Текст книги "Испытание огнём (СИ)"
Автор книги: . Токацин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 45 страниц)
– Джаарган говорит дело, – хмуро прорычал Урджен. – Вы, двое, до вечера будете тут. Мастер Эджерех…
– Я сам отсюда не выхожу, – отозвался Джагул в кузнечном фартуке. Он уже отобрал у Хассека «лечебные принадлежности» – шипцы и бочонок с остывающим штырём – и вернул на подобающие места. Джейн обнаружила, что сидит на потрёпанной шкуре; других в кузнице не было – да и проку от них, кроме риска пожара?! Благо сейчас кузнец не работал, и горн был закрыт… хоть и нагрет – видно, точно на огненных камешках, которые не потушишь.
– Повезло, что ты не видела чудовищ, – сказал Хассек, устраиваясь рядом и меняя лист в повязке. – Потерпи, с таким ожогом нужно шесть листьев – иначе можно так и бросить, пусть болит и заживает до дней Хаоса… Ни чудовищ, ни врагов, с которыми надо биться. Очень повезло! Ты говорила с кем-то, а больше слушала – и не двигалась, как связанная. Так тебя и принесли в кузницу.
Джейн криво ухмыльнулась.
– У вас всех, кто на голову нездоров, вот так лечат? – ей вспомнился краткий курс истории медицины, методы древней психиатрии… по крайней мере, «равнинный» способ сработал, и мгновенно!
– Нездоров? – с недоумением повторил страж; Джагулы уже разошлись, остался кузнец, и тот вышел в соседний «отсек», откуда доносились громкие голоса и тявканье. – Ты не больна, Джейн. Мысль тебя не ранила – так, царапнула. В её день такое бывает. Ты просто заблудилась в тумане. Металл его развеял. А в месте, где Металл силён, морок не сгустится. Не посмеет. Повезло, что он никуда не позвал тебя…
Джейн, как в первый раз, изучала живую «палубу» из волнистой кости, «слоёное тесто» «переборок» с бесчисленными воздушными мешками, истёртую шкуру – когда-то синюю с жёлтыми полосами, тесёмки на одежде, сапоги-«чулки» из тонкой кожи… в поле зрения были и инструменты, и горн, и наковальня, подозрительно похожая на гигантский позвонок… может, от сааг-туула? Снова вспомнилась больничная палата, затянутая туманом, и слова медика и отца. «Морок… по-нашему – галлюцинации. Что из этого морок? Мир с летающими окаменелостями длиной в сотни метров? Зверь размером с гору и лагерь кочевников внутри? То, что я – живой бластер, и это мне только на пользу? Или… или меня нашли тогда под ёлкой и принесли в посёлок? И ирренций добрался до мозга и теперь выжигает его? Что, если я там, в палате, доживаю последние недели в собственных глюках?»
Она украдкой пощупала лист, прижатый к плечу. Боль была резкой. Хассек, выдохнув что-то про Бездну, выдернул лист, заменил свежим, холодным. От использованного осталась одна измятая кожура.
– Джейн, ты чего? Опять морок?!
Из соседнего «отсека» выглянул кузнец.
– Снова?!
– Не-не, хватит меня лечить, – Джейн прикрылась здоровой рукой. – Спасибо, конечно, но пока не надо!
– Уррх… Ну, если ты в себе… – кузнец смерил её недоверчивым взглядом и ушёл в притихший «отсек». Джейн уставилась в «переборку». «Может, и глюки. Бывают и фантомные боли, сколько угодно. Может, я брежу, и мне уже не быть ни нормальной, ни живой. Но тут, на Равнине, бред ещё похлеще. И пока я жива, а то, что я вижу, связно – что-то с ним надо делать. Со сверхцивилизацией, «тронувшейся» от древности. С захваченной АЭС. С планами на термоядерный капец. А там будет видно.»
26 день Кислоты месяца Камня. Равнина, «передвижной лагерь» племени Хеллуг – Дальний Край – Сфен Земли
– И часто у вас такие дни бывают?
– Смотря кто правит месяцем, – ответил Хассинельг, деловито собирая вещи; как-то незаметно оказалось, что у него их ненамного больше, чем у Джейн. – Если сама богиня Мысли – или кто-то от дружественных стихий… Джейн, тебе точно нужна эта бадья? Твой мешок, сменная одежда, листья, припасы… да погрей воды в сарматском котле, если так надо! А в наших пещерах и купальни есть…
– Мы что, засядем у вас в пещере, пока Кьюген до дырки в небе не доберётся? – Джейн с тяжёлым вздохом повесила умывальник на стену. «Чем хороши Джагулы – путников они моют. А вот чего от стражей ждать… В прошлый раз меня чуть не убили. Интересно, передумали?»
