Текст книги "Не отбрасывая тень (СИ)"

Автор книги: F-Fever

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 44 страниц)

Он не улыбался, но темные с красным заревом глаза сияли. Неяркий свет падал на Его светлые волосы и превращал их в серебро; едва дыша, я смотрел на Него, пока Он держал меня за подбородок, скользя взглядом по Его лицу. Мы молча рассматривали друг друга, будто хотели запомнить во всех деталях; я хотел отпечатать в своей памяти и линию Его пухлых губ, и точечки веснушек на них, и пушистые ресницы, и прямой нос, и скулы…

Я любил Его всем телом и всем своим существом в эту минуту, всей своей душой и каждой поглощенной мною. Я любил Его невыразимо сильно, отчаянно, больно.

И даже во сне я понимал, что не могу сказать Ему об этом.

А потом Он мягко улыбнулся. Погладил большим пальцем мои губы, опустил на них взгляд, и тихо, с нежностью в голосе, произнес.

«Томми…»

Резко распахнув глаза, я свесился с кровати, тяжело дыша; пот ручьями стекал по моему лбу, волосы прилипли к вискам, и мне казалось, что я плавлюсь, будто мороженое в жаркий полдень. Я сделал несколько глубоких вдохов, ожидая, что сейчас почувствую Его запах и пойму, что голос, который я так отчетливо услышал, мне не приснился, но я был один.

Как и раньше. Как и всегда. Только теперь, после пробуждения, что-то внутри нестерпимо сильно заболело, стоило мне вспомнить о Нем и о том, как нежно Он на меня смотрел, и мне хотелось по-детски расплакаться, когда я вспомнил слова Виктора о том, что я люблю Его, но бегу от своих чувств.

Я не хотел Его любить, но это казалось мне неизбежным, будто я уже был опутан этим чувством и все мое сопротивление делает только хуже, только сильнее погружает меня в эту боль.

Чуть позже пришел лекарь. Я не знаю, сколько времени я так пролежал, боясь даже моргнуть, чтобы не ожили все мои ночные кошмары; я был истощен, несмотря на ночную охоту, до такой степени, что когда раздался стук в дверь, я даже не вздрогнул, хотя он меня напугал. Прислушиваясь к заколотившемуся сердцу, я медленно поднялся с кровати и, придерживаясь рукой за стену, направился к двери.

Виктор щедро выделил мне большие и просторные покои. В отличие от его комнаты, здесь было только одно зеркало и совсем не было цветов, но в обстановке, в сочетании темно-коричневого и золотого цвета, легко угадывался его претенциозный вкус.

Лекарем оказалась демоница лет тридцати, с ярко-красными волосами и стрижкой каре. Ее бледно-голубые глаза неярко светились, пока она осматривала меня, касаясь длинными когтями моих многочисленных царапин и ран.

Я рассматривал свое тело вместе с ней, как бы со стороны, словно оно принадлежало не мне. В душе после охоты я смыл запекшуюся кровь и грязь и даже удивился, когда понял, что в последний раз мылся в тот вечер, когда вызвал Пола и попросил его поехать со мной в Ирландию. Потом все закрутилось – Сибилла, вызов, бой с Ним, Сайер, Виктор…

Казалось, что меня затягивает куда-то, откуда я не могу выбраться, и с каждым разом все сильнее и дольше, и потом я сижу на бортике ванны, смываю следы своих битв и думаю о том, что это лишь очередная маленькая передышка перед новым боем, новой войной.

И все начнется сначала.

Демоница-лекарь сказала, что у меня жар, что я весь горю и мне нужно сбить температуру, иначе раны не залечатся. Сняв бинт, она положила руки на мой живот, не встречаясь со мной взглядом, а я лежал на спине и смотрел в потолок, и мне было страшно увидеть рану без бинтов, зная, что Его рука не дрогнула, когда Он проткнул меня мечом.

И меня не могло вылечить даже время, потому что у меня его не было.

…

Я думал, что хуже уже не будет, но я ошибся. Снова.

