Текст книги "Золушка 2013 (СИ)"

Автор книги: Mad Fan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 158 страниц)

– Что с Беллой? Что тебе сказали родители после вчерашнего? – обратилась она к Эдварду.

– Ничего, – Каллен весело поморщился, переводя взгляд с Золушки на Уитлока и обратно. – Забудь о ней. Думаю, больше мы ее здесь не увидим.

– А насчет пощечины… – настороженно спросила Элис. – Что мне может быть за это? Вообще раньше у вас были случаи, чтобы стипендиаты или платники били золотых?

Губы парней невольно дернулись в улыбках.

– Нет, – усмехнулся Джаспер, – таких Робин Гудов, которые поднимали бы руки, да и ноги тоже, на золотых, у нас еще не было.

– Ты у нас во всех смыслах эксклюзив, – ухмыльнулся Каллен. – У меня, а не у нас, – тут же поправился, расставляя ударение на словах специально для Уитлока, на что блондин насмешливо закатил глаза.

– Не переживай, – Эдвард нежно коснулся пальцем подбородка девушки, – я не допущу, чтобы у тебя были какие-то проблемы.

«Слишком самонадеянно», – подумал Джаспер о последней фразе Каллена.

«Надеюсь, совет директоров пройдет в нашу пользу», – с надеждой думал Эдвард.

Элис тяжело вздохнула, ей хотелось присоединиться к беззаботному настроению парней, но не получалось. Душу не покидало беспокойство.

На следующий день по школе поползли слухи о том, что Белла Свон решила уйти из «Будущего Америки». У всех учеников, от стипендиатов до «золотых», сложилось впечатление, что «ГБ 4» находятся выше всех остальных, они вне правил, традиций и законов школы. Они настолько всесильны, что при желании могут избавиться от любого школьника. Многие «золотые» решили убедить своих родителей, чтоб те поддержали Элис Брендон и не исключали ее из школы. Ведь Свон, жаждущая наказания для стипендиатки, все равно уже не появится в школе. Многим «золотым» не хотелось попадать в «черный список» ГБшников, не хотелось доводить Каллена до бешенства, если вдруг его пассия покинет школу. Да и против самой Брендон никто из «золотых», не считая Розали Хейл, ничего не имел. Несмотря на свое высокое положение благодаря Эдварду, эта стипендиатка никогда не задирала нос, не кичилась своими отношениями, вела себя довольно скромно и знала свое место.

Спустя пару дней, когда Элис в школе зашла в туалет, за ней сразу же зашла ее одноклассница – Лейн Венсон, та самая, которая стала невольной свидетельницей пощечины, которую получила Свон от Брендон. Девушка окликнула Элис дрожащим голосом, Брендон обернулась и удивленно замерла – Лейн смотрела на нее глазами, полными слез.

– Что случилось? – нахмурившись, спросила Золушка.

– Я не знаю, что мне делать… – нерешительно начала одноклассница, шмыгая носом. – Мне запретили тебе говорить об этом, но я честно не знаю, как мне быть…

– Что… кто тебе запретил? Что говорить? – Элис подошла ближе к девушке, чувствуя, как ускорилось сердцебиение от предчувствия чего-то недоброго.

– Пару дней назад, – начала рассказывать Лейн, вытирая слезы, – я вышла из школы… Пошла к остановке… Около меня остановилась машина, это была Белла Свон… Она сказала, что через месяц я должна буду прийти на собрание акционеров и рассказать, что видела, как ты ее побила… Она сказала, если я не скажу правду, то она выгонит меня из школы… Я вынуждена была пообещать, что приду и расскажу о том, что видела…

У Элис внутри всё напряглось – оказывается, ей все-таки придется ответить за ту пощечину, да еще и перед советом директоров.

