Текст книги "Трилистник. Хогвартс (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 57 страниц)

– Твой напарник был… лучше или хуже, чем о нём говорили? – спросила Хината осторожно.

– Лучше, – кратко ответил Итачи и вернулся к «Теории магии».

***

Сидя в своей комнате на овечьем коврике у окна, Дейдара спокойно себе медитировал, когда распахнулась дверь и в его затылок со свистом прилетело что-то небольшое. Среагировав на звук и без труда перехватив мячик, Дейдара с разворота бросил его обратно. Секунду спустя мячик был крепко зажат в руке Джима.

– Доброе утро.

– Доброе, – буркнул Дейдара, пряча улыбку. – Совсем жизнь не любишь – меня так будить?

– Я слышал, как ты ходил по комнате, – Джим указал на пол; там, внизу, находилась его спальня. – Следовательно, уже встал и можно потрещать о делах, пока мама спит.

– О даже как, – Дейдара насмешливо вскинул бровь, но на ковре чуть подвинулся. Джеймс быстро занял предложенное место и поправил очки. – Ну и что за дела ты хотел обсудить?

– В первую очередь, – деловито заговорил Джим, – мы с тобой просто обязаны попасть на один факультет. Конкретный факультет.

– То есть, если я загремлю в какой-нибудь Слизерин, ты общаться со мной перестанешь? – подзудил Дейдара.

Джим надулся и толкнул его в плечо.

– Я серьёзно, Дэвид. Ты что, разве сам не хочешь вместе со мной исследовать школу, узнавать её секреты? Помнишь, Брайан писал, что ему в одиночку многое выведать не удалось.

– И как учёба на разных факультетах помешает вместе исследовать школу?

Джеймс уставился на него, как на дурака. Почему-то эта ерунда с факультетами была для него чрезвычайно важна.

– Разное расписание, разные общежития, и соседи бдить будут…

– В чём проблема? Ножом по горлу – и не будут бдить, – пошутил Дейдара. Правда, как иногда бывало, забыл, что у него нынче за компания.

В карих глазах Джима за стёклами очков блеснули грусть и тревога.

– Мне иногда кажется, что тебя и правда распределят на Слизерин, – тихо сказал он. – И тогда… Нам правда сложно будет тогда.

– Да не бойся ты, Джимми, – Дейдара дружелюбно хлопнул его по плечу. – Распределиться в Слизерин у меня шансов столько же, сколько у тебя, да.

Вместо продолжения дискуссии Джим сделал знак, который активно использовали в общении подростки-маглы Впадины.

– А если маме расскажу?

– Я расскажу, кто разрушил беседку у Филлипсов, – буднично ответил Джим.

Дейдара напрягся.

– О чём ты?

– Ой, не прикидывайся, Дей. Я видел, как ты бродил вокруг их участка после того, как мы подрались с бандой Стива. И что лазил через забор тоже видел, – глаза Джима заблестели. – Скажи, как тебе это удалось? Как ты смог направить магию? Без волшебной-то палочки?

На чердаке повисло молчание. Дейдара размышлял, как выкрутиться, а Джеймс сверлил его требовательным взглядом. Соврать, что имел палочку при себе, не получится. Через пару дней после покупки, увидев, что ребята устроили в саду шуточное сражение на искрах – пока единственном, что могли наколдовать, – Юфимия отобрала у них палочки и заперла. Выкрасть их незаметно из-за магического замка было невозможно.

При этом Дейдара не чувствовал, что хочет отбрехиваться от Джима сказками про то, что зажмурился, очень-очень сильно захотел и оно само получилось. Всё же Дейдара растил себе напарника, а напарнику нужно доверять.

– Хорошо, – проговорил он, наконец. – Я покажу. Только никому ни слова, мм!

– Клянусь Гриффиндором, – серьёзно сказал Джим.

Дейдара кивнул и поманил его за собой. Осторожно и тихо ребята спустились по лестнице, проскользнули по первому этажу и вскоре оказались на улице. На траве блестела роса, и лёгкий рассветный туман ещё висел над Годриковой Впадиной.

Отойдя подальше от дома, почти к самой границе территории Поттеров, Дейдара нашёл свой излюбленный участок земли без деревьев. Там он опустился на одно колено.

