Текст книги "Узы крови (СИ)"
Автор книги: Скворец91
сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 54 страниц)
– Мам, стоп! – Тонкс вяло подняла руки в протестующем жесте и устало спросила: – Ты серьезно? Это самая дерьмовая идея, какую я слышала в своей жизни.
Выглядела она ужасно: волосы мышасто-серого цвета, мешки под глазами, да и сами глаза какие-то потускневшие, как и весь ее облик, словно вмиг лишившийся красок.
Андромеда бросила на дочь тяжелый взгляд. Миссис Тонкс пребывала в каком-то странном состоянии, словно отрешенная от всего. Сириус не сводил с нее злого взгляда.
– По-моему, это выход, – кисло отозвался Гарри. На его лице застыло хорошо знакомое Гермионе упрямое выражение, означающее приблизительно: «Поттер решил, и теперь его и Империусом не заставишь сменить мнение». Как же она ненавидела это его выражение!
Регулус поерзал на стуле: судя по всему, в его душе шла тяжкая борьба гуманизма и расчетливости.
– Выход, – перекривила Гарри Стелла. – Даже думать не смей! – на лице младшей Блэк появилось почти такое же выражение, как у Гарри.
– Но… – заикнулся тот и вдруг повернулся к Северусу: – А вы никак не можете сделать эту процедуру более безопасной?
– Гарри! – хором воскликнули Стелла и Сириус.
Северус переплел пальцы рук, глядя прямо перед собой, и не отвечал так долго, что Гермиона уже понадеялась на вердикт вроде «Это настолько опасно, что даже я не возьмусь». Но не тут-то было.
– Возможно, я смог бы, – наконец, задумчиво протянул отец. – Если у меня будет ассистент, попробовать можно.
Повисло молчание. Гермиона еще некоторое время смотрела на отца, с любопытством ожидая продолжения, пока вдруг не осознала, что практически все присутствующие уставились на нее. И только тут она поняла.
– Что? Я?? – изумленно воскликнула она. – О, нет! Нет, нет, нет, и еще раз нет!!
– Лучше ни у кого не получится, – пропел Регулус, глядя на нее с такой гордостью, будто он самолично научил ее всем премудростям ментальной магии.
– Нет!! – рявкнула Гермиона в ответ на его взгляд.
– Герм, – Гарри состроил умоляющую гримаску.
Да они что, все умом тронулись?!
– Нет, говорю! – как можно более внушительным тоном произнесла Гермиона, но никого, похоже, не интересовало ее мнение.
– И как вы это сделаете? – спросил Сириус, будто вопрос о ее участии уже был решен.
– Так как мистер Поттер неспособен сам надежно защититься от моей ментальной атаки, – произнес Северус, не удержавшись от нелестного взгляда в сторону гриффиндорца. – То моя дочь будет держать ментальные щиты в его сознании.
– Я?? – Гермиона не нашла более умного ответа.
– Охренеть, – одновременно с ней выдохнул лорд Макнейр.
Нарцисса метнула на мужа возмущенный взгляд, но он был настолько поражен, что даже позабыл притвориться раскаявшимся.
– Но если вы при этом будете производить какие-то манипуляции в сознании Гарри, то это точно приведет к ужасным последствиям, – возразила Тонкс.
– Гермиона использует гибкие щиты, – ответил Северус.
Гермиона закатила глаза. Ну, разумеется, она ведь гений. И очень опытный гений.
– Что такое гибкие щиты? – недоуменно спросил Гарри, напросившись на еще один уничтожающий взор Северуса.
– Их используют при лечении душевнобольных, мистер Поттер, – ядовито процедил он, – ограждая предположительно здоровые участки психики от тех, в которых будет происходить некая… реставрация.
– Ага, и занимаются такой практикой только в берлинской лечебнице при Институте экспериментальной магии! – сказала Тонкс. – На такое способны от силы десятка два легилиментов в мире! Сомневаюсь, что Гермиона хоть раз пробовала выстраивать гибкие щиты!
– Пробовала, – возразил Северус прежде, чем Гермиона успела хоть пикнуть.
– Дайте-ка угадаю: в своем сознании, – ядовито отчеканил Сириус.
Гермиона поспешила кивнуть. Вот-вот, она совершенно бездарна!
