Текст книги "Слепое пятно (СИ)"

Автор книги: Двое из Ада

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 49 страниц)

– Спасибо. Что выслушала. Надеюсь, ситуация разрешится лучшим образом… – Антон потер ладони друг о друга. – Я заплачу. За обоих, – почти с давлением добавил он, смотря ей прямо в глаза и дерзко щурясь. Елена забегала взглядом, потянулась было за кошельком в сумку, но остановилась. Это было сложное для нее решение, судя по выражению лица.

– Ладно. Но в следующий раз я угощаю, хорошо?

Антон удовлетворенно улыбнулся.

========== IX ==========

21.02. Знакомство по переписке

Горячев чувствовал себя перенасыщенным. Гнев, ужас, любопытство, недоумение, приязнь, тоска – все смешалось в чане перевозбуждения. Мир после разговора с Богдановой вновь приобрел сравнительно привычные очертания, но то тут, то там мелькали какие-то чужеродные детали. Будто Белый Кролик в камзоле, который среди дня проносится перед тобой, стуча по часам… Антон уже и сам был таким же нервозным. Впрочем, как не метаться, когда и Елена призналась, что кто-то, возможно, точит топор на его дурную голову? Оставалось лишь надеяться, что сторона была выбрана верно и Горячева защитят, а не бросят, в случае чего, как обманку, в пасть врагу.

«Ну уж в их надежности я смогу убедиться, если Романа действительно удастся разыскать и обезопасить…»

Чтобы как-то смазать обостренные эмоции, тем же вечером, едва добравшись до дома, Антон организовал себе компанию в форме рома, смешанного со свежевыжатым апельсиновым соком, и завалился в пуф с ноутбуком. Алкоголь постепенно делал свое дело, Горячев согревался, а роящиеся мысли, равно подобные мухам и бабочкам, слетевшимся на дохлятину, постепенно расползались по углам…

Какое-то совершенно неопределенное время Антон потратил на просмотр всякой чуши на ютьюбе. Ничто так не отвлекает от собственной жизни, чем наблюдение за чем-то безгранично далеким от нее. Но только до тех пор, пока автоматический переход на следующий ролик в списке рекомендованного, актуального и похожего на только что просмотренное не оказывается из категории «откуда они знают, о чем я думаю?!». Ну, конечно, не совсем о том, что было в видео. А вообще.

«Почему у меня все в последнее время связано с гомосячеством каким-то…» – вздохнул Антон, наблюдая за тем, как в шоу на тему поцелуев с незнакомцами двое парней, один из которых с завязанными глазами, начинают лизаться на камеру. И, пожалуй, куда более страстно, чем до этого – с девушками! Горячев, задумчиво задержав палец возле тачпада, какое-то время наблюдал – пока по телу не прошла неприязненная дрожь. Снова вспомнился несчастный Роман. Судя по тому, что из-за «горяченького», на котором его поймали, сисадмин не комплексовал и не страдал так, как от последовавшей за этим катастрофы – правда, блядь, нравилось…

Себя на коленях перед другим мужиком Антон не видел даже в страшном сне. Строго говоря, он и на куннилингус девушкам расщедривался далеко не часто – только когда захлестывало, когда реально нравилось… И как отреагирует, если подсунуть дырку мальчика, а не девочки – Горячев понятия не имел. Заинтересованность Антона в сексе вообще была сугубо потребительской, эгоцентричной – а для того, чтобы просто удовлетвориться, нужно было немного, особенно если речь шла о привычном и понятном. Даже в более юные годы, когда Леха восторженно показывал на целующихся лесбиянок, мол, две девочки – лучше, чем одна, Горячев отвечал: «Что же тут хорошего, если их две, а ты на хер не сдался ни одной?»

В общем, никакие виды телесных отношений, кроме тех, что однозначно могли принести самое доступное удовольствие, Антона не интересовали. Раньше – нет. А теперь приходилось бояться за жизнь язвительного педика, спонтанно ухаживать за начальницей и, в конце концов, флиртовать с женщиной, которую Антон вообще никогда не видел, но которой позволял делать с ним почти все, что она хочет… Которой неясно, можно ли было доверять – но очень хотелось. Глупо было, но одной мысли о хозяйке хватало, чтобы член наливался даже при взгляде на гейские ласки. Горячев бы самооправдался, что это нервное – но от нервного возбуждения никогда не становилось так жарко и приятно. Или это все усугубил алкоголь?

