Текст книги "Трилистник. Хогвартс (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 57 страниц)

– Не имею ничего против, – заверил Итачи, и сам прошедший через «классическое домашнее образование», только в контексте мира шиноби. Оно, помнится, в немалой степени поспособствовало окончанию Итачи Академии за один год, тогда как обычно на это у детей уходило до шести лет. – Следовательно, тот, кто атаковал Хлою, был ведом расчётом.

– В этом я не уверен, – Рейнальд снова провёл рукой по волосам. Прежде Итачи не придавал значения, но на его мизинце поблёскивало кольцо с синим топазом, заключённым в серебряную оправу, покрытую рунами. – Однако однозначно то, что напавший доподлинно знал эффект данных чар. Иначе бы они попросту не сработали.

– Хм, – это было занимательно с теоретической точки зрения, но лишь практика имела значение. – Значит, колдовавшим мог быть как осознанно желавший зла человек с твёрдой рукой, так и эмоциональный подросток, знающий о специфике действия накладываемого заклинания.

– Нет. Принимающий это самое действие. Простого знания недостаточно. Это как с… – Рейнальд воровато огляделся по сторонам. Убедившись, что никого поблизости нет, он наклонился над столом и прошептал: – Как с Непростительными. Я могу хоть сейчас направить на тебя палочку и сказать «Авада Кедавра», но ты от этого не умрёшь.

– Понимаю, – сказал Итачи в большей степени для того, чтобы оборвать разговор. Тот был интересен, однако теперь не время для развлечений. Отведя взгляд от Мальсибера (Рейнальд выглядел расстроенным – у него явно было ещё, что сказать), Итачи открыл «Генеалогию чародейства» и тут же наклонился ближе к книге. На первом форзаце сплело свою сеть огромное генеалогические древо с очень маленькими узлами.

– Поэтому и говорю, что тебе стоило спросить меня, раз уж подозреваешь чистокровных, – заметил Мальсибер и ткнул палочкой в один из узлов. Тот увеличился в размерах, и возможно стало прочесть «Рейнальд Мальсибер. 1960 г.р.». Его, переплётшись, породили «Реджинальд Мальсибер. 1933 г.р.» и «Мора Бёрк. 1940 г.р.».

– Все чистокровные – родня… – отрешённо констатировал Итачи, доставая палочку и аккуратно ведя ею выше.

– Через Блэков, – хмыкнул Рейнальд и пояснил: – Моя прабабка по матери – Блэк. У Эвана кузины – Блэки. Бабка Долгопупса с Гриффиндора, тётка выпустившегося в том году старосты Пруэтта, двоюродная бабка Макмиллана с Пуффендуя, четвероюродная тётка Поттеров – все Блэки, – Рейнальд перехватил у Итачи управление увеличением дерева и приблизил самую обособленную ветвь. – После того, как Мраксы ушли в инбридинг и деградацию, Блэки стали самой желанной семьёй для договорных браков.

– Из-за положения? – уточнил Итачи, рассматривая приближенную Мальсибером линию Мраксов. Там брат женился на сестре, и так продолжался род.

– Из-за магических предрасположенностей, – Рейнальд отнял от пергамента палочку, позволяя дереву вернуться к начальному состоянию, после чего в хитросплетениях линий безошибочно выявил нужную и приблизил. – Блэки стали центром сообщества отчасти из-за того, что только в их роду наследуются склонности практически к любым областям магии, и они целенаправленно поддерживали это разнообразие веками. Их кровь, по сути, есть усиление уже имеющихся у другого рода предрасположенностей, – удерживая палочку на своём узле, он постучал пальцем по «Белвина Блэк. 1886-1962». – Белвина Блэк вышла замуж за Герберта Бёрка, моего прадеда, чей род всегда специализировался на артефактах, и этот союз подарил Бёркам поколение самых сильных артефакторов за пару сотен лет. Или вот тётка Эвана, Друэлла Розье – она из потомственных заклинателей и чернокнижников… Чем только Розье ни занимались, особенно при Гриндевальде, – Рейнальд выразительно поморщился. – Так или иначе, Друэлла Розье женила на себе Сигнуса Блэка, и их дочери – все как на подбор сильные ведьмы. Нам повезло, что Нарцисса – самая разумная из трёх, её старшие сёстры без должного контроля очень опасны. Поэтому, говорят, Нарциссу и выдают за Малфоя – у них в крови менталистика, а уж если Нарцисса совладала в себе с темпераментом Блэков и безумной искринкой Розье, следующее поколение может выйти исключительным.

