Текст книги "Узы крови (СИ)"
Автор книги: Скворец91
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 54 страниц)
***
– Хозяин приказывает мисс Снейп составить ему компанию за завтраком! – командным тоном объявил домовик. – Корни проводит мисс в трапезную.
Гермиона взглянула на себя в зеркало. Утром она старательно привела себя в порядок при помощи косметических заклятий, и теперь выглядела достаточно свежо, как для человека, не спавшего полночи. Собравшись с силами, она направилась следом за домовиком вниз. Она шла по замку, и вчерашний вечер, как и происходящее сейчас, казались ей сном. Никак не получалось поверить в реальность этого кошмара, хотя умом она, конечно, понимала, что не спит. Понимала, но не верила.
Мальсиберы и Малфой уже сидели за столом. И Лестрейнджи с еще одним незнакомым Пожирателем смерти, чьи длинные волосы были совершенно седыми, хотя на красивом лице не было ни морщинки.
– Мисс Снейп, как я вижу, не спешит являться на первый мой зов, – сказал Волдеморт сидящей по правую руку Беллатрисе. – Разбалованная девица. Или недостаточно воспитанная.
– Я могла бы преподать ей урок хороших манер, – Беллатриса почти с нежностью посмотрела на Гермиону.
Гермиона равнодушно молчала. Взгляд Лестрейндж она выдержала без особых усилий. В ее распоряжении теперь было всего одно возможное преимущество – не испытывать страх перед наказанием. Волдеморт задумчиво провел волшебной палочкой по губам, растягивая паузу перед вынесением вердикта. Если бояться, то эта пауза в самом деле покажется невыносимой, а если тебе все равно, то Волдеморт выглядит даже смешным в своей самоуверенности. Это открытие позволило Гермионе дышать свободнее. Необходимо просто не думать о том, что может случиться в следующую минуту, и ни в коем случае не вспоминать свои вчерашние ощущения.
– К воспитательному процессу приступим после завтрака, – решил Волдеморт мгновение спустя. – Присаживайтесь, мисс Снейп.
Гермиона заняла единственное свободное место напротив Эстель Мальсибер. От запаха еды желудок неприятно сжался.
– Выглядите свежо, – веселым тоном заметил Волдеморт. – Хорошо выспались, судя по всему?
– Неплохо, – с трудом выдавила Гермиона.
Лестрейнджи переглянулись с незнакомым Пожирателем.
– Как? Вас совсем не мучила совесть после вчерашнего… – Беллатриса бросила на мужа еще один взгляд, –… происшествия?
Рудольфус криво усмехнулся.
– Я слышал, маглоподобный был вашим однокурсником, – добавил он.
Волдеморт сузил красные глаза, еще больше став похожим на змею.
– Я пересмотрела свои принципы, – тихо произнесла Гермиона, стараясь, чтобы голос не задрожал. – Я ведь должна соответствовать своему статусу, – по ее мнению, прозвучало по-идиотски, но лучше придумать она не смогла.
– Почему же, мисс Снейп, вы так долго колебались вчера? – с усмешкой спросил Волдеморт. – За вашим отцом я такого не замечал. Это мистер Малфой и юные Мальсиберы могли бы оправдаться генами, но ваши родители меня почти никогда не разочаровывали, – он перевел взгляд на Рея и злобно добавил: – Ненавижу это старомодное благородство.
Мальсибер сидел, глядя прямо перед собой, но наверняка ощутил презрительный взгляд красных глаз. Гермиона спрятала под стол немилосердно трясущиеся руки. Голову начинали пронизывать иголочки боли, вызванной нервным напряжением, а в носу стало горячо, будто вот-вот начнется кровотечение. Она чувствовала себя ужасно. Только теперь на нее сполна обрушилось понимание того, что Дин погиб у нее на глазах. Она виновата в его смерти. Может, даже больше Рея: ведь знала же, знала же заранее, но даже не попыталась его предупредить…
– Ешьте, мисс Снейп, – вкрадчиво произнес Темный Лорд. – Силы вам еще понадобятся. Поможете лорду Розье в одном деле. Ах, да, вы же незнакомы. Это лорд Роберт Розье, один из моих верных сторонников, несправедливо осужденных предыдущим режимом. Но я исправил эту несправедливость.