Собственные пальцы казались раскаленными, а бедра и вовсе прогрелись насквозь о дно ноутбука, когда Антон в очередной раз предательски перескочил через чаты Лехи, Алены и Влада. (Последний был мимоходом для успокоения накормлен свежими мемами, что могло временно сойти за «все в порядке и жизнь идет своим чередом».) Растянув на лице дегенеративную ухмылку, Антон, как обычно, не здороваясь, отправил хозяйке:

«Сижу в одних трениках, пью коктейль и смотрю на сосущихся пидорасов. Смотри, что со мной сделали ваши прогрессивные разговоры =))».

Хозяйка ответила Антону фактически незамедлительно, словно все это время его одного и дожидалась:

«Как интересно! И как тебе?)»

«Не знаю. Не понимаю я все равно. =) Случайно попал. Но так и не понял.

Ты, к слову, в прошлый раз упомянула, что ты очень прогрессивная у нас… У тебя, значит, с девочками тоже было?»

«Было. И с мальчиками, и с девочками.) Предвосхищая вопрос, больше нравится с мальчиками».

Антон ухмыльнулся. Прогрессивная-то прогрессивная, значит, но не так уж в этой части…

Он задумчиво пожевал губы. В сущности, если абстрагироваться от неприязненных мыслей об отдельных кадрах, Горячеву было любопытно получить инсайдерскую информацию хоть какого-то рода.

«Ну, я на самом деле не совсем этот вопрос хотел задать следующим… =)»

«А какой?)»

«В чем разница? Ну, лично для тебя… Какие ощущения и с теми, и с теми? И почему именно такой выбор? Это как-то осознанно… Или просто есть? =)»

«Думаю, неосознанно.) Разница… Ну, между каждым отдельным человеком она есть, здесь пол совершенно неважен. Иногда нежности больше получаешь от мужчины, чем от женщины, вопреки стереотипу. Иногда наоборот. Это просто химия. С кем-то возникает, с кем-то нет. Набор гормонов.) Но попробовать, определенно, стоит все, иначе никогда не узнаешь, от чьего замка твой ключ.)»

«Снова склоняешь меня? Доиграетесь! Но у меня на мужиков даже не вставал никогда. =)»

«Да нет же, просто отвечаю на твой же вопрос.) Не нравится, и не смотри туда даже тогда.) Просто как представлю тебя в таком качестве…»

Антон хохотнул. Оставив на время ноутбук и беседу, он сходил за новой порцией своего сегодняшнего лекарства, только в этот раз пропорция рома была больше. Развлекаться так развлекаться! Горячева уже немного вело – ему так хотелось от всего оградиться, что с хозяйкой в этот час он допускал любую игру.

«В каком? =)» – прилетело от Антона в чат буквально через пять минут. Конечно, его ждали.

«Снизу. Заводит.) Ты сексуален, но так, наверное, вообще крышу снесет».

Горячев вздохнул. К его стыду, тело, изголодавшееся и полное, а теперь разнеженное ромом и долгожданной беседой, податливое, реагировало незамедлительно и слишком прямолинейно уже на слово «секс». Антон разлегся удобнее, взяв в руки телефон вместо ноутбука.

«Ну ладно, тут-то хоть снизу с девочкой… Настолько любишь доминировать? =)»

«Возможно. А может, это навязчивая идея, потому что кто-то никак не воплотит мою фантазию в жизнь? Как знать!)»

«Странные мечты у тебя… Ну а ты? =) Отдалась бы мне, если бы было можно?»

Горячев облизнулся, сглотнул голодную слюну. Никак не удавалось четко представить ощущения от всего того, что хотела с ним сделать хозяйка, зато мгновенно возникали в голове знакомые образы. Он нервно поглаживал ладонью бедро, представляя призрачный силуэт в простынях, в своих объятиях… В паху разрастался жар, похожий на тот, что испытываешь во время проникновения. Хотелось дышать чаще.

