Текст книги "На рыдване по галактикам (СИ)"

Автор книги: Janny.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 43 страниц)

– Моя система, датчики распознавания окружающих объектов и архивы звездных карт находятся в исправном состоянии, – чуточку обиженно возражает Бо. – А врать и глупо шутить мне инженер Стратитайлер специальной командой запретил.

– Очень предусмотрительно с твоей стороны, Нюк, – произносит Ярка и смотрит на меня, я б сказал, немного испуганно и даже почти виновато.

– Главное – что мы живы и от зир… неопознанных этих типов смылись, – утешаю я ее. Да и себя заодно. И красавца-пилота со свекольным салатом на голове до кучи. Потому что и Бас просто в афиге, и, учитывая, что он сейчас капитан рыдвана, я его состояние прекрасно понимаю.

– Бо, остановить двигатели до выяснения точного местоположения «Дерзающего», – цедит Ксенакис. Он прав. Топливо теперь ой как надо беречь.

Кое-как выколупывавшись из кресла, дивлюсь, что из носу привычно не хлещет кровища, и спрашиваю притихшую Ярку:

– А ты знала, что док детеныша своего никуда не сдал? Да знала, конечно… Представляю, как разорется Варг, когда в себя придет. Держись, Соколова… сама рвалась в стажеры на наш корабль мечты.

– Капитанский ор – это теперь наименьшая из наших проблем, – прерывисто вздохнув, она выжимает из себя усмешку и даже вызывающе вздергивает нос, но в глазах у нее на этот раз не проскакивает даже искры самоуверенного веселья. Отстегнув ремни, Ярка тоже поднимается из кресла и топает за мной в компенсационный зал, оставив Басилевса предаваться мукам плюхнувшегося на его плечи лидерства в одиночестве.

Уж не знаю, увы или к счастью пока что, но кэп все еще без сознания.

– Разберемся с Варгом – и я серьезно с тобой побеседую, дружок, – свирепо обещает бортмех, оттаскивая насупленного Рекичински назад на «губу». Я врубаю антиграв, и мы с предосторожностями транспортируем крупного, тяжелого Вегуса в медблок. У него все лицо кровью перемазано, коротко остриженные волосы слиплись в сосульки. Такой здоровяк – и так нелепо раскроил думалку… Кто мог предвидеть? И тот факт, что он все еще не пришел в себя, наводит на очень тревожные мысли. Это никак не сотряс – такого добра у меня у самого валом было, там отключка ну на несколько секунд. А это похоже на довольно серьезную черепно-мозговую травму. Принимая во внимание все обстоятельства, это очень, очень, очень, блин, хреново!

Параллельно мы с Соколовой посвящаем экипаж в подробности маленького ЧП, случившегося при гиперпрыжке. Цилли мрачнеет молчком. Совершенно потрясенный и раздавленный новостями Шухер прижимает к себе свое мелкое страшилище, которое снова требует жрать, влачась по коридору за первым серьезным пациентом.

– Ярочка, – понизив голос, шепчет док Соколовой, – ты должна мне помочь!

– Док, соберись, твоих зирковых родаков растудыть! – велит ему бортмех, сгрузив капитана на кушетку. – Башка – это серьезно, как хочешь, но чтоб бортовой комп у Вегуса пахал лучше нового!

И Цилли отбывает в рубку, перекинуться парочкой малоутешительных слов с Басилевсом. А может, чтобы Рекичински ногу сломать. В двух местах.

– Ты же знаешь, как мне достался диплом, – продолжает жалобно шелестеть Шухер (впрочем, мог бы не шептать – со слухом у меня все ок), судорожно цепляясь свободным от отпрыска щупальцем за Яркин рукав. – Ты разбираешься в медицине? Ты же гуманоид, как и кэп, ты должна знать, что делать!

– Я умею оказывать первую помощь в рамках обязательного академического курса, ловко выковыриваю занозы из собачьих лап и однажды принимала роды у овечки, – криво усмехается та. – Как думаешь, док, эти мои таланты прям сильно востребованы при черепно-мозговой травме?

