Текст книги "Испытание огнём (СИ)"
Автор книги: . Токацин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 45 страниц)
Спрятаться тут было негде, хоть беглец и пытался, – но и по нему никак не могли попасть, и от ползучего «газа» он уворачивался. Вот невидимый снаряд взорвался перед ним, серый туман взвился, отсекая последнюю тропу, человек остановился и развернулся, не поднимая рук, – кажется, у него даже оружия не было…
– Джейн, бей в зелень! – заорал Хассинельг, вскидывая посох. Белый луч ударил туун-шу в бронированный бок, раскалывая щитки. Уязвимые крылья мигом втянулись, невидимый снаряд взорвался в метре от путников, серый туман ударился о белую стену и заискрил, растекаясь по ней и проедая фигурную брешь.
– Бей! – луч с ирренциевой прозеленью сверкнул в небе вместе с зелёным, выпущенным Джейн. Она ударила снова, видя уже, что промахнулась… но время будто замерло. Два луча изогнулись в полёте, сходясь в одну точку.
Белую стену сдуло, Джейн, успевшую только закрыть лицо, проволокло по глине, раздирая ткань и кожу – местами её собственную. Вдалеке что-то очень тяжёлое грохнулось оземь, и Джейн вдавили в грунт, мешая поднять голову. Воздушная волна, будто сильная ладонь, нажала на макушку и отпустила. Сверху вспыхнул белый свет – Хассек уже вскочил.
– Сюда! Не знаю, как ты выгнул лучи, – но сааг-туула так не возьмёшь!
Когда Джейн, схватившись за его посох, встала на ноги, рядом уже остановилось… то, что она издали приняла за человека. С ног до головы в броне из переплетённых волокон, в которых застряли обломки с палеонтологических раскопок, со звёздчатой маской с восемью прорезями-«глазницами» – и все не там, где надо… Оно прижало ладонь к груди и чуть наклонило голову – и, кажется, пыталось изобразить дружелюбие. Получалось не очень.
– Il tin giseyri il teneh! Вы правы, чародеи. Убивать зверей – не то, что я люблю. Пытался отпугнуть, но кто-то приучил существо к Квайе… Жаль, я совсем не хотел. To-assinhi…
Хассинельг, накрыв всех «маскировочным полем», явно боролся с желанием отступить к скале. Посох он уже держал перед собой, прикрывая и себя, и Джейн. Голос у человека… существа… был со странным шелестящим акцентом, но почему-то успокаивал… по крайней мере, девушку – Хассек, напротив, с трудом сдерживал страх и отвращение.
– Ты… талларец? Некромант?!
За прорезями в маске мигнули и угасли холодные зелёные огоньки.
– Да, я из Илриэйя та-Сарк, – существо опустило руку. – Не вижу смысла скрывать… однако вижу нужду скрыться. И чем быстрее, тем лучше.
Оттуда, где остались развалины Айена, уже доносился грохот барабанов и пронзительный вой – потерю туун-шу заметили. Джейн не видела, где лежит туша, – взрыв выкинул мёртвого «трилобита» в соседний Сфен, как раз «соратникам» под нос…
Хассинельг крепко схватил её за руку.
– Держись, как можешь! Не знаю, что ждёт на выходе, но тут – ничего хорошего!
Не успел он стряхнуть маскировку, как Джейн, стиснув зубы, протянула руку к чужаку.
– Хассек, стой! А он?!
– Его – с собой?! – стража передёрнуло. Восьмиглазое существо оглянулось на шумную границу и издало негромкий, совсем человеческий смешок.
– Я не напрашиваюсь, rileya ineh. Но пора бы поспешить…
Хассек, что-то прошипев, протянул чужаку посох.
– Держись!
– Ставь щит, – некромант вцепился в посох и так и не опущенную руку Джейн; та едва сдержала дрожь – под рукавицей волокнистого панциря пульсировали, сменяя друг друга, холод и жар. – Не медли!
– Он упадёт на тропе! – огрызнулся Хассек, глядя на дальний разлом. Сквозь него уже просовывалась морда сааг-туула, и стая крылатых лазутчиков огибала её, вырываясь вперёд.
– Imu! – выдохнул некромант. Под гневное шипение стража всех троих накрыл переливающийся кокон – и в ту же секунду сквозь него проступили едва-едва освещённые стены «огрызка» башни. Вдалеке раздавались гневные крики. Мимо, щёлкая спинными щитками, пролетела «поисковая тройка» – «динокариды», поднятые по тревоге, явно не радовались новому приказу и округу обшаривали без особого старания. Джейн облегчённо вздохнула, прижимаясь к прохладной стене – подальше от предательских лучей света, бьющих в проломы.
