Текст книги "Узы крови (СИ)"
Автор книги: Скворец91
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 54 страниц)
– Ладно, пора начинать, – он выпрямился. – Мы решили рассказать, а кому-то напомнить, чего можно ожидать от Пожирателей. Здесь у меня их фотографии – они на них, конечно, молоды, но узнать можно.
Слизеринцам пришлось пересесть поближе.
– Начнем, пожалуй, с родственников, – Регулус поднялся и помахал фотографией. – Впрочем, вам всем уже наверняка случалось видеть Беллатрису Лестрейндж.
Он протянул фотографию Гермионе – видно было, что снимок официальный: двадцатилетняя Беллатриса сидела в роскошном кресле на фоне тяжелых бархатных портьер темно-бордового цвета – в тон платью, с букетом в руках, с замысловато уложенными локонами, посылая в объектив ангельскую улыбку и невинный взор. Взглянув на Гермиону, снимок вдруг клацнул зубами и ухмыльнулся совсем иначе, вполне в духе Беллатрисы, а затем вновь принял вид добродетельной девицы. Гермиона поморщилась и передала фото Гарри, но все равно отметила, что Беллатриса была очень красива – терпкой красотой, и, должно быть, выглядела старше своих лет.
– Она превосходный дуэлянт, – говорил Регулус, – могущественная ведьма…
– Чокнутая сучка, – громким шепотом произнесла Тонкс, прикрыв рот ладонью.
Почти все засмеялись. Регулус сделал вид, что ничего не слышал.
– Она на высоком уровне владеет легилименцией. Особый талант заключается в том, что силы других Блэков на нее не действуют…
– Даже исцеление леди Малфой? – уточнила Тонкс.
Драко вскинул голову, словно воспоминание о матери застало его врасплох.
– Нет, – вздохнул Регулус. – Только если мы намерены причинить ей вред.
– Я же сказала, что она… – начала Тонкс, но Регулус ее перебил:
– Продолжим, – он протянул Гермионе следующую фотографию. – Рудольфус Лестрейндж, старший из двух братьев. Я сразу скажу, чтобы не повторяться: все без исключения Пожиратели внутреннего круга отличные дуэлянты и, по меньшей мере, на высоком уровне владеют окклюменцией. С проникновением в чужое сознание, к счастью, дела обстоят хуже, но не у Рудольфуса. Он создает блестящие иллюзии, которые очень сложно отличить от реальности, да и отгородиться от них можно, только будучи мастером окклюменции. Или же положившись на такового – имею в виду, если он ввяжется с Лестрейнджем в бой.
Гермиона не без любопытства рассматривала фотографии из молодости Пожирателей. Все они выглядели блестяще: ухоженные, элегантно одетые, с веселыми светлыми улыбками – казалось, просто беззаботные прожигатели жизни, золотая молодежь. В коллекции Блэков нашелся удивительно красивый снимок Алекто Кэрроу: она стояла на фоне цветущего куста сирени, пригнув ветку к лицу, и мягко улыбалась в камеру. Вид у нее был мечтательный и, как обычно, немного печальный из-за опущенных уголков глаз и прямых бровей. Такого нежного выражения глаз Гермиона у нее не то что не видела, даже представить не могла. Ей вдруг пришло в голову, будто Алекто была влюблена в фотографа.
– Ах да, и не берите пример с Талии, – заканчивая рассказ про Кэрроу, подчеркнул Регулус. – Она единственная, чей щит Протего работает против силы Алекто. Всем остальным приходится надеяться на материальные объекты – то есть прятаться за чем-нибудь потолще и, желательно, не проводящим электричество.
Прошло довольно много времени, прежде чем Регулус добрался до интересующего Гермиону Пожирателя.
– Роберт Розье.
– Вот, – оживился Сириус. – Всегда хотел знать, что с этим козлом. Он владеет какой-то невиданной Темной магией, или что?
– Этого я и сам не знаю, – Регулус обернулся к Макнейру.
Тот закатил глаза.
– Нет, все намного замысловатее, – желчно произнес он. – Робби у нас одержимый.
– Что? – хором ахнули присутствующие.
Уолден постучал пальцами по подлокотнику кресла.