– Ты чего? – удивился Джим.

– Молчи и смотри, – шикнул на него Дейдара, концентрируя чакру. Он быстро сложил несколько печатей и, тщательно контролируя энергию, ударил открытой ладонью по земле. По той прошла волна, которая, достигнув края плодового сада, повалила молодую грушу.

Повернувшись, Дейдара увидел Джима с отвисшей челюстью. Ещё и подозрительно молчаливого Джима.

– Ну, как-то так, ага, – произнёс Дейдара настороженно.

Джеймс медленно повернулся к нему.

– Научи!

***

Делая вид, что поглощён содержимым труда Адальберта Уоффлинга «Теория магии», Итачи размышлял. Книга для первоклашек была не в состоянии дать ответы на большинство его вопросов. К примеру, в ней говорилось, что для правильного наложения чар необходимо строгое соответствие вербальной и жестовой форм спецификации поставленной чарам задаче. Означает ли это практическую невозможность сотворения заклинаний, ниндзюцу этого мира, без волшебной палочки или аналога-проводника и выкрикивания формул? Книга об этом умалчивала, однако, базируясь на собственном опыте, Итачи предполагал, что дело в том, что информация в учебнике неполная. Скорее всего, автор не хотел загружать юные головы сложностями более продвинутого творения техник. В противном случае Итачи был крайне разочарован перспективами.

Ему всегда было интересно учиться, постигать новое. Наверное, отчасти потому, что в этом он был хорош. Ни одна встреченная техника с точки зрения теории не осталась для него нерешённой задачей. Итачи анализировал, собирал информацию, представлял, как противодействовать любому потенциальному ходу врага. Своих врагов он знал, как облупленных; знал также и «друзей». В его ментальном хранилище содержались схемы, как убить каждого из товарищей по Акацуки, причём далеко не по одной на человека. Итачи любил иметь несколько вариантов действий на выбор. Любил он также действовать скрытно, из тени. Поэтому перспектива выкрикивать чары ему так не нравилась.

«Можно ли оптимизировать?» – задавался он вопросом.

Пока слишком мало информации. Нужно дождаться школы, уроков: для получения знаний – раз, для наглядных примеров других колдующих – два. Чем больше выборка, тем более статистически точны наблюдения. Терпение никогда не изменяло Итачи, вот и сейчас он был готов ждать.

Также пора было возвращаться к давешнему вопросу, заброшенному на практически пять лет. Свою семью этого мира Итачи хотел найти вовсе не из-за любви или неких иных тёплых чувств: ему попросту было любопытно. Любая нерешённая загадка томила, и Итачи не мог успокоиться, пока не докапывался до истины. Привычка АНБУ.

На соседней кровати Хината тихо вязала, аккуратно перебирая нити. Она часто приходила к нему, но не чтобы поговорить – просто молча побыть рядом, поработать, изредка обменяться парой фраз, преимущественно на тему того, что прочитал Итачи в учебниках. У Хинаты не было времени читать: она вязала дни напролёт, обеспечивая их обоих тёплыми вещами. Итачи это занимало и в определённой мере трогало. Забота других – непривычная вещь для нукенина, а Хината действительно выказывала заботу о нём. Забавно даже: наследница одного из сильнейших кланов Конохи – о нукенине Скрытого Листа. В обычных условиях невероятно до абсурдности.

Хината в принципе была в глазах Итачи шиноби с крайне малой вероятностью существования. Как странно, что клан не попробовал выжечь в ней всю эту доброту, человечность… И в то же время, Итачи бы сказал, что Хокаге не хватило придумки, чтобы использовать таланты Хинаты, как следовало. Вся такая мягкая, нежная, отзывчивая, Хината была очень комфортной для других. С ней не в тягость было проводить время, и разозлиться на неё – почти невозможно. Раз уж клан отказался от идеи сделать её следующей главой, Коноха могла бы взять девушку под крыло, дать нужное воспитание; в деревне немало достойных шпионов, чего стоил один только Джирайя-сама. Хокаге стоило подтолкнуть Хинату на этот путь, сделать агентом внедрения – она просто создана для подобной работы. Её характер и манеры позволяли найти подход к любому; девушке было ментально легко начать доверять. Теневая и ненавязчивая, Хината сделала бы фантастическую карьеру шпиона. Разве что глаза пришлось бы поменять на обычные…

Итачи поймал себя на странном чувстве. Наблюдая за Хинатой, за тем, с каким усердием она старается ради не только себя, но и него, Учиха ощутил, что хочет сделать ей приятное. Когда же такое было в последний раз?.. Наверное, с Конан, ставшей ему добрым другом в Акацуки. Итачи иногда, во время пребывания на базе в Аме, звал Конан в деревню и угощал чем-нибудь. Чаще всего данго, стоит сказать. Может, и теперь сделать нечто похожее?

