Текст книги "Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)"

Автор книги: Al-kor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)

А еще говорят, у нее был информатор в Янтре, который указывал на зажиточных соседей, – поделилась информацией Лена.

Угу. Был. Очередная завистливая сволочь, живущая по принципу: пусть у меня сдохнет корова, но зато у соседа сдохнут две. Красная шапочка клялась и божилась, что если я выдам ей этого двурушника, то она уйдет и никогошеньки не тронет.

Ты ей не поверил?

Разумеется, нет. Потому что не видел причин, по которым она не могла вернуться в деревню, скажем, назавтра, то есть, когда меня там уже не будет, и учинить погром. Да и судить этого доносчика должна была не она, а односельчане. Так что банду я перебил, стукача выдал селянам. Справедливость по-ведьмачьи.

Хочешь справедливости? Найми ведьмака, – процитировала Лена.

Ну, как-то так. По крайней мере, теперь я могу рассчитывать на то, что на меня не спустят собак, едва я замаячу у жителей Янтры на горизонте. Потому как, может на добро у них память и короткая, но зато плохое они помнят отлично и долго.

Ты ведь не сделал им ничего плохого.

Нет. Даже наоборот, я им помог. Именно поэтому я и рассчитываю, что они позволят нам спокойно дождаться о’Дима на окраине их села. Очень не хотелось бы, знаешь ли, устраивать резню в стиле ведьмаков школы кота.

До этого же наверняка не дойдет? – с некоторой тревогой спросила Лена.

Конечно, нет, – успокоил свою подругу ведьмак. – А мы уже скоро будем на месте.

И что?

До полуночи у нас еще времени воз и маленькая тележка.

И что?

Ну, я тебе организую романтический вечер на природе под открытым небом с костерком и красивыми видами на фоне сельских пейзажей.

А-а, это хорошо, – благосклонно отреагировала Лена. – Но если ты думаешь, что я забуду о твоем обещании погулять по Оксенфурту или рассчитываешь, что этот вечер пойдет вместо того, то ты ошибаешься.

Лен, не ищи в моих действиях и знаках внимания скрытый смысл. Я все помню и ни от чего не отказываюсь. Я просто хочу посидеть и отдохнуть. С тобой. Пока у нас есть время и нам в кои-то веки никто не мешает.

Милсдарь ведьмак, а вы енто… Тута чавой? Аль чудища какая опять где-то рыщеть?

Староста Янтры в сопровождении лучших людей деревни переминался с ноги на ногу у края полянки перед большим раскидистым деревом. Дерево росло у перекрестка дорог, что разбегались в четыре стороны света. А под деревом как раз развели костерок и расположились Геральт с Леной в ожидании Гюнтера и полночи.

Не. Чудищ я вам всех извел, – успокоил селян Геральт. – Я тут просто с девушкой…

Милсдарь Геральт любезно согласился провести меня по местам своей боевой славы, – подхватила Лена. – Например, в вашей деревне он положил конец бесчинствам печально известной банды некоей Красной шапочки. Между прочим, вести о ее зверствах дошли аж до самого Новиграда.

Ух ты-ы! – подал голос кто-то из селян. – Ёпта, ижно в Новограде мы прославились! О как!

Ну что ты, – подхватил второй. – Дык и банда была не хухры-те мухры. Сама ента Шапка была цельным ёборотнем. Да ишо каким злобнючим. Скоко народу они с бандой погнобили – это ж и не сосчитать. Так и не мудрено, что аж до Новограду вести об ихних злодействах дошли.

Это все, конечно-естественно, да, – продолжил свою речь староста. – А мы-то что? А вы-то как?

Писать про вас буду, – сказала Лена. – Увековечу, так сказать, для истории.

Э… Что? – не понял староста.

Ну ба-ать, чё ты глумной-то такой! – растолкав мужиков, на передний план выдвинулась молодая статная девица. – Тринадцатый век на дворе, Новиград под боком, а вы все будто из глуши веленских лесов только что выползли!