«Мечты у всех странные, Антон. Уж мне-то поверь.) Отдаться? Только после тебя».

«Звучит как что-то, в чем я могу поймать тебя на слове…

Но все-таки – хочешь? =)»

«Лови. Хочу, но нельзя)».

«Жаль… =) Услышал бы от тебя „да“, в смысле „льзя“ – подумал бы над исполнением твоих желаний…»

«Мое условие первоначальное, а ты передергиваешь.) Это нечестно! Не по правилам. Так что давай-ка делать так, как я говорю?)»

«Ну как, как? Отдашься мне, если я отдамся – такое первоначальное? =) – почти заключал Антон новую сделку. Но у них был контракт. Стоило ли хотя бы мечтать? – Обманешь же…»

«Почему ты так думаешь?) То есть я тебе даю повод не доверять?)»

Антона вмиг словно придушило, а внутреннее тепло в теле схлынуло. Даже новый глоток рома показался непривычно горьким. Может, Горячев начал перебарщивать, отчего легкое опьянение сменилось полубредом. Все страшное, дурное и шокирующее, что он старательно отметал, набросилось и схватило за душу. А сладкие фантазии словно стали чем-то, что Антон пытался украсть. Непонятная приязнь… Эмоции, которые принадлежали ему, но словно явились из чужой реальности. И правда, давала ли она повод не доверять? А с другой стороны, как можно довериться человеку, у которого ни лица, ни имени, ни места… И все же именно ей он высказал бы все, что болит. Как священнику в исповедальне. Или как дьяволу, который все знает и сам.

«Да нет… Не даешь, вроде. Но дела просто странные сейчас… А я с тобой как в другом мире. Не знаю, мне сложно объяснить… =) Но я давно не фантазировал столько. Не мечтал, причем так конкретно. Обычно легко – поймал, отпустил… Не думаю, но боюсь, что обманешь».

«Какие странные дела? Не бойся. В этом я тебя не обману. Обманываю только в том, кто я есть. Это моя первая и последняя ложь.)»

«Может, из-за меня вчера человека покалечили… – резко перевел Антон, мажущими движениями пальцев выдавливая из экранной клавиатуры свой грех. – А мне совсем об этом думать не хочется. Меня от переписки с тобой ведет, от мыслей всех этих ведет… Кому-то плохо, а я, как мудила, только о ебле думаю».

«Естественная реакция организма, Антон. Перед страхом смерти иногда и у многих встает. Не переживай. Да и, как видно, не только… Кто покалечил и почему из-за тебя?»

«Я не знаю. Елена сказала, что у вас корпоративная война с кем-то. Но я-то представлял, что в реальной жизни это все цивилизованными методами происходит… Вон, СМИ, пиар, кто умнее… Не лучше, но хоть без крови. А тут молодого парня в больницу. Он, может, едва за территорию выйти успел… А я просто не в том месте, не в то время оказался и, видимо, не с тем человеком его застукал…»

«Это ты про Романа? По официальной версии у него проблемы с желчным, очередной приступ и все. С чего ты взял, что его избили? С кем ты его видел?»

«Я не знаю. Елена покажет мне фотографии, я попытаюсь опознать… Она считает, что это кто-то из охраны.

Но он был в панике. Я, может, тупой и плохо с ним обошелся сначала, но мне кажется, он всерьез боялся за свою судьбу или даже жизнь… Что-то говорил про то, что потеряет такой контракт еще… Что все пропало, и плохо будет не только ему. Кажется, ему угрожали. Ты знаешь, с кем он встречался? В смысле… Секса».

Все зависло. Какое-то время хозяйка не отвечала, но находилась «в сети», словно обдумывала все сказанное и долго смотрела в экран диалога.

«Ну, я знаю, что он гей. И, вроде как, давно находится в отношениях. Поэтому для меня очень странно слышать такое… Его пара у нас не работает».

«Значит, это были какие-то альтернативные отношения, в которых Роман сосет по подсобкам стремным лысым быканам», – неутешительно отписался Антон сразу, заглотив остатки разбавленного рома.

«Ты их застал, и он пропал? Сразу после? Ты не пострадал?»