– Мы об этом узнали, когда Ванесса вышла за него замуж. Робби очень рано позволили читать некоторые книги из семейных тайников, и он еще до школы был неплохо подтянут в Темной магии. В двенадцать лет этот придурок заключил сделку с демоном – даже не знаю, где он его отыскал. Робби посчитал, что это прикольно – быть одержимым. Такая вот история. Демон дарит Роберту разные умения. Иногда такое ощущение, будто каждый раз выдумывает что-то новенькое. И остерегайтесь, потому что демон, скорее всего, ловит души его жертв.
– И что тогда? – благоговейно прошептала Тонкс.
– Придерживает их, чтобы становиться сильнее, – как ни в чем не бывало пожал плечами Макнейр.
Повисла испуганная тишина – все принялись в красках представлять всякие ужасы. За окном громыхнуло. Паркинсон испуганно вскрикнула, подскочив на диване, из-за чего вздрогнули почти все остальные.
– Панси, – недовольно проворчала Стелла, после ее вскрика машинально вцепившаяся в руку отца.
Сириус оглядел ребят насмешливым взглядом – он и бровью не повел.
– Нервишки шалят, да? – ухмыльнулся он.
– Сам, небось, Умиротворяющее зелье выпил перед тем, как слушать эти рассказы, – поделилась с Люпином Тонкс.
Все засмеялись. Обстановка разрядилась. Сириус, которому определенно стало скучно долго сидеть молча, выхватил у Регулуса оставшиеся фотографии и бодро заговорил:
– Оставайтесь на нашей волне, ибо мы продолжаем нашу познавательную программу «В мире животн…», – он потряс головой, будто случайно ошибся. – «В мире Пожирателей смерти», – с достойным видом поправился он. – Еще раз напоминаем невнимательным слушателям, которых название могло ввести в заблуждение, что это не кулинарное шоу – не ждите от нас рецепта смерти под соусом из дементоров.
Регулус ухмыльнулся, слушая брата.
– Обратите внимание на этот экземпляр, – Сириус вручил Гермионе фото. – Антонин Долохов. Порода мага Темного восточно-европейского. Завезен из России.
Гермиона узнала того приземистого коренастого мужчину со светлыми волосами, державшего Гиневру вместе с Розье, когда ее спину исполосовали кнутом. На фотографии он, разумеется, был значительно моложе.
– Особенность его в том, что он может подчинять себе животных и заставлять их бросаться, на кого ему угодно, – объявил Сириус. – Вот такой гадкий дядька. Анимагам, кстати, тоже нужно держать ухо востро, иначе можно попасть под его влияние, находясь в облике зверя. И это я говорю для себя, любимого.
Большинство находящихся здесь так и не знали, что Регулус тоже анимаг.
Оставшиеся Пожиратели особых отличий не имели (либо тщательно скрывали их), что, впрочем, все равно не вселяло особой надежды. Их по-прежнему было много, и они были сильны. Правда, об этом мало кто думал, когда Сириус закончил свой уморительный рассказ – все покатывались со смеху и начали расходиться в прекрасном расположении духа. Гермиона задержалась – Регулус возвращал на место фотографии, а она в кои-то веки не чувствовала себя смертельно уставшей и надеялась провести с ним немного времени. Сириус, насвистывая, принялся размещать свои снимки в пустом альбоме, откладывая в сторону самые любимые.
– Мы с ним просто одержимы фотографией, – Регулус кивнул головой в сторону брата. – Семейный психоз.
– Я помню, месье де Бержерак, – улыбнулась Гермиона.
Регулус засмеялся и совершенно неожиданно на мгновение прижался лбом к ее плечу, пощекотав щеку мягкими волосами. Гермионе показалось, что земля уходит из-под ног. Сердце сладко дрогнуло. Сейчас она, как ни странно, не почувствовала неловкости – в комнате остались только Сириус, Талия, Эйлин и Стелла с Гарри, да и те были заняты своими делами. Регулус совсем по-кошачьи потерся щекой о ее плечо, а затем поднял голову, блаженно улыбаясь. Глаза его мягко блестели в отсветах камина.
– Ой, посмотрите! – Стелла держала в руках один из старых альбомов. – Мне кажется, или это молодая леди Снейп со своим мужем? – она подскочила к Гермионе и Регулусу и бесцеремонно вклинилась между ними, растолкав их по сторонам без помощи рук.
