Текст книги "Испытание огнём (СИ)"
Автор книги: . Токацин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 45 страниц)
… – Очень непростое дерево, – Хассек задумчиво смотрел на зелёный бугорок сквозь навершие посоха. – Если приживётся – вырастет гигантом. И… кажется, оно хочет в город. Надо будет сказать в Сердце Пламени, там хватит места на всех.
Джейн изумлённо на него уставилась. Не из-за идеи посадить деревце в городе – это ещё куда ни шло… но чтобы Хассек вспомнил наконец, что им нужно в столицу!
…Ракушка замерла в небе. Гед в иссиня-чёрном панцире вылез, вытянулся вдоль прочной «переборки» и шевелил усами, глядя вверх. Уже недалеко оставалось до места, где у чёрной реки появлялся берег… если, конечно, под пластами льда была земля. Ледяная кромка, вздыбленная застывшими волнами и изрезанная синими, светлеющими по краям зигзагами, тянулась вдоль воды на много метров – но так и жалась у края, не продвигаясь к середине реки.
– Граница Сфенов Воды и Льда, – Хассинельг неторопливо влезал в четыре слоя одежды. Штанов было всего двое, а сапоги вообще одни – и страж об этом, кажется, сильно жалел. Все узкие полотнища были намотаны на недостаточно защищённые места. Джейн повторяла за стражем, жалея, что бандана превратилась в дерево, а сумка на голову не налезает, – как-то по зиме ей довелось застудить уши… повторять опыт совсем не хотелось!
– А термо… огненную пластину к делу никак нельзя пристроить? – спросила она, когда вся одежда кончилась. Остался ещё спальный мешок, но резать в нём дырки Хассек точно не дал бы.
– К владыке льда огонь не носят, – мрачно ответил Хассинельг. – И…
Он посмотрел на руки Джейн, обмотанные портянками, и закрепил концы понадёжнее.
– Согреть нас посохом я тоже не смогу. Не хватало ещё привлечь Элоси! Лучи не применяй – на них точно слетятся. Эррррх…
Шумно выдохнув, он опустил сумку на сухие листья, достал костяной «контейнер», попутно стряхивая «защиту», и быстро сунул внутрь лезвие ножа. Наружу вылетел «термоэлемент».
– Там, снаружи! Дикари, вы совсем спятили?! – ледяные иглы впились в череп. «Заткнись!» – мысленно прикрикнула Джейн, представляя, как кристалл лопается под гидравлическим прессом.
– Эррх… Не отвечай им, – страж крепко сжал трубку в руке. Вид у него был виноватый.
– Придётся слушать их болтовню, пока не вернёмся.
– Куда вы там собрались? Отвечай! – кристаллоиды забеспокоились. Джейн не удивилась бы, услышав внутри «контейнера» перестук. Хассинельг, зажав посох в хвостовой клешне, тяжело вздохнул.
– Держись! Мы туда ненадолго. Не слушай камни!
– Куда?! – Джейн уловила в леденящем голосе тень страха. В следующую секунду она стояла на пятачке среди ледяных волн и гребней. Оглянуться не успела – Хассек ухватил её за плечи и шагнул в разлом.
Там был лёд и только лёд, – пологая, будто омытая соседней рекой кромка и бесконечные торосы, изрезанные трещинами. По глыбам тянулись, пересекаясь, тёмно-синие зигзаги; их цвет по краям размывался от светло-синего до белого. Из-за синевы не жгло глаза, и свет не ослеплял, – но холод пронизывал сквозь все слои до костей. Джейн сделала шаг по гребнистому спрессованному снегу и едва не упала. Её колотило – не столько от холода, сколько от ужаса. Не сразу она поняла, что ужас не её.
