Текст книги "Трилистник. Хогвартс (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 57 страниц)

– Зеркала? – Итачи мимолётно нахмурился и поглядел туда же, куда глядел Мальсибер. Обычный серый камень стен с обеих сторон… иллюзия? Убедившись, что маг не смотрит в его сторону, Итачи мимолётно активировал и тут же погасил Шаринган – доли секунды хватило, чтобы уловить большие скопления энергии в означенных местах. В самом деле иллюзия.

Теперь и Итачи коротко захлестнула волна досады на собственную недальновидность. Сам себя загнал в западню без окон и с единственным выходом, пролегающим, как оказалось, между зачарованными зеркалами. Когда его стало так легко подкупить уютом уединённого закутка с интересными книгами?..

Итачи тряхнул головой и серьёзно спросил:

– Здесь есть другие ловушки?

– Одной более чем достаточно, – процедил Мальсибер, всё ещё изучавший скрытые от невооружённого взгляда иллюзией зеркала. Не поверив ему, Итачи за спиной мага осмотрел пространство Шаринганом, однако дополнительных ловушек в самом деле не обнаружил; поднялся и подошёл к Мальсиберу.

– Полагаю, велика вероятность, что Хлоя и Рейнальд могут находиться в схожей ситуации.

– Какая догадливость! – огрызнулся Мальсибер и выхватил палочку: резко и чётко, как сам Итачи выхватил бы кунай. Короткий взмах – яркий луч сорвался с кончика, устремился в основную секцию библиотеки… и исчез, не долетев до неё. – Ага, – кивнул сам себе Мальсибер и следом наколдовал из подсвечника на ближайшем столе голубя. Взяв его широкой ладонью, Мальсибер бросил птицу в сторону прохода между зеркал – голубь успел трепетно взмахнуть пару раз крыльями, но затем рухнул на пол, словно каменный.

Палочка в руке Мальсибера дрогнула.

– Зеркала подвергают то, что пытается пройти между ними, оцепенению и поглощают заклинания? – вслух сделал Итачи вывод из увиденного. Ему было нужно, чтобы Мальсибер делился собственными знаниями и наблюдениями. Так у них больше шансов выбраться и найти Хинату и Рейнальда до того, как с ними случится что-то непоправимое. Вот только станет ли чистокровный делиться с грязнокровкой в три раза младше себя? – Два зеркала напротив друг друга – для создания зоны поражения также по бокам от каждого зеркала, чтобы нельзя было подойти к ним близко и повредить?

– Да, – Мальсибер наконец повернулся, опустил на него взгляд, в котором теперь было не только раздражение. Итачи удовлетворила динамика, и он протянул руку.

– Вы позволите?

Мальсибер поджал губы, но всё же отдал ему свои очки. Надев их, Итачи в первый момент удивлённо расширил глаза: чёткость и детальность картинки мира были едва ли не сравнимы с даваемыми Шаринганом, а магия виделась так чётко, словно была мазками яркой краски на холсте умелого художника. Таких мазков было много в пределах видения, но самые большие и яркие – на стенах, стерегущих проход. Итачи сфокусировался на них, и очки-артефакт отфильтровали иллюзию, предоставив обзор на два идентичных зеркала, протянувшихся от пола до самого потолка. Зеркала были заключены в чёрные рамы, представлявшие собой переплетение вырезанных из дерева змей. На дальних от Итачи краях рам примерно в полутора метрах от пола эти змеи соединялись, образуя уплотнения в виде уродливых женских голов.

Мальсибер жестом потребовал вернуть очки, и Итачи подчинился, задумался, переваривая полученную от зрения информацию. Той однозначно было мало для составления плана.

– Как именно действуют данные зеркала?

– У меня нет времени читать тебе лекцию по артефакторике, – бросил Мальсибер. Итачи помрачнел и серьёзно заметил:

– А у меня нет времени доказывать вам свои способности. Как времени может не быть и у моей сестры и вашего сына.

Это прошибло Мальсибера, но не откровением – жестоким напоминанием. Итачи подумалось, что, вероятнее всего, как раз из-за ожидания подобного развития событий маг пришёл за сыном в этот замок.