– Ушли!.. Хассек, а поле-то не растаяло…
Страж, стряхивая с посоха что-то невидимое (некромант давно отпустил его, отошёл на шаг и сложил руки на груди), подозрительно смотрел на чужака.
– Не знаю, как ты это сделал… и как ты изогнул лучи… но ты, похоже, непрост. Даже для некроманта.
«Некромант!!!» – наконец прощёлкнуло в мозгу у Джейн, и она уставилась на чужака во все глаза. «Так вот как они на самом деле… А нам как раз и нужен, очень нужен…»
– Если что – мы тебе не враги, – тихо сказала она, прислушиваясь к голосам в отдалении. – А вот эти ребята хотят угробить весь мир. Впустить сюда Хаос из… ну, из места, где его делают. Я так думаю – паршивая идея. Меня Джейн зовут.
Она протянула некроманту руку. Тот, чуть помедлив, пожал её – осторожно, но крепко. Джейн показалось на миг, что её касается не перчатка непонятно из чего, а живая, хоть и прохладная, ладонь.
– А меня называют «Гелнагзот». Впустить Хаос в мир-сердцевину?! Не знаю слов для такого безумия. То-то мне и… ta-a, to-sinhi… – последние фразы он пробормотал, странно втягивая воздух. Хассинельг шумно вздохнул и опустил наконечник посоха на обломки под ногами.
– Я Хассинельг, страж Равнины. И я тебе не враг, пока ты не враг ей.
– Моё почтение стражу, – некромант коснулся груди и снова втянул воздух. – Мне кажется, rileya ineh, или тут была осквернена священная гробница – и осквернение продолжается?
Вдалеке громко пыхтел туун-шу, волоча над развалинами очередной камень.
– Некромант, говорящий об осквернении гробниц?.. – Хассек насмешливо приоткрыл пасть. – Но чутьё тебе не врёт… почтенный Гелнагзот. Святилище Богов Смерти разбирают и строят новое. Острие, пробивающее пределы. Ворота Хаоса. Можем подобраться ближе и посмотреть… если снова сделаешь с моим щитом то, что делал.
…Отсюда «проектор» Хассека доставал до стройки – и на стене отражались чёткие картинки: центральная башня со ступенями и чёрная спираль вокруг, бранящиеся Кьюссы (строить без чертежа даже такую ерунду, как изогнутая линия из каменных блоков, оказалось делом непростым), туун-шу над стройкой и Джагулы-охранники вокруг и на скрытых постах среди руин. Гелнагзот шипел что-то на своём наречии, то и дело сцепляя пальцы в замок. Из перчаток то прорастали, то втягивались светящиеся когти. Джейн видела, как обломки древних костей, ракушек и панцирей движутся в волокнах, где-то укрепляя броню, где-то складываясь в новый орнамент и проращивая из него шипы.
– И отчего эти жрецы решили погубить ваш мир? – спросил он наконец. – Я чую, что кое-кто из них – не один в своём теле. А тот, кто внутри, пахнет… скверно для живого носа. Не в этом ли дело, avegnur ineh?
Стража передёрнуло – кажется, именно от непереводимого наименования. Джейн криво ухмыльнулась. «Не всё же вам кличками раскидываться!»
– Твоё чутьё острей ножа из обсидиана. Твари из мёртвого мира пролезли в живой, захватили священный источник Лучей… а эти предатели, Кьюссы, прокладывают им дорогу. Кьюген – он главный у тех недосдохших – собрался наш мир переплавить в свой. Он и его народ – кристаллы. Скажи, некромант, у кристалла могут сгнить мозги?
– Ilkor an Htzar! To ell-malg teo malgur… – теперь поёжился некромант. – Я пришёл сюда взглянуть на развалины чего-то величественного, поискать, не застрял ли кто под ними. Пожалуй, большая удача, что эти безумцы напали первыми… Вы ведь здесь, чтобы пресечь это… деяние, к которому не подберёшь слов?
– Типа того, – Джейн понурилась. – Только… мы тут спалились. Они знают, что в городе страж. И понимают, что не с подарками он пришёл. А мы с Хассеком… короче, одного туун-шу мы свалим – но дальше нас порвут. Если этих тварей как-то отогнать, пока мы скрестим лучи на этом… храме…
Все восемь глаз зажглись холодной зеленью.
