Текст книги "Золушка 2013 (СИ)"

Автор книги: Mad Fan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 132 (всего у книги 158 страниц)

– Дрянь ты такая! – продолжала ругаться женщина. – И не стыдно тебе сюда приходить?! Вечером нажираешься, как свинья, а на следующий день в церковь грехи замаливать?! – грубо схватила мужчину за шиворот и попыталась тащить к выходу. – А ну, пошли домой!

– Пусти, Кетти! – мужчина начал сопротивляться, пытаясь высвободиться из рук женщины. – Мы же в церкви… Как ты себя ведешь?

– Как я себя веду?! – женщина перестала применять к мужчине физическое насилие и просто разрыдалась. – Это, может, я все деньги пробухала, и уже не в первый раз? За что мы теперь купим лекарства Люси? У Барта зимние сапоги совсем износились, нужно новые покупать… Что ты за человек такой? Что толку от твоих походов в церковь и твоих молитв? Думаешь, Богу они нужны? Не нужны ему твои лицемерные молитвы, когда от твоих поступков страдает твоя семья! Твои дети! Хочешь вымолить Его прощение? Тогда подумай о тех, кому ты делаешь плохо! Извинись вначале перед теми, кто страдает из-за тебя!

«Что за идиоты?» – нервно подумал Каллен, жалея, что вообще пришел в это место. Направился к выходу. Проблемы странной семейки ему казались слишком мелочными, на фоне его собственных. Никакие изношенные сапоги и пьянки не сравнятся с человеческой жизнью, которая может прерваться в любой момент. Смерть никак не исправишь.

Проходя мимо странной пары, олигарх продолжал раздражаться их руганью и спорами. Остановился, развернулся, доставая из кармана портмоне, достал оттуда всю имеющуюся наличку – около тысячи долларов – и протянул их плачущей женщине, с небрежным, высокомерным видом, говоря:

– Этого хватит на сапоги?

Парочка замерла, словно два памятника, уставившись на Карлайла удивленно-круглыми глазами. Их ступор раздражал Каллена еще больше. Оставив деньги на скамейке, он поспешил покинуть церковь, убеждаясь в том, что к вере могут прибегать лишь такие ущербные люди, как те двое.

– Спасибо Вам огромное! – услышал позади громкий женский крик, когда уже выходил на улицу.

Женщина, с трудом веря в происходящее, дрожащей рукой потянулась за деньгами. Взяла, начала считать.

– А ты говорила, молитвы мои напрасны, – пробормотал муж, смотря на доллары в руках жены.

– Молчи, скотина, – женщина замахнулась, собираясь дать мужу подзатыльник, но тот вовремя отскочил в сторону со словами:

– Дорогая, нельзя драться в святом месте.

Дома Карлайл собрал вещи и принял душ. Пока собирался, в памяти настойчиво крутились слова скандальной женщины: «…Хочешь вымолить Его прощение? Тогда подумай о тех, кому ты делаешь плохо! Извинись вначале перед теми, кто страдает из-за тебя!..»

«Угораздило ж зайти в Богомольню и наткнуться на этих…» – Каллена раздражало то, что слова женщины застряли в голове, и что-то, пытающееся прорваться из глубины души, настойчиво удерживало ее отдельные фразы в сознании.

В Тайланде было позднее время. Эмметт с Розали нежились в кровати, когда у парня зазвонил телефон.

– Сынок, у меня плохие новости, – напряженно промолвил отец МакКартни после взаимных приветствий. – На Карлайла Каллена было совершено очередное покушение. Под обстрел попал Эдвард… Состояние его критическое, говорят, шансы на выживание малы. Я думаю, вам всем, его друзьям, стоит бросать свои задания и возвращаться в НьюЙорк.

Ошарашенного новостью Эмметта охватило панически-взбудораженное состояние. Закончив разговор с отцом, парень принялся звонить Уитлоку и Брендон, не дозвонился. Связался со своей охраной и велел организовать срочное возвращение в НьюЙорк. Набрал Блэка.

