Текст книги "Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)"

Автор книги: StarGarnet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 48 страниц)

– Так скажи мне, – настырно приставал наглец, – что я должен сделать, чтобы снова встать рядом с тобой? Назначь любое дело, отправь хоть на край света!

Хоть бы она поверила… Пусть даст ему какое угодно задание, лишь бы выпустила из Морнхолда. А уж там он поищет инструменты Кагренака – и тогда Альмалексии небо с овчинку покажется.

Хотя просьба о задании, что и говорить, рискованная. Предательница совсем потеряла границы – лишь боги знают, что еще она придумает и какую напасть захочет обрушить на город.

– У меня есть для тебя дело, – кивнула богиня. – Ты этого не помнишь, но когда-то Думак, король двемеров, подарил нам с тобой на нашу свадьбу два непревзойденных клинка: Огонь Надежды и Истинное Пламя. Мой меч все еще при мне, в целости и сохранности, но Истинное Пламя… увы, твой клинок был утерян во время сражения при Красной Горе. Ты должен будешь вернуть его.

Отлично, обрадовался Джон. Как раз то, что надо. Подальше от Морнхолда и больше не надо мучить и убивать горожан.

– Меч был разбит, его огонь погашен, – продолжала Альмалексия. – Пришло время тебе, Нереварин, восстановить Истинное Пламя и опять занять свое место рядом со мной. У меня сохранилась одна часть, и я передаю ее тебе, – с этими словами богиня всучила ему чудесно явившуюся в воздухе рукоятку. – Я определила, что две других части находятся неподалеку, в Морнхолде. Отыщи их, возроди свой прославленный клинок и возвращайся ко мне, дорогой Неревар! – и она улыбнулась ему своими губехами.

Джон принял рукоять – неудобную, какую-то кривую, – а потом кисло улыбнулся в ответ, между делом призадумавшись: этот клинок что, действительно горел? Да зачем ему такое. Он же не Берик Дондаррион…

Раскланявшись, он покинул Капеллу и снова пошел допекать Хлера – не слыхал ли тот о частях меча и где в городе стоит поискать странные вещи.

Хлер косился на него красным глазом и бубнил, что занят погребением подчиненного. Точно, Салас, вспомнил Джон. После того, как выяснилось, что из Морнхолда ему все еще нет ходу, утреннее происшествие успело померкнуть и забыться.

– Загляни в музей артефактов в Годсриче, – наконец смилостивился агент под прикрытием. – Можешь спросить у королевы Барензии. Никогда не знаешь, что ей известно, а что нет. И кстати, ты ничего не забыл?

– Ах да, – вспомнил Джон.

– Вот и вали, – окрысился Хлер.

Липовое покушение этим вечером, такое как пропустить. Джон покачал головой и перенесся в поместье, чтобы пристроить на хранение неудобную рукоять.

*

В ожидании вечера он вздремнул, поел, полистал книги на полках – и в итоге, почти завывая от тоски и уныния, вымелся из дому погулять. У них ведь тут музей артефактов, надо бы ознакомиться.

Музей не впечатлял. Джон глянул на пустые постаменты, взял под ручку Торасу Арам, данмершу, организовавшую это унылое место, и повел ее к молоту Стендарра на пьедестале. Рассказывай, родная, думал он, – да очаровывайся мною побыстрее. Куски меча сами себя не найдут.

Оказалось, что в закромах эльфки и в самом деле имелся некий странный щит – двемерской работы и с посторонней деталью, которой не было никакого внятного объяснения. Джон оглядел странный шип, попросту вбитый в центр щита, вспомнил рукоять и подумал, что и металл и работа весьма похожи, а потом незаметно повел Прелестью, проверяя. Кольцо подтвердило, что да, именно этот-то шип ему и нужен. Осталось лишь выклянчить щит, не показывая лишней заинтересованности…

– Трудно сказать сходу, но на артефакт не слишком похоже, – сказал он, возвращая ей поделку. – Мне попадался в руки артефактный щит, Символ Элейдона, вот там, скажу я вам, было на что посмотреть.

– О, – с восторгом выдохнула Тораса. – О, если бы его заполучить!

– Его утянули в Обливион, – горестно покачал головой Джон. – Прямо у меня на глазах.