Прислонившись к стене, я откинул голову назад и замер, пытаясь выровнять дыхание, а потом, выждав примерно полминуты, я аккуратно выглянул из-за угла и осмотрел темную улицу и пустую дорогу. Насколько хватало глаз и тусклого света фонарей, вокруг не было ни души, я никого не чуял и не слышал, но был уверен, что они где-то здесь.

Я даже не знал, кто прятался под таинственным «они» – и это пугало меня больше всего. Даже сильнее, чем тот факт, что я с трудом унес от них ноги и неизвестно, когда сбитое дыхание подведет меня, а кашель заберет у меня контроль.

Неизвестно, когда «они» вернутся.

«Они» меня караулили. Я пересек границу через Мост, когда в Америке уже был вечер, и тут же переместил себя к лифту, а затем быстро юркнул на поверхность. Я боялся, что Он может почуять, что я вернулся, и тогда Он достанет меня, а я вернулся совсем не для того, чтобы снова умереть от Его рук.

Я вообще не хотел возвращаться, но приказ вынудил меня. Это ощущалось как беспрерывное давление на плечи и спину – тем сильнее, чем больше я сопротивлялся. Тогда, в покоях Виктора, когда Он ушел и оставил меня в объятиях тихо смеющегося принца, я еще не понимал, в каком болоте погряз, раздразнив дикого хищника болью. Конечно, Он знал способ вернуть меня обратно; Он знал, что пока я жив, мы обручены и я ничего не смогу сделать с тягой, а вот Он может этим пользоваться и контролировать.

Другой вопрос заключался в том, могу ли я управлять Им.

И сейчас, прислоняясь к холодной бетонной стене, я сто раз пожалел, что поддался приказу и вернулся, потому что буквально не успел я и шагу ступить на землю, как на меня напали.

Фигурально выражаясь, выхода из лифта, который находится в Аду, нет. Когда лифт доезжает до конца, поднимаясь на поверхность, двери открываются в том месте, которое ближе всех к тому, что тебе нужно. Если мне нужно домой, то двери лифта откроются в тупике рядом с мусорными баками около моего дома, и мне надо будет только войти и преодолеть несколько этажей, чтобы попасть в свою квартиру. Такие «конечные пункты» лифта, называемые порталами, разбросаны по всем городам, на каждой улице их около десятка, что позволяет в считанные минуты переместиться в Ад из любой точки города, потому что пользоваться пеленой на поверхности без угрозы для жизни крайне нежелательно.

И когда я поднялся из Ада в переулке рядом с моим домом, меня ждали как раз те самые «они» – два демона-воина. Я не успел их рассмотреть, потому что стоило мне ступить из лифта на асфальт, как кто-то метко бросил кинжал, и спасла меня только реакция, которой я и сам от себя не ожидал – но за долю секунды от кинжала, который бы угодил мне в глаз, я успел отклониться в сторону и даже почувствовал дуновение ветерка на коже, когда он пролетел совсем рядом со мной.

Я бы не смог бороться из-за жара и озноба, а на вызов пелены не хватало сил; я перенес себя через два дома, когда она разорвалась, и дальше мне пришлось бежать. Я не проверял, погнался ли кто-то за мной, но, запыхавшись, остановился за углом первого попавшегося дома, чтобы перевести дух, и только сейчас получил передышку, чтобы все обдумать.

Или паниковать, а уже потом думать.

Я даже забыл о том, что хромаю, и сейчас в ноге пульсировала боль; поморщившись, я потер колено и сжал зубы.

Мне нужно было вернуться домой и хотя бы взять документы, а потом можно уехать к родителям. Он может приказывать мне сколько угодно, мне осталось недолго и я буду пытаться обходить Его приказы столько, сколько смогу.

А сейчас я могу, пробыв в Америке меньше суток, взять самые необходимые вещи и уехать к родителям. Заодно проверю, как долго я могу сопротивляться приказу.

Небо над моей головой было темно-синим, уже начали зажигаться звезды и становилось прохладно. Фонарь через дорогу погас от перенапряжения и на пару минут часть улицы погрузилась в темноту.

