Текст книги "Утро нового века (СИ)"

Автор книги: Дэзирэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 42 страниц)

– Во всяком случае, у меня тебе будет лучше, чем здесь.

– Я очень ценю твою ласку, – вздохнул Арсений. – Но ты же знаешь, я не смогу

любить тебя так, как ты заслуживаешь.

– Значит, ты и правда влюбился в эту барышню?

– Правда, в том, что она мне нравиться. Наверное, Ксения права и, нам не нужно встречаться.

– Я знаю, кого ты любишь больше всего на свете. – Адель обиженно поджала губы.

– Больше самого себя.

– Кого?

– Своего отца! – выпалила француженка. – Иначе, ты бы давно ушёл отсюда.

– Не говори глупости! – возмутился он. – Я бы ушёл. А чем я буду жить?

– Тогда, что же происходит? Доктор говорил, ты можешь умереть!

– Это мысль! – горько усмехнулся молодой человек. – Напиться до смерти и… – он махнул рукой.

– Нет, с тобой просто невозможно разговаривать!

Всплеснув руками, Адель вышла из комнаты.

Вскоре вернулась, неся в руках стакан с розоватой жидкостью, источающей слабый аромат шафрана и, протянула его Арсению.

– Возьми.

– Что это?

– Настойка опиума. Выпей. Это успокоит тебя и, ты уснёшь.

Он покорно выпил содержимое. Лёг. Адель удобно устроилась рядом с ним. Обняла.

– В небольшой дозе «Лауданум» лекарство. Но злоупотреблять им нельзя.

– Опиум – опасный друг. Это еще Бодлер сказал.

Француженка пытливо посмотрела на него.

– В тот вечер, когда ты стрелялся, ты кое-что курил?

Поджав губы, Арсений отвернулся.

– Курил, – протянула она. – Я сразу догадалась, что с тобой что-то не так. Ещё есть?

– В ящике комода.

– Можно мне их забрать?

– Возьми.

Проворная француженка быстро отыскала то, что ей было нужно.

– Я выброшу эти папиросы

– Выброси, – устало отозвался он.

Девушка опять легла рядом.

– Тебе лучше?

– Впервые за эти дни мне хорошо.

– Арсен, я ведь серьёзно. Давай будем жить вместе. – Она запустила ладонь в его густые волосы. – Помнишь, как нам бывало весело?

– Помню.

– Милый, моей любви хватит на двоих.

– Думаешь, у нас что-нибудь получиться?

– Обязательно!

– Хорошо, – он обнял француженку. – Давай попробуем.

– Тогда, mien aimé, le baiser de moi.* Я так этого хочу.

Не дождавшись ответа, девушка обвила его шею руками и припала поцелуем к губам.

– Адель, не надо. – Арсений отстранился от неё. – Отец может войти.

– К чёрту мораль и целомудрие! Ведь ты – свободен! И ты – мой. Я никому тебя не отдам. Помнишь, нашу первую встречу?

– Ты поступила к нам на работу в день моего рождения. Мне исполнилось пятнадцать. Как я могу это забыть?

– А помнишь, нашу первую ночь? – лукавая улыбка порхала по её губам.

– Слишком много шампанского и ты, такая соблазнительная.

– Ты ужасно конфузился, краснел и стыдился.

– И не смог устоять перед тобой. – Он поцеловал изгиб её шеи.

– Любимый! – девушка жарко ответила на его ласку. – Сколько же лет я ждала этого мига. Клянусь, дорогой, все эти годы, в моём сердце был только ты.

Арсений почувствовал, неизъяснимую сладкую истому, разлившуюся по телу и, закрыл глаза.

***

Алексей с Леонидом выбрались из подвала, неся в руках огромные корзины с вином.

– Нужно хозяину пополнить запасы. – Алексей вытер пот со лба.– Последнее время посетители стали пить больше.

– Хозяину сейчас некогда. – Леонид переставлял бутылки на полки. – Недавно, на ночь, глядя, притащил в дом каких-то женщин.

– Я ни чему не удивляюсь. Он всегда делал всё что хотел и, женщин менял как перчатки. Только никогда больше не женился. Ни одна из них не заменила ему покойницы. А здесь перебывало много красавиц.

– Потерять любимую женщину нелегко, – покачал головой Леонид. – Но отыгрываться на ребёнке – грех. Подумал бы, каково мальчишке расти сиротой, без матери.

Алексей в согласии кивнул головой и указал ему глазами на приближающегося хозяина.