– Мы в пещере ненадолго, – невесело ответил страж. – Нужно в столицу… и как-то помочь Навкету. Я видел вчера вечером сигналы с Края – Калиг звал его, он отвечал и ругал за сорванный День Обмена. Он бродит за Джагулами, по их путям – и боюсь, что с собой несёт проклятые камни.
Вождь Урджен, провожающий их, сердито рявкнул.
– Кто из чёрных поверит стражу?! А жёлтые и так под рукой Хуургэрэна!
– Подбросить камень-другой можно и втихаря, – отозвался Хассинельг. – К роднику, или каменной россыпи, или туда, где копают коренья. Скажи всем Хеллуг – всё пусть трогают костью, босиком по камням не ходят и везде ищут чёрный блеск!
Джагул коротко рявкнул.
– Все уже знают! Сам будь осторожен. Может, твой вождь и весь отряд уже в чужой руке!
…«Прыгнул» Хассек прямо из «отсека» – и в следующую секунду Джейн увидела рядом отвесный склон, жёлтый с тонкими чёрными прослойками. Она покосилась на массив гравия, лежащий наверху – пока что в состоянии покоя, но явно ненадолго. «Это его потом сожмёт до тонкого слоя?! Интересно, откуда берутся жёлтые пласты. Песок… Море? Пустыня?»
– Уф, – выдохнул страж. – Сегодня дело легче идёт. Ещё прыжок – и мы на месте.
Он вскинул посох, посылая в небо белый луч. Не прошло и минуты, как ему ответили целым пучком – несколько световых пятен окрасили ядовито-яркое небо серебром. Страж широко ухмыльнулся, глядя на сияние сквозь навершие посоха.
– Они все остались, кем были! Давно же я не видел их…
…Портал на Землю был закрыт – это первое, что заметила Джейн, и лишь потом – инсектоида, опирающегося на посох, и стражей у входа в пещеру.
– Неба над головой, тверди под ногами! – Гор держал лапы-лезвия скрещенными за спиной; Джейн чувствовала его неподвижный взгляд.
– Вы голодны? Устали? – быстро спросил Руниен.
– Мы только что от Хеллугов, – Хассек ухмыльнулся. – Джейн уже дали имя и хотят оставить в племени. Так что, если учить лучевика никому не надо…
– В племени?! – рослый Калиг выпустил дым из ноздрей. – Хассек, тебя там чем накормили?! Усиливать нергонов, хоть они сто раз союзники?! Сегодня союзники, завтра…
– Погоди разбрасываться лучевиками, – жвалы Гора щёлкали редко и не в такт его словам. – Вообще – пока не до… мирных пришельцев. С немирными бы разобраться! Мы видели твои знаки – все до последнего. Можешь поклясться именами богов, что это так, и что ты всё проверил?
– Во всём, кроме планов Кьюгена, – мрачно сказал страж. – В такую дичь самому не верится. Такого вождя должны бы закопать свои же.
Руниен издал грустный смешок.
– А свои там не лучше. Ауна говорила уже с сородичами – их предупреждали о чёрных кристаллах и Кьюгене. И Тлаканту предупреждали. Только никто не знал, что тварей понесёт к нам на Равнину!
…Джейн села на скамью, вылепленную из камня. «А посмотреть бы, как это делается,» – мелькнуло в голове. После мест, где она успела побывать, в пещере стражей удивляться было уже нечему.
– Значит, их вулканом выкинуло, а кто-то думал, что он умнее всех – и откопал? Да, дело нередкое, – Хассинельг покосился на Джейн. – Что Кейланны их чуют – это хорошо, будут держаться подальше… а про Мальгесов ничего не слышно?
– Да и про Кейланнов наверняка не сказать, – отозвался Руниен. – Знаем только – их гнёзда в городах Кьюссов все покинуты, а в городах Скогнов и в столице никто с места не тронулся. Стаи видели над горами… может, алайналь уже в их телах – ищут дыру в небе, если в Айене ритуал не сработает?
Стражей передёрнуло, даже инсектоид нервно провёл лезвием по лезвию.