– Технология ей известна, – невозмутимо парировал Северус. – И у нее все получилось блестяще.
– Но одно дело: строить щиты в своем сознании, а другое… – запротестовала Тонкс.
– Мисс Тонкс, позвольте рассуждать мне, сколь разительно отличаются подобные техники, – желчно процедил Северус. – У меня, смею надеяться, больше компетенции в этом вопросе, чем у кого-либо из собравшихся здесь, – и с небрежной заносчивостью добавил: – И без обиженного тщеславия, пожалуйста.
Тонкс, Стелла и Сириус дружно закатили глаза. Лорд Мальсибер за спиной у всех в шутку изобразил, будто с каменным выражением лица поправляет воображаемую корону, и заговорщически подмигнул Гермионе. Она с трудом удержала неуместную улыбку.
– Да, – после паузы убежденно закивал головой Гарри. – Попробуем.
***
«Поверить не могу, что позволила уговорить себя», – обреченно думала Гермиона час спустя. И меланхолично отметила: «Хотя никто моего согласия и не спрашивал». После повторного штудирования необходимых параграфов, Северус устроил ей небольшой устный экзамен и, к сожалению, остался доволен. Стоило, должно быть, притвориться, что ее поразил склероз, но комплекс отличницы помешал ее планам – ну не могла Гермиона не похвастать своими знаниями, чего греха таить. Поэтому теперь ей предстояло применить свои знания на практике.
– Когда охватываешь чужое сознание в целом, не выискивая отдельные воспоминания, твоим глазам предстает нечто наподобие дымки, – произнес Северус.
– Я в курсе, папа! – раздраженно отозвалась Гермиона.
Снейп помолчал.
– Иногда мне хочется заколдовать тебя насмерть, – спокойным тоном уведомил он.
«Взаимно», – мрачно подумала Гермиона, а вслух сладеньким голоском прощебетала:
– Спасибо.
– Неужели? – усмехнулся Северус. – Не за что.
– Приступим к делу? – предложила Гермиона подчеркнуто деловито.
– Конечно же, – с ехидцей согласился отец. – Так вот…
– Дымка, знаю.
– Дымка, – упрямо повторил Северус. – Везде, где увидишь синюю линию, должна будешь выстроить гибкие щиты и не опускать их ни в коем случае. Если они будут слишком сильно мешать мне… – он умолк.
– Что тогда? – поспешно спросила Гермиона.
Северус поджал губы, будто решаясь на что-то.
– Только не говори, что… – кажется, подтверждались ее худшие опасения.
– Тогда про эту затею придется забыть, – уверенно сказал Северус. – Слишком опасно.
Гермиона облегченно выдохнула, с трудом удержавшись, чтобы не повиснуть на шее у отца. Все-таки он не собирался рисковать здоровьем Гарри.
– Спасибо, – пробормотала она.
Северус лишь хмыкнул в ответ и решительно направился в комнату, где им предстояло провести эксперимент. Гермиона неохотно последовала за ним.
– А если вам удастся, Лорд что-нибудь почувствует? – спросил Гарри, когда они вошли.
Гермиона медленно прикрыла за собой дверь. Как только она переступила порог, ее вдруг охватило ледяное спокойствие. «Я смогу», – твердо сказала она себе и повернулась к присутствующим.
– Этого я не знаю, – отрицательно покачала головой Андромеда.
– Понятно, – Гарри глубоко вздохнул и хлопнул себя ладонями по коленям. – Ну, поехали.
– Я начинаю, ты – через тридцать секунд, – распорядился Северус.
Гермиона кивнула и, последовав примеру Гарри, сделала глубокий вдох. «Я смогу, – повторила она себе. Гарри ободряюще улыбнулся ей и прикрыл глаза. «У меня просто нет выбора», – добавила про себя Гермиона.
Северус поднял волшебную палочку. У него был предельно сосредоточенный и хладнокровный вид, но Гермионе в последнее время казалось, что больше всего Северус напряжен именно в те моменты, когда выглядит совершенно спокойным.
– Легилименс, – произнес он.
Гермиона принялась про себя отсчитывать время, Сириус неотрывно смотрел на часы.
– Сейчас, – сказал он.