– Тут замирает всё, – прошёптал страж, поднося «контейнер» к трещине в леднике. – Если оставить вас здесь навсегда…
– Стой! – ужас накатил на Джейн новой волной, и Хассек тоже вздрогнул – кристаллоиды «фонили» страхом на всю округу. – Мы пообещаем, что не тронем вас… вас двоих и тех дикарей внутри животного! Я расскажу, как собрать примитивный…
– Полые иглы! – перебил его другой. – Даже с вашей металлургией можно их сде…
– Очищение! – донеслось из трубки, и Джейн даже вытащила отмерзающие руки из подмышек. – Химикаты для очистки одежды и тела. Я могу рассказать, как…
– Расскажи! – выдохнула Джейн. Хассинельг молча выдернул «контейнер» из ледяной расселины, схватил девушку за плечи и вытолкнул к реке. Ещё секунда – и оба сидели у раскалённого докрасна «термоэлемента», привязанного к колышку, и стучали зубами. Страж дёрнул хвостом, обёрнутым тряпками, помахал посохом – и треснул им по костяному «контейнеру». Вокруг зажёгся белый «щит». Тепло уже текло со всех сторон – к путникам сползлись Зелёные Пожиратели. Ракушка разворачивалась в небе, уходя от подмороженной реки. Джейн, разминая онемевшие пальцы, начала выбираться из одежды – тепло, не считая фантомного, все эти слои не пропускали ни наружу, ни внутрь…
– Со Льдом понятно, – выдохнул страж, освободившись от лишней одежды. Огненный камешек, отобранный у кристаллоидов, пока лежал в сумке, в особой огнестойкой трубке. Что думали пленники, сквозь щит никто не слышал.
– А чего ты их замуровал? Они же обещали… – Джейн не теряла надежды узнать, как сделать нормальное мыло… да и полые иглы пригодились бы – ладно внутримышечные инъекции, а если нужна внутривенная?!
– Сегодня не день сжигающего ложь, – буркнул страж. – Та клятва пала, новую они не дадут. Ни одному их слову не верь! После Сфена Льда любой их совет – смертельный яд. Они очень боятся того, кто всё останавливает. Они видели его лицо, когда погасли их солнца… Жаль, и сама Кайшу не уговорит бога Льда помочь нам!
Джейн тихо вздохнула. «Может, сарматы помогут с мылом? Если мы их вытащим…»
– В Сфене Пустоты очень холодно? – спросила она. Хассека передёрнуло.
– Не так, как на землях бога Льда. Кто-то прошёл бы легко. Но мы – лучевики. Огонь и лёд внутри костей… и посох я оставлю. Лучше не тревожить прах и тени. Но сначала мы заглянем в другой Сфен. И снова придётся тебе слушать речи камней. Не отвечай им, ладно?
…Ещё одна смена пейзажа над головой – и Джейн порадовалась, что «ракушколёт» забрался так высоко. Сверху нависал гигантский вулкан. Судя по форме кратера, он не раз уже взрывался – и с каждым взрывом становился шире. Вокруг дымились бесчисленные фумаролы.
– Прикрой глаза! – велел страж, поднося посох к лицу Джейн. Потом он хлопнул, уже без особой осторожности, себя навершием по морде и сбил щит с «контейнера» кристаллоидов.
– Тихо! Дикари там опять что-то затеяли. Может, ждут, когда мы…
Кто-то издал ядовитый смешок.
– Помнишь, как они нас принудили… это были пытки, да, дикарка! Ты теперь никогда не отмоешься – ты пытала и убивала. Вся твоя цивилизованность…
Хассинельг приобнял Джейн за плечи, и через мгновение оба стояли на застывшей лаве. Сквозь её слои уже пробились новые фумаролы, обманчиво твёрдый покров тут и там стоял дыбом. Страж зажал костяную трубку в хвостовой клешне, крепко вцепился в посох и поднёс «контейнер» к потоку горячего дыма.
– Тепло? – неуверенно спросил алайналь. – Много тепла… это термальное, рядом тектонический разлом! С чего дикари принесли нас сюда?
– Решили сбросить в вулкан? – неприятно хохотнул другой кристаллоид. – Как раз задумка по их мозгам! И проку, что одной из них долбили про Большой Взрыв?!
– Погоди, нельзя их недооценивать, – раздался третий голос, еле слышный. – Может, они хотят нас задобрить? Подожди, сейчас точно спросят про мыло или иглы…
Хассек молча приобнял Джейн за плечи и в следующую секунду под возмущённые вопли из «контейнера» запечатал его в белый кокон – уже «на борту» летучей ракушки.
– Значит, Огонь им по нраву, а Лёд страшен. А были бы не по нраву Лучи – не влезли бы в Дом Пламени. Стало быть, Пустоте не обрадуются. Что скажешь? Не хочется мне тревожить прах и тени…
Его передёрнуло. В глазах мелькнуло что-то такое, что и Джейн стало не по себе.