– Когда зеркала активированы, всё, отражённое в них, попадает под воздействие, – проговорил Мальсибер. – Их размер специально таков, чтобы ни сверху, ни снизу обогнуть их было нельзя. Окон тут нет, стены замка слишком прочны, и единственный проход – между зеркал. Ты верно вывел их действие: магия поглощается, живое обращается в камень.

– Однако трансфигурированное они развоплотить не способны, – уточнил Итачи, вспомнив про голубя.

– Это слишком сложный слой зачарования, легко вступающий в конфликт с другими, – выплюнул Мальсибер как общеизвестный факт, но, видя спокойный интерес Итачи, всё же добавил: – Чары для трансфигурации слишком разнообразны, следовательно, имеют слишком отличающиеся ключи для расшифровки и обратного превращения. Магия, способная разобраться со всеми ними, слишком громоздка, а на меньшее, чем дешифровка всего, и размениваться не стоит. Почитаешь про гринготтскую «Гибель воров».

Итачи кивнул, про себя отмечая, что Мальсибер даже не рассматривает возможность не выбраться из капкана.

– Как мы можем дезактивировать зеркала?

– Дезактивировать – никак, такое заклинание нельзя вывести, нужно попросту знать. Единственный способ выбраться – разрушить зеркала, – Мальсибер поправил очки и сделал шаг вперёд, прищурился. Он продолжил говорить, и вновь непонятно было, обращался он к себе или всё же к Итачи: – Надписи на раме. Это заклинание на древнегреческом. Если нарушить его целостность в связующем звене, артефакт прекратит работу. Связующее звено – голова на раме.

– Вот как, – Итачи прикрыл глаза, прикидывая варианты действий. Мозг пустился в молниеносный анализ, ведь каждая секунда была на счету. Стены не разрушить… магию зеркала поглощают… трансфигурированное, если не живо, не подвержено их влиянию…

Достав волшебную палочку, Итачи превратил перо в косу с длинным древком. Мальсибер посмотрел на него с непониманием и удивлением.

– Я должен попросить ваши очки, – произнёс Итачи; взяв косу в руку, он покрутил её, осязая вес и динамику. Вышло недурно, но лезвие оказалось тяжеловатым и при необходимом Итачи хвате так и норовило утянуть вниз. Это стоило учитывать при расчёте удара.

– Что ты намерен делать? – потребовал Мальсибер.

– Если сталь войдёт в раму, вязь заклинания будет физически нарушена, – ответил Итачи и серьёзно посмотрел на Мальсибера. – Однако для того, чтобы осуществить удар, мне требуются ваши очки.

Мальсибер смерил косу в его руках оценивающим взглядом.

– Хорошая идея, – одобрил он и, приблизившись, сжал пальцы на древке. – Но лучше это сделаю я.

Первым порывом было вырвать оружие и действовать самому. Впрочем, Итачи его загасил: у Мальсибера длиннее и, судя по контуру мышц, проступающему под мантией, сильнее руки, ему будет проще нанести точный удар. Разжав пальцы, Итачи отступил на шаг и приготовился внимательно следить за действиями волшебника.

Тот приноровился к оружию почти так же, как Итачи приноравливался минуту назад. У него был выбор между зеркалами слева и справа, и Мальсибер выбрал левое. Итачи отступил так, чтобы не мешать замаху – Мальсибер оценил это негромким хмыканьем и поднял косу, завёл назад и нанёс параллельный земле удар.

Лезвие врезалось в воздух перед стеной – скрытую иллюзией раму и с неприятным скрежетом отскочило. Приглушённый низкий гул, возникший после активации зеркал, стал чуть громче.

– Как я и думал, – пробормотал Мальсибер. Итачи выжидательно уставился на волшебника. – Поверхность зеркала защищена от повреждений.

– Каковы методы уничтожения этой защиты? – собранно спросил Итачи.

Мальсибер бросил на него долгий взгляд, в котором оценка смешалась с вопросами, но их маг не собирался задавать. Возможно, только сейчас, ведь не время и не место для пустых разговоров. Итачи устраивало то, что его внимание было, пусть тяжёлым, в то же время лишённым неприязни.

– Самый быстрый и простой в любой ситуации – Адское пламя. Однако, во-первых, мы не знаем, как сам артефакт отреагирует на такое воздействие: некоторые взрываются. Во-вторых, – он сделал скупой жест в сторону шкафов с книгами, – кощунственно выпускать Адское пламя в этом месте.