С точки зрения логики, это имело смысл. Итачи выгодны хорошие отношения с Хинатой, своим единственным шиноби-союзником этого мира. Дейдара, если жизненные пути их и пересекутся вновь, союзником Учихи не станет: слишком болезненная у него гордость. Следовательно, нужно держать подле себя Хинату: носителя Кеккей Генкай, медика и потенциального шпиона. Причём для лучшей привязки стоит использовать собственное оружие Хинаты – доброту. Решено.

Сказав Хинате, что прогуляется, Итачи покинул здание и потихоньку выбрался с территории приюта. Успевший за годы хорошо изучить окрестности, он знал, что в восьми кварталах на юго-восток расположена кондитерская.

Войдя, Итачи окунулся в мир запахов выпечки и глазури, лакрицы, мармелада, засахаренных фруктов. Восхитительно. У бывшего нукенина совершенно не приличествующе статусу потекли слюнки. Когда он позволял себе отвести душу на сладком? Наверное, как раз тогда с Конан, когда они сидели на одной из многочисленных высоких крыш Аме и, запасшись данго, обсуждали жизнь…

Тряхнув головой, Итачи поспешил к прилавку, на ходу вытаскивая кошелёк.

К тому времени, как он вернулся, Хинаты уже не было в его комнате – ушла к себе, наверное, потому что соседи Итачи вернулись с улицы, как и прочие дети. Приближались семь часов вечера, и воспитательницы согнали детей в здание, чтобы те привели себя в порядок после игр и умылись перед ужином.

Бегло взглянув на мальчишек, с которыми делил комнату, Итачи вышел, не обращая внимания на их неприязненные взгляды. Хината сейчас, скорее всего, тоже не одна, поэтому Итачи предпочёл прокрасться на чердак и припрятать сладости до ночной тренировки.

Ровно в полночь проснувшись, Итачи сел на кровати и огляделся. Другие мальчишки беспробудно спали, и он выбрался из комнаты, а затем через окно в туалете выскользнул на карниз, прошёл по нему и по водосточной трубе забрался на крышу. Тёплый ветер трепал волосы, и луна ярко светила, такая красивая, полная – и Итачи остался на крыше, устроившись на краю и свесив ноги вниз. Умиротворение стремительно завладевало им, и Итачи сдался без боя.

Так его и нашла Хината, пришедшая несколькими минутами позже. В удивлении моргнула – она привыкла, придя, видеть Итачи уже за упражнениями.

– Доброй ночи? – с лёгким вопросом в интонации проговорила она.

– Доброй, – откликнулся Итачи. – Как насчёт повременить с тренировкой, Хината? Я приготовил кое-что другое сегодня.

– Как скажешь, – покладисто, хотя и с любопытством, сказала она и села рядом. – Что ты придумал, Итачи?

– Подожди, – он поднялся и забрался через окно на чердак, взял большую коробку сладостей, купленных днём, и вернулся к Хинате. – Держи, – он подал коробку Хьюге, вновь опустился рядом.

– Что это? – спросила Хината, внимательно рассматривая картонную коробку.

– Открой.

Она открыла и удивлённо вздохнула. Повернувшись к нему, улыбнулась.

– Сладости, да? Но ведь… – улыбка потухла, сменившись озабоченностью, – это, должно быть, дорого.

– Ничего страшного, – заверил Итачи, расслабленно подставляя лицо летнему ветру. Тот шумел листвой и доносил аромат глазури и выпечки. – Я хотел сказать тебе спасибо, Хината.

Она вновь улыбнулась:

– И тебе спасибо, Итачи, – и взяла шоколадный кекс.