– Был бы среди нас хоть один Некромант! – он тяжело вздохнул. – В любом из народов договора или среди стражей… Слышала о Некромантах? Их тут зовут Магами Пустоты…
– А у нас – Смерти, – пробормотала Джейн, прикрывая глаза, пока не выпали из орбит. «Ещё и некроманты?! А драконы тут, случайно, не водятся? Или их всех съели трилобиты?»
– У вас и Некроманты были?! – вскинулся страж, разворачиваясь к ней всем телом. – Там, в посёлке?! Если портал опять открылся, мы…
Джейн быстро замотала головой.
– Не, у нас не было. Мы… я тогда вообще не знала, что мы маги. Но мертвяков никто не поднимал. Точно. Я… в книгах читала, что такое бывает.
«В чужих фантазиях,» – закончила она про себя. Сейчас она сама болталась на штуке, которую не вдруг нафантазируешь, посреди, быть может, собственного бреда. «Некроманты. Ну ладно, бывает.»
– А у кого тут они есть? – спросила она. – У Джагулов? Может, договоримся и…
– У Кьюссов, – мрачно ответил страж. – И их дружков-Райвигов. А они безо всяких злых камней рады будут с меня шкуру снять… Джейн, там эшку-тэй наловили всякого. Мин спрашивает, нам надо, или пусть они едят?.. Ты начинай чистить и воду греть. А я сейчас вниз – и за корешками.
Джейн изумлённо на него уставилась.
– А эксперимент с Пустотой?!
– Не потяну, – отозвался страж. – Сил на один прыжок. Обратно – уже никак. А там… туда обессиленным не зайдёшь. Выпьют до дна. Скажу Геду – пусть развернёт ракушку. Полетим к Хеллугам. Хватит уже в небе болтаться!
24 день Металла месяца Камня. Равнина, «передвижной лагерь» племени Хеллуг
– Ты поверишь мне не сразу посреди холодной тьмы, –
Мы ещё вернёмся с Марса на зелёные холмы! – горланила Джейн, по шею нырнув в бочку с горячей водой. «Ванна! Человеческая ванна! В кои-то веки!» Умывальник умывальником, и проветривание проветриванием, – но горячей ванны и выстиранной одежды ей не хватало всю дорогу. Она, едва раздевшись, перестирала все обмотки и повесила сохнуть – и, допевая «Лили среди звёзд», наматывала чистые портянки. Для рубашек и штанов время, увы, ещё не пришло – большие тканые вещи тут перестирывали раз в месяц. «Куда чаще-то?!» – уставилась на неё Джагзуу, когда Джейн заикнулась о стирке; да она сама бы справилась, дали бы таз и мыло! «Тканые штуки и так едва живые. На нитки развалятся!»
«Хорошо ей – кожаную рубаху на родную шерсть надевает. А моя шерсть где?! Вроде бы старейшие народы как-то выживали без тряпья – но я-то не из них!» – Джейн влезла в проветренную ещё на ракушке рубаху (почти без пятен), завязала все ремешки и вышла из купальни.
– Ты в воду рвёшься, как белесый кар… Скогн! – Ангуу прикрыла зубастую пасть ладонью. – Так у всех, у кого кожа без шерсти? Или сначала полощутся, а потом шерсть вылезает?
Она подрезанным когтем тронула красные волосинки на пальцах Джейн.
– Вот вижу – шерсть была. Грива вон какая, Кьюссам на зависть! А кожа гладкая. Нет, мы думаем – это всё от воды! С водой свяжешься – жди неприятностей.
Между изложением «научных теорий» Джагулов она развешивала по костяным шипам, торчащим из стены, жёсткие листья.
– Говоришь, резала листья, пока с Хадзигом летала? Ну вот и покажешь.
Хассек в этот раз купался первым, и очень быстро – у него вместо тренировки был совет с местными вождями. Джейн надеялась, что они наконец поедут в столицу. Кажется, даже здание АЭС дотащить, куда надо, в обход всех рек было проще, чем Хассинельга – к местным властям!
… – Хеллуги пойдут к Айену, – сказал явно измотанный страж, заворачиваясь в шкуры. – Небыстро, хоть и быстрее Кьюгена, – им тоже обходить все притоки Эллура. Ракушка полетит за ними, если Гед с Мином не передумают. А мы… надо всё-таки на Дальний Край. Рассказать всё так, чтобы предатели не увидели. Навкет… он ведь не забыл, как читать наши знаки.
Хассинельг тяжело вздохнул и уронил голову на грудь.