– Вот как, – размеренно произнёс Итачи, слушая внимательно, но в большей степени наблюдая за Рейнальдом. Получив шанс, он говорил без умолку, с расстановкой и увлекательно – возникало понимание, что он знает много, но редко имеет возможность знаниями поделиться. Конечно, с кем Мальсибер может поделиться, когда добровольно занял позорное место за спиной Эвана Розье?

От простого «Вот как» Рейнальд вздрогнул, словно Итачи отвесил ему пощёчину. Распрямив спину, Рейнальд скрестил руки на груди.

– Я отвлёкся, приношу извинения. В книге, помимо прочего, содержится информация об известных родовых проклятиях.

– Благодарю, – Итачи задумчиво провёл кончиком палочки по чёрному кругу между «Сириус Блэк. 1877-1952» и «Сигнус Блэк. 1889-1943». – Что это значит?

– Исключение из рода.

Итачи задумчиво постучал костяшками по столу. Могло ли нечто подобное привести к последствиям, которые он расследовал? К страху его семьи этого мира перед «родственниками деда по отцу» – волшебниками?

– Холмс?

– Да?

– Ты… – в последний миг Рейнальд замялся и отвёл глаза. – Ты проверь «Генеалогию», я пролистаю «Справочник».

Итачи молча кивнул и принялся за дело. Подумать об услышанном будет время позже.

***

После того, как Рабастан истощил запас шуток про когтевранскую предусмотрительность, в его понимании пересекающуюся с трусостью, и Лиам гордо удалился из логова, Дейдара довольно потёр руки и спросил:

– Ну-с, детективы, какие мысли?

– Ударить никому ничего не сделавшую маглокровку разновидностью Удушающего – это попахивает нашими чистокровными, – заявил Рабастан, уже почти забывший все прошлые треволнения.

– И старшими курсами, – глубокомысленно добавил Эшли. – Я сомневаюсь, что у ребят младше пятого хватило бы на такое проклятие сил и умений. Даже у чистокровных.

– Вот, сразу видно, что ты, Эш, не из высшего общества! – окончательно развеселился Рабастан. – Я тебе не рассказывал, чем Руди перед третьим курсом развлекал Беллу-тогда-ещё-Блэк, когда она с сестричками гостила у нас?..

– Сейчас не об этом, – поспешил остановить его Дейдара. – К тому же, Басти, если у тебя к Эшли какие-то особые предложения по проведению досуга, найди в себе мужество сказать открыто, а не истории сочинять.

– Пшёл на хер, – оскалился Рабастан так, что напомнил Дейдаре незабвенный акулий оскал Кисаме, первый год в Акацуки на постой являвшийся подрывнику в кошмарных снах.

Дейдара ограничился усмешкой и демонстрацией среднего пальца. Эшли возвёл глаза к потолку, после чего заметил:

– Логично будет начать с гостиной. Выясним, кто вчера вечером отсутствовал.

– Дельно, – одобрил Дейдара.

Буквально через несколько минут они затаились неподалёку от входа в общежитие Слизерина.

– Я пойду один, – изрёк очередную дельную мысль Эшли. – Расспрошу Еву или Гектора, – он смешливо подмигнул Рабастану. – Меня они не заподозрят в желании учинить над кем-нибудь расправу.

– Иди уже, – подтолкнул его в направлении прохода Рабастан и привалился спиной к стене.

Дейдара взглянул на него с весёлым прищуром.

– Лестрейндж, я наконец-то понял, за что тебя Эшли так любит. Ты ж прям верная псина: хозяин сказать «ждать» – ты ждёшь, сказал «фас» – ты уж летишь сдирать с врага шкуру…

– Поттер, отъебись, – махнул рукой Рабастан, настроение которого ни с того ни с сего поползло вниз.

Оценив его состояние, Дейдара поумерил язвительность в тоне и прислонился к стене рядом с Лестрейнджем.

– Ты правда думаешь, у тебя будут проблемы с отцом из-за случившегося?

– Будут, – безрадостно откликнулся Рабастан. – С другой стороны, знаешь, он хоть заметил моё существование. Так-то у него есть везде лучший, первый и сильнейший Руди, – Рабастан фыркнул. – Порой, мне кажется, отец забывает, что у него двое сыновей.