Гермиона коротко взглянула на седовласого мага. Ей показалось, что она уже слышала эту фамилию от Северуса, но никак не могла вспомнить, в связи с чем. Точнее, она и не пыталась. Все силы уходили на борьбу с охватившей ее дрожью.
– Как и многие другие несправедливости, – добавил Темный Лорд. – Вам, мисс Снейп, предстоит прожить жизнь в совершенно ином обществе, непохожем на то, к которому вы привыкли. Или вам все-таки более привычно общество маглов?
Беллатриса издала бессвязный возглас отвращения.
– Уже давно нет, – отрывисто процедила Гермиона, почувствовав секундную вспышку ненависти к Беллатрисе.
Лестрейндж в притворном удивлении подняла брови.
– Другого ответа было бы глупо ожидать, – насмешливо промолвил Волдеморт. – Все, кто хочет мне понравиться или кто боится меня, отвечают так. Что же преобладает у вас, мисс Снейп? Страх? Или расчет?
Гермиона потеряла не только способность говорить, но и соображать. Она просто смотрела перед собой, и в голове было совершенно пусто. Она не могла придумать ответ, ей даже не были понятны мотивы Темного Лорда: он просто забавляется или действительно хочет, чтобы она выдала себя? Но, Мордред его побери, он и так прекрасно знает, что она не поддерживает его! К чему эти игры? Пусть уж просто убьет ее, и все.
– Отвечай, когда к тебе обращается Темный Лорд! – внезапно рявкнула Беллатриса, вскочив с места.
Гермиона успела лишь отклониться.
– Сядь! – приказал Волдеморт, и Беллатриса тут же рухнула обратно на стул, гневно сверкая глазами на Гермиону.
Волдеморт покрутил в руках волшебную палочку.
– Что ж, мисс Снейп, если вам не хочется есть, то отправляйтесь вслед за лордом Розье, – наконец, приказал он.
Розье поднялся, Гермиона поспешила следом за ним, пока Волдеморт не передумал, и только потом подумала, что ничего хорошего в обществе Пожирателя ее не ждет. Она шла за Розье и смотрела на его белые-белые волосы. Может, это и не седина на самом деле. А если и так, то откуда она взялась? В Азкабане поседел? Последнее предположение заставило Гермиону поежиться.
Розье распахнул неприметную обветшалую дверь под парадной лестницей. За ней обнаружилась крутая каменная лестница, ведущая в подземелья замка. Розье засветил кончик волшебной палочки и зашагал вниз, ни разу не оглянувшись на свою спутницу. Гермиона усилием воли заставила себя следовать за ним. Может, ее запрут в этом подземелье? Поразмыслив, она решила, что это не самая худшая перспектива. Ступеньки лестницы крошились под ногами и были влажными от сырости. Пришлось держаться за такую же отсыревшую стену, местами поросшую мхом. Гермионе очень хотелось спросить, куда он ее ведет, но она не решалась и просто молча шла, гадая, какие еще мучения уготовил для нее Темный Лорд. Наверняка это что-то очень скверное. Но что может быть хуже вчерашнего? Гермионе показалось, будто по пищеводу вверх поднимается волна острых иголок. Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Только не убийства. Она бы предпочла мучиться самой, только бы не жертвовать чужими жизнями…
– Чего встала? – хриплым голосом поинтересовался ее провожатый, подняв волшебную палочку повыше. – Я не люблю ждать.
Гермиона зашагала дальше, ничего не ответив. Пока что она не испытывала страха перед Пожирателем, который ее вел. Хотя стоило, наверное. Но сейчас ее заботило только то, что же ее заставят делать? Только не убивать, только не это.
Подземелье больше всего походило на темницу. В длинном коридоре, тускло освещенном светом редких факелов, тянулись два ряда обитых железом дверей. Стены влажно блестели, будто облизанные каким-то огромным зверем. Гермиона скрестила руки на груди, зябко поежившись. Розье остановился у одной из дверей, недобро усмехнулся, взглянув на Гермиону через плечо, взмахом волшебной палочки отпер дверь и вошел внутрь.