«Ценит книги выше собственной жизни и жизни сына?..»

– Специалисты используют сильные алхимические кислоты, – продолжал тем временем Мальсибер, разговаривая уже больше с собой, проговаривая то, что выуживал с задворков памяти. – Было что-то ещё… ты же мне говорила…

Он замолчал, задумавшись. Не отвлекая, Итачи сосредоточился на собственных воспоминаниях, быстро перебирал их, стараясь найти хоть какие-то сведения о магических зеркалах и артефактах вообще. К сожалению, он почти ничего не читал о них, только раз или два натыкался на обрывочные сведения, когда перед прошлым Рождеством искал способ зачаровать очки для Хинаты.

Хината… Впервые в жизни Итачи пожалел, что не обладает Бьякуганом: не способен найти сестру и убедиться для начала хоть с расстояния, что с нею всё хорошо.

«Забота…» – шепнуло подсознание голосом Шисуи.

«Контроль», – холодно парировал призрак Сасори.

«Доверься!» – требовательно и отчаянно крикнул Саске, и Итачи вздрогнул всем телом.

А Мальсибер тем временем смежил веки, помассировал глаза и брови; он хмурился и старательно что-то вспоминал.

– Луна, – вдруг проговорил он. – В артефакторике зеркала ассоциированы с Луной, она имеет над ними силу, – он распахнул глаза и посмотрел на острие косы. – Металл Луны – серебро, руна – беркана, в древнегреческом алфавите она соответствует бете… – Мальсибер кивнул сам себе и отошёл к ближайшему столу.

Итачи последовал за ним, наблюдая. Мальсибер опустил косу на стол, притянул поближе пепельницу и наложил некие чары на её стенки, после чего вынул из галстука серебряную булавку с навершием в форме кузнечного молота. Опустив её в укреплённую пепельницу, Мальсибер чарами расплавил булавку, после чего взял косу и обмакнул кончик лезвия. Достав из голенища сапога нож, он растянул им не остывшее ещё серебро тонким слоем по превращённой стали, примеряясь и после каждого движения проверяя, на какой из сторон косы серебра больше. Когда покрытие было равномерно распределено на пару сантиметров, Мальсибер всё тем же ножом вырезал на постепенно застывающем серебре мелкий символ: Итачи предположил, ту самую бету, о которой маг говорил ранее.

Закончив, Мальсибер на пробу прокрутил косу в руке и кивнул сам себе, вновь занял позицию для удара. Итачи остался стоять у стола, наблюдая. Мальсибер замахнулся.

Лезвие попало в цель – и на этот раз не отскочило, а воткнулось в воздух. Мимолётно активировав Шаринган, Итачи заметил рябь магии, прошедшую по иллюзии.

Трансфигурировав из пера голубя, Мальсибер выпустил его в сторону зеркал. Голубь без проблем миновал опасную зону и забился под потолком.

***

– Мама!

Возглас Рейнальда заставил Хинату удивлённо замереть: юноша уставился в висевшее на стене, мимо которой они проходили, зеркало с восторгом и радостью, боязнью поверить. Прежде чем Хината успела хотя бы окликнуть его, Рейнальд бросился к зеркалу – и вошёл в него, исчез без звука и следа.

Хината вздрогнула и медленно приблизилась, осторожно заглянула в зеркало. Стоило ей оказаться, как прежде Рейнальду, точно посередине изображения, то поплыло и тут же соткалось в образы, от вида которых у Хинаты ухнуло сердце.

Ханаби… Неджи… Отец…

Они трое стояли так близко, улыбались каждый в своей манере, а сестрёнка раскинула руки, приглашая в объятие. Хината стиснула зубы и зажмурилась, нервно сглатывая подступивший к горлу ком, отгоняя слёзы.

«Бьякуган».

Родное додзюцу спасло от сомнений, обличив ложь улыбчивых образов. Те были не более чем иллюзией, которую ткало коварное зеркало. В его глубине, за толстым слоем магии Хината смутно различала фигуру мечущегося Рея.

Что делать? Хината осмотрелась: поблизости никого не было; Итачи и мистер Мальсибер всё ещё находились в библиотеке и разговаривали; Мариус и леди Бёрк были в той же башне, что и накануне вечером; эльфов в округе не наблюдалось. Дезактивировав Бьякуган, Хината попробовала их позвать, но домовики не явились.

