Текст книги "На рыдване по галактикам (СИ)"

Автор книги: Janny.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 43 страниц)

– Мистер Ксенакис… – начинает было Соколова, сочувственно глядя на Басилевса, у которого только что пар из ушей не бьет, но пилот со звоном швыряет вилку и вылетает из-за стола. Он определенно не в себе – на выходе бешено лупит по открывающей шлюз кнопке, за что прежде четвертовал бы любого – практически ж нанесение травмы раритетному судну. Физической и моральной.

– Да, док, как это ни прискорбно, но приходится признать, что в твой, так тщательно оберегаемый каждым десятком пращуров, генофонд однажды все-таки изрядно капнула какая-то гадостная залетная гарпия, – бормочет Соколова, неприязненно поглядывая на сатанинское семя.

– Мадам, не передадите соли? Хронически все недосолено, – не обращая на нас никакого специального внимания, томным баском произносит Вражонок, воззрившись всеми своими паскудными глазенками на Цилли.

– Соль – белая смерть, – с усмешкой парирует та. – В украденном тобой у папани курсе разве ничего об этом не говорилось?

– А я люблю посолонее. И поострее. И покрепче. И женщин… таких, в соку, – состроив совершенно охальную морду, выдает неугомонный говнюк. – Кому нужно это унылое трехсотлетнее существование на клевере и дистиллированной водице, когда рядом царит та-а-акой зной?

Я аж с приоткрытым ртом замираю в ожидании продолжения банкета. Док непонимающе хлопает глазами, переводя взгляд с отпрыска на мадам Ибрагимбек. Уже родителем стал, а все невиннее младенца. Своего, не по годам развитого, уж точно. Соколова перестает есть, и ее брови уползают в гости к кудряшкам.

– Соли в еде по установленной норме! – нервно ввинчивается в разговор повторно оскорбленная Тася. – Но мне не жалко! Пожалуйста!

И шваркает Врагусику в чашку добрых полкило. Цилли, многозначительно усмехнувшись, молчком возвращается к своему ужину, а я шепчу Ярке на ухо:

– Что это было?! Метеоритный рой ему в корму, он что, только что к нашему бортмеху подкатить пытался? Да он конченый психопат!

– Похоже на то, – озадаченно отзывается та. – А ведь, пожалуй, Цилли единственная, кого он ни разу не зацепил своим ядовитым жалом. Ну, кроме Рекичински. До него, понятно, еще не успел просто добраться.

– Кажется, попытку пристрелить его из бластера он принял за проявление симпатии.

– Если он продолжит в том же духе, то симпатизировать ему таким манером начнет весь экипаж, включая Тасю, – тихонько хмыкает Соколова. – По крайней мере, люто пересаливать его порцию – уж точно. А может, даже рецепт бабушкиных фирменных пирожков у меня возьмет… для тех, кто любит поострее и погорячее.

Быстренько доев, она выскальзывает из-за стола, должно быть, чтобы проверить, как там оскорбленный хвостовым отродьем Ксенакис поживает. Мужик он немолодой, сплохеть могло, это да, и мурло нашего нового дока ну никак его самочувствия не улучшит. А я, получив капитанское добро, с легким сердцем отправляюсь на боковую. Утро вечера мудренее.

Следующие несколько дней возвращают нас в русло унылых рабочих будней. Гравитоны Варг бережет, в гипер не уходим, просто идем на максималке, пока Бо собирает и анализирует данные ближайших к Алому Алконавту систем. Корабль скрипит, пыхтит, периодически принимается разваливаться на части, так что мы с Цилли носимся как угорелые, от одной поломки к другой. Ярка по мере сил помогает, когда Варг ее навигацией не дрессирует, док роется в оранжерее – семена какие-то сеет, Врагусик медквалификацию повышает в обнимку с учебниками. И повод у него появился реальный – Рекичински внезапно расхворался, раскашлялся, и был засунут в изолятор. Может, надышался чем, пока по Ксене без скафандра рассекал?

