Текст книги "Узы крови (СИ)"
Автор книги: Скворец91
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 54 страниц)
– Вы что, мисс Снейп, а кто же проследит, чтобы этот разгильдяй выпил кроветворное зелье? – чуть ли не отчитала ее Нарцисса и вмиг оказалась у двери.
В последний раз хихикнув, леди Малфой прытко ретировалась. Регулус улыбнулся ей напоследок, как показалось Гермионе, благодарно, и повернулся к ней, лукаво сверкая глазами, выражение которых лучше всего характеризовало слово «Попалась». Гермиона плотнее запахнула жакет и скрестила руки на груди, почувствовав себя неловко. Кричер появился вновь, но Регулус не обратил на него внимания. Сидел, смотрел на нее и не спешил надевать рубашку. Гермиона смущалась с каждой секундой сильнее, стараясь не смотреть на его обнаженный торс: поджарый, легкий, под белой кожей одни мышцы, ничего лишнего, похож на молодого хищника, еще не заматеревшего, но сильного. Золотая цепочка поблескивает в свете свечей, кулон покачнулся на груди и, должно быть, защекотал кожу, потому что мышцы на плоском животе напряглись, проступая четким рельефом, а через миг он поймал кулон пальцами. Гермиона почувствовала, как внизу живота становится тепло и щекотно. Она тряхнула головой, чтобы взять себя в руки, и ее взгляд упал на пузырек с зельем.
– Зелье нужно выпить, – пробормотала она и наклонилась за пузырьком.
Регулус накрыл ее ладонь холодными пальцами, ей показалось – нарочно. Она подняла на него глаза. Он, ехидно усмехнувшись, медленно убрал руку, проведя кончиками пальцев по ее ладони, и забрал пузырек. Выпив ложку зелья, он отпустил домовика, заверив его в своей полной сохранности. Кричер чуть не прослезился от такого внимания хозяина.
У Гермионы в голове стоял туман, но она все же нашлась, что сказать, стараясь отвлечь внимание от своей персоны:
– Мне показалось, ты вернулся чем-то расстроенным.
Регулус взял рубашку в руки, но так и оставил. Поколебавшись, он сказал:
– Видел сегодня своего школьного друга, – наконец, он отвел от нее глаза и тихо прибавил: – Лучшего друга.
– Кто это? – по крайней мере, соображать стало легче.
Он помолчал, сминая рубашку в руках.
– Рабастан Лестрейндж.
Гермиона удивленно подняла брови. Хотя чему тут удивляться? Регулус учился в Слизерине, логично, что круг общения у него был соответствующий. Да и какая, в сущности, разница? Она уже сама убедилась, что Пожиратели бывают разные.
– Подожди, это он тебя побил? – вдруг поняла она.
Регулус надменно фыркнул.
– Я его тоже, – ворчливо уведомил он, снял наручные часы и раздраженным жестом бросил на столик. – Разбились, когда летел со склона, надо будет починить.
– Чем все закончилось? – робко поинтересовалась Гермиона.
– Ммм? – его мысли были где-то далеко.
– Ваша встреча? Чем закончилась?
Регулус секунду испытующе смотрел на нее, затем передернул плечами. Кулон опять покачнулся на его груди.
– Он обозвал меня предателем, трусом и как-то там еще. Я оглушил его. Так и расстались, – он изо всех сил старался говорить безразличным тоном, но у него это плохо получалось. Ему было обидно, Гермиона это видела. Может, слова Лестрейнджа даже показались ему правдивыми.
– Я его, конечно, не знаю толком, – тихо пробормотала она, – но он, наверно, просто задеть тебя пытался.
Регулус усмехнулся.
– Цисса тоже так сказала.
Гермиона дернула уголком рта. Ее опять посетило неприятное чувство, с которым она наблюдала их безмолвные разговоры. Регулус поднял на нее глаза.
– А ты думала, я его убил?
– Нет, – удивленно моргнула она. Подобная мысль даже в голову ей не приходила. – С чего это?
– С чего это, – повторил Регулус и некоторое время обдумывал ее слова. – С чего это, – еще раз повторил он и внезапно предложил: – Спроси, убивал ли я когда-нибудь.