Андрей метнул цепкий взгляд на Алексея и строго спросил:

– Еда для Дарьи Лукиничны готова?

Последовал быстрый ответ:

– Повар приготовил куриный бульон и рыбу. На десерт – апельсиновое желе, чай и миндальное пирожное.

– Я сам отнесу, – бросил Андрей. – Соберите всё на поднос.

Мужчины проводили взглядом хозяина до дверей.

– Глянь-ка, – хохотнул Леонид. – Кажется, он подстрелил дичь.

Алексей хмыкнул:

– Главное, чтобы дичь не подстрелила охотника. Так-то, брат.

***

Адель вбежала в комнату прислуги и с порога закричала:

– Поленька, я такая счастливая!

– Что еще случилось? – уставилась на неё девушка.

Француженка торжественно объявила:

– Мы с Арсением Андреевичем будем жить вместе.

– Добилась своего и радуешься.

– Он мой! – смеялась Адель. – Наконец, он мой.

– Безумная! – покачала головой Полина. – Ты хоть представляешь, на что себя обрекаешь?

Не слушая её, девушка продолжала щебетать:

– Подальше отсюда, подальше от хозяина и от барышни Карницкой. Арсену нужна ласка и, я смогу ему её дать. Ну, что ты так смотришь на меня?

Вперив руки в бока, Полина осуждающе смотрела на неё.

– Ты что, не поняла? Он никогда не полюбит тебя.

– Что ты заладила: не полюбит, не полюбит! – Адель обиженно надула губы. – Да! Не любит. Но и не отталкивает меня. Значит, мы сможем жить вместе.

– Не пользуйся его теперешним состоянием! – рассердилась девушка. – Это не принесёт тебе счастье.

– Ни чем я не пользуюсь! – взвилась француженка. – Вам всем всё равно, что с ним! А у него сейчас была истерика, и я просто… помогла ему.

– Безрассудная! Ты окончательно решила погубить его?

– Спасти.

– Каким образом? Ты всегда потакала его слабостям. Ведь он ни разу не лёг с тобой в постель трезвым. Когда Арсений Андреевич опомнится, он возненавидит тебя.

Адель закрыла ладонями уши и, затопав ногами, закричала:

– Не хочу, не хочу, не хочу тебя слушать!

– Бог тебе судья, – отступила Полина.

– Сейчас он нуждается во мне и, я этим счастлива, – оправдывалась француженка. – И не смотри на меня так!

– А на что вы будете жить?

– Я буду работать. И он будет работать в газете или журнале. Поля, давай не ссориться, – француженка кошечкой ластилась к упрямой девушке. – Наконец-то я буду с моим любимым.

Под осуждающим взглядом Полины, Адель легкокрылой птичкой взлетела на второй этаж. Войдя в комнату села на край постели.

Под воздействием опиата молодой человек спал. Наклонилась к нему, поцеловала в щеку. Он улыбнулся сквозь сон.

– Никому тебя больше не отдам.

***

Сквозь лёгкое забытьё, которое и сном было трудно назвать, Арсений слышал её голос, но не мог разобрать слов.

Ему грезилось, что он сидит в лодке и спокойные воды реки, на которых играют солнечные блики, качают её как колыбель.

Неожиданно, тихий голос произнёс его имя.

Он оглянулся. На берегу реки, к которому плыла его лодка, стояла женщина.

Он не видел лица, однако стройная фигура показалась ему знакомой.

– Иди ко мне, – тихо журчал её голос. – Скорее, скорее…

– Ксения, сестричка, – он пытался разглядеть её лицо. – Это ты?

В ответ раздался лёгкий смех.

– Я знаю тебя? – невольно холодея, прошептал он.

– И знаешь, и нет. Ты видел моё лицо, но не знаешь душу. Я жду тебя. Ты должен помочь мне.

– Я?

– Скоро замкнётся круг, и наши жизни соединятся, – голос нежно и глубоко звучал над рекой. – Вижу тень смерти рядом с тобой.

Арсений вздрогнул.

– Я умру?

– Ты уже мёртв.

Волны толкнули лодку и вынесли на берег. Он легко выпрыгнул из неё и подошёл к неподвижно стоящей незнакомке.

– Что ты говоришь? Я жив, а вот ты кажешься мне призраком.

Её вкрадчивый шёпот проник в его душу:

– Нет, я живая.

Ему странно было видеть, как сквозь её бледное тело виднеются прибрежные кусты.