Они обменялись улыбками – Стелла, что тут скажешь, а потом посмотрели ей через плечо. Гермиона тут же подалась вперед, действительно узнав на фотографии Эйлин в старомодном подвенечном платье – она была совсем юной, на вид – лет шестнадцати. Тяжелые черные волосы были уложены высокой прической, увенчанной массивной диадемой прямо королевского вида. Большие черные глаза на узком лице казались просто огромными и меланхоличными. Гермиона прижала ладошки ко рту – шею Эйлин украшало то самое фамильное колье, которое она надевала на Хэллоуинский бал. Рядом стоял высокий мужчина, на вид старше Эйлин лет эдак на десять. Фотография была черно-белой, поэтому было сложно определить, какого цвета у него волосы и глаза – ясно было только, что светлые. Тобиас Снейп широко улыбался, отчего на щеках у него появлялись очаровательные ямочки. Гермиона жадно всматривалась в лицо деда. Он был красив и статен, и, во всяком случае, на фотографии, казался чрезвычайно обаятельным. И, сколько бы Гермиона ни присматривалась, не могла найти в его внешности ничего общего с Северусом.
– А, мистер Снейп, – улыбнулась Эйлин, остановившись рядом с диваном. – Когда мы поженились, мне было семнадцать, я только-только окончила школу, а ему как раз исполнилось тридцать.
– Ого, – лицо Стеллы вытянулось.
– Он был потрясающим, в него невозможно было не влюбиться, – легко пожала плечами Эйлин и элегантно взмахнула рукой. – Он был чудесным собеседником, начитанным, остроумным и легким в общении. Он был авантюристом и чрезвычайно жизнелюбивым человеком – отец любил твердить, что он гриффиндорской породы, – она помолчала, рассматривая фотографию. – Его вырастила в одиночку его мать-француженка. Отец погиб – неудавшийся эксперимент с зельями. Когда Тобиасу было шесть, они с матерью перебрались в Алжир – тогда еще там искали лучшей судьбы многие французы. Учился мистер Снейп в Шармбатоне, потом много путешествовал. Я познакомилась с ним после его длительного пребывания в Австралии и Новой Зеландии.
– Как он умер? – спросила Гермиона, вернувшись к созерцанию деда.
Эйлин вздохнула.
– Мистер Снейп нажил свое состояние не совсем честным путем, – произнесла она. – Впрочем, об этом догадывались и во времена нашей скандальной помолвки. Очевидно, он использовал для этого свои таланты к ментальной магии. Но потом, – она опять вздохнула, задумчиво уставившись в пространство, – старые знакомые нашли его. Он тогда был в Лондоне по поручению моего отца. Встреча была случайна, а, может, они увидели его фотографию в светских хрониках английских газет – Мерлин знает. Но… – она прицокнула языком, – после той встречи мистера Снейпа не стало.
Повисла тишина. Кажется, все почувствовали себя неловко.
– Северусу было тогда четыре года, – Эйлин будто стряхнула с себя тяжелые воспоминания, улыбнулась и направилась к выходу. – Что ж, в мои годы следует ложиться рано, чтобы выглядеть свежо с утра, так что я пожелаю вам спокойной ночи и удалюсь, если никто не возражает, – она еще раз улыбнулась напоследок и прикрыла за собой дверь.
Гермиона опечаленно вздохнула.
– Ладно, – Стелла вскочила с места и взялась изучать другие альбомы.
– Хочешь, возьми фотографию себе, – предложил Регулус, снова придвинувшись к Гермионе.
– Можно? – усомнилась она.
Блэк усмехнулся.
– Ну, одну фотографию я, так уж и быть, готов уступить своей невесте.
– Вредный ты, – Гермиона, улыбаясь, легонько толкнула его плечом.
Регулус ничего не ответил, продолжая смотреть на нее. От его взгляда ей становилось удивительно тепло, будто вместо сердца у нее внутри самое настоящее солнце, способное отзываться на взгляды. Регулус наклонился к ней ближе, и Гермиона подалась навстречу.
– О! – воскликнул Сириус.
Гермиона и Регулус вздрогнули и повернулись к нему. Да, старший Блэк бывал тактичным, только когда ему этого хотелось. Сейчас он ехидно покосился на них, держа в руках очередную фотографию. На ней четверо Мародеров в парадных мантиях активно махали в объектив, а по бокам от них стояли профессор МакГонагалл и директор Дамблдор.