Соколова, памятуя о долге чести, навещает его с приготовленными заботливой Тасей бульончиками, хотя, вероятно, и сдобренными порцией яда с ехидного языка от себя лично. Так еще и подружатся, глядишь… Впрочем, нам всем теперь друг друга до конца жизни по-любому терпеть, уверенность моя, что Варг найдет выход из той тыловой части вселенной, в которую мы ухнули, тает с каждым часом. Кажется, поторопился я Соколову во френды записывать, а она вон ишь, тут же себе еще один объект для заботушки нашла, помимо престарелого пижона! Цилли, того гляди, соблазнит мелкий мерзавец с сексуальным басом, Тасю себе кэп отметет, а мне только какие-нибудь глубоко альтернативные однополые отношения останутся. С доком, например. Хотя с ним могут быть и разнополые… Он же когда-нибудь самочкой сделается? Бр-р-р. Хоть бы симулятор подольше проскрипел, что ли…

Невеселые мои размышления о неутешительных перспективах на личном и намечающееся свидание с роскошной адорианочкой прерывает требовательный командирский рявк. Автопилот из-за полнейшей неразведанности района не используем, так что я еще и Баса периодически подменяю, хотя он так вздыхает и закатывает глаза каждый раз, передавая мне вульгарный штурвал в жопоруки, что кажется, они у него там за мозжечок зацепятся и так и будут внутрь черепа негодование транслировать. Пока Врагусик их хирургическим путем назад не выкатит.

– Да я только прилег! – бухчу я, сползая с кровати. За этакие перегрузки мне двойное жалование положено и медаль на пузо. Впалое. Потому что паек Варг раза в два урезал… Я скоро еду начну прям во время обеда у соседей из тарелок подворовывать. Я так-то молодой и растущий еще организм! Мне еще два года по законам биологии расти…

– Мне прийти тебя поуговаривать, ботинки помочь натянуть?! – рычит Варг.

– Они сами с перепугу от такого ора уже на ноги залезли… – бурчу я себе под нос и зову Рори с собой. А то совсем заскучал взаперти. Отрастив на радостях огромные ушандры и задорный хвост, он несется в рубку впереди меня, только лапы по полу топочут.

– Смотри, чтоб он кабели не погрыз и киберблох тут не натряс, – острит Вегус при виде Рори. Очень смешно, ха.

Выслушав в стопятьсотый раз занудные Басовы ЦУ, принимаю управление рыдваном. Варг нас с Яркой развел по опытным напарникам, ведут судно или она с Басом, или мы с кэпом, так что мне даже с Соколовой попикироваться не светит. А у Одноглазого разговор короткий, и чуть что – подзатыльником оканчивающийся.

– Не кисни. Рожа, будто лимонов ведро сожрал! Человека из него делают, он еще недоволен. Нормально же справляешься, блевать вон даже перестал, – на свой манер подбадривает меня кэп. – Тась, кофейку нам сделай послаще, а то тут кое-кому жизнь совсем медом не кажется.

Ну, тут Варг прав, загнанная в угол острой нуждой вестибулярка как-то смирилась со своим новым положением и почти меня не тревожит. Представив какие-нибудь вкусняшки – печенюшки там, или пироженки, или конфеты, которые могут нарисоваться в рубке вместе с кофе, я живо веселею. Во дурак был, когда от Тасиного печенья нос воротил!

Ага, шиш мне, а не печенюшки… Ну хоть кофе сладкий. Прихлебывая клокочущий в кружке напиток, Варг втыкает наушники в уши и в который раз лично проверяет эфир. Ни разу Бо еще не удавалось засечь ничего, даже отдаленно похожего на один из сигналов или языков Галактического Союза. Я сосредотачиваюсь на вождении, включив негромко музыку в имплантах. Монотонность занятия неизбежно клонит в сон, и кофе приходится кстати. Альдебаранский, кажется, со специями еще какими-то местными, мощными стимуляторами нервной системы. Минуты утекают, превращаясь в часы, покрасневшие от бессонницы глаза капитана сверлят мониторы, проверяя показатели рыдвана, корректируя курс, читая обновляющуюся информацию по звездным системам. Рори дремлет у моих ног, положив голову мне на ботинок. «Дерзающий» в кои-то веки ведет себя пристойно, так что мне остается только вовремя от больших каменюк уклоняться и мечтать, чтобы хоть Ярка, что ли, в рубку заглянула – парой подколов перекинуться.