Как поступить? В прошлом Хината бы сотворила клона и отправила за подмогой, а сама осталась с попавшим в ловушку товарищем. Сейчас позволить себе подобное она не могла. Побежать за помощью и оставить Рея одного? А к кому бежать? К его бабушке, леди Бёрк?..

Сопоставляя теперешнюю ситуацию с поведением старой женщины накануне, Хината пришла к выводу: не стоит. Ещё прошлым вечером Хинату неприятно поразило, с каким отвращением леди Бёрк глядела на внука. Если присовокупить ко всему страх, с которым отец Рея явился за ним в этот замок…

Хината вновь обратила взгляд в библиотеку, на Итачи и мистера Мальсибера, и поняла: они не просто разговаривают, а рассматривают сгустки магии на стенах, отрезавшие их от выхода. «Они тоже в ловушке!»

Дыхание участилось, задрожали руки, но Хината волевым усилием заставила себя дышать ровнее и глубже, борясь с подступающей паникой. Паниковать – нельзя. Только не когда союзники в западне, территория принадлежит врагу с непонятными мотивами, а товарищ рядом с ней в ловушке и, судя по хаотичным движениям в зазеркалье, либо уже сорвался, либо близок к истерике.

Старый замок был насмешливо тих, этим ещё сильнее давя на нервы.

«Думай!» – приказала себе Хината, стараясь отрешиться от страха за жизни близких. Она вряд ли сможет своим присутствием повысить шансы Итачи выбраться из западни: брат куда умнее её, а мистер Мальсибер наверняка сведущ в магии. Кроме того…

Она не может бросить друга в таком состоянии.

Хината подошла ближе к зеркалу, на пробу коснулась палочкой его отражающей поверхности. Зеркало не поддалось. Тогда Хината дотронулась до отражения мизинцем левой руки – и тот мягко погрузился внутрь, почти неосязаемо миновал барьер. Однако, попытавшись извлечь его, Хината столкнулась с проблемой: палец намертво увязал в магии, стоило ей попытаться достать его; движение было возможно только вперёд.

За палец вдруг ухватились и рывком потянули – так резко и сильно, что Хината остановила движение только когда рука окунулась в зеркало по запястье. Ладонь обхватили влажные дрожащие пальцы, и Хината почувствовала на своей руке горячие слёзы.

За завесой магии Бьякуган различал смутный силуэт Рея, вцепившегося в её руку, как утопающий в соломинку.

Сердце наполнилось сочувствием, поглотившим мелькнувшую было досаду на потерю конечности. Вздохнув, смиряясь с положением вещей, Хината осторожно вывела пальцы из нервной хватки Рея, ловко перехватила его руку и перевернула ладонью к себе, ногтем начертила по букве: «Не бойся. Я с тобой».

Рей вцепился в её пальцы и прижался мокрой от слёз щекой.

***

Разрушив для верности работу и второго зеркала, перестраховки ради ещё дважды проверив, что опасности артефакты более не представляют, Итачи и Мальсибер-старший вышли в основную часть библиотеки, а оттуда – в коридор. Пусть и хотелось обоим, торопиться было нельзя: везде могла крыться опасность, и шагали вынужденные напарники медленно, Мальсибер внимательно осматривался по сторонам через зачарованные очки.

Ступая за ним след в след, Итачи старался отогнать нервозность: прошло немало времени, и раз Хината всё ещё не вернула Рейнальда в библиотеку, это с большой долей вероятности означало, что они тоже попали в ловушку. Итачи цинично надеялся, что угодил в неприятности только Рейнальд, а Хината, добрая душа, осталась с ним, пытаясь помочь или успокоить парня, рассчитывая, что Итачи вскоре их найдёт.

Немаловажным вопросом было, почему они вовсе оказались в данной ситуации.

– Мистер Мальсибер?

– Что?

– Ловушка, в которую попали мы, – проверка сил или нападение всерьёз?

Ответа не последовало: Мальсибер напрягся, крепче стиснул палочку и заскрежетал зубами, но продолжил упорное движение вперёд.