– И про Навкета рассказать. Будь готова – Калиг… он Скарс. Для Скарса – очень сдержанный. Для нормального существа – хуже перезрелой куджаглы, – ещё не тронул, а уже взорвалась…
«Те грибы ещё и взрываются?» – Джейн даже не удивилась. О том, когда Хассек собирается в столицу, спрашивать не стала. По крайней мере, на базу стражей они вернутся и информацию принесут…
…Джейн, приподняв внешние «переборки» (и заодно рассмотрев их – она давно удивлялась, как легко такие толстые пластины сдвигаются – но простукивание показало множество полостей; изнутри и снаружи они были расположены по-разному, – панцирь сааг-туула словно слепили из слоёного теста, и сколько внутри «листов»… по-любому выходило больше трёх), успела оставить оплавленные выбоины в песчанике и попробовать удерживать луч, как при стрельбе из бластера-излучателя. Он дёргался вместе с рукой и качающейся «палубой», чёрная полоса вместо прямой вышла изломанным пунктиром… Джейн думала о лучевых резаках и о том, что надо как-нибудь добыть булыжник и покромсать его тонким непрерывным пучком – может, выйдет какой-нибудь орнамент… или «наработается» аккуратность, а то шарахать абы как – много ума не надо…
Где-то за этими мыслями она услышала в «дверях» сердитое рычание, булькающие звуки и хитиновый треск. Потом зашуршали шкуры – Хассинельг поднялся на ноги.
– Вожди Урджен и Джархин! Что стряслось?
– Племя Ур-Нурдзааг прислало летучего зверя, – прорычал Джагул в пернатой накидке, протягивая стражу свиток. – Ур-Нурдзааг знают от нас о злых камнях. И тогда нам прислали слиток рэдзенны.
Страж слегка повеселел, но тут же с подозрением взглянул на свиток сквозь навершие посоха.
– Что пишут наделённые мудростью Ур-Нурдзааг?
– Они встретили жёлтых на своём пути, – ощерился Урджен, поднимая дыбом гриву. – Двух зверей, два племени шли вместе. Были мирные знаки с двух сторон, и жёлтые сказали, что ночью зовут вождей и воинов на пир. Ур-Нурдзааг не заключали союзов с этими жёлтыми и не заводили с ними дружбы. Они повели зверей ближе, позвали сновидца, чтобы он посмотрел на погонщиков. Он стал мрачен, но удержал лицо – и покричал жёлтым, что поговорил бы с их сновидцами. Они позвали двоих. Это были воины в масках и накидках. Надо лишиться разума, чтобы воину надеть вещи сновидца! Ур-Нурдзааг ушли под броню и увели зверей через Сфен Льда. Жёлтые не пошли следом. Вот что в этом послании.
Джейн чувствовала, как по спине бегут мурашки. Всё это она уже видела – у племени Джелег, первого отряда в армии Кьюгена…
– Хуургэрэн собирает орду, – прорычал второй вождь Хеллугов; на его наплечнике из костей и толстой кожи сидела крепко притянутая за шлейку «динокарида». – Я бы сказал – все жёлтые под его рукой.
– Жёлтые пусть идут, куда им идётся! – оскалился Урджен. – Знать бы, кто из чёрных попался в ловушку…
– Не Ур-Нурдзааг, – отозвался страж, сворачивая узкую кожаную полосу, покрытую значками. – У вас есть трофеи от туун-шу, которого мы убили. Найдите, что из бус послать им, и передайте благодарность. Скажите им – злые камни любят Огонь и Лучи, но в страхе бегут от Пустоты и Льда. Пусть зверям было нелегко, но вожди Ур-Нурдзааг выбрали верный путь.
– Никто не ходит по своей воле через Сфен Льда, – прорычал дрессировщик эшку-тэй, унимая недовольного «зверя». – Пойду наверх – посланец голоден.
«Кость-переводчик не умеет читать тексты,» – думала Джейн, глядя на значки, виднеющиеся на свёрнутой полосе местного пергамента. «Если даже у кочевников есть письменность – плохо, что я не знаю ни буквы!»
– Для чего ему орда, если у него оружие – само Пламя? – пробормотал Хассинельг, когда вожди ушли. Джейн, хмыкнув, указала на сумку.