Вдруг Варг меняется в лице, рывком подавшись вперед, к экрану, и Бо тут же сообщает:

– Обнаружен цифровой сигнал. Источник сигнала устанавливается. Начинаю расшифровку.

====== Глава 34. Кадет Соколова. Надежды и лишения ======

Сменившись с вахты и в две минуты покончив с весьма скудным ужином, тоскливо шарю глазами по камбузу в слабой надежде отыскать еще хоть что-то съедобное.

– Ничего нет, – перехватив мои алчущие взгляды, разводит руками искренне огорченная Тася. – Десятью минутами раньше сюда Варг-Базиль-Цилли-Нюк-и так далее-Утухенгаль заглядывал.

Это звучит как приговор всем продуктовым запасам, находившимся в зоне доступа экипажа, и я с душераздирающим вздохом смиряюсь с неизбежным. Надо отметить, что голодные приключения в чужой галактике сразу теряют процентов этак семьдесят своего очарования.

– А я вот для суперкарго Рекичински свежий бульончик сварила, – щебечет Тася, доставая из холодильника саморазогревающийся контейнер, – и пирожок испекла. Вы сами ему отнесете?

Сглатываю слюну от ароматов еще горячей сдобы, которую роботесса водружает на поднос рядом с бульончиком. Черная дыра раздери, неужто Врагусик разрешил Рекичински послабление в суровом меню? Хотя лично я подозреваю, что сия диета никакого отношения к болезни суперкарго не имеет. Просто этот мелкий проглот рассчитывает сам сжирать предназначающуюся его пациенту порцию дефицитных вкусняток. Тем более что решительно всем будет начхать, если даже Рекичински и вздумает пожаловаться.

– Не говорите этому… отвратительному шарлатану, – подтверждая мои догадки, шепчет Тася, поспешно накидывая салфеточку на крамольную выпечку и водружая на поднос сферическую крышку. – Но человеческому организму необходима питательная еда, а на одних бульонах никто не выздоровеет.

– Могила! – обещаю я. Натягиваю выданную мне медицинскую дезинфекционную маску, и, подхватив поднос, топаю в изолятор, искушаемая соблазном последовать гнусному примеру Врагусика и схомячить булочку якобы во имя поддержания здоровья лже-суперкарго. Но призвав на помощь всю силу воли, как-то все же умудряюсь дотащить контрабандную сдобу в целости и сохранности.

– Доброго вечера, Яромила, – как всегда вежливо и невозмутимо приветствует меня первый Врагусиков подопытный. Сидя на койке, он флегматично передвигает по трехмерному полю шахматные фигурки. На щеках у него алеют пятна какого-то нездорового румянца, но в остальном он ничуть не изменился. И ни черта прочесть по его физиономии невозможно.

– Вот, – сухо говорю я, бухая поднос на столик. – Советую успеть стрескать пирожок, пока наш новый, ничуть не уступающий старому по части аппетита, док не сделал это за тебя.

– Спасибо, – все тем же ровным тоном благодарит Рекичински. На этом я считаю свой долг выполненным и направляюсь к шлюзу изолятора.

– Не составишь партию? – останавливает меня на полпути голос суперкарго или кем он там теперь с подачи Варга числится на «Дерзающем». Опа, это что-то новенькое в нашем с ним традиционном дипломатическом протоколе.

– Благодарю, но у меня много дел, – отвечаю я. Никаких дел у меня на самом деле нет, хотя разве выспаться после вахты – не дело? Да еще и когда нас тут держат впроголодь. Два часа сна заменяют один пирожок… Зря я его, кстати, не слопала по дороге. Рекичински им вон даже не особо и заинтересовался. Может, он вообще андроид, и ему по генератору, что тромбить? Словно прочитав мои мысли, суперкарго с полуулыбкой кивает на поднос:

– А если ставкой будет пирожок?

Аж фыркаю от возмущения: выходит, по его мнению, я настолько дешево продаюсь?

– На пирожок с лечащим врачом своим сыграешь, – огрызаюсь я.