Время вышло значительно быстрее, чем хотелось Гермионе. Она кивнула и, чуть помедлив, направила палочку на Гарри. «Я смогу».
– Легилименс.
Для верности она прикрыла глаза, хотя разницу заметить уже было невозможно.
Вокруг стоял непроглядный туман, в котором звучали неразборчивые отголоски – обрывки воспоминаний и мыслей Гарри. На этот раз Гермиона была предельно собранной – в отличие от первого раза, когда она очутилась в сознании Гарри и поначалу совершенно растерялась. Она не ожидала, что ощущения будут настолько живыми – казалось, она даже может осязать. Но это только казалось. Через какое-то время в густом тумане вспыхнула узкая синяя полоса, протянувшись по дуге сколько хватало зрения. Гермиона предельно сосредоточилась, начав возводить прозрачную гибкую стену…
… Она медленно открыла глаза. Несколько мгновений перед глазами все плыло, но потом два размытых пятна превратились во встревоженные лица Регулуса и Гиневры. Последняя облегченно выдохнула.
– Я же говорил, что все будет в порядке, – произнес голос отца откуда-то сверху.
Регулус улыбнулся уголками губ, глядя на Гермиону с восторгом. Она сделала попытку приподнять голову…
Зря.
Виски пронзило острой болью, и она со стоном уронила голову обратно, прижав к вискам пальцы. В носу стало горячо, будто сейчас кровь пойдет.
– Выпей, – скомандовал голос отца.
Гермиона безотчетно разлепила губы и, поперхнувшись дрянным на вкус зельем, закашлялась. Жидкость обожгла небо и горячим комком прокатилась в горле. Она прижала ладонь ко рту, чувствуя, что на глаза набежали слезы – то ли из-за гадкого вкуса зелья, то ли от жалости к себе. Самочувствие было паршивей некуда, и у нее ушла целая минута на то, чтобы вспомнить, почему она валяется на диване, и задать важный вопрос:
– Гарри?
– Пришел в чувство быстрее, чем ты, – покладисто ответила Гиневра. – Держится вполне сносно.
– Все нормально? – спросила Гермиона, подразумевая самое главное.
Гиневра на мгновение нахмурилась, но тут же поспешила кивнуть:
– Да, да, все обошлось.
Гермиона облегченно выдохнула.
– Это главное, – ее не интересовало, получилось ли у них задуманное: главное – с Гарри ничего не случилось.
У нее совершенно не было сил.
Гиневра провела ладонью по ее волосам и отошла. Рядом остался только Регулус. Он стоял на коленях возле дивана и не сводил с нее глаз.
– Все нормально, – заверила его Гермиона.
Он прижался лбом к ее лбу и блаженно прикрыл глаза.
– Скоро все закончится, – прошептал он, обращаясь скорее к самому себе, чем к ней.
– Только бы хорошо закончилось, – так же тихо ответила она.
***
– И как?
– Никак, если честно. Ничего не чувствую.
– Ничего?
– Ничего нового.
Пауза. Все в замешательстве.
– Может, должно пройти какое-то время?
– Понятия не имею.
– Можно, я пойду спать? Чувствую себя смертельно уставшим.
– Конечно, Гарри.
Гарри не помнил, как добрался до своей комнаты, как рухнул на кровать, будто подкошенный, и моментально отключился.
Из окон на первом этаже лился тусклый свет. Он шагнул. Гравий захрустел под ногами. Вдоль всей дорожки светили безглазыми зеницами хэллоуинские тыквы, провожая его жутковатыми улыбками. Он шел вперед, и мантия шуршала у него за спиной.
Шторы на окнах были отдернуты. И вот они: молодой мужчина в очках, в сущности, еще мальчишка и пламенно-рыжая девушка. Они выглядели, как школьники, младше своих лет: подростковая чрезмерная худоба, трогательно-беззащитная, еще не сошла с них, хотя у них уже был годовалый сын. Они смеялись, беззаботно и звонко, как могут только совсем молодые, те, кто еще верит, будто им море по колено, а смерть, смерть – это не про них. Смерти еще не существует.
Он вошел. Без помех, ведь при нем было слово предателя. Парнишка выскочил, услыхав, как открылась дверь.
– Лили, Лили, бери Гарри и беги!
