Текст книги "Темные дни, черные ночи (СИ)"

Автор книги: Anless

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 69 страниц)

Комната, которую ей выделили, оказалась очень светлой и просторной. Она была зашторена, но в окна все еще пробивался тусклый свет засыпающего солнца. Половину комнаты занимала дубовая кровать, устланная шелковыми покрывалами, которая так и манила к себе. Спать Круэлла, однако, не хотела (видимо, отвыкла и от этого, пока была мертва) и, переодевшись в домашнее платье, упала в плетенное кресло возле окна. Джина она не обнаружила, зато был сидр. Женщина налила себе бокал и стала делать жадные глотки. Одно было в ее жизни неизменно – алкоголь по-прежнему избавлял от скуки. Сидр был довольно странным на вкус, но терпимым. Де Виль не спеша отхлебывала понемногу, чувствуя знакомое горячее тепло, разливающееся по телу. Она закрыла глаза, наслаждаясь жаром в животе, о котором так долго мечтала и погрузилась в сонную негу. На землю ее вернула вошедшая Эмма Свон. Круэлла открыла глаза, поставила бокал на столик и подошла к ней: - Ты соскучилась по мне, дорогая? – издевательски спросила она. Эмма твердо посмотрела на нее: - Я благодарна тебе за твою работу, Круэлла. Но не думай, что это что-то меняет в наших отношениях или как-то способно искупить твою вину. Ты никогда не станешь частью нашей семьи или компании. - О, да я и не собиралась пить с вами чай! – весело прощебетала злодейка, откровенно смеясь. Эмма бросила на нее красноречивый предупреждающий взгляд и решительно направилась назад. Круэлла встает и делает несколько шагов ей навстречу уже на не твердых ногах: - Темная! – окликнула она возле двери и Свон обернулась. В глазах Де Виль пляшут огоньки триумфа, когда она с абсолютным равнодушием сказала: - Сейчас я чужая для вас. Но недалек тот час, когда и ты станешь чужой для своей семьи. Мне лучше других известно, каково это – когда в твоей же семье тебя считают изгоем. Тогда мы обязательно поговорим. Пронзительный взгляд Эммы долго скользил по ее лицу, но новая Темная ничего не ответила. Только уходит, громко захлопнув за собою дверь. Круэлла же вновь села в свое кресло, наливая новый бокал сидра и томно улыбаясь. - Ты была права, Круэлла – тяжело вздыхает Темная, опустив глаза в пол. – Я стала не нужна своей семье, как только осмелилась попросить что-то лично для себя. Теперь и я чужая для них и для их мира. Даже для Генри я тоже чужая. Губы Де Виль растянулись в саркастичной улыбке. - Я всегда права, дорогая! Она закрыла початую бутылку джина и поднялась, кутаясь в меха. - А теперь извини, у меня кое-какие дела. Нужно срочно навестить одного коматозника. Передавай привет тому, кто у тебя в голове, я знаю, что он сейчас мерзко хихикает. Не скучай, скоро вернусь, дорогая! И она уходит, шумно закрыв за собой дверь. Эмма грустно смотрит на бутылку виски, содержание которой ушло в умывальник и не может сдержать слез, роняя голову себе на грудь. Тьма в ее голове философски изрекает голосом Румпеля: - Такова плата за Тьму, дорогуша. Ты всегда будешь терять любимых людей. Смирись с этим, так нужно. Ты стала чужой для них и никогда этого уже не исправишь. Но эта жертва не напрасна. Впереди еще много свершений. И ты все преодолеешь. Одна. ========== Глава 11. О Красавицах и Чудовище ========== Белль сидит на самом краешке старого дивана и осторожно гладит руку мужа. Она до этого и не замечала, какие жилистые, сухие у Голда руки. Сейчас же они так безжизненны! Все это, а так же навалившаяся на нее боль от перенесенного в Камелоте и общее беспамятство нагоняет на нее тоску. Она старается подавить слезы, даже запрокидывает голову назад, чтобы не выпустить их из глаз на ресницы, но безрезультатно. Они уже текут солеными ручейками по ее щекам. Пальцы сильнее сжимают руку мужа, судорожно и пьяно, страшно боясь его потерять, ищут пульс, нащупывают его. Сквозь кожу сердцебиение едва прослушивается, но оно есть. Белль переводит взгляд на розу. Когда они путешествовали в Камелот, роза потеряла всего один лепесток. Но оставила один шрам на сердце Красавицы. Теперь же еще два красных огонька упали рядом с самым первым. Белль страшно и тоскливо. Она закрыла глаза, напевая колыбельную, которую в детстве слышала от матери. Она