Василиса! – сурово сдвинул брови староста. – Я те чё велел? Дома сидеть! А ты куда выперлась? Живо вертайся взад, а то…

Напугал ты ща ежа голой жопой, – ничуть не смутилась отцовской отповедью бойкая Василиса. – Я те, бать, говорю, не страмись перед приезжими. Они наше село прославлять приехали. Может, эти, как их, туристические маршруты тут проложут, дык процветем… Ну, приподымемси то есть. А-а, – глядя на ошалевших от ее заумных речей земляков, Василиса в досаде махнула рукой. – Стоят, как бараны.

Куды подыматься-то нам? Катаклизьма, что-ли будеть какая? – не понял староста. – Слышь, милсдарь ведьмак, ты можешь перевести, чего эта глупая девка глаголить? Я енту молодежь в последнее время чё-то вабче понимать перестал. Вроде говорим на одном языке, а по-разному.

Это она образно расписывает радужные перспективы вашей деревни, – пояснила Лена. – Кароч, мужики, хорошо все будет, – успокоила она уже начавших слегка волноваться за будущее своей деревни янтровцев.

А и ладно, раз хорошо, – сразу умиротворился староста. – Вы тады тут значить увечьте нас для истории, но токо, пожалуйста, прилично и не очень громко. Василиса! – скомандовал он дочери. – Давай домой. Неча тебе тута отираться. Мешать токо милсдарю ведьмаку с его мазелью будешь. Их дело молодое, в смысле, сурьезное. Им сосредоточиться нужно.

Домострой! – буркнула прогрессивная старостина дочка, но ослушаться отца все-таки не посмела, неохотно последовав за ним в деревню.

Через минуту поляна под деревом опустела, Лена с Геральтом остались одни.

Он на что намекал-то, когда завел про дело молодое и приличия? – спросила Лена.

Ни на что. У него от ваших с Василисой просвещенных речей ум за разум зашел. Он, бедолага, уж не знал, что и думать. Вот и ляпнул то, что к носу ближе.

Значит, ждем о’Дима?

Угу. Вот только сейчас подсоберу топлива для костерка, пока еще светло, и засядем.

========== ЧЕГО ТЕБЕ НАДОБНО, СТАРЧЕ? ГЛАВА 4, в которой Геральт примеряет на себя роль Золотой рыбки ==========

Лена с Геральтом молча сидели на расстеленной куртке ведьмака перед весело потрескивающим костром и смотрели на причудливую пляску огня. Лена плотно прижималась к боку ведьмака, приклонив голову к его плечу, а он обнимал ее за талию, иногда поворачивая голову и слегка касаясь щекой ее мягких пушистых волос. Неспешные летние сумерки плавно перетекали в тихую августовскую ночь, на небе появились первые звезды, из полей потянуло холодом. Пахло скошенной травой и туманом, что наползал из низин в поля, как белое молоко. Прозрачный прохладный воздух хорошо проводил звук, поэтому было слышно, как в где-то в дальних деревнях лаяли собаки. Вдали за Понтаром виднелись огни никогда не спящего Новиграда с громадой Башни Иерарха, что чернела на фоне темнеющего неба.

Лена пригрелась под боком у Геральта, и ее слегка заклонило в сон.

Уж полночь близится, а Гюнтера все нет, – перефразировала она строки знаменитого поэта, решив наконец нарушить молчание с тем, чтобы не заснуть окончательно и не прозевать приход Гюнтера.

Не беспокойся, явится, – ответил Геральт. – Уж этот-то своего не упустит.

Ой, хоть бы он и вообще не приходил, – проворчала Лена. – Слу-ушай, а если я ему загадаю знаешь что?

Что?

Чтобы он о нас забыл, – с торжеством выдала Лена. – Как ты думаешь, он исполнит? А если исполнит, то тогда оставит нас с тобой в покое.

И останусь я с этой дрянью на роже, – со вздохом сказал Геральт, имея в виду Гюнтеров знак на виске. – Хотя… Вроде так-то она мне беспокойства не доставляет. Разве что морально давит на нервы. Может, и привыкну со временем.

Только я думаю, не выйдет у нас его таким образом обжучить, – посетовала Лена.

Почему?

У него, поди, заказчиков на желания была туева хуча. Неужели никто до нас не додумался загадать такое простое и естественное желание?

Не знаю, – пожал плечами Геральт.

Наверное, у него есть какая-нибудь подстраховка на случай таких вот скользких желаний, – продолжила теоретизировать Лена.

Может быть. Но попробовать-то мы можем?