– Озвучь, какая ставка больше привлекает тебя, – все с той же непонятной и потому нервирующей меня усмешкой предлагает Рекичински.

– Тебе не понравится, – хмыкаю я, озаренная неожиданной мыслью.

– А все же? – осведомляется наш болезный, и в этот момент его настигает очередной приступ кашля. Дождавшись, пока он натявкается вдоволь, в свою очередь усмехаюсь:

– Честные ответы на вопросы.

– Договорились, – легко соглашается Рекичински. – Одна выигранная партия – один честный ответ.

Он вытирает губы и почти неуловимым движением отправляет салфетку в утилизатор, однако успеваю заметить на ней пятна крови. Да, кажется, дела у него хуже, чем я предполагала. Чем там, в конце концов, занимается наш новый док, кроме как на нервишках у экипажа играет? Выкинуть подставившего весь экипаж подлеца в шлюз – это одно, а не оказывать больному человеку помощи – совсем другое.

– А где у меня гарантия, что ты опять не насвистишь? – сомневаюсь я.

– Карточные и шахматные долги священны, – с серьезным видом отвечает суперкарго. Ну ладно, посмотрим на твою святость минут через пятнадцать, когда я тебя под лакийский шишконогий орех разделаю! Может, я и не гроссмейстер, но играю неплохо. Да и чего в этом удивительного: в трехмерных шахматах нужны аккурат все те же качества, которые требуются хорошему штурману. Одарив невозмутимого Речичински несколько высокомерной улыбкой, решительно придвигаю стул и плюхаюсь напротив него.

Спустя те самые пятнадцать минут мне приходится прикладывать поистине нечеловеческие усилия, чтобы сохранить на лице хотя бы просто… нормальное выражение. Без гримас ярости, досады и потрясения. Папа однажды сказал мне, что терпеть поражение надо с достоинством, но оказывается, это дьявольски трудно сделать, когда тебя играючи разнесли в пух и прах, точно адорианцы – допотопный флот варваров. Спасибо еще, маска хоть часть физиономии прикрывает.

– Проведем матч-реванш? – не проявляя и тени торжества от одержанной победы, интересуется мой соперник. Вот ведь гад какой! То есть обыграть меня для него было настолько просто, что это даже одной самодовольной улыбки не стоит?!

– Завтра, – сумрачно говорю я. – Как только добуду добрую порцию глюкозы. На этом голодном пайке мой мозг работать отказывается.

Это хорошо еще, что я сама ничего на кон не ставила. Вдвойне бы сейчас досадно было. Суперкарго кивает на нетронутый им, все еще возлежащий на закрытом подносе пирожок:

– Можешь взять. Если что, я не успел накашлять на него ксеновирусами.

– Мы, хищники с отсталой аграрной планеты, добываем пропитание сами, – гордо вздернув нос, предательски втягивающий из-под защитной маски аромат выпечки, отрезаю я и торопливо выскакиваю за дверь, покуда чревоугодие не одолело в неравной схватке и эту самую гордость. Которую, тем более, только что уложили на обе лопатки убойным нокаутом. В жизни меня так не разделывали в 3D-шахматы! Но ничего, мстительно думаю я, стоя под струями дезинфекции в переходнике изолятора, потренируюсь вон завтра на Бо и задам еще славийского атомного перца этому зиркову сыну!

Не успеваю сделать и десятка шагов по направлению к своей каюте, как меня перехватывает взволнованно размахивающий щупальцами Шухер.

– Я целый день потратил на изучение образцов с Ксены и теперь могу со всей уверенностью утверждать, что это исключительно агрессивная к нашим видам планета! – хором восклицает он сразу тремя ртами, которые, перебивая друг друга, начинают выкладывать свои биологические открытия. – Хорошо, что мы оттуда улетели и что не расхаживали там без скафандров. Часть растений выделяет крайне неприятные микроскопические споры, которые, вероятно, способны проникать в живые ткани и разрушать их. Вот, посмотри, это фото под микроскопом! – экс-док сует мне свой комп. Прищурившись, изучаю на экране увеличенные, вероятно, в тысячи раз причудливые многогранные семечки, напоминающие сюрикены.