Гермиона остолбенела. Он смотрел на нее с мрачным видом, изучал, сузив глаза, кажущиеся черными в полутьме и лихорадочно блестящими. Гермиону накрыла целая буря эмоций: сначала недоумение, потом страх, что таки убивал, потом легкое раздражение: зачем заставляет спрашивать то, о чем она и не думала, затем уже злость на себя. Как-то фальшиво, лицемерно возмущаться с ее стороны: сама ведь знала, какой богатый выбор предлагает Темный Лорд и что вытворяет. Да и ее родители далеко не безгрешны, что, впрочем, не мешает ей испытывать к ним положительные чувства и желать всего самого лучшего, а не тюремного заключения. И… в конце концов, своего отношения к нему она тоже изменить не могла. Даже зная такое.
– Ясно по самому вопросу, что убивал. Но мне все равно! – решительно, даже с вызовом сказала она.
Несколько мгновений Регулус смотрел на нее с недоверием, но, убедившись, что Гермиона вполне отдает себе отчет в своих словах, улыбнулся уголками рта и тихо произнес:
– Спасибо.
Гермиона тоже улыбнулась. Благодарности она не ожидала.
– Ладно, одевайся, – как бы невзначай бросила она. – Ты, наверно, голодный, иди…
– Одеваться? – ехидно засверкал глазами он. – Я тебя смущаю, да? – он даже не пытался скрыть, как радует его этот факт.
– Э… – Гермиона еще больше покраснела и окончательно смутилась: все-таки, она еще считала, что Регулус не специально щеголяет без рубашки, а теперь все принимало более чем любопытный оборот.
Он, лукаво усмехаясь, притянул ее к себе, и Гермиона безвольно упала на кушетку рядом. Мысли опять бесследно растаяли, и ее обволокла сладкая истома. Он наклонился к ней, закрывая скудный свет камина и свечей. Гермиона почувствовала, что каждая клеточка ее тела жаждет его прикосновений, объятий, поцелуев, но он замер в дюйме от нее, будто нарочно не прикасаясь к ней. Гермиона задрожала, избегая смотреть ему в глаза. Низ живота наливался теплом и тяжестью, ей было безумно страшно и, в то же время, хотелось, чтобы произошло… она запрещала себе думать, что именно. Он наклонился еще ближе, теплое дыхание обожгло губы, а потом он внезапно провел языком по ее нижней губе. Гермиона резко выдохнула и крепко зажмурилась. Это было так неожиданно, так стыдно и так хорошо, ее затрясло от смеси страха и желания. Нет… да… нельзя… к черту… Не в силах противиться собственным чувствам, она подалась к нему, крепко прижавшись к обнаженному торсу, схватившись за его напряженные плечи. Регулус поцеловал ее, сжимая ладонями ее талию почти до боли. И снова поцелуй не был похож на все предыдущие. Он целовал медленно, глубоко, чувственно – так, словно это было лишь вступление к чему-то большему, предвкушение наслаждения ее телом. Бесстыдный и жаркий поцелуй, отбирающий всякую способность сопротивляться, заставляющий желать только одного, только быть еще ближе, только еще слаще, только чтобы не останавливался…
Регулус резко отстранился. Гермиона будто очнулась ото сна, кажется, даже в комнате стало светлей. Она села прямо, только сейчас осознав, что начала тянуть его за собой, ложась на спину. Ей стало до ужаса стыдно. На губах еще горел поцелуй, а в голове беспорядочно метались мысли.
– Я бы тебе ничего не сделал, – сипло сказал он, чуть дрожа всем телом. – Не так. И не сейчас.
Гермиона сидела, глядя на свои колени, пережидая, пока кровь перестанет громко стучать в висках. Постепенно до нее начал доходить смысл его слов, и вся ситуация в целом: отсутствие рубашки, касания, взгляд. Зачем тогда…
– Я хотел проверить, насколько тебе дорог, – он повернулся, прямо посмотрев ей в глаза. – И насколько желанен тоже.
Гермиона не нашла слов. Она была ошеломлена. И опять все тот же вопрос, и опять она не успела его озвучить.
– Скоро узнаешь, – Регулус подмигнул ей, а потом наклонился, целомудренно коснулся губами ее виска и встал, на ходу накидывая рубашку. – Я все же лучше пойду. Чтобы точно ничего не натворить.