– Вы решились… разрушить храм своих богов?! Ради того, чтобы… To-assinhi, ell-avegnur. To malg-assinhi!
Хассинельг сердито щёлкнул клешнёй.
– Есть мысли лучше – так скажи, а не шипи!
– Мыслям нужно время, – отозвался некромант, опускаясь на обломки и прижимая один из них к груди. – Ilkor an men… ta-a… ato kei sinhi…
Джейн потянулась за флягой с отваром курруи, стараясь не булькать. Хассинельг прикрыл глаза. Его длинные узкие губы слабо подёргивались.
– Талларец посреди Равнины… Куда смотрели Руниен и Гор?! Калиг переживал за брата, но эти двое… А всё «Хассек – олух, Хассек – олух!»
– Он прошёл сквозь все местные… приколы, – прошептала Джейн в ответ. – Надеюсь, он не обидел… никого из ваших. Если даже от Кьюссов пытался уйти без драки…
Она была уверена – и чем дальше, тем сильнее, – может, тот туун-шу и ранил бы Гелнагзота, но сам не прожил бы нескольких секунд.
Некромант осторожно вернул обломок на место и выпрямился.
– To-malg… kei sinhi. Есть пара мыслей – и, возможно, сил хватит. Сначала пойду я – спугну всех живых. Если окажется, что кого-то приучали к Илри та-Сарк… – он перевёл взгляд на Джейн. – Сможете ударить так же, как над пустыней?
– Мы сбивали туун-шу и без твоей помощи, – мрачно сказал страж. – Но если ты отпугнёшь воинов-Джагулов и жрецов Кьюссов, и они не перебьют нас издали…
Гелнагзот коротко усмехнулся.
– Я постараюсь… не пустить их обратно. Тогда останется убрать осквернённые обломки – это сделаю я. А вы… это ведь ваши боги. И они вас наверняка услышат. Если они захотят, храм станет просто башней. Тогда никаких сил не хватит, чтобы вернуть ему мощь – пока на то не будет воли богов. Найдите слова для них, ilkor an men! Только не вредите святилищу…
Он прижал сжатый кулак к груди. Хассек уткнулся взглядом в пол.
– Некромант, уж поверь – нас от той мысли самих воротило. Мы не Кьюген и не его твари-алайналь! Если удастся решить дело миром, не гневя богов…
Гелнагзот, не убирая руку от груди – там проступила восьмиконечная звезда с изогнутыми лучами – развернул ладонь к путникам и широко растопырил пальцы.
– Ilkor an men… il men giseyri il teneh!
– Благодарю, – буркнул страж. Джейн ничего не почувствовала – похоже, им просто пожелали удачи… или чего-то в этом роде. Хассек сквозь навершие посоха выглянул в один из проломов и фыркнул.
– Жрут! Как лезет еда в глотку рушащим свой мир?! Гелнагзот… кстати – ты голоден? Перед серьёзной битвой надо подкрепиться! Ты как, Джейн?
– Надо, – согласилась она, крепко прикусив щёку, чтобы не ухмыльнуться. «Битва… я определённо сейчас брежу в больничной палате. Хоть бы в бреду не облажаться!»
– За пищу буду благодарен, – тут же откликнулся Гелнагзот, и Джейн принялась высматривать в его маске прорезь для рта. Хассек развернул сухпаёк, достал фляги, – тут явно было не до варки. Некромант, взяв кусок засушенной смеси мяса, грибов и овощей, спокойно просунул его сквозь панцирь – как раз там, где у человека был бы рот. Волокна брони при этом даже не шелохнулись, только послышался хруст – обычные звуки жевания.
– Шлем Гелнагзота не так неудобен, как кажется, – хмыкнул пришелец, поймав на себе ошалелый взгляд Джейн. – Благодарю за щедрость, ell-avegnur.
Похоже, не ел он давно… или кормил не только себя, но и доспехи, – Джейн не была уверена, что все эти окаменелости действительно окаменели и уже ни в чём не нуждаются. Когда он насытился, от припасов остался лёгкий тючок, от воды – треть бурдюка и пара фляг.
– Когда мы сделаем то, что должны, – Гелнагзот повернулся к стражу, – хватит ли у тебя сил унести нас так далеко, как только можно? И туда, где очень тяжело кого-то найти…
Страж на долю секунды задумался – и решительно щёлкнул хвостом.
– Спрячемся в небе.
…Гелнагзот небрежно махнул рукой.