«Да, он прошел через дом. Поэтому это был кто-то свой… Нет, со мной все в порядке. Он меня оттолкнул, но это со мной происходит на регулярной основе… – Антон стиснул зубы. – Посмотрел бы я на его рыло, если бы мне пришлось защищаться. От болевого-то поди слезки бы выступили…»

«Ты мой герой.) Хорошо, Антон. Ты, главное, не нервничай. Скорее всего, это правда просто чей-то план. Ну а что до „корпоративной войны“, то увы и ах. Когда речь идет о больших деньгах, в ход идут самые грязные методы. Мелочь типа антирекламы и так далее они уже не замечают даже».

Антон прикрыл глаза. От сообщений хозяйки веяло спокойствием. Если Елена еще днем реагировала бурно и явно не знала всего, то она, невидимая, словно держала все под контролем… Ведала, кто и с кем. Это вселяло чувство безопасности и пугало одновременно.

«С тобой тоже все будет хорошо?» – спросил он.

«Более чем.) Главное, чтобы с тобой все было хорошо, Антон. Ты мне расскажешь, если еще что-то узнаешь? И если кто-то будет обижать, тоже мне скажи, хорошо?»

«Хорошо».

На этом разговор можно было бы закончить, но прошла очередная волна переживаний, а Антон совсем не хотел оставаться один. Да и к хозяйке у него всегда было много вопросов… Сегодня, возможно, особенно.

«А откуда ты знаешь об отношениях Романа?» – отправил Горячев спустя минут пятнадцать, нервно перебирая шнурки на спортивных штанах.

«Я все обо всех знаю. В этом суть моей работы.) Искать информацию и применять ее правильно».

«Что же это за работа такая?.. =) И что ты сделаешь с тем, что знаешь обо мне?»

«Крайне важная и нужная.) Ничего. Ты и так уже приносишь много пользы мне лично и фирме. Уже все сделано.)»

Антон, услышав этот ответ, невольно вспомнил загадочную фразу Елены, которая переживала не только за него. Переспросил, как было:

«Может, ты Королева, а? =) Улья. Или чего-то еще… Что может быть нужнее и важнее?»

«Нет, максимум кадровик, ты что.) У этого улья, в котором ты работаешь, Король.) Отпадает вариант, увы».

«Ну, кадровик так кадровик… Как скажешь… =)»

22.02. Среда. Отложенный эффект

Пробуждение Антона ознаменовалось безумным приливом энергии. Сегодня предстоял очередной тяжелый, нежеланный, нервный день – хотелось начать его с чего-то лучшего. Умылся, оделся – завтрак. Пока жевал овсянку с фруктами – внимательно разглядывал на телефоне заранее отфотографированные досье. (Не терять же такую полезную информацию, даже если оригинал пришлось вернуть?) И – параллельно бомбил хозяйку, которая уже сейчас, ни свет ни заря, наверняка была на работе.

«Так, так… Заведующая отдела кадров, Максимова Наталия? А может, Луиза Дмитриевна Рой? Нет, говоришь? А если позвоню? =) У меня есть все номера! Что значит „не звони“? Тогда приеду и буду искать…»

Уже добираясь до окраины города на метро, чтобы перескочить на автобус, Горячев не унимался, живописно рассказывая: вот, мол, найду повод познакомиться со всеми, кого еще не знаю… Чтобы каждой руки целовать, ладони гладить.

«Будешь ревновать? =) – допрашивал он. – Пока достану тебя… Или, может, все-таки раньше признаешься? =)»

Искрило на душе. Вокруг происходило что-то, какая-то катастрофа, но таким солнечным утром, с тяжеловатой после вчерашнего рома головой, Антон все же не думал ни о чем – не мог, – кроме того, что его где-то страстно ждут. Он переставал бояться, когда вспоминал о награде, которую мог получить, когда все проблемы уладятся. А все-таки хотелось верить, что уладятся. Такой был настрой: он приедет, просмотрит фотографии Елениных бугаев, просто покажет нужного, в компании проведут разбирательство, а там и Романа найдут – и все… Все остальное решат как-нибудь сами со своими адвокатами, а Горячев за помощь следствию сразу же запросит себе сладкую дрочку с бужем и массаж ног. План казался просто идеальным, и Антон старательно материализовывал его в воображении.