Для него не составило труда расправиться с тем, кто трижды бросал ему вызов. Проворная девчонка уже успела взлететь вверх по лестнице и юркнуть в комнату – только полыхнули пламенем волосы. Том Риддл последовал за ней.
– Нет, только не Гарри, прошу вас!
– Отойди, глупая девчонка!
– Только не Гарри!
– Авада Кедавра, – сказано, как всегда, сухо и бестрепетно. Для него привычно – убивать.
Девушка падает. Тонкие руки раскидываются в стороны, запястья хрупкие, волосы разметались по полу, словно жидкое пламя. Он не обращает на нее ровно никакого внимания.
Они оказываются лицом к лицу: Том Риддл и годовалый мальчуган, отмеченный пророчеством. Том Риддл не знает, что пророчество, как всегда бывает со всяким предсказанием, не играет решающей роли, оно только служит толчком для развития событий. И Риддл не знает, что по законам судьбы, пророчества ни в коем случае нельзя пытаться изменить, потому что именно это приводит их в действие.
И Том Риддл, Темный Лорд, лорд Волдеморт находит свою смерть на долгие тринадцать лет.
***
Все сидели молча и во все глаза смотрели на него. Гарри била крупная дрожь, он смотрел в одну точку и говорил, все говорил и говорил, описывал какие-то жуткие ритуалы, которые устраивал Риддл, его жертв, его эксперименты с магией:
– … он столько всего испробовал на себе, ища бессмертия. Это всегда было его единственным желанием, он одержим идеей бессмертия. Я видел, как он создал первого инфернала. Он вообще ни перед чем не останавливался. Ритуалы с жертвоприношениями. Человеческими. Я знаю о нем все…
– Гарри, крестраж действительно остался только один? – требовательным тоном спросил Северус.
Гарри моргнул и поднял на него глаза, наконец высвободившись из плена нахлынувших знаний.
– Д-да, – кивнул он после недолгого сосредоточенного размышления: казалось, он рылся в своих воспоминаниях.
Опять наступило молчание. Все принялись растерянно переглядываться – никто по-настоящему не верил, что эта затея сработает. А теперь, выходит, наступил решающий момент. В него, кажется, тоже никто по-настоящему не верил.
– Ты знаешь, где его поместье? Найти сможешь? – спросила Андромеда, сосредоточенно хмурясь.
Гарри опять секунду помедлил, прежде чем дать утвердительный ответ.
– После того, как все закончится, надо будет проверить его поместье, – произнесла Андромеда.
Гермиона слушала их, пребывая в полной растерянности.
– Что с его талантом? – вдруг спросил лорд Макнейр. – Знаешь, как он это делает?
Гарри, вновь помедлив, кивнул.
– Ему нужно видеть волшебника, чтобы блокировать его способности, – сказал он.
– Ты не сможешь сделать то же самое? – уточнил Макнейр.
Гарри отрицательно покачал головой.
Нарцисса судорожно вздохнула, схватив Уолдена за руку. Гермионе показалось, что она хочет попросить его не ходить, но жесткий взгляд Макнейра послужил ей ответом на невысказанную мольбу. Нарцисса сглотнула, наверняка сдерживая слезы.
– Пять дней на подготовку, – твердо изрек Макнейр.
– Окончательную, – пробормотал лорд Мальсибер.
Вновь наступило молчание.
– Но что, собственно, вы собираетесь делать? – не вытерпела Гермиона.
Мужчины посмотрели на нее с легкой насмешкой.
– Назначим ему открытое сражение, – ухмыльнулся Сириус, кажется, с предвкушением.
– Где? – Стелла смотрела на отца широко раскрытыми глазами.
– У Хогвартса, конечно, – как нечто само собой разумеющееся, произнес Сириус. – Возьмем реванш.
– Нас поддержит Аврорат и многие из тех, кто работал в Министерстве, – добавил Кингсли.
– И многие из Лиги по квиддичу, – вдруг ввернула Кэти.
Гермиона слушала их с ужасом. Ей казалось, что это самоубийство. Она открыла рот, чтобы раскритиковать их план, зиждущийся на «авось», но тут Гарри заявил:
– Они были совсем детьми.
Все повернулись к нему.
– Кто? – чуть испуганно поинтересовалась Тонкс.
Гарри поднял глаза на Сириуса.