– Держитесь в тени – и следите за врагами! Я выдержу выстрел, но не сотню!
Он опустил ладони на завал, перекрывший выход – и камни вспыхнули ледяной зеленью и раскатились в стороны, открывая прямую дорогу к стройке. Гелнагзот вскинул руки.
– Tzot ho, malgeya! Tzot ho!
Джейн предупреждали, и за посох она держалась крепко – но даже по её спине побежали мурашки. Воздух засиял. Летучие лазутчики, панически треща всей бронёй, кинулись к гигантам в небе, следом загромыхали панцирями те. Кьюссы, оглядевшись по сторонам, с пронзительными криками бросились к свисающим тросам. Так, цепляясь за них, они и неслись над руинами – кто-то изнутри «зверей» пытался тросы смотать, но его трясло вместе с «глайдером»-туун-шу. Джагулы попятились, прикрывая друг друга, один нацелил было колёсомёт на некроманта, но белый луч скосил его – и кочевники бросились врассыпную. Гелнагзот шагнул вперёд, провёл ладонью над развалинами.
– Ilkor an geln! Ha’ot, Kwayeat, ksatot at haeya, tzeat sa at ell-eamon!
Зелёное свечение над руинами стало ярче. Оно струями текло по грудам обломков, сползало с башен – и, повинуясь жестам некроманта, ускользало куда-то на окраину. Джейн высунулась было из открытых впервые за века ворот – Гелнагзот резким жестом остановил её. Он шёл к недостроенной чёрной спирали. Его ладонь смахнула ритуальные кости и камни, стёрла краску. Он прошёл вдоль всей «постройки», сбрасывая «мусор» – и Джейн видела короткие цветные вспышки. «Я бы так сделала – руки бы оторвало,» – мелькнуло в голове. Даже страж смотрел на действия Гелнагзота, отвесив челюсть. Некромант остановился у самого крупного камня в цепочке, прижал к нему обе ладони и судорожно вздохнул.
– Ta-a… ak-talur ta-lar… – Джейн показалось, что он борется со слезами. Вся его броня медленно превращалась в зелёный костёр.
– Ilkor an men… ilkor an geln… itlumot, ineh, kahot sa ell skaeru teneh! Gelnagzot in gisaa – kahot sa, talur ineh!
– Эти камни никогда не были живы… – еле слышно прошептал страж. Джейн смотрела во все глаза, как блоки наливаются зелёным сиянием – и подползают друг к другу, собираясь в гигантскую змею. Разбрасывая обломки на своём пути и прокладывая глубокую колею по древней набережной, она двинулась куда-то вдаль.
– Выходите, fe’eya! – некромант повернулся к башне-укрытию и едва не упал. Его шатало. Зелёное свечение вспыхнуло пару раз на окаменелостях, встроенных в доспех, и угасло. Гелнагзот опустился на одно колено. Из-под маски вырывалось тяжёлое дыхание.
– Ты… – Джейн бросилась было к нему, но страж перехватил её.
– Илриэн, ты ранен?
– Слишком… много сил, – прохрипел некромант. – Время есть… теперь вы, fe’eya…
Джейн и Хассек переглянулись. Башня из грубых тёмных блоков стояла перед ними. Вблизи она казалась девушке даже… дружелюбной? Давно знакомой?
Страж тронул оплавленный камень – сперва посохом, потом ладонью.
– Это построили для богов Лучей, Огня и Молнии – стихий жара и восхождения. Больно ли им, когда вокруг кишит нежить?..
– Когда из их храма делают бомбу – разве не больнее? – Джейн опустила руку на тёмный камень; от него исходило неровное, дрожащее тепло. – Не умею я говорить с богами… Ку-унну, Гверрек и Тек-каан, верно? Этот храм вам построили Кьюссы. А теперь они вернулись. И притащили к нему кусок гробницы с мертвечиной. И хотели из вашего храма сделать отмычку для ворот Хаоса. Хассек говорит – вы благие боги. И этот мир нравится вам целым. Что будет, если Хаос войдёт? Вы-то, может, и уцелеете…
– Даже боги не выстоят перед Хаосом, – отозвался страж. – Этот храм теперь лишён почтения. Сами его строители осквернили его. И осквернят ещё сильнее, когда мёртвая спираль будет достроена. Нужен ли храм тем, кто так с ним обошёлся? Нужна ли им благосклонность Ку-унну, Гверрека и Тек-каана?