– Моя сестра в той же опасности, что и ваш сын, – напомнил Итачи. – Мне нужно знать, с чем мы столкнулись.

Мальсибер остановился, оглянулся через плечо: оценивал, сомневался, продолжал не доверять.

– Ты взрослее многих взрослых, Майкл Холмс, – вдруг хмыкнул Мальсибер со странным чувством.

«Осторожно, ярлык!» – шепнул в подсказку Шисуи.

«Ригидность суждений – проблема», – насмешливо добавил Сасори.

Два вывода сделал Итачи. Первый: ему критически необходимо навести порядок в своей голове. Второй: до сего момента он действительно оценивал все действия старшего Мальсибера согласно ярлыку чистокровного, члена того нелепого и безосновательно напыщенного Совета попечителей, который Итачи счёл не лишним осадить прошлым августом.

«Правильный чистокровный», – произнёс в его голове голос Рейнальда.

Рейнальд не мог додуматься до этого сам – значит, подобрал у отца, своего единственного в отсутствие матери и других близких родственников авторитетного взрослого. Правильные чистокровные, по словам Рейнальда, заботились о мире магии, не делали различий между мужчинами и женщинами, высоко ставили честь и долг.

С такой же оценкой, как сейчас старший Мальсибер, на Итачи вот уже два года смотрели Ева Флинт и Гектор Паркинсон.

– Я должен защищать то, что мне дорого, – уверенно произнёс Итачи. – Я приложу для этого все усилия и пожертвую жизнью, если придётся.

По хмурому лицу Мальсибера пробежала тень одобрения.

– Это не потребуется, не волнуйся. Мы найдём Рея и девочку. Кроме того, – Мальсибер вновь отвернулся и сдвинулся с места, проверяя путь на наличие ловушек, – я бы не сунулся в это место без прикрытия.

***

«Спасибо», – начертил Рей дрожащим пальцем у неё на ладони.

Не прекращая осматриваться, Хината перехватила его руку и мягко написала:

«Бабушка проверяет тебя?»

Заминка. Хината увидела, как мистер Мальсибер взял у Итачи наколдованную косу. Мариус покинул башню леди Бёрк.

«Не знаю… Надеюсь».

Надеется, потому что альтернатива ужасна. Альтернатива – желание леди Бёрк избавиться от внука.

Хината задумалась: почему? Почему старая женщина могла так поступить с родным человеком? Мыслей не было, и Хината попыталась представить, что смогло бы её саму заставить поднять руку на, скажем, дедушку. На ум шли всего две вещи: предательство клана и селения. Но ничего подобного преданности Конохе в этом мире у людей не было, а род Бёрк Рей не мог предать, так как не являлся его частью. Что же тогда? Мог ли Рей расплачиваться за некие грехи отца или матери?..

«Отец запрещал мне с ней видеться», – написал Рей у неё на ладони, его рука уже почти не тряслась.

Хината ухватилась за это.

«Знаешь причину?»

«Нет. Может, связано с мамой».

Хината нежно погладила его руку, прежде чем написать:

«Почему она ушла?»

Снова долгая пауза. В библиотеке мистер Мальсибер проводил некие манипуляции над косой. В комнате с камином всколыхнулась магия, пропуская в замок одного за одним троих людей. Мариус шаркал, прихрамывая, всего в нескольких коридорах от Хинаты и Рея, направлялся именно к ним.

Хината оторвала верхнюю пуговицу самодельной блузки и положила на предплечье погружённой в зеркало руки. Достала волшебную палочку и, сосредоточившись и очень постаравшись, превратила пуговицу в кунай.

Волшебная палочка вернулась в глубокий карман юбки, кунай занял положенное место, уверенно зажатый между похолодевшими пальцами. Хината будет защищать: самоотверженно и бескомпромиссно, как и всегда.

Левой ладони коснулся палец Рея.

«Теперь уже и не знаю…»

***

Внимательно прислушивавшийся к каждому шороху Итачи первым учуял приближение.

– Позади нас, – коротко окликнул он Мальсибера, остановившись. – Трое.

Мальсибер резко замер, развернулся слитным движением и поднял выше палочку, которую не выпускал из руки с тех пор, как они выбрались из библиотеки.

Почти две минуты прошли в томительном ожидании, в нарастании гула чужих шагов. Теперь и Мальсибер мог услышать их, и Итачи видел в его взгляде, в стойке одновременно надежду и готовность ко всему.