так плохо помнит эту мелодию, совсем смутно, слова почти выветрились из памяти. Равно как и голос мамы с каждым годом все дальше и дальше от нее. Все, кого она любила когда –либо – ушли. И Румпель тоже уходит от нее. Они так много пережили вместе – его Тьму, и ее запои, его ложь и ее флирт с другим. Выстояли. Победили. Но смогут ли вместе одолеть Тьму? Белль посмотрела на мужа снова и опять погладила пальцами его небритую щеку. Она была не уверенна, что в этот раз им удастся победить. - Румпель – качала головой девушка. – Я знаю, между нами пропасть. Знаю, как нам тяжело бывает рядом. Но – прошу тебя, не уходи! Если ты сейчас слышишь меня – борись! Ты должен научиться бороться, Румпель! Я не могу, не могу делать это сама, слышишь? Без тебя – невозможно, невыносимо! Холодный ветер, ворвавшийся в лавку, привел ее в чувство. Белль повернула голову на звук открывающейся двери и тут же вскочила с кровати, прихватив в руки подушку. - Не подходи! Нечего тебе здесь делать, убирайся! – яростно закричала она. Круэлла иронично усмехнулась и обезоруживающе подняла руки: - Спокойно, дорогая! Я всего лишь пришла купить салфетки в машину. - В какую машину? Она же на продажу выставлена! - Правильно. Я намерена выкупить мою машину. Красавица недоверчиво посмотрела на нее, но к кассовому аппарату все же подошла. Круэлла не стала горячиться – она покупает самые дорогие салфетки для авто, и, мило улыбнувшись, рассчитывается. - У тебя и деньги есть? – недоверчиво качает головой из стороны в сторону Белль. - Я никогда не жила бедно, дорогая – спокойно отвечает Круэлла и уже было совсем разворачивается, чтобы уйти, но подле постели Голда застывает. Она с улыбкой хищницы смотрит на Румпеля, лежащего без движения, потом переводит лукавый, искристый взгляд на его жену: - Как мило, дорогая! Красавица кричит о великой любви, но борьбы за нее требует только от мужа. А в чем твоя борьба, дорогая? - Это не твое дело! – огрызается Белль, сверля ее сердитым взглядом из-подо лба. Круэлла апатично пожимает плечами: - Ну конечно, не мое, дорогая. Мое дело – получить, наконец, то, что я однажды потеряла. И в этот раз я все же своего не упущу. - Я надеюсь, у Эммы были очень веские основания тебя воскрешать, Круэлла – покачала головой Белль. – Потому что ты неисправима. Мы все еще настрадаемся от тебя, надеюсь Эмма знает, что делает, хоть она и Темная сейчас. Но я лучше других знаю, что и в чудовище живет обычный человек. Круэлла изумленно приподнимает бровь: - А кто тебе сказал, что моя самая дорогая потеря – утрата возможности убивать, дорогая? В моей жизни есть куда более серьезное упущение. И с убийствами это никак не связано. Она нарочито театрально вздыхает: - Но – что-то я разоткровенничалась тут. Что ж, рада покупке. Я пойду, не буду мешать тебе поддаваться унынию. Она бросает на Румпельштильцхена мимолетный озорной взгляд и гордо направляется к выходу. У самых дверей останавливается и, смерив Белль надменным взглядом, говорит: - Тебе бы пора понять уже, дорогая, что есть вещи, которые ты не в состоянии изменить. На мгновение холодный голубой взгляд вновь застывает на Румпеле, жалком и беспомощном, и она кусает губы, почувствовав на них кровь: - Или – не вещи. И, очень громко хлопнув дверью, так, что едва не вылетели стекла в окнах, уходит. Эмма спустилась в подвал. Лестница, что вела туда, совсем хрупкая, нужно быть осторожной, напоминала она себе, преодолевая ступеньку за ступенькой. Потому что меньше всего на свете ей хотелось умереть сейчас. Хотя жизнь была унылым дерьмом. Она посмотрела на свои ловцы снов. Один, второй, третий. Они были повсюду, у нее уже пальцы так привыкли все время плести их, что, кажется, если она остановится, придут вестники Апокалипсиса и раздавят этот маленький земной шарик. Она села на жесткий деревянный стул около камня, из которого торчал Эскалибур и задумчиво посмотрела на свою главную находку. Меч в камне сиял и отливал серебром, не покорный, все так же непоколебимый. Эмма закусила губы. Как она любила в детстве мультфильм! Ходила на «Меч в камне» несколько раз, сбегала с Интерната, чтобы успеть на сеанс и, открыв рот, наблюдала с волнением за приключениями главного героя. Что однажды сказал ей уборщик прямо во время