Это было как сильный подземный толчок или беззвучный взрыв – Джейн на миг будто ухнула метров на сто вниз. Пока она пыталась продышаться, страж за плечи оттащил её от храма. Последнее, что она запомнила, когда ладонь соскальзывала с камня, – ощущение… обыкновенности. Ни пульсирующего тепла, ни странных мыслей, ни скрытой мощи, – чёрная плита была просто чёрной плитой, нагретой горячим пустынным воздухом. Ничего больше в ней не было.
– Ilkor an g’inh! – некромант, шатаясь – он уже и сидеть не мог – протянул руку к Джейн. – Они ушли… все ушли. Это было священным городом. Больше не так. Я чую…
– Я тоже, – мрачно сказал страж, глядя на пустое навершие посоха. Джейн, почувствовав ледяное дуновение, обернулась и вскрикнула. Над развалинами бушевал зелёный световой шторм. Сияние взвивалось гейзерами, текло реками, распускало потоки-щупальца во все стороны… Гелнагзот рывком встал на ноги.
– Ho’ot!.. Страж… силы слишком… мало. Ilkor an men… забери нас отсюда… скорее!
Хассек выдернул из поклажи трос-щупальце, накрепко примотал к себе шатающегося некроманта и Джейн – та только и успела мигнуть – и двумя руками вцепился в посох.
– Бездна-а-а!!!
…Их швырнуло в ложбину у подножия скальной гряды, проволокло по колючим лепёшкам и паутине лиан, – в лианах они и застряли, спутанные в единый клубок на склоне какого-то длинного, плавно загибающегося кверху холма. Над собой Джейн видела сквозь облака опрокинутые скалы Сфена Камня, потом они сменились тёмной водной гладью. Мимо проплыл шипастый «трилобит»-шу – двадцать метров колючей брони – уставился на чужаков всеми глазами и шарахнулся куда-то вниз… или вверх – под «холм». Поодаль послышалось знакомое чавканье – зверь-чистильщик сдирал растительность с огромного панциря… правда, в этот раз – не мечехвоста. Судя по двум циклопическим изгибам – один из них заканчивался шипастым кольцом, другой где-то в полукилометре от Джейн начинал закручиваться спиралью – сейчас их «транспортом» был летучий гетероморфный аммонит.
– Оно хоть живое? – прохрипел Хассек, выпутываясь из щупалец и лиан.
– Вполне себе, – отозвался, выползая из лиан, Гелнагзот. – Тшенн, нужна ли тебе помощь?
– Вот кто бы рассказал, как эта туша существует… – пробормотала Джейн, зачарованно глядя на уходящие в туман витки аммонита. «А ведь у этих ракушек, по идее, почти все камеры нежилые… то есть – самого моллюска там нет. А если сверху столько живности, наверняка есть ходы внутрь. Не могли не прогрызть…»
– Надо скрыться, – страж вогнал посох в верхний слой «грунта» – сухие лианы, крошёную кору и изъеденный корнями слой раковины. В кольце навершия замелькали цветные пятна. Посох заметно потускнел и снова казался хрупким – на костях, из которых он был собран, Джейн померещились даже трещины и проступившая пористая структура…
– За тот барьер, – Хассинельг со вздохом перехватил посох второй рукой, поднял – но ладонь Гелнагзота легла сверху.
– Животные и так меня чуют. А разумных тут нет.
…Пещеру искать не пришлось – пролом в полтора метра высотой затянуло лианами, но внизу была брешь. Хассек еле держался на ногах, но Джейн, сунувшуюся первой, поймал за шиворот – и шагнул в дыру сам, посохом отмахнувшись от недовольных лиан. Внизу вспыхнул тусклый свет, что-то заскрежетало, шмякнуло, и страж выглянул наружу.
– Оба не дышите! Хватайтесь, тяните вон…
Из пещеры, истекая светло-синей слизью, вывалилось что-то, похожее на бугристую лепёшку с прикреплённым к ней двухметровым конусом. Конус заканчивался «буровой коронкой».
– Залезайте! Эти паразиты всё равно несъедобны…
Едва Джейн успела войти в пещеру, ещё пахнущую чем-то острым, вход на миг закрыла тень «трилобита»-шу, – на съедобность у всех были свои взгляды.