– Нюк, в общем, ни черта он не понимает в медицине, – повысив голос, информирует меня девчонка. – Причем, ни в какой. Ни гуманоидов, ни лимбийцев лечить не умеет от слова совсем, а не так, как ты якобы рукожопишь. Диплом был щедрым подарком от дяди. А максимум, что могу я – наложить повязку и сделать инъекцию… чего-нибудь.

– Да я еще на осмотре пупков догадался, – фыркаю я, лихорадочно размышляя, как же помочь капитану? Рану хотя бы обработать надо для начала.

Не дождавшись от пупкофила даже вяленькой инициативы, Соколова откапывает в недрах аптечки антисептик и перевязочный материал и сама берется за дело. А я уж помогаю по мере сил. Вот если б откачать кого перебравшего с выпивкой и травкой надо было, тут бы я пригодился, в этом у меня обширная практика.

– Короче, давай его в регенератор засунем, – вздохнув, предлагаю единственный логичный в этой ситуации выход, когда на капитанской голове вырастает целый шлем из «умных» бинтов. В медблоке это, похоже, самая разумная вещь на данный момент. Этого, конечно, мало, не мешало бы и лекарств каких вкатить, но в этом я разбираюсь еще меньше, чем лодырь Шухер. Зато в программировании кое-что все же понимаю.

– А ты, любитель сериалов, отдай свое царственное яйцо Тасе и марш за мной! В гипносне будешь экстерном медицину осваивать, – говорю я доку, посуровее сведя брови. Я ж теперь как бы автоматом на должность зама капитана передвинулся, только сейчас это дошло, в общем-то…

– Так себе метод… – с сомнением произносит Яромила, качая головой. – Это не история и не литература, практика нужна. Да и чердачок того… закипеть рискует. Нам только свихнувшегося лимбийца на борту не хватало для полного дрейфующего шапито. Как пойдет хвосты откидывать… сразу недокомплект экипажа ликвидируется.

– На симуляторе попрактикуется… Или есть предложения получше?

– Может, не надо? – жалобно блеет Шухер, на всякий случай пуская слезу из уха. – Может, лучше Ярочка медицину подучит?

– Ярочка уже шедеврально накосячила по своей части и сейчас пойдет в здравом уме и твердой памяти срочно навигацию за пятый курс осваивать, – сумрачно отвечает Соколова. – Док, будь мужиком… ну хоть четвертой конфигурации, что ли! От твоих кривых псевдоподий жизнь вон человеческая зависит. Самого командира судна, между прочим, не хухры-мухры. Кстати, можно будет дать ему потренироваться на Рекичински, – подумав, вдруг предлагает она. – После одного небольшого… разговора с этим господином практика может оказаться богатой и разнообразной. Симулятор-то мне все-таки немножечко жалко.

Велев озадаченной новой нагрузкой Тасе как следует накормить докова наследника, чуть не силком тащу его назад в компенсационный зал. Для гипносна камеры вполне пригодны. Быстренько скачав из архивов Бо «Основы медицины гуманоидов земного типа» и добавив к этому неврологию и нейрохирургию, заталкиваю вяло брыкающегося Шухера в капсулу, пускаю газ и включаю программу. Ну, с нами квантовая гравитация! Или все пройдет как по маслу, или получим на выходе двух идиотов с активным слюноотделением: гуманоидного и ксеноморфного. Тут уж фифти-фифти. Как и все на «Дерзающем», впрочем.

– Ну что, товарищ старпом, зададим пару ласковых хитрозадому Рекичински? – хищно хрустнув пальцами, кровожадно интересуется Ярка. – Если только Цилли ему уже ноги не повыдергивала. Впрочем, невелика потеря – док вот самообразование завершит и как-нибудь обратно присобачит… может быть.

– Давно пора. Если б не его мутки, и башка кэпа была бы цела, и тебе не пришлось бы выше головы с рыдваном под мышкой сигать космос знает куда. Если уж нам суждено насквозь проржаветь и превратиться в космического «Летучего Голландца», влачась по незнакомой галактике на другом конце Вселенной, хочется хотя бы знать – за что?