– Я щас расплачусь, – ляпнул Дейдара, абсолютно не представляя, что в такой ситуации говорить.

На чистом рефлексе Рабастан схватился за палочку и бросил Петрификус так быстро, что будь на месте Дейдары кто-то другой, валялся бы уже обездвиженный на холодном каменном полу подземного коридора. Но Дейдара успел увернуться и перехватил запястье Рабастана в полузамахе для новой атаки.

– Прости.

Прикусив губу, Рабастан расслабил руку.

– Ебись оно всё фестралом, Поттер, – вздохнул он. – Хочу открутить кому-нибудь голову.

– Так давай открутим, – открыто предложил Дейдара и пихнул его кулаком в плечо. – Я тебе даже труп заныкать помогу, мм.

В ответ на это Рабастан вяло хохотнул, а Дейдара прислушался – ему почудился какой-то звук.

– Слышишь?

Рабастан мгновенно насторожился.

– Слышу, – через какое-то время подтвердил он.

– Пошли проверим, – предложил Дейдара и двинулся на звук, исходивший – теперь подрывник был уверен – из расположенного дальше по коридору хранилища старых котлов для зельеварения.

К двери Дейдара и Рабастан подкрались почти неслышно, держа наготове волшебные палочки. Дейдара оказался со стороны петель, а потому сомкнул пальцы свободной руки на дверной ручке и вопросительно взглянул на изготовившегося Лестрейнджа. Тот кивнул. Глубоко вдохнув, Дейдара на выдохе распахнул дверь, пропустил вперёд Рабастана и ворвался в помещение следом.

– Какого драккла, Фоули?! – с чувством воскликнул Рабастан.

– Вашу мать! – взвизгнул Тристан Фоули, порывисто натягивая на задницу штаны. Он вскочил с табуретки, и с его колен при этом упал на пол прекрасно знакомый спецвыпуск «Приди, Приди, Квиддич!» ко Дню Святого Валентина. Тут уж Дейдара откровенно заржал, и Рабастан присоединился к нему.

– Ну и к кому же ты так увлечённо, мм… шёл, Трис? – Дейдара пригляделся к распластавшемуся на полу развороту. – А-а, к прекрасной светловолосой валькирии – ловцу сборной Слизерина, – он послал улыбку ржущему Лестрейнджу, – которую, как я слышал, автор списывал с неподражаемой мисс Нарциссы Блэк. К чему бы это?..

– Закрой рот, грязнокровка! – крикнул красный, как гриффиндорская отделка на мантии Дейдары, Фоули. Он невербально кастанул что-то неприятно-сиреневое, но Рабастан играючи отбил атаку семикурсника.

– Тихо-тихо, мы же со всем пониманием! – заверил Дейдара. Подобрав комикс с пола, Дейдара закрыл его и сунул за пазуху Тристану, которого Рабастан держал на прицеле. – И тайну твою сбережём, не волнуйся.

– Ты заплатишь за это, Поттер, – зловеще напророчил Фоули.

– За что? – хмыкнул Рабастан. – За то, что ты передёргиваешь на невесту Люциуса? Ну хоть не при нём в школе, и то спасибо!

– Уроды, – пропыхтел Тристан, пунцовый и нелепый. – Вы оба – злобные ублюдки…

– Вот про ублюдков не надо, Басти у нас породистый, – заметил Дейдара, которого круговерть эмоций на лице парня забавляла. Ой-ой, аж вспомнил свои семнадцать лет – вот, оказывается, из-за чего Данна так часто срывался из мрачного молчания в желчные комментарии! И правда что, весело! – Но вообще, не кисни, Трис. Мы с Лестрейнджем – могила.

– Да? – удивился Рабастан, всё ещё указывавший палочкой на Фоули.

– Да, – подтвердил Дейдара. – У всех свои скелеты в шкафах, и влюблённость в недосягаемую музу – это ещё из безобидных, – Дейдара сделал паузу, позволив себе соскользнуть в короткий сеанс ностальгии по собственным скелетам и шкафам. Ах, было время. – Так что иди, Тристан, с миром. Только, – осадил он дёрнувшегося было к выходу парня, – на вопрос один мне ответь.

– Что тебе надо? – процедил Тристан, проверяя, не выпадет ли из-за пазухи комикс.

– Вчера вечером кто-нибудь из старшекурсников вёл себя необычно?