Насколько он сам приложил к этому руку, он рассказывать не стал.

– Насколько я понимаю, вы много путешествуете, Джулиан, – загорелась идеей эльфка. – Если бы вы могли… мм, пополнить наш музей… И, конечно, вам будет положена компенсация… Правда, мы не можем заплатить за артефакт больше, чем тридцать тысяч, у нас ограниченный бюджет…

– Довелось мне найти одни забавные сапожки, – вспомнил он. – Сапоги Ослепляющей Скорости. Очень смешная, знаете, зачаровка. Я бы их вам с радостью пожертвовал, но они остались в Вварденфелле. А туда я пока что вернуться не могу, ведь здесь столько дел… – и он патетически развел руками.

– Просить у вас этот меч, полагаю, бессмысленно? – стрельнула глазками она, явно заинтригованная сталгримовым оголовьем.

Отдать Песнь? Да она рехнулась…

– Боюсь, что так, – мило улыбнулся он. – Кстати, раз уж речь зашла о мечах, я слышал, что в Морнхолде затеряны обломки Истинного Пламени, меча Неревара. Вам доводилось что-нибудь об этом слышать?

Тораса глянула на него загоревшимися глазами. Сходу стало ясно, что найди она хоть один обломок, тот уже красовался бы на витрине. Иронично.

– К сожалению, нет, – разочарованно произнесла она. – Ах, если бы…

– Ах, если бы, – погрустил вместе с ней Джон и, поболтав о том о сем еще немного, распрощался.

Что ж, похоже, одну часть он нашел, думал он, выходя за порог. Осталось только понять, как ее заполучить. А может, просто пролезть и украсть? Он вспомнил двух ординаторов, охранявших музей, и скис. Ну, не Арья он, уж простите.

Решив, что беспокоиться об этом будет позже, он отправился во дворец. Покушение на королеву-мать – событие важное и отнестись к этому надо со всяческим уважением, опаздывать не годится.

Барензия встретила его все той же милейшей улыбкой и предложила ему подождать убийц за ширмой, выставленной в покоях перед ее спальней. Джон поставил туда стул, достал из рюкзака книжку, прихваченную из поместья, и с удобством устроился, дожидаясь нужного часа.

Когда за дверями зловеще заскреблись, он отложил книгу и достал пару замечательных двемерских ножей, которые на всякий случай заранее полил парализующим зельем. И если Хелсет отрядил для этого дела своих же людей, что поделаешь.

Глядя сквозь щелочку в ширме, Джон увидел, как в двери просачиваются три черных фигуры. Знакомые шлемы с круглыми стеклышками… да они издеваются! Уж кто-кто, а он хорошо знал, что извел все Темное Братство в Морнхолде. Впрочем, их глава, Дандрас Вулес, кажется, упоминал, что трое в тот момент были в Вварденфелле на заданиях…

Ну, допустим. Значит, он добьет остатки морнхолдского Братства прямо здесь, во дворце. Интересно, чем тогда будет допекать его Хелсет?

Пнув и повалив ширму, он запустил в убийц ножами – одним, потом другим, не желая рисковать. Броски с левой руки у него не больно-то получались. Тем не менее, в дверях случилось некое столпотворение, которое еще больше усилилось, когда он швырнул туда и стулом тоже. А что? Он королеву-мать защищает, о дворцовой мебели разговора не было.

Пока третий убийца возился под двумя парализованными телами и тяжелым стулом, Джон извлек из ножен Песнь, подошел и добил его, не разбираясь, ряженый это или настоящий последователь Ситиса. Потом подумал и добил двух других. Даже если это люди Хелсета, король-параноик вряд ли позволит им жить после этого спектакля. А так хоть быстро и без мучений…

Он вспомнил расправу над вампирами и то, как испугалась тогда Серана. Да, молодец Джон. Сегодня к твоему морю жертв добавились еще четверо одухотворенных.

*

– О, мой герой, – разулыбалась Барензия.

– Ваша милость, – кивнул Джон, обозначая поклон. – Рад, что все позади.

– Мой сын захочет наградить вас. Я немедленно прикажу передать ему, что вы отлично справились. А пока присаживайтесь, отдохните…

Я вовсе не устал, подумал он и тут же плюхнулся в креслице, пока Барензия отправляла служанку с радостной вестью.