Розали наблюдала за суетливыми действиями друга, сидя на кровати и находясь в легком ступоре. При всей своей неприязни к Каллену, смерти она ему точно не желала. Из головы не выходили слова гадалки об Эдварде, о подруге Белле с руками в крови и о себе.

Свон, находясь в своем номере, занималась систематизацией некоторой информации, относительно своего задания. Думала о том, что раз в этот вечер Блэк слинял на свидание с молоденькой горничной, оставив всю работу на нее, то завтра она отправится в СПА-салон, а Джейк пускай работает один за двоих. Белла с задумчиво-сосредоточенным видом сидела над разложенными на столе бумагами, держа в одной руке ручку, в другой – стакан с соком. Вздрогнула от неожиданности, когда в ее комнату без стука влетел Джейк в нервно-напряженном состоянии.

– Быстро собирайся! Мы вылетает в США! – выпалил с порога. – Эдвард попал под расстрел, в любой момент может умереть! – сказал и, не дожидаясь реакции Свон, исчез, отправившись к себе собирать вещи. Находясь на своей встревоженной волне, не услышал, как за закрывшейся дверью в дребезги разбился стакан, который выпал из рук оторопевшей Беллы.

Карлайл был уже в пути к больнице, когда ему позвонили и сообщили, что он может стать донором для своего сына. Информация обрадовала мужчину. Значит, не придется откладывать операцию по пересадке почки. Добрался до больницы, поднялся на нужный этаж. Пошел по коридору, приближаясь к кабинету главного хирурга, желая узнать о состоянии сына. Неожиданно раздался сигнал тревоги, из невидимых динамиков прозвучал женский голос, сообщающий об остановке сердца пациента из третьей реанимации. В коридоре поднялась шумиха, мимо замершего на месте Каллена пробежали доктора, переговариваясь между собой о необходимых действиях. Фразы «остановка сердца», «третья реанимация» прозвучали для Карлайла, как смертный приговор. В третьей реанимации находился Эдвард. Сердце его сына в тот момент остановилось вместе с его жизнью. Замершему на месте олигарху пришлось приложить невероятные усилия для того, чтобы не сорваться с места, не ворваться в реанимацию, не схватить сына на руки, не начать трясти его, умолять, просить и приказывать не умирать. Мозг и самообладание взяли верх над эмоциями и чувствами. Разум понимал, что лучшее, что он может сейчас сделать – это не мешать тем, кто пытался в реанимации заставить сердце Эдварда биться. Невероятное чувство бессилия накрыло новой, мощной волной.

«Когда от тебя совсем ничего не зависит, можно и воздух попросить», – промелькнула в голове мысль, которая словно принадлежала кому-то другому, не Карлайлу.

«Бессмыслица», – не сдавался атеист внутри олигарха.

«Ты готов всего себя отдать на органы ради него, неужели так сложно попросить? Хуже ведь не будет…»

С трудом переставляя ноги, Каллен двинулся в сторону реанимации. Он видел дверь и находящуюся около нее охрану, с надеждой ждал, когда эта дверь откроется, выйдет кто-то из медиков с выражением облегчения на лице, и сообщит хорошую новость о том, что сердце вновь заработало.

Но дверь не открывалась. С ощущением полной безысходности Карлайл мысленно обратился, сам до конца не зная к кому: «Не забирай его! Я многое готов отдать взамен!»

«…Хочешь вымолить Его прощение? Тогда подумай о тех, кому ты делаешь плохо! Извинись вначале перед теми, кто страдает из-за тебя!..» – память снова подкинула неудобные слова женщины.

«Четверть всего, что имею, пожертвую на благотворительность!»

«Извинись вначале перед теми, кто страдает из-за тебя!..»

«Хорошо! Извинюсь! Извинюсь перед Эсми!.. И перед Брендон, черт побери! Обещаю, что не трону ее больше! Подпишу все бумаги Эсми по разводу, отдам все, что она хочет! Сделаю, если Эдвард будет жить!» – не видя иного выхода, Карлайл был вынужден капитулировать перед собственной совестью, которая многие годы спала, но которую разбудил страх за жизнь сына. Это больше было обещание самому себе, нежели уговор с тем, во что он не верил.