– Кристаллоидам нужны тела! Если жёлтые Джагулы подчиняются Кьюссам – они и стали… добровольными носителями, – девушка выразительно ухмыльнулась; про клятву алайналь Кьюссам она знала, но расстарались ли они так ради подручных-кочевников…
– Интересно, сколько этих тварей всего? Они ведь хотели захватить и то племя на двух сааг-туулах… сколько Джагулов обычно в племени? Сто, триста?
– Сааг-туул не может нести больше пяти сотен, – отозвался страж. – Если считать со всеми женщинами, стариками и детьми. А ты слышала, что говорил вор тел. Им не нужны слабые тела. Значит – воины и вожди… пять-шесть двадцаток с племени, если большое – десять-двенадцать… Чёрные кристаллы малы, они не едят, не одеваются, – Кьюген мог притащить с собой хоть мешок!
Он разглядывал навершие посоха, где метались чёрные сгустки.
– Сновидцы… у жёлтых они едва ли отказались отдать тела. Но я ещё не слышал о сновидце со злым камнем внутри. И, похоже… похоже, их убивают даже у жёлтых. За что?!
– Может, кристаллоиды дохнут, когда… пытаются занять такое тело, – неуверенно предположила Джейн. – Не знаю законов алайналь – но если двое-трое из них так помирают, остальные могут сильно разозлиться. А что они делают с бесполезными телами, мы видели…
Стража передёрнуло.
– Ты из Тлаканты – тебе привычно смотреть в мертвящий мрак… Но алайналь очень прочные. Мы с Эджерехом и Джагзуу уже били камень молотом – и после огня, и после воды, и после большого холода. Эджерех – большой мастер, и ему собрали все камни силы… он делает новый молот – в старом вмятины по форме камня, еле достали.
Джейн ошалело встряхнула головой.
– Вы делали такие опыты со свободным кристаллоидом?! А если бы кто-то укололся?!
– Никто не трогал злую тварь руками без брони, – отозвался страж. – Я говорю – камни очень прочные. Что убивало их? Сновидцы Джагулов – не Маги Льда и не одарены в Некромантии…
Джейн пожала плечами.
– Давай спросим у наших пленных. Раз уж взялись их пытать – чего прерываться?
Хассинельг помрачнел ещё сильнее, хотя и так был невесел.
– Никого из их народа я не пытал. Лишь умерял их злоязычие.
– Само собой, гнилые мозги, – донёсся ледяной голос из сумки. – У каждой кучи вонючего мяса тут полно оправданий. Скажи ещё, что так велели боги!
Хассинельг молча стукнул по сумке посохом, восстанавливая прохудившийся щит. Джейн нахмурилась.
– Пора этих тварей сдать в спецхранилище! Чтоб и слышно их не было – раз допрашивать ты их не собираешься. Или отдать кому-то, кто допросит с толком. В столице…
Страж тяжело вздохнул.
– Мы будем там, Джейн. Очень скоро. Ты прервала упражнения, когда пришли Урджен и Джархин. Продолжишь?
«Что я делала?.. А, непрерывный луч…» – девушка прислушалась к себе – есть хотелось умеренно, однако запястья устали, и дышалось как-то тяжело. «В другой раз.»
– Хассек, а что у Джагулов за письменность? Алфавит, иероглифы? Ты пишешь на их языке? – быстро спросила она. Страж щёлкнул клешнёй.
– Не все твои слова я понял… но да – Гор учил меня всем наречиям Джагулов. И письменные я знаю – и жёлтых, и чёрных. Первое похоже на Кьюсское, а второе – на Сагатское. Но на Кьюсское… – он поморщился. – На него похожи все знаки всех народов. Кроме сарматов. Когда Равнина была под рукой Нерга, Кьюссы приказали всем выучить свои знаки. Не хотел бы я видеть, как они заставляли Броннов…
«Письменность с общим корнем?! Ну… у нас, в целом, так же – как повелось от финикийцев, так и… ну, синцы отличились, и всё. Хотя, говорят, были разные системы – у майя тех же, у египтян… Ладно, сейчас не до майя. Если выучили все, и кочевники, и совсем дикие выдры, – может, и я справлюсь?»
– Тут у меня выросло писчее перо, – Джейн показала, в что мутировало перо Харсы. – Если бы найти жидкую краску и какой-нибудь лист… кожу нам не дадут, наверное? Даже сто раз использованную?
Страж слегка отвесил нижнюю челюсть, но быстро опомнился.
– Ты… хочешь учить знаки?!