– А вчера, – продолжала Лейн, – ко мне в школе подошел Эдвард Каллен, – заплакала еще сильнее. – Он сказал… Он велел мне сидеть тихо и не рыпаться… Сказал, если меня вдруг вызовут на это собрание и спросят о тебе… Я должна сказать, что ничего не видела и ничего не знаю… Он угрожал… Сказал, если не сделаю, как надо, то пожалею о том, что появилась в Нью-Йорке… Также предупредил, чтоб я ничего тебе не говорила… Элис… я всю ночь сегодня не спала… С одной стороны Свон, с другой – Каллен… Они требуют от меня противоположного, и они оба могут выгнать меня из школы… – девушка разрыдалась на полную катушку.

Брендон стало еще тяжелее на душе, помимо страха из-за предстоящего совета, стало неприятно оттого, как поступает Эдвард. И даже мысль о том, что он это делает, чтобы защитить ее, не могла оправдать его жестокость по отношению к Лейн.

– Не плачь, – Элис положила руку девушке на плечо. – Ты правильно сделала, что рассказала мне. Я поговорю с Эдвардом…

– Не выдавай меня! – отчаянно воскликнула Лейн.

– Успокойся, он ничего тебе не сделает, – уверенно промолвила Брендон. – Я ему не позволю. И, кроме того, возможно, тебе не придется идти на тот совет. Я сама пойду и расскажу, как всё было.

– Ты? – глаза Лейн округлились еще больше. – Ты скажешь правду? Признаешься им?

– Да, – с обреченным видом кивнула Элис. – Если же тебе все-таки придется давать показания. Сделай так, как велела Свон – говори правду.

– Ну, она хотела от меня не совсем правды… хотела, чтобы я немного приукрасила… Чтоб сказала, что ты ударила ее кулаком, со всей силы… Так, что она даже упала.

Брендон тяжело вздохнула, отведя взгляд сторону. Затем вновь взглянула на одноклассницу:

– Одна заставляет тебя приукрасить правду, другой хочет, чтобы ты врала… Я же прошу тебя сказать правду. Пожалуйста, расскажи лишь о том, что ты на самом деле видела.

– Хорошо, – живо закивала Лейн. После недолгих сомнений, она решила поступить так, как сказала Брендон, тем самым проигнорировав указания Свон и Каллена. Элис казалась ей самой человечной и небезразличной к проблемам других. Она поверила в то, что именно Элис сможет ее защитить от проблем. Ведь Брендон, несмотря на свой статус стипендиатки, по мнению многих учеников, имела власти в «Будущем Америки» не меньше, чем «золотые», а все потому, что в ее власти находилось сердце Эдварда Каллена.

Самолет взлетел в воздух и взял курс на Калифорнию. Белла через окошко смотрела на облака, которые расплывались перед глазами из-за потока слез. Эдвард Каллен добился своего – он унизил ее так, что лишил какой-либо возможности остаться в «Будущем Америки». После всего случившегося она не сможет больше показаться на глаза ученикам элитной школы, которые стали свидетелями ее позора и унижения. Также не сможет остаться в городе, в котором всегда будет шанс пересечься с кем-то из «ГБ 4», или с кем-то из «золотых» одноклассником. Ведь они все посещают лучшие ночные клубы, лучшие магазины, салоны и другие заведения. Многие живут в одном районе – Манхеттене. Белле очень хотелось оставить в прошлом весь тот ужас, который пришлось пережить по вине Каллена, и не пересекаться больше ни с кем, кто мог бы об этом напомнить.

За последние пару дней она успела решить все свои дела в Нью-Йорке. С помощью мамы раньше времени получила аттестат за десятый класс. Позаботилась об Элис Брендон: встретилась с ее одноклассницей, которая должна будет дать против Брендон показания. А еще убедила маму в своей версии конфликта со стипендиаткой, вмешав в него невесту Эдварда – Денали. Таким образом, Эсми на совете директоров в присутствии Брендон должна будет озвучить то, что у Каллена есть невеста.

«Как ты тогда будешь выкручиваться, Эдвард?» – мысленно пыталась утешиться Белла, забегая наперед в будущее. Пыталась и все равно продолжала безутешно рыдать. Самым мерзким и странным во всем происходящим было то, что вместо ненависти и отвращения, она продолжала любить сводного брата. Если и раньше она считала его победителем по жизни, то после того, как он разнес ее в пух и прах, положил на лопатки во всех смыслах, сволочной брат поднялся еще выше в ее глазах.