Принимал сложные для себя решения и приближался к заветной двери, которая всё не открывалась и не выпускала из себя хорошие новости. Дойдя до цели, Каллен напряженно взялся за ручку, толкнул дверь, увидел докторов вокруг сына, по ушам больно резануло беспрерывным страшным звуком небьющегося сердца.

«Пожалуйста, – мысленно взмолился мужчина, представляя, что обращается к сыну, – не уходи…»

Затаил дыхание, прикрыв глаза, секунды показались вечностью, сплошной писк прервался, превратился в прерывчатый. Реакция облегчения докторов вынудила Каллена подвести глаза и взглянуть на экран рядом с кушеткой сына. По нему скользила неровная линия, обозначающая сердцебиение. Собравшийся в груди мужчины воздух, который начал давить на легкие, вышел на одном выдохе. Появилось ощущение, будто гора свалилась с плеч. От внезапного облегчения и радости к горлу подступил ком.

«Спасибо», – обратился мысленно прежде всего к сыну, нежели к невидимым силам.

В тот день операцию по пересадке почки вынуждены были отменить из-за слабого состояния сердца.

МакКартни с Хейл и Блэк со Свон возвращались в Америку по отдельности, не желая тратить время на встречу в Азии. Первые воспользовались тем же самолетом Хейлов, вторым пришлось лететь рейсовым самолетом.

Джейк с Беллой сидели рядом в салоне первого класса. Оба были молчаливы и подавлены. У Блэка ком застрял в горле, страшно было представить, что Каллен может умереть. Белла, закрыв глаза большими солнцезащитными очками, не переставала тихо плакать, периодически шмыгая носом, и осторожно подтирая слезы. Из головы не выходило предсказание гадалки про смерть Эдварда. Девушка словно в трансе находилась. Понятия не имела, что делать, если Эдварда вдруг не станет. Как жить в мире, в котором не будет Каллена? С чувством полной обреченности понимала, что сводный брат стал для нее смыслом жизни. Что бы между ними не происходило, он с момента их знакомства был ее жизненным ориентиром. Во время хороших отношений, она всячески пыталась привлечь его внимание, понравиться ему, заинтересовать. Во время ссор, она активно была занята если не интригами, то планом мести. Даже когда ей пришлось уехать из Нью-Йорка и жить с ним в разных штатах, Белла жила с мысль и идеями, так или иначе связанными с Эдвардами. Ставила перед собой цели достичь в этой жизни такого положения, чтобы Каллен ахнул, услышав о ней. Где бы он не жил, с кем бы он не жил, чем бы не занимался на своем жизненном пути, он обязательно должен был восхититься достижениями сводной сестры, и если не влюбился бы в нее, как в девушку, то заинтересовался ею, как неординарной и очень крутой личностью. Было очень страшно представлять свое существование без ориентира в виде сводного брата. Казалось, если его не станет, в ее жизни наступят вечные пустота и темнота, полная апатия.

– Ты любишь его… – прозвучал рядом удивленный голос Блэка, который выдернул девушку из мыслей о масштабном и вернул в маленький салон самолета первого класса. Свон взглянула в изумленное лицо парня, и внутренне содрогнулась от того, что слова были произнесены не вопросительно, а утвердительно.

– Кого? Каллена? – Белла попыталась изобразить недоумение и даже некое подобие насмешки.

– Ну, конечно же! – у ГБ-шника аж рот приоткрылся от неожиданной догадки. – Все же ясно, как дважды два… И все твои финты… Черт, это же так очевидно…

– Что за бред? – девушка поморщилась. – Мы с Эдвардом прожили в одном доме, одной семьей не один год! Он стал для меня почти родным братом…

– И твоя ненависть сначала к Брендон, затем к Денали… – продолжал Джейк, даже не слушая жалкие попытки Беллы отмазаться от правды. От такого открытия у парня даже ком в горле прошел, мозг временно переключился с трагедии друга на его сводную сестру. – И твоя борьба с амнезией… Я, дурак, думал, какая все-таки Свон молодец, борец за правду! А она, оказывается, любым способом пыталась не допустить свадьбы, к которой могла привести эта чертова амнезия… Клянусь, Эдвард просто охренеет, когда узнает…

– Иди ты к черту, понял?! – из-за нервного потрясении от ситуации с Калленом, девушка и так выбилась из сил. Уверенное разоблачение Джейком ее чувств добило окончательно. Не осталось сил для притворства. Насмешка сменилась агрессией: – Это не твое собачье дело, кого я люблю, а кого ненавижу!