====== Глава 22. Кадет Соколова. Виражи карьерного взлета инженера Стратитайлера ======

Припоминая мрачные легенды о «Сумрачном Страннике», обреченном вечно скитаться меж звезд и приносить неудачу всем встречным астронавтам, бреду следом за новоиспеченным старпомом к отсеку, временно превращенному в тюремный блок. О всяких печальных последствиях ошибочно рассчитанного гиперпрыжка мне слышать доводилось, но никак не о случайной переброске черная дыра ведает в какую галактику. Впрочем, если прецеденты и существуют, кто бы о них мог поведать, дабы занести в анналы космической истории? И прикидывать не стану, насколько ничтожна та доля процента, что сулит нам успешное возвращение обратно. Даже будь у «Дерзающего» бесконечный запас гравитонов для гипердвигателя, не зная точных координат отправной и контрольных точек, уйти в прыжок невозможно.

Земляне вышли в космос, когда ближайшие галактики были уже основательно освоены другими расами. Наша исследовательская служба, конечно, тоже внесла свой скромный вклад, открыв кучу планетных систем на задворках Млечного Пути, до которых прежде у высших цивилизаций руки, клешни и щупальца просто не доходили. Да вот только у разведчиков на тот момент было уже более чем достаточно сведений о галактике, чтобы совершить прыжок, а потом шпарить себе по окраинам на обычном ходу, изучая новые миры и постепенно дополняя звездные карты. А вот у нас такой номер не пройдет: эта галактика – сплошное белое пятно, жизни не хватит, чтобы силами одного рыдвана ее изучить и рассчитать маршрут для возвращения.

Теоретически можно, разумеется, плестись да плестись себе на стандартных движках – может, через тысчонку лет наши мумии в проржавевшем насквозь саркофаге и доберутся до благословенной родины. Ну, или наши потомки. У дока вон уже один есть. А вот меня такие перспективы как-то угнетают: жизнь колонистки казалась мне пресной и однообразной и на просторной планете, где хватало воды, пищи и солнца, влачить же ее в плетущемся по чужой галактике железном гробу и вовсе не улыбается. Да и собственных оменов я разводить в ближайшее время определенно не планировала. Можно, конечно, посвятить следующие годы углубленному исследованию той части Вселенной, куда нас невесть как занесло (вдруг привалит счастье и встретим высокоразвитую дружественную расу), но тогда придется сперва придумать, где и как добывать топливо, продукты и запчасти для рыдвана. Та еще задачка.

Поэтому с Рекичински, втравившим нас всех в эту историю, миндальничать я отнюдь не настроена. В сердцах даже как-то упускаю из виду, что конкретно меня на борт «Дерзающего» никто не звал, даже напротив – всячески пытались высадить. А вот забыть, чьими стараниями корыто унеслось к неизведанным вселенским просторам, сложнее. Любой человек в своем уме, не владея гиперпространственной навигацией в совершенстве, на приказ Басилевса просто благоразумно развел бы руками. Но, вопреки логике и здравому смыслу, я все-таки понадеялась, что моих знаний как-нибудь хватит. Я ж не чета разгильдяям всяким, лекции внимательно слушала, там читала, да там смотрела… Еще Торквемада пенял мне на излишнюю самоуверенность, грозя, что однажды курсант Соколова смачно сядет с ней в самую глубокую лужу. Малек ошибся – ухнула в самый глубокий космос.

Но опять же – если бы не тот корабль, шибанувший по «Дерзающему» каким-то лучом, капитан был бы цел и невредим, а рыдван мирно шкандыбал себе дальше по проторенным звездным тропам, неспешно приближая час встречи геологов с долгожданным грузом термоподштанников и буров. И если суперкарго знает о причинах нападения, самое время дать этому гирганейскому выплодку добротного пинка. Заслужил, паразит. Старпом Стратитайлер, кажется, тоже настроен решительно, вон, даже бластером капитанским запасся. Для солидности, наверное. А может, впрямь не прочь прикончить источник наших злоключений. Кто их разберет, роботами воспитанных. Сейчас смирный и ласковый, а потом как психанет вдруг.