Гермиона смущенно отвела глаза. Он остановился.
– Ты же не будешь теперь меня бояться или… ненавидеть, например?
Гермиона кисло улыбнулась, не поворачивая головы. Очень мило. Очевидно, она чертовски похожа на монашку.
– Я же не ханжа, – проворчала она.
«Просто еще ни к кому такого не чувствовала».
– Вдруг тебе показалось, что я тороплю события… – протянул Регулус.
Ну, странный. Она обернулась и вернула ему ехидную улыбку.
– Ты же вроде что-то там проверял, – невинно напомнила она. – Результат остался для тебя загадкой?
Регулус помолчал, застегивая последние пуговицы.
– О, мисс Снейп, я начинаю вас бояться, – наконец, облегченно ухмыльнулся он и начал отступать к двери. – Пойду, пожалуй, а то вы явно покушаетесь на мою юношескую честь.
– Идите, мистер Блэк, – великодушно позволила Гермиона и изогнула бровь. – Только не пожалейте, что ушли.
В душе она удивилась самой себе, но ни на миг не пожалела о сказанном. Ей казалось, что ему она могла бы сказать еще и не такое. Регулусу, судя по сверкающим глазам, понравилось.
– В жизни постоянно приходиться о чем-нибудь жалеть, – он прислонился к косяку двери, чуть не повиснув на нем и глядя на нее действительно с сожалением. – Что ж, увидимся завтра, моя прекрасная леди.
Гермиона отправила ему воздушный поцелуй. Он сделал вид, что поймал его и прижал к груди.
– Буду хранить в сердце, вместе со стрелой купидона, – с пафосом пообещал он, еще раз подмигнул ей и ушел.
Гермиона с сокрушенным стоном упала на кушетку. О, боги, она влюблена по уши. С ним – все, что угодно. И плевать, кто что скажет. Регулус Блэк – только он, никого другого ей не надо.
Whitesnake – If this love (слушать обязательно)
***
После плети Уолдена на спине Гиневры, разумеется, остались шрамы, которые не могла убрать даже Нарцисса. Однако Северус с удовольствием отметил, что ежевечерние натирания мазью его собственной рецептуры возымели действие – шрамы начали затягиваться.
– Выглядит уже лучше, – довольно констатировал он.
– Я не сомневалась, – весело хихикнула Гиневра.
Она сидела на постели в спущенной ночной сорочке, закинув тяжелую копну волос на плечо и вытянув ноги. Северус тщательно обрабатывал ее спину, что неизменно веселило ее. Она утверждала, будто ей щекотно, смеялась и забавно шевелила пальцами на ногах. Северуса время от времени самого распирал смех – Гиневра умела смеяться заразительно, как никто другой. Но он сохранял суровость, ибо все еще был зол на ее опрометчивое поведение у Беллов. Ладно, зол-то уже не был – куда злиться, когда она так заливается, – но поступок все равно глупый.
– По-моему, сегодня все сложилось не так уж плохо, – бросила Гиневра и прислушалась к реакции у себя за спиной.
Северус промолчал.
– Не будь букой, – выдвинула она их общее с Эйлин требование.
– Ты сама знаешь, почему я злюсь, – проворчал Северус.
– Нет, – Гиневра с хитренькой улыбочкой взглянула через плечо. – Почему ты злишься?
Северус тяжело вздохнул. Слова. Ужасная выдумка цивилизации. Но время от времени приходится их говорить. Тем более что Гиневра просит этого лишь изредка.
– Потому что я не хочу тебя потерять. Еще раз. Ты мне дорога, – отрывисто выдавил из себя он.
Видит Мерлин, это сложнее, чем противостоять ментальной атаке Темного Лорда. Гиневра удовлетворенно улыбнулась. Помолчала, подбирая еще какую-нибудь пытку. Сегодня вечером она совсем не знала милосердия.
– У Сириуса и Талии больше не может быть детей, – объявила она. – Регулус точно наследует титул.