«Я конченая мазохистка…» – мысленно корила себя девушка, продолжая лить слезы.

Она считала, что в Каллене есть все качества для того, чтобы завоевать целый мир: сила, бесстрашие, хитрость, ум, коварство, подлость, готовность идти до конца и не останавливаться ни перед чем. Невольно она восхищалась им, и никак не могла это изменить. Понимала, что глупо и извращенно восхищаться тем, кто проявил свои способности против нее, и все равно ничего не могла с этим поделать. Если бы он ей проиграл, возможно, тогда она могла бы осознать его слабость и разочароваться в нем. Но Каллен победил.

«Ненавижу…», – мысленно повторяла Свон, и это чувство тоже было искренним. Больше всего она ненавидела его за то, что он победил ее сердце и ее душу. Похитил их, казалось, навсегда. И навечно поселился в них на правах полноправного хозяина.

«Нормальные люди вычеркивают из сердца тех, кто в этом сердце нагадил и растоптал его, а я… Идиотка!» – Белла продолжала ставить себе диагнозы и заниматься самобичеванием.

В тот момент, на высоте нескольких тысяч метров, она позволила себе побыть слабой и выплакать все слезы. Надеялась, что завтра уже проснется с совершенно другим настроением. Вернется в свой город и в свою школу, в которой училась до того, как мама вышла замуж за Каллена. К своим старым друзьям. Только с новыми планами на жизнь. В которых непременно будет место для Эдварда Каллена. Пускай он думает, что навсегда избавился от сводной сестры. Пускай забудет о ней, расслабиться и потеряет бдительность. Белла же тем временем подготовит для него месть: неспешную, хорошо продуманную, холодную. До этого ее большой ошибкой было то, что, угрожая, она раскрывала все свои карты. Эдвард этим пользовался и опережал ее в своих ходах. Впредь Свон собиралась действовать иначе: «Я подожду, пока ты забудешь о моем существовании, а потом обрушусь на твою голову, как гром среди ясного неба».

Желая полностью исчезнуть из жизни Каллена на определенное время, она собиралась следить за его жизнью через Розали, которая должна будет докладывать Белле обо всем, что происходит с Эдвардом.

========== Глава 61. Недостатки ==========

После разговора с одноклассницей Лейн Венсон, Элис не пошла на последнее занятие. Захотелось побыть одной и обо всем подумать. Отключив свой мобильный, девушка вышла из школы и пешком отправилась гулять по городу. В душе царила полная неразбериха – то чувство, когда оказываешься в сложной ситуации и не знаешь, как на нее реагировать. После того, как Брендон ударила Свон, она чувствовала, что просто так ее не пронесет, что за эту пощечину придется ответить. И интуиция ее не подвела. Поэтому и известие о собрании директоров не было чем-то неожиданным и непредвиденным. Эдвард знал об этом и скрыл. Как на это реагировать, тоже было непонятно. Элис не нравилось, что Каллен скрывал от нее то, что напрямую касалось ее, но с другой стороны, девушка понимала, что он хотел ее оградить от переживаний и беспокойства. В результате совершил неприятный поступок, руководствуясь благими намерениями. И все же, и предстоящее собрание, и возможное исключение из школы, и то, что Каллен скрыл это, не огорчало Элис так, как огорчил поступок парня по отношению к Лейн. Поступок жестокий и подлый. Пользуясь своей властью и своими возможностями, применяя угрозы, Каллен вынудил ее лгать, поставил в безвыходное, можно сказать, положение и довел человека до стресса.

«Он совсем не меняется…» – с сожалением думала Брендон.

Он изменил отношение к своей Золушке, лишь с ней начал вести себя по-другому, отчего у Элис начало создаваться ложное впечатление, что Эдвард меняется в лучшую сторону. А оказывается, он, как был жестоким и подлым, так и продолжает вести себя с окружающими. И Элис было очень горько осознавать то, что она любит этого человека. Любит, но никогда не сможет быть с ним. Прежде всего, не потому, что они из абсолютно разных миров, а потому, что Брендон не смогла бы связать свою жизнь с таким, как Эдвард, и в итоге всю жизнь, страдать, не соглашаться и конфликтовать из-за его мировоззрения и его поступков.