По пути к трюму Нюк связывается по интеркому со свежеиспеченным капитаном рыдвана, но Басилевс только угрюмо буркает, что ему пока и без этого хитроскроенного выползня шершунийских болот забот хватает. В силу чего все полномочия по не имеющему никакого смысла дознанию он передает и.о. старшего помощника Стратитайлеру, а сам попытается разобраться, как в данной ситуации спасти от неизвестных опасностей неизвестной галактики корабль, ну и экипаж… если получится.

– Без меня не начинайте, – мрачно вклинивается в разговор бортмеханик. – Я сейчас подойду.

– Слушай, Нюк, а почему в случае ЧП старпом ты, а не Цилли? Она и старше, и опытнее, – спрашиваю я, когда связь отключается.

– Так по ранжиру положено, у меня ж высшее образование, а у Крошки среднее специальное техническое. Упс, надеюсь, она этого не слышала?

– Крошки? – переспрашиваю я. Милое прозвище для великанши Цецилии… А Варга они тут за глаза, случаем, Пупсиком не кликают?

– Угу.

– Может втащить, презрев субординацию?

– Под настроение. А сейчас оно у нее явно не очень.

– Ясно… значит, мне со своим неоконченным высшим, чтоб получить повышение, придется сперва вывести из строя всю команду поголовно, – раздумчиво замечаю я. На всякий случай. Чтоб проникся, прикинул неограниченные отравительные возможности кока и впредь в оба глаза следил за Тасей, не допуская меня к камбузу. Впрочем, как выяснилось, в рубке-то я способна натворить проблем помасштабнее…

– Я даже не знаю, где у тебя это может ловчее получиться – у плиты или у штурвала? – пожимает плечами бортинженер, набирая код от узилища бедоносца Рекичински. Запомнил, пока Бас диктовал его Цилли перед прыжком? Хорошая память, код-то длинный. На свою мне тоже жаловаться не приходится, но конкретно в тот момент моему мозгу точно было не до шифров и паролей, что держат под запором эту сомнительную личность, и цифры благополучно миновали все папки в сознании, без проволочек ухнув в корзину «Нафиг не нужное».

При виде посетителей мрачно сидящий в углу тесного помещения суперкарго настораживается, но тут же расслабленно откидывается назад, следя за насупленным Нюком одними глазами. До свирепой капитанской рожи тому, конечно, не один десяток лет летать. Да только Варг в отключке и неизвестно теперь, когда очнется, и очнется ли вообще. На дока, даже после всех гипносеансов по повышению несуществующей квалификации, надежды мало.

– Цилли сейчас подойдет, – ехидно произношу я и строю самую зверскую из арсенала пращуровых гримас, предназначенную для особо борзых новобранцев. – У команды накопились некоторые вопросы.

– В общем, так, Уилсон, – говорит бортинженер, остановившись напротив арестанта и положив ладонь на капитанский бластер. – Вегус в коме в регенерационке, «Дерзающий» в жопе неизвестной галактики, и, скорее всего, домой мы никогда уже не вернемся. Поэтому никакой ответственности за твою смерть нести не придется. А совести у меня нету – меня роботы бездушные воспитали. Или ты выкладываешь без утайки, кто и за что в нас палил, или выйдешь отсюда прямиком в центральный шлюз. Без шлюпа и без скафандра.

– Частями, – цедит над нашими головами подоспевшая к разборке Цилли, похлопывая по мощной ладони лазерным резаком.

– Мелкими, – свирепо добавляю я, буравя невозмутимую физиономию суперкарго тем самым взглядом, который все соседи считали предвестником мора, чумы и стихийных бедствий. Пусть многообещающе похлопать я могу лишь по швабре, но и это оружие в умелых руках творит чудеса как на ниве охоты за Чужими, так и в области насильственного извлечения новых знаний.

– Как… неизвестной? – изумленно уточняет Рекичински, поднимаясь на ноги. – Это невозможно! Ты лжешь, Стратитайлер!

– И рад бы назвездеть, но нет, – спокойно возражает Нюк. – Трудами твоих загадочных неприятелей опытный штурман черепушку повредил, и прыжок пришлось рассчитывать кадету. Бо, скажи, пожалуйста, суперкарго Рекичински, где мы находимся?