Грубость Свон не задела Блэка, он лишь глубоко вздохнул. На фоне того, что произошло с Эдвардом, их спор казался сущим пустяком.

– Не ссы, – произнес спокойным тоном. – Обещаю, если он выкарабкается, то от меня никогда не узнает о том, как ты по нему сохнешь. Никто не узнает. – Сложно было давать такое обещание. Уж слишком невероятной была новость, и язык очень чесался поделиться ею с другими ГБ-шниками, но ради выздоровления друга нужно было идти на определенные жертвы, и это было ничтожной малостью по сравнению с тем, что готов был сделать Блэк ради того, чтобы Каллен выжил.

– Хотя, – добавил слегка разочарованно, – если бы ты сейчас оказалась рядом с Эдом и призналась ему, он бы так охренел, что вскочил бы на ноги и забыл о всех своих ранениях. Возможно, даже схватил бы тебя за горло, хорошенько встряхнул и зарычал в своем стиле: «Совсем страх потеряла, влюбляться в меня? Метку захотела?» – Джейк сымитировал тон Эдварда, отчего у Беллы невольно вырвался нервный смешок. Внутренне она согласилась с ГБ-шником, скорее всего, именно такой и была бы реакция Каллена на то, что она его любит.

Отправив семью в Европу, Рэтт провел закрытое совещание с начальником своей охраны и его заместителем. Велел готовить покушение на Каллена и ждать команды на устранение олигарха. Изначально не хотел Уитлок доходить до крайних мер, но то, что случилось с Эдвардом, его вынудило. Рэтт считал Эдварда единственной слабостью Карлайла, через которую можно было хоть как-то сдерживать его ощущение вседозволенности. Если сын не выживет, олигарх превратится в бесчувственную и совершенно непредсказуемую машину, остановить которую сможет только смерть. Надеяться на лучшее, готовиться к худшему и ждать когда прояснится ситуация с состоянием младшего Каллена – предстояло Рэтту в ближайшее время.

Напряженно-пугливое состояние Элис немного ослабло после того, как она вновь попала в королевский дворец. Девушке снова было оказано радушное гостеприимство с демонстративным отношением уже не как к подруге-однокласснице наследника, а как к его невесте. Опасения Элис насчет того, что родственники Джаспера могут принять в штыки ее кандидатуру, были развеяны. В этот раз Уитлок распорядился поселить Элис в своей комнате, на что девушка не возражала. У европейцев, с их свободными взглядами на отношения, считалось вполне естественным то, что парень с девушкой живут вместе. И Брендон было намного комфортнее, находиться не только днем рядом со своим ангелом, но и ночью засыпать и просыпаться в его объятиях. Слышать его размеренное дыхание во сне, чувствовать удары его сердца. Все это дарило необходимые Элис ощущения надежности, защиты и безопасности. Приходила уверенность в том, что здесь никакие американские олигархи ее не достанут. Вот бы еще маму с сестрой и бабушкой забрать в Бельгию, тогда наступило бы абсолютное спокойствие. Да и Эдварду было бы легче не видеть ее, не слышать и не знать о ее жизни, по принципу «с глаз долой – из сердца вон».

Во время утренних нежностей, когда Уитлок покрывал шею Элис неспешными легкими касаниями губ, девушка одной рукой перебирала его волосы, а второй ласкала обнаженную спину, смотря в потолок с удовлетворенным выражением на лице.

– Джаспер… – произнесла расслабленным голосом.

– М? – не отрываясь от своего занятия, промычал парень.

– Я думаю… когда мы вернемся в школу на учебу… давай при Эдварде будем вести себя, как обычные друзья?.. Ну, без поцелуев, без объятий и всякого такого… Чтоб ему не было неприятно…

Оторвавшись от шеи шатенки, Уитлок посмотрел на нее с притворным недовольством.