Как раз во время этих размышлений у девушки зазвонил телефон. Увидев, что звонит Каллен, Элис ощутила еще большую тяжесть в груди. После недолгих колебаний, она ответила на звонок подавленным, грустным голосом:

– Да.

– Золушка, ты куда пропала? – прозвучал оживленный и слегка удивленный голос парня.

– Никуда. Просто решила прогуляться…

– Что с тобой? Что-то случилось? Что за убитый тон? – в голосе Эдварда послышалось беспокойство.

– Случилось… Случилось то, что меня скоро могут исключить из школы. А также то, что мой парень решил это от меня скрыть. И самое ужасное то, что он повел себя, как последняя свинья, по отношению к Лейн Венсон, – решительно закончила Элис. Эдвард на несколько секунд замолчал.

– Откуда ты узнала? Венсон все растрепала? – наконец, спросил слегка раздраженным тоном.

– Никто ничего не трепал! – Брендон чуть повысила голос. – И не смей угрожать или досаждать Лейн! Я сама пойду на тот совет и расскажу им всю правду, как я ударила Беллу и за что!

Эдвард мысленно выругался, негодуя в адрес Золушкиной праведности, которая иногда доходит просто до тошноты. Он ведь начал обдумывать очередную интригу для предстоящего совета, на котором собирался выставить Свон лгуньей и клеветницей в очередной раз, а Брендон невинной жертвой подлой клеветы. И вот приехали – «невинная жертва» сама решила во всем признаться!

– Послушай, – промолвил Эдвард, стараясь сдерживать свои эмоции, – все, что я пытаюсь сделать – это защитить тебя от неприятной информации, а также помешать твоему исключению из школы. И единственное, о чем прошу тебя, не мешай мне в этом. Кроме твоей одноклассницы, других свидетелей нет, и если она не подтвердит…

– Я не хочу участвовать ни в какой лжи! – нервно перебила Элис, раздраженная тем, что Каллена ничуть не смущает аморальность его идеи, и что он продолжает переть, как танк. – И не хочу, чтобы ты втягивал других в эту ложь! И Лейн…

– А что ты хочешь?! – Каллен также перебил Элис, перейдя на повышенный тон. – Хочешь вылететь из школы?! И навсегда уехать в свой Форкс?!

– Я не хочу сейчас продолжать этот разговор, – обреченно промолвила Брендон, после чего сбросила вызов и отключила телефон.

– Черт! – выругался Эдвард, услышав короткие гудки. Он не стал перезванивать, понимая, что в таком тоне не стоит продолжать разговор. Им обоим нужно остыть, чтобы не разругаться окончательно. Каллен набрал человека, который незаметно присматривал за Элис, и узнал, где именно она находится. Убедился, что она под присмотром, и задумался, как быть дальше. Как убедить Золушку не упрямиться и не мешать его попытке спасти ее от исключения.

«Наверняка, она узнала обо всем от этой тупицы Венсон», – пришел к выводу Эдвард. Вмиг возникло желание, найти ослушавшуюся стипендиатку и наказать. Но тут же парень взял себя в руки и решил ничего не предпринимать пока. Вдруг еще удастся убедить Элис в том, что он прав, и, возможно, Венсон еще сможет сыграть им на руку. Так что не стоит ее сейчас прессовать. Это всегда можно будет сделать позже.

Гуляя не один час по городу, Элис пешком дошла до работы. Пришла в офис Моник на час раньше, чем должна была. Чтобы убить время, села за свое рабочее место и с грустным видом уставилась на чистый лист бумаги, лежащий на столе. Размышляя во время прогулки, Брендон пришла к выводу, что даже при ее исключении из «Будущего Америки» жизнь на этом не закончится. За прошедший год, ей так часто приходилось жить с той мыслью, что придется покинуть элитную школу, что когда эта возможность стала как никогда вероятной, было уже не так тяжело и больно. Утешало то, что у нее была замечательная, любимая и хорошо оплачиваемая работа у Моник, благодаря которой она сможет остаться в Нью-Йорке и не придется возвращаться в Форкс. Думая о своем, Элис неосознанно взяла в руку карандаш и принялась на бумаге рисовать эскизы одежды, как это обычно делала Моник. Эскизы, которые давно родились в ее голове и просились на бумагу.