Северус закатил глаза. Меньше всего он хотел думать перед сном о Блэках (а то еще кошмары приснятся). И вообще, все это ужасно. В самом деле, придется смириться с тем, что кто-то унаследует все земли и имущество рода Принц. И замуж ее отдать нужно. И – Мерлиновы кальсоны! – Блэк действительно лучший кандидат. Особенно, если брать в расчет возможное будущее всех остальных. Остаются только те, кто по знатности Принцам в подметки не годится. А Блэки им ровня, сильные маги и каким-то чудом не родственники. Тем более что несносная Талия была права насчет Рея Мальсибера – он хороший парень, но не в качестве мужа для его единственной дочери. Все-таки хочется, чтобы Гермиона была счастлива, чтобы ее любили, уважали, были ей верны, а еще лучше, боготворили и на руках носили.
– Я думаю, смириться с ролью тестя и тещи не так уж сложно, – защебетала Гиневра. – Я сегодня много об этом думала и пришла к выводу, что Регулус не так уж ужасен. Он просил сделать Гермионе предложение наедине. Это трогательно. Прямо как у нас, только ты в семнадцать лет уже сам был лордом и решал все вопросы…
– А он еще лучше, – проворчал Северус.
Гиневра удивленно покосилась на него через плечо.
– Гермиона от него без ума, это же видно невооруженным глазом, – заметила она с укоризной.
– А Блэк? – хмыкнул Северус. – Если он ее чем-нибудь обидит…
– Талия первая его прибьет, – со спокойной уверенностью сказала Гиневра.
Северус поджал губы. Талия и вправду могла: она из-за Гиневры могла и со своим звездным возлюбленным поссориться. И то, что Гермиона ей нравится, он тоже знал.
– Конечно, я хорошо помню, что твоя Талия только с виду ангел, – сказал он.
– В брачном контракте укажем, что твои земли могут наследовать только потомки Гермионы и Регулуса, – сказала Гиневра. – И что, в случае развода или его смерти (ведь и такое следует предусмотреть), ей будет возвращено все имущество и девичья фамилия.
– «Укажем», – повторил Северус. – Мы уже все решили?
Гиневра закатила глаза.
– Снейп, прекрати! – недовольно воскликнула она. – Ты несносен!
Она отвернулась, и некоторое время они молчали. Потом Гиневра опять обернулась и вопросительно посмотрела на него. Северус вздохнул. В глубине души он знал, что все тем и закончится. В смысле, они все дружно будут бегать за воспитанной маглами Гермионой и умолять ее обручиться, акцентируя внимание на том, что замуж выходить не обязательно сейчас, можно пару-тройку лет обождать. Ну, нет, уговорами пусть Блэки занимаются сами.
– Я поговорю с Регулусом завтра утром и тогда решу, – все же Северус не мог решиться вот так сразу.
Он собирался говорить только о Гермионе, и все. Ненависти к его брату он больше не испытывал. Все просто растаяло вместе с половиной школьных воспоминаний. Он невпопад вспомнил о Хогвартсе и поймал себя на мысли, что ему не хватает всей этой нервотрепки с малолетними бестолочами. Он никогда и не подозревал, как важно для него на самом деле быть преподавателем и деканом. Хогвартс был для него ценностью не меньшей, чем замок Принцев. Но, если в том, что родовое гнездо он себе вернет, Северус не сомневался, то насчет Хогвартса уверенности не было. Хотя, стоял же он как-то без Дамблдора раньше, придется и дальше стоять.
И тут ему в голову пришла еще одна немаловажная мысль.
– А мы? – спросил Северус. – Мы ведь так и не женаты.
Спина Гиневры напряглась. Она медленно повернула голову и ошеломленно уставилась на него.
– Давай поженимся? – деловито спросил он.
Гиневра несколько мгновений продолжала смотреть на него отсутствующим взглядом и вдруг ее глаза наполнились слезами. Она уткнулась лицом ему в плечо и тихо заплакала.
Северус напрягся. Он по-прежнему плохо умел утешать.
– Я ожидал несколько более оптимистичной реакции, – заметил он.
– Я согласна, – булькнула Гиневра. – И, как всегда, я поступаю эгоистично.
Ну, естественно. Как он мог забыть о ее любви к самобичеванию? Он прижался щекой к ее волосам.
– Это еще вопрос, кто из нас несносен.