– Дети Пламени, Джагулы, сами Текк’ты… да есть ли кто-то, кто этим тварям не по зубам?! – Калиг одним глотком осушил кувшин отвара курруи, но спокойнее не стал. – Хоть один из народов Равнины?! Хорошо, что из стражей никто…
Хассинельг быстро переглянулся с Джейн, сгрёб в ладонь лямки всех самодельных «рюкзаков», всунул ей в руку посох и тяжело вздохнул.
– Не «никто», Калиг. С одним заражённым ты говорил вчера. Ничему не удивился?
– Что?! – гигант выпрямился, едва не своротив столик – только инсектоид и успел поймать край столешницы и отодвинуть в сторону. – С кем я говорил, Хассек?!
– С Навкетом, – страж опустил голову. – В его теле алайналь. С того дня, как он зашёл в Дом Пламени.
– Мой брат?!
Джейн успела закрыть лицо перед тучей ревущего пламени. В следующую долю секунды она с размаху села в заросли огнелюбки, обожжённую ладонь обдало прохладой. Хассек, шумно выдохнув, сорвал пучок шевелящейся травы и окунул в отвар курруи.
– Приложи к ожогу. Тонкая у вас всё-таки кожа, – я думал, тебя не заденет. Надо мне было сразу через щит с ним говорить…
Джейн покосилась на ладонь (жжение от примочки мгновенно стихло; вторая, с жёваной мякотью курруи, «лечила» плечо – и там при резких движениях болело куда сильнее!). «А, ерунда. Но вот задержись мы под огненным залпом…»
– Он нас не догонит? – мрачно спросила она, оглядываясь по сторонам. Вынесло их снова в Сфен Земли, на плоскую вершину плато.
– Он так не умеет, – отмахнулся страж. – «Мирный Скарс», тоже мне! Кто и когда видел мирного Скарса?! Короче… с его братцем придётся возиться мне. Страж-лазутчик, да ещё с грузом заразы… такого нам не надо!
– Убьёшь его? – тихо спросила Джейн. «Такую тварь надо «брать» издалека. Огнём он дышит… думаю, не слабее Калига. Интересно, далеко бьёт?»
Хассинельг пару секунд смотрел на неё, слегка приоткрыв пасть, потом встряхнулся всем телом и щёлкнул хвостовой клешнёй.
– Ну и порядки у вас там в Тлаканте… Убивать того, чьё тело захватили обманом и теперь орудуют им, как ножом?! Даже если Навкет по своей воле… нет, нет, что за чушь, он бы никогда не… Огненная Бездна! Даже если он умолял в него вселиться, даже если он со злым камнем заодно, – решать должно Хранящее Сердце, и если нужно – суд стражей. А я… мне надо как-то дотащить Навкета до того суда. И – сомневаюсь, что он пойдёт по доброй воле.
– Мн-да… – Джейн вспомнила огненное дыхание Калига, и свежий ожог снова заныл. – Как ты меня однажды – вырубить фиолетовым светом и спящего переместить?
Хассинельг взмахнул хвостом.
– Этот трюк любой страж знает! А Скарса магией так просто не пробьёшь. Он нас тридцать раз сожжёт, пока мы… пока чары сработают. Тут надо очень быстро – схватить за плечи и вместе с ним – в столицу. Хватило бы сил на эту тушу, – дни Камня-то ещё не кончились, а дня Воды или Лучей ждать некогда…
Джейн изумлённо на него уставилась – чтобы Хассек, да вспомнил, что надо спешить?! «Этот Навкет что, страшнее ядерного крейсера и астероидной бомбардировки, вместе взятых? Или очень злой Калиг всё-таки идёт по следу?..»
– Джейн, – страж наконец на что-то решился. – Не должен бы я тебя втягивать, но иначе не выйдет. Моей силы не хватит. Нужна будет и твоя… и камень с твоей руки.
– Да пожалуйста, – Джейн развязала браслет. – А моя сила – это как?
– Дай руки, – страж перехватил посох хвостом и протянул ей обе ладони. – Вот так, сверху положи. Жара много, это хорошо. Пусть он течёт из груди по рукам. Представь эти потоки и вливай в меня.
Джейн ошалело мигнула.
– Облучать тебя?! Это же…
– Во мне Живого Металла с рождения было, как в тебе сейчас, – отозвался страж. – Я не брал бы силу у тебя – но нужно будет много, очень много, а посох почти разряжен. Попробуй направить потоки!