«У меня всё будет хорошо, – решительно убеждала себя девушка, водя карандашом по бумаге. – Даже если я покину школу… Даже если мы рассоримся с Эдвардом… Даже если расстанемся с ним навсегда…» – Брендон прокручивала раз за разом эти мысли в своей голове, словно пыталась насильно их сама себе навязать. Печальный исход со школой сознание, душа и сердце Элис принимали намного легче, чем мысль о расставании с Калленом. В тот момент Эдвард казался ей какой-то больной, но важной частью тела, которая постоянно болит и мучает, которую можно ампутировать и прекратить мучения, но как жить после ее ампутации представить было невыносимо тяжело.

За своими душевными терзаниями, Брендон и не заметила, как нарисовала три отдельных наряда.

– Хм, а у тебя неплохо получается. Сама придумала? – прозвучал над головой голос Моник, который вывел Элис из глубокой задумчивости, заставил вздрогнуть от неожиданности и резко поднять голову на работодательницу.

– Здравствуйте, – Брендон выдавила вымученную улыбку. – А-а, это… – рассеянно взглянула на свои рисунки, – да. Вот пока Вас ждала… заняться было нечем…

Моник взяла рисунки в руки, внимательно их рассмотрела и одобрительно промолвила:

– Очень неплохо. Идеи хорошие, но вот с пропорциями проблема. Если тебе это нравится, и ты хотела бы в дальнейшем развиваться именно в этой сфере, тебе не помешало бы поступить в специальную школу рисования, где тебя научили бы всем техническим точностям рисунков – эскизов одежды. Потенциал в тебе определенно есть.

– Спасибо, – девушка мгновенно расцвела. Неожиданная похвала от самой Моник за рисунки, которые сама Элис не воспринимала всерьез, немного рассеяла те тучи, которые угнетали душу.

К концу работы Эдвард так и не позвонил, и соответственно не приехал встретить Элис, чтобы отвезти домой.

«Ну и не надо!» – уперто думала девушка, вызывая такси.

Каллен чувствовал определенную обиду после разговора с Золушкой. Он все делает ради их отношений, их спокойствия и счастья, а ей оказывается на всё плевать. И на него, и на его старания, и на их отношения. Для Брендон какая-то одноклассница оказалась дороже, чем Эдвард и его попытки помочь остаться ей в школе.

«И не только эта одноклассница, – раздраженно думал Каллен, – все убогие и несчастные для нее важнее, чем я! Всегда она их защищает и хоть бы раз встала на мою сторону! Тоже мне девушка… Еще и трубки бросает. Не хочешь говорить – не надо. Не буду первым ни звонить, ни приходить. Захочешь – сама позвонишь».

Так несколько дней Брендон и Каллен друг другу не звонили и не виделись. Оба обижались, злились и при этом скучали друг по другу. Чем дальше – тем сильнее. Первые пару дней Эдвард запрещал себе интересоваться жизнью Золушки через приставленного к ней телохранителя. Ему достаточно было знать, что с девушкой все в порядке, но с третьего дня все же не выдержал и начал узнавать обо всех ее передвижениях. О том, что Элис регулярно посещает школу, благополучно сдает аттестацию и много времени проводит на работе у Моник. Переживая, как бы во время его отсутствия Уитлок не начал уделять внимание Золушке, Эдвард старался проводить с ним все свободное время. Звал блондина к себе в гости или приезжал к нему, также инициировал совместные мероприятия сразу со всеми ГБ-шниками.

– А что у вас с Революцией происходит? – поинтересовался однажды Эмметт, когда вся компания «ГБ 4» отдыхала в одном спорт-баре.