Из-за поворота коридора вышли три мага.

– Редж! – воскликнул один из них, нервно взмахивая руками. Итачи узнал его: Энтони Трэверс, член Попечительского совета. Рядом с ним хватался за сердце и качал головой Эдвард Паркинсон из той же организации. Третьего волшебника Итачи не знал.

«Это и есть его прикрытие?» – Итачи бросил взгляд на Мальсибера и с потрясающей однозначностью прочёл на его лице желание схватиться за голову. Так порой выглядела Роксана Вуд, когда её подотчётные гриффиндорцы творили дичь.

– Какого Мордреда вы здесь?!

– Ах, ну что ты кричишь? – поморщился Паркинсон, а Трэверс возмутился:

– Ты сам сказал прийти, если не вернёшься через полчаса!

– Я сказал вызвать Правопорядок, идиоты!

– Я из Правопорядка, мистер Мальсибер, – подал голос третий маг, намного более молодой, чем Паркинсон и Трэверс, имевший на лацкане мантии значок, привлёкший внимание холодно наблюдавшего за этим цирком Итачи.

– Пользы от тебя никакой, Киллиан, – отмахнулся Мальсибер и всё-таки схватился за голову: зарылся пальцами в волосы, с силой сжал. – Вашу ж…

– Это ещё кто с тобой? – Паркинсон подозрительно поглядел на Итачи, наморщил лоб, будто пытался что-то припомнить. По всей видимости, ему удалось. – Оу…

– Мистер Мальсибер, так в чём, собственно, дело? – обходительно уточнил Киллиан. – Мистер Паркинсон и мистер Трэверс лишь сказали мне, что требуется навестить замок леди Бёрк…

– Навестить? – перебил его Мальсибер и раздражённо уставился на коллег по совету.

– А как стоило назвать эту прогулку? – деликатно уточнил Паркинсон.

Мальсибер махнул рукой и развернулся, вновь направился вглубь замка. Итачи молча последовал за ним, а следом потянулось и горе-прикрытие.

«Скучаете по мне, Итачи-сан?» – едко уточнил Кисаме из подсознания.

Они миновали коридор.

– Мистер Мальсибер?..

– Замолчи, Флинт, – огрызнулся Мальсибер, и Итачи наконец осознал, кто этот молодой маг: старший брат Евы, сотрудник Отдела правопорядка. – Ты хотя бы можешь дать сигнал в Министерство, если подвергнешься нападению?

– Конечно могу!

– И то радует, – зло бросил Мальсибер и более ни на какие оклики не обращал внимания. Вперёд его гнало желание воссоединиться с сыном, и Итачи как никто его понимал. Впрочем, сам, как и Мальсибер, сохранял предельную бдительность в ожидании угрозы. Того же не мог сказать о других спутниках.

***

Хината видела, как Итачи и мистер Мальсибер объединились с ещё тремя волшебниками. Мариус был совсем близко. Хината погасила Бьякуган.

«Кто-то идёт», – быстро написала она Рею и повернулась к вывернувшему из-за угла сквибу.

Его взгляд и меч на поясе ей совсем не понравились.

– Мистер Мариус! – по возможности наивно и невинно воскликнула Хината, пряча за спиной кунай. – Пожалуйста, помогите нам! Рейнальд угодил в зеркало, и мы не знаем, как его оттуда вытащить!

Мариус остановился в пяти метрах от неё, оглядел всю сцену. Его губы исказила неприятная ухмылка.

– Его и не нужно вытаскивать, девочка, – ответил он. – Леди Бёрк предпочтёт, чтобы щенок сдох от голода внутри зеркала.

Напоказ Хината вздрогнула.

– О чём вы?..

– Он мешает хозяйке, как и человек, что осквернил мисс Мору, – Мариус медленно извлёк из ножен на поясе меч, и по хвату Хината поняла: сквиб прекрасно знает, как пользоваться оружием. Он приблизился, прихрамывая на левую ногу, и занёс меч над Хинатой.

Она ускользнула из-под удара – сорвала удивлённый вздох врага – и стремительно развернулась, выставляя перед грудью кунай. Увязшей в зеркале руки касались пальцы Рея, что-то писали – у Хинаты не было времени разбирать, она лишь крепко стиснула ладонь друга.