– Обо мне ты так не беспокоилась, когда зажималась с ним на моих глазах, – промолвил с шуточным укором.

– Я тогда не думала, что тебя это может как-то напрягать. Ты умело притворялся равнодушным, – слегка улыбнувшись, девушка приподнялась и поцеловала блондина в шею, задействовав не только губы, но и язык. – Ну, пожалуйста… – прошептала с мольбой в голосе. – Это ведь не сложно… нам учиться осталось всего четыре месяца…

– Хорошо, – улыбнулся Уитлок, ловя губами губы Элис, – будем при Каллене вести себя, как друзья… – Для него это было совсем не сложно. Ведь у них двоих будет время и помимо школы, и впереди еще целая жизнь. Да и с Эдвардом, возможно, это поможет сохранить дружеские отношения. Очень не хотелось терять его, как друга. Джаспер продолжал целовать Элис с переполненным чувствами сердцем. Стремление Робин Гуда заботиться о людях не переставало умилять.

Прогуливаясь днем по двору дворца вместе с Джаспером, Элис решила поделиться с парнем еще одной волнующей ее темой.

– Как ты думаешь, стоит ли говорить Эдварду о том, что его отец пытался сделать со мной? – спросила озадаченно.

– Не знаю… – блондин тяжело вздохнул. – Сложно представить его реакцию… хотя нет, не сложно. Скорее всего, попытается грохнуть своего папашу…

– Ужас какой-то… – удрученно промолвила Брендон. – Тогда лучше ничего ему не говорить… – она вспомнила, как жестоко поступал Каллен с теми, кто ее обижал. С похитителями из Вегаса, с Клоффманом… Но то они, а тут родной отец! С другой стороны, они доставляли Элис проблемы, а мистер Каллен пытался убить… Страшно и очень неприятно было представлять то, что Эдвард может безвозвратно возненавидеть своего единственного родного человека.

– Я думаю, нам не стоит ничего рассказывать Эдварду, – с подавленным видом сказала Брендон. – Иногда лучше не знать всей правды о своих родных, – вспомнила о своем покойном отце. О нем у нее остались хорошие воспоминания, при этом девушка понимала, что многого того, за что могла осуждать родителя, она о нем просто не знала. И хорошо, что не знала.

Уитлок ничего не ответил. Он не был согласен с Элис. Считал, если бы Эдвард знал правду, то был бы более бдительным в отношении отца. Когда он знал, что отец может угрожать жизни Брендон, Карлайл вел себя спокойнее, а на покушение пошел тогда, когда убедил сына в том, что угрозы девушке больше не несет.

Когда «золотые» друзья вернулись с задания, они без труда узнали, в какой больнице находился их друг. Пытались пробиться к Эдварду, но всё безрезультатно. Охрана Каллена к Эдварду никого не пропускала, никакой информации не предоставляла. Оставалось лишь ждать. Джейк с Эмметтом пытались созвониться с Джаспером, но его номер был вне действия сети.

За дни подготовки к операции Эдвард иногда приходил в себя. Из-за слабости, единственное, что мог – это открывать глаза, и то всего на пару секунд. Веки казались невероятно тяжелыми, словно были налиты свинцом. Большую часть времени проводил во сне и в легком бреду. Если тело находилось в полном спокойствии и никак не ощущалось из-за обезболивающих, то душу и мозг не переставали терзать мысли, чувства и эмоции.

Придя в себя после первых операций по извлечению пуль и зашиванию ран, Эдвард услышал голоса вокруг себя и ощутил свет через закрытые веки. Из слышимых разговоров догадался, что его окружают медики, пытаются спасти его жизнь и очень обеспокоены его состоянием. Один из голосов велел быть предельно внимательными и осторожными, сказал, что мистер Каллен сотрет в порошок всё их медицинское учреждение, если не спасут его сына.