– Вдруг книжка по магии попадётся, – проворчала Джейн, вспомнив давний разговор о неких свитках. – У вас в столице по-каковски пишут?
– Жди тут, – коротко сказал Хассек и исчез. Вернулся он, на ходу разрезая вдоль прожилок ещё шевелящийся белый лист. Из сумки торчал маленький костяной конус, плотно заткнутый, обёрнутый тонковолокнистым войлоком, – и на этой обёртке виднелись багровые потёки.
– Дай перо, опробую, – страж повертел странную вещь в руках, потыкал в умывальник, провёл по «палубе» – мокрый след быстро оборвался. – Может, внутри нет правильных пустот?
– Отдай, – Джейн задумалась, вспоминая, что там рассказывал дядя Джек – даже рисованную инструкцию показывал (и чего только у него ни водилось!). «Сначала, правда, были перья, куда набирали краску тычком, сколько затечёт по трубке. А потом придумали поршень – и влезать стало больше. Если найти шпенёк, то… Верно же!» – она прижала пальцами два последних остатка перьевых волокон – рыжеватые гребни на затуплённом конце. Внутри длинного стержня что-то поехало кверху, гребни вытянулись на целый мизинец. Джейн опустила поршень, сунула перо в воду, подняла гребни, опустила – обратно в умывальник вытекла добрая мензурка жидкости. «Не заржавеет, надеюсь…» – она осторожно вытерла красное раздвоенное остриё. «Что-то всё в один цвет – нож, перо, местные чернила…»
– Вот ведь сарматская штука! – страж смотрел на вещицу с восхищением. – В Доме Пламени такие делали – и для Руниена и Ауны тоже, и мне предлагали, да я редко что пишу… Так, за что тут тянут?
…На белом листе проступали мелкие значки, несколько линий – и Хассек заканчивал очередной крупный символ. Местные чернила сохли медленно; на Земле что-то было придумано на такой случай – кажется, посыпание песком, но песка Джейн вокруг не видела – только скалы, валуны и гравий.
– Ты на средний знак не смотри, – пояснял Хассек. – Это успеется. Без верхних и боковых тебя никто не поймёт. Начинай с верхнего слева – этот знак читать отдельно или искать ему компанию?
Джейн хлопнула глазами.
– Отдельно? В смысле – знак-слово?
– Не всегда. Ну… «еда хороша» Ты это сказала, и всем понятно. Или «мы вам желаем благосклонности всех богов». Тут много слов, а знак один… В общем, верхний слева – их два. Этот значит, что знак отдельный. А этот – что с ним идут другие. Попробуй повторить!
Писчее перо-мутант от земных химических ручек отличалось сильнее, чем думала Джейн, – для начала она пропорола лист насквозь. «Без нажима… ничего не вышло… а, чуть набок, тогда… тьфу ты, клякса! Ещё раз… ага, вроде похоже. Только впятеро больше. А так мелко, как у Хассека, получится? Ну-ка, попробуем ужать… опять всё размазало! Наклон не тот… и понятно, почему пишут сверху вниз и слева направо – иначе своей же рукой всё разотрёшь. Ещё раз…»
– Похоже, – одобрил Хассек, хотя до его мелкого почерка Джейн было ещё очень далеко. – Теперь напиши метку отдельного знака… а для части? Ага, запомнила. Дальше – сложнее. Верхние справа. То, о чём ты пишешь, – когда оно было, и откуда ты знаешь?
…«Давнее событие, которое я видела… о котором мне сказал тот, кому я верю… или сомневаюсь… или передали боги… или было в устной легенде… или записано в книге… или было во сне признанного сновидца… или просто жителя… Кьюссы! Понятно, почему с ними все враждуют. Я бы за такой подарочек тоже «спасибо» не сказала…»
Уже давно уснул Хассинельг, и по коридорам и лазам перестали сновать, а Джейн все вертелась в спальном мешке, пытаясь уложить в голове местную систему времён, зачем-то совмещённую с системой источников данных. До боковых знаков в этот день не дошли – только начертили все верхние, и на это ушёл весь лист. Хассек сказал, что краску можно размочить в мыле и соскоблить, но ради листьев мыло тратить никто не будет – их на деревьях ещё полно. Джейн угрюмо смотрела в темноту, пытаясь угадать, что ещё запихали Кьюссы в свою письменность – и почему их враги Скогны всё это не выкинули… в Сфен Пустоты – или куда тут принято!
