Текст книги "На рыдване по галактикам (СИ)"

Автор книги: Janny.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 43 страниц)

– Тебе прям нравится Баса злить, да? – пыхтит Ярка, и ее пружинки прикольно подпрыгивают в такт музыке, пока мы выделываем незатейливые па.

– Прям да, – улыбаюсь я. Какая ж она все-таки забавная. С этим фонарем под глазом особенно. Забавная и трогательная.

Местные под бойкую мелодию, оказывается, обмениваются партнерами, и Соколову у меня скоро уводит шустрый колонист, а в мои руки попадает та самая парламентерша, которую я про мам расспрашивал. А хорошенькая… Даже очень. И одета в симпатичное платьице, а не в термак, как весь наш экипаж. Надо только выяснить, не родственница ли? В отличие от примитивно-привередливых альф, цивильным девочкам я явно по вкусу.

Успеваю обсудить генеалогические древа доброй полудюжины земляндок, прежде чем ко мне возвращается Ярка. Ее милые кучеряшки и миниатюрный рост уже ввели в наивное заблуждение пару-тройку потенциальных басоконкурентов. А он, бедняга, того гляди закипит как древний самовар, пуская струи пара из ноздрей и тщательно выскобленных ушей.

– Эх, волыночки Лалафы не хватает, – замечаю я, когда мелодия сменяется более спокойной. – Может, мне им современной музыки предложить?

– Той, которой ты альф морально подавлял? – уточняет Ярка. – Лучше не надо. Пусть еще немного в блаженном неведении поживут.

Мы дружно хихикаем, кружась по танцполу. Солнце висит у самого горизонта, делая свет розоватым и мягким, воздух теплый и напоенный ароматами, фонтан дарит прохладу, музыка хорошая, как и компания, в теле приятная легкость, а все тревоги как-то отодвинулись на потом. Давненько мне не было так хорошо и спокойно на душе.

– Благодарю за танец, прелестная Яромила, – дурачась, раскланиваюсь я, чмокая ее лапку с отлично поставленным ударом. И в этот момент смеющиеся голубые пуговички Ярки изумленно округляются, уставившись на нечто потрясающее за моим плечом, а гигантская тень разом и совершенно бесшумно накрывает всю площадь. Только не говорите мне, что у вас тут внезапно миграция гигантских навозных мух началась!

====== Глава 54. Кадет Соколова. Явились – не запылились! ======

Несмотря на то, что с недавних пор я с изрядной долей предубеждения отношусь к танцам (боюсь, и наш пилот тоже), все оказывается не так уж плохо. И даже довольно весело – особенно когда пары начинают спонтанно перетасовываться, и за каких-то две минуты я успеваю протанцевать с тремя нью-астерийцами. И готова поклясться на каждом поддельном бриллианте нашего сутенерского штурвала, что по крайней мере двое из них определенно строили мне глазки. Такого невиданного успеха у противоположного пола у меня, пожалуй, сроду еще не бывало. Возможно, потому, что при любом знакомстве, длящемся дольше тридцати секунд, я успеваю показать себя гуманоидным аналогом Вражонка?

Очередной волной танца меня внезапно прибивает к невесть как затесавшемуся среди отплясывающих колонистов Рекичински, засоси его коборукова сумка. Не успеваю глазом моргнуть, как оказываюсь с ним буквально нос к носу. И между нами нет даже спасительной шахматной доски. Но я скорее отправлюсь купаться в пруд, кишащий голодными рыбодилами, чем позволю этому зирковому сыну увидеть мое замешательство. И только поэтому у меня сам собой выскакивает первый залетевший в голову вопрос, не прошедший решительно никакого контроля качества и коварства:

– Рекичински, кто конкретно гоняется за нами из-за твоей страпельки?

– Это грянула минута расплаты за мое шахматное поражение? – уточняет суперкарго, ни на секунду не сбиваясь с ритма.