Выдохнув, я опустился на землю, обнимая колени, и попробовал отдышаться. Долго сидеть здесь не получится, особенно если они где-то рядом; нужно что-то придумать и убираться отсюда. Из-за жара мне казалось, что у меня в голове туман и я не могу соображать, а мысли путаются между собой, перетекают с Него на демонов, на родителей, на Виктора, и я не понимаю, где я и что я, куда мне бежать и как спасаться.

А потом я вдруг успокоился. Просто пришло спокойствие, будто волна, и я почувствовал неожиданную легкость и какое-то безразличие ко всему, что происходит со мной. Словно это и не я вовсе; будто это очередной кошмарный сон и я точно знаю, что проснусь.

Я вспомнил про бар в соседнем квартале. Раньше я часто зависал в нем, снимая девушек на одну ночь, и я знал там всех. Прошло, конечно, достаточно времени, потому что после обращения в демона я был слишком сильно поглощен своей новой жизнью, чтобы у меня нашлось время на бары и вечеринки, но, возможно, там я смогу найти временное пристанище, а при куче свидетелей на меня никто не нападет.

По крайней мере, мне хотелось так думать.

Держась за стену, я поднялся, выглянул из-за угла и прислушался. Улицы были пусты, ни души, но меня преследовало тревожное ощущение, будто они затаились где-то рядом и ждут, когда я выдам себя, чтобы напасть. Я не был уверен, что смогу драться, поэтому действовать надо быстро.

Подавив вздох, я попробовал вызвать пелену. Она была тонкой и хрупкой; я сосредоточился и бросил все силы на то, чтобы удержать ее, а потом представил себе бар и почувствовал, как в прямом смысле растворяюсь в воздухе.

Последнее, что я услышал до того, как исчез – это чьи-то тихие и осторожные шаги по улице, по направлению к тому месту, где я прятался.

Кто-то крался в темноте неработающих фонарей, почуяв меня.

========== Глава LVII. ==========

В баре было людно, даже несмотря на поздний час. Играла негромкая музыка, несколько подвыпивших пар раскачивались на невысокой сцене, обнявшись и прижавшись друг к другу, а в углу, сдвинув несколько столов вместе, разместилась шумная компания, громко обсуждающая футбольный матч.

Натянув рукава кофты до костяшек и опустив голову, я спрятался за челкой и юркнул в зал. Аккуратно пробираясь между столиками, я старался не привлекать лишнего внимания и не задеть никого случайно, потому что драки в этом баре были привычным делом почти каждый день, а это последнее, что мне нужно.

Остановившись у барной стойки, я нетерпеливо постучал по ней пальцами, поймал себя на этом нервном жесте и сжал руку в кулак. Бармен поставил кружку пива перед мужчиной в потертой куртке, обернулся и направился ко мне, на ходу вытирая руки маленьким полотенцем.

– Томмазо! – поприветствовал он, широко улыбаясь. – Давно тебя видно не было. Ты заметно отощал, на тебя девушки все еще западают с твоими костями? Как на тебе вообще одежда держится?

Перегнувшись через барную стойку, он легонько ущипнул меня за бок и засмеялся, когда я отдернулся.

– Ты все такой же весельчак, а, Майк? – пытаясь казаться непринужденным, я облокотился на стойку и наклонился к нему, понижая голос. – Элис все еще терпит тебя?

– А куда она денется? – отмахнулся он. – Она же меня любит. А у тебя сейчас как на любовном фронте? Как зовут твою новую пассию? Не поверю, что у тебя ее нет. На тебя все время кто-то вешается.

Я даже не почувствовал свое лицо, когда улыбнулся.

– На любовном фронте убийственно тихо, – отшутился я.

– Зная тебя, это ненадолго, – хохотнул он. – Что будешь пить?

Сначала я хотел отказаться, но Майк давно знал меня и без вопросов отпускал мне выпивку за счет заведения, а что мне сейчас реально было необходимо – это успокоить натянутые нервы.

– Виски или водку, – я пожал плечами. – На твой выбор.

– На свой выбор я тебе их сейчас смешаю.

– Давай побезопаснее.

– Тогда виски. Он к твоим глазам больше подходит.

Я закатил глаза и фыркнул, а потом спросил, как бы между прочим.

– Кстати, Майк, можно позвонить?