25 день Мысли месяца Камня. Равнина, «передвижной лагерь» племени Хеллуг
Джейн заканчивала утренние занятия по Магии Лучей, когда вернулся встревоженный Хассинельг.
– Руки не устали? – он потрогал её запястья. – Тогда поешь ягод и займись сразу с ножом. А днём, пока не стемнеет, ни его, ни Лучи не трогай. И не ходи никуда. Сегодня сильный день Мысли. Ему быть бы средним, но с юным Пламенем беда, и время по краям Равнины ровнять некому. Увидишь странное – замри и молчи. Главное – не шевелись и ничего не хватай!
– Чего?! – Джейн заглянула ему в глаза – страж определённо не шутил. – Хм… ну ладно.
Она отхлебнула из фляжки со свежим отваром курруи. Хассек готовил его по утрам, оставлял и уходил наверх – следить за дорогой и небом.
– Тогда снова бук… знаки поучим? – Джейн криво улыбнулась, вспомнив многообразие обозначений времени. – Чего там пишут справа?
– Знаки? – переспросил страж, оглядываясь на стопку жёстких листов у «переборки»; верхний был сплошь покрыт корявыми «буквами» – точнее, их частями. – Повтори, если хочешь, вчерашние. Но если начнут путаться – прекращай. Они потом так и запомнятся, кузнечным молотом не вышибешь!
Он вышел. Джейн, озадаченно пожав плечами, доела варёные, разбухшие ягоды курруи и повесила на «переборку» тренировочный оранжевый лист. Вчера Ангуу расчертила его вкривь и вкось и велела выбирать место и наносить удар именно туда. Первые несколько раз указывала она – и после первых попыток Джейн уже мерещилось, что лист уворачивается – и очень даже ловко. «Распутать руки…» – она покосилась на свои ладони, на нож, на лист с разметкой и редкими проколами и снова пожала плечами. «Вот хоть что говори, а он уворачивается…»
«За столом» Ангуу, найдя Джейн среди едоков, первым делом спросила:
– Про день Мысли тебе сказали?
– Угу, – отозвалась та, воюя с жёстким мясом; сегодня дичь попалась то ли старая, то ли по жизни жилистая – в самый раз для «гиен»-Джагулов, но человечьим челюстям приходилось несладко.
– За нож не берись! – серьёзно предупредила Ангуу. – Даже если с утра не успела…
– Успела, – заверила её Джейн, совладав с мясом. – И что, теперь весь день нельзя?
– Пока не пропадут тени у всех вещей снаружи, – ответили ей с пяти сторон одновременно. – Плохой день – сиди тихо!
– Дети Пламени умели ровнять время, – проворчала Джагзуу. – Вождь Геджер сделал особую вещь из стекла и жжёного праха. Хуургэрэн, прокляни его все боги, точно сломал её! Вот время и снова в раздрае. Если бы вождь Геджер вернулся…
Джейн уткнулась в «тарелку»-конус. «Что там за вещь сделали сарматы? Что такое «ровнять время»? И почему, чёрт его дери, сегодня ничего нельзя?!»
…Новые знаки ложились на лист. Уменьшить их не получалось – закорючки слипались.
«То, что будет, потому что это снилось шаману. То, что будет, потому что всегда так было. То, что… Эй! Откуда здесь…»
Жёсткий жилковатый лист таял. Сквозь него проступала, то исчезая, то проявляясь вновь, табличка с подсвеченной надписью «ВНИМАНИЕ!» Она горела вдалеке… справа и сверху, над нестерпимо ровной линией дверного проёма.
– Конечно, доктор Фокс, – услышала Джейн явно человеческий голос – и вздрогнула всем телом. «Отсек» под бронёй гигантского зверя заволок туман, и всё вокруг таяло, уступая место другим предметам – неестественно гладким стенам, массивной конструкции на рельсах под совершенно ровным потолком, бортику койки у пристёгнутой руки… Джейн лежала на спине и шевелить могла только головой. Плечо обхватил браслет-дозатор. «Надписи,» – она повернула голову и скосила глаз. «Этот цвет… это психотропы, их всегда так обозначают. Надо… надо прочесть надписи…»
– Вы можете поговорить с мисс Джейн, – снова заговорил тот же голос; теперь девушка видела двоих в белых радиозащитных комбинезонах. Метки медперсонала, встроенные измерители дозы… Джейн видела такое в апреле, когда ирренций только «пустил корни» в её кости.