– Не страшись. Я не мёртвая и не призрак… – она протянула к нему руку, и узкая ладонь коснулась его пальцев. – Чувствуешь тепло?

– Да.

Тут она подняла голову, и он увидел лицо.

Над карими глазами дрожали длинные, тёмные ресницы.

Он поспешно отвёл взор, чтобы не видеть этих чудных глаз. Они могли заворожить

любого, эти выразительные глаза на бледном лице, сияющие влажной темнотой, в которую ему хотелось окунуться с головой.

Лицо её, загадочное и печальное, притягивало его взгляд с неимоверной силой.

Манящие алые губы. Их так хотелось поцеловать. Густые, белокурые волосы, гладким, мягким покрывалом закрывали её тело. Плавная грация каждого движения, напоминали гибкость молодой берёзки.

Она напоминала ему кого-то, но кого, он не мог вспомнить.

– Прости, – грустно произнёс певучий голос. – Не хотела тебя пугать.

– Я не испуган, – зашептали его губы. – Я, я… счастлив.

– Ты поможешь мне? – она протянула к нему свои руки. – Помоги!

– Как?

– Тебе больно… – она грустно качнула головой. – А для меня… беда миновала. Я вышла из ладони твоей Судьбы.

Холод побежал по спине Арсения.

– Я ничего не понимаю.

– Не торопи время. Запомни, оно властвует над всеми. Запомни мои слова.

Шум ветра заглушил её последнее слово. Пробежав по кустам, дунул ему в лицо.

– Где ты?! – закричал Арсений.

– Прощай… – прошелестело по листве деревьев.

Прикрывшись рукой от ветра, он хотел разглядеть, куда же делась удивительная девушка.

– Арсений! – звонко выкрикнул женский голос.

Не желая просыпаться, он еще сильнее смежил веки, чтобы увидеть её хоть на один миг.

Голос зазвучал рядом, тёплые руки обхватили его плечи, и тот же голос, что вырвал его из сна, повторил:

– Очнись, дорогой!

Только тогда он решился открыть глаза. Открыв, увидел рядом Адель.

Тяжело вздохнув, Арсений стряхнул с себя сонное видение.

***

Француженка складывала вещи в чемодан.

Закрыв его, перевязала стопку книг бечёвкой. Когда она упаковывала письменный прибор и тетради с набросками прозы и стихов, в комнату заглянул хозяин дома.

– Адель, ты решила сделать уборку? – удивился он. – Запомни, Арсений не любит когда копаются в его вещах.

В ответ девушка только пожала плечами.

– А почему ты забрала его вещи из шкафа? – хозяин смотрел на чемодан. – Решила постирать?

– Разве он вам ничего не сказал?

– А ты не можешь мне объяснить?

– Это удовольствие я предоставляю Арсению Андреевичу.

Андрей отправился на поиски сына.

Арсений сидел в дальнем углу зала и пил кофе. Подсев к нему, Андрей Михайлович подождал, когда уйдёт прислуга и спросил:

– Что это Адель хозяйничает в твоей комнате?

Арсений отвернулся, чтобы не видеть пристальный взгляд отца.

– Я решил сойтись с ней. Устроюсь на работу и буду писать книгу.

– Очередная глупость. Зачем морочить голову девушке, которую не любишь?

– Глупость? Мне надоело жить под твоей пятой! – вспыхнул Арсений. —

Надоело каждый день, видеть здесь самодовольные рожи прожигателей жизни! Если мне не позволено уехать и продолжать учение, то дай мне, хотя бы возможность выбрать занятие по душе и, жить с тем, кто любит меня.

– Ладно, – отступил Андрей. – Поступай, как хочешь.

Помолчав, спросил:

– Ты видел Ксению Сергеевну?

– Видел. Не знаю, в каком свете ей меня преподнесли, но она не расположена к дальнейшему знакомству со мной. Даже в качестве друга.

– С чего ты это взял?

– Ксения сама мне сказала, что за всё благодарна, – голос юноши звучал глухо. – Но дальнейшее наше знакомство не продолжиться.

– Мне понятно её решение, – вздохнул мужчина. – С тобою нелегко.

– Да что ты знаешь обо мне? А уже смеешь судить, легко или нелегко со мной.

– Наш спор не имеет смысла.

Андрей поднялся, чтобы уйти. Неожиданно для самого себя, ему стало жаль сына, но выдавать свои чувства он не стал.