Вот его вновь встретил знакомый двор и знакомый дом, аристократично-светлый на фоне пробивающейся из-под снега предвесенней грязи… Как обычно, приветливый и обманчиво спокойный. Из прихожей Горячев с тоской заглянул в коридор, куда ему пока была закрыта дорога. Сейчас он снова должен был идти в другую сторону – вверх по лестнице, к Елене. Которая, впрочем, и сама давно стала в восприятии Антона не то участницей, не то свидетельницей его собственных секретов… Однако приблизившись к ее кабинету, он сразу услышал шум, что исходил из-за неплотно прикрытой двери. Звук тот создавался из переплета раздраженных голосов и шуршания бумаг, злых шагов и даже стука ладонями по столешнице. Антон быстро узнал в женском высоком и раздраженном тоне Богданову, а в низком, внешне спокойном, но слишком сдержанном – Льва. Горячев оглянулся; на втором этаже – да и на первом – не было ни единой живой души. Он слышал, как разговаривал кто-то в прихожей и в одном из кабинетов, но вряд ли это помешало бы ему подслушать. А острое желание сделать это возникло вновь, хоть Антон и клял себя за свое параноидальное любопытство… И потому, осторожно подойдя ближе, он прислонился к дверному косяку и стал жадно выхватывать каждое слово, которое мог.

– Лев, ты понимаешь, что это ненормально? Ситуация с Романом – да, странная, да, вызывает вопросы, да, да, да… Но! Это не касается нас лично! Мы не будем ни во что влезать, ибо речь идет не о нас, как личностях, а об интересах компании. Ты забываешь, что мы руководство. И я не собираюсь так рисковать даж…

– Ты понимаешь, насколько это нелепо выглядит? Ты серьезно веришь, что он лег в больницу вот так вот? Роман? Ты в курсе, что он прописан в Питере, как есть, и никакой другой больницы быть не может? Только местные.

– Он так сказал, и у нас нет ни одной весомой причины сопротивляться этому. Ни одной, слышишь? Лев, ты должен научиться судить интересами общественной единицы, которую создал, а не собственными. И уж точно в бизнесе, в финансах, в экономике нет места твоим метаниям! Ты. Должен. Быть. Начеку.

– Елена, – Лев фыркнул, – это не так. Он наш человек и может нуждаться в помощи.

– Он ее не просил. И это его проблемы. Здесь нет наших людей. Есть только мы и они.

– Но Антон..!

Прозвучал хлопок, что прозвучал, как пистолетный выстрел, который пока никого не поразил. Но только пока.

– Он здесь вообще ни при чем. И я не хочу о нем от тебя больше вообще ничего слышать. Хочет – пускай ищет. Не наши проблемы.

– Это не по-человечески. Так нельзя.

– А в сложных решениях вообще нет ничего человеческого, Богданов. Есть только два зла и выбор между ними. Все равно кто-то пострадает. И лучше он, чем мы, а за нами и сотни душ, которые на наши же деньги кормят семьи. Ты этого хочешь? Лишить их этого ради собственного комфорта?

Лев замолчал. Елена ждала, но не услышала ответа и продолжила:

– О том и речь. Это вопрос последствий, Лев. И уж поверь мне, я лучше предпочту видеть кошмары совести по ночам в сытом и чистом времени о том, что пустила в расход мальчишку, чем страдать, лишившись вообще всего, и мучаться совестью, что убила и, возможно, сломала жизнь куче людей. Один или много? И твой любимчик Антон, которому ты отвалил кучу бабла, в том числе.

– Не думаю, что ты права. Я не уверен, что он связан именно с той историей. Вдруг это кто-то еще?

– Тогда твой нюх притупился, старый пес. А мой нет. Советую довериться.

Антон почувствовал, как его голова неотвратимо тяжелеет под весом новой информации, которая определенно касалась его (вопреки словам Елены) – но ему не предназначалась. Все радостное волнение в один миг смыло ледяным потоком, и Горячев, обеспокоенно подобравшись, отстранился от двери. Судя по тому, что уже несколько секунд не звучало ни слова, разговор окончился и кто-то мог выйти. Времени обдумывать все сейчас совершенно не хватало, зато страх быть обнаруженным мгновенно мобилизовывал. Быть хотя бы заподозренным в очередной попытке влезть не в свое дело Антон не хотел. Он попытался мысленно заблокировать в голове последние воспоминания и изобразить, что он только пришел.