– Эге, – говорю я. – А Рекичински-то как раз гулял без защиты. Вот что, док…

– Техник-удобритель, – не без гордости поправляет меня лимбиец. – Ответственный за озеленение…

– Неважно. Покажи-ка ты это открытие своему отроку, захапавшему отцовский медицинский трон. Может, никакая у Рекичински и не инфекция, а как раз эта вот дрянь в легких осела.

Воодушевленный Шухер устремляется в медблок, а я наконец добираюсь до своей каюты и, не раздеваясь, валюсь на кровать. Все, спать и только спать. Утром со всеми разберемся.

– Соколова… Соколова! Со-ко-ло-ва! Да просыпайся же ты, засоня! – причитает кто-то, тряся меня за ногу. – Там такое!

Спросонья не сразу соображаю, что к чему, и на всякий случай энергично отмахиваюсь потревоженной конечностью.

– Ой, только не визжи и не дерись, я на твои прыщики, если что, и не смотрю даже, – не без ядку в тоне фыркает из темноты. Нюк!

– Какого астероида?! – возмущаюсь я. – Нет у меня никаких прыщей!

– Ну тогда тем более, если это просто пуш-ап на термаке, переживать вообще не о чем.

– Стратитайлер, – со зловещей угрозой произношу я, – ты разбудил меня, чтобы поинтересоваться, натуральная ли у меня грудь? У тебя звездная лихорадка, жар и бред?! Ты хоть соображаешь, что жить тебе ровно три секунды осталось?!

– Блин! Я просто стараюсь вести себя поделикатнее! Откуда я знаю, может, у вас там на Славии молочные железы до сих пор жестко табуированы? Короче, вставай, если не хочешь все интересное продрыхать! Бо какой-то сигнал поймал! И вообще, я по тебе соскучился, – добавляет он уже откуда-то от шлюза. Отполз-таки предусмотрительно. Удачно, что я не успела раздеться – теперь достаточно только в ботинки впрыгнуть и сунуться в ванную, чтобы умыться и пригладить стоящие торчком кудри. Так что через минуту я уже выскакиваю следом за Нюком в коридор.

– Когда в следующий раз соскучишься, постарайся унять тоску хотя бы до утра, – с трудом подавив зевок, говорю я. – Овечек славийских там посчитай или еще что… Главное, Басовыми тропами борьбы с депрессняком не ходи.

– Уже наобщался, спасибо. Можешь дрыхнуть дальше, если тебе так побоку, кто же это там в великое черное безмолвие сигналы шлет, – фыркает он. – Пошли, Рори.

– Нет уж, теперь, раз разбудил, терпи меня голодной и опасной для всего съестного, – бурчу я, нагоняя эту парочку. – Не знаешь, на «Дерзающем» груз продовольствия никогда в дальних трюмах не теряли? С каждым днем меня все больше влечет стезя гастрономического кладоискательства.

– О легендах, окутывающих трюмы этого корыта, тебе лучше у Баса поинтересоваться. Я здесь всего второй месяц. Вот он точно обрадуется, если ты его таким вопросом сейчас разбудишь, – отвечает инженер.

– Слушай, а кто судно-то ведет, пока ты мне спать мешаешь?

– Варг, кто ж еще. Ему по должности положено. Может, и не такой ас, как один из твоих поклонников, но штурвал прямо удержит.

– Ну, с этой задачей даже ты справляешься, – ехидничаю я. – Пока, конечно, Тася булочки в рубку не вносит – тогда сразу начинается резкий крен на тот борт, к которому поднос ближе.

– А тебе и этого не доверяют, – корчит он рожу на ходу.

– А вот и мимо, – торжествую я, потому как наш великолепный в своей вульгарности штурвал в нашу с Басом вахту время от времени в мои руки все же переходит. Пилот таки не в силах удержаться, когда его просят поделиться тайнами легендарного ручного управления.

– Ну я-то хотя бы своими мозгами этого добился, а не низким подхалимажем и кокетством. Нас вот с Варгом связывают исключительно деловые отношения.

– По-твоему, курс я прокладываю тоже подхалимажем и кокетством? – я аж вспыхиваю от злости так, что щеки прилившей волной крови обжигает. Треснуть бы паразиту за эти намеки по жирафьей шее, да Рори рядом. Показывать потом искусанную кормовую часть Врагусику как-то совсем не улыбается.