– Иди, поживи с Адель. Только я знаю, ты не сможешь жить с нелюбимой женщиной. Как бы то ни было, запомни. Двери этого дома всегда будут открыты для тебя.

Арсений, прикусив губу, долго сидел неподвижно, вперив взгляд в горящий камин.

***

Прогуливалась по саду, Ксения думала о своей встрече с Арсением.

« Правильно ли ты поступила, Ксения? – мысленно задавала она себе вопрос. – Твоё поведение выглядит как чёрная неблагодарность. Ведь он рисковал своей честью, добрым именем, не меньше чем ты. И всё это ради твоего спасения и счастья. По слухам, его отец – жестокий человек и ничего никому не прощает».

Она прижала к груди сорванную розу.

« Мама сказала, что у него есть любовница. Ну, и что? Он молодой мужчина и ни чем мне не обязан. Какое, я имею право от него чего-то требовать? Он – мой брат! Но… мне трудно совладать с чувствами, ведь я люблю его вовсе не как брата».

– Люблю, – прошептала она вслух. – И постоянно думаю о нём.

« Я была так груба и высокомерна с ним. Обидела и оттолкнула. Он остался одни. Непременно, непременно нужно пойти к нему и извиниться».

Дочь Маргариты Львовны показалась Руничу такой беззащитной и юной, что ему стало не по себе. Он испугался, что эти лучистые глаза, посмотрев не на того человека, погаснут. И их свет станет только воспоминанием.

– В монастыре я каждый день думала о невозвратности и хотела умереть, – отпивая чай из чашки, девушка оглядывала гостиную. – Наверное, я и правда умерла бы там. Но я встретила Арсения Андреевича, и он вернул мне жизнь.

– Ксения Сергеевна, не надо воспринимать его как какого-то рыцаря из романов. – Задумчиво глядя на неё, произнёс Рунич. – Скажите, это моя догадка или… мой сын вам нравится?

И увидел как запылали её щёки.

– Вы не ошиблись.

– Возможно, это только порыв?

– Что вы! Не думайте, что я легкомысленная! – воскликнула она. – Ваш сын был всегда предельно вежлив и внимателен. Он не мог не понравиться.

– Простите, Ксения. Можно мне вас так называть?

– Да.

– Я не хочу усомниться в вас, но вот Арсений. Он, как бы вам сказать правильно, чтобы вы поняли. – В голосе Андрея не было жестких нот. – Он вырос без матери. У него нет сестёр и братьев. От меня он видел мало любви, ласки и нежности. Всего того, что дала бы ему мать. Ведь я – мужчина. Я понял, что вы стали для моего сына не только другом, а чем-то большим. Тем, кого у него никогда не было. Сестрой. У Арсения плохое здоровье. Он очень болезнен и раним. Именно эта ранимость причина его одиночества.

– Я уверена, моя дружба поможет ему избавиться от этого чувства.

– Ксения, поймите, малейшее охлаждение с вашей стороны, ошибка, слово и всё. Ваша дружба разлетится на куски, и вы увидите чудовище.

– Как я могу забыть человека, который спас мне жизнь? В тот день, если бы он не оказался рядом, меня бы уже не было в живых. Я хотела совершить великий грех и уйти из жизни.

– У вас – золотое сердце. Поймёт ли он это?

– Как бы ни сложилось в дальнейшем, – твёрдым тоном заверила девушка, – я не оставлю его одного.

– От благодарности до любви – один шаг. – Угрюмо отозвался Андрей. – Но и от любви до ненависти – тоже один. Ну, что же, дорогая Ксения, – он поцеловал руку девушки. – Я рад нашему знакомству и вашей дружбе с моим сыном.

– Я могу его увидеть? – робко улыбнулась она.

Рунич нахмурился. Ему не хотелось рассказывать Ксении правду, но секунду поразмыслив он решил, лучше горькая правда, чем ложь. Она один раз погорюет, а потом навсегда забудет его непутёвого отпрыска.

– К сожалению, нет. Он уехал.

– Уехал? – растерялась Ксения. – Куда?

– Видите ли, у него есть… подруга и сейчас он живёт у неё. Не надо искать его.

– Почему вы так легко об этом говорите, Андрей Михайлович? В таком случае, мне просто необходимо поговорить с ним.

– Ксения.

– Где живёт эта женщина? – девушка поднялась с кресла, с твёрдым намерением разыскать Арсения.

Андрей Михайлович, молча, написал на листке бумаги адрес. Присев в реверансе, Ксения Карницкая покинула хозяна «Дюссо».