– Ну… в общем, да, – говорю я, но ответ получить уже не успеваю – следующая фигура танца приводит меня к колонисту с лихими усами, а затем возвращает обратно к Нюку. Должно быть, местное винишко изрядно торкает – когда смолкает музыка, принц всея Нюкии неожиданно расшаркивается, одаряя меня витиеватой благодарностью за танец, и даже звонко чмокает мою тяжеленькую ручку. И в этот момент танцпол вдруг накрывает гигантская тень, и у меня синхронно начинают широко раскрываться и рот, и глаза от зрелища беззвучно материализующегося за спиной Нюка гигантского звездолета.

И хотя я не черная дыра весть какой спец в кораблестроении, его величественные, причудливые обводы выглядят определенно знакомыми. Как и окружающее судно необычное мерцание, переливающееся совершенно чуждыми земному глазу оттенками спектра. Подобные колоссы фигурировали в хрониках легендарных сражений космических армад, происходивших еще в те времена, когда наши предки гоняли мамонтов на прародине человечества. И почему-то первое, что заскакивает мне в голову – это досада из-за даром потраченного вопроса. Потому как ответ, похоже, прилетел сам.

Наследный принц, скорчив рожу в стиле «Нучотамеще», поворачивает голову и выдает лаконичное: «Сверхновую мне за шиворот! Это что, АДОРИАНЦЫ?!» И зачем-то приглаживает зеленые вихры на затылке. Должно быть, рефлекторно, как-никак столько лет об их принцессах самым неприличным образом мечтал. Вот только, боюсь, для этой сверхцивилизации, которая, поговаривают, силой мысли жизнь из чистой энергии создавать научилась, мы на эволюционной лестнице не выше обезьянок-игрунок стоим. И если легенды не врут, сейчас нам предстоит познакомиться с той самой загадочной ветвью адорианского монаршего древа, которая много лет назад канула в Лету, унеся с собой самые блестящие технологии. Их родичи, входящие в Галактический Союз, давным-давно не используют подобные корабли – при всей сказочной красоте их звездного флота современным крейсерам далеко до этого, словно бы вынырнувшего из времен Великой Адорианской Империи. Вполне возможно, в итоге нас просто аннигилируют – быстро и аккуратно. Примерно так, как команда дезинсекторов пищаг по трюмам транспортников выщелкивает.

Но если нас все же не распылят сейчас на кучку чистеньких, аккуратных атомов, неплохо бы успеть кое-что сделать. И я в наступившей гробовой тишине гаркаю:

– Рекичински, я забираю свой вопрос обратно! Можешь не отвечать!

А затем пихаю в бок застывшего рядом со мной Нюка:

– Кажется, эта скромная вечеринка обещает остаться в веках. Если, конечно, после этого еще будет, кому занести ее в анналы человеческой истории.

– Аха, – зачарованно выдыхает он, аж сияя породистыми поцелуями всех пройденных на пути к Землянде светил. Поправляет безупречно прилегающий к шее ворот дорогого термака и спрашивает тихонечко, не сводя округлившихся овечкиных глаз с сияющего луча, устремившегося от корабля вниз:

– Как я… выгляжу?

«Как славийский ягненок, впервые увидавший мои маневры на флаере», – думаю я, но, памятуя о великой обиде за непожамканные гречишные перси, вслух заверяю, что в самый раз для первого знакомства с девами мечты. Ну и для последнего тоже норм – если что, фотка для рощицы памяти будет вполне себе симпатичная. Мне вот не так свезло – придется в случае неудачного контакта вечно фингалом с местной орехогруши какой-нибудь светить. И то, если и колонистов ни в чем неповинных с нами за компанию не ликвидируют.

Тем временем из нависшего над площадью корабля вниз по лучу величественно снисходят сияющие полупрозрачные фигуры в развевающихся полупрозрачных же одеждах. Белоснежные волосы струятся по узким плечам – и не разберешь сразу, где там принцы, а где принцессы, хотя адорианцы точно двуполы.

– Явились – не запылились, – в полнейшей тишине выдает вдруг Варг, похоже, не питающий особого трепета даже перед могучей сверхрасой. – Теперь понятно, кто в гипере дыр, как в ергайской потаскухе, во все стороны навертел, куда порядочные транспортники проваливаются, зиркову и вашу матушку растак!