– Мои родители. Они были еще совсем дети.
Блэк сглотнул и с видимым усилием отвел глаза от Гарри.
– Та война и держалась на детях, – глухо произнесла леди Снейп. – На талантливых, но все же детях. Просто некоторые взрослые волшебники отлично умеют играть на юношеском максимализме.
========== 46. “И поверьте – этот день войдет в историю” ==========
30 Seconds To Mars – Time to do or die
30 Seconds To Mars – This is war (пожалуйста, послушайте)))
________________________________________________________
Еще несколько месяцев назад жизнь в Косом переулке кипела, как Увеселительное зелье в котле. Теперь же она неуверенно, робко выглядывала в щелку двери. Косой переулок замер в страхе, и редкие прохожие проклинали день, когда им приходилось покидать дом – не безопасный, конечно, но хоть немного более уютный, чем пустая улица, по которой разгуливали только несколько «патрульных».
Наступление ночи заставляло жителей Косого переулка еще сильней вжать головы в плечи и замереть в ожидании чего-то ужасного. Даже пушистый снег, так живописно укрывший дома и лавочки, не мог выманить жильцов из дому. Страх сковал магическую Англию.
Однако в этот вечер кое-что в самом деле произошло. Темнота уже сгустилась, и вспыхнул свет фонарей. «Патрульные» были на своих местах. Продавцы спешили запереть лавочки до наступления комендантского часа, редкие прохожие ускорили шаг, стремясь дойти до своих жилищ вовремя, поэтому Косой переулок немного оживился.
И как раз в это время в темноте захлопали крылья. Двое Пожирателей первыми недоуменно вскинули головы – казалось, в темноте к Косому переулку приближается добрая сотня птиц, старательно работающих крыльями. Кое-кто из лавочников посмелее сделал шаг за порог и тоже поднял глаза к небу. Посреди улицы застыл, как истукан, какой-то паренек и изумленно раскрыл рот. Должно быть, он первым разглядел, как из мрака затянутого тучами неба вылетело нечто белое и начало медленно планировать на землю. Когда листовка достигла снежного покрова, парнишка подскочил к ней и, невзирая на предупреждающие крики патрулирующих Пожирателей, подхватил бумагу.
– Что это? – растерянно пробормотал он себе под нос.
– Положи назад, кому говорю! – горланил Пожиратель, приближаясь к нему.
– Тут… – начал парнишка, обращаясь неизвестно к кому.
Но Пожиратель был уже в шаге от него, готовый выхватить листовку, и парень, возможно, неожиданно даже для себя, рванул от него прочь и закричал что есть сил:
– Волшебники! Это призыв всем нам! Призыв! – он увернулся от рук Пожирателя, пытающегося сцапать его за шиворот. – Сегодня! У Хогвартса! Приходите все, кто не хочет дальше быть рабами Лорда!
Улицу уже вовсю засыпали сотни листовок, падая, будто снег, прилипая к окнам домов, трепеща на ветру и разлетаясь по всему Косому переулку. Второй Пожиратель принялся сжигать их на лету, но быстро понял, что это бесполезно – листовок было слишком много.
– Долой Темного Лорда! – кричал разбушевавшийся парнишка, ловко уклоняясь от своего нерадивого преследователя.
Двери окрестных домов начали робко приотворяться, и оттуда выглядывали наполовину испуганные, наполовину любопытные лица хозяев.
– Да кончай с ним! – не выдержал Пожиратель, пытавшийся сжигать листовки, и, вскинув палочку, выкрикнул: – Авада Кедавра!
Парнишка упал замертво. Где-то сдавленно вскрикнула женщина, захлопнулась дверь. Торговец из лавки спортивных товаров поднял листовку, которую ветром припечатало прямо к его сапогу, и, пробежав глазами, хмуро взглянул исподлобья на Пожирателя.
– Чего повылазили? – внезапно дрогнувшим голосом осведомился тот, скрывая страх за напускной бравадой. – Ну-ка возвращайтесь в свои норы, через пятнадцать минут начнется комендантский час!
Но он сам чувствовал, как его опутывают и лишают способности двигаться тяжелые взгляды озлобившихся людей. Он совершил роковую ошибку – возможно, не поступи он так, и у Хогвартса не дождались бы поддержки Косого переулка.