– Но хочу предупредить – вряд ли она вас услышит. Ирренций внутри черепных костей… поражения мозга слишком велики.
– Что Джейн сейчас чувствует? – голос отца сквозь респиратор прозвучал глухо, еле слышно. Она пыталась разглядеть его лицо, но всё плыло в красноватом тумане – а когда картинка становилась чёткой, до боли обжигала глаза.
– Она не страдает, – мягко ответил медик. – Мы подобрали хорошие анестетики. К тому же центры восприятия боли… как и другие центры восприятия... от них немного осталось. Сигналы из реальности к ней не поступают, но мозг очень активен. Можно сказать, что мисс Джейн грезит наяву.
Силуэт – то расплывчатый, то болезненно чёткий – подошёл ближе.
– Джейн! Джейн Люси Фокс! Комета… Ты смотришь на меня… ты меня видишь?
– Да, – прошептала Джейн, пытаясь привстать. – Но как в тумане. Что со мной? Я… в больнице?
За спиной Фокса-старшего потрясённо выдохнул медик.
– Да, – рука в плотной перчатке стиснула её ладонь. – Да, после приступа… Ты потеряла сознание, в посёлок вызвали машину. Ирренций… постоянные головные боли – это был важный симптом, как его могли упустить?! Я рад, что ты в сознании, возможно, удастся…
Туман стал гуще. Джейн попыталась ухватиться за руку отца, но та «вытекала» сквозь пальцы.
– …прощальный момент просветления… – донеслось из густеющего тумана. – Активность мозга возрастает… очень реалистичные галлюцинации… до полного выгорания… нет, больно ей не будет. Мы проследим, чтобы… нет, восстановление уже невозможно. Ирренций в костях черепа, непрерывное выжигающее облучение…
Резкая боль пронзила плечо. Туман вместе с очертаниями больничной палаты вмиг развеялся. Джейн прижимали к живой «палубе» двое Джагулов. Хассинельг сидел на корточках рядом, держа щипцами раскалённый синий прут.
– Джегуу, ты здесь? – когтистая лапа Урджена легла на лоб. – Да, она вернулась!
На обожжённое плечо лёг холодный слизистый шматок – какой-то сочный лист разрезали пополам. Страж бросил прут в зашипевший бочонок, закрепил лист мокрой повязкой.
– Прости. Из ловушек Мысли выводит только Металл. Ожог заживёт. А вот куда могло утащить твой разум…
Плечо болело, дёргало, лист быстро нагрелся, и его тут же заменили, заново смочив повязку. В мозгу колыхнулось что-то про связь температуры предмета с глубиной ожога. «Пытаются охладить. Но если металл, раскалённый… вторая стадия, не меньше. И рубец на всю жизнь. Но… похоже, я в самом деле вернулась. Только вот куда?»
Её больше не прижимали к полу, и она села, придерживая перевязанную руку. Здесь было жарко, даже в одной нижней рубахе. Джейн – уже без тумана и болезненных вспышек – увидела неимоверно древний кузнечный горн, наковальню, инструменты (часть – из потемневшей от жара кости)… «Почему горн без мехов?» – мелькнуло в голове. «Неужели на… термоэлементах?!»
– А чего я в кузнице? – хрипло спросила она – и тут же увидела перед носом фляжку с отваром курруи.
– Место, где Металл сильнее всего, – ответил страж. – Ты попала в ловушку Мысли – в её день такие западни повсюду. А ты ещё и необученный маг без порядка в голове…
Урджен коротко взвыл, его вой подхватили пятеро Джагулов – все, кто собрался в кузнице.
– Чем говорить о чужих головах, расскажи о своей! Что тебе сегодня мерещилось? Почему посох из зубов не выпускаешь?
– Глупо выходить без брони под обстрел, – проворчал Хассинельг, явно смущённый. Джейн, допив отвар, дождалась, пока ей ещё раз поменяют повязку, и хотела встать на ноги, но Урджен заставил сесть.
– Ты сиди в кузнице, – с трудом разобрала она чьи-то слова с сильнейшим лающим акцентом. Кроме Урджена, тут был ещё один странновато одетый Джагул – детёныш, ростом едва по пояс взрослым, но с «зачатками» будущей шаманской накидки – ниткой бус с пятью перьями.
– День ещё длится. Опять провалишься – снова прижгут. Это долго болит.