Вот за что люблю нашего капитана – всегда говорит по делу! Сейчас, поди, еще и выговор им влепит за то, что гипершлюзы за собой не захлопывают и страпельки где попало расшвыривают. Прямо гордость за нашего лидера разбирает. Тут замечаю, что Рекичински торопливо проталкивается вперед, распихивая словно окаменевших нью-астерийцев. Ну хоть тут не попытался удрать, как тогда, во время боя. Но вот если высшая раса его сейчас с хирургической точностью сотрет с лица Землянды, чтобы неповадно было чужие страпельки тырить, я так никогда и не получу ответа на остальные свои вопросы. И наверно, даже успею огорчиться… до того, как приступят к истреблению нас как пособников. Хотя сперва адорианцы, вероятно, конфискуют у Рекичински свою смертоносную собственность? Хорошо, если не вместе с шеей, на которой та болтается. И не вместе с этой планеткой и всеми нами.

– Кхара Пятикрылый, – стонет Нюк, залепив себе по веснухам смачный фейспалм. – Так ты, альтернативно одаренный, страпельку у адорианцев попер?! Теперь все сходится, ну конечно! И отключение энергии. Смотри, комп отрубился, – он сует мне под нос свою ручную машинку. Та в самом деле в полнейшем ауте. Как и электрический вертел, до этого исправно вращавший чью-то вкусненькую тушку над углями. Наверное, и все оружие в такой же коме, за исключением ножей да копий. Ну, и моей верной швабры, само собой. Которая, увы, осталась на «Дерзающем».

– Только корабли-то были совсем другие… и при первом, и при втором обстреле, – негромко отзываюсь я, мысленно пытаясь сопоставить в памяти виденные на радаре изображения и очертания зависшего над нами изящного исполина. И они совершенно не совпадают. Хотя если первое судно было вполне стандартное и могло принадлежать любой из рас Союза, то конструкция второго кардинально отличалась. Технологии и правда были сходны с теми, что применили против нас сейчас, но действительно ли они принадлежали адорианцам? Что-то ситуация отнюдь не спешит проясняться. Кажется, я все-таки поторопилась забирать обратно свой вопрос.

Тем временем тонкие фигуры спускаются и зависают над толпой, не касаясь стопами грешной варварской землицы. Какие ж они вблизи высоченные! Заостренные кошачьи лица полны равнодушно-величественного презрения, словно боги колонию палочек звездной чумы в микроскоп разглядывают. Огромные раскосые глаза всех оттенков сиреневого впериваются в толпу, безошибочно выцепляя из все еще оцепеневшей массы суперкарго. Наверное, они что-то вещают ему – телепатически, потому что не произносят вслух ни слова.

Тот выглядит просто на зависть спокойным. Ровно до той самой секунды, пока уверенным движением не дергает молнию термака, запуская руку под ворот. И вот тут я впервые вижу на его лице неприкрытую растерянность. Рекичински останавливается как вкопанный, точно лакиец, в горячке гона предложивший лапу и сердце отбывающему женские обязанности соплеменнику. А поскольку я никогда прежде не видела суперкарго в таком смятении, внутренний голос услужливо подсказывает, что наше дело – наитемнейшая черная дыра. Машинально начинаю пробираться вперед: о чем там по телепатическим каналам вещают нашему страпелькопокрадуну эти принцы, мне не подслушать, но как-то хочется все же знать, за что нам всем, походу, светит превратиться в красивые облачка разлученных навек атомов.

Причину я выясняю примерно за пару мгновений до того, как бесцеремонный божественный глас гневливо врывается и в мое, непривычное к этаким вторжениям, сознание. Пальцы Рекичински все еще автоматически шарят под комбинезоном, но уже и так понятно, что цепочки со злополучной финтифлюшкой на его шее больше нет. И тут же под черепом словно рыдван с ревом ухается – кажется, кое-каким сиреневооким гуманоидам следовало бы отрегулировать интенсивность своего телепатического сигнала! Лично у меня от этого послания мозг чуть через уши не выпрыгнул. Если такова цена контактов с высшими расами, ну их в джокордово вымя. Лучше бы еще разок с альфами потолковали, право. Фингал после единоборства с ветераншей феминских игрищ – милый пустячок на фоне этой ментальной торпеды, ахнувшей под черепушкой.