– Ничего не происходит, – нехотя ответил Каллен, пожимая плечами. – Дуется на меня за то, что я решил подстраховаться на предстоящий совет директоров. – Эдвард объяснил друзьям, что хотел выставить все так, будто Брендон никого не била, а Свон все придумала, чтобы отомстить Эдварду. И пожаловался, что упертая, бронелобая Золушка, как всегда, включила ярую моралистку, и ни в какую не хочет идти на обман.

– Не пойму, почему это тебя так возмущает, – ухмыльнулся Джаспер, – как будто первый день знаешь Брендон. Такая ее реакция на твою затею вполне очевидна и предсказуема.

– А что прикажешь делать? – огрызнулся Эдвард. – Отдать всё на рассмотрение директоров? Сидеть, сложа руки, и тупо ждать, как они решат судьбу Золушки?

– Учитывая принципиальность Робин Гуда, именно это тебе и придется делать: сидеть и ждать, – промолвил Уитлок. – Что толку от всех твоих движений и потуг, если она сама заявится на этот совет и во всем признается?

– А не стремно тебе от того, что Брендон на собрании может узнать о твоей северной невесте? – спросил Эмметт. – Вот начнет она там при твоих предках рассказывать о вашей великой любви, в которую Свон пыталась всунуть свой нос, а они возьмут и обломят ее там при всех…

Уитлок уже без ухмылок, с серьезным выражением лица уставился на Эдварда, в ожидании его ответа.

– Стремно, – честно отрезал Каллен. – Я постоянно об этом думаю. И о том, что ты говоришь, – обращение к МакКартни. – И о том, что ты, – обращение к Уитлоку. – Поэтому я собираюсь сделать так, чтобы Золушка на это чертово собрание не попала.

Погруженный в свои мысли Джейк единственный не участвовал в разговоре о Брендон, так как его размышления были заполнены другой стипендиаткой – Ренесми Маккой. Несколько дней назад он поручил своему человеку последить за девушкой, и таким образом узнал, что она периодически проводит ночи в ночном клубе, одном и том же – в БигСити. Таким образом, Блэк пришел к выводу, что Маккой на самом деле не та скромница, за которую себя выдавала все это время.

Возвращаясь домой после встречи с друзьями, Джаспер не переставал думать об Элис. По тому, как часто в последнее время Эдвард начал проводить с ним время, по тому, как Брендон перестала появляться у них в клубе, Уитлок догадывался, что между другом и Робин Гудом происходит что-то не очень приятное. Что именно, спрашивать у Каллена не хотелось, дабы не нарываться лишний раз на ревностные выяснения отношений. И вот, Эдвард сам озвучил то, что между ним и Элис все не так гладко. Стараясь быть честным с самим собой, Джаспер признавал, что эта ситуация в глубине души его обрадовала, как бы подло это не выглядело. И дело было даже не в том, что у него появился шанс переключить внимание Робин Гуда на себя и занять место Каллена рядом с ней, а в том, что чем раньше она начнет отдаляться от Эдварда, тем легче ей будет потом справиться с их окончательным разрывом. Ведь предстоящий совет и проверка мистером Калленом жизни и отношений сына – всё вело к тому, что Брендон вот-вот узнает о невесте Эдварда. И зная девушку, Джаспер был уверен в том, что она ни за что не согласиться на роль запасной любимой, или даже главной любимой при наличии запасной.