– Я хотел бы кое о чем спросить, – завел он о своем.

– Конечно, Джулиан.

– Я слышал, что в Морнхолде находятся части клинка Неревара.

– Да, – улыбнулась королева-мать, – для Нереварина они должны представлять особый интерес, несомненно. Не могу сказать, что знаю точно, но я бы советовала приглядеться к клинку Каррода, личного телохранителя короля.

Джон расстроился. Мало ему было музея артефактов, теперь еще и это. Нет бы просто пойти, порыскать по подземельям и отбить куски у очередной нежити…

Снаружи загрохотало, послышалась ругань и стало ясно, что Хелсет споткнулся об стул в дверях. Так ему и надо, вредному параноику.

Когда король заявился в покои матушки, вид у него был слегка встрепанный. Похоже, мальчишка не просто споткнулся, а вполне себе упал. Джон еле спрятал злорадную ухмылку, глядя, как Хелсет с трудом удерживается, чтобы не тереть ушибленный локоть.

– Наша королева-мать жива и благополучна, – провозгласил король. – Мы очень довольны.

Еще бы ты был недоволен, с внезапным озлоблением подумал Джон. У тебя хотя бы есть мать, избалованный гаденыш. Ты даже представить себе не способен, каково жить, когда ее нет.

– Мы, – важно продолжал Хелсет, – считаем уместным и необходимым вознаградить твое преданное служение. Прими этот артефакт, Джулиан. Это церемониальный кинжал моего отца, Симмаха.

При слове “артефакт” у Джона тут же чутко насторожились уши. Может, получится подкупить этим кинжалом Торасу?..

– Благодарю, ваша милость, – кивнул он, принимая награду.

– У меня есть планы касательно тебя, – продолжал Хелсет, вдруг переходя к более человеческой манере речи. – Важные планы. Но прежде ты должен доказать, что способен справиться с действительно сильным противником.

Опять что-то доказывать, мысленно заворчал Довакин, но все же решил послушать, что ему предлагают.

– Мой телохранитель Каррод, – говорил между тем король и у Джона опять вылезли ушки на макушке, – лучший боец из всех, кого я встречал, и он верен мне до гробовой доски. Я хочу, чтобы ты сразился с ним в поединке, Джулиан.

– Мм, – замялся Джон. – А если я его убью?

– Вряд ли, – неприятно засмеялся Хелсет. – Я остановлю поединок, если увижу, что ты явно выигрываешь.

Но не остановит, если увидит, что я проигрываю, ядовито подумал Джон.

– Я встретил его много лет назад, сироту, бродягу, глухонемого ребенка, – ударился в воспоминания король. – У него хватило отваги попытаться ограбить мою сводную сестру, Элисанну… Я взял его к себе, и с тех пор он верно мне служит. Когда пес побит, он будет лизать руку того, кто его кормит, – усмехнулся Хелсет. – Даже если его кормят отбросами.

А ты пренеприятнейший тип, подумал Джон.

– Приходи, когда будешь готов, – сказал Хелсет. – И мы проведем поединок.

– Можно прямо сейчас, – встречно предложил Довакин. – Что зря время терять?

– Может, тебе надо подготовиться? Помолиться богам?

– Это кому, Альмалексии? – фыркнул Джон. – Я готов выйти на поединок немедленно. Впрочем, простите, ваше величество, – елейным голосом заговорил он. – Возможно, это вашему чемпиону нужно помолиться.

– Ему это ни к чему. Проследуем в тронный зал, – обрадовался гадкий Хелсет и пошел в двери.

Смотри опять об стул не споткнись, хмыкнул Джон.

Личный телохранитель короля его мало беспокоил. После Ходоков, армии нежити, даэдротов и прочих Золотых Святых один отдельно взятый боец не казался чем-то таким уж значительным. Куда больше Джона сейчас привлекала идея отжать у Каррода меч – на правах победителя – и разглядеть его в подробностях, как и советовала Барензия.

В тронном зале все было красным – помимо того, что было по-морнхолдски зеленым. Повсюду свисали алые стяги, и Джону было не слишком приятно там находиться. Что ж, раньше начнем – раньше можно будет вернуться домой и выспаться, решил он и встал посреди зала, ожидая противника.