Гермиона огляделась по сторонам, испытывая жгучее желание рвануть прочь. Ей было страшно заглянуть в камеру, которую как раз осветил световой шар. Она даже сделала несколько шагов в сторону выхода. Просто уйти. Взять – и уйти. Из подземелья, а потом и из замка – и будь что будет!
– Чего застряла? – рыкнул Розье, выглянув в коридор.
Гермиона медленно повернулась. Хотелось сначала спросить, что там… а потом сбежать. Розье вдруг в одно мгновение оказался рядом и, схватив ее за шкирку, втянул в камеру.
– Я с тобой возиться не намерен, – уведомил он ее и снял со стены большой кинжал с кривым лезвием.
Гермиона в ужасе отшатнулась, однако Пожиратель на удивление легко отпустил ее. И только тут она заметила, что в глубине просторной холодной камеры стоит человек. Розье направился к нему, световой шар поплыл следом и осветил пленника. Точнее, пленницу. Оказалось, что женщина не стоит, а подвешена за руки, и ее ноги едва касаются пола. Светлые волосы закрывали лицо, обнаженные руки покрывали синяки и кровавые разводы. Гермиона машинально отступила на шаг, и дверь тут же с грохотом захлопнулась у нее за спиной. От громкого звука пленница очнулась, вздрогнула всем телом и подняла голову. Гермионе захотелось зажмуриться, чтобы не узнать в ней вдруг кого-то знакомого, но вместо этого она как завороженная смотрела на женщину, испытывая какое-то болезненное нездоровое любопытство. И узнала-таки: это была одна из хогвартских профессоров, кажется, преподаватель магловедения.
– Ну, привет, Чарити, вот мы и снова встретились, – весело произнес Розье.
Перемена, произошедшая с ним, была разительна: он оживился, стал даже выглядеть моложе, глаза лихорадочно засверкали.
– Ид-ди к Морд… реду, – с трудом прохрипела профессор.
Гермиона крепко стиснула зубы. На глаза набежали слезы, в ушах зазвенело. Нет, опять… Вчерашние события рванными отрывками вспыхивали перед глазами.
– Эта женщина вам знакома, мисс Снейп? – Розье откинул со лба пленницы волосы, чтобы Гермиона могла получше рассмотреть опухшее от побоев лицо.
– Это… – слова застряли в горле у Гермионы, когда она встретилась взглядом с глазами женщины, полными ненависти, и на нее нахлынула волна чувств пленницы, накрывая с головой: Гермиона для нее была одной из Пожирателей, ее она ненавидела с не меньшей силой, чем всех остальных приспешников Волдеморта. Ненависть женщины, обращенная и к ней тоже, приравнивающая ее ко всем Пожирателям, застала Гермиону врасплох. «Нет, я не такая, я не с ними», – хотелось сказать это вслух, оправдаться перед ней, а перед глазами – немым упреком – слезинка, упавшая на пол перед Дином. Ведь ему было шестнадцать, и он отчаянно хотел жить…
– Это хогвартский профессор магловедения миссис Чарити Бербидж, – уведомил Розье, сделав особое ударение на слове «миссис». – В девичестве миссис Бербидж была не просто ведьмой, нет, – он приподнял лицо женщины за подбородок. – Ее фамилия была Розье. Моя кузина, девушка благородных кровей. А потом, – он брезгливо убрал руку, – она стала подстилкой для магловского выродка, – Розье выплюнул эти слова кузине в лицо, – и промывала школьникам мозги своей теорией о равенстве волшебников и маглов.
Несколько мгновений они неотрывно смотрели друг другу в глаза – Розье, кажется, ждал от кузины какой-нибудь реакции.
– Шлюха, – не дождавшись, прошипел он. – Во всех смыслах этого слова.
Злость Розье почти ощущалась на ощупь. Желание убежать охватило Гермиону с новой силой. На мгновение показалось, что она сойдет с ума, если будет смотреть, как он издевается над собственной сестрой. Розье заметался по камере, погрузившись в какие-то свои мысли, словно забыв на время о присутствии кого-либо еще. Затем резко остановился и ткнул кинжалом в сторону своей сестры.
– Проси, чтобы я сжалился над тобой, – потребовал он с совершенно безумным видом.
