Текст книги "Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)"

Автор книги: Al-kor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 68 страниц)

Трисс сориентировалась в ситуации мгновенно и тут же сорвалась в стремительный бег со скоростью, которой мог бы позавидовать даже пикирующий на добычу грифон. Ее соперницы, грохоча по полу острыми каблучками, ринулись в погоню. Ведьмаки, благодаря своей нечеловечески быстрой реакции, успели отпрянуть с дороги мести разъяренных геральтовых пассий. Те же, кому не удалось увернуться от четырех фурий, сметающих все на своем пути, дабы восстановить справедливость и продолжить бой, сейчас поднимались с пола, охая и потирая ушибленные места. Дружный цокот каблучков по каменному полу стих, и до собравшихся в зале донеслись ругань и глухие удары. Это значило, что битва за звание дамы сердца ведьмака Геральта возобновилась и закипела с новой силой.

– Вернемся к нашим лауреатам, – Смерть вновь принял торжественный вид и сделал характерный жест, поправляя несуществующий галстук. – Следующий приз вручается Кейре Мец. Номинация по некоторым причинам мне совсем не приятна, но в данном случае, я не должен быть пристрастен. Итак, Кейра Мец – победительница чумы. Поприветствуем, товарищи.

– Ну, чё ты застыла-то, – подтолкнул свою подругу Ламберт. – Иди за призом. Или тебе каждый день их вручают, что аж ставить уже некуда?

– Так наоборот, в жизни никогда не получала.

Кейра прошла к столу, Смерть вручил ей какой-то блестящий сюр и пожал руку.

– Желаю успехов в дальнейших научных изысканиях и в личной жизни.

– Не понимаю, за что приз-то? – тихонько спросила Кейра. – Я еще ничего не победила. И, честно говоря, пока смутно представляю даже, с чего бы мне начать. У меня все только в планах.

– Это авансом. Я сам лично попросил настоятельно.

– Вам-то какой смысл?

– А прямой. Создадите вакцину, мне сразу работы меньше. У меня ведь оплата не сдельная, поэтому мне эти эпидемиозные жмуры в несметных количествах как серпом по… Ну, вы поняли.

– Постараюсь оправдать высокое доверие и не разочаровать вас, – с этими словами Кейра направилась обратно к Ламберту.

– Цири побеждает в категории «Лучший навигатор»! – продолжил тем временем Смерть.

– Бе-е-е! – Цири показала язык сгрибившемуся Карантиру. – Понял, ничтожество! Я – лучшая, а ты – отстой!

Карантир обиженно шмыгнул носом, потом резко склонил голову к плечу стоящего рядом Имлериха, его плечи, покрытые меховым плащом, задрожали, из-под железной маски послышались странные звуки, похожие на приглушенное хрюканье.

– Плакса! Нюня! – решила окончательно добить поверженного соперника Цири.

– Нечестно! – выкрикнули Эредин и Имлерих, вставая на защиту своего товарища. – По факту он ничем не хуже! Это ущемление по расовому признаку! Bloede dhoine вместе с их подпевалами Aen seidhe всегда были против честных Ольх!

– Это я-то подпевала! – тут же взметнулся Йорвет.

– Йорвет, тихо ты, успокойся, – схватили эльфа за руки Золтан и Роше. – Как будто ты не видишь, что они тебя специально троллят, чтобы спровоцировать на скандал.

– А его, – Эредин указал на Йорвета, – вообще не должно здесь быть. Он не из нашей части. Его присутствие – это происки грязных и ничтожных сеидхе, которые всегда завидовали нашей силе и мощи.

– Во-первых, вы не правы по поводу расовой дискриминации, – Смерть попробовал успокоить разошедшегося короля Дикой Охоты. – Потому как я, к примеру, вообще нефилим, соответственно мне на ваши людские и эльфьи терки, мягко говоря, наплевать. А, во-вторых, я бы рекомендовал вам быть поосторожнее с этим эльфом. Он же любимец фендома. Ща как ломанутся сюда его поклонницы, чтобы защитить своего кумира от нападок, так этот напор ни одна ткань мироздания не выдержит, порвется к чертовой матери, вот тут-то и настанет хаос и Рагнарек. Именно сейчас это было бы довольно обидно, так как вы только-только отмахались от Белого Хлада.