Каррод оказался редгардом и прежде Джон его не видал. Меч в руке телохранителя был похож скорее на саблю странной и неудобной формы, всю в каких-то художественных зазубринах, – в нем отражались красные стяги, и Джон никак не мог разглядеть его получше. Но вроде похож… Такой уродливый клинок вполне подошел бы к уродливой рукояти, лежавшей сейчас в поместье.

– Я говорил, что Каррод никогда не проигрывал? – ехидно заметил король. – Кажется, я забыл об этом упомянуть. Но в любом случае это будет честный поединок.

Ха, подумал Джон. Телохранитель-то в полной броне, а Довакин в шелках щеголяет. Чего уж тут честного.

– Начинайте по моей команде, – повелел король. – Используйте любое оружие и заклинания. Удачи вам обоим… Да начнется бой!

Каррод сразу же двинулся к противнику – и впрямь точно цепной пес, кинувшийся рвать по команде хозяина. О честном бое тут речи и не шло, ведь Джон даже меч не успел извлечь – только скинул с плеч плащ и все еще держал его в правой руке.

После первого же выпада зазубренная сабля Каррода запуталась в гостеприимно раскинутом плаще и полетела вон из руки, сломанной в локте подлым ударом колена.

– Могу его подлечить, – сказал Джон, глядя в глаза ошарашенному Хелсету. – Но лучше позвать кого-то более умелого.

– Ты же даже меч не достал, – распахнул рот король.

– Ты великий воин, – страдальчески подвывал с пола Каррод, баюкая свою бедную руку. Не такой уж он оказался глухонемой.

– Целителя позовите, – сказал Джон, обращаясь к гвардейцам вдоль стен и размышляя, не начнут ли его прямо сейчас убивать. Если так, придется раскрыть перед Альмалексией свою тайну и натянуть золотые рожки…

Кто-то из стражи припустил за целителем, а Джон сел на корточки возле Каррода и размял пальцы, пытаясь вспомнить, как лечил волчицу.

– Сейчас, потерпи, – сказал он и поморщился от боли в колене. После удара о броню оно безбожно ныло и отвлекало.

– Мой отец, – кряхтел Каррод, пока Джон честно пытался его лечить, – дал мне этот меч, когда я был еще ребенком…

То есть ты настолько же сирота, насколько глухонемой, подумал Джон и мысленно посоветовал Хелсету научиться врать получше.

– Он сказал, что никто не сможет победить меня, – продолжал исповедоваться телохранитель, – пока не придет тот, кому этот меч принадлежит по праву. Теперь он твой, Джулиан.

– Спасибо, – искренне ответил Джон и поглядел снизу вверх на подошедшего Хелсета.

– В тебе есть что-то, – промолвил король задумчиво. – Что-то, чего я не понимаю, но обязательно пойму. Идем, Джулиан. Нам надо поговорить.

– А Каррод? – спросил он, понимая, что еще не долечил телохранителя.

– О нем позаботятся, – равнодушно махнул рукой Хелсет. – Идем.

Джон пожал плечами, поднялся и пошел за плащом, в который была замотана сабля. На ходу, морщась от ёкающего колена, он вспомнил о своем замечательном браслете под перчаткой и потянул оттуда целебную магию. Судя по рубцу, уродовавшему лицо Хлера, даже и в Тамриэле не все раны было возможно исцелить. Джон помнил, как жрецы в храме ругались по поводу демонической рытвины, оставленной аспектом Хирсина, и распекали его, что так поздно пришел, – и это они не знали, что его целые сутки выхаживал шаман. Еще бы на день позже – и ходили бы они с Федрисом и Джиубом как братья по шрамам. Так что чем быстрее он вылечит свою родную коленочку, тем лучше. Хромота ему сейчас совсем некстати, да и не идет ни к лицу, ни к прическе.

Они вернулись в покои Барензии и Хелсет сразу перешел к делу:

– Недавнее нападение на Морнхолд было необычным. Прежде никто не видел подобных существ. Мы, – он глянул на мать, – полагаем, что они были созданы некой божественной силой.

– Альмалексией? – уточнил Джон.

– Более вероятно, что это творения Сота Сила, – покачала головой Барензия.