========== Глава 4. Путь ==========

Утро первого сентября началось в доме Поттеров рано и, что редко бывало, с криков.

– Мам, я уже взрослый! Я могу сам решать, что брать с собой в школу!

– Мерлин, дай мне сил! Ты же читал письмо, Джеймс! Там ясно сказано: первокурсникам запрещено…

– Ерунда какая! Первокурсники что, не люди?! Я же пообещал, что в команду пробоваться в этом году не буду! Так что, мне даже просто полетать на своей метле нельзя?!

– Метла не твоя, а отцовская!..

Дейдара наблюдал за этой сценой, степенно поглощая завтрак. Поддерживать ни одного из спорщиков он не собирался – вот ещё, портить себе ближайшие пару часов чьим-то недовольством! Когда же Джим требовательно зыркал на него, призывая на помощь, Дейдара старательно делал вид, что поглощён размышлениями. В конце концов, старая «Стрела» была метлой пусть и хорошей (стараниями их с Джимом), но не восхитительной. На реально крутой же метле в Хогвартсе можно будет полетать, если иметь хорошие отношения с правильными людьми. Дейдара улыбался про себя этой мысли, но пока не делился с Джимом: интересно было, как скоро братец сам до неё дойдёт.

– Доброе утро, – на кухню зашёл Флимонт и объял удивлённым взглядом картину. – Что происходит, позвольте узнать?

– Джеймс хочет взять твою старую метлу в школу, дорогой, – Юфимия порывисто всплеснула руками. – Ну объясни же ему, что не положено!

– Джеймс, мама права, – мягко сказал Флимонт, опустил руку сыну на плечо. – Есть правила, и их необходимо соблюдать. В следующем году, – чуть повысил он голос, стоило Джиму открыть рот, – если будешь хорошо учиться и себя вести, мы купим тебе новую метлу, с которой ты и поедешь в школу.

– О-о! – восхитился Джим, мгновенно перестав дуться. – Это другой разговор!

Его плохое настроение как рукой сняло, но всё же, заняв за столом место рядом с Дейдарой, он не преминул тихо съязвить:

– Спасибо за помощь, Дей.

– Всегда пожалуйста, – преспокойно отозвался Дейдара.

На платформу 9¾ они перенеслись камином. Джим опять закатил «хотелки», на этот раз на тему прохода через магловский мир и стену на вокзале Кингс-Кросс, но их задавили так же мягко и непреклонно, как и концерт с метлой: обещанием на каникулах выбраться побродить по магловскому Лондону. Серьёзно, Дейдара был в восторге от Флимонта и Юфимии как родителей.

Вокзальная платформа была полна людей и шума. Пыхтел на пробу большой алый паровоз, готовящийся к отправлению, служащие вокзала суетились и помогали с чемоданами детям, которых наспех обнимали растроганные родители и прочие родственники. В Поттеров чуть не врезался парень с тележкой, запыхавшийся и влетевший со стороны магловской части вокзала. Мальчишка тут же извинился и поспешил исчезнуть в толпе. Издалека Дейдара приметил девчонку, которой помог в Косом переулке. Та его не заметила, слишком занятая всхлипами и косыми взглядами на сестрицу, стоявшую с сучьим лицом рядом с ней и родителями.

Когда Поттеры двинулись дальше по перрону, несколько людей кивнуло, кто-то поздоровался. Зато чопорная на вид семейка демонстративно отвернулась: и надменная женщина, и прилизанный мужчина, и даже мелкий мальчонка. А вот мальчишка постарше взглянул с любопытством, за что тут же получил нагоняй от надменной тётки. Юфимия вздохнула, Флимонт покривился, и они повели Дейдару и Джима дальше.

– Я вижу свободные купе, – сказал Флимонт, через окна заглядывая в вагон.

Дейдара кивнул, подтверждая его наблюдения, и втроём с Флимонтом и Джимом они загрузили чемоданы и клетку с совой в тамбур. Сова у парней была одна на двоих – грозная на вид ушастая, купленная месяц назад. Называл её Джим, и носила сова гордое имя Гриф. Вдобавок, после прочтения магловских пиратских романов у Джеймса появилась навязчивая идея обучить бедную птицу говорить. Вот будет эпично, если у него получится…

– Ну что ж, – проговорила Юфимия, мягко и грустно улыбаясь. – Пора прощаться.