– Галактика нахождения не установлена. Сектор неизвестен. Координаты по отношению к Солнечной системе не определены, – бесстрастно информирует борткомп.

– Ты инженер, ты и его заставил лгать! – цепляется за последнюю надежду суперкарго, однако в лице изрядно меняется.

– Не молоти ерунды, Уилсон, – зло обрывает его Цецилия. – Я только что в рубке свежую карту окрестностей видела. Впервые в жизни, а уж я полетала. А может, это ты как раз подшаманить чего в системе успел, пока Варг тебя запереть догадался? Что ты скрываешь, выкидыш зирковой матери?!

Решительно двинув тонкую фигуру инженера в сторонку своей могучей, Цилли врубает горелку и без церемоний подносит ее к побледневшей роже Рекичински. По каюте расплывается запашок паленой шерсти – брови корректировать суперкарго еще долго не понадобится. Отшатнувшись, тот обегает наши лишенные всякого сострадания лица испуганным взглядом и выдавливает:

– Хорошо… я все скажу. Только это все равно никак не поможет.

Расстегнув горловину комбинезона, мужик запускает руку за пазуху и вытаскивает наружу тонкую серебристую цепочку, на которой болтается небольшой цилиндр из такого же материала.

– И что это? – подгоняет его Нюк. – Священный амулет адорианской короны, который ты попер у наследной принцессы, предварительно ее соблазнив и обесчестив?

– Страпелька*, – произносит Рекичински, глядя на него исподлобья, и наши челюсти отправляются в долгое путешествие к так обожаемым доком пупкам.

– Звездишь! – восклицаем мы с Нюком хором, справившись с первым, свеженьким изумлением. Потому что это невозможно. Потому что странная материя существует только в теории, ни одного реального ядра, состоящего из трех сортов кварков, до сих пор не было обнаружено ни в одном из уголков исследованных галактик. Я в физике не дока, не моя специализация, но такие вещи знаю точно. Гипотетически черные дыры могут состоять из странной материи или содержать ее, но их притяжение если и выбрасывает хоть что-то, то с другой стороны себя и не в наше измерение. И уж точно страпельку, даже существуй она на самом деле, нельзя было бы перевозить в такой финтифлюшке.

– Это еще что за хренотень? – свирепо интересуется Цилли, и Нюк быстренько объясняет, что это такая частица, которая при соприкосновении с атомами иного вещества все превращает в себя, выделяя при этом дикое количество энергии.

– Верно, – кивает Рекичински.

– Потенциальное оружие страшной разрушительной силы. Неконтролируемой, – тихо констатирует Нюк, не отрывая взгляда от повисшего на груди суперкарго контейнера.

– Или топливо, как тот же уран, – предполагаю я. Прямо эпидемия странностей, противоречащих всем известным законам физики! Ведь и рыдван занесло в неисследованную галактику вопреки им, родимым. Не могла же моя ошибка в расчетах компенсировать отсутствие гравитонов и технические возможности устаревшего на полвека судна. А вот эта штука теоретически очень даже могла… только вот каким образом – даже черная дыра, ее ближайшая родня, не ведает. Реально ли вообще сделать управляемой энергию вещества, которое способно поглотить всю нашу Вселенную и не поперхнуться? Кстати говоря, совершенно непонятно, из чего должен быть изготовлен контейнер, чтобы удержать заразу внутри и не стать тут же ее порождением. Это, пожалуй, почище дока с его хвостовым щупальцем будет…

– И ты этот супер-пупер уран у каких-то ксеноморфов слямзил, выходит, а его владельцы очень хотят вернуть его назад? – возвращает бортмеханик разговор в первоначальное русло.