– Я не доверяю людям-богам, – торжественно заявил Хелсет, будто бы ожидая, что это кого-то удивит. – Ты, Джулиан, должен этим заняться. Ты доказал, что ты силен и находчив и мы можем тебе доверять.

И почему это так противно звучит, задумался Джон.

– Разузнай о нападении, – давал ему задания король. – Разузнай о планах Сота Сила и Альмалексии. Если ты и есть Нереварин, это твой долг.

Уел, ничего не скажешь. Ложные боги, пророчество – ему вроде как самой судьбой положено разобраться с этой парочкой.

– Не приходи ко мне, пока все не выяснишь, – продолжал Хелсет. – Альмалексия не знает, что мы можем быть союзниками, используй это себе во благо.

То есть тебе во благо, подумал Джон и мысленно поаплодировал ушлому монарху.

Впрочем, желание короля разобраться с бедовой богиней чужими руками было вполне понятным и никак не препятствовало планам самого Джона. Более того, была надежда, что теперь, раз уж они “союзники”, Хелсет хотя бы на время оставит его в покое.

Выслушав все напутствия и наставления, Джон раскланялся и покинул дворец, перенесясь прямиком в поместье. Размотав плащ, он с сожалением глянул на затяжки и дыры, оставленные зазубринами на подкладке, а потом приложил клинок к рукояти.

Ну точно. Оно.

Какой уродливый меч, скривился он и пошел спать. После трудового дня, полного убийств, насилия и лжи, глаза отчаянно слипались.

*

Ученое кольцо было как всегда на высоте и подтвердило, что подаренный кинжал и в самом деле является артефактом. Джон обрадовался и подумал, что новый день в Морнхолде начинается не так уж и плохо – теперь у него есть вещица, с помощью которой он сможет подобраться поближе к Торасе и щиту.

Глядя на кинжал Симмаха, он поразмыслил и пришел к довольно-таки очевидным выводам: Хлер работает на Барензию. Или, как минимум, работает вместе с ней. Стоило Джону сообщить, что он ищет куски меча, как ему тут же помогают их найти и дают средство для выкупа. Это просто не могло быть совпадением.

Ну и прекрасно, подумал он, отправляясь в музей. Мы ценим сотрудничество.

Тораса от стеклянной штучки была в восторге.

– Церемониальный кинжал Симмаха, – восхищалась она. – Если вы захотите с ним расстаться, мы с радостью его выкупим.

– Позвольте вручить его в дар музею, – торжественно отвечал Джон, а потом, скроив озабоченное лицо, попросил снова показать ему вчерашний щит. – Мне показалось, что в нем все-таки что-то есть. Но я, конечно, могу ошибаться…

Эльфка, которой кинжал затмил все на свете, убежала в закрома, а он остался в компании ординаторов и молота Стендарра. Был ли это действительно молот Стендарра, все еще оставалось неизвестным, и Джон подобрался поближе, протягивая руку с Прелестью.

– Экспонаты руками не трогать, – предупредил его бдительный страж.

– Я не трогаю, – оскорбился Джон. – Я изучаю.

Молот Стендарра, сообщило кольцо, а секундой позже он прочел то же самое и на табличке вполне официальной, рядом с экспонатом. Довакин скептично засопел. Аж самого Стендарра, хм… Хотя почему бы и нет. Ведь был же в его жизни лук Ауриэля. Вот только лук, насколько Джон помнил, не отличался таким чудовищным весом…

– Вес – тысяча? – не поверил он, вглядевшись в цифры на табличке.

– Потребовались усилия четверых носильщиков, чтобы поднять его на постамент, – подтвердил ординатор. – Хотя любой из нас справился бы и в одиночку, – хвастливо добавил он.

– Пф, – закрутил носом Джон, выражая обидное недоверие.

– А вот я сейчас докажу, – напыжился ординатор и ухватился за ручку.

– Экспонаты руками не трогать! – возмутилась Тораса, появляясь из подсобки со щитом.

Джон с сочувствием глянул на охранника: мол, женщины, что с них возьмешь. Любят порядок, не понимают внезапных порывов души.

– Держите, Джулиан, – она протянула ему щит, и ординатор нахохлился.