========== 37. Планы на будущее ==========
Разумеется, поговорить с младшим Блэком наедине Северусу не удалось (кто бы, собственно, сомневался). Первой его планам помешала Эйлин. Двое Снейпов были самыми ранними пташками в этом поместье и обыкновенно завтракали вдвоем, пока не проснулись существа наподобие своры Уизли. Однако этим утром мама прислала с домовиком «просьбу» заглянуть в отведенные ей покои перед завтраком. Северус не сомневался, о чем пойдет речь. Мерлин побери всех ведьм! Он надеялся поговорить с потенциальным зятем без преждевременного вмешательства леди Снейп. Однако не в правилах Эйлин было следовать намеченным им планам, поэтому Северусу пришлось отправиться к ней, по дороге гадая, кто подключил ее к этому делу – Гиневра или ее хитрая подруга.
– Северус, – мама встретила его обворожительной улыбкой, которая еще ни разу на его памяти не сулила ему ничего доброго.
Она сидела на изящном стульчике перед зеркалом, заканчивая свой утренний туалет.
– Прежде чем перейдем к делу, – произнес Северус, – кто тебе доложил?
Эйлин подняла брови и улыбнулась уголками губ.
– Северус, ты обижаешь меня, – заметила она. – Я пока еще достаточно наблюдательна.
Секунду он колебался, стоит ли извиняться, однако в итоге посчитал, что извинения будут расценены как уступка или вообще полное согласие с любыми деяниями леди. Поэтому он попытался возразить:
– Я тоже, однако не обратил внимания вплоть до того момента, когда воочию увидел, как наглый Блэк целует мою дочь!
Эйлин издала короткий смешок – разумеется, смеялась она над собственным сыном, над кем же еще? – затем поведала, сверкая черными очами:
– Естественно, дорогой. Но я же, в отличие от тебя, женщина, и, хоть зачастую мыслю рационально, но сердечные дела в высшей степени интересуют меня. А сердечные дела единственной внучки – и подавно. Поэтому я просто не могла пропустить…
– И не поговорила с ней?! – вознегодовал Северус.
В этой семье о чести и репутации определенно заботится только он!
– О чем? – искренне удивилась леди, забавно округлив глаза.
– О нравственности! – выпалил Северус и, только когда слово прозвучало, смог оценить всю немыслимую глупость и смехотворность своего заявления.
Эйлин ему этого не простила.
– Северус, – мама удостоила его снисходительным взглядом, каким одаривают несмышленых малышей, и коротко засмеялась.
Он сжал губы в тонкую линию. Переждав приступ маминого веселья, он с едва сдерживаемым бешенством прошипел:
– Почему ты хохочешь?! Этот негодяй поступил совершенно…
– Ох, лорд Снейп, не вам в этом случае судить, – как бы между прочим бросила Эйлин, брызнув по капельке духов за ушами и внимательно следя за его отражением в зеркале.
Северус поперхнулся праведным гневом. На краткий миг ему стало немного стыдно. Но только на миг.
– Это совсем другое! – он не позволил Эйлин так просто сбить себя с толку.
– Конечно, – с серьезным видом кивнула она. – Ведь теперь ты в положении отца, а не жениха.
Северус смог только издать неопределенный булькающий звук, чувствуя, что его, великовозрастного лорда, начинает смущать этот разговор с матерью. И вообще, что все это значит? Он вдруг вновь вспомнил то трижды проклятое воспоминание Гермионы, в котором Блэк фигурировал далеко не в одетом виде, и ему с новой силой захотелось оторвать голову мерзавцу.
– Северус, – Эйлин подняла узкую кисть в успокаивающем жесте, продолжая наблюдать за ним в зеркале. – Я не сомневаюсь, что ситуация находится в пределах приличий. Позволь предложить тебе поразмыслить здраво?
– Да знаю я! – раздражено взмахнул рукой он. – Лучшей партии нам не найти!
Эйлин одобрительно кивнула.
– Верно, – отчеканила она уже без всяких шуток. – Более того, нам повезло вдвойне, – она повернулась к нему, опершись локтем на спинку стула. – Ты же не станешь отрицать, что хочешь отдать Гермиону за слизеринца, за человека, для которого ценности нашего сословия играют несомненную роль?