сеанса? «Ни в коем случае не пытайся вытащить меч, Эмма! Оставь эту идею в покое» Она уже тогда в глубине души знала, что не послушает его. И с замиранием сердца следила за приключениями любимых героев, мечтая, что когда-нибудь свершиться чудо и меч будет подвластен ей, маленькой сиротке Эмме Свон. Ну и правильно, что не послушалась. Все равно Мерлин оказался никудышным прохиндеем, ни на что не способным бездарем. Она боялась признаться себе в том, что Тьма дала ей гораздо больше сил и возможностей, чем тот путь, которым она так долго следовала. Но это была правда. Тьма и ее королева спасли Эмму Свон, маленькую испуганную девочку, от страшной боли. Над ухом зазвенел звонкий смех Румпеля: - Дорогуша, ты все еще грустишь и мечтаешь вытащить меч? - А ты бы не воспользовался этим шансом, а, Темный? - Да, но зачем думать, как бы вытащить меч своими руками, если всегда есть чужие? Руки героя, настоящего и бесстрашного. Как насчет той рыжей девчонки из Камелота? - Мерида? – фыркает Эмма, насмешливо смотря на довольного Крокодила. – Перестань, она же чокнутая! - Именно. Нам нужен кто-то воистину безумный и неистовый. Круэлла бы идеально подошла для этой роли, но она, увы и ах, злодей. - У тебя все сводиться к разговорам о Круэлле. Ты уверен, что Белль – все еще твоя жена? – мрачно улыбнувшись, спрашивает новая Темная. - Белль – жена мистера Голда, дорогуша – Румпель предостерегающе поднимает палец вверх. – Темному, пусть и бывшему, нужна женщина его сорта. - Поздравляю с ее обретением – без эмоций отвечает Свон сверля глазами Эскалибур. Она вновь подходит к камню и с вожделением в глазах смотрит на него. Трогает меч рукой стараясь его вытащить… и больно ударившись отлетает в другой конец подвала. Румпель тут же радостно-мерзко хохочет и потирает ладошки: - Дорогуша , зачем же так упрямиться? Я же сказал тебе, не стоит пытаться вытянуть Эскалибур самостоятельно. Найди лучше того кому это по силам. - Моя семья ни за что не согласиться это сделать. И я не буду ими управлять. Они – единственное, что у меня есть. Эмма предупреждающе подняла руку, видя, что Румпельштильцхен уже открыл рот, дабы возразить. - Нет, не смей, Темный! Я знаю, они обязательно придут ко мне. Я не поставлю свою семью под удар. Ни за что и ни при каких обстоятельствах. - Хорошо у меня нет семьи, дорогая, и я избавлена от этих соплей. Точнее, я свободна. Эмма оборачивается и застает застывшую у дверей Круэллу все с той же изощренной улыбой на губах. Де Виль подходит ближе, крадясь, как кошка, и сверлит новую Темную холодными синими глазами. - Слышала, тебе нужен герой, чтобы вытащить Эскалибур, дорогая? - У тебя есть предложения? Круэлла смотрит на нее глазами, исполненными триумфа: - Голд. Из комы мы его выведем. А он ведь у нас с чистым сердцем. Прежнее ведь почернело и отправилось на свалку. - Чтобы Голд был героем? - ухмыльнулась Эмма. – Ты что, издеваешься? - Ничуть – спокойно возражает злодейка. – Видишь ли, дорогая, Тьма и Свет в общем-то не разделимы, как не крути. И даже если ты найдешь супер-геройского героя, то за ним будет обязательно тянуться какой-нибудь грешок, не факт, что маленький. А вот человек, у которого белое сердце, как чистый лист бумаги, способен на подвиги. - Голд трус, какие еще подвиги! – присвистнула Эмма. - Самые, что ни на есть, обыкновенные. При хорошем стимуле он тебе горы свернет. Всегда можно найти слабую точку и надавить на нее, Темная. Думаю, Крокодил меня одобряет, правда, дорогой? Эмма не могла не отметить что даже не видя Румпеля Круэлла смотрит как раз в его сторону и удивленно подняла бровь. Потом кивнула: - Да он тебя поддерживает. Так какой у тебя план? - Выкрасть Голда из лавки и притащить сюда. Смотри здесь чудные металлические решетки, я уже прямо вижу его привязанного по рукам и ногам к ним – она хищно облизывает губы. – Ну а дальше…. У нас с ним давние счеты, дорогая! - А Белль? – с сомнением спросила Эмма. - Круэлла подвела глаза: - Впервые вижу такую размазню-Темную. Домой пошла, я проверила. И лавку замкнула. Но для тебя один несчастный замок не проблема, Свон. - Она не ночует возле тяжело больного мужа? – не скрывая изумления восклицает бывшая Спасительница. - У некоторых людей, дорогая, очень странные понятия