«Мистер Каллен…» – фраза натолкнула парня на мысли об отце, за которыми последовали мысли об Элис и воспоминания об оглушительных выстрелах и адской боли. Обратил внимание на физические ощущения – ничего. При других обстоятельств, в более здравом и трезвом состоянии парень здорово испугался бы того, что остался без рук, ног и других частей тела. Но в тот момент ему уже было все равно. Любимая девушка оставила его ради его друга. Покидая его дом, любимая девушка села в автомобиль, который попал под обстрел. На его месте могла оказаться Элис… Могла или должна была? Страшное подозрение лишало даже крошечного желания жить, подозрение того, что Том не зря пересадил Брендон в другую машину. Скорее всего, он знал о том, какая участь уготована пассажирам и водителю Мерседеса. Если Том знал, значит, за всем этим стоит не кто иной, как Карлайл. Чем больше парень думал об этом, тем больше приходил к выводу, что именно его отец дал приказ расстрелять машину, намереваясь убить не Эдварда, конечно, а Золушку. Все эти выводы приводили к единому желанию – покинуть этот мерзкий мир, в котором он стал ненужным любимому человеку даже в здоровом состоянии, в котором родной отец превратился в самого ненавистного ему человека, в котором он, возможно, никогда уже не встанет на ноги, не сыграет в бейсбол, баскетбол, футбол…

«Овощ!» – думал о себе парень, раздражаясь тем, что в таком состоянии даже руки на себя наложить невозможно.

Через несколько дней была произведена операция по пересадке почки от отца к сыну. Спустя сутки Карлайлу позволили встать с постели, но передвигаться первые пару дней можно было лишь в кресле-каталке. Находился мужчина в палате недалеко от реанимации, в которой лежал его сын. Медики сказали, что операция прошла успешно, осталось подождать и понаблюдать, как приживется почка, но в первые несколько дней все еще оставался риск остановки сердца, так как пульс все также был очень слабым.

Каллену сообщили, что Эдвард пришел в себя после наркоза и его можно увидеть. Карлайл сразу же с помощью одного из охранника на кресле-каталке отправился к сыну.

Оставив босса около сына, охранник покинул реанимацию. Бледный, как простынь, Эдвард лежал, не подавая признаков сознания. На подключённом к нему мониторе отбивал умиротворенный пульс.

– Сынок, – негромко позвал мужчина, беря в руку ладонь парня. – Эдвард, ты меня слышишь?

Всматриваясь в лицо сына, Каллен заметил, как его веки зашевелились. Глаза чуть приоткрылись.

– Эдвард… как ты себя чувствуешь? Ощущаешь что-нибудь?

– М-м-м… – издал ГБ-шник слабый стон. Карлайлу показалось, будто сын хочет что-то сказать, но не может из-за кислородной маски.

– Сейчас, я узнаю, как можно тебе помочь, – с этими словами мужчина нажал кнопку и вызвал одного из медиков. Спросил, можно ли уже снять маску. Доктор, проверив дыхание пациента, снял маску, оставив в носу тоненькие провода, помогающие подавать кислород в организм. Отец и сын вновь остались одни. С трудом шевеля губами, Эдвард еле слышно пробормотал:

– Отключи…

– Что? – не понял мужчина, подвигаясь ближе к сыну. – Что отключить?

– Все эти… аппараты… – ГБ-шник смог лишь глазами указать на аппарат, поддерживающий его дыхание.

– Ты что такое говоришь? – Карлайл обеспокоенно нахмурился. – Хочешь умереть? Даже не думай об этом. Эдвард, у тебя еще вся жизнь впереди. Ты обязательно поправишься, встанешь на ноги… – замолчал, увидев, что сын еще что-то хочет сказать.

– Если я встану… я убью тебя… – более слышно промолвил парень, смотря на отца серьезным, сосредоточенным взглядом.

У Карлайла от этих слов душу сжало стальными щипцами. Его пугала не угроза сына, а то, что ему, скорее всего, известно, что он оказался в таком состоянии по вине собственного отца. Каллен начал осознавать, что может сделать все ради того, чтобы его сын выжил, но ничего уже не может сделать для того, чтобы не потерять его окончательно.

– Я не против, – сдержано промолвил мужчина, не разрывая взгляда с сыном, – убей, только встань на ноги.