Внутри пещеры была стенка, но сильно разрушенная; живой бур, видимо, врастал в другую, дальнюю, – только там, в двух метрах от верхнего слоя (Джейн его прощупала – он был очень прочным), можно было найти что-то живое. Сейчас там тихо капало и хлюпало – моллюск заращивал повреждения. Другие «лепёшки», помельче, сидели на той же стенке, но стоило Гелнагзоту приблизиться, как они выдернулись из недосверленной «переборки», втянули «буры» и шустро поползли на выход. Туда же двинулось и всё, что висело на «потолке», прилипло к «палубе» и сложно изогнутым боковым «переборкам». Страж со вздохом уронил на освободившееся место листья-подстилки.
– Джейн… сухих лоз наберёшь? Живые не трогай. А я пока… воду поищу. Тут много…
Некромант, севший было на пол, снова поднялся.
– Съедобные растения, – пробормотал он. – Пока девушка собирает сушняк… заодно животных распугаю.
– Знаешь, какие съедобные? Ты же сам не местный, – удивилась Джейн. – И я тоже… не все отличу.
– Знаю, – отозвался Гелнагзот. Больше он не сказал ничего, пока ползал на четвереньках вокруг Джейн, выгребающей мёртвую траву из-под живой. Лозы не кусались – стоило дёрнуться, они отцеплялись и уползали в сторону.
Застелив пол пещеры, Джейн вернулась и обнаружила некроманта дремлющим в траве в обнимку со скирлиновым мешком размером с него. «Скирлин!» – девушка потянула неравномерно окрашенную «ткань». «На тряпке – но скирлин! Ни разу не гзеш – на это-то я насмотрелась!»
– Устал, – коротко пояснил вернувшийся с полными бурдюками Хассек. Посох «зарастил» трещины и из сероватого стал белым – видимо, где-то рядом с водой был ещё и пласт ирренция. Вдвоём путники дотащили мешок; страж, оставив Джейн перебирать еду, вернулся за спящим. Всё, что могло двигаться, отползало от некроманта прочь – даже лианы-строители им не заинтересовались. Хассек уложил его на свою свёрнутую рубаху и сел рядом на лиственную подстилку.
– Боги! Нет, вы видели?! Отнять у Кьюссов Айен… поднять все его тени и просто выкинуть Кьюссов вон. Из Айена. Вайнегова Бездна…
– Теперь у Кьюгена ничего не выгорит? Хотя бы в Айене? – спросила Джейн, глядя, как светится сквозь стенки «котелка» «термоэлемент». Посох Хассека лежал на полу, придерживаемый клешнёй; в его свете двое путников чистили собранные клубни и корешки. Гелнагзот в самом деле знал местные растения – и Джейн думала, косясь на спящего, сколько он по Равнине успел проболтаться – и как залезал на небесных моллюсков, если они к земле не приближаются, а у него ни крыльев, ни телепорта.
– В Айен ещё долго никто не войдёт, – ухмыльнулся страж. – Нечто, сделанное в дни Земли, да скреплённое богами… хвост Зверя Нерга к нему вернётся – а вот Кьюссам из Уру-Джагзура придётся свалить. Надеюсь, надолго. Без них с Джагулами говорить проще. Даже по-хорошему понимать начинают… некоторые.
Джейн облегчённо вздохнула. Что и как они сделали, она не слишком-то поняла – но, кажется, это сработало как надо.
– Но ведь Кьюген… не передумает? Насчёт Хаоса и переплавки в Алайн? – полуутвердительно спросила она, вспоминая Стардрайвера. «А если бы он не лёг в психушку… если бы удрал, сохранив силы… он бы начал на новом месте? С другим астероидом или вулканом, другой бандой недоумков… Начал бы. Психи – они такие.»
Примечание: что говорит (на древнеталларском языке) Гелнагзот
«Il tin giseyri il teneh!» («Ил тин гисэйри ил тэнэх!») – «Сила (могущество, знание, магия) моя да станет Вашей (Вас, уважаемых) силой!» (почтительное приветствие и выражение благодарности)
«To-assinhi…» («То-ассинхи…») – «Вот это неправильно (неверно, неподобающе, против законов богов и людей)…»
«rileya ineh» («рилэйя инэх»)– «странники уважаемые» (уважительное обращение)
«Imu!» («Иму!») – «Быстро!»
«ta-a, to-sinhi» («Та-а, то-синхи») – «Вот, это действительно правильно (верно, подобающе, соответствует мировым законам)».