Я бы не советовал, – вкрадчивый голос прозвучал откуда-то сверху.

Геральт и Лена дружно подняли головы, чтобы разглядеть незаметно подобравшегося к ним о’Дима, и узрели его сидящим на нижней толстой ветке дерева, полускрытым среди густой листвы.

Подслушиваете? – прищурилась Лена.

А вы уговариваетесь, как меня обмануть. Так что мы квиты, – сказал Гюнтер. – Ох, – он театрально закатил очи к небу. – Почему-то все стремятся меня обжулить. Желания-то загадывать все мастера, это вам только подавай да успевай исполнять, а вот платить по счетам почему-то никто не хочет, все так и норовят уклониться.

Уж кто бы говорил о честности, – заметила Лена.

Если вы обо мне, то мимо цели, моя дорогая. Уж я-то всегда честен с клиентом. Выполняю все по букве неукоснительно. А если клиент сам не знает, чего хочет или не умеет внятно сформулировать свое желание, то тут при чем я?

Это вы подстроили ловушку Геральту, – обличительно направила палец в сторону Гюнтера Лена.

Я? Не-ет, милая барышня. Я тут совершенно ни при чем. Во всем виноват Ольгерд. Это ведь он дал Геральту это задание. Он утаил от него информацию о том, что чудовище – это заколдованный принц, которому можно вернуть человеческий облик, если снять проклятие. А еще он забыл сказать Геральту, что сам же это проклятие и наложил. Так кто из нас лжец?

Вот сучонок! – злобно пробубнила Лена, находясь в некотором замешательстве после разоблачений о’Дима.

Позвольте поинтересоваться, кто именно? – вежливо осведомился Гюнтер.

Ну, Ольгерд, конечно. Если то, что вы о нем рассказали, правда.

Правда, – кивнул Геральт. – Он ведь действительно не счел нужным меня просветить по поводу всего того, что сейчас поведал нам Гюнтер.

Вот видите! – воодушевился о’Дим. – А это значит, мы союзники.

Тебе-то он чем насолил? – спросил Геральт.

Я подписал с ним договор. Задействовал свои способности и связи, чтобы дать ему то, что он пожелал. А теперь он не хочет платить по счетам.

Ты хочешь, чтобы я его заставил? Выбивать долги – не мой профиль, – покачал головой Геральт.

Это как посмотреть, – улыбнулся Гюнтер. – Для этого дела мне нужен не вышибала, а кто-то умный и хитрый, тот, кто побывал в разных переделках и может порой совершить казалось бы невозможное. Короче, мне нужен именно ты.

Та-ак, в ход пошла низкая лесть, значит, дело нечисто, – скривился Геральт. – И кстати, почему ты сам с этим не разберешься? При твоих-то талантах и связях заставить должника заплатить – раз плюнуть.

Видишь ли, тут есть нюанс, – сокрушенно развел руками Гюнтер. – По контракту, прежде чем я приду за долгом, должны быть исполнены три последних желания фон Эверека. Проблема в том, что я не могу быть их исполнителем, а лишь… как бы это сказать, консультантом. И поэтому мне нужен помощник. А я чувствую, что лучшего, чем ты, мне не найти.

И что я должен делать? – спросил Геральт.

Сначала мы навестим фон Эверека. А там посмотрим. И все же я верю, что все кончится хорошо. А после мы все встретимся и поблагодарим друг друга за то, что пережили вместе.

И чего хочет Ольгерд? – поинтересовался Геральт. – Можешь хотя бы сказать, к чему мне готовиться?

Этого я как раз не знаю, потому что он мне своих желаний пока еще не озвучивал.

Просто замечательно! Сделай то-не знаю что, – саркастически изрек Геральт. – Все как обычно. Простое на первый взгляд дело обещает стать неслабой головной болью, – ведьмак вздохнул. – Ладно, идем к Ольгерду.

Рад, что мы договорились, – улыбнулся Гюнтер.

Тогда убери этот знак, – потребовал Геральт.

Я его непременно уберу, – радостно пообещал о’Дим. – Сразу же, как только ты выполнишь три желания Ольгерда.

Ну конечно! – Геральт сердито потер висок в том месте, где красной меткой на нем отпечатался знак. – Вот сейчас этот Ольгерд возьмет и попросит у меня достать луну с неба. И что тогда?