– Срань господня, если ваше перегавкивание переложить в какой угодно галактический код и запулить во вселенную – нас через стандартный час обнаружат и аннигилируют к зиркам гирганейским! – ворчит Варг, потому что, препираясь, мы уже вваливаемся в рубку. – Заткнитесь, сделайте милость! Держи штурвал, – бросает он Нюку и перебирается на свое место.

– Бо, ну что там? – конопатый говнюк так и елозит тощей задницей по Басову креслу от нетерпения. – Может, помочь с дешифровкой? Ярка, штурвал подержишь?

– Благодарю, бортинженер Стратитайлер, моя система работает исправно, все необходимые резервы задействованы, – важно ответствует Бо. – Если мне понадобится помощь – я обязательно вам сообщу.

– Вечер комплиментов, – хмыкает Вегус, просматривая какие-то цифры, бесконечными столбцами ползущие по экрану. – Ты прям растешь над собой, личинка пилота и пол-инженера. В кои-то веки по твоей части что-то полностью исправно.

Только тут до моего катастрофически не высыпающегося и не получающего привычной дозы углеводов мозга начинает наконец доходить принесенная Нюком новость. Сигнал. В чужой галактике. Туземные ксеноморфы или… Быстро заставляю себя пинком откинуть пустые надежды. Не может быть такого совпадения, чтобы выкинуло наш рыдван именно в ту галактику, куда папина экспедиция двинула. Просто по теории вероятности не может. Так что, наверно, лучше вспоминать свои навыки спеца по иным расам. Ну или готовиться драпать от очередного обстрела. Сажусь в свое кресло и машинально защелкиваю ремни, дожидаясь, пока Бо выдаст свой вердикт.

На некоторое время в рубке воцаряется молчание, от мерного рева движков, мигания экранов и урчания Рори, пристроившегося у хозяина в ногах, меня неизбежно начинает клонить в сон. И тут Бо выдает набор цифр, очень уж похожих на трехмерные координаты, немедля подтверждает мою догадку и прикидывает примерное расположение до той точки, откуда сигнал исходит.

– Хрень какая-то… – цедит Варг, уставившись своими ледышками в звездную пустоту за обзорным окном. – Зачем вообще транслировать некие координаты без позывных? Даже SOS к ним не привинчен. Ну, или Бо тупо его не разобрал.

– Все я разобрал, капитан Вегус, – немедля обижается тот. – Все, что принял – все и дешифровал. А если не доверяете – так можете лично перепроверить или бортинженера попросить дешифровать в ручном режиме.

– Ой, все! – отмахивается Одноглазый, снова крепко задумавшись.

– Может, это автоматика? – предполагает Нюк, чья мурзила конопатая аж светится от азарта и вспыхнувшей надежды. – Что-то типа маяка или станции, которой местные пользуются? Все и так знают, чьи это координаты, вот и не заморачиваются с позывными.

– Чего гадать на туманности – давайте полетим и проверим, – предлагаю я. – Кто-то же его посылает, сигнал этот. Или что-то.

– Его могли запулить в космос за миллиарды парсек отсюда, когда Земля еще раскаленным шаром болталась вокруг Солнца, – фыркает Варг.

– А ведь ходят слухи, что самая могущественная ветвь адорианцев, владевшая особо продвинутыми технологиями, вовсе и не вымерла после гражданской войны. Есть версия, что они просто свалили подальше от шума и суеты, производимых юными, на их взгляд, варварскими цивилизациями, в далекую галактику, прихватив все секреты и не оставив обратного адреса, – шепчу я Нюку, любителю таинственных адорианских принцесс.

– Думаешь? – еще больше оживляется он, а его конопухи, кажется, свои самостоятельные импульсы начинают рассылать в поисках тех самых монарших дочерей.

– Сигнал очень чистый, четкий, ритмично повторяющийся, практически без помех, – вносит коррективы Бо. – Смею предположить, что источник расположен относительно недалеко отсюда.