Однако судьба распорядилась именно так.
***
Мадам Розмерта закурила Мерлин знает какую сигарету за день и подошла к окну, чтобы по привычке взглянуть на полуразрушенный Хогвартс перед тем, как выставить за дверь пьянчужку Флетчера и запереть свой паб. Вообще-то, она бросила курить пятнадцать лет назад, однако нынешняя обстановка заставила ее вспомнить об этом средстве успокоить нервы.
Сигарета выпала у нее изо рта, когда она увидела, как в один краткий миг в свете почти полной луны обрисовался силуэт еще одного замка. Розмерта часто заморгала, однако замок никуда не исчез.
– Мерлин, что за чудеса? – выдохнула она.
– Кажется, мне пора бросать пить, – прохрипел Наземникус от стойки, а потом загремел вместе со стулом.
Розмерта даже не услышала этого, продолжая глазеть на замок.
***
– Глазам своим не верю, – вслух произнес Аберфорт Дамблдор, когда, подойдя к окну в назначенный час, таки увидел выросший будто из-под земли замок.
Несмотря на справно приходившие извещения от Минервы МакГонагалл, он до конца не верил во все эти невозможные слухи про «аппарирующий замок» и тому подобное. Он думал так: людям нужна надежда, поэтому они готовы верить в самое невероятное. И вот тебе раз: целый замок выскочил рядом со школой, как черт из табакерки.
Почесав бороду, Аберфорт сплюнул себе под ноги. Ну, что ж, он проиграл спор старому идеалисту Флитвику и теперь, как и обещал, должен собрать своих друзей и выйти «отстаивать Англию».
***
«Вот он. Этот момент. Настал».
Мысли в голове Гарри слегка путались и были отрывистыми и довольно… не испуганными, нет, взбудораженными. Он давно ждал этого момента. Нет, даже не так. Он давно жаждал наступления этого момента. Пожалуй, еще с первого курса, с того раза, когда он впервые столкнулся с Томом Риддлом. И с тех пор – всегда. Он хотел, наконец, развязать этот узел. Чтобы все было решено раз и навсегда – так или иначе, пусть даже ему суждено проиграть, но сегодня, в эту ночь все закончится. Точка в их истории будет поставлена.
Позади раздался вежливый стук. Гарри обернулся на открытую дверь своей комнаты и с удивлением увидел стоящего в проеме Снейпа. Зельевар скрестил руки на груди и изогнул бровь, как бы спрашивая, можно ли потревожить Гарри в данную минуту. Гарри так же безмолвно кивнул. Снейп опустил голову и сделал несколько медленных широких шагов, так пристально глядя в пол перед собой, будто в любую секунду перед ним могла разверзнуться пропасть.
Остановившись, Снейп какое-то время молча продолжал смотреть в пол, потом, наконец, поднял глаза на Гарри. Лицо его традиционно ничего не выражало, и Гарри вдруг пришло на ум, что особенно непроницаемым лицо слизеринского декана бывает, когда он сильнее всего волнуется. И что, когда Снейп крепко сжимает губы, как сейчас, проявляется отдаленное сходство с его дочерью. Эдакое выражение суровой, «преподавательской» строгости.
– Профессор? – машинально вырвалось у Гарри. Он поморщился: сейчас, вне стен Хогвартса, это прозвучало как-то по-идиотски. Он кашлянул и хотел поправиться, назвав Снейпа «сэр», но зельевар заговорил первым.
И его слова повергли Гарри в шок.
– Я хотел извиниться перед вами, мистер Поттер, – объявил Снейп. – За… свои прошлые… многочисленные несправедливости.
Гарри стоял, застигнутый врасплох, совершенно не зная, что сказать, как реагировать.
– О, – наконец, дар речи вернулся к нему, и он попытался улыбнуться. – Э, это прозвучало так, будто я уже… фактически мертв.
– Это ваш взгляд, – отрезал Снейп сухо и повернулся, чтобы уйти, но вдруг вновь развернулся к Гарри. Мантия так и хлопала у него за спиной во время этих маневров.
Гарри подобрался – все же Снейп выглядел довольно угрожающе, даже когда извинялся.
– Следует также добавить, что я всегда относился к вам предвзято и был в этом не прав, – проговорил слизеринский декан таким тоном, будто вычитывал Гарри за бездарно сваренное зелье.