И тут во мне пробуждается дух рукожопого прадеда, нарыкивающий на ухо, что за такой выпендреж он этих борзых умников с неуставными стрижками заставил бы полупрозрачными ручечками все сортиры в лагере выдраить. До зарождения того самого мерцания в глубинах толчков, каким их выпендрежный же звездолет окутан. Причем, не принятой испокон веков зубной щеткой, а свежеизготовленными беленькими мочалками из обкромсанных на корню локонов. Адорианцы, оставшиеся в Галактическом Союзе, куда как воспитаннее и на порядок сдержаннее в проявлениях своего неудовольствия. Уж лезть в чужие головы они без согласия их обладателей привычки, насколько мне известно, не имеют. Так что, может, и невелика потеря была, когда эти товарищи усвистали в далекую галактику и дверью демонстративно хлопнули.

Не знаю, как Нюку, а мне эта встреча с легендарной сверхцивилизацией что-то не очень зашла. Но все-таки… как, ну как Рекичински изгораздило посеять опаснейшую материю во Вселенной? Да еще и в самый неподходящий момент. Он словно решил с гарантией оправдать все предвзятые представления о человечестве как о расе опасных в своей неуправляемости и безалаберности варваров. Из-за которых, собственно, и разгорелся в свое время весь сыр-бор между адорианцами, повлекший их окончательный раскол. Не видать бы Земле членства в Галактическом Союзе, как джокордам – визы в цивильные миры, не снимись так дружно вся эта неприветливая ветвь с обжитых мест.

Ишь ты – «верните немедленно то, что вам не принадлежит, или будете уничтожены»! И начнут, как я понимаю, с виновника торжества – отставного носителя кончины мира в финтифлюшке. Который стоит теперь перед этой делегацией, хоть и внешне спокойный, но изрядно подрастерявший неизменную насмешливую самоуверенность. Если он что-то им и втирает, то, видимо, по выделенному телепатическому каналу, потому что вслух не произносит ни слова.

– Ошейник! – озаряет Нюка, хотя по идее вся кровь от его мозга при виде вожделенных белобрысых дылд должна была отхлынуть. – Ты ж ошейник с него срезала! Наверное, и цепочку перехватила, не заметила.

Тут и до меня доезжает, кто истинный виновник вселенского конфуза, который грозит закончиться поголовным истреблением рода людского в масштабах этой планетки. Бродячие альдебаранские елки, до чего ж неловко-то вышло! Так и знала, что аболиционизм до добра не доводит! Общаться мысленно я не приучена, поэтому просто ору:

– Не надо его испепелять, и других тоже, это реально мой косяк! Но мы знаем, где эта штука!

Где-то позади раздается цветистое проклятье, и мгновение спустя передо мной точно из-под земли вырастает мрачный как туча Бас. В одной руке его зажат ополовиненный, но все еще увесистый графин, а в другой – замасленная вилка, которой он угрожающе тычет в сторону представителей высшей расы. Совместными их с Рекичински усилиями я моментально оказываюсь вытеснена из первых рядов и теперь не вижу ничего, кроме двух обтянутых термаками спин. Наивно, конечно, если вспомнить о технических возможностях противника, который весь городок с лица Землянды легко сотрет и не поморщит своего идеального чела, но все равно чертовски мило с их стороны.

Но прежде, чем я успеваю сорваться с места на поиски посеянной в недрах «Дерзающего» странной материи, кэп рявкает: «Стоя-а-ать!» и с выдраным из барбекю вертелом в могучих ручищах плечом сдвигает в сторонку нас всех скопом, оказавшись прямиком под сияющим лучом. За ним – точно так же вооруженная и серьезно настроенная Цилли. Варварская решимость биться насмерть голыми руками даже со сверхцивилизацией во всей красе.