– Ведите себя хорошо, – попросил Флимонт, хотя в глазах и было лукавое сомнение. – По крайней мере, постарайтесь не вынудить профессора Дамблдора писать нам каждую неделю.

– Дорогой! – засмеялась Юфимия под синхронный крик парней:

– Обещаем!

Машинист дал предупредительный свисток. Толпа забурлила хлеще, родители и дети засуетились, на прощание обнимаясь и целуясь.

– До встречи, Джеймс, милый, – Юфимия заключила сына в объятия.

– До свидания, Дэвид, – Флимонт положил руку на плечо Дейдары, и этот жест был полон тепла. Подрывник очень любил, когда Флимонт так делал. – Присмотришь за братом?

– Само собой, мм, – заверил Дейдара и подался к нему… И резко замер на середине движения.

В толпе, шумящей и волнующейся, Дейдара заметил двоих. Они стояли, не обращая внимания на снующих вокруг людей, легко уворачиваясь от потенциальных толчков – и смотрели прямо на него. Вот девчонка наклонилась к спутнику, что-то зашептала на ухо – тот, не отрывая от Дейдары настороженного взгляда, кивнул. Отвернулся, и оба одновременно, подхватив потёртые сумки, забрались в вагон.

Дейдара тихо зарычал, прижатый к груди Флимонта. Автоматически обнял Юфимию, пробормотал что-то на прощание и заторопился в поезд, утягивая Джима за собой.

Издав долгий гудок, «Хогвартс-Экспресс» дёрнулся и заклокотал двигателем. Паровоз тронулся, и перрон постепенно стал удаляться, а с ним и провожавшие школьников люди.

– Пока! – кричал Джим, высунувшись из окна. – До встречи зимой!

– Не забывайте писать! – прокричала Юфимия, маша белым платком.

– Не забудем, мам! – проорал Джеймс до того, как платформа осталась позади. Закрыв окно, он повернулся к Дейдаре, хмуро глядевшему в пол. – Ты чего, Дей?

– Настроение испортилось, – буркнул Дейдара, не став добавлять, из-за кого.

Хотя, конечно, стоило ожидать увидеть их здесь. Его самого записали в Хогвартс ещё до знакомства с Поттерами, явно с самого рождения – наверняка та же история была и с этими двумя. «А они, походу, поладили, – подумал Дейдара, поморщившись. – Лист к листу…»

Джим толкнул его в плечо.

– Уже скучаешь по родителям?

– Иди ты, – отмахнулся Дейдара и взялся за ручку чемодана. – Пошли, найдём место.

Расплывшись в лукавой улыбке – «Ну ладно, не признавайся, но я-то понял!», – Джим последовал за ним по коридору вагона. Проходя мимо, Дейдара заглядывал во все купе, однако со свободными возникла напряжёнка: почти все оккупировали ребята постарше, а портить себе настроение ещё больше «напутственными речами старших товарищей» Дейдара не собирался. Ещё бы эти упыри коноховские ему не попадались на глаза подольше…

– Здесь свободно, мм, – заглянув сквозь стеклянную дверь в очередное купе, сообщил Дейдара. Затащив свой чемодан, Дейдара без большого труда закинул его на полку. Чуть попыхтев, Джим повторил тот же трюк и плюхнулся на сидение напротив, вперив в него выжидательный взгляд.

Но Дейдаре совсем не хотелось общаться. Поездка в Хогвартс вдруг заиграла иными красками.

В глубине души Дейдара всегда знал, что когда-нибудь увидит эту парочку снова. Может, даже хотел этого. На подсознательном уровне ему было некомфортно в среде магов – по крайней мере потому, что там не было серьёзных противников. Не с кем было параллельно развиваться просто за счёт противостояния, соперничества, желания убить. И всё же, увидев их на платформе, стоящих рядом, шушукающихся о чём-то – наверняка о нём, между прочим, – Дейдара испытал прилив какой-то обречённости. Обречённости пополам с яростью, пожалуй.

Дейдара считал этот мир своим – эту магию, все эти неизведанные тайны и скрытые возможности, на которые обычные маги плюют за ненадобностью, сосредотачивая всё своё чародейство, все восхитительные возможности местного ниндзюцу на простых, бытовых вещах. Но он же, Дейдара, не такой! Он – исследователь, он – творец! Он сумеет использовать местные ресурсы так, как подобает истинному шиноби.