– Как это вы сфотографировались с директором? – задал глупейший вопрос Гарри.
– Это сложнейшая магия, – с серьезным видом сказал Сириус. – Заклятье «Пожалуйста», – он опять с ухмылкой покосился на Регулуса.
Младший Блэк сделал укоризненное лицо.
– А у Дамблдора таки были сахарные тараканы в голове, – Сириус вовсю веселился, игнорируя безмолвный намек Регулуса на то, что всем посторонним самое время удалиться. – Мы однажды нашли у него в кабинете карту Нурменгарда, представляешь? Мы по ее примеру и составили Карту Мародеров.
Гарри навострил уши. Регулус недоверчиво поморщился.
– Он сказал вам «Располагайтесь, о, нарушители всех мыслимых и немыслимых правил, можете ковыряться у меня в комодах»?
– Нет, мы были одни в его кабинете! – возмутился Сириус. – Это случилось, когда мы пытались забросать вас навозными бомбами.
Гермиона изумленно подняла брови. Нет, она, конечно, догадывалась, каким был Сириус в школе, но только догадывалась.
– Напомни, в какой именно раз? – деловито осведомился Регулус.
Сириус прыснул со смеху.
– Ну, та история с женской душевой.
– Помню, – дружно отозвались Регулус и Талия.
Сириус ухмыльнулся еще шире.
– Женская душевая? – Стелла оторвалась от старого альбома и заинтересованно уставилась на отца.
Он окинул взглядом ее, Гарри и Гермиону и, посмеиваясь, начал рассказ:
– Мы были на пятом курсе, а Рег, соответственно, на четвертом. Ремус как раз стал старостой факультета Гриффиндор…
1975
– Джееееееееееееееееееееймс, – взвыл Лунатик, стараясь отобрать у друга связку навозных бомб.
Поттер со смехом вскочил на подоконник и бросил бомбы Сириусу.
– Сохатый, твою мать! – Сириус едва успел перехватить опасный снаряд. – Я мог уже весь быть в дерьме!
Джеймс покатился со смеху, а Ремус одним прыжком развернулся к Сириусу – была у него такая неадекватная привычка перед полнолуниями.
– Мы именно в нем и будем, если вы сейчас же не прекратите! – прорычал Люпин, с полубезумным видом надвигаясь на Сириуса.
– Спокойно, Лунатик, – Сириус поднял свободную руку. – Помни, брат, мы – одной крови.
Ремус нисколько не впечатлился.
– О, – Джеймс поправил съехавшие на кончик носа очки. – Бродяга опять блистает цитатами из единственной книги, которую прочел в своей жизни.
Питер захихикал – он вообще жутко любил, когда Джеймс подсмеивался над Сириусом.
– В отличие от вас, ботаны, – Сириус напустил на себя неимоверно напыщенный вид, – у меня есть дела поважнее. Моего внимания жаждет множество прекрасных юных дев…
– Что-то подсказывает мне, что после «общения» с тобой, – Джеймс изобразил пальцами кавычки, – их уже не назовешь «девами».
Сириус резко завел за спину вытянутую до того руку, и Ремус машинально пробежал пару шагов, затем поспешил бросить бомбы обратно Поттеру. Секундой позже его голова оказалась зажата под мышкой у Люпина, и тот отвесил ему три ощутимых щелчка.
– Лунатик, блин, больно! – Сириус кое-как высвободился из захвата обезумевшего старосты и со смехом произнес: – Джим, завидуют молча!
Бомбы опять пролетели над головой пытающегося перехватить их Люпина – и ему бы это вполне удалось, если бы Сириус не поманил связку драгоценного орудия мести рукой.
– Они идут! – встревожено возвестил Хвост.
Пока Джеймс затягивал отчаянно сопротивлявшегося Люпина в нишу за гобеленом, Сириус поспешно подвесил бомбы к потолку и как следует замаскировал. Затем нырнул вслед за друзьями. Еще несколько секунд борьбы – и Люпин сдался. Все четверо затаили дыхание, исподтишка наблюдая, как слизеринская команда по квиддичу шествует по коридору – не хватало двоих: загонщика Генри Гойла и капитана, которого они, собственно, и навещали в Больничном крыле: чертов Руквуд притворился смертельно раненным, когда Гриффиндор был в шаге от победы, и матч, по просьбе Слагхорна, перенесли. За такое следовало отомстить.