– Не совсем, – осторожно возражает Уилсон, все еще с опаской поглядывая на гудящую горелку. – Я офицер отдела Межгалактической безопасности генерального штаба Галактического Союза. У меня была определенная задача… страпелькой завладела одна из наиболее воинственных рас. Союз ее выкрал. Нужно было транспортировать ее как можно дальше от обитаемых миров…

– …и для этого Союз выбрал «Дерзающий»? Который в любую секунду может сам по себе, даже без обстрела, развалиться? Разумный ход. Не иначе, как его Бас усиленно рекомендовал и рекламировал, – скептически хмыкаю я. – У меня на той вшивой станции выбора не было особо, кроме предназначенного суровой судьбой мусоровоза, но уж Союз мог себе позволить упереть эту фиговину на самом шустром «призраке» хоть за тридевять галактик!

– Пришлось путать следы, – парирует самопровозглашенный офицер. – Я тебя поначалу за их шпионку принял. Но быстро понял, что ошибся.

– Ну да… мне б сроду в башку не пришло, что на нашем рыдване такую штуковину везти можно, – соглашается Нюк. – Страпелька может существовать. Ее транспортировка на «Дерзающем» – нет. Даже в теории.

– И все ж таки они тебя вычислили, – мрачно констатирует Цилли. – И возможно, как раз их поле, раз уж они такие продвинутые, и помогло нам сигануть черная дыра знает куда. В черную дыру как раз, не иначе.

– Ну что ж, это все объясняет, – вздыхает старпом. – Можем теперь с чистой совестью колонизировать любую подходящую дыру, водрузив на алтарь храма сраную страпельку как символ нового мира. Миссия-то выполнена, темная материя уперта даже дальше, чем рассчитывал Галактический Союз. Может, нам там посмертно всем медали выдадут. Или даже ордена. Чур, в брачный союз я вступаю с Соколовой, если никто не возражает. Породим новую расу кучерявых конопатых рукожопов. Будем им на ночь сказочки рассказывать о том, как стечение обстоятельств, помноженное на родительскую рукожопь, принесло их в этот мир.

– Соколова очень даже возражает, – огрызаюсь я, сердито зыркнув на его обцелованную солнышком задумчивую физиономию, и снова устремляю испепеляющий взгляд на Рекичински: – Позвольте поинтересоваться, офицер, где же ваши документики? Идентификационный жетон с высшей степенью допуска? Чип в носу? Татуировка на корме? Еще какие-либо доказательства? Может, никакой вы не офицер, а обычный вор, и хозяева просто жаждут вернуть свою законную собственность?

– Ладно, я не гордый, я и вторым мужем быть согласен, – снова вздыхает Стратитайлер и добавляет: – Да какая теперь разница, звездит он или нет, Ярка? Сколько мы дрейфовать будем, запасы-то теперь беречь придется. Айда в рубку, садиться куда-нибудь надо… и думать, что дальше делать.

– А с этим… типа офицером чего? – спрашивает Цилли.

– Пусть дальше сидит, как Варг решил. Очнется – пусть сам думает, чего с ним делать, – пожимает плечами бортинженер, и, аккуратненько подцепив пальцем цепочку с контейнером, добавляет: – А ЭТО я в сейф запру. На всякий случай. Интересно, как она там удерживается от соприкосновения со стенками? Магнитным полем? Вакуумом?

– Инженер Стратитайлер, я не имею права передавать контейнер третьим лицам, – жестко начинает Рекичински, отбрасывая его руку, но Цилли мгновенно придавливает лже-суперкарго к стенке, снова поднося резак к физиономии.

– А ну не рыпайся, умник фигов! И так из-за тебя в заднице Вселенной оказались, – рыкает она. – Это ты там у себя офицер, а на этом борту даже не суперкарго!

– Теперь ему светит в лучшем случае звание лейтенанта фермерских войск, сражающихся с туземной флорой и фауной, – криво усмехаюсь я. – Да и остальным, походу, придется… переквалифицироваться. Вот и пригодятся уроки предков-колонистов…

– От судьбы не уйдешь, да, Ярок? – спрашивает Нюк, при помощи бортмеха отобрав-таки у Рекичински смертоносную финтифлюшку. – Занесло ж тебя не куда-нибудь, а на наш рыдван, где даже офицеры безопасности – те еще рукожопы. Иначе б не спалился и довез груз, куда надо… Наверное, это у «Дерзающего» карма такая.