Ничего больше не ответив, Эдвард закрыл глаза, давая понять, что разговор закончен.

Покинув реанимацию, Карлайл дал распоряжение двум телохранителям, Чаку и Нейтону, круглосуточно дежурить около Эдварда по очереди. Опасался, что если сын хоть немного окрепнет, то повыдергивает из себя все провода, чтобы навредить себе еще больше. Сам решил несколько дней не проведывать его, чтобы не вызывать негативных чувств и не лишать желания идти на поправку. В эти дни доктора с сожалением докладывали олигарху о том, что положительной динамики в состоянии сына не наблюдается.

– Похоже, у него серьезная депрессия и полное отсутствие желания выжить, – напряженно говорил главный хирург. – Это может плохо сказаться на его здоровье. Ему сейчас как никогда нужно стремление выжить и идти на поправку. Нужен какой-то стимул для жизнь. Какая-то цель… возможно, дорогой человек, ради которого он хотел бы жить…

После разговора с врачом настроение Карлайла упало ниже некуда. Нужно было возвращать Эдварда к жизни во всех смыслах, а исходя из слов доктора, в этом мире был всего один человек, способный вернуть его сыну желание жить. Человек, которого мужчина ненавидел всей душой. Человек, которого он хотел уничтожить. Человек, перед которым он должен извиниться, потому что обещал самому себе. Каллен обреченно вздохнул. Раньше ему в самых нелепых и абсурдных фантазиях не пришло бы в голову, что семья Калленов может зависеть от какой-то несчастной девчонки. И вот он факт – и он, и его сын зависят от нее. Как оказалось, именно она сейчас может вернуть к жизни его сына, а он сам вынужден просить ее об этом. Поборовшись немного со своим высокомерием, своей гордыней и своей неприязнью к «паршивой девчонке», мужчина велел подчиненным найти и привезти в больницу Элис Брендон, при этом обращаться с ней вежливо и церемонно.

«Знает ли она, что я планировал ее убить? – задавался вопросами Карлайл. – Наверняка, уже знает из новостей о том, что случилось с Эдвардом. Странно, что еще не прибежала…» – вспомнил, как Брендон оббивала пороги больницы, когда Эдвард попал под машину.

Спустя несколько часов Каллен узнал, что Брендон нет в стране, она улетела в Бельгию.

«Уитлоки, как же вы сейчас не в тему, – раздраженно подумал мужчина. – Держали бы ее в своей Бельгии, когда надо было, а не сейчас…»

В голове начала зарождаться идея о том, чтобы заехать в гости к Бокстонам и попросить мать Брендон или сестру под каким-нибудь безобидным предлогом связаться с Элис. Например, по поводу выпускного в «Будущем Америки». Каллен был уверен, если Элис известно о покушении, она бегом примчится в НьюЙорк, поняв, что он находится рядом с ее семьей. Пока рассуждал о том, как выйти на Брендон и доставить ее к Эдварду, в палату заглянул охранник и сообщил, что к нему с визитом просится Рэтт Уитлок.

«Вот как? На ловца и зверь бежит», – обрадовался известию Карлайл, решив, что проблему с доставкой Брендон можно попробовать решить через Уитлока.

Оставив охрану за дверью, два олигарха встретились в палате Карлайла наедине. После коротких сухих приветствий сразу перешли к делу.

– А я считал тебя взрослым, серьезным человеком, умеющим держать свое слово, – начал с упрека Рэтт.

– Твое мнение обо мне меня не сильно волнует, – безразлично парировал Каллен. – Но я рад, что ты пришел меня навестить. Есть к тебе одно дело.

– Да неужели? – в голосе Уитлока мелькнул сарказм.

– Мне нужно, чтобы ты вернул Брендон в НьюЙорк. Она должна встретиться с Эдвардом и убедить его, чтоб перестал валять дурака, и начал стремиться к выздоровлению.

Не выдержав подобной наглости, Рэтт нервно рассмеялся:

– Даже не знаю, завидовать такой необоснованной самоуверенности или сочувствовать…

– Я сейчас не в том состоянии, чтобы мне завидовать… Можешь посочувствовать. Вряд ли сам захотел бы оказаться на моем месте, – спокойно произнес Каллен.