У Сириуса внутри на долю секунды шевельнулось что-то, подозрительно напоминающее угрызения совести, когда он увидел своего младшего братца – бледное четырнадцатилетнее создание, которое умудрялось, говоря словами Джеймса, «составлять Поттеру единственную здоровую конкуренцию на поле». Правда, Сохатый все равно постоянно оказывался лучше.
– Все-таки это бред, – проворчал Уолден Макнейр, второй загонщик слизеринцев. Когда они с Сириусом встречались на поле, то отправляли бладжеры преимущественно друг в друга. Джеймс шутил, что на их счет обе команды могут не беспокоиться.
– Гриффиндор выигрывал честно, они лучше подготовились. Зачем эти выходки в стиле какой-то хитрожопой барышни? – недоумевал Макнейр.
Сириус и Джеймс переглянулись, с насмешливым видом покивав друг другу, мол, как благородно со стороны Макнейра – прямо как-то по-гриффиндорски.
– Успокойся, Уолден, – закатил глаза Кристиан Мальсибер – лучший охотник сборной Слизерина и, вдобавок, новоиспеченный староста факультета. – Ты это все уже высказал в крыле.
– И, хвала Мерлину, нас никто не услышал! – прошипел Роберт Розье – еще один охотник и главный соперник Сириуса по количеству жаждущих его внимания юных дев. Скользкий блондинистый чмырь.
Слизеринцы неотвратимо приближались к своему смердящему позору. Сохатый в предвкушении потер ладони, Лунатик, мучимый своей совестью-кровопийцей, принялся нервно покусывать нижнюю губу, а Хвост – панически грызть ногти. Сириус мечтательно улыбнулся…
И тут Регулус присел завязать шнурки. Розье и Макнейр, споря друг с другом, машинально замедлили шаг, Рабастан Лестрейндж, верный оруженосец Рега, он же охотник номер три, остановился.
Мародеры испустили бесшумный вздох. «Ну же», – мысленно взвыл Сириус. Терпение никогда не было его коньком. Регулус целую вечность возился со своими шнурками, Сириус уже готов был на стенку лезть. Наконец, цели вендетты двинулись дальше. Мародеры с новым вздохом надежды подались чуть вперед…
И тут в коридор с визгом влетел Пивз.
– Нет-нет-нет, – едва слышно заскулил Сириус: подлый полтергейст по какой-то загадочной причине боготворил Розье, как и большинство местных привидений, включая Почти Безголового Ника.
Пивз пронесся над слизеринцами и одним взмахом своей лапы сбил снаряд: навозные бомбы повалились на пол и полопались, их содержимое расплескалось по коридору, не достигнув даже кроссовок слизеринской братии. Сириус и Джеймс безмолвно взвыли от ярости, стискивая кулаки. В следующий миг Пивз с громким «Падам-падам» отдернул гобелен, за которым схоронились Мародеры.
Повисла тяжелая пауза. На лицах слизеринцев появились угрюмые и какие-то живодерские выражения – воздух между ними и Мародерами разве что не искрил. А потом Макнейр выхватил волшебную палочку.
Сириус бросился за ближайшие доспехи, не сомневаясь, в кого именно полетит заклятье, и случайно толкнул Хвоста – Питер распластался на измазанном навозом полу. Заклятье ударило в стену, брызнули осколки камня, один из них полоснул по лицу Люпина. А Ремус незадолго до полнолуния человеколюбием не отличался. Косой взмах палочкой – Лестрейндж и Розье повалились на спину, Регулуса толкнуло к стене, палочка вылетела у него из руки и угодила прямиком в коричневую кашицу на полу. Регулус возмущенно раскрыл рот.
Джеймс, хохоча, заклятьем подцепил Питера за пояс брюк, рывком поставив на ноги, и Мародеры припустили прочь, пригибая головы под шквалом заклятий. Адреналин зашкаливал. Слизеринцы ринулись вдогонку, тоже пробираясь под стеной. Сириус, обернувшись, взмахнул рукой, не особо прицеливаясь из-за семенившего следом Хвоста, с головы до ног покрытого навозной жижей. Розье, на лице которого расплывался бордовый кровоподтек, шмякнулся в навоз, Макнейр, правда, ухватился за доспехи и избежал подобной участи. Регулус вновь завладел своей палочкой, предварительно очищенной заклятьем, и они с Лестрейнджем устремились следом за остальными.