Тристан насупился, явно пытаясь понять, чем вызван вопрос. Однако догадаться он не мог – в школе о произошедшем с Хинатой ещё не знали.

– У приятеля своего спросил бы в первую очередь, – пробурчал, наконец, Фоули. – Это он вчера влетел в гостиную в таком состоянии, словно в порыве заавадил дюжину домовиков.

– Поосторожнее, Трис, – ощерился Рабастан. – А то нам играть в следующие выходные, и я, давая пас Паркинсону или Яксли, могу ненароком тебя квоффлом зашибить…

– За такое даже тебя Паркинсон из команды выставит, – не остался в долгу Фоули. К нему постепенно возвращался самоконтроль, а с ним – слизеринство. – А может, и ждать не придётся до матча, Лестрейндж. Так-то ты подозрительно много времени проводишь с охотником из команды-соперника.

Рабастан с улыбкой долбанул несильным Экспульсо в двух метрах от него. Грязно выругавшись, Тристан вылетел из каморки вон под звон разбросанных чарами котлов.

– Угрожает он мне, – пропел Лестрейндж, возвращая заклинанием котлы на прежние места.

По себе зная, на что способен в игре раззадорено-мстительный Лестрейндж, Дейдара мечтательно улыбнулся. Поставить, что ли, на увечья ловца Слизерина?..

Они вернулись на свой пост в коридоре буквально за минуту до того, как задумчивый Эшли вынырнул из общежития Слизерина.

– Ну и? – подался ему навстречу Рабастан.

– Судя по всему, в гостиной вчера вечером не было только тебя, Крэбба с Гойлом и Бёрка, – сообщил Эшли и вернул на переносицу сползшие очки.

– Где были Крэбб с Гойлом, и пуффендуйцу понятно, – заметил Дейдара, давно засёкший и, более того, одобрявший постоянную дополнительную практику слизеринских загонщиков. – А что этот Бёрк за птица?

Рабастан и Эшли переглянулись.

– Он из семьи артефакторов, которые владеют магазинчиком в Лютном, учится на шестом курсе, – отрапортовал Эшли.

– Вот и зачем бы ему нападать на Бенсон? – потёр шрам на брови Рабастан.

– Собственно, об этом я сейчас и думал.

– Не проще ли прямо у него и узнать? – Дейдара сунул руки в карманы брюк и перекатился с пяток на носки и обратно. – Эшли, этот твой Бёрк в гостиной?

– Нет. Гектор сказал, у него не то дополнительные, не то отработка с Флитвиком.

– Тогда пошли.

Однако мирно добраться до четвёртого этажа им не дали – в одном из коридоров на парней выскочила Марлин МакКиннон, за которой поспевала обеспокоенная Лили.

– Дэвид, Дэвид, ты знаешь, что Хлоя в больничном?! – протараторила Марлин, вешаясь на Дейдару. – Ты знаешь, что с ней случилось?! Мы спрашивали, но она не колется – прям вулканец на допросе!.. Ты что смеёшься? – фыркнула девчушка на Рабастана, которому не доставала и до плеч. – Ты вообще кто? – её живой взгляд скользнул по факультетской нашивке. – А, знаю-знаю! Ты – приятель Дэвида, Сириус и Джим о тебе говорили! Ты Басти или Эшли? Я Марлин!

– Вот поэтому, Поттер, я не на Гриффиндоре, – сообщил Рабастан, изобразив приступ жутчайшей мигрени. За честь факультета дав ему подзатыльник (Лили, судя по улыбке, оценила), Дейдара стряхнул с себя первокурсницу и внушительно произнёс:

– По порядку, мм. Что Бенсон в лазарете – знаю. Что случилось, знаю тоже, но это не твоё дело, мелочь. Это Эшли, – он указал на улыбчивого Шелби, – а это Басти, – Рабастан поджал губы, – но так как он слизеринец из рода таких, что ещё Мерлина застали, то либо мистер Лестрейндж, либо знакомство с его боевым арсеналом, да.

– Так ты знаешь, что с Хлоей? – ухватилась за самое важное Лили, пока Марлин переваривала услышанное.

– Ещё раз, солнце: не ваше дело, – заявил Дейдара. Затем подумал, что с этих двух станется и увязаться за ними, понизил голос и заговорщицки прошептал: – И вообще, за подробностями – к Холмсу. Он знает лучше меня, да.