***

Елена, поправляя подушку под головой сестры и, с нежностью, говорила:

– Аня прислала тебе гостинцы.

Она протянула Дарье блюдо наполненное яблоками, финиками, печеньем и конфетами.

– Как она?

– Обвенчалась с Василием Антоновичем в воскресенье. Теперь она госпожа Ушакова.

Дарья взяла в исхудавшую руку яблоко.

– Жаль, что в такой важный для сестры день, мы не смогли быть рядом.

– Даша, ты ешь, поправляйся. Аня обещала скоро навестить нас.

– Сейчас нет аппетита. – Девушка отложила яблоко в сторону.

Когда вошёл, Рунич, Елена читала для сестры вслух, Евангелие.

Возле кровати на столике, горела лампа под стеклянным колпаком. Окна плотно зашторены.

Андрей поставил поднос с едой на стол, рядом с блюдом со сладостями и, позвонил в медный колокольчик.

Вскоре на пороге появилась Катя.

– Отвори окно, – приказал он ей и, повернувшись к Дарье, пояснил: – Монастырская келья осталась позади, пора тебе и солнце увидеть.

Девушка поспешно раздвинула шторы.

В комнату хлынул яркий летний день. Даша зажмурилась и отвернулась.

Катя распахнула створки окна на всю ширь и поспешила уйти, оставив хозяина наедине с гостями.

Окна спальни Рунича, выходили в сад и, постепенно, запах цветов заполнил её.

Елена ждала, когда он уйдёт, чтобы попытаться накормить Дашу.

Однако Андрей Михайлович вовсе не собирался покидать их. Он уселся на полукруглую софу и заложил нога на ногу, уставился на сестёр.

Под его взглядом Елена стушевалась, а Даша и вовсе была готова укрыться с головой одеялом. Наконец, набравшись храбрости, робко бросила ему.

– Я не хочу есть.

– Почему?

– Нет аппетита.

– Да, – подхватила Елена. – Даже сладости, что прислала сестра, её не привлекают.

– Даша, ты – слаба. Не будешь есть, не поправишься.

Он встал и, приблизившись к ним, попросил:

– Разреши, Елена, я поухаживаю за своей гостьей.

Не понимая его намерений, Елена уступила ему своё место.

Усевшись на стул, Андрей взял в руки тарелку с бульоном и ложку.

– А теперь, попрошу, мадемуазель, открыть рот. Я – хозяин и ты просто не можешь отказать в такой малости, чтобы не отведать моего угощения.

Зачерпнув ложкой бульон, он поднёс её к губам Дарьи.

Растерявшись, и не зная как поступить, она проглотила несколько ложек еды.

– Хорошо! – похвалил её Рунич. – Теперь кусочек рыбы. Вот так.

Улыбка играла на его губах и серьёзность во взоре сменилась мягкостью.

– Всё, всё, Андрей, – Даша мотнула головой. – Я не хочу.

– Какая это девочка тут у нас капризничает? – он промокнул её губы салфеткой. – Будешь упрямиться, останешься без десерта. А лучше апельсинового желе, которое готовит наш повар, не отыщешь во всём Петербурге. Ну, давай ещё один кусок рыбки скушай.

Елена наблюдала со стороны, как этот незнакомый мужчина, проявляет терпение и заботу о сестре и, удивлялась.

Обращаясь с ней, как с маленьким ребёнком, он сумел заставить её, хоть немного поесть.

Поставив тарелки на поднос, он посмотрел на карманные часы.

– О, милые дамы, моё время истекло. Пора ехать по делам. У вас есть пожелания?

– У меня нет, – отозвалась Елена.

– А у тебя, Даша? – его бархатные глаза ласково смотрели на бывшую монахиню.

– Есть просьба.

– Говори, какая?

– Если можно, в той комнате, где я буду жить, повесить иконы Спасителя и Божьей матери.

– Прости, я и забыл, что тебе негде молится. Напиши мне список, всего необходимого. Я исполню твоё желание.

Выйдя следом в коридор, Елена поблагодарила его.

– Спасибо, Андрей. Наконец она смогла поесть.

– Надеюсь, аппетит вернётся, и Даша пойдёт на поправку. Комната для неё уже готова, но доктор не рекомендовал трогать её до полного выздоровления. Пока, оставайтесь тут.

Провожая Рунича взглядом, Елена задумалась.

***

Район Нарвской заставы, где, в доходном доме, снимала небольшую квартирку Адель Бове, разительно отличался от центра столицы. Только высотой домов он походил на центр.