Гарри машинально кивнул. Его вдруг начал распирать какой-то дурацкий смех, и он изо всех сил старался сдержаться. Снейп его точно неправильно поймет. Тот сузил черные глаза.
– Вы все же мало чем похожи на своего отца, – после паузы, во время которой желание истерично расхохотаться покинуло Гарри, добавил Снейп.
– Оу, – вырвалось у Гарри. Все же слышать это заявление было неприятно.
– Поэтому я смею надеяться, что вы будете более живучим, – проговорил Снейп строжайшим тоном.
Гарри не сразу понял смысл его слов, а когда осознал, то растерянно моргнул и глуповато улыбнулся, не более интеллектуально брякнув:
– Что?
Снейп, все еще стоящий со скрещенными на груди руками, постучал белыми пальцами по черному рукаву.
– Вы глухой? – в своей привычной, убийственно едкой манере осведомился он.
Гарри растерянно хохотнул от такого неожиданного тона и взъерошил себе волосы.
– Я… спасибо, сэр, – он все еще не мог в это поверить и самым дурацким образом решил уточнить у самого Снейпа. Собственный голос прозвучал неестественно высоко: – Ничего не понимаю. Сэр, это вы мне пожелали остаться в живых? От чистого, так сказать, сердца? Кажется, мои дела и впрямь плохи, – к глазам подкатили эти отвратительные и совершенно несвоевременные слезы, а горло перехватило.
Во взгляде Снейпа что-то странно переменилось. Он вдруг шагнул ближе, протянул руку и крепко, почти до боли сжал плечо Гарри. Это привело парня в чувство – настолько неожиданным оказался этот жест.
– Не смейте паниковать, Поттер, – голос Снейпа вдруг стал куда мягче, чем обычно. Зельевар криво усмехнулся. – В конце концов, Поттеры никогда не сдавались, и вам суждено продолжить дело своих родителей, бросивших вызов самому темному волшебнику современности, – он прищурился. – Вы доведете начатое ими до конца, Поттер. У вас есть союзники, друзья и эти чокнутые Блэки, а они довольно удачливы. Не так уж и мало, чтобы победить.
Гарри почувствовал, как улыбка расплывается на его лице. В это мгновение он и вправду поверил Снейпу.
– Спасибо, сэр.
Профессор насупился, будто он ему какую-то гадость сказал, и резко отдернул руку.
– Ну, что ж, – вздохнул Снейп, глядя куда-то мимо головы Гарри. – Пора уже спускаться.
Гарри кивнул.
– Да, пора, – согласился он. – Сэр?
Снейп соизволил посмотреть на него.
– И вы извините, – сказал Гарри, и слова дались ему с необычайной легкостью. – Я тоже всегда был предвзятым по отношению к вам.
Снейп кивнул, то ли соглашаясь с этим утверждением, то ли принимая извинения.
– Надеюсь, у нас еще будет время это исправить, – добавил Гарри, соорудив на лице жалкое подобие улыбки.
Снейп внимательно посмотрел на него и еще раз медленно кивнул.
***
Ворота с лязгом распахнулись настежь, и во внутренний двор Гриммового Логова хлынул бледный свет почти полной луны. Взгляду предстала абсолютно безмятежная заснеженная равнина. В стороне, слева возвышалась темная громада Хогвартса, вдалеке по правую руку горели тихие огни Хогсмида.
– Пока что никого, – скептично произнесла Гермиона, но никто ее не услышал.
Всех мужчин охватило странное возбуждение, она даже сказала бы – радостное. Они ждали боя с нетерпением и каким-то непонятным ей азартом. Впрочем, не они одни.
– Сегодня все это закончится, – убежденно произнесла Андромеда, жадно вглядываясь в просторы равнины.
Гермиона сглотнула. Собственно, в «приглашении», как его называл Сириус, отправленном самым обычным способом – совиной почтой, время встречи было назначено на утро сегодняшнего дня. Однако никто особо не сомневался, что Темный Лорд появится только к ночи.
– А если никто не появится? – тревожным шепотом спросила Кэти Белл.
– Да, желающих пока что-то не видно, – протянул Рон.