Защитит! Не даст навредить!

Поблизости сверкнула вспышка, и в следующий момент Мариуса отбросило прочь, поток магии растрепал волосы Хинаты. Она обернулась – и увидела женщину в зелёном плаще, угрожающе скалящуюся.

– Мисс Мора! – выдохнул рухнувший на пол сквиб на грани паники.

– Сейчас миссис Мальсибер, – женщина вскинула палочку. – А ну прочь!

***

Когда невдалеке громыхнуло, Итачи стоило труда не сорваться в бег. Мальсибер дёрнулся с тем же чувством, что и он, но махнул рукой, когда нервный Трэверс попытался ускориться.

– Нет! Тут могут быть ловушки.

– Я всё ещё не понимаю, – проговорил Киллиан Флинт, – почему вы считаете, что леди Бёрк…

– Эта старая карга желает моей смерти с пятьдесят восьмого, – рыкнул Мальсибер, насилу удерживая себя от того, чтобы рвануть на звук. Мальсибер, казалось, полностью забыл о том, что с ними маглорождённый – или уже принял Итачи за своего.

Паркинсон округлил меланхоличные глаза.

– А Рей?..

– Как ты, блядь, думаешь, Эдди, кого мы ищем?!

Трэверс ойкнул, а Паркинсон, прикрыв рот ладонью, пробормотал:

– Ох, я надеюсь, с мальчиком всё в порядке…

«Он в самом деле переживает за сына, – отметил про себя Итачи, глядя на старшего Мальсибера. – А Рейнальд – глупец, раз не замечает этого».

«Он – подросток, – язвительно протянул в голове призрак Сасори. Мимолётно всплыла сцена: Кисаме принялся иронизировать над попытками Дейдары превзойти Итачи после насильственного принятия в Акацуки. – Подростки – недальновидные и мнительные идиоты».

«Я бы сказал, это звучит иронично», – хмыкнул Кисаме, обводя демонстративным взглядом почти детское кукольное лицо выбравшегося из Хируко Сасори.

«Не все подростки глупы», – сказал тогда Итачи, чтобы сгладить назревавший конфликт.

«Но и далеко не все рождены гениями», – бросил ему Сасори с абсолютно не трактуемой улыбкой.

Итачи отчаянно нужны были долгие медитации. Но сначала: спасти сестру.

– Мне кажется, мы ведём поиск нерационально, – вновь подал голос Киллиан Флинт. – Гоменум ревелио!

Волна неизвестной магии прошла через успевшего лишь дёрнуться Итачи и укатилась дальше по коридору, высекая по стенам золотистые искры.

Судя по удивлённому сопению Флинта, заклинание должно было сработать вовсе не так. Мальсибер замер, и Итачи остановился чуть позади него, украдкой ловя и повторяя все движения мага. Отвратительным контрастом с его мрачным напряжением Трэверс истерично воскликнул:

– Ты с ума сошёл, Киллиан?! В таких местах нельзя использовать поисковые чары! Ты привлёк к нам внимание!

– У Министерства нет политики прятаться от чистокровных в их собственных домах, мистер Трэверс, – кисло уточнил Киллиан, и Трэверс взвизгнул:

– Мы не на министерском визите, если ты ещё не заметил!.. Паркинсон, зачем ты его притащил?!

– Я разве виноват, что именно на его сестре мой Гектор хочет жениться, а других связей в Правопорядке у меня нет?

– Были бы у меня дети, я бы тщательней выбирал!..

– Заткнитесь, – отчеканил Мальсибер, внимательно вглядывавшийся в ближайшее ответвление коридора.

– Что-то приближается, – молвил Итачи, услышав свистящие звуки, не производимые их группой.

Трэверс, Паркинсон и Флинт посмотрели на него удивлённо, как если бы статуя вдруг начала говорить. Мальсибер просто кивнул и приготовился отражать удар.

***

– А ну прочь!

Мариус отпрянул, отполз спиной вперёд к стене, дрожа, позабыв о мече. Женщина в зелёном плаще с золотым шитьём – Мора, миссис Мальсибер – ещё раз зыркнула на него с предупреждением и приблизилась к Хинате. Она казалась уверенной и надёжной, но Хината не спешила обманываться и опускать кунай.