И вдруг добавляет каким-то совершенно неожиданным страстным тоном:

– Кэп, ну давайте, давайте слетаем, посмотрим! Ну что мы теряем? Не хочу я на какой-нибудь унылой аграрной планетке до скончания моего цифрового века застрять, переговариваясь только с ходячим чемоданом!

– Топливо, например! – гаркает Варг. – Нюк!

– А я-то че, это он сам! Бо самообучающийся, вот и успевает нахвататься от нас всех от чистки до чистки, – огрызается тот. – И никакой Рори не чемодан, а робот-носильщик! И телохранитель! Не слушай его, мальчик… Ты мой самый лучший друг, – добавляет он умильно замигавшему огоньками на «морде» питомцу. – Не то что некоторые…

Предпочитаю проигнорировать шмякнувшийся на мои грядки метеорит, потому как перспектива словить еще один подзатыльник от раздражительного Варга совершенно не прельщает. Мне мой мозг еще пригодится… и лучше бы не взболтанным, точно гоголь-моголь.

Но кэп наводить дисциплину путем насилия, кажется, сегодня не расположен. Некоторое время он молча думает, что-то прикидывая и рассчитывая, потом передает Бо новый курс. Делать мне нечего и, чтобы не отрубиться окончательно, уронив встрепанную главу на чехол с незабудками, я тру глаза и пытаюсь вести расчеты на своем компе параллельно с Варгом. По всему выходит, что направляемся мы к четвертой планете ближайшей системы звезды класса G. И чапать нам до нее суток этак двое, не меньше. Так что выпутываюсь из ремней и, предоставив кэпу и Стратитайлеру и дальше предаваться деловым отношениям, иду досыпать остаток ночи. Если часы сна перевести-таки в пирожки из расчета два к одному – до побудки мне еще пара ватрушек успеет перепасть.

Следующие три дня «Дерзающий», покряхтывая всеми своими древними механизмами, тащится к новой цели, а мы ведем борьбу с нескончаемыми поломками и тоскливым недоеданием. Умом я понимаю, что на самом деле пайки урезаны не так уж безнадежно, просто все мы тут пожрать не дураки. А мой организм, взращенный любящими бабушками, еще и избалован регулярными добавками и вкусняшками, на которые Варг теперь наложил вето. Однако, как вскоре выясняется, это испытание кое-кого из нас лишило последних крох совести. Если они вообще в этом пакостном организме когда-то подразумевались.

Пойманный за псевдоподию при попытке стащить с моей тарелки котлету Врагусик сопротивляется, точно загнанная в угол альтаирская крысопиранья. Когда победа вместе с котлетой все же остаются за мной, порождение хвостового щупальца зыркает в мою сторону так злобно, что я понимаю: змееныш уже обдумывает наичернейшую месть. Однако в тот момент я слишком довольна отбитым в честном бою провиантом, чтобы беспокоиться о грядущих пакостях, которые Вражонок наверняка мне еще подстроит.

А вот на другом фронте я терплю поражение за поражением. Единственное мое достижение после всех тренировок с Бо – теперь я проигрываю не через четверть часа, а барахтаюсь минут по сорок. Это просто что-то непостижимое. Зирков сын точно продал душу Кхаре Пятикрылому! После того как подтвердилось, что его кашель вызван не ксенийскими бактериями, а теми самыми спорами, которые Шухер теперь рвется назвать всеми своими именами, необходимость в медицинской маске отпала. И теперь мне еще сложнее сохранять деланно спокойное лицо, пока шахматная партия неотвратимо катится к разгромному финалу.

Вражоныш продолжает упорно прописывать Рекичински в дополнение к своей экспериментальной терапии бульонную диету, Тася – тайком гоношить пирожки, я – вести контрабандную деятельность и бороться с соблазном поддаться зову плоти. А та самая плоть, представленная полупустым желудком, кличет порою весьма настойчиво. Особенно когда гирганейский змий-искуситель со своей невозмутимой миной в очередной раз после проигрыша предлагает поделиться Тасиным даром. Но пока мне удается держаться. Обойдусь как-нибудь без утешительных угощений! И все равно однажды разнесу его в пух и прах!