Джейн зажмурилась. Жар потёк под кожей – сперва к плечам, потом вниз по рукам – и тут же, усилившись, хлынул обратно.
– Стой! – Хассек быстро отдёрнул руку. – Крепко же мы с тобой срослись… Я наставник, ты ученица, у меня много, у тебя меньше, – это всё верно… И всё-таки – попробуй направить от себя! Оно покатается волнами и согласится… ну, с чего бы нет?!
…Горячий поток протёк по руке от локтя до ладони раз десять – и хлынул по пальцам, волной зелёного света впитываясь в красные лапы стража. Тот широко ухмыльнулся.
– Лей, пока жар не станет прохладой! Но не дольше, слышишь? Ты не должна черпать из себя! Э-эррэх, ты там как?!
Зелёный свет вытекал и вытекал, – дольше, чем на любой тренировке, но слабости Джейн не чувствовала. Хассинельг крепко сжал её руки, передавливая невидимые шланги. Девушка встряхнулась. Хотелось есть – но на ногах она стояла крепко, и в груди было тепло.
– Серьёзно?! Ты столько накопила?! А, Джагулы… Вайнегова Бездна, ты что, ела всё с костями?! А как ты своими зубами…
– Да они как-то разваривали, – Джейн пожала плечами. – Хрупало что-то на зубах, но так, терпимо… Эй! У меня челюсти, случаем, не вытянулись?
– Нет, – страж без тени улыбки посмотрел на её лицо сбоку. – Зубы покажи… Не, ты человек как человек. Хвала за силу! Погоди… ты, небось, голодна?
…Он, как ни в чём не бывало, готовил «кострище», наливал воду из бурдюка, погружал «термоэлемент» – только глаза горели зелёным огнём.
– Еды нам дали много – свари с запасом, чтоб ещё и на утро хватило!
– Не протухнет? – у Джейн не было термометра, но верхнюю рубаху давно хотелось снять, да и слой портянок убавить… и, может, даже разуться. Хассек отмахнулся.
– Просушим – выдержит! Теплеет, конечно, но я ещё посохом приложусь – ничего не протухнет.
Он всадил наконечник в гравий – по плато прокатилась белая волна.
– Смотри в оба! С нхельви поделись пищей, эшку-тэй привяжи и покорми, но если почуешь холод – не говори и не прикасайся!
Страж исчез.
Где его носило, и как он проверял, на что способен, Джейн понятия не имела – но нхельви, и правда, бесшумно подошёл к «костру», когда она кромсала Джагульские припасы в «котёл».
– Привет. Можешь угоститься, – Джейн протянула зверьку обрезок без костей. – Только оно жёсткое, как деревяшка.
– Юный страж щедр, – зверёк, едва надкусив, передал кусок собрату, появившемуся будто из ниоткуда, и сел, обвив лапы хвостом. Джейн обнаружила, что вокруг уже восьмеро нхельви, хотя только что был один – и тот непонятно откуда взялся.
– Я не страж, – сказала она. – Видишь, посоха нет?.. Но я на вашей стороне. Против злых камней… и всего вот этого. Не видели тут такого… здоровенного, красного, с витыми рогами?
– Стражей Калига и Навкета мы знаем, – сдержанно ответил нхельви. – Оба далеко отсюда и к нам обычно не ходят. О Навкете говорят, что его огонь остыл, а взгляд потемнел. Нхельви не знают, чем он болен, но его разум ранен – и будь с ним осторожна!
Стайка промчалась по россыпи гравия и сгинула. Джейн, покачав головой, размешала варево и продолжила кромсать мясо. «Вот интересно. Кузнец есть. Металлические штуки я видела. Почему у Хассека один нож каменный, другой костяной? Платят плохо, или он рангом не вышел?»
…Хассинельг, шумно выдохнув, ступил на гравий – прямо из пустоты, держа на плече посох, а в руке – здоровенный свёрток, обмотанный лианами-строителями. Джейн открыла было рот, но страж быстро заговорил:
– Они выживут – я быстро пересажу их. Пару дней, чтобы пустить корни, – и отнесу их обратно. Другой верёвки не было – очень уж длинная понадобилась!
Он опустился к котлу и вынул из-за голенища черпак. Другой рукой разгрёб гравий и поставил свёрток вертикально. Внутри что-то шевельнулось.
– Там что? – спросила Джейн. Хассек, успевший заглотить три полных черпака, указал в небо.