Миссис Мальсибер поправила очки с синеватыми стёклами, посмотрела на Хинату и зеркало через них; её пухлые губы задрожали.

– Деточка, какого Крампуса ты сунула руку в артефакт? – говорила она с Хинатой, но глядела туда, где, Хината знала благодаря Бьякугану, был заточён Рей.

– Чтобы поддержать друга, миссис Мальсибер.

Настороженно и с оглядкой Мариус пополз прочь. Хината заметила, но миссис Мальсибер не обратила внимания: подошла к зеркалу, коснулась ладонью рамы и, направив палочку, зашептала что-то, прикрыв глаза. Артефакт низко загудел, сиреневые искры заметались по его раме, пока, наконец, не собрались в единый шар под ладонью миссис Мальсибер и не погасли.

– Достань руку.

По спине пробежали мурашки, но Хината послушалась и без сопротивления со стороны зеркала вытянула из его недр левую руку. Следом показался и всё ещё сжимавший пальцы Хинаты Рей: встревоженный, с припухшими глазами, ошарашенный.

– Хлоя! – воскликнул он и порывисто прижал её к себе. Хината осторожно погладила его по волосам, не торопясь говорить, давая ему время отойти от шока.

Ничего не говорила и миссис Мальсибер, просто рассматривала Хинату и Рея, легко опираясь ладонью на зеркало. В юности, вероятно, эта женщина была очень красива, подумала Хината: невысокая, с прекрасной осанкой, казавшаяся хрупкой из-за объёмного плаща и уймы цепочек-подвесок на шее, с густыми волосами, чуть вьющимися на кончиках, выразительными голубыми глазами в обрамлении тёмных ресниц… Сейчас вокруг них залегали глубокие тени от постоянного недосыпа, чувственные губы были искусаны до крови и безобразных корок, а висок и бровь пропахал длинный относительно свежий шрам, расширявшийся на высоком лбу, перечёркивая ранние морщины. Неуважение, конечно, но Хинату так и тянуло сравнить миссис Мальсибер со старшими куноичи: возможно, с Куренай-сенсей, но скорее даже с подругой наставницы, беспокойной и порывистой Анко-сан. Однако Хината знала: это исходит из желания довериться, положиться на другого, а потому не торопилась поддаваться очарованию собственных фантазий.

Рей тем временем осознал, что они не одни. Отпустив Хинату, он повернулся – и уставился на женщину, как на призрака. Та слабо улыбнулась.

– Привет, малыш.

– Мама?.. – пробормотал Рей со страхом и болезненным недоверием. Женщина уловила его; подцепив пальцами, затянутыми в кожу перчатки, одну из своих цепочек, подняла болтавшийся на ней амулет на уровень лица и что-то шепнула. Рей ойкнул, когда синий камень в кольце на его мизинце мягко замигал в ответ на блеск похожего камня в её амулете.

И Рей бросился матери на шею. Миссис Мальсибер вздрогнула, неловко обняла его в ответ.

Хината замерла в стороне, не смея встревать, всё так же сжимая в руке кунай и следя краем глаза за Мариусом, уже почти скрывшимся за поворотом коридора. Миссис Мальсибер тоже проводила его взглядом поверх плеча сына, и Хината спросила её:

– Вы позволите ему уйти?

– Конечно, – миссис Мальсибер отстранила Рея. – Мариус только исполняет приказы тётушки. С ней я поговорю потом, когда верну Рея в Мальсибер-холл.

– Мам… – пробормотал Рей, глядя на неё во все глаза. – Это и правда ты?..

– Правда, малыш, правда, – миссис Мальсибер указала палочкой на Хинату. – Это ещё кто?

– Хлоя Бенсон, мэм, – покладисто откликнулась она, рассудив, что эта ведьма – недурной союзник на данный момент. Кунай скользнул в карман к палочке, миссис Мальсибер проводила его заинтересованным взглядом.

– Моя подруга, – добавил Рей и пригладил волосы. – Мам, что ты тут делаешь?

– Спасаю тебя, разумеется, – миссис Мальсибер повернулась, звякнув бесчисленными амулетами на ожерельях и браслетах, к чему-то прислушалась. – Рей, детка, скажи, как ты-то тут оказался?