«avegnur ineh» («авегнур инэх») – «воины-маги уважаемые» (Гелнагзот говорит крайне вежливо)
«Ilkor an Htzar! To ell-malg teo malgur…» («Илкор ан Хцар! То эль-малг тео малгур…») - «Во имя Запределья! Вот величайшая глупость (безумие) среди глупостей…»
«To-assinhi, ell-avegnur. To malg-assinhi!» («То-ассинхи, эль-авегнур. То малг-ассинхи!») – «Это неправильно, великие воины-маги. Это до безумия неправильно!»
«Ilkor an men… ta-a… ato kei sinhi…» («Илкор ан мен… та-а… ато кэи синхи…») – «Во имя всего сущего… так, верно… совершенно против всего, и тем не менее – верно…»
«To-malg… kei sinhi» («То-малг… кэи синхи») – «Полное сумасшествие, однако – правильно.»
«Ilkor an men… il men giseyri il teneh!» («Илкор ан мен… ил мен гисэйри ил тэнэх!») – «Ради всего сущего… сила всего, что есть, да станет Вашей (Вас, уважаемых) силой!»
«Tzot ho, malgeya! Tzot ho!» (Цот хо, малгэйя! Цот хо!») – «Пшли вон, полоумные! Вон!» (очень грубая форма)
«Ilkor an geln! Ha’ot, Kwayeat, ksatot at haeya, tzeat sa at ell-eamon!» («Илкор ан гелн! Ха’от, Квайет, ксатот ат хаэйя, цеат са эт эль-эмон!») – «Во имя изменчивости (дословно – «расплавления»)! Взвейтесь, немёртвые, поднимитесь как туманы, сплетитесь подобно прочнейшей (дословно – «великой») крепостной стене!»
«Ta-a… ak-talur ta-lar…»(«Та-а… ак-талур та-лар…») – «Вот они… осквернённые камни гробницы…»
«Ilkor an men… ilkor an geln… itlumot, ineh, kahot sa ell skaeru teneh! Gelnagzot in gisaa – kahot sa, talur ineh!» («Илкор ан мен… илкор ан гелн… итлумот, инэх, кахот са эль скэру тэнэх! Гелнагзот ин гисаа – кахот са, талур инэх!») – «Во имя всего сущего… во имя изменчивости… восстаньте, Вы (уважаемые), вернитесь в Ваше (уважаемых) великое святилище! Я, Гелнагзот, говорю – вернитесь, почтенные камни!»
«fe’eya» («фэ’эйя») – «живые» (некроманты частенько называют так тех, кто не причастен к их ремеслу)
«Ilkor an g’inh!» («Илкор ан г’инх!») – «Во имя (славу) твоей (тебя, уважаемой/ого) силы!»
«Ho’ot!..» («Хо’от!..») – «Уходите!..»
4 день Воздуха месяца Земли. Равнина, небесный гигант
– A-ayi… in at malgehi gisa… – донёсся шелестящий хрип из тёмного угла. Зашуршала сухая трава, застеленная рубахой Хассинельга, загорелись восемь холодных зелёных огоньков по кругу.
– Ta-a… ell-avegnur…
– Ну как, сегодня легче? – спросил Хассинельг, помешивая варево в мешке-«котле». Посох, зажатый в хвостовой клешне, загорелся в полную силу – до того путники не хотели тревожить спящего некроманта, он и так от любого шороха разворачивался, не просыпаясь, и вскидывал руку, будто в атаке. То ли он всё-таки понимал, что вокруг врагов нет, то ли не мог до конца проснуться, – после каждого дёрганья снова сворачивался на подстилке и проваливался в сон.
– Если голодный – вставай. Только умойся, Джейн тебе воды оставила. Может, ещё не остыло.
– Моя благодарность вам обоим, – отозвался Гелнагзот, поднимаясь на ноги. Зелёный свет в «глазницах» погас. Джейн всё-таки подозревала, что глаза у настолько гуманоидного существа расположены по-другому, и изображение проецируется внутрь «нормально», как в экзоскелет – у него внешних камер тоже немало, даже и на спине. Правда, неясно, зачем их на лице восемь штук – обзор это особо-то не улучшает, переставили бы на макушку и затылок…
Джейн исподтишка подсматривала, как он умывается, но ничего интересного не разглядела, – рука, зачерпнувшая воду, исчезала под волокнами брони, где-то там вода и впитывалась.