А тогда наш уважаемый Гюнтер о’Дим задействует свои таланты и связи, чтобы построить для тебя лестницу в небо, – сказала Лена. – Даром он что ли у тебя консультант.

И не нужно иронии, – лицо Гюнтера стало серьезным. – Я действительно помогу, чем смогу. В конце концов, это и в моих интересах тоже. И потом, мы ведь союзники. Итак, до встречи в усадьбе Гарин.

Вы уж только слишком долго не задерживайтесь, – попросила Лена. – Чтобы нам не пришлось томиться в ожидании.

Каким еще нам? – с подозрением спросил Лену Геральт.

Только не говори мне, что ты отправишь меня в Оксенфурт одну по ночной дороге. То есть ты, конечно, можешь попробовать, но я даже слушать тебя не буду. Я скажу тебе больше, тут у вас вечно всякие ужасы творятся, так что я от тебя вообще ни на шаг не отойду, – тут же заявила ведьмаку Лена.

М-да. Тот редкий случай, когда мне действительно нечего возразить, – признал Геральт. – Ладно, делать нечего, придется брать тебя с собой. Только когда прибудем на место, я тебя прошу, от меня действительно ни на шаг. И лучше не вступай с его архаровцами ни в какие диалоги и дискуссии. Честно говоря, они не очень интересные собеседники.

Угу, – послушно закивала Лена. – Я буду вести себя тихо-тихо, как мышка, – пообещала она.

Тогда пошли. До этой усадьбы нам еще порядком топать.

Вот же не нашел этот Гюнтер другого времени для встречи, – бурчала себе под нос Лена, следуя за Геральтом по дороге, которая шла в обход небольшого озерца и вела, по всей видимости, к имению, где ныне обитал Ольгерд. – Полночь ему подавай обязательно. Как будто днем нельзя было сказать то, что он хотел. Все понтуется, нежить двузубая.

Что ты там все бухтишь? – спросил Геральт.

Я говорю, темно, хоть глаз коли. Дорога еще с ухабами и рытвинами. Того и гляди запнусь обо что-нибудь или оступлюсь в темноте и ноги переломаю или нос разобью.

Так держись за меня, – предложил ведьмак.

Да-а, – опасливо протянула Лена. – А вдруг из-за кустов выскочит какая-нибудь нечисть. А у тебя на руке я висю.

Здесь нет нечисти. Да и кустов, из-за которых она могла бы выскочить, тоже не наблюдается.

А вот там, смотри, кто-то бродит, – Лена указала на неясные силуэты, перемещающиеся вдоль берега озерца.

Это утопцы, – сказал Геральт.

И ты так спокойно об этом говоришь! – тут же всполошилась Лена. – Разве тебе не надо идти и убить их?

Зачем?

Они же сейчас нас жрать кинутся!

Не-а. Они, во-первых, слишком далеко и нас не видят. А во-вторых, они уже кого-то жрут.

А-а, это хорошо, – с облегчением выдохнула Лена, но потом спохватилась. – Ой! Бли-ин, Гера-альт! А может надо бежать спасать?

Поздно. То, что они кушают, в спасении уже не нуждается.

Ну тогда надо их перебить для профилактики.

Не, Лен, так дела у нас, ведьмаков, не делаются. Будет заказ – пойду бить. А пока мне за них не уплочено – пусть гуляют.

Фу, какой ты меркантильный!

Ага, – согласился Геральт. – Раз заказа на них нет, значит они никому не мешают. Так чего ж я полезу, куда не просят.

А вдруг кто-нибудь на них случайно нарвется?

Добрые люди по такой глухомани не бродят, – сказал Геральт. – А недобрым да дуракам, которые сами лезут, куда не надо, никто не виноват.

Ох, ну и страхи тут у вас, – вздохнула Лена. – Я удивляюсь, как это вы еще не повымерли тут все.

Скажи это придуркам, которые утверждают, что ведьмаки скоро станут не нужны, потому как чудищ в нашем мире почти не осталось.

Городские хлыщи какие-нибудь, которые за стены и носа в жизни никогда не казали, – решила Лена. – Хотя, ведь в городских канализациях тоже утопцы живут.