– Оказаться на твоем месте? Не-ет, я не настолько талантлив, чтобы, покушаясь на безобидную девчонку, расстрелять собственного сына… Ты еще локти свои не начал грызть?

– Пустые, бездоказательные обвинения, – небрежно отмахнулся Каллен, всем своим видом демонстрируя, что с юридической точки зрения его ждет очередная безнаказанность. Вот только по воле судьбы наказание прилетело, откуда совсем не ожидал, в виде чуть не оборвавшейся жизни сына. – Но! – мужчина сделал многозначительную паузу, изменив тон на более серьезный. – У меня есть к тебе предложение. Чтобы не допустить войны между нами, во избежание бойни титанов, во время которой пострадает много щепок, давай заключим перемирие с выгодными для нас условиями. Ты вернешь сюда Брендон, мне от нее нужно лишь одно – чтобы поговорила с Эдвардом и убедила в том, что его жизнь должна продолжаться. А гарантией ее безопасности станет мое тебе признание в покушении на нее и признание своей вины в том, что случилось с моим сыном. Признание на бумаге моей рукой, на аудиозаписи, как пожелаешь…

– Мы с тобой оба знаем, что эти признания можно легко опровергнуть, сославшись на насильственное принуждение к самоклевете.

– Можно, – кивнул Каллен, – но согласись, отмываться после таких обвинений придется долго и нудно, репутация даст такую трещину, от которой не избавиться до конца дней. И пускай юридически не привлекут, но своего сына после таких признаний я потеряю окончательно.

– И ты готов рискнуть и дать мне такой компромат на себя?

– У меня нет выбора. Как еще я могу убедить тебя вернуть Брендон? На кону стоит жизнь моего сына. Я готов рискнуть в надежде на то, что ты не станешь использовать это признание против меня. В общем-то, наши с тобой интересы по жизни не пересекаются. Делить нам с тобой нечего. Наши дети дружат… И камня преткновения в виде Элис Брендон между нами больше нет. Я тебя уверяю. Ее травля мне чуть не стоила сына. Больше я такой ошибки не совершу.

Комментарий к Глава 105. Договор с собой

Прошу прощение у медиков за возможные ляпы в вопросах медицины))

========== Глава 106. Пауза ==========

Не сумев связаться с Джаспером по телефону, Эмметт с Джейком пытались выйти с ним на связь по скайпу. Поскольку блондина не было в сети, оставили ему сообщение.

«Привет. Куда пропал? Что-то знаешь о Каллене?» – обнаружил Уитлок сообщение от МакКартни, после чего сразу позвонил ему по скайпу. Эмметт не ответил, но вскоре перезвонил. Два друга, наконец, увиделись через мониторы планшетов.

– Ты знаешь, как это все случилось с Эдвардом? – сразу же спросил МакКартни, после приветствия.

– Что случилось? – не понял Джаспер.

– Ты еще не в курсе? Его расстреляли какие-то черти, которые покушались на его батю…

– Расстреляли… – на автомате повторил ошарашенный блондин, чувствуя, как остальные слова застряли в горле.

– Да неделю назад уже! Во всех новостях об этому трубили! – еще больше удивился Эмметт тому, что Уитлок ни сном, ни духом о том, что происходит с их общим другом.

– Как он? – напряженно спросил Джаспер.

– Да по ходу всё совсем хреново, – более мрачно ответил МакКартни. – Находится в больнице… его батя никого к нему не подпускает… Дай Бог, чтоб выжил… И если выживет, неизвестно еще, в каком состоянии будет…

– Я понял… Мы с Элис собираемся и возвращаемся в НьюЙорк, – произнес Уитлок, понятия не имея, как сказать такую новость своей девушке.

После разговора с другом, Джаспер связался с отцом.

– Ты знал о том, что произошло с Эдвардом, и специально скрыл это от меня! – начал разговор с претензий. – И эта херня с интернетом и электричеством, похоже, не просто так произошла!..