– Можно? – спросил он, просунув голову в кабинет после короткого стука, а там медленно затек внутрь целиком. Елена обернулась. Лев поднял глаза, оторвав их от бумаг. Выглядело все так, словно эти двое не имели никакого неприятного разговора, встречая гостя легкими и непринужденными улыбками. Профессионалы своего дела, настоящие торговцы собственным лицом и позицией в обществе никогда не покажут плохого настроения. Сложные эмоции – неликвидны, как плесень на яблоках. Антон только и смог, что улыбнуться в ответ.

– Да, Антон, входи, – разрешил Лев. Елена кивнула и указала на стул, а рядом с ним положила папку с, как догадывался Горячев, фотографиями. – Посмотри. Тебе кажется кто-нибудь знакомым?

Перед Горячевым раскрылось нечто вроде картотеки с краткой справкой по неким людям – то ли работникам, то ли вакантам… Не соврала Богданова, когда сказала, что лысых амбалов в службе охраны хватало. Антон все листал, всматривался, и один бритый боец шел за одним – но ни перед кем из них ничего не екало. На некоторых страницах Горячев даже задерживался, надеясь, что просто не признал на дежурном фото для личного дела, но каждый раз отпускало. Пусть и сложно было описать того самого словами, но морда его врезалась в память.

– Нет, – покачал головой Антон, хлопнув обложкой. – Тут его нет. Но, может, это не ваш сотрудник? У вас были в тот день какие-то деловые визиты? – с надеждой посмотрел он сперва на Елену, а потом и на Льва. На нем Горячев задержал взгляд. Вот он, человек, которого встречаешь лицом к лицу раз третий от силы – но о нем же больше всего слухов, и теперь на собственной шкуре начинали проступать все ответы, почему… Мысли, как репей, цеплялись за клочки подслушанного разговора: тут Лев печется за каждого сотрудника, Антон оказывается любимчиком, а еще какая-то история… С трудом представлялось, что скрывали Богдановы, но в их ведении совершенно точно было больше информации. И Горячев, пытаясь вытащить из них хоть что-то, напрягся как мог: – Он выглядел представительно… И говорил властно. И он точно прошел через дом. Его же не могли не заметить? А камеры? Роман тогда со мной выключал видеонаблюдение, но средь бела дня, когда все сотрудники на месте, не мог же он… Там наверняка есть этот человек. На записях.

– Проблема в том, – вздохнула Елена, заправляя за ухо белокурую прядь, – что, похоже, наша охрана против нас. Ибо на момент его посещения камеры наблюдения были выключены, а само посещение не было указано в списке. У нас еще есть датчики движения, которые считают количество переступающих дорогу, и наружные камеры, но ничего из этого не работало в тот час.

– Это не мог делать Роман. У него нет таких полномочий, к сожалению или радости. Это делала наша охрана в любом случае, – напирал Лев, глядя на собственную сестру без той смешинки, которая ранее осветляла его взгляд. Теперь он казался стальным да шальным на фоне совершенно черного костюма. – Я уже решил заменить всю охрану. Перейдем в другую фирму. Очень странно, что его никто не видел, кроме тебя. Ведь здесь все всех знают и новое лицо привлечет внимание.

– Да, – кивнула Богданова, – вот это действительно странно.

– Ладно… – обреченно выдохнул Антон, пожевав губы и нервно постучав пальцем по столу. Что же это, даже Лиза, которая видела, как Роман уходил в подсобку, не заметила его спутника? Нельзя же было не столкнуться в открытой гостиной с огромным бугаем? – Ладно. А, черт!.. Я же сохранил его номер телефо…

Внезапное открытие явилось на свет раньше, чем Горячев вспомнил, что необходимость применения этой улики стоило бы хорошенько взвесить, ведь получена она была не очень-то честным путем. Столкнувшись с вопросительными взглядами Богдановых, Антон прокашлялся и стыдливо отвел глаза. Но отступать было уже некуда, и подрагивающие пальцы быстро открыли галерею снимков на смартфоне. Все-таки ситуация, в которой слона не заметили в посудной лавке, требовала уже радикальных методов, и сейчас цель полностью оправдывала средства. По крайней мере, так считал Антон.