О-о, я тебе больше скажу, в той же Вызимской вообще кого только не было: и гули, и грайверы, даже скоффина каким-то чудом туда занесло. А под купеческим кварталом в одном отнорке, где раньше были какие-то эльфьи постройки, даже альп поселился. А что там по ночам на кладбище творилось… У-у!

Ты в Вызиме-то, наверное, не бедствовал, – предположила Лена.

Да не жаловался. В городах и народ побогаче, и платят получше. Разве что городские монстры все-таки имеют одну неприятную особенность.

Какую?

Они очень быстро заканчиваются. И тогда снова приходится идти на большак.

Так вон, в Велене, поди, работы для вас навалом.

Это да, – согласился Геральт. – Только платить за нее некому. После войны деревни стоят пустые. Разве что трупоеды начнут меня нанимать в борьбе против конкурентов за места кормежки.

Ой, Геральт, смотри, усадьба какая-то, – Лена указала на каменный забор, что тянулся с правой стороны дороги. – Вроде большая, а кажется заброшенной. Вдруг тут призраки живут?

Не. Это дом Мольдави, – попробовал успокоил девушку Геральт.

И чего это за Мольдави такая? – спросила Лена, так как по игре она что-то навскидку такой фамилии не припоминала.

Не такая, а такой. Это купец, который приобрел дом, а к дому прилагался голем. Только Мольдави про это не знал.

А-а. И чё?

Купец дал объявление, обещал неплохие деньги тому, кто разберется с лихом, которое рушит его дом. Ну, голема-то я уничтожил. Только этот каменный болван успел к тому времени развалить дом уже очень основательно.

Наверное теперь-то тут точно поселились призраки, – предположила Лена. – Люди, которых убил голем.

Лен, хватит фантазировать. Во-первых, этот голем никого не убил. Во-вторых, там, где ставят големов, не может завестись уже никто. Голем охраняет территорию от живого и неживого – ему без разницы. Если движется и не хозяин, значит – враг. А любой враг подлежит немедленному уничтожению.

Понятно, – кивнула Лена.

Некоторое время они шли молча. А потом Лена, которая продолжала крутить головой, всматриваясь в темноту и вздрагивая от каждого шороха, снова затеребила Геральта за рукав.

Гера-альт, посмотри вон туда. Что это?

Горит что-то, – пожал плечами Геральт, глядя на зарево, что виднелось за пока еще дальним лесом. – Похоже, усадьба, в которую мы направляемся.

Это что выходит, Гюнтер, нас не дождавшись, подпалил ее к чертовой матери вместе с Ольгердом? Наверное, специально, чтобы Эверек не смог загадать свои желания. И теперь… – Лена задумалась, так как что, по ее мнению, собирался делать в этом случае Гюнтер, она еще не решила.

Давай, мы все-таки доберемся до места, а там уж выясним, что к чему, – посоветовал Геральт.

Усадьба горела ярко и весело, взметывая в ночное небо широкие языки пламени и выстреливая в темноту снопами искр. От огромного костра, в который превратился дом, вокруг было светло, как днем.

Лена и Геральт, пройдя по длинной аллее, ведущей к дому, остановились на довольно приличном расстоянии от горящего здания. Лена, которой было немного не по себе от гула пламени и громкого треска лопающейся от жара черепицы, предпочла остаться за спиной Геральта. Так ей было как-то спокойнее.

Перед крыльцом в гордом одиночестве и унылой задумчивости стоял какой-то вахлак с черным оселедцем на макушке, как у запорожца. К удивлению Лены, которая внутренне уже изготовилась к неприятностям, вахлак встретил Геральта очень радушно, затем они перекинусь парой шуточек, а потом ведьмак буднично заметил:

А у вас имение горит. Заметили?

Это? Ах, да. Ну, ты знаешь, как бывает: пирушка так хорошо пошла, танцы, выпивка, веселье. Ну и нас немного занесло.

А где Ольгерд? – поинтересовался Геральт.

Да чтоб я знал. Где-то здесь, наверное.