– Конечно, – он вытащил из-под барной стойки телефон и поставил его передо мной. – В разговорах ты не ограничен, милашка.

– Налей уже и уйди.

Он послал мне воздушный поцелуй и рассмеялся, а потом обернулся к полкам с бутылками и вытащил виски.

Когда он отвернулся, я наклонился к телефону и начал набирать номер. Руки дрожали мелкой дрожью; я кинул взгляд на Майка, но он не смотрел на меня и ничего не замечал, и я следил за ним краем глаза, чтобы успеть скрыть напряжение, вырывающееся из-под моего контроля. Только на несколько секунд, когда он ставил передо мной стакан, я вернул себе фальшивую маску беззаботности, а потом тут же опустошил стакан и опустил голову, прячась за челкой.

В трубке потянулась череда долгих гудков. Я прижал ее к уху и прикрыл глаза, молясь, чтобы мама или папа поскорее ответили на звонок. Я не думал о том, как объяснить им мое позднее желание приехать; мне лишь нужно было знать, что они дома и что если я сорвусь с места прямо сейчас, то в Британии не упрусь носом в закрытую дверь.

«Мама», – мысленно позвал я и сделал глубокий вдох, закрывая глаза ладонью.

И чуть не поперхнулся, когда в воздухе неожиданно запахло опасностью. Среди сотни человеческих запахов я вдруг ощутил тонкую, яркую, обжигающую нить демонического запаха. Она пересекала зал, будто алая лента, заметная и вызывающая у меня отчаянное желание бежать или защищаться.

Я крепче сжал трубку в дрожащих пальцах, а второй рукой вцепился в край барной стойки, чтобы не сорваться с места. Мои инстинкты кричали мне обратиться и защищаться, мой разум – бежать и спасаться, и под разрывающим давлением я замер, боясь пошевелиться. Мне казалось, что я перестал дышать и даже сердце не бьется, а потом прямо у меня за спиной прозвучал голос.

– За тобой хвост длиннее, чем шлейф у невесты.

Я закрыл глаза и почувствовал, как напряжение начало отпускать меня – отхлынуло от пальцев и я смог разжать руки и отпустить и край барной стойки, и телефон, к которому так никто и не подошел.

– Боже, – выдохнул я.

– Не оборачивайся, – Пол плюхнулся рядом со мной на стул и положил локти на барную стойку. – У входа караулят два демона по твою душу.

В отражении зеркальных барных полок для бутылок я увидел двух мужчин. Они стояли у входа, осматривая зал, и я интуитивно пригнулся, словно надеясь, что так они меня не почувствуют и не увидят.

– Они не станут нападать здесь, – тихо сказал Пол. – Постараются выманить тебя или подождут, пока ты не выйдешь на улицу сам.

Я чуть повернул голову и посмотрел на него. Он был в демоническом обличии; темно-синий капюшон его толстовки был надвинут почти на самые глаза, чтобы скрыть рожки, но рукава были слишком короткие и не могли спрятать длинные когти. Он высматривал Майка, чтобы заказать выпивку, и делал вид, что вообще не знаком со мной, и я перевел взгляд на свой стакан.

Никогда еще я не был так рад видеть Пола, как сейчас.

– Рад видеть тебя живым, – тихо сказал он, не поворачиваясь. – Но ты редкостный придурок. Ты правда надеялся Его победить?

– А я думал, что ты спросишь, почему я жив, – хмыкнул я.

– Это один из миллиона вопросов, которые я хочу задать.

Он сделал жест Майку и тот кивнул, выполняя чей-то заказ.

– Что ты здесь делаешь? – едва слышно спросил я и даже подумал, что он не услышал меня через музыку.

– Тебя выслеживаю, – ответил он. – Но я бы на твоем месте лучше спросил это у тех парней, что стоят на входе. Зачем им нужен ты – это интересный вопрос.

– Почему ты думаешь, что они пришли за мной?

Пол повернулся и перехватил мой взгляд.

– Потому что я почуял их еще в нескольких кварталах отсюда, когда ты переместился, – ответил он. – А ты не мог далеко уйти. Значит пелена перенесла тебя куда-то в радиусе пары кварталов. Я просто шел на твой запах.