Дома без архитектурных изысков: арок, эркеров, скульптур, богатых парадных с колоннами и лепниной. Более однообразны и вовсе не нарядные.

Зато в доме, где обитала француженка, не было двора-колодца, в котором не бывает света и воздуха, а только запах сырости и нечистот.

Этот дом выходил тыльной стороной на пустырь и, это позволяло дневному и, солнечному свету, попадая в окна, освещать жилище.

Работая у Рунича, который неплохо оплачивал её труд и, получая подарки от Арсения, Адель удалось скопить неплохую сумму денег и, снять небольшую квартирку в этом доме.

Соседями её оказались семьи квалифицированных рабочих Александровского вагоностроительного завода. По вечерам, в выходные дни, они ходили, друг к другу в гости, устраивали вечеринки и играли в преферанс.

В двух небольших комнатах девушки имелась скромная, самая необходимая мебель и, даже ванная с клозетом, что было большим удобством. Круглая печь топилась дровами и, в холодное время года согревала сразу две комнаты. Маленькая служила кухней и столовой, а большая сочетала в себе гостиную и спальню.

На работу в «Дюссо» девушка добиралась на конке или извозчиком. Но чаще оставалась ночевать в заведении, в комнатах прислуги.

Поднявшись по лестнице на третий этаж доходного дома, Ксения услышала женский смех и узнала голос своего друга.

До боли закусила губы и, сдерживая внутреннюю дрожь, толкнула входную дверь.

Дверь оказалась не запертой.

Она вошла в прихожую и сквозь просвет, в опущенных на двери шторах, посмотрела в комнату.

Арсений сидел за столом заставленным напитками и закусками. Улыбаясь, молодой человек что-то шептал на ухо рыжеволосой красавице, а та заливалась весёлым смехом.

Ксения вздрогнула от боли вонзившейся в сердце.

– Арсений! – вбегая в комнату, закричала она.

От неожиданности, парочка вздрогнула.

– Ксения? – Арсений приподнялся со своего места, но француженка, удержав его за руку, усадила обратно.

– Почему ты здесь? – она пыталась унять внутреннюю дрожь.

– Почему? – держа в руках бокал, ответила за него Адель. – Потому что он живёт здесь, со мной. А вы, как я понимаю, и есть барышня Карницкая? Гляди же ты, на неё, явилась! – не дождавшись ответа, протянула любовнику бокал. – Арсен, дорогой, налей мне вина.

Арсений выполнил её просьбу.

– Что ты здесь делаешь? – не обращала внимания на француженку Ксения.

Наполняя вином свой бокал, он не ответил.

– Арсений Андреевич, нам надо поговорить, но не здесь. Давай уйдём отсюда.

Адель поднялась из-за стола и, смерив глазами хрупкую фигурку Ксении, поинтересовалась:

– Кто вы такая, чтобы уводить моего мужчину?

– Я его сестра.

– Сестра? Она – сестра! – француженка расхохоталась. – То, что вы дочь любовницы его отца ещё не даёт вам право именоваться его сестрой. И разве сестра способна довести брата до такого состояния? Ты хоть знаешь, что он пытался покончить с собой? – разбушевалась француженка. – Сестра! Ты – никто! А, я любила его, люблю и буду любить всегда! Зачем ты сюда пришла? – она была готова броситься на соперницу с кулаками. – Я не позволю тебе забрать его у меня! Убирайся! – она распахнула двери на площадку. – Убирайся отсюда немедленно, иначе я…

– Не надо. – Арсений удержал руку француженки.

Он встал, подошёл к окну и поставил бокал на подоконник. Повернувшись, внимательно осмотрелся по сторонам. В его душе боролись обида и желание простить.

Наконец, первое одержало верх.

Медленно подойдя к Ксении, они вперил в её лицо изучающий взгляд и, насмешливо,

бросил:

– Какая забота! Ты же сказала, что больше не хочешь видеть меня. И будешь молиться за мою грешную душу. Молись! Молись усердней, чтобы Бог услышал твои молитвы.

Ксения схватила его за руку.

– Прошу тебя, уйдём отсюда.

– Ты мне уже всё сказала! – он вырвал руку из её ладони. – Больше этого я слушать не хочу. Понимаешь? Больно очень.

– Уходи, барышня. – Адель указала ей на двери. – Он останется со мной.

Арсений повернулся к француженке.

– Наш ужин испорчен. Жаль. Было весело. Правда, Адель?

