заболтать не сможет?..»
Хассинельг вернулся с десятком клубней тёмно-красного цвета и молча принялся их чистить. Потом снова посмотрел на небо. «Словно ждёт, что ракушка сюда и прилетит… А в Сфен Воздуха мы так и не заходили, а собирались,» – вспомнила Джейн. «Если там есть какие-то существа, которые в курсе маршрутов небесных объектов – и если они разумны… Короче, ничерта я не понимаю на Равнине. И что хуже – наставничек мой понимает не больше…»
– Хассек, дай нож, корешки я сама почищу, – сказала она. – Ты пока следи, вдруг ракушка, и правда, сама прилетит. А между делом расскажи – что это за штука вообще? У вас в небе живут какие-то гигантские твари в раковинах, а это – их останки? И сарматы приспособили их под лабораторию?
– А… да, – Хассинельг нехотя отдал клубни и ножик, покосился на небо и тихо вздохнул. – Знаешь, почему тут ткань такая… странная? И дорогая? Народы договора не растят то, что идёт на пряжу. Ни шерстистых зверей, ни растений с тонким волокном. Собирают то, что само выпадет и прорастёт. А выпадает оно вперемешку, и когда как, и – много ли так наберёшь за месяц?
Джейн ошалело уставилась на него. «Собирают… то, что выпадет?! Они что, совсем дикари?! Но… в Омтурру же были сады этих их ягод! И клетки такие здоровенные с мелкой живностью… они знают земледелие и животноводство!»
– А… почему? Почему не растят? Можно же собрать семена чего надо, посадить, где надо… Они же выращивают себе еду… корешки там, грибы всякие, курруи ту же!
– Еду – да, – мрачно сказал Хассинельг. – Пряжу – нет. У нас тут… не всякая трава растёт на земле. Некоторым, чтобы правильно вырасти, надо сперва полетать. Вождь Вепуат и придумал – поймать мёртвую ракушку, занести травы с живых и следить за ними. Даже Броннов уговорил ухаживать за небесным садом. А уговорить Бронна на такое дело…
Страж выразительно щёлкнул клешнёй.
– Проще глотку себе перегрызть! И у него травы проросли и в свой черёд сбросили семена. И вокруг «Элидгена» их было столько, что на три города хватило бы. Скогны тогда так шумели! Такое новшество… ну, Бронны никогда не взялись бы, а эти уже были готовы… ну, лет через двадцать, когда присмотрятся. Во второй раз должны были в этом году вырастить, ещё немного по-новому… но – сама вот видишь, – Хассинельг тяжело вздохнул. – У вождя Вепуата получилось бы, точно. У него и не такое получалось. Даже когда ушёл вождь Геджер. Даже когда его ранило хаосом. Он бы сам научился и Скогнов научил. А Кьюссы уже сами вокруг так и вились. Небось, и сейчас ищут, где ракушка. Ворам тел она ни к чему, а вот эти – они мимо не пройдут…