– Другим нельзя, мне можно, – ехидно заявил Джон, хватая руками экспонат, и тут же наморщил лоб, изображая крайнюю степень озабоченности: – Знаете, мне кажется, что этот шип посередке плохо держится. Вообще стоило бы отнести его к кузнецу, как вы считаете?

Тораса потянула за шип, который и впрямь качался.

– Да, пожалуй, – протянула она. – Сами понимаете, дорогой Джулиан, у нас ограниченные ресурсы. Чинить вещь, которая может и не быть артефактом… очень ограниченные.

– Давайте я его все-таки отнесу, – предложил он. – У меня есть знакомые в Зале Мастеров, думаю, они не откажутся для начала хотя бы его осмотреть.

– Это было бы так любезно с вашей стороны, – обрадовалась эльфка, увидевшая способ сэкономить.

Джон мило улыбнулся в ответ, ухватил щит и сбежал из музея, пока она не передумала и не навязала ему ординатора в попутчики.

*

Болс Индален сыскался на том же месте, что и раньше, – в чаду и копоти кузницы. Глянув на щит, он сразу отправил Джона к своему напарнику, орку Ягаку гро-Глюку.

– У меня тут кое-что из музея артефактов… – начал Джон, но орк уже выхватил из его рук щит и стал придирчиво разглядывать.

– Это не артефакт, – наконец пожал он плечами. – Двемерский щит, довольно древний – Первой эры. Как сюда попала эта чушь, ума не приложу, – и с этим словами орк бодро крутанул шип, напрочь его отломив.

– Чего? – осел Джон, глядя на дыру в середке щита. – Ты что творишь? Как мне теперь его возвращать?

С одной стороны, это было ровно то, что он и сам собирался сделать, ведь ему нужна часть клинка, но с другой стороны… кто ожидал, что останется такая ужасная дыра?

Он начал прикидывать, повезет ли ему найти в двемерских руинах что-нибудь похожее и выдать за артефакт. А если не повезет? Что ж, тогда он будет скрываться от Торасы Арам всю оставшуюся жизнь – или хотя бы все то время, что ему тут куковать до возвращения домой.

Орк, однако, был настроен оптимистично.

– Да не боись, сейчас починим. Тут дел-то на час. С тебя сто дрейков, кстати.

Всего сто дрейков и не надо лезть в руины. Сегодня и впрямь хороший день, обрадовался Джон, добывая из неразлучного рюкзака очередной кошель с сотней.

– А эту хрень можно выкинуть, – кивнул Ягак на шип, но потом призадумался: – Хотя нет, нельзя. Она тоже двемерская… интересная такая хрень.

– О хрени позже, – пресек его рассуждения Джон. – Вот тебе сто дрейков, чини. А я скоро вернусь.

Подхватив шип, пока орк его совсем куда-нибудь не задевал, он перенесся в поместье и, забрав оттуда рукоять и клинок, стал осторожно вылезать через заднюю дверь. Бдительная Тораса мерещилась ему буквально под каждым кактусом. Как же тяжело быть жуликом, вздохнул он, прячась под чарами хамелеона и пробираясь обратно к Залу Мастеров сквозь пепельную бурю.

В Зале ему пришлось подождать, пока ремонтные работы будут закончены. Ягак слышать не хотел ни о каких кусках клинка – он занят, посвящает себя делу, не сметь отвлекать! Джон вспомнил Шарн, такую же нетерпимую к помехам, и убрался подальше, пока раздраженный орк не пришиб его молотом.

Устроившись в холле, он вытащил из рюкзака недочитанную книгу – “Призыв Азуры” – и углубился в познавательное чтение. Среди прочего в ученом труде говорилось, что нельзя призывать Азуру, если в ночь была гроза, ибо все грозовые ночи – время Шеогората. Джон вспомнил молнии и шторм, сквозь которые его зашвырнуло на корабль – да и во всю эту ужасную историю, – и подумал, что автор книги в этих вопросах явно разбирается и знает, о чем толкует. В такую буйную ночь Азура не показала бы и носа.

Он как раз хихикал над рассказом о том, как Молаг Бал являлся смертным в образе Принцессы Интриг, когда из кузни высунулся Ягак и позвал его обратно.

– Вот, – с гордостью провозгласил орк, указывая на сияющий отполированный щит. – Как новенький. Все еще не артефакт.