– Ничего мы вам, зирковым выползкам, не отдадим до тех пор, пока вы не вернете мой корабль и экипаж в галактику Треугольника! – рявкает кэп, и его шрамированная морда страшно передергивается. Не знаю, как адорианцам, а мне как-то не по себе даже, хоть я и привычная. Если выживем – еще и нарядов небось нахватаем за несоблюдение субординации. Полезли, понимаешь, поперек батьки контактировать…

– Дыры в гипере – вашей чванливой расы работа! Не хотите возвращать, хотя бы скажите, как это сделать – сам верну! – рычит Вегус брачующимся коборуком. Я даже зажмуриваюсь на всякий случай, чтобы не видеть, как нашего базальтового капитана разносит на звездную пыль. Но мой дедуля точно аплодировал бы ему стоя. Однако секунды идут, а ничего так и не происходит – никто из колонистов не ахает и звучно наземь в обморок не валится. Начинаю подозревать, что их всех за ненадобностью просто обездвижили, чтоб эфир своим галдежом не засоряли. Открыв глаза, с удивлением обнаруживаю Варга целехоньким и даже не парализованным. Дальнейшее общение идет телепатически, сугубо на индивидуальном капитанском канале, и до чего они там договариваются, остается только гадать. Проходит еще пара томительных минут, и Одноглазый машет нам рукой – мол, валяйте, ищите. Уф!

– Электричество верните. Пожалуйста, – просит Нюк, которого после фейспалма и внутричерепной команды аж как-то попустило. – Шлюзы нам вертелом отжимать, что ли? И Таську спросить надо, вдруг она уже все пропылесосить успела? Тогда баки с мусором вскрывать придется.

– Помолимся Кхаре, что не успела – готовкой занята была, – отвечаю я, бегом припуская к «Дерзающему». Рекичински и Нюк летят следом, причем, даже наш завзятый противник физкультуры не отстает. При должной мотивации сестрица Нюкия вполне могла бы взять приз в забеге и без помощи Таси. А впереди чешет оживший Рори – тому просто побегать в радость.

По трапу взлетаем встрепанные и взмокшие, невзирая на хваленую терморегуляцию комбезов. На этот раз даже безупречно-прилизанный причесон Рекичински стоит дыбом, точно гребень на все согласного лакийца. Однако ни дружное ползание на карачках по рубке и коридору, где так неудачно восторжествовали права хитрозадой личности на свободу, ни ожесточенное перерывание всех контейнеров для сбора мусора, ни посильная помощь Рори и Бо не приносят ровным счетом никаких плодов. Нюк костерит и нас обоих, и импульсивного Варга, за каким-то чертом повесившего страпельку на столь ненадежную шею. На свою бы и вешал! Вот при его капитанстве опасная материя была надежно заперта в сейфе!

– Может, она просто вниз соскользнула? Раздевайся, термак надо вытряхнуть! – командую я. Рекичински начинает поспешно разоблачаться. Но, увы, и тщательное выворачивание костюма наизнанку ничего нам не дает.

– Где вас алгольские черти носят?! В обмороке от переизбытка эмоций все валяетесь, что ли?! – дружно гаркают наши передатчики ласковым капитанским голосом. – Мне прийти самому поискать?

– Не надо! – также хором восклицаем мы. Не хотелось бы перед смертью еще и люлей от Варга выхватить – ручища у капитана ужасно тяжелая.

– Не ЭТО, часом, посеяли, разини? – вдруг раздается знакомый, до невозможности ехидный бас, пока мы чешем в затылках и уныло переглядываемся в предвкушении неминуемой аннигиляции. Спасибо, адорианцы, удружили! Надо было Вражонку на двери КПЗ обычный механический замок навесить! Подпорку-то Нюк на шваброогнемет использовал. Пары минут гаденышу с лихвой хватило не только, чтобы сбежать, но и страпельку у нас из-под носа слямзить.

– Врагусик, – невозможно ласково произносит Стратитайлер. – Врагусик, будь умничкой, отдай ее добром. Не то хуже будет.

– Ой, а что ты мне сделаешь-то, каланча конопатая? Кончилось ваше время, недоумки! Кошкомордые шовинисты вас прикончат, и эта планета будет моей! Ах-ха-ха-ха! Я заставлю тех грубых уродливых самок расплатиться за все мои унижения! На карачках ползать будут, господином меня называть! Прям как вы тут по коридорам ползали, низшая раса!