– Угу, – дёрнула головкой Лили и, прихватив Марлин, убежала в сторону библиотеки. Дейдара самодовольно улыбнулся – вот как он ловко и себя от затруднений избавил, и Учихе жизнь подпортил!

– Дохуя ты радостный, Поттер, – не преминул прокомментировать Рабастан, когда они возобновили путь.

– Я позитивный человек по жизни, – откликнулся Дейдара. – И вообще, доёбывайся до Шелби. Посмотри на его улыбку от уха до уха.

– Меня снедает несвойственное тёплое чувство, – признался Эшли и опустил узкие ладони Дейдаре и Рабастану на плечи. Лестрейндж ответил ему задорным смехом, а Дейдара – похлопыванием по руке.

Как раз в этот момент душевного единения на них вывернула банда Джима. Мелочь явно пребывала на очередной миссии межгалактического масштаба. Впрочем, ради брата Джим её приостановил – замер посреди коридора, бессовестно его перегородив, уставился насупленно и почти обвиняюще.

– Капитан Поттер, – отсалютовал Дейдара, питая надежду разойтись миром.

– Дезертир Поттер, – Сириус направил на него пальце-фазер, но в правой его руке уже возникла волшебная палочка. – И не стыдно с клингонами брататься?

– Блэк, тебе бы мозги проветрить – многовато в них стало «Звёздного пути», – посоветовал Дейдара, а Рабастан ласково уточнил:

– Я хочу знать, что такое «клингоны»?

Против ожиданий, глаза Джима вспыхнули вовсе не злостью.

– Не хочешь, – бросил Дейдара. – Тебе б на подготовку к СОВ время найти, а если задашь хоть один вопрос о «Звёздном пути» при Джиме – можешь распрощаться как минимум с тремя часами.

– Какая трогательная забота, – поморщился Сириус.

– И о ком, – пробурчал обидевшийся Джим и махнул рукой. – Пойдёмте, парни. Нечего с этими слизеринцами время терять.

И они, демонстративно задрав подбородки, ушли. Старавшийся при Дейдаре не отсвечивать Хвост шмыгнул следом.

– Вот поэтому я не на Гриффиндоре, – повторил Рабастан.

– А я ещё на Лиама жалуюсь, – покачал головой Эшли.

Дейдара усмехнулся.

– Да понял я, понял, что вы оба мечтаете перетянуть меня на Слизерин, мм.

***

«Генеалогия чародейства» оказалась чтением увлекательным, однако помочь в расследовании неспособным. Массивный фолиант заключал в себе поистине огромное количество информации о чистокровных семьях Британии, при этом найти что-то, не зная конкретно, в массиве было практически невозможно.

Рейнальд явно знал это и наблюдал с осторожным злорадством, ожидая, когда Итачи сдастся. Тот, впрочем, очень быстро поняв, что книга с большой долей вероятности не продвинет его в расследовании нападения на Хинату, не подавал вида и использовал уникальный шанс иначе. В хитросплетениях генеалогического древа Итачи искал информацию о волшебниках, отсечённых от рода в первой половине текущего века. Таких оказалось неожиданно немало – многие деревья сбросили листья во времена подъёма Гриндевальда.

Пока же Итачи аккуратно занимался своим, Рейнальд листал «Справочник колдомедицинских контрзаклятий». То и дело он останавливался, вчитывался в текст и делал пометки на черновике – рядом с медицинскими чарами в книге приводились названия проклятий, для устранения последствий которых они могли быть применены, и именно их Рейнальд выписывал, чтобы после поискать информацию уже более конкретно. Его подход к поиску заклинания Итачи оценил. Чар врачевания намного меньше, чем атакующих, и зачастую первые были разработаны против целых групп вторых. Тогда как для атаки чем креативнее, отличнее от стандарта заклинания – тем лучше, в медицине приёмы предпочтительны широкого действия.

Говоря начистоту, подобной смышлёности Итачи от Мальсибера вовсе не ожидал. При этом Рейнальд то так, то эдак передвигал свои записи, задумчиво покусывал перо, вздыхал, демонстративно шелестел страницами. Эти смешные попытки вырвать из Итачи признание убивали на корню желание слегка поощрить парня за смекалку. Вот если Рейнальд докопается до чего-нибудь ценного – может быть.