– Твоё дерево. Оно хочет вниз, в мирное место – и туда, где есть разумные.
– Дерево?! – Джейн с опаской покосилась на свёрток. Зуб с рукояткой, перо, отрастившее внутренний поршень, – это всё куда бы ни шло… больше удивляло, что бусы из капа так и оставались бусами, только иногда странно светились. А вот ожившая бандана, да ещё со своими желаниями…
– Ты не говорила – чьи знаки там? Они ведь были важны, раз ты носила их на лбу…
Джейн уставилась в гравий.
– Он был… воином, небесным стрелком. А потом стал певцом. И никогда не пел о войне. Мы с ним… то есть – он и мой дядя – они победили одного урода. Он хотел уронить асте… огромную скалу с неба в вулкан. Себастьен своей песней лишил его силы.
– Я слышал о таких воинах, – Хассек склонил голову. – О нём, наверное, сложили сказание?
«Сказание? Разве что на форуме… из тамошней чуши можно сборник мифов составить!» – Джейн криво ухмыльнулась.
– Он мёртв. Убит тварями из чужого мира. И многие люди того города… мой дядя тоже. Мы с отцом узнали слишком поздно…
«Будто ты могла хоть что-то сделать!» – мысленно буркнула она. «Ты даже сейчас… только суп варить и научилась! И то – походный.»
– Будет лёгким путь в Кигээл, – страж сложил руки в странном жесте. – Я расскажу старейшине Кайри, он найдёт сказителей, и если твоя боль позволит помочь им…
Джейн ошалело встряхнула головой. «Здесь, на Равнине… не в Грейт-Фоллс, не в Атлантисе, не на Земле даже… кто-то будет рассказывать легенду о Сепе?!»
– Ты сказала – его имя Себастен? Себастиен?
– Себастьен Марсье. Так он себя называл, – Джейн смотрела на дерево. Лианы уже нашли субстрат и воткнулись в него обрезанными стеблями. «Пенёк» выровнялся и просунул в щели свёртка длинные листья. Их края незаметно из острых стали округлыми, а ближе к черешку появились продолговатые пятна, перечёркнутые жилками. «А ведь это похоже на… гитару?!»
– Если у Себас-ти-ена Мар-си есть незапретные песни, как те, что ты пела у Джагулов… могла бы ты спеть? – смущённо спросил Хассек. Теперь смутилась Джейн. «Чёртова занавеска! Так и знала – меня слышал весь лагерь и сааг-туул с ними! Вежливые, однако, эти кочевники…»
– Я плохо пою, – проворчала она. – И… не всё будет понятно. Он после той драки сложил песню о ней. Ты послушай, а что надо будет – я объясню.
…Страж усмехнулся.
– Он хитёр, этот маг-певец! Рассказал, не солгав, – но так, чтобы у вас не поверили. И правильно – если бог не хочет, чтобы его имя было в сказании, незачем злить его…
Джейн хлопнула глазами.
– Какой бог?!
– Тот, кто карает за охоту без ума и попытку сжечь его лес, – отозвался Хассек. – Тот, кто ходит среди людей, чтобы учить их верно обходиться со всем живым. Значит, в Тлаканте есть боги, яростные и справедливые… это должны узнать в столице!
«Он о… профессоре Маасе, что ли?!» – Джейн ошалело уставилась на стража. Тот когтями по древку посоха осторожно настукивал мотив… но это ещё ничего – листья дерева, торчащие из обёртки, шевелились в очень знакомом ритме! «Хорошо, Флориан не видит – долго бы ржал, что у меня слух хуже, чем у последнего пенька,» – подумала Джейн.
– Эм… ещё что-нибудь спеть – или хватит?
27 день Мрака месяца Камня. Равнина, Сфен Молнии – Сердце Пламени
Небо было тёмно-серым, с размытым чёрным орнаментом и бесполезной парой белых «солнц»-голограмм, – но внизу если и стало темнее, чем вчера, то совсем чуть-чуть.
– День Мрака, – Хассек вычерпал из «котла» остатки варева и плеснул внутрь воды, ополаскивая жёлтую плёнку. – Это нам на руку. Во мраке легче затеряться. Отдохни немного – и начнём.
…В груди Джейн ещё оставалось тепло, а голод не подступил, когда страж отпустил её руки.