Чарити едва заметно покачнула головой, глядя на него одновременно с вызовом и страхом. Розье запрокинул голову и устало вздохнул. Гермиона сглотнула. «Он же сумасшедший», – с ужасом поняла она. Розье приблизился к Чарити вплотную и провел лезвием кинжала по ее щеке. Женщина зажмурилась, изо всех сил стараясь не выказать страха, но все же всхлипнула. По ее щекам покатились крупные слезы.
– Проси, мразь, – его верхняя губа задрожала, он почти скалился, и от этого красивое лицо становилось похожим на звериную морду.
Гермиона вжалась в дверь у себя за спиной, но не могла отвести глаз от этого жуткого зрелища. Ее била крупная дрожь. Господи, неужели такие люди действительно существуют? Не знающие жалости, беспощадные, для которых человеческая жизнь – пустой звук…
– Проси, – шипел Розье в лицо своей сестре.
Чарити уже всхлипывала, не сдерживаясь, и только судорожно трясла головой, уже даже не от храбрости, а просто потому, что ей было нечего терять. «Не хочу, не хочу, не хочу», – пульсировало в голове у Гермионы, пока она смотрела на несчастную женщину. Она не хотела принимать участие в этом издевательстве, не хотела даже знать, что так бывает.
– Проси, – все твердил Розье, и от одного его голоса, полного удовольствия от происходящего, можно было сойти с ума.
Гермиона крепче стиснула зубы, чтобы не закричать «Довольно». Она уже не помнила, почему не может действительно закричать или попытаться применить магию, знала только, что нельзя. Мир сузился до размеров этой тесной клетки, за влажными склизкими стенами которой ничего больше не существовало, а эта пытка, должно быть, будет длиться вечно.
– Проси… проси… проси…
Ощущение было такое, будто это слово звучит у нее в голове.
– ДА ПОШЕЛ ТЫ, УБЛЮДОК! – вдруг истерично закричала пленница.
Повисла гулкая тишина. Розье отстранился от сестры, несколько мгновений с отсутствующим видом смотрел на нее, потом вкрадчиво переспросил:
– Ах, ублюдок?
У Гермионы от его тона все похолодело внутри, а ладони, наоборот, взмокли. Розье коротко хохотнул и повернулся спиной к Чарити. Гермиона выдохнула. Обошлось…
– Ублюдок, – повторил он и вдруг с разворота всадил кинжал под ребра женщине – так неожиданно, что Гермиона не успела отвернуться и увидела, как кровь брызнула ему на руки.
Чарити истошно закричала, Гермиона зажала уши руками и, крепко зажмурившись, сползла по двери вниз. Перед глазами все еще стояла льющаяся по рукам кровь, а непрекращающийся крик был слышен, как бы плотно она не прижимала ладони к ушам. По щекам покатились слезы. Нет, это все не с ней, это происходит с кем-то другим. Мерлин, это сон, это только сон! Ей хотелось начать мурлыкать какую-нибудь мелодию, чтобы не слышать этот крик. Что он делает? Мерлин, ЧТО ОН ТВОРИТ?
Внезапно мокрые пальцы сомкнулись на ее запястье и дернули вверх с такой силой, что Гермиона вмиг оказалась на ногах. Чарити тихо всхлипывала, ее лицо было закрыто спутавшимися волосами. Одежда была залита кровью, но сквозь прорезь был виден свежий рубец: Розье исцелил свою пленницу, чтобы мучить дольше, чем мог бы выдержать человек.
– Тебе жаль эту мразь? – прорычал он Гермионе в ухо, больно схватив ее за шею сзади.
Гермиона неопределенно мотнула головой. Мысли смешались, ее тошнило от запаха крови, в ушах еще звенел крик.
– Жаль, да?! Отвечай! – Розье встряхнул ее.
– Нет! – выкрикнула Гермиона сквозь всхлип.
Почему все это – именно с ней? Страх смешался с невыносимым отвращением к себе, к своему бессилию.
– Врешь, маленькая дрянь! – Розье оттолкнул ее с такой силой, что Гермиона отлетела в угол и упала на пол.