Северус огромным усилием воли заставил себя успокоиться. Естественно, леди Снейп была права на все сто процентов, спорить с этим глупо. Да, Регулус Блэк подходит им как нельзя лучше. Но Сириус в качестве родственника – тут еще вопрос, какие у него планы на будущее. Обдумать перспективы как следует Северус не успел: внезапно появился домовик и объявил, что «лорд Блэк уважаемый хозяин сэр приглашает лорда Снейпа и леди Снейп в свой кабинет для важного разговора».
Эйлин вздохнула.
– Что ж, тянуть нет смысла, не так ли? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла она.
Северус тоже вздохнул, но от ответа воздержался. По дороге к кабинету он, как ни странно, почувствовал себя вполне спокойным и даже не взбесился, когда в кабинете, кроме троицы Блэков, обнаружил предательницу и перебежчицу Гиневру. Она виновато-виновато улыбнулась, сделав умоляющие глазки.
Сириус и Регулус поднялись навстречу, и последовала идиотская немая сцена, во время которой Сириус озорно скалился, а Регулус изображал ангельскую кротость. БЛЭКИ. На мгновение у Северуса возникло чувство дежавю, будто он опять оказался в школе. Наконец, Сириус сподобился на некую членораздельную речь.
– Снейп, откладывать далее нет смысла, – он скорчил преувеличенно серьезную физиономию. – Обстоятельства сложились таким трагическим образом, что наша заветная мечта – породниться с тобой. Очевидно, нас с тобой преследует злой рок.
Гиневра закатила глаза, Талия и Регулус, продолжая вежливо улыбаться Северусу, одновременно пнули своего придурковатого главу рода под столом. Сириус пискнул, поочередно метнул на них возмущенные взгляды, откашлялся и продолжил глубоким бархатистым голосом, действительно посерьезнев насколько было в его силах:
– Точнее обстоятельства сложились так, что благодаря вам с Гиневрой, – бесстыдно подхалимский поклон в ее сторону, – на свете живет очаровательная юная ведьмочка, без которой этот мир определенно был бы… – пауза, а затем Блэк с блестяще сыгранным восхищением выдохнул: – несовершенен.
Регулус ухмыльнулся шире, явно гордый отменно подвешенным языком братца. Последовала краткая пауза.
– Я с вами полностью согласна, лорд Блэк, – предательски заявила Эйлин и присела на стул.
Северус продолжал стоять. Гиневра, решив, что пяти секунд раскаяния с нее вполне достаточно, воззрилась на него требовательным взглядом, всем своим видом выражая мысль «Сядь, не выпендривайся». Самая настоящая перебежчица.
– Думаю, ты прекрасно понимаешь, к чему я клоню, – добавил Сириус. – Я предлагаю заключить помолвку между твоей дочерью и моим братом, который – ты наверняка уже в курсе, – является моим наследником.
Северус криво усмехнулся и, наконец-то, соизволил присесть рядом с Эйлин. Пусть ценят, что он их хотя бы слушает. Однако так просто сдаваться он не собирался – и никакая поддержка Эйлин и Гиневры им не поможет. В конце концов, нужно же хотя бы для профилактики попить их кровушки.
– У вас, Блэки, губа не дура, – протянул он со скептичной усмешкой. – Гермиона – моя единственная наследница, после моей смерти Блэки останутся самыми крупными землевладельцами Британии, самыми богатыми и самыми влиятельными. Неплохо. Ко всему прочему, Гермиона талантливая волшебница, умная и хорошенькая – приятный бонус к ее приданому, – он повернулся к Регулусу, особо подчеркнув интонацией последнюю мысль.
Гиневра и Эйлин одинаково вздохнули, демонстрируя единодушное возмущение, Талия фыркнула, как кошка.
Регулус перестал изображать кроткую овечку и сделал донельзя надменное лицо.
– Можешь думать что угодно, Снейп, но я ее не по приданому выбирал, – ледяным тоном уведомил он. – Откровенно говоря, до своих «визитов» в ваше поместье, я не ассоциировал ее с родом Снейпов-Принцев, сколько бы ни называл ее по фамилии, потому что она на редкость не расчетлива и довольно наивна. Не твое воспитание, – помолчав, он добавил мягче: – Извини, если грубо. Я не стремлюсь тебя задеть.