– Зачем?

– Чтобы ты поехал со мной.

Ничего не понимая, я уставился на него, но тут подошел Майк и оперся на стойку, наклоняясь к Полу.

– Что пить буд… ничего себе глаза!

Пол спокойно перехватил его взгляд и осмотрел лицо бармена. По лицу Майка я видел, что он действительно был удивлен яркими глазами Пола, пусть и пытался скрыть это за напускной веселостью.

Думаю, Пол тоже это понял.

– Линзы, – ответил он. – Разгуливаю по улицам и пугаю людей карнавальным образом.

И улыбнулся, обнажив белые зубы и чуть удлиненные клыки. Я весь похолодел, когда перевел взгляд на Майка, боясь увидеть его реакцию.

Обычным людям не запрещено было рассказывать о нас с одним условием – они потом должны молчать. Либо они будут убиты, либо обращены, либо окажутся удивительно хорошими хранителями чужих тайн, но ни слова не должно просочиться в массы.

Я не был уверен, что Майк умеет хранить тайны, но убивать его я точно не хотел.

– И кто ты, дитя ночи? – хмыкнул бармен. – Вампир?

– Лучше, – покачал головой Пол и чуть прищурился.

– А ты не говорил, что завел себе таких веселых друзей, – подмигнул мне Майк.

– Да уж, – отозвался я и слез с барного стула. – Думаю, нам пора.

– Не спеши, – перебил меня Пол. – Я собирался выпить пива. Дела подождут.

Я забрался обратно на стол и подвинул к Майку свой стакан, чтобы он повторил виски. Пока Майк стоял рядом с нами, разливая напитки, Пол ничего мне не говорил и даже не смотрел на меня, но я видел, что его глаза время от времени перескакивают на зеркальные полки, где отражались таинственные наблюдатели, замершие у двери, и у меня мурашки по спине бежали, когда я думал о том, что они пойдут за нами и едва ли нам удастся избежать драки…

– Давай сбежим.

Поморгав, я сфокусировал взгляд и повернулся к Полу. Одной рукой сжимая кружку с пивом, он смотрел на меня, и в ярких глазах не было ни смеха, ни намека на то, что он шутит.

Майк протирал стаканы в другом конце бара и музыка играла достаточно громко, но я все равно машинально понизил голос.

– Куда?

– Какая разница? Давай вместе убежим. Пересечем границу и уедем. Плевать куда. Я могу спрятать тебя, найти место и…

Глядя на мое лицо, Пол осекся, и я медленно покачал головой.

– От Него не спрячешься, – тихо сказал я. – Он найдет меня везде. Я… я приехал из Венгрии из-за этого приказа, потому что он давит на меня. Он поклялся, что вернет меня обратно.

– Я могу спрятать тебя, – горячо заговорил Пол и продолжил чуть торопливее. – Мы можем пересечь нейтральные земли, острова, не принадлежащие суммусам, и спрятаться там. Он не найдет. Никто не найдет. Я смогу защитить тебя или перенести в любой момент в другое место. Бежим со мной, Томми.

– Почему ты хочешь помочь мне?

Пол отвел взгляд. Он крепче сжал свою кружку, поднес ее к губам и сделал несколько больших глотков, будто у него пересохло в горле, и когда я заговорил, я уже знал, что не ошибаюсь, но не думал, что мне когда-то придется это озвучить.

– Только не говори мне, что это из-за того, что я умираю…

– Я не хочу, чтобы Он гонял тебя по всему свету до смерти, – глухо отозвался Пол. – Он воображает себя гончей – пусть, но ты не заяц на охоте.

– Пол…

Я не смог объяснить ему, что все намного хуже, чем просто охота. У меня язык не повернулся пересказать ему слова Виктора. Последние несколько дней казались мне таким кошмаром, что даже вспоминать о них было страшно.

– Поехали со мной, – повторил он и покачал головой. – Я что-нибудь придумаю, Томми. Ты не защитишь себя сам. А меня в сроках работы твоим телохранителем не ограничивали.

Я хмыкнул. Допив виски, я поставил стакан на стойку и слез со стула.

– Поехали, – легко согласился я.