Но теперь это не только его цель и перспектива. Учиха возьмётся за подстраивание магии под нужды шиноби, как пить дать. Этот ублюдок, насколько Дейдара знал от Сасори, весьма неплох в тонком анализе сложнейших ниндзюцу. Магию он будет, видимо, щёлкать, как орешки…

Дейдара стиснул кулаки и заскрежетал зубами. Как же он ненавидел это. Опять Итачи. Опять он, Дейдара, может ему проиграть. Ну уж нет, не в этот раз! Все силы приложит к тому, чтобы не позволить Учихе быть первым!

Джим смотрел на него удивлённо, часто моргая, но пока не решался заговорить. Видимо, что-то на лице Дейдары насторожило его. Скорее всего – злая гримаса, которую подрывник невольно допустил на лицо. Какой же Джим, в самом деле, ещё ребёнок! И пусть Дейдара натренировал юнца немного, до настоящего напарника ему далеко. Дейдара тихо вдохнул. Ну что за несправедливая сука такая – жизнь? Почему из всех возможных вариантов в этом мире с ним оказались именно Итачи и эта девчонка… как её там? Дейдара даже не вспомнил с первого раза. Эта серая хьюговская мышь с серыми же глазами в серой застиранной куртке его бесила – просто потому, что стала напарником Учихи.

Что будет дальше? Конечно, избегать друг друга и притворяться незнакомцами не получится. Это глупо, по-детски, недостойно их уровня. Дейдара никогда не избегал боя – в некоторые ввязывался, даже когда была возможность просто пройти мимо. Почему? Дейдара верил, что это из-за тяги к саморазвитию. И он положительно не собирался избегать конфронтации в этот раз. Даже если расклад теперь двое на одного. Дейдара мысленно усмехнулся. Что ж, пожалуй, это может даже быть интересно в какой-то мере. Он всегда мечтал победить Итачи, ну а если он побьёт клятого Учиху не один на один, а один на двоих – вместе с этой его Хьюгой, имя которой наконец всплыло в памяти: Хината, так, кажется, её зовут, – тогда он, Дейдара, по праву сможет называться сильнейшим. Хотелось бы посмотреть на лицо Сасори, если бы он узнал об этом!

А Джим тем временем продолжал зыркать, такой настороженный, напряжённый, явно улавливающий, что в голове Дейдары вертятся сейчас не самые добрые мысли. Дейдара взял себя в руки. В конце концов, ну что тут такого? Враги рядом – ну и окей. Раньше, что ли, так не бывало? Было бы неплохо, конечно, разведать, где они устроились и о чём говорят, но Дейдара был не уверен, что это хорошая затея. Учиха тот ещё параноик – заметит слежку на раз. К тому же, теперь с ним Хьюга. Дейдара не знал, сумели ли они вернуть свои додзюцу, однако предполагал худшее. Придётся сидеть и не рыпаться, изображать едущего в Хогвартс парнишку лет одиннадцати, вести непринуждённую беседу и ни о чём не волноваться. В школе они разберутся: там будет для этого время и место.

Успокоившись на том, Дейдара повернулся к Джиму:

– Ты чего так смотришь?

– Ничего, – буркнул Джим, спешно отводя взгляд. – Ты какой-то сам не свой стал после платформы, Дей. Увидел кого-то?

– Так, пару призраков из прошлого, – отмахнулся Дейдара и внушительно протянул: – Травмирующие воспоминания.

Джим состроил кислую мину, но кивнул. Ещё на первых порах родители прочитали ему несколько лекций о том, что нельзя «бередить старые раны» Дейдары.

Закончился Лондон, мимо поплыли поля. Поглядев за окно какое-то время и решив, что ничего любопытного там нет, Джим только было собрался разразиться неким монологом, как резко распахнувшаяся дверь спасла положение.

– Дадите убежище? – с порога спросил сухощавый мальчик с платформы, вся семейка которого отвернулась от Поттеров.

– Какое ещё убежище? – не понял Джеймс.