– Бродяга, супер! – захохотал Джеймс.
Миновав вонючую лужу, Мародеры ускорили бег.
– Подождите, ребята, мне скользко! – испуганно запищал Хвост.
– Беги, а не ной! – бросил Сириус, подпрыгивая на ходу – заклятье пролетело мимо и врезалось в пол, оставив обугленный след.
– Сюда! – Ремус толкнул их за ближайший угол, чтобы укрыться от шквального огня магии.
Коридор впереди был слишком длинным, чтобы миновать его под обстрелом, и Сириус, заметив какую-то дверь, схватил вырвавшегося вперед Ремуса за шкирку.
– Теперь сюда! – бросил он, заворачивая.
Однако слизеринцы нагнали их даже быстрее, чем он ожидал. Уже в дверях кто-то схватил Сириуса за шиворот, он рванулся и поскользнулся на отчего-то мокром полу, потянув за собой нападавшего.
– Нет, это… – раздался позади сдавленный стон Регулуса.
Кто-то наступил кому-то на ногу, кто-то ухватился за кого-то, и гриффиндорцы со слизеринцами дружной свалкой рухнули на кафельный пол, причем у дверей откуда-то взялась мокрая девица, замотанная в полотенце – Регулус, падая, машинально схватился за полотенце и сдернул его с нее. Поднялся невообразимый визг – высоте этого звука позавидовали бы и летучие мыши. Сириус барахтался под грудой тел, стараясь выпутать свои ноги и руки, по краю сознания проскользнула мысль, что мокрый кафельный пол бывает в душевых…
– Я нечаянно, я нечаянно! – жалобно залепетал Регулус, прикрывая полотенцем голову.
Отовсюду посыпались удары этих самых полотенец. Регулус взвыл и скатился с Сириуса куда-то в сторону – тот мгновенно получил меткий удар куском мыла по лбу. В путанице рук и ног и какофонии визгливых голосов было очень сложно сообразить, что происходит, когда вдруг до него донесся голос его однокурсницы Алисы Хадженс:
– Старосты?!
На мгновение все замерло, даже визг утих. Сириус, наконец, смог сесть. Алиса стояла прямо над ним полностью одетая, только с влажными волосами, и убийственным взглядом смотрела на Лунатика с Мальсибером, державших друг друга за грудки и пялившихся на нее с таким видом, будто не понимали, что она здесь делает. Образовавшаяся пауза позволила мальчишкам осознать наконец, где они находятся.
– Ох, – Питер раскрыл рот.
Их окружали трясущиеся от негодования полуголые девушки. Старосты, стоя в обнимку, продолжали чуть ли не возмущенно взирать на Алису, на лице Макнейра расплывалась плотоядная ухмылка (как и у самого Сириуса), Джеймс протер запотевшие очки и принялся глазеть по сторонам, Рабастан Лестрейндж нервно хихикнул, а Регулус крепко зажмурился и попытался удрать ползком. Сириус схватил этого ханжу за футболку с номером 5 на спине и одновременно с Джеймсом ехидно произнес:
– Дамы.
В следующий миг Алиса размахнулась и одна за другой последовали две звонкие пощечины – сначала голова Ремуса мотнулась набок, а затем Мальсибера.
И визг возобновился, приобретя, правда, опасные воинственные нотки.
– Мы случайно! – опять заблеял Регулус, стараясь смотреть только в пол и отчаянно вырываясь из хватки Сириуса.
– Бей их! – завопила одна из девушек, и внезапно отовсюду посыпались жалящие заклятья.
Люпин с Мальсибером, еще секунду назад самые туго соображающие, оперативно метнулись за дверь, Питер, вереща не хуже девчонок, подстегиваемый заклятьями, жалящими его в мягкое место, – а оно у него было немаленькой мишенью, – выпрыгнул следом. Макнейр получил полотенцем в глаз от какой-то особо воинственной амазонки и заскулил, пригнувшись и пытаясь выбраться на ощупь.