заботы и преданности, дорогая – пожимает плечами Де Виль. Эмма напряженно думает. Если она все таки сможет достать этот проклятый меч из камня, то убьет Свет. Действительно ли она этого хочет? Ведь где-то там ее семья, ее близкие и родные люди. Разве может она обречь их на страдания, если когда-то поклялась их защищать? Круэлла склоняется поближе к ее лицу и жаркое дыхание ее щекочет Эмме ухо и шею: - Не думай о людях, которые из своих принципов сделали тебе больно, Свон. Мсти им. Ты полюбишь месть, когда почувствуешь ее сладкий вкус. Прими, наконец, то, что дает тебе Тьма и наслаждайся этим. В душе у Эммы будто буря поднялась. Она упрямо качает головой, закусывает до крови губы. Но, едва взглянув на свою визави и поймав холодный проникновенный синий взгляд, понимает – Круэлла права. Это ее шанс, наконец, подумать о себе – впервые за все годы жизни. Бросив прощальный взгляд на притихшего Румпеля, Эмма выходит из своего подвала в ночную Тьму. В городе холодно и мокро, накрапывает дождь. Схватив зонтик и плотнее завернувшись в шубу, Круэлла бежит за ней, и первая с наслаждением падает на кресло старенького Эмминого жука. - Ужасная колымага, дорогая – выносит свой вердикт она, через несколько секунд. – Темной не стоит ездить на такой трухлявине. - Не указывай мне, на чем ездить – огрызается Свон, стиснув зубы и всматриваясь в даль. – Я люблю свою машину. - Как хочешь? – задумчиво говорит Круэлла, уплывая взглядом в окно. Эмма тем временем свернула в знакомый переулок, и немного сбавила скорости: - Слушай, я не понимаю, ты зачем все это делаешь? Только не говори, что в благодарность мне за воскрешение тебя. Все равно не поверю. - Ты можешь навсегда покончить со Светом. Тогда восторжествует одна Тьма. Наступит мое время. И я знаю, что с этим делать. - Будешь убивать? - На свете есть муки пострашнее убийства, Свон – туманно ответила Де Виль, снова уставившись в окно. Белль проснулась от невыносимой жажды. Пить хотелось так сильно, что аж горело во рту. Сонная, нащупав тапочки ногами, она идет на кухню. Почти наощупь находит чайник, таки открывает глаза и наливает воды в ту самую чашку – их с Румпелем символ. Жажда утолена счастливая Белль поворачивается, шагая обратно в спальню и… останавливается от страшной догадки. В доме что-то не так! Пошарив по сторонам, она находит причину своего удивления и хватает ее со стола. Роза под стеклянным куполом сияет всеми красками, ее лепестки, вновь целые и невредимые, переливаются при свете свечи. Белль чувствует, что сердце вот-вот вырвется из груди. Банка с розой второпях брошена на пол и, кажется, разбита, девушка кое-как надевает на себя легкое пальто, совершенно забыв, что она в домашних тапочках и стремительно выбегает на улицу. Она бежит и бежит, как марафонец, не видя перед собой ничего. Ее волосы разлетелись по лицу и плечам, ветер треплет их как флаг, мягкие тапки стали влажными от дождя, а дыхание превратилось в короткие всхлипы. Но это все сейчас не важно. Главное – успеть в лавку. Там, наконец, происходит, такое долгожданное чудо. Румпель просыпается. Белль, как ураган, влетает в лавку, натыкается на какие-то бумаги на полу, расталкивает вдруг начавшие мешать стулья и бежит к дивану, где лежит муж с победным криком: - Румпель, любимый мой! Щеки девушки раскраснелись от долгого изнурительного бега, глаза горят, когда она влетает в нужную комнату и смотрит на постель… Которая аккуратно заправлена. И пуста. Красавица на мгновение застывает на пороге, шаря глазами по всей лавке и робко зовя Румпеля: - Где же ты, Румп? Но ответа она не получает. Тот, кто еще несколько секунд назад лежал здесь без чувств – исчез. ========== Глава 12. Приказы, просьбы и желания ========== Румпель медленно открывает глаза и встретился с кромешной тьмой. В горле пересохло, и бывший прядильщик сглотнул. Он пытается осмотреться, но ничего не видит вокруг себя. Мужчина двигает руками и ногами. И тут до него, наконец, дошло – он не у себя в лавке или в доме, на белых простынях. Он в гостях у Эммы Свон – новой Темной. Руки у него болят, он отчетливо понимал это. Присмотревшись, осознал еще и то, что в данный момент просто привязан к широкой металлической решетке по рукам и ногам. Попытки освободиться бесполезны.