– Политическое, – хмыкнул мальчишка и, не дожидаясь позволения, втащил свой чемодан и захлопнул дверь. – Кузина пилит на тему манер. Ещё и дружок этот её скользкий… – он поморщился, выражая крайнюю степень неприязни к тем, о ком говорил. – Ладно, не суть. Я Сириус Блэк.

– А я Джеймс Поттер.

– О-о, – протянул Сириус и как бы невзначай заметил: – Моя мать не в восторге от Поттеров, – Джим открыл было рот, но мальчик продолжил всё тем же тоном: – Вот только обычно выходит, от чего не в восторге мать, по духу мне, – он протянул руку. – Будем знакомы.

– Будем! – улыбнулся Джим, энергично тряхнув его руку, после чего вспомнил, что не один. – Кстати, это мой брат, Дэвид.

– Брат? – Сириус перевёл удивлённый взгляд с темноволосого кареглазого Джеймса на светловолосого голубоглазого Дейдару.

– Я пошёл в папу, а Дей – в маму, – озвучил Джим их семейную шутку и рассмеялся.

– А-а… – глубокомысленно изрёк Сириус, но вопросы у него, кажется, остались. – Ну, приятно познакомиться, – Дейдара пожал его руку.

– Впервые вижу Блэка, у которого морда не кирпичом, да, – сообщил Дейдара. Джим предупреждающе расширил глаза, а вот Сириус расхохотался.

– Я такой один в природе! – довольно возвестил он.

Контакт был однозначно налажен. Мальчишки вновь заняли места. С минуту висела тишина, а затем Джим снова не выдержал:

– Слушай, Сириус, а я правда никогда с Блэками не общался… То есть моя тётя Дорея – Блэк, но она же не в счёт. Даже странно, если честно, что твоя семья никогда с моей не пыталась сойтись.

– Моя семья вообще мало с кем сходится, – закатил глаза Сириус, а после изрёк: – Хм, Дорея Поттер… Ах, так она ведь тётка моей матери.

– Так, тётя Дорея – жена четвероюродного брата моего отца… – Джим задумался, а после присвистнул: – О, выходит, ты мне какой-то там племянник!

– Хах, и правда выходит! – пришёл в живейший восторг Сириус. Дейдара хмыкнул и пихнул Джима в бок:

– Хорош уже, мм! Потом как-нибудь семейное древо обсудите.

– Ну а что тогда обсуждать сейчас? – насупился Джим.

– Да вот хотя бы как «Пушки» сыграли последний матч…

– О, это был восторг! – заявил Сириус. – Дядя Альфард отвёл нас с Регом, моим младшим братом, на этот матч. Мать, конечно, ворчала, что дядя нас балует… Но хоть кто-то же должен, – глубокомысленно завершил свой спич он.

Тема квиддича прижилась и пустила корни. Пока двое мелких трындели, Дейдара, изредка вставляя короткие замечания, сосредоточился на выработке плана дальнейших действий.

***

Зайдя в поезд, Хината и Итачи переглянулись. Конечно, они обговаривали возможность того, что подрывник тоже окажется в списке получивших письмо из Хогвартса, однако же Хьюга до последнего надеялась, что этого не случится или же Дейдара просто проигнорирует приглашение в школу. Её уютный мирок, сформировавшийся за последние пять лет, это в определённой мере пошатнуло.

«Что же теперь? – подумала Хината, вглядываясь в лицо напарника, такое бесстрастное, холодное, и лишь в глубине глаз притаилась какая-то мысль, слишком сложная для её понимания. – Значит ли это, что мы полноценно возвращаемся к бытию шиноби, к тому, что делали раньше… к войне?» Этого Хината отчаянно не хотела и притом понимала, что, скорее всего, без столкновения не обойдётся.

В первую встречу Дейдара не показался ей шиноби, с которым можно договориться. О, как бы она хотела договориться, сосуществовать – ведь с Итачи же получилось, а у него репутация та ещё! Впрочем, пожалуй, у подрывника она была даже хуже. Всё-таки он был известен Конохе как отчаянный, почти безумный маньяк, стремящийся лишь к разрушению. У Итачи по крайней мере всегда была цель; жуткая, преступная, но цель. Он – расчётливый гений, он – холодный разум. С таким всё же легче, его действия после длительного изучения можно научиться в определённой мере предугадывать. Когда имеешь дело с маньяком, его действия предсказать невозможно.