– Уыыыыы! – следующим в коридор вылетел Лестрейндж.
– Это все они, – буркнул Регулус напоследок и бешено рванулся к выходу – кусок его футболки так и остался в руке у Сириуса.
Сириус сделал героическую попытку подняться, поскользнулся на злосчастном куске мыла и повалился снова, привалившись к чьим-то стройным ножкам. Ножки завизжали, над ним возникла исполинская черная тень, и чьи-то белые тонкие ручки с недюжинной силой дернули его вверх. Оказавшись на своих двух, Сириус осмелел – благо, град заклятий внезапно утих, а исполинская тень с крепкими ручками оказалась на три дюйма ниже его, и теперь гневно сверкала на него глазами Талии Стивенсон. Майка на ней промокла и стала чуть-чуть просвечивать – эх, жаль, что под ней обнаружилось нижнее белье; мокрые волосы делали ее ну очень лакомым кусочком. Сириус бестолково хихикнул. А Стивенсон так похорошела, где были его глаза раньше? Он попытался отодрать ее пальцы от своего ворота, но Стивенсон вдруг с той же поразительной силой начала толкать его спиной вперед к выходу.
– Стивенсон, подожди, – бестолково заухмылялся Сириус. – Мне нужно тебе о многом сказать. У тебя майка просвечивает, – он красноречиво покосился на ее грудь, но стойкая слизеринка даже не порозовела.
– Проваливай! – рявкнула она и с силой толкнула его в грудь.
Сириус опять поскользнулся, вывалился в коридор, больно упав на спину, и обнаружил над собой гигантскую, как статуя Зевса, фигуру директора. Допрыгались.
– Профессор, – кивнул Сириус. Со своей позиции он мог наблюдать волосы в носу Дамблдора, или у него там борода начинается?
– Еще один мистер Блэк, – улыбнулся директор. – Не сомневался, что и вы присоединитесь к нашей теплой компании.
Сириус тяжко вздохнул и поднялся на ноги – позади директора с хмурыми и виноватыми лицами стояли остальные. И Розье, уже чистенький и самодовольный.
– Отправляйтесь в мой кабинет, господа гриффиндорцы, – распорядился Дамблдор. – Пароль «сахарные тараканы», я скоро присоединюсь к вам.
И он повел слизеринцев в подземелья. Сириус с Джеймсом опасливо покосились на Ремуса.
Bryan Adams – 18 Till I die
– Кошмар! – возмущенно воскликнула Гермиона.
Стелла покатывалась со смеху, Гарри сдержанно улыбался, а Талия взглядом определенно старалась прожечь дыру во лбу мужа.
– Вот кто с Люпином одной крови, так это ты, Герми, – Сириус понял, какую бурю эмоций вызвал рассказ в душе старосты факультета.
– Так что там с картой? – с любопытством спросила Стелла.
1975
– Я… вас… – у Лунатика от сдерживаемой ярости затряслась нижняя челюсть.
– Люблю? – предположил Сириус. – Друг, мы не по этой части.
– Заткнись, тупая псина! – рявкнул Ремус. – Если меня из-за вас исключат, я тебя прибью!
Джеймс завалился в директорское кресло, закинув ноги на стол, и за спиной у Ремуса безмолвно изобразил завывающего волка: перед полнолуниями в Люпине определенно просыпался псих-социопат. Хвост хохотнул.
– Встань! – Лунатик мгновенно обернулся к Джеймсу и столкнул его ноги со стола.
Сириус, насвистывая, принялся прохаживаться по кабинету, прикидывая, какую из этих загадочных штучек можно незаметно присвоить. Ремус, ругаясь, как сварливая бабушка, вытряхнул Сохатого из кресла, и тот случайно смахнул со стола стопку хлама.
– Джеееееееееееееееееймс, – опять взвыл Лунатик.
– Эй, нечего было меня толкать, – проворчал Поттер.
Они с Люпином одновременно нагнулись за бумагами и, стукнувшись лбами, плюхнулись на пол.
– Неудачники, – Сириус небрежным взмахом руки отправил стопку макулатуры обратно на стол, затем призвал верхнюю книжицу и развернул: страница, заинтересовавшая директора, была заложена каким-то пожелтевшим от времени потрепанным пергаментом. Если Сириус не ошибался, заголовок статьи переводился с древних рун как «Следящая карта». Он нахмурился, вчитываясь в закорючки древних – название интригующее, что ни говори.