Северус помолчал. Что ж, его куда больше устраивало, когда Регулус переставал прикидываться безобидным избалованным дурачком, за которого выдавал себя в школе. Правда, в отличие от Гиневры, Северус давно знал, что это – только напускное, благо ему доводилось видеть Регулуса в слизеринской гостиной и в самых высоких домах, куда далеко не всегда приглашали довольно бедных Морроу. Да и на собраниях Пожирателей он представлял собою занятное зрелище.
Еще несколько минут прошли в молчании. Было еще одно немаловажное обстоятельство, однако, если Северус затронет эту тему, то Блэки, чего доброго, рассорятся между собой, а затем и со всеми, кто недавно явился сюда от Темного Лорда. Он взвешивал все за и против разговора, который должен состояться рано или поздно.
– Снейп, в самом деле, подумай, – опять отозвался Сириус. – Мы тоже не лыком шиты. Кто еще может претендовать на руку Гермионы? Драко уже обручен, Рей Мальсибер все-таки немного не дотягивает по родовитости, Макнейр староват, согласись, Гарри ее друг… – Сириус по-дурацки ухмыльнулся. – Или ты мечтал видеть своим зятем Невилла Лонгботтома? Мы портим все твои грандиозные планы? – увидев выражение лица Северуса, он кашлянул и присмирел: – Ладно, только без Непростительных.
«Говорить или не говорить?» – раздумывал Северус.
– Все, ставлю вопрос ребром, наши здравые аргументы перечислены, – посуровел Сириус. – Ты отдашь свою дочь замуж за моего брата или нет?
В конце концов, он должен узнать итоговую позицию дома Блэков до того, как породнится с ними. Ну, сейчас начнется буря.
– Регулус, несомненно, лучшая кандидатура в мужья моей дочери, – согласился Северус. – Но вне обсуждения остался самый главный вопрос, – он перевел взгляд с младшего Блэка на старшего. – Предположим, что нам удалось выиграть эту войну.
Сириус сосредоточенно нахмурился.
– Какова будет дальнейшая политика дома Блэков? – изогнул бровь Северус. – Главой рода являешься ты. Будешь ли ты ратовать за, скажем так, абсолютное равенство чистокровных и маглорожденных? Кому, в конечном итоге, отдашь предпочтение? Надеюсь, ты осознаешь, что, несмотря на нашу нынешнюю поддержку, ни я, ни Макнейр, ни Мальсибер, ни Паркинсон, ни Малфой не собираемся ставить маглорожденных в положение более высокое, чем было до недавнего времени? Мы заинтересованы в том, чтобы сохранить привилегированное положение своего сословия и, если ты не с нами, то мы станем политическими оппонентами. Ярыми противниками. О родстве наших семей в таком случае не может быть и речи.
Регулус и Талия заметно помрачнели – этой темы они и сами старательно избегали в разговорах с Сириусом. Гиневра сжала губы в тонкую линию – ей тоже не нравился ход переговоров, однако она понимала, что оставить такие серьезные вещи без внимания не получится. Эйлин на сей раз была целиком на стороне сына – Северус знал это, даже не глядя на нее.
Блэк молчал довольно долго, хмуро глядя в стол перед собой. Наконец, он глубоко вздохнул.
– Я не собираюсь ратовать за равенство, – глухо сказал он.
Регулус вскинул на него изумленный взгляд. Северус и сам удивленно поднял брови.
– Но я за справедливость, – уже твердо уведомил Сириус, подняв глаза от стола. – Маглорожденным вряд ли когда-нибудь удастся сравняться с чистокровными по силе. Но, тем не менее, нам нужна целая система реформ на всех уровнях. Начальные школы для маглорожденных, в которых их бы обучали азам, знакомили с культурой волшебного мира. Сиротские приюты, чтобы волшебники не росли среди маглов – возможно, это предотвратит в дальнейшем случаи наподобие Риддла. К тому же, в следующем поколении практически не останется чистокровных, с которыми смогли бы породниться наши внуки, не опасаясь вырождения, как случилось с Мраксами. И – тут уж извините, позволю себе быть пристрастным – я собираюсь отстаивать права оборотней. В нашем мире вообще не сыщешь более ущемленных, учитывая не только маглорожденных, но и вампиров, гоблинов, вейл и прочих.