Лежа уже в постели, Уитлок вновь думал об Элис. Он не видел ее несколько дней и очень скучал. Знал, что не может проводить с ней время так, как когда-то они проводили вечера у него дома, когда она работала цветоводом, не может пригласить ее в кафе на кофе или чай… По сути ничего не может, потому что Каллен почти всегда рядом с ней. Каллен, вспыльчивый, буйный, ревнивый. Единственное, чем мог довольствоваться Джаспер – это наблюдать за ней со стороны: за ее легкой походкой, ее улыбкой и смехом, ее озадаченным выражением лица, гневом, радостью или смущением, за всеми теми эмоциями, которые в основном были направлены на Каллена и принадлежали только ему. Легкая зависть и ревность не оставляли Уитлока с тех пор, как он вернулся в НьюЙорк. Он завидовал своему лучшему другу, потому что ему теперь принадлежало то, от чего Джаспер когда-то сам отказался. Кроме того, блондин мучился оттого, что Робин Гуд не была и к нему равнодушна, он ощущал ее волнение и какой-то внутренний трепет каждый раз, когда они случайно оказывались рядом наедине. Если бы она была абсолютно к нему равнодушна, и его присутствие ее никак не трогало, Уитлоку было бы легче смириться с потерей Робин Гуда, было бы легче выбросить ее из своих мыслей. Но нет же, в ее глазах появлялся тот же блеск, который он видел и раньше, до того, как уехать и своими же руками сплавить ее в руки Эдварда. Тот же блеск, который появлялся и по отношению к Эдварду теперь. Джаспер видел, что она любит Каллена, также знал, что и к нему она неравнодушна. Разница была лишь в том, что Эдварда она воспринимала, как родного и близкого человека, которому можно подарить всю свою нежность и на которого можно наорать от души, Джаспером же восторгалась, словно каким-то кумиром, рядом с которым можно впадать в ступор от восторга и смущения, у которого можно попросить автограф, и который всегда будет казаться недостижимым и чужим.

Так, под мысли о Брендон парень и уснул. Во второй половине ночи ему начал сниться сон…

Джаспер шёл по каким узким коридорам с тусклым освещением, словно по лабиринту, не понимая, где находится, как там оказался и куда идет. Внезапно услышал женский плач, пошел на звук, и вскоре оказался в небольшом помещении с дверью. Около закрытой двери стояла Никки, она била в нее кулаками, просила впустить ее внутрь и при этом горько плакала.

– Никки? – удивленно позвал Уитлок. Заплаканная девушка замолчала, обернулась к парню и задыхающимся голосом промолвила:

– Джаспер… помоги мне… помоги мне зайти туда и занять свое место… Она… она выгнала меня… и теперь не позволяет войти…

Не понимая, кто и откуда выгнал Никки, Уитлок подошел к двери, взялся за ручку и с легкостью ее открыл. Оказался в помещение, посреди которого стоял трон, на троне с невозмутимым видом восседала Элис. Она сидела, закинув ногу за ногу, и ела яблоко. На мгновение Уитлока посетила мысль о том, что эта комната с троном не что иное, как его сердце. Сердце, каковым он себе его часто представлял. Затем мысль про сердце куда-то ускользнула, появилось четкое понимание того, что трон принадлежит Никки, и непонятно почему его заняла Брендон.

– Я просила ее встать с моего места, – рядом появилась плачущая актриса, – но она меня не слушает…

– Элис, что ты здесь делаешь? – неуверенно спросил Джаспер. – Зачем ты выгнала Никки?

Брендон в ответ лишь весело пожала плечами и в очередной раз откусила яблоко.

– Вставай оттуда, – промолвил парень, ощущая, что не хочет, чтобы она там сидела.

– А если не встану, что тогда? – насмешливо поинтересовалась Брендон, весело вскинув бровь.

– Тогда я сам тебя оттуда уберу.

Насмешливая беспардонность Элис возмутила Джаспера, также как и то, что она обидела Никки. Он решительно двинулся к трону.

– Да ладно вам, уже встаю, – ухмыльнулась Брендон и, не дожидаясь, когда Уитлок приблизится, спрыгнула с места с таким видом, словно сделала одолжение. Джаспер остановился, Никки, вытирая слезы, быстро взобралась на трон и села.