– Угли силы в нем еле тлеют, – с мудрым видом изрек Джон, цитируя Альмалексию. У него уже начал складываться кое-какой план в голове. – Но их еще можно раздуть.

– Ну, успехов. А где кусочки? – и орк алчно потянулся к грубому мешку, топорщившемуся у Джона в руке. – У тебя были интересные кусочки, давай их сюда.

Довакин раскрыл мешок и предъявил кусочки.

– Это, – сообщил он, – Истинное Пламя, разбитый клинок Неревара.

– Хо-хо, – Ягак загреб обломки и потащил их к верстаку. – С такими материалами я готов поработать бесплатно. Приходи через два дня.

Джон кивнул, подхватил щит и убрался обратно в поместье, где сразу полез в рюкзак за звездой Азуры – в ней все еще тосковал пойманный в склепе лич.

Лишь бы не вырубило надолго, понадеялся он, берясь правой рукой за звезду, а левой за щит. Лишь бы повезло. Должно повезти, ведь сегодня хороший день…

*

– Тораса, вы просто не поверите, – восклицал он, вваливаясь в двери музея. – Взгляните!

И потряс начищенным до блеска щитом.

– Он определенно выглядит иначе, – прищурилась эльфка. – А где же шип?

– В том-то все и дело, – врал Джон, наслаждаясь моментом. – Шип подавлял истинную силу щита. Этот артефакт называется Щит Ночи, вот, попробуйте…

И он навьючил щит ей на руку. Тораса моргнула, оглядывая зал:

– О… ночное зрение… постоянный эффект!..

Еще бы. Единственная приличная, без брака, зачаровка, на которую Джон в принципе был способен. Хоть на что-то сгодился тот гнусный лич. И что самое замечательное, Тораса в жизни не заподозрит, что он сам и зачаровал ее драгоценный экспонат. Постоянный эффект – это вам не баран чихнул.

– Джулиан, вы истинный друг музея! – просияла эльфка. – Я даже готова простить вам всю ту пыль, что вы здесь натрясли, – кокетливо улыбнулась она.

– Пепельная буря, – патетически развел он руками, делая вид, что ни в чем не виноват и к буре не причастен.

– А шип? – заинтересовалась она, обнимаясь со щитом. – Наверное, он тоже непростой, раз сумел подавить такой артефакт!

– Непростой, – признал Джон. – Помните, я говорил вам, что ищу части клинка Неревара, Истинного Пламени?

– И этот шип… – начала соображать Тораса. – Ну да, конечно, Истинное Пламя! Пламя против силы Ночи! Легенды гласят, что меч был разбит у Красной Горы, значит, возможно, прямо в том сражении… значит, этот щит оттуда… может, он даже принадлежал самому Думаку… о!.. – и она истово стиснула двемерскую железку, как любимого ребенка.

Джон молчал и лишь смотрел на нее с доброй улыбкой, предоставляя ей самой додумывать и придумывать все, что душеньке угодно.

– Тот шип, конечно, ваш, – глянула она на него помутившимися от счастья глазами. – И если однажды вы сумеете перековать клинок, я бы с радостью на него посмотрела…

Я сам как Принцесса Интриг, подумал Джон. А что? На высоком валирийском все равно нет разницы.

========== Глава 30. Напарники ==========

Джону было абсолютно нечем заняться. В ожидании, когда Ягак перекует клинок, он болтался по поместью и тосковал, запертый в доме нескончаемой бурей. Вокруг были книги, но читать не хотелось, а проповеди Вивека и вовсе вызывали в нем чувство полной безнадежности одним своим видом.

Он смастерил несколько пробных зелий из тех ингредиентов, что были в доме. Зелья вышли слабенькими и мерзенькими, и он вылил их в сток, отмечая, что вода из труб течет с перебоями. Возможно, пепельная буря, которая и не думала униматься, забила грязью какие-то важные конструкции, а может, беда была в гаснущих силах Альмалексии, которых уже не хватало на поддержку города. Так и до эпидемии может дойти, подумал он, глядя, как из трубы толчками льется ржавая, нечистая жижа.

В связи с такой перспективой он начал сооружать примитивное устройство для очистки: всего-то кувшин с дырками в донце, набитый углем из очага и слоями тряпиц. Нацедив воды, он взялся варить похлебку, бухнул туда лишку специй и потом маялся обожженным горлом, словно после первого в жизни Йоля.