Следом за шиноби в поезд запрыгивали другие дети, таща за собой тяжёлые чемоданы, помахав напоследок родителям. Хината и Итачи быстро посторонились, протолкнулись в коридор и шмыгнули в первое же попавшееся свободное купе. В этот момент поезд дёрнулся и тронулся. Итачи взглянул на напарницу требовательно, и та мгновенно кивнула, активировала Бьякуган и осмотрелась. Дейдара укладывал чемодан на багажную сетку в купе двумя вагонами ближе к хвосту поезда, а рядом с ним вертелся мальчишка, бывший и на платформе. Хината чуть вскинула бровь в удивлении. Кто же он такой? Почему подрывник его не гонит? Почему они кажутся близкими?.. К тому же, кто та взрослая пара, что обнимала – обнимала – Дейдару на платформе? Хината не знала, но рискнула бы предположить, что это приёмная семья. Однако о какой приёмной семье может идти речь, если последнее, что она знала о Дейдаре – то, что он сбежал из приюта? Неужели он сам постучал кому-то в дверь и попросил его усыновить? Нет, конечно же, быть не может. Кроме того, постучать во всём огромном Лондоне в дверь именно к магам – а пара была явно магами, это выдавала одежда – задача почти невероятного везения. Хината мало знала о везении, но предполагала, что дело всё-таки не в нём. Тогда в чём же?

Поделившись своими наблюдениями, Хината спросила Итачи о его предположении. Он помолчал немного, раздумывая, а затем сказал:

– Возможно, причина в его любопытстве. Дейдара всегда совал нос, куда только получится.

– Вот как… – протянула Хината, не уверенная, что это можно счесть исчерпывающим ответом. Хотя Итачи, скорее всего, как всегда, имел какие-то дополнительные соображения, которые пусть и не высказывал, не сбрасывал со счетов. Он поделится ими, когда обдумает и получит дополнительные доказательства своей теории. Хината верила, что Итачи поделится. В последнее время их отношения стали достаточно доверительными для того, чтобы рассказывать о своих теориях.

По коридору прошла группа смеющихся ребят, заглянула через стеклянную дверь в купе, но не зашла – явно искала свободное, чтобы уместиться всем шестерым. Пока они с Итачи были одни, Хината, отвернувшись к окну, вновь активировала Бьякуган. Дейдара в своём купе так и не сдвинулся с места – видимо, размышляет о чём-то, а может, просто наблюдает за картинами за окном: пролетающими мимо Лондоном со всеми его кирпичными зданиями, дымоходами и аккуратными пригородами…

Дверь с шорохом отъехала в сторону, и оба шиноби повернулись к ввалившимся в купе ребятам. Один мальчишка тянул другого буквально силой, а тот кричал кому-то в коридоре:

– Я ещё не закончил с тобой, Лестрейндж!

– А чего тогда сбегаешь?! – донёсся приглушённый расстоянием ответ. – Или сменил фамилию на Долгояз, а, Фрэнки?

– Ах ты!..

– Уймись, Фрэнк, он того не стоит, – второй мальчик, притащивший в купе Фрэнка, захлопнул дверь и смущённо улыбнулся. – Простите, ребята.

Шиноби промолчали. Хината с интересом рассматривала парней: в конце концов, это были первые ребята-маги, будущие соученики, с которыми выпал шанс познакомиться ближе. Оба мальчика были лет тринадцати, не старше, и отличались разительно. Первый, Фрэнк, был довольно высоким для своих лет, широкоплечим шатеном с горящими щеками и воинственным взглядом. Исходя из того, что мускулатура его правой руки – это было заметно под коротким рукавом рубашки – развита лучше, Хината заключила, что ею мальчик выполняет на постоянной основе некие упражнения. Была бы дома – предположила, что правая является его «рукой для меча». Тут же оставалось только гадать.

Второй мальчик был среднего роста блондином, худым, с очками на длинном прямом носу. Впрочем, несмотря на кажущуюся хилость, он сумел же втащить превосходящего его по весу и упирающегося товарища в купе. Так что Хината решила не делать поспешных выводов и мельком взглянула на Итачи. Тот на долю секунды активировал Шаринган.