А тот неожиданно вздрогнул, нахмурился, скользя взглядом по строчкам. Итачи оторвался от описаний специфики рода Гринграсс и вопросительно посмотрел на Рейнальда. Но он не заметил – прикусив губу, постучал пальцем по названию какого-то проклятия, словно бы вспоминая. Его вспыхнувший азартом взгляд заметался по столу; заметив, Рейнальд потянулся было к «Британской школе дуэлинга», но на полпути передумал и резко придвинул «Генеалогию чародейства» из-под рук Итачи к себе.

– Что такое? – уточнил Итачи.

– Подожди, – попросил Рейнальд, переворачивая целые пласты страниц. Но вот, наконец, за серединой фолианта он нашёл, что искал. Провёл ладонями по развороту, в верху которого красовалось «Лестрейндж».

Итачи наклонился вперёд, прищурившись, читая одновременно с Рейнальдом.

– Вот оно, – прошептал Мальсибер, уперев мизинец в название одного из родовых проклятий. – Вот почему показалось знакомым…

Но Итачи уже не слушал его лепетание. Перед глазами вновь встала картина, представленная утром: Рабастан Лестрейндж потехи ради накладывает на Хинату чары, а после, повеселившись вволю вместе с подрывником, меняет девушке память…

– Холмс, – Итачи моргнул, возвращаясь в реальность. Рейнальд буравил его взволнованным взглядом, скулы парня заливал лихорадочный румянец. – Пойдём к Слизнорту?

– Зачем? – полюбопытствовал Итачи и сверился с часами, мерно тикавшими на ближайшей стене.

– Рассказать о том, что выяснили, – Рейнальд нервно пригладил идеальные волосы. – Если это в самом деле Лестрейндж, мы ничего ему не сможем сделать сами.

Итачи не удостоил его ответа и поднялся, постучал палочкой по так и не использованной «Британской школе дуэлинга», чтобы та вернулась на полку. До обеда оставалось всего ничего, и это был хороший шанс найти нужного человека в выходной день.

Рейнальд вскочил и, прихватив «Генеалогию чародейства» и черновик с заметками, бросился за ним.

– Холмс, послушай! Да стой же ты! – Мальсибер обогнал Итачи и встал перед ним, не давая пройти. Мимо них по коридору прошмыгнула группа пугливых новичков-пуффендуйцев, и Рейнальд, схватив Итачи за локоть свободной от книги рукой, втянул в ближайшую нишу за доспехами. – Холмс, мы должны рассказать учителям и предоставить им разбираться с Лестрейнджем! Ты не знаешь его, как я, так что не спорь. Пойми, двум второкурсникам с ним не тягаться.

– Ты закончил? – спросил Итачи, когда Рейнальд сделал паузу.

– Нет, – отрезал Мальсибер, крепче вцепившись в его рукав. – Ещё я хотел сказать, что горячечная месть – удел гриффиндорцев.

– Теперь всё?

– Да.

– Тогда убери руку, – Рейнальд с досадой подчинился, и Итачи, разгладив складки, отчеканил: – Я намерен найти Лестрейнджа, проследить и собрать информацию. О конфронтации – пока – нет речи.

– Пока, – хмуро повторил за ним Рейнальд.

Ответил Итачи не сразу – краем глаза заметил рыжую шевелюру Лили и услышал звонкий голос Марлин, внимание которых не хотел привлекать. Вскоре гриффиндорки скрылись из виду, и Итачи, приняв решение, сильно сжал предплечье Рейнальда, вызвав злое шипение.

– Боишься – уйди. Но если ты ещё раз встанешь мне поперёк дороги, я больше не стану оставлять это без внимания, Рейнальд. Ты сумел показать себя более разумным, чем Уолтер и Эван, за эти полгода, и сделай себе одолжение, не разочаровывай меня.

– Прекрати равнять меня с Розье и Эйвери! – внезапно вспылил Мальсибер. – Ты хоть понимаешь, что я сейчас делаю, Холмс? Я зарабатываю себе проблемы с отцом и факультетом, не говоря уже о… – он на миг прикоснулся к рёбрам, – неудовольствии Эвана.

– Зачем же? – прямо спросил Итачи, ловя его взгляд.

– Потому что, – ощетинился Рейнальд, – я хочу защитить друга! – он дёрнул рукой, и Итачи позволил ему вырваться из захвата. – Я знаю, наше с Хлоей общение тебе не нравится, но мне плевать на твоё мнение, Холмс. Да и на весь факультет, даже на Розье и Эйвери. Для факультета я никто, для Эвана – переменно-полезный артефакт, – он запнулся, облизнул сухие губы. – Хлоя единственная относится ко мне, как к человеку. Для меня это важно.