– Вы не подумайте только… Это случайно вообще вышло. Я просто очень стремался, а его в кабинете не было, и вот… Но вот.

Свету явился надежно спрятавшийся за стеной других фото, слабо искаженный цветовой рябью экран с сообщением от неизвестного номера на телефоне Романа. Елена склонилась над Антоном, а за ней поднялся и подтянулся сам Лев. Они зависли над Горячевым как два широкоплечих орла, задумчиво выписывая круги носами-клювами. Богданова кинулась сохранять телефон.

– Личную жизнь устраивал на работе? – предположил Лев. – Каков проказник!

– Ну или его подозвали, чтобы избить. Зачем это делать здесь? Ничего не понимаю и уповаю на то, что это его личное. Мы не должны встревать, – отрезала Елена, поправляя бордовую юбку.

– Да. Такое личное, что отключило нашу систему безопасности? Лена, ну давай уже за уши тянуть не будем?

Богдановы выпрямились и одарили друг друга испепеляющими взглядами. А между ними – Антон.

– Да личное, личное… – Антон уронил лоб в ладони, окончательно восстанавливая последовательность событий, которые хранил в своей памяти, уже для всех. – Сначала личное, а избить – это уже когда я их застукал… Но Лев Денисович, – он поднял взгляд на Богданова, а телефон спрятал, когда тот оказался больше не нужен. – Мне кажется, Елена права. А еще те документы, которые я вам вернул, – обращался Горячев уже к ней, – мне кажется, Роман забрал их именно у него… И звонил тогда Роману – ну, я вам говорил – мне кажется, он же или кто-то, кто тоже с ним… И если бы Роман был на связи – это все можно было бы выяснить! А… – Антон осекся. Сам он, несомненно, понял, что Романа, похоже, при каких-то обстоятельствах уже нашли – и с этим тоже было что-то неладно. Но теперь приходилось играть спектакль самому. Доверяли ли Богдановы Антону настолько же, насколько он – им? Или же – как там?.. «Компания важнее»? – А о Романе ничего не слышно? Нашли, в какой он больнице? Вы обещали сказать, если что…

Лев вздохнул и, отодвинув стул рядом с Антоном, сел за переговорный стол. Елена сделала то же самое. В такие минуты Горячев понимал, что они действительно близкие родственники; их движения повторяли и продолжали друг друга. Он завороженно подтянулся, ощутив странное тепло от обоих этих людей, когда они оказались рядом. Больше всего удивляло Антона, что в том щекотливом положении, в котором он находился, Богдановы, даже обладая авторитетом, не давили на него, а лишь делили беспокойство. Пусть и по-разному. По-своему. Потому Горячев пугался и сомневался, но не паниковал…

– Я обзвонила все больницы, – подтвердила Елена под выжидающим и требовательным взглядом Льва. – Его не было ни в одной из местных. Тогда я обзвонила морги – тоже ничего.

– Мы засомневались, – подхватил Лев. – Запереживали. Обсудили с коллегами. И ровно в тот момент, когда хотели привлекать полицию, вдруг звонит Роман на телефон Лены и говорит, что с ним все в порядке. Просто он якобы…

– Просто он, – поправила Богданова, зыркнув на Льва, – находится в больнице в другом городе. Своем родном. Больничный лист пришел сегодняшним днем. Если бы не твои показания и ситуация с охраной, которую нельзя отрицать, я бы решила, что все в порядке.

– Есть еще одно «но». Он сказал, что в больнице будет месяц и собирается прислать замену на свое место.

Антон нахмурился и сжал ладони в кулаки. Прошло всего два дня, а без вести пропавший Роман объявился – уже. Это, несомненно, было хорошо – но только не с тем обстоятельством, что на сообщения Антона Роман так и не ответил, даже не прочитал их еще с утра… А как успел попасть в другой город так быстро? Зачем, если дело якобы просто в гастрите? Значит, все еще не доверял Богдановым, скрывал от них детали… А сам – скрывался? Или что-то еще? Может, он сбежал не от какого-то общего врага, а все же от них?