Их беседу прервали чьи-то истошные вопли. Затем на площадку перед горящим домом вышли мужчина и женщина, которые волокли за собой еще одного мужчину. Именно он-то и оглашал своими стенаниями окрестности. Женщина ногой, обутой в щегольский сапог, выкатила к крыльцу широкий осиновый кряж. Мужчина, который держал страдальца, заломив ему руки за спину, ударом по ногам заставил того сначала упасть на колени, а затем, пригнув его голову, пристроил ее на кряж, как на плаху. Женщина, недобро ухмыляясь, вытащила саблю…

И тут до Лены дошло. Сейчас беднягу казнят. Прямо на ее глазах ему отрубят голову. К такому зрелищу цивилизованная девушка была явно не готова.

Ге… Геральт, – пролепетала она, цепляясь за куртку ведьмака. – Это они чего? Надо что-то сделать, наверное. Они же сейчас его убьют. А я… Я этого не вынесу, – пригрозила она, явно налаживаясь в обморок.

О, нет! Лен, только не это. Ну, ладно, погоди. Ты, главное, в обморок не падай. Я сейчас с ними поговорю.

Далее Лена, все-таки передумавшая лишаться чувств, прослушала, как задиристая дамочка для начала лихо нахамила ведьмаку. Почему-то при этом Лене сразу вспомнилось, как в игре, выпуская кишки и снося головы очередным напавшим на него бандюганам, Геральт частенько повторял: «никак вы, блядь, не научитесь». Кажется, сейчас был именно тот случай, когда эта реплика пришлась бы к месту. И действительно, всего две не особо трезвые рожи против ведьмака. На что они рассчитывали? Видимо, и мужику, и тетке не терпелось расстаться с жизнью, причем, хоть и простым, но весьма болезненным способом. И Геральт уже был готов им в этом посодействовать, но тут на сцену вышло новое действующее лицо.

Ольгерд фон Эверек появился, как и положено персоне его ранга и положения, помпезно и пафосно, что называется, с выходом на левую ногу. Впрочем, на Геральта его триумфальное появление должного впечатления не произвело, а вот Лена со своей стороны вынуждена была признать, что харизматичности и своеобразного обаяния Ольгерд был явно не лишен (хотя до Геральта ему все равно было как до луны, в этом Лена была по-прежнему убеждена твердо). После короткого обмена любезностями Ольгерд вызвал ведьмака на поединок, и начался эпичный фехтовальный махач.

Фон Эверек оказался ловким, быстрым и умелым бойцом. Он успешно парировал стремительные атаки Геральта, каким-то непостижимым образом успевая блокировать удары ведьмачьего меча, которые и разглядеть-то обычным глазом не получалось.

Лена, как и соратники Ольгерда, завороженно наблюдала за боем, хотя отслеживать удары ей, как и остальным, приходилось, ориентируясь лишь на звон мечей. Впрочем, она понимала, что ведьмак пытается пробить защиту Ольгерда, видимо, рассчитывая, что в какой-то момент он начнет уставать, потеряет концентрацию и ошибется, и вот тогда-то Геральт его подловит и достанет. Но пока Ольгерд вовсе не выказывал признаков усталости. Ведьмак продолжал осыпать фон Эверека ударами, время от времени слегка смещаясь то влево, то вправо, стараясь найти брешь в обороне Ольгерда.

Картина схватки двух мужчин, которые на фоне пылающего поместья под звон мечей, казалось, исполняли какой-то странный, дикий и завораживающий танец, уже казалась Лене каким-то сюром, как вдруг… Она не заметила, как это случилось, только привычный звон вдруг перешел в скрежет, потом Геральт стремительно отпрыгнул, острие сабли Ольгерда прошло в каких-то миллиметрах от его груди… Еще удар, снова уворот… А потом Ольгерда вдруг не стало. Вместо него там, где он только что стоял заклубился черный дым, формируясь в дрожащие контуры призрачной фигуры, держащей начинающую отсвечивать красным саблю. Черный туман в мгновение ока переместился к Геральту, сабля Ольгерда на замахе со свистом рассекла воздух, оставляя за собой алый след… Лена ахнула от ужаса, запоздало подумав, что даже не успеет закрыть глаза, чтобы не видеть того, что будет дальше. Однако до ушей ее донесся привычный звон. Ольгерд, явно не ожидавший, что его удар может быть отражен, ошеломленно опустил саблю, отступил на шаг и как-то неожиданно и сразу обмяк. Туман рассеялся, и вновь обретший плоть Ольгерд странно дернулся, будто пораженный электрическим разрядом.