– Да! – француженка схватила его за руку и потянула к столу. – Садись, mon cher**. Эта барышня не сможет испортить нам настроение. Не огорчайся. У меня кое-что есть в запасе. Французский коньяк.

– О, ты знаешь мой вкус.

– Знаю, – промурлыкала она, глядя ему в глаза. – А потом. Чем мы займёмся потом?

Изящная ручка Адель, обхватила Арсения за шею, а губы потянулись к его губам.

Ксения больше не могла выдержать такой наглости и цинизма и в ужасе закрыла ладонями лицо.

– Остановись.

– Адель, кто это?

– Умоляю, не делай этого.

Его лицо полыхнуло гневом.

– Оставь меня! – зло заорал он.

Ксения испуганно попятилась.

– Почему ты кричишь?

– Потому что любимая сестра предала меня! Мы с вами, Ксения Сергеевна, просто случайные знакомые.

– Неужели ты останешься с этой девкой?

– Девка?! – взвилась француженка. – Да у меня после встречи с ним, других мужчин не было!

– Ксения Сергеевна, не оскорбляйте мадемуазель в её доме. Уйдите.

Ксения бросилась прочь.

Тяжело дыша, Арсений, оперся о стол руками и, угрюмо замолчал. Адель настороженно смотрела на него.

***

Как только за дочерью Маргариты закрылась дверь, Рунич вызвал Леонида и, написав пару строк на листке бумаги, попросил его отвезти записку в дом господ Карницких.

Через три часа он вошел в кондитерскую и тотчас увидел свою любовницу.

Утончённая и элегантная, Маргарита Львовна сидела за столиком, лениво пила горячий шоколад и ожидала его.

Подойдя, Андрей Михайлович поцеловал протянутую руку и расположился напротив.

– Если ты хотел меня увидеть и удивить то, тебе это удалось. – произнесла она. – Впервые назначаешь мне свидание в публичном месте. Это интригует.

Андрей нелюбезно прервал её.

– Меня очень беспокоит твоя дочь. Она позволила моему сыну войти в её жизнь. Это опасно! И я считаю своим отцовским долгом…

– Отцовским долгом? – в свою очередь перебила его Маргарита. – Вот именно! Уделял бы больше внимания сыну.

– Вместо того чтобы обвинять меня в том, чего нельзя исправить, задумалась бы лучше, нет ли и твоей вины, в том, что Ксения прибегла к его помощи. – Парировал любовнице Андрей. – Всю жизнь я отталкивал Арсения от себя и, тем самым, ожесточил его. Это сбило его с нормального жизненного пути. Понимаю, что потерял его безвозвратно. – Он вздохнул, и устало, посмотрел на Маргариту. – Надеюсь, ты не поступишь так же в отношении своего ребёнка. Ведь ты можешь ей помочь.

Маргарита Львовна опустила глаза. Рунич сурово смотрел на неё.

– Подумай о дочери, Рита.

* mien aimé, le baiser de moi. – Мой любимый, поцелуй меня. (фр.)

** mon cher. – Мой дорогой. (фр.)

========== Глава 14 ==========

Ксения поставила в подсвечники свечи за здравие живущих и за упокой почивших родных.

Склонив голову, постояла перед иконостасом, где в больших киотах, были развешенных иконы. Вечерняя служба закончилась и клиросы, с чтецами и певчими, опустели. Прихожане, один за другим, покидали церковь.

Ещё раз, посмотрев на лик Николая Чудотворца, девушка попросила его услышать её молитвы и сотворить чудо, направив её друга на путь истинный.

Перекрестившись, пошла к выходу. Выйдя за ворота церкви, присела на каменную скамью, передохнуть и собраться с мыслями.

Посещение квартиры девушки, к которой ушёл жить Арсений, не выходило у неё из головы.

Вчера перед ней предстал другой человек. И это был незнакомец. В нём она не узнала смешливого, доброго и покладистого юношу, с которым была дружна.

Вздохнув, Ксения поднялась со скамьи и пошла по направлению к лондо, которое ожидало её возле церковной ограды.

Сумерки опускались на Петербург и в небе уже зажигались первые звезды.

Неожиданно, она услышала:

– Сестричка.

Вздрогнув, Ксения остановилась и поспешно оглянулась. В темнеющей аллее был виден знакомый силуэт.

– Я знал, – он приблизился к ней. – Что найду тебя здесь, в нашей церкви.

– Как? – холодно бросила она. – Ты тоже пришёл молиться и, твоя подруга отпустила тебя?