На несколько секунд я на самом деле поверил, что можно вот так взять и уехать, забыв обо всем и наплевав на последствия. Я поверил, что действительно можно найти место и залечь на дно, спрятаться, уйти от всех проблем…

А потом Пол со стуком поставил кружку на барную стойку и повернулся на стуле, мотнув головой в сторону демонов у входа.

– Выйдем через черный ход, – тихо сказал он. – Они пойдут за нами и мы нападем.

Я кивнул и развернулся к дверям. Он шел за мной, я чувствовал его, чувствовал напряжение бойца, выдающее его охоту начать бой, а вместе с ним – спокойствие, словно уже одним своим присутствием он сулил мне спокойствие и безопасность.

Холодный воздух помог мне избавиться от дурных мыслей и очистил голову; натянув рукава до костяшек и обняв себя руками, я обернулся к Полу, выходившему вслед за мной, и в этот же момент он оттолкнул меня в сторону, а там, где я стоял, пролетело чье-то метко брошенное копье.

Прижавшись к кирпичной стене, я на одну долгую секунду перехватил его взгляд и мне показалось, что в эту секунду что-то во мне вдруг перевернулось. Будто я понял его, его судьбу, его желание мне помочь и любовь к демонической жизни, будто я почувствовал его. На одну секунду, пока я смотрел на него, я увидел себя его глазами – побитого, одинокого, умирающего, и впервые я испытал не жалость к себе, а желание бороться дальше.

А потом мы одновременно повернулись к демонам, и Пол подобрался ближе ко мне, чтобы в случае необходимости подстраховать меня. Я принял демоническое обличие и провел языком по кончикам клыков; та секунда, когда я смотрел на Пола, вдруг словно бы придала мне сил на борьбу, и я смело встретил взгляд демонов, которые, помедлив, разделились: один направился к Полу, второй ко мне, и на пустой улице развернулся смертельный танец за выживание.

Я не следил за Полом, но знал, что он сможет постоять за себя. Меня больше волновал приближающийся ко мне воин: одной его атаки мне удалось избежать, когда он замахнулся копьем, и я увернулся, но он загонял меня в угол, в тупик высокой кирпичной стены, а жар мешал мне сфокусироваться. Я материализовал нож и бросил в него, но он отклонился в сторону; на его лице застыло сосредоточенное выражение, не предвещающее для меня ничего хорошего, и когда я уперся спиной в стену, он вдруг резко подался ко мне.

А мне как раз это и нужно было, потому что я пригнулся, когда он замахнулся копьем, и резко кинулся на него, сбивая его с ног. Я его оцарапал; мы упали на землю, но он был слишком сильным и почти тут же столкнул меня с себя. Я упал на спину, откатился в сторону и вскочил на ноги; голова кружилась и сил не хватало, но тело работало на чистом адреналине, и когда он снова начал наступать на меня, я материализовал меч и замахнулся.

Он отпрыгнул в сторону, а потом бросил копье, и я чудом успел отскочить в сторону. Краем глаза я видел, что Пол с демоном сцепились в клубок и бьют друг друга, забыв про оружие и демонические силы, а я вальсирую со своим противником, не в силах ни нанести нормальный удар, ни отразить атаку.

Краем глаза я видел, как Пол занес руку для удара и выпрямился. Капюшон упал с его головы, холодный вечерний ветер трепал его светлые волосы, и на какое-то мгновение я почти физически ощущал его удивительную силу, сквозившую в каждом движении.

Отступая, я позволил нападающему демону подойти еще поближе и снова замахнулся. На этот раз я задел его до крови, но он даже не обратил внимание. Рана была глубокая, кровь стекала по его одежде, но он продолжал бросать копья одно за другим, словно не чувствуя боли, и я только успевал уворачиваться, пока одним из них он вдруг не угодил в край моего свитера, с поразительной точностью прибив меня к стене. До того, как я очнулся, он кинулся на меня, видимо, ожидая, что я растеряюсь, и выбил кинжал у меня из рук. Он схватил одну мою руку за запястье, а второй сжал мое горло.