Лена, приоткрыв от изумления рот, смотрела, как с клинка его сабли на рукоять, а потом и на самого Ольгерда перебираются юркие красные вьюнки-молнии, закутывая его в некое подобие кокона. Эверек стоял, обессиленно поникнув головой, кашляя, держась за грудь и, похоже, не имея сил сдвинуться с места. И Геральт, разумеется, не преминул воспользоваться беспомощным положением противника, просто и без затей вогнав ему свой меч прямо в сердце.

Ольгерд еще раз дернулся, красный кокон из пляшущих вокруг него вьюнков рассеялся. Эверек посмотрел на торчащий из его груди меч, который все еще продолжал держать Геральт, а затем неожиданно подался вперед, насаживаясь на лезвие еще глубже, так, что острие вышло у него из спины. Видимо, такого Геральт, все-таки не ожидал, однако, когда Ольгерд схватил его за руку и попробовал замахнуться своей саблей, среагировал мгновенно: сложил пальцы свободной руки в знак аард и отбросил противника, успев при этом освободить свой меч, резко выдернув его из тела Ольгерда.

А потом все получилось быстро и страшно. Лена даже не смогла уследить, как Геральт сократил расстояние до Ольгерда на длину меча, собственно, самого удара она тоже не увидела, проследив его траекторию лишь по линии из красных капель, что летели за ведьмачьим мечом.

Ольгерд, которому ведьмак почти снес голову, неуверенно сделал несколько шагов назад на подгибающихся ногах. Его голова продолжала болтаться за спиной, держась лишь на куске кожи. Кровь из перерубленных артерий сначала хлестала фонтаном, заливая грудь Ольгерда в распахнутом вороте белой рубахи и забрызгивая его расшитый кунтуш, потом кровотечение замедлилось – и почти безголовый Ольгерд, который, похоже, и не думал умирать, выправился, выпрямился и хлопнул в ладоши, видимо, аплодируя победившему его ведьмаку.

Хороший удар. Ты победил, – констатировал он.

Ёптить, чем он говорит-то? – пролепетала обалдевшая от увиденного Лена.

Ей, конечно, никто не ответил, так как архаровцы Ольгерда, видимо, тоже были изумлены до крайности, но не тем, что их атаман может говорить, находясь в таком состоянии, а тем, что его вообще кому-то удалось до этого состояния довести.

Тем временем неумерший Ольгерд, видимо, посчитав, что голову все-таки неплохо бы вернуть на место, завел руки за спину, ухватил сам себя за рыжий чуб и рывком приставил голову к все еще продолжающей слегка кровоточить шее. Потом он слегка подергал себя сначала за челюсть, а потом – за уши, видимо, чтобы башка окончательно встала на положенное ей место, покрутил головой, чтобы вновь дать ей привыкнуть к своему обычному положению, сплюнул и повернулся к Геральту, который молча пронаблюдал за метаморфозой, случившейся с фон Эвереком, и теперь вновь стоял с мечом наготове, собираясь продолжить бой. Но Ольгерд, видимо, больше не был настроен разбрасываться своими частями тела, поэтому, подобрав ранее выпавшую из его руки саблю, он вбросил ее в ножны, показывая этим, что бой окончен.

А теперь, может, ты мне скажешь, почему ты лезешь не в свое дело? – поинтересовался фон Эверек у ведьмака.

Я хотел… помешать кровопролитию, – пожал плечами Геральт, глядя на заляпанного кровью Ольгерда и понимая, что в свете только что случившегося его заявление звучит довольно странно.

Браво-браво! Геральт – благородное сердце, – сыронизировал Ольгерд. – Ну, все не без пользы, – заметил он. – Теперь ты, по крайней мере, знаешь, что мне не так легко потерять голову. Отпустить! – приказал он своим в отношении ошалевшего от страха и теперь боящегося поверить в свое чудесное избавление мужика.

Ты бессмертный? – поинтересовался Геральт, понимая, что после трюка, который ему только что продемонстрировал Ольгерд, этот вопрос был, пожалуй, риторическим.

Тем не менее, фон Эверек решил на него ответить, довольно подробно и многословно начав излагать свою точку зрения на бессмертие и анализируя все плюсы и минусы вечной жизни. Геральт, которому эта тема не была особо близка, явно не ожидал, что Ольгерд окажется столь словоохотлив, и поэтому поспешил сменить тему.