Пожиратель закатил рукав на правой руке и схватил Чарити за горло. Световой шар сжался до крохотных размеров, погрузив камеру в полутьму, Гермиона кожей ощутила, как помещение наполняется Темной магией. Тени по углам зашевелились – она увидела, как семипалая полупрозрачная рука тянется к ней и попыталась отстраниться, призывая свою силу. Тень отпрянула, обжегшись о ее кожу, и вслед за остальными искореженными силуэтами метнулась к Розье. Бесчисленные потусторонние существа, принявшие облик теней, словно впитывала тень Пожирателя. Чарити захрипела, из последних сил стараясь вырваться из его хватки: все вены вдруг явственно проступили на ее лице черными полосами, глаза глубоко запали, кожа обтянула череп, будто женщина старилась прямо за несколько мгновений, словно таким жутким образом Розье отбирал ее жизненные силы, вытягивал из нее жизнь одним только прикосновением. Ее кожа посерела и начала опадать лоскутками и почти сразу рассыпаться в пыль. Гермиона в ужасе смотрела, как несчастная пленница иссохла и в самом деле превратилась в пепел, который просыпался между пальцами ее мучителя. Розье испустил удовлетворенный вздох. В следующий миг световой шар вспыхнул с новой силой, и тени исчезли. Цепи покачивались в воздухе – и больше ничто не указывало на то, что пару секунд назад здесь находился еще один человек.
Гермиона не смела вздохнуть. Ни о чем подобном она даже не слышала. Розье повернулся к ней и криво усмехнулся. Гермиона инстинктивно вжалась в стену. Сердце бешено билось в груди. Ее волшебная палочка оказалась в руке Пожирателя.
– М-да, – разочарованно протянул он, рассматривая волшебную палочку с арабской вязью. – Снейп из тебя никакая. И Морроу не лучше. Здесь посидишь, подумаешь о своей никчемности.
Он вышел и закрыл за собой дверь на засов. По плитам гулко застучали каблуки, и чем дальше становился звук, тем тусклее светил шар, пока окончательно не погас.
Гермиона, все еще дрожа, продолжала сидеть в углу. Она попыталась воспользоваться своей силой, но, разумеется, ничего не вышло. Почему-то она чувствовала себя униженной, растоптанной, оплеванной. Они сделали это нарочно, они знали, что для нее чужие страдания хуже собственных, поэтому заставили ее смотреть, а потом заставят пытать и убивать. И она… сделает это?
***
Северус проклинал свою жизнь, свою глупость, свою беспомощность. Он чувствовал себя ничтожным, потому что не мог просто отправиться в Марволо-мэнор, разнести там все в пух и прах и забрать свою дочь, которая уже сутки провела там, домой. Он, лорд Снейп, один из самых сильных магов в этой гребаной стране, не может защитить своего ребенка от этих негодяев. Раньше он никогда не задумывался по-настоящему, что испытывает к Пожирателям смерти, но с этого момента он точно знал, что ненавидит их и сделает все, чтобы обитатели замка Марволо сдохли. И, желательно, в адских муках.
Разозленный собственной беспомощностью, он с трудом сдерживался, чтобы не крушить в Косом переулке все, что попадало под руку. Потому что всех тех, кто отмалчивался и послушно потворствовал новому режиму, он сегодня тоже ненавидел. «Надумали переждать в тихой заводи? Ну уж нет, дорогие. Каждый должен уяснить для себя, кто такие истинные Пожиратели смерти. Каждый. Знайте, что мы твари. С нами нельзя мириться. С нами вы никогда не будете спокойны за своих детей. С нами вы забудете про спокойный сон и человеческое достоинство». Но это были только мысли. На деле Северус с остальным отрядом уничтожал только заколоченные лавочки «противников режима», демонстрируя обывателям мощь Радикальной партии и судьбу, которая будет ожидать их в случае неповиновения. В окнах домов маячили белые от испуга лица, а пугаться действительно было чему: отряд подобрали элитный: он с Гиневрой, Кристиан (тоже попал сюда из-за своих детей), Рабастан Лестрейндж, двое Кэрроу, Руквуд и Долохов. Малфоя почему-то не было.
– Твою мать! – выругался Руквуд, когда элитное здание на углу вспыхнуло: кажется, оно принадлежало Ноттам. – Морроу! Этот дом запретили трогать!
Гиневра медленно повернула голову: в глазах у нее мелькали искры. Руквуд неохотно прикусил язык и все же покосился на Алекто, будто та могла успокоить Гиневру. Северус лишь усмехнулся. Алекто теперь Гиневре и слова поперек не скажет.