– Ах, ты… – начинаю я и осекаюсь – вовсе не потому, что в моем лексиконе недостает подходящих эпитетов, просто сейчас в вороватых псевдоподиях мелкого змееныша болтается надежда на спасение. Причем, не только всего нашего экипажа, но и целой колонии, которая к хищению страпельки вообще никаким местом непричастна. Так стоит ли тратить бесценные секунды на ругательные слова, когда надо хватать паршивца и изымать у него чужое имущество? Одним прыжком я преодолеваю разделяющее нас расстояние, но реакция Вражонка не подводит: он изворачивается прямо в воздухе, мазнув мне по физиономии свежеотросшим шипастым хвостом, и припускает прочь во все щупалки.

– Хватай его, Рори! – кричу я, отплевываясь – этот мерзавец, оказывается, уже и чернилами брызгаться наловчился, чего прежде не практиковал. Созрела адова детка, спали ее Алголь!

Напрочь забывший о сброшенном термаке Рекичински тоже кидается в погоню, не пытаясь вступить в переговоры с перехватившим у него почетный воровской титул Вражонком. Вполне разумно: с некоторыми особями лучшая дипломатия – это нападение без объявления войны. Ну вот что стоило нам в свое время послушаться Варга и сдать гнусного хвосторожденного бастарда дезинсекторам?! От скольких проблем бы нас это избавило!

Один Нюк никуда не подрывается, а просто велит Бо перекрыть все шлюзы и воздуховоды по ходу движения лимбийского Омена, планомерно загоняя того в дезинфекционную камеру на выходе из корабля. Это он здорово придумал, по трюмам мы бы мерзавца месяц вылавливали

– Попался, змееныш! – восклицаю я, пытаясь ссадить того с потолка подобранным на бегу шваброогнеметом. – Гони страпельку или поджарю до хрустящей корочки и к столу подам как экзотическое барбекю! Твой хвост адамам на ура вон зашел!

С другой стороны сатанинское отродье осаждает страпелькопокрадун номер один, вооружившийся какой-то устрашающей ржавой запчастью. Вражонок шипит во все свои пасти, огрызаясь и хлеща шипастым хвостом. Рори, сделав пару скачков, соображает, что так добычу не достать, и взлетает на антиграве, разевая пасть на сто восемьдесят градусов, если не шире. За секунду до того, как острые зубы смыкаются на студенистом заду Омена, шлюз распахивается, и в проеме возникает сердитое лицо Варга. Из-за него сурикатами выглядывают остальные члены экипажа. Гаденыш делает рывок, и, залимонив капитану по фейсу, вырывается наружу.

– Держите его, у него страпелька! – ору я. Варг выхватывает из кобуры бластер, но у него на руке тут же виснет подоспевший Нюк:

– Кэп, не надо, вдруг контейнер не такой уж сверхпрочный?! Рори, фас!

Цилли, Бас, даже Тася – все бросаются в погоню. Я буквально лечу, почти не касаясь ступенек трапа, не хуже, чем Рори на антиграве, и в какой-то момент почти хватаю мерзавца за щупальце, но тот увертывается и несется к зарослям кустов за выжженным дюзами кругом. Раскрасневшийся, запыхавшийся Рекичински, сдернув на бегу футболку, пытается орудовать ею, точно сачком, но ему под ноги внезапно выкатывается растопыривший все псевдоподии Шухер. Какой туманности он еще не валяется в обмороке, а проявляет тут свои смертоносные для мира родительские чувства?! Споткнувшись о выставленную перед ним кучу конечностей, Рекичински продолжает свой путь по воздуху и приземляется прямиком в какие-то колючки. Выпущенная им из рук футболка планирует аккурат на голову Басу, заслоняя пилоту весь обзор, так что и он выбывает из гонки, напрочь запутавшись в густой поросли.