Идти на улицу смысла не было. На Базаре больше не торговали, спектаклей не показывали и не проповедовали. Снаружи теперь не было ничего, кроме пепла и пыли. А внутри был лишь Джон, которому уже хотелось выть от одиночества и бездействия.

Но какими бы долгими ни казались ему эти два дня, они все же истекли и наутро он припустил сквозь бурю к Залу Мастеров, где Ягак гордо вручил ему ужасно неудобный меч – сильно изогнутый, в зазубринах, со смещенным балансом.

– В своем роде замечательный клинок, – провозгласил орк. – Но не горит. Я кузнец, а не маг. Если тебе нужно двемерское зачарование, поговори с двемером.

Джон уставился на него с укоризной.

– Знаю, знаю, – хмыкнул Ягак. – Они все умерли. Но тут народ рыскал по руинам – промышляют, грабят помаленечку, сам понимаешь. Так вот, говорят, что видели там привидение в странной шапке.

– Мне срочно нужно привидение в странной шапке, – хищно подобрался Джон, чувствуя прилив энтузиазма. – Спасибо, Ягак. Меч, конечно, уродский, но работа прекрасная.

– Да не уродский он, – расхохотался орк. – Просто умение для него потребно. И сила. А ты хилый.

– Это правда, – не смущаясь, согласился Джон. – А ножны к этому замечательному оружию прилагаются? – он с сомнением осмотрел круто изогнутый клинок. Хуже аракха, право. – Их вообще можно сделать?

– Вряд ли, – ухмыльнулся орк. – Такое обычно в коробе хранят. Это, как говорится, нестандарт.

*

Нестандарт, ругался Джон, волочась к руинам, пока буря поливала его потоками грязи. Вдобавок к пыльному безобразию в Морнхолде соизволил пойти самый что ни на есть простецкий дождь, и теперь пепел смешивался с водой, создавая поистине незабываемую погоду. Поросли луговой ржи на клумбах превратились в топкое болото, а на что стали похожи кактусы, даже думать лишний раз не хотелось.

Меч Неревара свисал из его руки опасным грузом, так и норовя запутаться в плаще, – не иначе как мнил себя стыдливой невестой в подвенечном уборе. Джон и хотел было оставить неудобную пакость в поместье, но вдруг двемерский дух даже говорить с ним не захочет без этой штуки?

Когда он спустился вниз по шаткой лесенке и углубился в подземный комплекс, то увидел, что в руинах определенно порылись местные. Он помнил, как прежде проходил мимо дверей, где лежали копья и пара кирас – печальное свидетельство рока двемеров, настигшего стражников прямо на посту. Теперь от них оставались лишь две кучки черного праха, и на одну из них кто-то уже успел наступить сапогом.

Как все это печально, подумал он и стал заново обходить руины, выискивая привидение и надеясь, что не столкнется с искателями поживы. Убивать сегодня не лежала душа.

Народная молва не подвела. Дух в шапке отирался в заброшенной, разграбленной кузнице прямо возле здоровенного недостроенного центуриона. Привидение звали Радак, а фамилия его была Стунгнтумц, и Джон не стал даже пытаться запомнить ее или выговорить.

– Что вам всем надо от старого духа? – возмутился Радак, увидев, как очередной приключенец лезет к нему в кузницу, развозя повсюду грязь. – Оставь меня в покое.

– Ты первый двемер, который согласился со мной поговорить, – обрадовался Джон. – Нет, вру. Второй. Первым был Ягрум Багарн.

– Знаешь Ягрума? – оживился призрак. – И как поживает старый жестянщик? Хотя что это я, – скис он. – Понятно, что уже никак.

– Да нет, он жив, – качнул головой Джон. – Подцепил корпрус, лишился ног, цокает теперь на паучьих лапках. Но жив.

Радак таращился на него в молчаливом изумлении. Наконец он поманил Джона призрачными ручками к древнему стулу и повелел:

– А ну-ка присаживайтесь, молодой человек. Так где, говорите, проживает сейчас Ягрум?

– В Вварденфелле, у Дивайта Фира, – сообщил Джон, не видевший особого смысла это скрывать.