– К Олливандеру, – буркнула она.
Благодаря присутствию Рабастана Лестрейнджа шансов аппарировать у старого мастера не оставалось, а портальную и каминную сети контролировало Министерство. Собственно, благодаря системе чар Алекто Кэрроу Олливандер вообще не мог выбраться из лавки: для того, чтобы снять эти чары, нужно времени около суток. Словом, чтобы сбежать ему надо либо убить Алекто, либо быть предупрежденным. Вот и представился случай убедиться, кот или не кот у них живет.
Они были уже в паре шагов от лавки Олливандера, когда раздался взрыв. Горячая волна ударила Северусу в грудь, он отлетел на несколько футов и потерял сознание.
***
Темный Лорд сидел над старинным фолиантом, ища лазейку, которая позволила бы ему воплотить в жизнь один блестящий план. Трудность состояла в том, что человеческому существу дано много чести – его тело не так-то просто отобрать, как, скажем, тело змеи, если хочешь сотворить крестраж. Темный Лорд оторвал взгляд от книги. Собственно, он не рассчитывал, что придется идти на такие ухищрения, придумывать, как бы заставить отдать свою оболочку «по доброй воле». Он планировал обойтись простым Империусом, в худшем случае – подкорректировать подсознание. Но ментальный блок маленькой ведьмы оказался блестящим, выше всяких похвал, выше его представлений о других магах. Значило ли это, что и Снейп таков? В таком случае, он просто водит его, Темного Лорда, за нос, показывая свои воспоминания, которые якобы не способен защитить. Темный Лорд захлопнул книгу. Тогда что же получается? Снейп для него неуязвим? Поразмыслив, Темный Лорд усмехнулся. Нет, он ведь просто человек. С обожаемыми Дамблдором слабостями.
В дверь робко постучали.
– Да, – отозвался Темный Лорд, как всегда, с легким раздражением.
На пороге остановился Хвост. Он низко поклонился и, не разгибая спины, пробубнил:
– Мой Лорд, они вернулись. Без Олливандера. Руквуд и двое Кэрроу серьезно ранены.
– Что? – вкрадчиво переспросил Темный Лорд.
Хвост, дрожа всем своим круглым туловищем, скороговоркой повторил сказанное. Темный Лорд переплел пальцы рук.
– Веди их в Зал, – распорядился он.
Хвост, пятясь и не переставая кланяться, вышел из комнаты. Темный Лорд отдернул рукав и коснулся своей Метки, призывая Макнейра. Время поразвлечься.
***
Дверь камеры со скрипом отворилась, и в проеме появился лохматый силуэт Беллатрисы.
– Вставай, девчонка! – приказала Пожирательница. – Да поживей!
Гермиона поднялась и без особой охоты последовала за Лестрейндж. Она бы не отказалась целую вечность просидеть в холодной камере, только бы ее не заставляли делать ничего страшного. И смотреть.
– Твой папочка провалил задание, – сообщила Беллатриса чрезвычайно довольным тоном. – Хозяин наказал его как следует, – она кровожадно усмехнулась. – Небось, и тебе достанется. За грехи отцов, так сказать.
Она мерзко хихикнула. Гермиона сохранила равнодушный вид только из отчаянного нежелания показать свой страх этой гадине. Наверно, ей стоит быть благодарной Беллатрисе, потому что в ее присутствии Гермиона отныне будет изо всех сил стараться не закричать. Беллатриса вызывала у нее острое отвращение и упорное нежелание доставить ей удовольствие, а что Лестрейндж нравилось, когда ее жертвы кричат, сомневаться не приходилось.