Рори как самый быстрый, легкий и мобильный из нас вырывается вперед и в конце концов настигает Омена, вцепившись тому в зад. Они кубарем катятся по земле, расшвыривая в воздух ошметки голубоватой травы и комья земли, и тут Нюк орет: «Пакуй его!», и робот-носильщик в полнейшем соответствии со своим предназначением просто натягивается на Вражоныша плотным пластиковым коконом и тащит добычу хозяину. Не веря нашему успеху, я притормаживаю, отдуваясь и обтирая грязной ладонью не менее грязную и подранную кое-чьим шипастым хвостярой физиономию. Рядом тяжело дышит Цилли, успевшая хорошо выпить и покушать, что к легкоатлетическим подвигам мало располагает. Прихрамывая, к нам подходит и Рекичински, на фоне которого я, можно сказать, вообще чистенькая и совершенно не исцарапанная.

– Ребеночек же задохнется! – стенает Шухер, но хватать зубастого неуязвимого Рори опасается.

– Туда ему и дорога, давно пора жертву принести во славу всем лимбийским богам и традициям! – огрызается Нюк. Запыхавшийся экипаж стягивает кольцо вокруг умного и ловкого чемодана. Через одно ободранные лица участников гонки не обещают Вражонку ничего хорошего. А Бас еще и крайне недобро зыркает на Рекичински, один полуголый вид которого заставляет пилота, похоже, позабыть даже о наших небольших осложнениях с адорианцами.

– Открывай! – велит Вегус бортинженеру и моментально хватает здоровенной лапой свернувшегося внутри в клубок Омена за шкирку, чтобы хвост отбросить не вздумал. Поняв, что сейчас его будут бить – возможно, даже ногами – тот уже не огрызается, только злобно таращит на нас кучу глазищ. Пародия демоническая на Многоокую праматушку! Вздернув паразита в воздух, Варг тщательно его осматривает, забирается даже в набрюшную сумку и произносит мрачно:

– Ты понимаешь, что тебя ждет, если ты ее сожрал, недомерок?

Мы с Нюком шарим внутри Рори в надежде, что страпелька просто в какой-нибудь карман завалилась, но увы, ничего не находим, кроме предметов первой необходимости, которые робот за хозяином таскает.

Варг тянется за плазменным ножом, и Шухер предсказуемо валится в обморок.

– Хвост! За хвостом следи! – просит Нюк бортмеханика, присоединяясь к капитану с твердым намерением добыть страпельку из прожорливых недр.

– Может, ему рвотного средства дать? – предлагает Тася, но ее лимбийскофильский порыв с негодованием отвергается – ждать долго. Цилли наступает гравиботинком на потенциальное Оменище, и Вражонок, осознав, что игры закончились, а гуманистические законы, культивируемые в пределах Союза, за его границами так себе работают (особенно если долго испытывать их носителей на терпение), сдается и верещит, что ничего не глотал.

– Выбросить успел, зирок гирганейский! – предполагает Рекичински, и мы уже во второй раз за день дружно хлопаемся на карачки, ползая по маршруту только что завершившейся гонки. Со стороны это смотрится, наверно, чертовски смешно, только вот поржать над нами некому: колонисты все в ступоре, а адорианцы, подозреваю, напрочь лишены чувства юмора. Или же мы, варвары, до их просветленных представлений о смешном просто еще не доросли. В любом случае, сейчас мы выглядим ровно теми, кем они нас и считают – животными, даже передвигаться вон на четырех опорах начали. И от этого я злюсь на высокомерных и высокорослых наглецов еще больше, чем на мерзостное Шухерово порождение.

– Оно? – вдруг раздается как всегда ворчливый глас нашего пилота, и, вскинув головы, мы видим в его руке искомую финтифлюху на цепочке. У меня вырывается шумный вздох облегчения. Возможно, мы еще поживем.

– Нашли-и-и! – кричу я остальным и, на радостях напрыгнув на Баса, звонко чмокаю его в щеку. И тут глаза пилота вдруг странно стекленеют и он, пошатнувшись, валится в траву, точно буравчиком подкошенный. Звезды и туманности, это что, я беднягу до инсульта, не приведи Кхара, довела?! Не успеваю даже должным образом струхнуть, как мир внезапно меркнет, заслоненный смутно знакомым радужным сиянием, а затем наступает полнейшая темнота.