– В задницу коборука карму, – мрачно заявляю я, призвав на выручку все запасы оптимизма, которые приходится соскребать с самого донышка хранилища позитивного мышления. – Не собираюсь я новые виды овечек на околице неведомой галактики разводить и местную репку размером с баобаб выращивать. Раз уж с карьерой астронавта не задалось, подамся, стало быть, в сумасшедшие изобретатели и телепортацию осваивать возьмусь. Ты ж мне как инженер подсобишь?

– Ну тоже норм занятие, хотя, конечно, не настолько приятное, как создание новой расы, – соглашается он.

Снова заперев источник наших несчастий, дружно топаем в рубку. Нюк несет клятую страпельку, точно хвостоголовую ксарианскую змею – на вытянутой руке, с превеликой осторожностью.

– Да расслабься ты, если уж она на всех наших виражах не ахнула, в руках точно не взорвется, – бурчу я.

– Береженого силовое поле бережет, как нянюшка говаривала, – возражает парень.

Увы, шокирующие сюрпризы на сегодняшние сутки еще не исчерпаны. В рубке мужественного пилота, намеревавшегося героически спасать судно и экипаж, нет. Однако долго искать его не приходится – Басилевс обнаруживается в собственной каюте. Вернее, его тело. Потому что сознание пилота покинуло и, судя по всему, сопровождал его в этот дальний путь не внезапный инфаркт, а некая огненная водица, остатки которой плещутся в валяющейся рядом фляжке. Поднеся емкость к носу, я аж подпрыгиваю: так вот кому принадлежала перепрятанная мною заначка убойного самогона! Только эта штука еще покрепче, пожалуй, будет. Выдержка лет тридцать, поди, не меньше. Мой прадед рассказывал, что во времена его молодости случилось разведчикам заполучить рецепт пойла от аборигенов Вулкана. Выжившие после дегустации передавали его из уст в уста, при проверках выдавая за средство для очистки корпуса звездолетов. Для этой цели оно, кстати, тоже отлично служило. И определенно перед нами та самая бодяга – узнаю по вставшим дыбом алым бровям Баса, верный признак, если верить историям многоопытного дедули.

– Космический буравчик, – почти благоговейно шепчу я, аккуратно закручивая пробку и отставляя в сторону фляжку с теми же предосторожностями, что Нюк – страпельку. И так уже эта амброзия покрытие рядом с тушкой Баса насквозь прожгла и, возможно, к переборкам подбирается. – Вот же зиркова сила…

– Спорим, это самый эффектный алконавт, что только видела эта черная дыра? – философски замечает потенциальный второй супруг, пополнив свой набор конфиската пилотской флягой, и врубает антиграв, чтобы оттранспортировать еще одно бесчувственное тело в медблок. – Поздравь меня, Соколова, пока это моднявое туловище не воскреснет, капитан «Дерзающего» – ваш покорный слуга.

– Значит, в ближайшую неделю рыдвану следует ожидать массы реформ вроде перехода на шестиразовое питание и узаконенного перерыва на разведение новой расы в рамках симулятора, – не могу удержаться я и тут же застываю, озаренная следующей, отнюдь не обнадеживающей мыслью: – Бродячие альдебаранские елки! Если Бас в отключке, кто же корабль-то будет сажать? Я только планетарные катера умею водить! Ну… и основы пилотирования знаю… но на современных судах, там же вообще все иначе устроено…

Взгляд невольно падает на контрабандную фляжку, и я начинаю смутно догадываться, почему бедняга Ксенакис так надрался. Видимо, его трюм с оптимизмом и верой в будущее просто опустел немного раньше моего.

*Стра́пелька (странная + капелька), странгле́т (от англ. strangelet – strange + droplet) – гипотетический объект, состоящий из «странной материи», образованной либо адронами, содержащими «странные» кварки, либо не разделённым на отдельные адроны кварковым веществом с примерно одинаковым содержанием странных, верхних и нижних кварков. Странная материя рассматривается в космологии как кандидат на роль «тёмной материи». Русскоязычный термин страпелька предложен в 2005 году Сергеем Поповым как калька от англ. strangelet; вариант странглет (приблизительная фонетическая адаптация того же английского слова) существовал и ранее, его употребляют в русскоязычных физических статьях. Английский термин предложен в 1984 году E. Farhi и R. Jaffe.