– Не сердись.

– С какой стати и, на каком основании, я стану сердится и, вмешиваться в твои сердечные дела?

– Ксения, не обижайся.

– Конечно же, я не обижаюсь. Особенно после того, как ты, унижал и оскорблял меня.

– Я был в отчаянье, – оправдывался Арсений.

– Ты был пьян!

– Ты сказала, что больше не хочешь знать меня, а я, глупец, поверил. Хочешь знать правду? – он взял в ладони её руку. – Мне плохо без тебя, Ксения. И я ничего не могу с этим поделать.

Увидев мольбу в его глазах, сердце Ксении смягчилось. И всё же, она не удержалась:

– Кто для тебя эта девушка?

– Она… – Арсений запнулся.

– Твоя любовница?

– Да.

– Хорошо, – за усмешкой она скрыла горечь. – Я больше не вспомню об этом, если ты вернёшься к отцу. Ведь невозможно приезжать с визитами, бог знает куда.

– Я могу надеяться, что ты приедешь?

Ксения снисходительно улыбнулась.

– Можешь надеяться и рассчитывать на меня. Ведь ты же мой брат.

– Не только. Я твой раб навечно!

Арсений проводил её до экипажа. На прощание, Ксения протянула ему для поцелуя руку.

***

Подавая хозяину почту, Екатерина, говорила:

– Нарочный привёз счета за вино. Это письмо для твоих гостей. Какой-то мальчик-посыльный принёс.

Рунич быстро пробежал глазами счета.

– Столько бутылок за одну неделю? Придётся заказывать больше. Спасибо, Катя. – Он положил конверты в стол. – Ещё, какие новости?

– Нужно пополнить запасы провизии для дома.

– Составь мне список необходимого.

В двери постучали.

– Войдите! – крикнул Андрей.

В приоткрытые двери кабинета заглянул Арсений.

– Папа, я помешал?

– Нет! Заходи.

Катерина поспешно вышла, оставив хозяев одних.

– Решил вернуться или в гости заглянул? – полюбопытствовал Андрей.

Сын виновато вздохнул.

– Вернуться.

– Давно бы так. – Проворчал Рунич. – Если бы ты решился расстаться с Адель навсегда, было бы совсем, хорошо.

– Пап, у меня радостная новость.

– Неужели?

– Я помирился с Ксенией Сергеевной и она будет приезжать с визитами. Сам понимаешь, в дом к Карницким я не могу показаться.

– Рад такой новости. – Андрей Михайлович поднялся из-за стола. – Знаешь, а я прочёл твои стихи. Очень хорошие. Даже не думал, что это написал ты. Оказывается, у тебя талант!

– Что ты, – неожиданная похвала отца смутила Арсений. – Какой талант.

– Поверь мне.

Рунич приобнял сына и похлопал его по плечу. Юноша искренне пожал его руку.

– Спасибо.

– Давай выпьем коньячку, а? – предложил Андрей.

– Нет, – запротестовал Арсений. – Вдруг Ксения приедет.

Прикурив сигарету, Андрей Михайлович, как бы между прочим, заметил:

– Думаю, ты правильно поступил, обратив внимание на эту девушку. Ей семнадцать лет, она знатного и очень богатого рода. Единственный ребёнок в семье! Особняки в Петербурге и Москве, фабрики и превосходные имения. Сама она – очень мила. И эта миловидность, со временем, превратит её в красавицу. И самое главное. Девушка не равнодушна к тебе.

– Папа, – прервал его Арсений и рассмеялся. – Ты что, ты… сватаешь меня?

– Ничего смешного в этом нет! – в сердцах прикрикнул на сына Андрей – Тебе нужно выгодно жениться, чтобы сделать карьеру и войти в высший свет Петербурга.

– Совсем недавно ты, пардон, бил меня по физиономии только лишь за невинную дружбу с Ксенией Сергеевной, и вдруг.

Арсений перестал улыбаться и нахмурился. С минуту молчал и уже серьёзно, спросил у отца:

– Ты предлагаешь мне жениться по расчёту?

– Думай, как знаешь. – отозвался уязвлённый Рунич. – Но мне осточертело твоё сожительство с Адель. И в дальнейшем, предупреждаю, я не потерплю приключений с замужними дамами. Мало того, что ты можешь нарваться на дуэль, но после такой славы, ни одна порядочная семья не захочет с нами породниться.

Арсений болезненно поморщился и промолчал.