– Давайте дадим этому чучелу в маске и смешной шапке хоть какой-нибудь утешительный приз, – предложил добрый и миролюбивый Эскель, указывая на расстроенного Карантира. – Ну, пусть он будет лучшим навигатором-покойником.

Услышав это, Карантир зарыдал в голос. Утешать своего бывшего воспитанника пошел даже Аваллакʼх.

– Карантир, ты уже большой мальчик. Хватит плакать. Не вышло в этот раз, выйдет в следующий.

– Да-а, – всхлипывал навигатор, растирая шипастой перчаткой слезы, обильно текущие из прорезей кошмарной железной маски. – Сначала жезл мой слома-али, потом вообще уби-или, приз не дали, Цирька дразнится-а-а!

– Цири извинится, – пообещал знающий.

– Вот еще! – задрала носик ведьмачка. – И не подумаю!

– Ну, Цири, – обратился к дочери Геральт. – Да извинись ты перед этим слабаком и неудачником, чего тебе стоит.

– Ы-ы-ы, – горестно завыл Карантир. – Теперь еще и ведьмак обзывается!

– Можно как-то унять эту кисейную барышню? – Смерти надоело слушать нытье Карантира и он начал терять терпение.

– Дайте ему действительно какой-нибудь приз, – предложил Геральт. – Можете одним из моих поделиться.

– Ну, как вариант, – Смерть наугад сунул руку в мешок. – Та-ак, что тут у нас? Во! За самую эпичную пьянку. Пойдет?

– Пойдет! – дружно согласились все, кроме продолжающего всхлипывать Карантира.

– Хватит ныть, – Эредин оторвал навигатора от плеча Имлериха. – У него от твоих водных процедур все доспехи проржавеют. Иди, вон, дали тебе приз. Выклянчил.

– Я не хочу приз за пьянку! – капризно заявил Карантир, снова налаживаясь истерить.

– Бери, я кому сказал, – Эредин сердито пихнул своего подчиненного по направлению к столу. – Другой, гляди, еще хуже этого будет. Я чувствую, что следующим там лежит что-нибудь из серии «Звезда борделей».

– А я бы взял и этот, и тот, – встрял Имлерих. – Эредин, можно я приз заберу, раз этот чистоплюй не хочет.

– Ты еще мне повыступай! Тебе сколько раз было говорено: шабаши и бабы доведут до цугундера*. Вот и получил по башке своею же булавой.

– Кстати, для Имлериха приз есть, – объявил со своей импровизированной трибуны Смерть. – За неразборчивость в связях.

– Чего? – не понял Имлерих. – Это ошибка! Вы меня с Геральтом перепутали и еще с этим, который бард блядовитенький.

– Нет, все верно. Этот приз ваш по праву.

– Ой, я кажется знаю, – поморщился Геральт. – Ты с ведьмами с Кривоуховых топей спал?

– Ну да. А чё, они симпатичные девчонки.

– А ты их истинный облик видел?

– Не понял. Что не так с их обликом?

– Ты спал с иллюзиями. А на самом деле там такое… – Геральт передернулся.

– Да что не так-то с ними? – настаивал Имлерих. – Покажите мне. Теперь и я хочу знать, с чем я там спал!

– Раз ты настаиваешь… – пожал плечами Смерть. – Вот с этим, – он материализовал в воздухе картинку (в черной рамке и с траурной ленточкой), которая явила на всеобщее обозрение ведьм в их натуральном обличье.

Имлерих упал в обморок.

В это время переставший плакать Карантир, пробравшись к сцене, под шумок копался в мешке с призами Геральта, выискивая подходящие для себя. Эти манипуляции не укрылись от бдительного взора Йорвета, который с начала свары внимательно наблюдал за Ольхами, ожидая от них какого-нибудь подвоха.