– Этого довольно, – он взялся было за посох, поднял высоко над головой – и снова переложил в хвостовую клешню. – Стихия… алайналь долго в чужом теле, а в памяти они роются, как у себя по сумкам. Увидит, что стихия та же… Джейн! Дай мне на время твои… некромантские когти. Только бери их осторожно!
Джейн ухмыльнулась было, но тут же пожалела, что у неё нет перчаток – безобидные когда-то заколки обожгли руку холодом. От одного прикосновения к загнутым когтям и прорезным мордам становилось не по себе. «Их же для меня сделали! И сделал… по крайней мере, не враг,» – напомнила себе она – и холод странным образом ослаб, а пальцы перестали ныть. Страж подставил ладонь, очень осторожно прикрепил обе заколки к навершию посоха, посмотрел сквозь него на небо и махнул хвостом.
– Отойди теперь на двадцать шагов…
Пока удивлённая Джейн досчитывала последние шаги, Хассинельг вскинул посох над головой. Навершие зажглось ледяным зелёным светом. Даже свечение ирренция не наводило на Джейн такую оторопь и не резало так глаза! Серебристый с прозеленью луч ударил в небо и часто замигал, выводя короткие полосы и извивы. Не прошло и десятка секунд, как другой, мощный, без подсветки, луч пятном расплылся в облаках. Хассек погасил свет, стряхнул заколки на гравий и долго дул на дымящееся навершие.
– Пока не трогай – пусть остынут, – от «когтей раптора» пахло палёной костью. – Вражда стихий! Тут уж как ни осторожничай…
«Письменность-то письменностью…» – Джейн всё ещё не уложила в голове местную систему времён, а потом резко стало не до того – но к изучению она очень надеялась вернуться (если уж тут любой кочевник читать умеет…). «А вот эту систему знаков разъяснить было бы важнее…»
– Что ты ему сказал? – спросила она. – И – это он ответил? А что?
Хассек вполголоса помянул какого-то Вайнега и его Бездну.
– Тебе, Джейн, очень не повезло с наставником! Ладно, в Сердце Пламени разберёмся. Я ему сказал… прикинувшись одним из них – похоже, удачно, от меня некромантских штучек не ждали… что их вожак велел срочно ему что-то передать. Не знаю, что подумали другие стражи… – Хассек угрюмо оскалился. – Хорошо, что перемещаться мало кто умеет! В общем, он показал, где он, и он меня там ждёт и велит не медлить. Джейн, теперь слушай…
Он ткнул пальцем в заколки.
– Остыли… Не люблю я некромантские штучки – но на всякое дело свой инструмент. Слушай. Если тварь, сидящая в Навкете, и правда, повелась – подвоха ждать не будет. Я появлюсь у него за спиной, схвачу за плечи. Тебя привяжем ко мне, держись так крепко, как можешь! На один прыжок к Дуунгуа меня хватит. А там уже с камнем разберутся.
«План, конечно…» – Джейн поёжилась, снова вспомнив огненный плевок Калига. «Пусть мы отскочим – а те, кто будут… в Дуунгуа?»
– Дуунгуа – это что? – хмуро уточнила она, глядя, как страж вытряхивает из сумки верёвки… точнее, щупальца с присосками. Эти штуки не извивались, и Джейн такие уже видела – и у Джагулов, и на «крейсере» Кьюссов – но всё равно они вызывали оторопь.
– Дуунгуа – стражи ворот Великого Пламени, – сказал Хассинельг так, будто это всё объясняло. – Как тебя примотать-то, чтобы и тебя не смяло, и мне удержаться? Если я наземь шмякнусь, быть нам жареными…
– Эй! Стой! А если Навкет тех Дуунгуа поджарит? Их же ты не предупредил, что… это не Навкет? – беспокоилась Джейн, пока её, как рюкзак, приматывали к спине стража между другими грузами. На девушке висел её собственный груз, после расставания с «камнем силы» резко потяжелевший – всё-таки обломок был не просто предметом суеверий…
Страж, опираясь двумя руками на посох, шумно выдохнул.
– Ты не знаешь Дуунгуа. Будь любая из этих тварей в состоянии сладить с ними – Дом Пламени им бы не понадобился! Держись крепко и берегись огня!