– Решил чуть-чуть поучиться перед исключением? – насмешливо поинтересовался Джеймс.
– Положи это! – тут же оказался рядом невменяемый Люпин.
– Фу! Место! – Сириус отдернул руку, и старый пергамент вылетел из книги. – Смотри, что ты наделал, мохнатый.
Упав, пергамент развернулся – внутри обнаружилась карта. Сириус присел и всмотрелся в нее: это была карта здания, некоторые коридоры на ней постоянно перемещались, создавая движущийся круг вокруг центра.
– Что это? – Джеймс присел рядом, тоже заметив особенность карты.
Питер подобрался к ним и искоса взглянул на находку, готовый в любой момент отскочить на безопасное расстояние. Ремус секунду поколебался, затем тоже опустился на корточки.
– Ух ты, смотрите! – Джеймс указал на две подписанные движущиеся точки, приближающиеся к краю пергамента.
Одна из точек была подписана «Рихард Шлейхер».
– Рихард Шлейхер, – Сириус повторил знакомое имя. – Это же немецкий Министр магии! Он был у нас в гостях этим летом.
Друзья мгновение удивленно смотрели на него, затем уставились на карту – точки скрылись за краем.
– А это что? – Ремус ткнул пальцем в неподвижную точку в самом центре здания.
Мародеры склонились над картой ниже, не веря своим глазам.
– Что там, ребята? – Хвосту стало совсем ничего не видно.
Джеймс разогнулся и озадаченно произнес вслух:
– Геллерт Гриндевальд? Мой дед рассказывал мне о нем.
– Да, мой тоже, – дружно ответили Сириус и Ремус.
Они еще какое-то время напряженно вглядывались в точку с этим именем, а потом она сдвинулась с места.
– Это карта Нурменгарда! – осенило Сириуса.
– Карта чего? – не понял Питер.
– Тюрьмы, построенной Гриндевальдом для врагов, в которую его же и заключили! – торжествующе воскликнул Сириус. – Вы понимаете, что это значит?
– Не рой яму ближнему своему – сам туда упадешь? – предположил Джеймс, переглянувшись с Ремусом.
– Да идите вы! – Сириус раскрыл книгу – нужную страницу он заложил пальцем, и потряс ею. – Эта карта показывает всех, кто находится в Нурменгарде! – от волнения он едва находил слова. Надо спешить, пока профессор не вернулся. – А здесь написано, как сделать такую карту!
Мгновение друзья взирали на него, как на умалишенного, потом Джеймс подобрался, и его глаза засверкали в предвкушении.
– И мы могли бы создать карту Хогвартса! – воскликнул он.
– И всегда знать, где находятся преподы! – подхватил Сириус.
Еще секунда молчания – каждый представлял открывающиеся перспективы, затем Ремус рванулся, намереваясь отобрать у Сириуса книгу. Сириус проворно вскочил и выхватил волшебную палочку, принявшись снимать копию с нужных страниц и предусмотрительно держась от старосты на порядочном расстоянии.
– Сам подумай, Рем, теперь нас не смогут ловить, а, соответственно, и никогда не исключат, – Джеймс преградил Лунатику путь к Сириусу.
Внизу загрохотала горгулья.
– Быстрее, Сириус! – Питер, как всегда, начал пищать фальцетом от волнения.
Джеймс с Ремусом замерли в ожидании. Сириус перевернул страницу и забормотал заклятье. Тень директора выросла на стене за приоткрытой дверью. Копия снималась быстро и, все же, недостаточно. Ремус внезапно бросился на лестничную площадку, хлопнув дверью так, что она заново открылась, и оттуда донеслось его испуганное бормотание:
– Профессор, позвольте все объяснить, – Люпин преградил директору путь. – Мы вовсе не собирались врываться в девчачьи душевые, это получилось совершенно случайно. Тем более, разве слизеринцы пошли бы с нами?
Сириус сдернул копию, отделившуюся от страниц книги, и поспешно сунул в задний карман штанов.
– Успокойтесь, мистер Люпин, – раздался голос Дамблдора. – Если вы не возражаете…
Сириус, Джеймс и Питер рухнули в кресла и приняли скучающий вид.