Его пламенную речь Итачи выслушал почти равнодушно, решительно оттолкнув в глубину подсознания сравнение своей и Рейнальда ситуаций. Чёрство произнёс:

– Так ты останешься или уйдёшь?

– Останусь, – сказал Рейнальд, прижимая «Генеалогию чародейства» к боку. – И позволь мне поговорить с Рабастаном. Я знаю его много лет.

– Разве это поможет получить ответы? – усомнился Итачи, не настроенный отдавать ему лидерство.

– Меня, по крайней мере, Лестрейндж сразу не пошлёт, – хмыкнул Рейнальд и позвал своего эльфа, которому отдал семейную книгу. После того, как домовик с поклоном исчез, Мальсибер первым выскользнул из ниши.

Итачи последовал за ним с холодным раздражением, терзающим душу. Ему не нравилось, как Мальсибер посмел огрызаться, как не собирался считаться с его мнением, когда дело касалось Хинаты. Мелочного идиота Розье боится и прыгает перед ним на задних лапах – знал бы истинную силу Итачи, не смел бы вести себя и вполовину столь нагло.

«Хватит притворяться, – подумал Учиха. – Хватит отрешаться».

Неожиданная удача улыбнулась им – буквально через поворот Итачи и Рейнальд столкнулись с Дейдарой и его слизеринской компанией.

В Хогвартсе временами словно бы рок направлял людей навстречу друг другу.

На мгновение забыв о своей истинной цели – Лестрейндже, Итачи бросил приценивающийся взгляд на Дейдару, и подрывник вернул ему ничуть не менее пристальный. Оба понимали, что ведут одну и ту же охоту. Молча оценивали шансы чужой прогрессии.

– Рабастан, мы можем поговорить? – пока бывшие нукенины переглядывались, вперёд выступил Рейнальд.

– Давай потом, Рей, – возразил Лестрейндж. Оторвавшись от изучения Дейдары, Итачи посмотрел на него. Высокий, мускулистый и на вид сильный, Рабастан горел не предвещающим ничего хорошего нетерпением, и Учиха пожалел, что не может прямо на месте приложить его Цукиёми.

– Сейчас предпочтительнее, – Итачи подал Дейдаре знак, который использовали в Акацуки: важно. Так стоики организации на особо скучных планёрках привлекали менее внимательных к речам Лидера напарников, когда в выступлении главы начиналась важная часть.

Скривившись, Дейдара всё-таки процедил:

– Если быстро.

– Зависит от ответов, – парировал Рейнальд неожиданно твёрдо и указал на обычно пустующий кабинет в нескольких метрах по правую сторону. – Рабастан?

– С учётом окраса вашего настроя, Рейнальд, Майкл, я полагаю, обсуждению предпочтительно быть не один на один, – обманчиво мягко вступил в разговор Эшли.

– Разве что малыш Рей развил любовный интерес и хочет спросить у меня совета, – хохотнул Рабастан, отчего Рейнальда аж передёрнуло.

– Ты последний человек, к которому я бы обратился с подобным.

– Я тебе это припомню через пару лет, – бодро пообещал Лестрейндж. – Но вообще, Эшли прав. Идёмте, потолкуем все вместе. Не хочу, чтобы Поттер и Холмс сцепились в моё отсутствие.

Они вошли в класс, и Рабастан наложил на двери и стены некоторые барьеры; наблюдая за пассами его палочки, Рейнальд даже отвлёкся от мысли о его возможном участии в нападении на Хинату и уважительно кивнул. Итачи подумал, что так можно оценить достойную технику врага, прежде чем обрушить на него всю силу собственного ниндзюцу.

– Ну, Рей, что за срочность? – закончив колдовать, спросил Рабастан. Эшли присел на одну из ученических парт и скрестил руки на груди. Дейдара остался у двери, следя преимущественно за Итачи. Он наверняка гадал, что именно – не глобальная цель, она очевидна, а аспекты – заставило Итачи объединиться с Рейнальдом. Судя по едкой ухмылке, нафантазировал подрывник много чего.

– Хлоя Бенсон.

– О, так всё-таки любовный интерес?