– А если оно всели… – договорить Джейн не успела, закрыть глаза – тоже. Из мельтешения пейзажей, ветвящихся световых линий и вспышек она вывалилась с кружащейся головой – и только и могла, что цепляться за тросы и колышки и висеть мешком. Над макушкой Хассинельга мелькнуло что-то багряное, желтоватые пятна, страж качнулся вперёд, перехватывая посох из клешни в руку, что-то яростно взревело – и Джейн вместе с рюкзаком стража кубарем покатилась по пупырчатому полу за извив стены, обшитой жёлтым металлом. Извивалось тут всё – туннель, куда её выкинуло, орнамент на полу и стенах… и невидимые, но очень даже ощутимые лучи, отражающиеся от всех поверхностей. Здесь «фонило» так, что Джейн чуяла без дозиметра – но почему-то это ни на секунду её не испугало. «Хассек!» – она вскочила на ноги, выглянула из-за выступа – как раз вовремя, чтобы увидеть, как страж, выпустив красного амбала, отлетает за другой выгиб стены. Навкет в ярости взревел, вскинул голову… и увидел то же, что и Джейн. «Это… живое?!»
У «скалы» с угловатыми уступами, обвешанной цветными лентами и бусами, были лапы. Две росли, откуда и положено, две – из груди, и в них «глыба» держала стражеский посох – хрупкую косточку на фоне брони… ещё две она сложила на животе – и одна из них как раз шевельнулась. В выемках панциря блеснули многочисленные глаза. От одного взгляда на существо у Джейн «загорелись» кости, и сквозь одежду выступила зелёная лучистая сеть. Что дело, кажется, не в существе, а в сияющей арке за его спиной, она поняла позднее… а что понял «Навкет» – так и осталось неизвестным.
Красный страж – не такой уж гигант рядом с бронированной громадиной – напрочь забыл о «предателе»-Хассинельге, выронил посох и шагнул вперёд, открывая пасть. Взревело пламя.
– Камень лови!!! – заорал Хассек, вылетая из-за уступа. Он только и успел, что придержать оседающего, стонущего Навкета и не дать ему запрокинуть голову. Обмякший страж что-то хрипел, из носа шёл дым, по губам стекала кровь. «Скала» по имени Дуунгуа издала пару щелчков и чавкнула. В её огромной клешне, вытянутой вперёд, был крепко зажат едва заметный чёрный кристалл. Он мелко вибрировал, и его звон почти секунду заглушал все звуки. Джейн ощутила чужую радость, азарт – и тут же – нахлынувший страх, почти нестерпимый – и растущий с каждым мгновением. Она схватилась за голову, услышала чавканье – и чужие эмоции как отрезало. Дуунгуа сжимал кристаллоида в клешне, глядя на него шестью глазами (ещё три смотрели на пришельцев), и аккуратно поворачивал разными гранями. Каменная игла звякнула – и тут же заткнулась.
Навкет задёргался, шаря когтистой лапой по полу. Хассек сунул ему в ладонь брошенный посох – и еле успел удержать – страж вскочил бы, да помешала слабость.
– Убейте мерзкую тварь, – прохрипел он. – Дом Пламени… Вождь Гварза – предатель, Дети Пламени – пленники…
– Тише, страж Навкет, – из потолка, протекая сквозь перекрытия, проступала глазастая масса. – Сей же миг будешь у старейшины Кайри. Он уже призывает милость богов к тебе, преданному, но не предавшему.
Пол под Навкетом зашевелился, обхватывая его тело – бережно, придерживая голову – и вырос, уходя в расступившийся потолок. Хассинельг прижал пальцы ко лбу.
– Хвала Хранящему Сердцу!
– Хвала отважнейшему стражу! – яркое световое кольцо окружило Хассека, и он крайне смутился. Глаза бесформенной массы взглянули на Джейн, и та едва не юркнула обратно за изгиб стены. «Это прези… королева! Как с ними вообще говорят?!»
– Сядь и отпей из фляги, огонёк, – велело «Сердце». – Дуунгуа, что говорит вор тел?
Бронированный гигант что-то прощёлкал, чавкнул и протянул свободную лапу к Хассинельгу. Тот со вздохом облегчения вытряхнул из сумки кость-«контейнер» с кристаллоидами.
– Эти были в телах Кьюссов. По доброй воле… ну, Кьюссы есть Кьюссы! Но Навкет… что теперь с ним?
– Раны тела и раны разума… и страшная рана гордости, – отозвалась Кайшу (Джейн наконец вспомнила имя местного «президента»). – Он в такой ярости, что сами боги Ук-кута не рискнут подступиться! Он будет жить, страж Хассинельг. Хвала твоему разуму и отваге!