– Они придут, – уверенно заявил Сириус. – И поверьте – этот день войдет в историю, – он окинул взглядом равнину и как-то мечтательно произнес: – Сегодня мы сделаем это. Или умрем.
Гермиона в ужасе уставилась на него. Она совсем не разделяла его рыцарского пафоса. И тут начали раздаваться хлопки аппарации. Гермиона подпрыгнула на месте и выхватила волшебную палочку, однако ее тревога оказалась ложной: это прибывали авроры и министерские. Она с изумлением смотрела на то, как все больше людей появляется перед воротами Гриммового Логова. Чуть поодаль тоже начали аппарировать люди и, судя по растерянным возгласам, доносившимся оттуда, это были жители Косого переулка. Кингсли с Люпином направились туда, чтобы организовать волшебников: они были, судя по всему, взбудоражены собственной смелостью, взволнованно перекликались и суетились.
Где-то далеко тоже послышались множественные хлопки аппарации.
– Пора! – крикнул Макнейр.
У Гермионы все похолодело внутри.
– Не отходи от меня, – в три голоса скомандовали ей Северус, Регулус и Гиневра – последняя была сегодня под действием Оборотного зелья.
Она едва ли их слышала: больше всего ей хотелось запереть их и своих друзей в Гриммовом Логове, и пусть кто-нибудь другой воюет с Лордом! Она оглянулась, внезапно ощутив, что ей просто необходимо увидеть Гарри, но во внутреннем дворе было слишком темно, и идущие следом Уизли все заслоняли своими высокими макушками. На Гермиону накатила такая паника, будто то, что она не видит Гарри, означало, что он уже погиб.
– Гарри, – беспомощно шепнула она.
Над головой вдруг с шипением взвился огромный световой шар, озарив все на пятьдесят ярдов вокруг, и в его свете Гермиона увидела стоящих на крепостной стене Гарри и Сириуса.
– Волшебники! – крикнул Сириус усиленным заклятьем голосом.
По рядам собравшихся магов прокатился изумленный гул: многим из них довелось впервые воочию увидеть «воскресшего» лорда Блэка, человека с необычной судьбой, а рядом с ним – Мальчика-Который-Выжил. Эти двое были живыми легендами – Гермиона осознала это только сейчас, увидев реакцию людей на их появление. Их существование давало волшебникам надежду, и она поняла, почему Сириус, да и все остальные, были так уверены, что соберут сегодня «несколько сотен магов».
Вдалеке, там, где слышались хлопки аппарации, полыхнуло зеленым, и люди заволновались, однако голос Сириуса вновь разнесся над их головами.
– Наступил решающий момент! – прокричал он. – Сегодня мы дадим отпор тому, кто обещал сделать наш мир лучше, но показал нам только ненависть и свою злобу! Мы все собрались здесь, чтобы отстоять свой мир! Мир, в котором не будет страха!
Волшебники одобрительно зароптали.
– Мир, в котором мы сможем не боятся за своих детей!
Гул голосов стал громче. Кто-то выкрикивал отрывистые фразы в поддержку, слова Сириуса находили отклик в их душах.
– Мир, в котором имя «Волдеморт» не будет вселять ужас!
Многие голоса выкрикнули «Да» – Сириус угадал их главное желание.
– Сегодня мы возьмем реванш за Хогвартс! – присоединился Гарри, и это произвело особо сильное впечатление.
В глазах волшебников засияла несокрушимая вера в победу.
– Мы будем бороться за свои семьи! – выкрикнул Гарри.
– Да! – закричали Регулус, Талия, Андромеда, Макнейр и Мальсиберы – скорее умышленно, чем от избытка эмоций, и волшебники единодушно подхватили их клич.
– За свое будущее! – добавил Гарри.
– Да! – громыхнул хор голосов.
– За Британию! – Сириус вскинул вверх сжатый кулак.
– ЗА БРИТАНИЮ! – взревела толпа.
Тут уж даже Блэки и друзья отца присоединись к общему воплю совершенно искренне – по рядам колдунов будто прошел электрический разряд, коснувшись каждого, и Гермиона ощутила странный прилив сил, энергию, растекающуюся по всему телу откуда-то из солнечного сплетения. Волшебники уже были готовы ринуться в бой, туда, где из зеленых сполохов возник отряд инферналов.