====== Глава 23. Нюк. Нянюшкина гордость ======

Воистину вселенная карает исполнением желаний. Хотел алконавта откачивать? На, держи. Мечтал корабли водить? На тебе древнее корыто, рули на здоровье, куда вздумается, и даже орать никто не станет, если ты его как-нибудь не так под чутким руководством Бо приземлишь. Может, стоит уже пожелать себе красивую девушку и много денежек? Ну, или хотя бы в границы Галактического Союза вернуться до того, как последний зуб выпадет…

– Ну что, дщерь фермерова, умеешь перебравших славийской бражки женишков откачивать? Твой поклонник так-то. И, видимо, потенциальный первый супруг, – не без ехидства интересуюсь я у смурной Ярки, сгрузив храпящего Ксенакиса на кушетку. Ее задорные пружинки от всех этих выкрутасов совсем поникли. А может, влажность по кораблю подскочила? Немудрено после таких-то событий. Надо напомнить Бо, чтоб проверил.

– Спасибо, обойдусь без разноцветного гарема в ваших… лицах. Придержу свои дурные гены, пощажу ни в чем не повинную чужую галактику, – недобро зыркнув на меня, цедит Соколова. – А после буравчика любые методы отрезвления бесполезны. Путь от желудка до мозга – примерно три минуты. Минимум на пять суток мы нашего авангардного и.о. капитана лишились.

– Ну сама смотри, я два раза предлагать не стану. Выбор-то у тебя не такой уж богатый. Я хоть добрый и неконфликтный, а Бас по пьяни тебя еще и поколачивать примется, – произношу я, с трудом сдерживая улыбку. – А желудок промыть все равно не помешает. И кое-каких препаратов вкатить… Так, может, дня через три воскреснет. Прям как Иисус.

Ярка вдруг прыскает от этого сравнения, будто космос ведает от какой шутки, и хихикает так заразительно, что и я принимаюсь неприлично ржать над телом пилота, хотя ситуация на самом деле нифига не смешная. Капитан корабля из меня, как из продуктов жизнедеятельности – пуля.

– Зонд подай, пожалуйста, – прошу, отсмеявшись. – А я пока воды наберу.

Устанавливать зонд из «умного» пластика проще простого – распаковал, открыл пострадальцу рот, приложил, и тот сам аккуратненько до желудка дотянется. А дальше еще проще, он и воду сам закачает, главное, ему ее предоставить. Кое-как повернув храпящую тушу на бок, на пару с Яркой проводим эту нехитрую манипуляцию. Когда живот Баса вздувается, точно он вдруг пару очаровательных мохноухих двойняшек выносить надумал, я решаю, что хватит, зонд вытягиваю и подставляю под свесившуюся с кушетки алую голову контейнер для отходов.

– Если очень брезгливая – лучше выйди, – предупреждаю я напарницу, покинув радиус потенциального поражения. Но водопад, подгоняемый рефлексами, уже начинает извергаться, распространяя по медблоку непередавамые ароматы. У-у, прям студенческими попойками повеяло.

– Великий космос, как будто в эпицентр взрыва дедулиного самогонного аппарата снова угодила, – морщится Соколова, врубая очистители воздуха на полную катушку. – Конечно, я знала, что вся романтика звездных странствий – лишь заманушное напыление на тяжкие, суровые будни, но чтоб настолько… Вот, стало быть, каков реальный фейерверк в честь только что открытой нами новой галактики. Предлагаю наречь ее… Рвотный Путь, что ли. Вроде как и ностальгическая нотка в память о далекой родине, и увековечивание обстоятельств прибытия.

– Я б в твою честь назвал, – говорю я, снова запуская зонд в благоухающую ядреным бухлом глотку пилота. Даже странно, что рвота без примеси крови или ошметков печени. То, чего он налакался, я б и понюхать не рискнул. – Прыжок Кадета Соколовой. Красивое название, как по мне.