Дуунгуа, добавив в «контейнер» новый кристалл, протянул ёмкость шевелящейся массе (в ней кость тут же и утонула, а масса сменила цвет на серебристый в ледяных синих зигзагах) и взглянул на пришельцев. Королева уже растаяла в стене.
– Само собой, Дуунгуа. Хвала вам за помощь! Кто бы ещё поймал эту тварь?! – страж подобрал рюкзак и протянул Джейн руку. Та, от изумления осушив полфляги отвара, соображать лучше не стала – но, кажется, их где-то ждали.
– Сможешь идти? В зале Пламени… Кайшу поговорит с этими… алайналь, – Хассинельг так произнёс это название, будто сплюнул. – Держись за посох! Здесь Лучи слишком сильны, даже для нас с тобой!
Это Джейн уже чувствовала – кости понемногу начинало жечь. Они какими-то запутанными ходами, с уровня на уровень (в одном месте Хассек подсадил её на верхний ярус – прямого прохода не было), выбрались из радиоактивной «норы» Дуунгуа. Джейн оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, как и из чего это всё построено – но вскоре перестала. Белое матовое вещество, покрытое хаотичным орнаментом, казалось одновременно текучим, податливым – и беспредельно прочным. Джейн помнила «подъёмник», проросший из пола, – не исключено, что подобное могло высунуться из любого квадратного метра, из волн и бугорков на полу, ячеистых стен, пупырчатых колонн… Когда вдоль коридора появились проёмы, занавешенные гобеленами, а из-за одной из занавесей послышались тонкие голоса «выдр», к кому-то взывающие, Хассинельг прислонился к стене и шумно выдохнул, отвесив челюсть.
– Благодарю за силу, Джейн. Оставь и себе! Остановимся… надо отдохнуть.
Ему было слегка не по себе – да и Джейн тоже, особенно – при взгляде на арку, не закрытую ничем, кроме яркого белого света. Это напоминало стражеские «щиты» – и в общем не пугало… после всего, что она уже сегодня увидела.
– Навкета вылечат? – тихо спросила она; спрашивать, как «президент» протекает сквозь стены, не оставляя следов, да ещё и проносит вполне материальные предметы, явно было невежливым. «А тут уже много знают,» – это слегка утешало. «Столько же, сколько мы – или даже больше. А если таких, как Дуунгуа, тут много…»
– Старейшина Кайри – лучший целитель Равнины, – отозвался Хассек. – Если ему не хватит сил – не хватит никому. Только однажды он не…
Из белого сияния вышла «выдра»-гвардеец в сверкающей парадной броне.
– Стража Хассинельга и его ученицу Шайис ждёт Хранящее Сердце! Оставьте ваш груз – вы давно не в степи!
Хассек, смутившись, поспешно смотал с себя щупальца и снял все «рюкзаки». Джейн последовала его примеру. «Приём у местной королевы! Ничего себе меня забросило… только с какого перепугу я «Шайис»?!»
И о смене имени, и о незнании традиций она мигом забыла, едва прошла в сияющий проём. Хассинельг вовремя прижал её посохом к стене. И они вдвоём, и ещё десятки, если не сотни, самых разных существ стояли на узком бортике над гигантским провалом – и этот провал «фонил» так, что обжигало лицо. Над ним на растянутых от стены к стене тонких мерцающих «тросах»-лучах повисла гигантская многоцветная линза с глазами по периметру. В нижней её части, тёмно-серой с изредка вспыхивающими зелёными искрами, замерла чёрная взвесь – игольчатые кристаллы, едва заметные внутри огромного существа.
– Я, Кайшу, Сердце Хранимое и Хранящее, собрала вас, о стражи Равнины, в покоях Великого Пламени, – голос, идущий со всех сторон сразу, пронизывал до костей, сдавливал череп и отзывался жаром в крови. – Страж Хассинельг Шианга из мира Хесс…
Хассек, накрытый зелёным пятном ирренциевого свечения, сильно смутился – но Джейн успела и подметить, что угасший, едва светившийся посох наливается в этом луче ярким белым огнём. «Так вот как они заряжаются!» – мелькнуло в голове – как обычно, мозг, уставший удивляться, цеплялся за всякую чепуху.
– …привёл на суд стражей семерых преступников из народа алайналь. Тех, кто, придя в чужой мир, начал не с мирных слов и дел, но с обмана, грабежа, убийств и захвата чужих тел.