– Я слышал, что в Талларе некроманты сильны, – сказал Хассек, когда все утолили жажду и первый голод, и можно было поболтать. – Но ты, похоже, и среди них не последний. Но откуда в Айене орда нежити? Там даже костей никто не находил, – всех мертвецов увели за ворота Ук-кута…
– To-sinhi, – отозвался некромант, ненадолго опуская черпак; определённо, ел он не только в себя – или его «работа» высасывала глюкозу просто центнерами. Джейн вспоминала, слышала ли она хоть об одном толстом некроманте, – все, кто попадался ей в кино, играх и книгах, были худыми и часто очень бледными. Правда, большая их часть была нежитью – а Гелнагзот определённо был живее живого…
– Город очень чистый. Ни одной души ни за что не зацепилось, – с одобрением заметил он. – Но – Квайя есть везде. Ошмётки, волокна, капли… кому-то было больно и страшно – от болезни, раны, от близкой смерти. Квайя протекала и оставалась. Как я понял, город разрушен в один миг какой-то магической катастрофой? Тогда Квайи вылилось очень много. Вот её озеро и встало стеной вдоль окраин. Можно было бы его впитать...
– Стражи ворот Ук-кута заберут то, чему место в Ук-куте, – Хассек склонил голову. – И лучше бы не спешили. Если Кьюссы договорятся с богами заново… Сейчас дни Земли – все договоры прочны.
Из-под шлема донёсся невесёлый смешок.
– Значит, и ваш так же прочен. И моя просьба постеречь развалины… Сколько такой договор держится?
– До следующих дней Земли. А если договориться заново, то и дольше, – Хассинельг поёжился. – Я как-то… не уверен, что немёртвая стена должна стоять там вечно.
Гелнагзот совсем по-человечески хмыкнул.
– Сомневаюсь, что пробуду тут целый год. Тот ell-malgehi, Кьюген… нет у вас способа за ним подсмотреть? Таких единственная неудача редко останавливает… Кстати – он не Илриэн та-Сарк?
– Не-не-не, – Джейн замотала головой; последняя пыль пустыни Уру-Джагзур так и высыпалась понемногу то из волос, то из одежды – без серьёзного мытья и стирки от неё было не отделаться. – И он не из… ваших, и алайналь боятся Мрака, Льда и Пустоты до усра… очень сильно, в общем.
«Значит, тот, кто гнался за ним в пустыне… я же знала – есть Кьюссы-добровольцы без кристаллоидов!» – мелькнуло в голове.
– Они ищут тепло, – мрачно сказал страж. – Они были в своём мире, когда из него ушёл весь жар. И много-много времени после. И совсем рехнулись. Кьюген отнял у сарматов Дом Пламени…
– Это атомная стан… – Джейн прикусила язык – её пояснения могли оказаться хуже хассековых. Однако Гелнагзот что-то понял – резко щёлкнул когтем по подбородку и пробормотал что-то неразборчивое.
– У него в руках сарматская станция?! И их оружие?! И ракеты?!
«Он знает про ракеты?!» – Джейн выпучила глаза. Страж мрачно щёлкнул клешнёй.
– Да, единственная здесь – «Элидген». Со всем, что в ней было. Одно хорошо – управлять он не смог. Иначе бы она давно взлетела над Айеном… и мы бы тут не сидели. А так её волокут каменные змеи, Текк’ты. Они очень сильны – но и Дом Пламени – не пушинка.
– Ilkor an men… – Гелнагзота передёрнуло. - To-malg assinhi! Тащит он её к Айену? Чтобы её силу пропустить сквозь башню-ключ? И… есть тут ещё такие удобные места?
– С такими древними храмами – нет. То есть, храмы-то у Кьюссов есть, – небо над ними прочное, – пояснил Хассинельг. – А где Хаос близко, там никаких храмов.
– Да долго ли сложить башенку… – пробормотала Джейн и тут же прикусила язык – на неё уставились в десять глаз.
– Башенку – быстро. Даже и божество заглянет на ритуал и за подношениями. А вот храм, куда боги приходили десятки тысяч лет… – страж развёл ладони в стороны. – Он и растёт ровно столько, ни тысячелетием меньше. Джейн, у тебя руки зеленеют.
– Не моё дело, но дар твой, видно, очень молод, – пробормотал Гелнагзот. Он и так сидел на максимальном расстоянии от Джейн, а сейчас, когда из «котла» черпать стало нечего, ещё и отодвинулся.
– Ага, – девушка посмотрела на светящиеся запястья. – Пойду потренируюсь…
Некромант быстро поднялся на ноги.
– Не стану мешать, побуду у выхода. Постарайся на меня лучи не направлять – я пройдусь вон в ту сторону.
– Да я бы сама вышла, – пробормотала Джейн. – У тебя ещё силы не…