И вдруг вызвал пелену. Она окутала нас обоих – бледная, матовая пленка, похожая на купол, и демон, отпустив на секунду мою руку, выдернул копье из стены, высвобождая меня, чтобы перенести нас, и в тот момент, когда он бросил копье на землю, я материализовал в свободной руке нож и вонзил ему в живот.

Пелена разорвалась. Пол, победивший своего противника, бросился ко мне, но остановился, увидев окровавленную рукоятку в животе демона. Я его оттолкнул; он отступил от меня на шаг рухнул на колени, а потом завалился набок, и мы с Полом застыли, не в силах даже пошевелиться, пока он вдруг не наклонился над демоном.

– Кто послал тебя? – спросил он, поднимая его голову.

Демон смотрел на меня, плотно сжав губы, и держал руки на животе. Пол смотрел на него сверху вниз, холодный ветер трепал мои волосы, улица была пуста и тиха.

Все вокруг замерло, кроме нас троих.

– Кто тебя послал? – повторил он.

– Нельзя… – прохрипел демон.

И вдруг исчез. Не через пелену, а буквально растворился в воздухе. Оцепенев от ужаса, я смотрел на то место, где еще секунду назад он лежал, а потом перевел взгляд на Пола.

Он казался совсем бледным в темноте.

– Ранг… – тихо сказал он и поднялся, ничего больше не добавив.

Но это и не требовалось, потому что я понял, что он хотел сказать: на нас напали не рядовые демоны. Кто-то послал к нам настоящих воинов.

Кто-то очень хотел до меня добраться.

И я даже не понял, что произошло и почему я вдруг оказался в объятиях Пола, повторяя «это конец, это конец», и он молча гладил меня по спине, и вокруг было так тихо, словно время остановилось и кто-то уже оплакивал мою скорую смерть.

========== Глава LVIII. ==========

Мне показалось, что прошла целая вечность с того момента, как мы с Полом вышли из бара, когда на нас напали и когда я перехватил его взгляд на одну секунду, которой было достаточно, чтобы дать мне сил на борьбу и веру в то, что у меня получится убежать от судьбы, тянущей ко мне костлявые руки прямиком из Ада. Целую вечность назад, в параллельном мире, он обнимал меня, пока я повторял «это конец», и пусть вера в лучшее все еще жила во мне, я не знаю, как я убедил его вернуться ко мне домой.

Тогда, в ту минуту, мне казалось, что это необходимо – вернуться домой за некоторыми вещами и документами. Я не был уверен, что документы нам не понадобятся, но вещи всегда можно раздобыть, пусть и незаконно. Может быть, собранная второпях сумка должна была укрепить мое решение о бегстве и наглядно показать мне самому, что я готов уносить ноги отсюда, что все это дошло до критической черты, откуда нужно поворачивать и искать другую дорогу.

Может быть, может быть, может быть…

Может быть, надо было послушать Пола, лицо которого так исказилось, когда он услышал о моем решении вернуться домой, даже если всего на десять минут. Может быть, надо было услышать интуицию, которая практически оглушала меня своими сигналами. Может быть, надо было сказать себе «Томми Джо, ты идиот, прекрати совершать идиотские поступки» и сдать назад, позволив Полу просто перенести нас куда-нибудь с помощью пелены, прямо от бара, прочь от распростертого на земле тела убитого им демона.

Может быть, все должно было сложиться совсем иначе.

Но судьба, как я должен был понять уже давно, очень любит подшучивать надо мной, и чем жестче шутка – тем, должно быть, веселее.

…

У подъезда Пол схватил меня за руку. Я продрог в тонкой водолазке и брюках, которые мне дал Виктор, а одеяние пришлось бросить в Аду, чтобы не подниматься в нем на поверхность, и теперь я замерзал. Пол перенес нас к моему дому в пелене; на секунды, пока он вызывал ее, я обнимал его, прижимаясь к его телу, и он был таким теплым и живым, словно до него я не ощущал настоящее тепло, до него я никого не обнимал, до него я замерзал.

Хотя, конечно же, это было не так, и зудящая глубоко внутри тяга была тому подтверждением.

А от него, как от печи, буквально исходил жар. На те несколько секунд, пока он переносил нас, я успел немного согреться, и когда он схватил меня за руку, я даже через рубашку ощутил тепло его рук.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – с беспокойством спросил он, когда я обернулся и вопросительно посмотрел на него.