– Счастливо оставаться, – весело подмигнув Уитлоку, Элис отправилась к выходу. Смотря вслед уходящей девушки, Джаспер ощутил грусть и тоску, захотелось крикнуть: «Не уходи, останься с нами». Не успел он открыть рот, как Элис исчезла, рядом вновь раздался плач Никки. Джаспер резко обернулся и увидел, что Брендон снова сидит на троне, а плачущая Никки стоит рядом. Парень протянул руку к актрисе, желая ее успокоить, но она внезапно растворилась в воздухе и исчезла. Джаспер в недоумении перевел взгляд на Элис, на ее лице вместо насмешки было удивление, пожав плечами, она развела руки в стороны с таким видом, будто сама ничего не понимала…

Уитлок проснулся. Какое-то время лежал в темноте, затем поднялся, надел шорты, вышел на балкон, сел в кресло и закурил. Ночную темноту освещали звезды в небе и фонари во дворе. Из головы не выходил сон, а вместе с ним Брендон и Никки. Обычно парень не придавал никакого значения сновидениям, но в эту ночь удивился тому, насколько точно сон показал то, что на самом деле творится в его сердце. Затягиваясь никотином, Джаспер прикрыл глаза и мысленно окунулся в прошлое.

Вначале в детство, когда в возрасте младших классов он впервые увидел ее – старшую сестру одноклассницы Розали – Никки. Девочку, которая казалась ему самой прекрасной на всем белом Свете. Затем долгие годы тайной влюбленности, робких воздыханий и смелых мечтаний. Пятнадцать лет: первые попытки выражения своей симпатии и своих чувств. Шестнадцать лет: неописуемое счастье – Никки ответила взаимностью, и с тех пор начался их тайный роман. Явный – для самых близких друзей и родных, тайный – для всего остального Мира. Затем два года отношений: ярких, прекрасных, возвышенных, периодических, запретных, с долгими разлуками и короткими встречами, с постоянной конспирацией и определенным экстримом. Восемнадцать лет: казалось, что в личной жизни должно наступить абсолютное счастье, когда вместе и навсегда, без необходимости прятаться и скрываться. После дня рождения последовало совместное проживание и совместный быт, вместе с которыми начало рассеиваться былое очарование, былая возвышенность, теряться тоска друг по другу и страх друг друга потерять. Никки из прекрасной, неземной нимфы, легкой в отношениях девушки начала превращаться в учительницу, старшую сестру и мамочку в одном лице, которая начала больше показывать свой характер, пыталась доминировать и поучать Джаспера жизни. Парень с каждым разом начал все больше в ней разочаровываться, пытаясь для себя разгадать причины изменений в Никки, а также своего разочарования. Раньше, во время недолгих встреч у них просто не было времени ни на что, кроме радости оттого, что вместе, любви, романтики и ненасытности друг другом. Когда же съехались и начали больше времени проводить вместе, появилось время не только для любви, но и для нравоучений со стороны Никки. Тот Джаспер, который настоящий, перестал ее устраивать, ей захотелось его переделать, вылепить другую личность, удобную для себя. Уитлока это начало угнетать. Он не хотел вписываться в тот образ и в те рамки, которые ему предлагала Хейл. Не хотел ради девушки притворяться общительным и галантным джентльменом, обращать внимание и тратить время на людей, которые ему не интересны и до которых нет никакого дела. Хотел курить натощак, несмотря на то, что это вредно, и гонять по городу на мотоцикле, несмотря на опасность. Чем больше он наблюдал за Никки, тем больше понимал, что она медийное лицо, картинка, выставленная напоказ всему миру, и для всего мира ее образ должен быть идеальным. Идеальная внешность, идеальная одежда и идеальный спутник рядом. Джаспер, с которым они прятались от всех, мог быть каким угодно, мог быть самим собой. Джаспер, который выходит в Свет со звездой Никки Хейл, должен соответствовать тому образу, который придумала себе Никки. Актриса начала утомлять парня, и дело было не только в ее изменившемся поведении, масла в огонь подлила встреча по скайпу с Элис Брендон. Чудаковатая стипендиатка, о которой Уитлок практически на время забыл, внезапно ворвалась в его мысли и воскресла в его памяти. Девушка, сидящая у Каллена на коленях во время поздравлений, захватила все внимание именинника и с тех пор не выходила у него из головы. Джаспер был рад видеть Робин Гуда в компании своих друзей и был приятно удивлен небольшим перевоплощением ее внешнего вида: девочка-простушка из периферии превратилась в ухоженную, красивую жительницу Нью-Йорка.