– Нападение на неё, – Рейнальд сцепил руки за спиной, и Итачи видел, как тонкие пальцы принялись поглаживать кончик закреплённой в правом рукаве палочки. – Тебе известно о нём?

– Именно от его расследования вы нас в данный момент и отвлекаете, – сообщил Рабастан, за что удостоился выразительного цыканья подельников. – Да блядь, задрали, конспираторы хреновы!

– Вот уж кто находка на шпиона, – процедил Дейдара и покосился на Мальсибера. – Не тяни взрывопотама за вымя. Говори прямо, что хотел.

Мазнув по нему взглядом, Рейнальд обратился к Рабастану:

– Ты напал на Хлою?

– С чего бы мне нападать на неё?

– Откуда мне знать? – передёрнул плечами Рейнальд и вновь перешёл в атаку: – Как ты объяснишь тот факт, что на неё наложили ваши родовые чары?

– Что?! – Рабастан, казалось, искренне опешил, Дейдара свёл к переносице брови, Эшли часто заморгал. – Быть такого не может!

– Может. По описанию Хлои мы нашли эту модификацию Удушающего, разработанную твоей семьёй, Лестрейндж, – отчеканил Рейнальд.

– Мальсибер, я что, похож на долбоёба? В дуэли я могу приложить противника родовыми, да, но чтобы из засады ими кидаться, явно указывая на себя – это вообще надо мозгов не иметь!

– Он этого не делал, – вмешался в разговор Дейдара. – Не мог, и Хлоя это подтвердит.

– Или он изменил воспоминания Хлои, а ты лжёшь, прикрывая напарника, – парировал Итачи, однако исключительно из нежелания соглашаться с подрывником без дополнительной аргументации с его стороны, с расчётом выведать, что успел выяснить сам Дейдара. Так-то Итачи признавал: довод Рабастана весом. Откровенным идиотом Лестрейндж не выглядел.

Дейдара заскрежетал зубами, но словно бы понял, чего хочет Итачи. Не обрадовался этому, конечно, – Итачи видел борьбу в его взгляде, – однако заставил свою гордость временно смириться ради общей выгоды. Повернувшись к приятелю, Дейдара спросил:

– Рабастан, ты учил кого-нибудь этим чарам?

– Нет, разумеется, – скривился Лестрейндж. – Здесь хотя бы Мальсибер должен понимать, почему.

– Такие вещи не принято выносить из семьи, – процедил Рейнальд, едва сдерживая себя, чтобы не броситься на старшекурсника.

Его эманации ненависти Рабастан начисто проигнорировал, волком глядя на Дейдару, на что подрывник коротко, почти с извинением улыбнулся и хлопнул его по плечу. На удивление, это слегка расслабило Лестрейнджа. А вот Эшли, весь разговор сохранявший учтиво-спокойное выражение лица, неожиданно занервничал.

– Семья… приобретает порой расширенное понятие, не правда ли?

– Что ты хочешь этим сказать, Эш? – снова набычился Рабастан.

Эшли дипломатично улыбнулся ему, поправил очки.

– Как далеко твой брат мог зайти в попытках произвести впечатление на свою мисс Блэк?

– Руди ради Беллы? – Рабастан сперва вскинул бровь в сомнении, но после задумался, и его лицо досадливо вытянулось. – Ладно, далеко. Ну и что из того? Белла больше не в школе – хвала Слизерину, – а Цисси вряд ли бы заинтересовалась боевыми чарами, даже если бы Белла решила их сестрице преподать.

– Но ведь в Хогвартсе сейчас находится не только сестра Беллатрисы.

– Кузены, – нахмурился Мальсибер.

– Мелкие Блэки? – губы Дейдары разошлись в оскале, полном довольства. Его радовало наличие цели.

– Не только, – возразил Рейнальд, на высоком лбу которого собрались морщины от мрачных мыслей. – Ещё Эван Розье.

Парни обменялись взглядами.

– Рег сразу нет, – проговорил Рабастан, потирая шрам на брови. – Он садового гнома Экспульсо шарахнуть не может, не то что потенциально смертельным проклятием в живого человека.

– Сириус… мог, – подумав, признал Дейдара. – Только не Хлою. Меня.

– Почему бы? – удивился Рабастан. – Мне показалось, он большой фанат твоего братца.

– А чем это не причина? – хмыкнул Дейдара, в котором варилась некая в корне недобрая мысль. Это заметил не только Итачи.