Я окинул взглядом четырехэтажный дом, пытаясь увидеть его глазами Пола. Он никак не выделялся среди других домов, ровной и однообразной линией стоявших вдоль дороги, отличаясь друг от друга лишь цветом занавесок в окнах квартир, но и угрюмо-серый фасад, и темные, стеклянные окна-глазницы выглядели так, словно дом был подготовлен к сносу и в нем жили разве что крысы.

Я не чувствовал того беспокойства, с которым Пол осматривал мой дом, и, наверное, поэтому я обернулся к нему таким спокойным, словно бы даже равнодушным. В конце концов, это был мой дом, моя нора, моя первая и единственная квартира, в которой я жил с момента съезда от родителей.

– Со мной ничего не случится, – сказал я, пытаясь вложить в голос как можно больше уверенности.

– Я поднимусь с тобой.

– Ты не сможешь.

Он недоуменно поднял брови, и я пояснил.

– Сафина наложила на дом заклинание, защищающее от демонов. Не может войти никто, кроме меня. А я не знаю, как его снять.

Рука Пола на моем плече сжалась крепче. Я подавил вздох и закусил губу. У меня вдруг возникло дежавю той минуты, когда мы стояли перед последним коридором в ирландском Аду и я сказал Полу, что дальше пойду один.

Тогда я чуть не погиб от рук Его матери и спас меня только вовремя подоспевший Пол, но что могло случиться со мной дома, где на мою квартиру наложена мощная защита?

– Я быстро, – пообещал я, успокоив больше себя, чем его. – Десять минут, я только возьму документы и немного вещей, и сразу же вернусь. Ты не сможешь все время перемещать меня через пелену, рано или поздно нам придется воспользоваться самолетом. Ты же не собираешься подделывать документы?

Это должно было быть шуткой, но Пол неопределенно пожал плечами, и я посерьезнел.

– Ты что, и документы умеешь подделывать?

– Был опыт, – пробормотал он и тут же перевел тему обратно, не давая мне ухватиться за его ответ. – Только десять минут, Томми. Одна лишняя секунда – и я поднимусь вслед за тобой.

– Десять минут, – повторил я. – Я уверен, что справлюсь даже быстрее.

Он смотрел на меня так, словно не верил мне, и если бы я мог видеть будущее, я бы не смог обвинить его в этом. Пол был осторожнее меня, несмотря на кажущуюся хулиганскую безалаберность, с которой он бросался во все авантюры; он по-бойцовски прощупывал незнакомое место и новую ситуацию, пока я предпочитал идти напролом, и, в каком-то плане, мне даже было жаль, что я так поздно это понял.

– Я жду тебя здесь, – тихо повторил он, отпуская мое плечо, и тут же скрестил руки на груди.

Кивнув, я развернулся и направился к дому. Потянув дверь подъезда на себя, я кинул на него взгляд через плечо. Пол стоял, прислонившись к столбу спиной и упираясь в него ногой; руки были скрещены на груди, а бирюзовые глаза сверкали через светлые пряди волос и опущенный капюшон толстовки.

Перехватив мой взгляд, он губами повторил «десять минут», и я, коротко кивнув, зашел в подъезд, придерживая дверь за собой, словно любой шум мог выдать о моем приходе, хотя никакого демонического запаха я не ощутил, сделав несколько глубоких вдохов у лестницы.

Убедив себя, что все в порядке и я бы почувствовал присутствие демонов, я начал быстро подниматься. Я так спешил, что забыл о приступах кашля и о том, как я старался обезопасить себя, не допускать резких движений и больших нагрузок. Четыре этажа я пролетел, поднимаясь через одну ступеньку, и у двери своей квартиры запыхался так сильно, что был уверен – Пол на улице может слышать, как тяжело я дышу.

После обращения в демона моя жизнь стала такой насыщенной, что я не мог больше носить ключ от квартиры с собой и мне приходилось прятать его под плинтус. Наклонившись за ним, я опустился на пол и прислонился спиной к стене, чтобы отдышаться.