Они вошли в большой пустой зал, где на возвышении размещалось некое подобие каменного трона, перед которым прохаживался Волдеморт. Остальных Гермиона смогла рассмотреть, только когда они подошли ближе. Первым делом она отыскала глазами Северуса – он стоял на коленях, и Розье придерживал его за плечо. Отец слегка покачивался, ему было явно трудно держаться в вертикальном положении. Гермиона крепко сжала кулаки, испытав вспышку ненависти к собравшимся. Двух Кэрроу не было. Гиневра стояла в сторонке. Рядом с ней, словно надзиратель рядом с заключенной, стоял, широко расставив ноги и заложив руки за спину, высоченный мужчина. У него была странная стрижка: черные короткие волосы с тонкой длинной прядью, спускающейся на шею, а по бокам, над ушами, были чисто выбритые полосы. Его лицо показалось Гермионе смутно знакомым: мрачное, с обветренной кожей и тяжелым взглядом светло-серых глаз. В правом ухе поблескивала массивная серьга. Почувствовав на себе ее взгляд, мужчина посмотрел на Гермиону и прищурился, хотя отсутствующее выражение глаз не изменилось. Она сглотнула и быстро отвернулась.
Вслед за ней Петтигрю привел двух Мальсиберов и Драко. Выглядели они ужасно: на лице Эстель блестели не высохшие слезы, у Драко на щеке красовался свежий кровоподтек. Лорд Мальсибер с трудом удержался, чтобы не броситься к своим детям.
– Мальсиберы – свободны, – распорядился Волдеморт. – Мистера Малфоя заберите с собой, отправите его в поместье Лестрейнджей, Нарцисса сейчас там, занимается исцелением, пусть сын ей поможет.
Эстель бросилась к отцу, Кристиан обнял дочку, не стесняясь насмешливого взгляда Беллатрисы, и они поспешили покинуть зал. Уже у дверей лорд Мальсибер с досадой оглянулся на Северуса.
Повисла невыносимая тишина. Северус стоял на коленях, глядя прямо перед собой. Его лицо было неизменно непроницаемо. Гермионе хотелось броситься к нему и поддержать, помочь дойти до кушетки, дать укрепляющих зелий.
– Ваши родители, мисс Снейп, разочаровали меня во второй раз за прошедший месяц, – тихо произнес Волдеморт. – По-моему, обретение дочери на них плохо влияет.
Гермиона внутренне подобралась, готовая ко всему. Наверно, сейчас Беллатриса опять будет наказывать ее Круциатусом.
– Северус наказан уже сполна, – Волдеморт усмехнулся Беллатрисе, Розье и еще одному мужчине, присутствующему здесь: светловолосому крепышу невысокого роста.
Пожиратели с готовностью захихикали.
– Пришел черед Гиневры, – уведомил Волдеморт, впившись взглядом в Гермиону: она смотрела в пол, но чувствовала этот взгляд кожей. – Я рассудил, что, раз уж ваше воссоединение так плохо на нее влияет, то будет весело и поучительно, если ее… накажешь ты.
Гермиона подняла на него глаза, чтобы убедиться, что обращаются именно к ней. И, стоило ему произнести эти слова, как Розье и светловолосый коротышка метнулись к Гиневре, схватили ее за руки и силой заставили опуститься на колени. Она только пискнула от неожиданности. А затем раздался треск: Розье движением волшебной палочки порвал платье у нее на спине, обнажив белоснежную кожу с родинкой на лопатке. Гиневра дернулась, попытавшись вырваться, и оскорблено рыкнула. Гермиона окаменела от негодования, чувствуя униженной и себя тоже. Северус крепче сжал челюсти, исподлобья глядя на происходящее.
Мужчина со странной стрижкой размеренным шагом приблизился к Гермионе и протянул ей – она глазам своим не поверила – свернутый кольцами кнут.
– Что?! – вырвалось у нее. – Я не буду этого делать!
Она даже отступила на шаг. В глазах на мгновение потемнело.
– Она не будет этого делать, – насмешливо повторил Темный Лорд, и они с Беллатрисой издевательски захохотали.
Розье с коротышкой тоже осклабились. Мужчина со странной стрижкой скривился, будто от зубной боли, глядя на Гермиону с внезапной злостью, и продолжал держать кнут в протянутой руке. Ее охватила паника: она почувствовала себя загнанным в угол зверем. Никакой надежды сбежать. Северус попытался подняться, но покачнулся и оперся ладонью на пол.
– Я… – выдавил он через силу, но Темный Лорд полоснул его коротким ударом Круциатуса.
Северус упал на пол. Гермиона почувствовала, как глаза застилают слезы. Гиневра все это время покорно ждала.
– Если ты не хочешь, тогда это сделает лорд Макнейр, – с усмешкой объявил Темный Лорд.