====== Глава 55. Нюк. Ну блииин-печенюха! ======

Ее каюта такая светлая, сияющая, что даже страшно наступать на этот полупрозрачный пол, будто из каких-то драгоценных камней созданный. Но адорианка манит меня за собой, и я покорно иду следом, словно в полусне, онемевший и зачарованный, сам не веря, что сбылась-таки мечта идиота! Понятия не имею, принцесса ли она, или монаршим особам по утрам чаек подает – какая разница с такой-то красотой! Воздухозаборник у меня не дорос адорианок перебирать. С этими отливающими в розовый глазищами она похожа на кошечку-альбиноса и безумно изящна! Какие движения! Я топаю как слон, а она плывет, не касаясь пола, и одежды эти ее тоже плывут вокруг тонкой фигуры облаком. Богиня.

Судорожно сглатываю, когда она останавливается и приближает ко мне свое тонкое треугольное лицо. Сердце колотится как сумасшедшее… Чего же ты хочешь от меня, конопатого варвара с Земли, сказочное создание? Страпельку мы вам уже отдали. Скажи что-нибудь… как вы это умеете. Прямо у меня в голове. Но вместо чарующих звуков ее голоса туда вламывается какой-то гнусный мяв, выдергивая меня из самого сладкого в жизни сна. Корабельная сирена, черная дыра ее побери! Подъем из гипера.

Открываю глаза. Адорианская прелестница истаивает, и взгляд упирается в крышку капсулы. Она медленно отъезжает, и я с раздосадованным вздохом принимаю сидячее положение. Хорошо, должно быть, поспал… башка гудит и в туалет страсть как охота. Так, стоп. А как я, собственно, здесь оказался?! Рядом под боком – деактивированный Рори. На автомате включаю его и оглядываю компенсационный зал. С удивлением обнаруживаю, что занято целых семь капсул – весь экипаж здесь, просыпается. А кто тогда «Дерзающий» пилотирует?! Это же «Дерзающий»? Только почему все такое… чистенькое, что ли? Будто новое. В капсуле даже не воняет ничем.

– С пробуждением, экипаж, рад приветствовать вас, – раздается ровный голос Бо. Точно «Дерзающий». Ничего не понимаю. Последнее, что помню – как Бас страпельку отыскал… а потом сияние… и каюта адорианской красотки.

– Мать гирганейского роя мне на борт! – рявкает где-то рядом знакомый, но непривычно испуганный голос. – И здесь нет! Неужели и правда инфаркт… И эти… эти кошкомордые шовинисты его просто утилизировали?!

Из соседнего саркофага торчит только симпатичная корма на длинных стройных ножках, и когда ее носитель выпрямляется, я вижу лишь тщательно прилизанные пряди волос на затылке. Впрочем, разворот на сто восемьдесят градусов обнаруживает точно такой же затылок и с другой стороны. Это еще кто?! Что за новая форма жизни на борту? Яростно тряхнув головой, новая форма откидывает с физиономии полностью занавесившие ее волосы и неожиданно оказывается Соколовой.

– Упс, – произношу я ошарашенно. – Ты когда это прическу сменить успела? И подрасти?

– Тогда же, когда и ты! – с отчаянием отзывается она. – Алголь с ней, с прической! Эти паразиты Баса, похоже, ликвидировали! И вместо него подсунули нам какого-то левого рыжего колониста! Для количества, видать! Я уже все капсулы проверила!

Что?! Мацнув себя за голову, с удивлением обнаруживаю, что тщательно и регулярно выбриваемые Тасей на виске узоры улетучились – вместо них отросшие пряди. Равномерно по всей голове. Ладно, странный прикол, но не смертельно. Интересно, куда ж пилот делся? Неужто правда звездным ветром стал?

Пока выбираюсь наружу, просыпаются остальные, и, увидев капитана, я откровенно офигеваю: жуткие шрамы, пересекавшие пол-лица и глазницу, испарились вместе с возрастными морщинами. Да и благородная седина с висков исчезла. Как и горбина на перебитом носу. Годков так -цать Вегус точно скинул.

– Это типа подарка такого за сбереженную страпельку, что ли? – предполагаю я, обходя кэпа кругом, как рождественскую елку. – Курс косметической хирургии и омолодительного спа во сне?