В свободное от вахт и шахматных фиаско время удается перехватить несколько часов для сна, еды и привычных пикировок с Нюком. Правда, теперь мы стараемся цапаться осмотрительнее, с оглядкой на кэпа. Но поскольку пересекаемся, в основном, за обедом, особенно подначивать друг друга некогда: того гляди, мелкий паразит опять что-нибудь из тарелки свистнет. Он всеми своими продувными глазенками провожает каждый кусок, что попадает не в его рты, а загребущие щупалки так и шарят по столу. Вражонок, видно, так отчаялся и обнаглел, что попытался влезть в каюту Стратитайлера. И в кои-то веки получил достойный отпор и чуть половины уже собственного хвостового щупальца не лишился. Потому как встретить там Рори в режиме «Охраняй» совершенно не ожидал.

– Красть грешно! – назидательно приговаривал бортинженер, отдирая питомца от креативных штанцов, самолично пошитых Шухером своему неспокойному акселерату. – Особенно мармеладки! И раз папаша тебя этому не научил – мы с Рори мастер-класс проведем!

Теперь мы с Нюком все время оглядываемся в ожидании какой-нибудь пакости от дважды опозорившегося перед знойной Цецилией басовитого пройдохи. А рыдван плетется себе да плетется к источнику загадочного сигнала. И вот наконец четвертая планета заполняет собой обзорные экраны.

====== Глава 35. Нюк. Ну, здравствуй, Нюкия ======

– Бо, выпускай зонды, – велит Варг, пока я укладываю «Дерзающий» на орбиту безымянной еще планеты, с которой продолжает поступать устойчивый сигнал.

– Мягче, мягче же! Не дергай штурвал, как… – кипятится Бас, косится на сидящую тут же Ярку и сворачивает зародившуюся было аллегорию. – Не дергай, короче! Следи за тягой! Не видишь – левые движки перекос дают? На Бо не надейся – это твоя задача!

– Да не дергаю я! – огрызаюсь себе под нос, а от старания аж капля пота по нему ползет. – Один раз же посадил корабль без вашего светлейшего руководства… и еще посажу, если понадобится.

– Реально, не пузырись, Базилио, все ж норм, – вдруг внезапно впрягается за меня Варг. Пятикрылое боженько, где-то там, за миллион парсек отсюда, Земля сейчас с орбиты мальца сдвинулась! Кошусь на кэпа, но ничего принципиально нового его шрамированная морда не выражает. Бас мученически закатывает глаза, словно перед ним уже разворачивается панорама крушения нашего доисторического корыта:

– Великий Млечный Путь, он уже возомнил себя асом после одной-единственной посадки, когда каким-то чудом изгораздился не разметать корабль и наши кости по ближайшему холму! Он уже не нуждается в руководстве, видишь ли!

– А давайте я вас, мистер Ксенакис, на досуге кодить поучу, а? – вкрадчиво предлагаю я. – Вдруг меня снова птицы упрут, пригодится на всякий случай. Без меня-то Бо живо власть на судне захватит.

– Таське лучше свои бесценные знания в голову влей. Или вон, Вражонку, – хмыкает Вегус, наблюдая за тем, как два зонда безнадежно застревают в выпускном шлюзе. – Старого космического волка новым штукам не выучишь. Пойду, шваброй подпихну, – с совершенно несвойственным смирением вздыхает он и выбирается из кресла. Надо почитать поподробней про ту прогу в медкапсуле, может, это побочка такая от лечения?

– И на чем только языки они сейчас такие длинные отращивают, альдебаранских цеце бы этими языками щелкать, – ворчит Басилевс. – Мы в свое время наставнику слова поперек не вякали! В рот заглядывали да запоминали.

Продолжая бубнить, он запускает пятерню в розовые космы и придирчиво таращится на приборы, отражающее состояние всех систем «Дерзающего». Однако там все в норме, индикаторы горят ровным зеленым светом. Я впахиваю как проклятый, 24/7, и точно так же безостановочно меня шпыняют. Надо изъять у Соколовой алконычки и вернуть пилоту… задрессурил, как служебного робота уже. Ревнует, поди, фею свою кучерявую. А чего ревновать, мы почти не общаемся, она все время у Рекичински торчит, долг чести отрабатывает. Да и не больно-то мне охота.