Мужчина со странной стрижкой все еще стоял, как каменный истукан. В его глазах плескалась злость, и по краю сознания Гермионы скользнуло смутное подозрение, однако оно не успело оформиться в четкую мысль.
– Макнейр! – рявкнул Волдеморт.
Мужчина крепко стиснул зубы, развернулся и полоснул Гиневру по голой спине. Она сдавленно вскрикнула, белую спину расчеркнула кровавая линия.
– Нет! – Гермиона зажала рот обеими ладонями.
Ее сила так и не возвращалась, иначе бы она, наплевав на все, воспользовалась ею.
– Поздно опомнилась! – захохотала Беллатриса, почти вприпрыжку приблизившись к ней. – Знаешь, в чем вся соль?
Макнейр ударил еще раз: свист кнута заставил волосы на голове зашевелиться. Гиневра опять тихонечко вскрикнула.
– Когда Макнейр полосует кого-нибудь кнутом, быстро это может исцелить только Цисси, – Беллатриса приблизила к Гермионе свое лицо настолько, что она чувствовала ее дыхание. – А Цисси это делать зап-ре-тят.
Гермиона увернулась от Лестрейндж и в отчаянии выкрикнула:
– Позвольте мне!
Волдеморт захохотал, будто только того и ждал. Макнейр ударил еще раз. Гиневра вскрикнула громче и бессильно обвисла в руках Пожирателей.
– Нет, дорогая, – Беллатриса схватила Гермиону за руку, оцарапав своими когтями. – Тебе предлагали, ты отказалась.
Гермиона проигнорировала ее, совершенно неосознанно пытаясь вывернуть руку из ледяных пальцев, ни на миг не сводя глаз со змеиного лица Волдеморта.
– Что вы хотите?! – отчаянно выкрикнула она – после четвертого удара Гиневра обмякла. – Я все сделаю!
Сумбур мыслей в голове превращался во фразы еще до того, как Гермионе удавалось их взвесить.
– Ты приведешь мне Гарри Поттера? – умиленно сложил руки вместе проклятый урод.
Макнейр вновь занес кнут.
– Я не знаю, где он! – истерично завопила Гермиона.
Она высвободила руку из хватки Лестрейндж, рванулась к Макнейру, но Беллатриса опять поймала ее, крепко вцепившись в ее локти.
– Сириус не позволит ему со мной встретиться! – вопила Гермиона, едва соображая. – Блэк меня всегда терпеть не мог, я не знаю почему, а когда узнал, что я дочка Снейпа, то и доверять перестал! Он был недоволен, когда Стелла приглашала меня в Гриммово Логово! Он не отпустит Гарри! Он не раз говорил, что я такая же предательница, как мой отец, и в последнее время его слова возымели действие! Даже на Гарри!
Слезы брызнули из глаз. Макнейр нерешительно замер, покосившись на Волдеморта.
– Мой отец с ними не связывался! – паника захлестывала Гермиону, и она позволяла этому чувству бесконтрольно выплескиваться за ментальный щит. – Он больше не станет помогать им! Все, что ему нужно, сейчас здесь, а для Гиневры нет пути назад! Там ее ненавидят все, включая ее подругу! Прошу вас, не надо больше!
Темный Лорд довольно усмехнулся. Гермиона перестала биться в руках Беллатрисы, с отчаянием глядя на него. В опустевшей враз голове звенело. Сейчас она даже не помнила, что говорила несколько мгновений назад.
И… Волдеморт махнул Макнейру, чтобы тот продолжал. Еще удар: теперь Гиневра закричала во весь голос, вся ее спина была окровавлена. Что он еще хочет?! Опять не было возможности обдумать собственные слова, и Гермиона выпалила:
– Тот человек в маске, с силой… тот, что со льдом! Это Регулус Блэк!
Повисла оглушительная тишина. Северус, прижатый к полу заклятьем, вскинул голову: очевидно, чары спали. У Волдеморта затряслась вздернувшаяся верхняя губа. Гермиона отчетливо слышала свое сбившееся дыхание. Внутри внезапно оборвалась какая-то тонкая струнка, и она почувствовала себя облитой грязью. Предательницей.
– Что ты несешь? – Беллатриса отшатнулась.