– Я бы не стал… – машинально ответил Горячев – хотя то, что касалось кадровой политики, уже точно было не в его ведении. Вот только еще глубже пустила корни мысль, что с Романом что-то не так. И пусть он помог якобы с одним компроматом, пусть предупредил Антона, – то, что происходило теперь, никак не складывалось в общую картину, и мотивы сисадмина оставались неясны. Во всяком случае, о личном отношении к руководству он говорил прямо, и Антон, который симпатизировал и Елене, и Льву, что бы ни происходило за их спинами, не считал, что из замены от Романа выйдет что-то безопасное.

– Слушайте, – Антон решительно вскинул голову. – Давайте лучше я поспрашиваю знакомых? У меня их хватает, и крутые специалисты есть, которые будут соответствовать и вашему уровню… Или давайте искать на стороне. Но человека от Романа я бы не принял!

Богдановы переглянулись. От Елены пахнуло недоверчивостью, она только качала головой, буравя взглядом Льва. Последний же воодушевился, улыбка появилась не на лице, но во в глазах. Немая пауза между родственниками продолжалась несколько секунд, прежде чем Богданов вынес вердикт:

– Я был бы благодарен. Но только при условии, что человек действительно компетентен и, когда вернется Роман, нам придется распрощаться, – предупредил Лев. Елена вздохнула и закатила глаза. – Но я дам хорошие деньги, если человек сможет делать не только абсолютно законные в рамках его компетенции вещи, но и…

– Но и сможет отследить дыры в системе безопасности, IP-адреса и я совершенно не против, если взломает пару андроидов, – добавила Богданова, сдавшись обстоятельству.

– Лена…

– Что? Ну и ты понял, Антон, да? Мы собираем информацию на наших работников. Не доверяем. И в данном случае будет так же. Теперь ты это знаешь, но я не знаю, будешь ли ты это говорить своему знакомому и каков твой уровень доверия.

– Почему вы вообще доверяете этому Роману? – Антон вспыхнул. От пережитого и услышанного его вдруг так накрыло снова, что хотелось сломать что-то, разнести тут все к черту – но только не оставаться покладистым и пушистым мальчиком. В мозгу такая программа была: страшно – забудь об этом и бей. Богдановы смотрели на него спокойно да с пониманием. – Вы-то ему – не нравитесь! Понимаете? Все, что он там сейчас издалека говорит – это, может, последний пиздеж… Что на уме может быть у парня, который какому-то бычаре сосет по вашим подвалам, а? И эти приказы ему сверху! После всего – «богадельня пидорская», или как там ему сказали, – это про вас? Про компанию? Даже если он типа несчастный и его прессуют – вам он зачем нужен здесь опять? Не отцепятся через месяц от него эти люди, и он их снова приведет… Даже если вы его защитить хотите так – это не защита… Не знаю я ничего, что у вас творится и почему, вы же, блин… Простите, Лев, но вы не ФСБ и не «Эппл», я не понимаю, что за корпоративные секреты такого уровня могут быть у косметической фирмы, чтобы на нее кто-то такие атаки вел. Это же один из самых конкурентных рынков… Разве что вы эликсир молодости реально открыли…

Горячев медленно выдохнул и зачесал упавшие на лоб волосы назад, откидываясь на спинку стула. До чего же беззащитным он себя чувствовал, и до чего все шло не по плану… Тут-то снова засвербило в мозгу: не помогать Богдановым и не искать замену, а бежать отсюда надо было. Антон с горечью признавал, что это самая здравая идея… реализовать которую у него уже просто не было духу. Он боялся за себя, но теперь, нагруженный знанием и надеждами Богдановых, попросту чувствовал ответственность за все. И если бы не Елена, которая так открыта была с ним еще днем ранее в кафе – может, отпустил бы легко. И если бы не Лев, который отчего-то возлагал на него какие-то надежды… Антон корил себя то за наивность, то за тщеславие – но, кажется, именно в этот момент он принимал меч, с которым должно спасать принцессу.