Планы Блэка удивительным образом почти во всем совпадали с тем, что собирались делать после войны сам Северус с Уолденом и Кристианом. Они, правда, смотрели на это не как на «справедливость», а как на вынужденные уступки, призванные сохранить установившейся в стране мир. С оборотнями, конечно, затея не ахти, но, в целом, все не настолько печально, как Северус предполагал.
– Что ж, отрадно слышать это, лорд Блэк, – улыбнулась Эйлин. – Думаю, ход наших мыслей совпадает, – она повернулась к Северусу.
Все остальные тоже.
– Снейп, мы достигли взаимопонимания? – усмехнулся Сириус. – Или мои политические взгляды следует внести в брачный контракт моего брата?
Северус не мог не признать, что доволен результатом разговора. Это существенно облегчит дальнейшее сосуществование Блэка и многих из его гостей. И ситуация, что и говорить, подвернулась удобная: если бы речь не шла о будущем родстве, еще неизвестно, насколько можно было бы доверять словам Сириуса.
– Надеюсь, не стоит уточнять, что Молли и Артуру не обязательно знать всю правду? – усмехнулся Сириус.
Северус одарил его красноречивым взглядом.
– Уточнил на всякий случай, – осклабился Блэк. – С остальными проще: Грюм всеми протезами за, профессор МакГонагалл уже прикидывает ход реформ в сфере образования. Кстати, насчет образования – идея принадлежала Тонксу, ему, как маглорожденному, легче судить, чего ему не хватало, – он повернулся к брату и ответил на его немой вопрос: – Да, я давно думал об этом и разговаривал с остальными. Решил поразить твое воображение.
Регулус покивал головой, изобразив на лице нарочно неправдоподобное восхищение. Затем посмотрел на Северуса.
– И все же? – примирительно улыбнулся он. – Ты даешь свое разрешение на наш с Гермионой брак?
Эйлин и Гиневра дружно уставились на Северуса с угрожающим видом. Он постучал пальцами по столешнице и напоследок решил уточнить еще один житейский момент.
– Имейте в виду, Гермиона практически справилась со своим проклятьем, – сухо заявил он. – Я легко докажу это с помощью моего экспериментального зелья: при добавлении в него капли крови цвет является показателем того…
– Ты гениален, Снейп, – со стоном оборвал его Сириус. – Твое согласие на этот брак будет милостью с твоей стороны для нас, недостойных. Ты нам ничем не обязан, это мы должны до конца дней поклоняться тебе, о божество снисходительности!
От его тона Северусу, естественно, захотелось попотчевать его Сектумсемпрой, однако, в целом, он успокоился – у них не будет повода заявлять потом, будто они осознанно взяли в род девушку с «плохой наследственностью». С одной стороны, Северус обезопасил свою собственную гордыню от возможных уколов, а с другой – в семейной жизни случается всякое, не стоит оставлять Регулусу и его семейке возможность хоть в чем-то упрекнуть его дочь.
– Рад, что вы понимаете, насколько я милостив, – ехидно произнес Северус.
Смысл его слов доходил до Блэков почти минуту. Первой сообразила Талия и обменялась с Гиневрой довольной улыбкой. Регулус подобрался, Сириус расплылся в улыбке.
– Снейп, так ты соглашаешься, да? – уточнил последний.
– Да, – подтвердил Северус.
– И мы прямо сейчас обговорим условия брачного контракта? – не унимался Сириус.
– Да.
– Составим его, подпишем и заверим у лорда Стивенсона?
Отец леди Блэк очень кстати был владельцем лучшей юридической конторы в Англии и сам занимался нотариальной практикой.
– Да.
Конечно, Северус был бы рад указать в контракте пункт, в котором значилось бы, что, в случае рождения у Гермионы и Регулуса второго сына, ему дали бы фамилию Снейп. Однако он понимал, что Блэки на такое не пойдут – слишком мало осталось самих Блэков. Да и никто другой в нынешние времена не согласился бы, за исключением самых неимущих и, что еще хуже, слабоватых магически.