Знаешь, что это за знак? – спросил он, указывая на свой висок.

Догадываюсь. Ты связался с опасным человеком, ведьмак.

И кому за это надо сказать большое человеческое спасибо? – проворчала Лена, которая все-таки не выдержала и решила подобраться поближе к центру событий.

Это еще кто? – Ольгерд неодобрительно посмотрел на Лену.

Моя… – Геральт слегка запнулся, видимо, не зная, как ему представить Лену для Ольгерда, а главное, как ему определить ее для себя. – Она со мной. И, кстати, она права. Если бы не ты с твоим заказом, я избежал бы встречи с этим самым опасным человеком.

Который на самом деле еще и ни фига не человек, – снова пробурчала себе под нос Лена.

Послушай, Геральт. Я так понимаю, ты пришел сюда по делу, – сказал Ольгерд. – Потому что я не думаю, что ты проделал путь от Оксенфурта до этой усадьбы для того, чтобы поглядеть на горящий дом, поиграть в благородство, спасая всяких придурков, подраться и поболтать со мной о всякой всячине.

Я убил бестию в каналах, – перешел к делу Геральт. – Твой заказ выполнен. Плати.

Мои поздравления, – голос Ольгерда звучал абсолютно безэмоционально. – Я заплачу, как уговаривались. Трудный был бой?

Когда я убил чудовище, оно превратилось в человека, – Геральт посмотрел Ольгерду в глаза. – Ты знал, что так будет?

Ну конечно, знал, – все трое обернулись на голос и увидели Гюнтера о'Дима, который внезапно появился, как казалось, из ниоткуда и теперь направлялся к ним. – Да ведь я тебе уже об этом говорил.

А мало ли что вы говорили, – неожиданно вступилась за Ольгерда Лена. – Откуда нам знать, что вы сказали правду? Я думаю, что надо выслушать обе стороны. Вашу версию случившегося в каналах мы слышали, а что по этому поводу думает Ольгерд?

Ха, вот уж не думал, что ведьмак приведет мне адвоката, – усмехнулся фон Эверек.

Я просто хочу разобраться, – сказала Лена.

Ну хорошо, я расскажу вам грустную и весьма поучительную историю о том, как офирский принц стал жабой, – согласился о’Дим. – Итак, наш герой Ольгерд влюбился в прекрасную девушку по имени Ирис. Но ее родители выбрали себе в зятья офирского принца. Ольгерд возненавидел своего более удачливого соперника…

Он не был мне соперником! – вспылил Ольгерд. – Ирис не любила его. А ее родители предпочли его мне исключительно из-за того, что он был богат, а я – увы. И кому как не тебе знать это! Уж если начал рассказывать, так давай, говори всю правду.

Я излагаю факты, – Гюнтер даже бровью не повел в ответ на вспышку Ольгерда. – Их подоплека меня не касается.

Да если бы не подоплека, ты был бы не нужен!

Если бы да кабы, – развел руками Гюнтер. – История не знает сослагательных наклонений. Итак, я, с вашего позволения, продолжу. Сначала Ольгерд просто хотел убить конкурента за руку и сердце Ирис, но потом счел, что это слишком легкая кара за то, что тот перешел ему дорогу. И он обрек офирца на страдания – жалкую жизнь в обличье чудовищной жабы. А когда ему наскучили мучения принца, он решил убить его, разумеется, чужими руками. Ольгерд дал объявление на жабу в каналах, а Геральт прочел его, взял заказ… Впрочем, дальше вы знаете.

Нет, не знаем, – продолжила настырная Лена. – Вот у меня целая куча вопросов. Как Ольгерд сумел превратить человека в страхолюдину? На мага-то он совсем не похож.

Леночка, – с деланым удивлением протянул о’Дим. – Уж вам ли не знать, что пожелания, высказанные, так скажем, искренне, с нервом и должным душевным надрывом, вполне могут и исполниться. Для этого вовсе не обязательно быть колдуном, главное, хорошо вложиться эмоционально – и все получится.

Ну да, особенно, если пожелать какую-нибудь гадость, – проворчала Лена. – Хорошее-то хрен исполнится, сколько ни надрывайся.