– Геральт, смотри, что этот паразит делает! – возопил эльф, указывая на воровато озирающегося навигатора, который поспешно распихивал стыренные вещички по многочисленным карманам своего плаща. – Он твои награды ворует!

– Держи вора! – завопил возмущенный Ламберт.

– Бей его! – поддержал инициативу ведьмака воинственный Золтан, которому давно хотелось размяться да все повода не было.

Карантир, видя, что его раскрыли, попытался было смыться, использовав свои ларадорренские способности, но то ли после смерти их ему отключили, то ли в этом месте они не работали – во всяком случае, исчезнуть у Карантира не вышло, вместо этого он получил увесистую плюху от подскочившего Йорвета.

– А-ай! – одноглазый эльф затряс ушибленным кулаком. – Чертова заразина со своей железной кастрюлей на башке! Ой, как больно! Мужики, я, кажись, пальцы сломал о его шапку, – пожаловался Йорвет.

– Как это может быть? Она же призрачная, – удивился Ламберт.

– А мы тогда вот так! – Золтан потянул из-за пояса секиру.

– Эредин! Аваллакʼх! Помогите! – завопил испуганный Карантир. – Спасайте меня все!

– Давно я так не веселился, – заметил Смерть. – Не жалею, что пришел. А ведь сначала не хотел. Много бы потерял. Не часто, между прочим, случаются такие интересные церемонии. А у вас все так живенько, с импровизацией.

Пришедший на помощь своему навигатору Эредин одной рукой поднял и держал за воротник Золтана, который настолько вошел в боевой азарт, что даже не понимал, почему его ноги утратили опору, а секира, которой он старательно тыкал в направлении Карантира, никак не может достать соперника. Другой рукой король Дикого Гона тормошил своего подчиненного, из плаща которого блестящим дождем высыпались потыренные награды.

– Ни хрена он спиздить сколько успел, – подивился Ламберт.

– А я бы взял его к себе в подельники, – Сиги Ройвен, он же Дийкстра, с уважением глядел на Карантира, которого продолжал интенсивно трясти Эредин.

– Ты вроде в канцлеры Реданокаэдвении подался, – заметил Роше. – Или ты продолжаешь поддерживать связи с преступным миром Новиграда?

– Просто привычка, – поспешил оправдаться Дийкстра.

– Ну-ну, – Талер и Роше переглянулись.

– Что, уже придумываете коррупционную составляющую?

– А чего ее придумывать-то, – неопределенно хмыкнул Талер.

– Гляньте, точно есть «Звезда Пассифлоры»! – напряженную ситуацию разрядил радостный возглас Ламберта, который поднял с пола один из вымпелов и рассматривал его. – От мадам Серенити и ее девочек самому…

– Дай сюда, – Геральт выхватил из рук Ламберта свою награду. – Вот получишь свои призы, тогда и читай надписи на них кому хочешь.

– Предательницы! – театрально заломил руки Лютик, услышав, что и жрицы любви, на признание которых он мог с полным правом рассчитывать, сочли более достойным не его. – Это после всех денег, которые я там оставил, они отдали пальму первенства Геральту? Где справедливость?

– Справедливость в том, что за деньги истинную славу и признание не купишь, – язвительно прокомментировала реплику Лютика Присцилла. – Если тебе самому, как таковому, грош цена, тогда и приходится башлять, авось хоть за деньги кто-то оценит.

– Вы чересчур строги к маэстро Лютику, – вмешался Смерть. – Он тоже заслужил свою награду, причем в очень почетной номинации. Наш Юлиан Альфред Панкрац, виконт де Леттенхоф, он же Лютик и он же широко известный в узких кругах «Малиновый мститель» награждается медалью за спасение благородных девиц.

– От кого, стесняюсь спросить? – поинтересовался Геральт.

– Очевидно, от ведьмака Геральта, – уточнил Смерть. – Переходим к следующему лауреату. Талер! Комитет по филологии, стилистике и культуре речи награждает вас почетной грамотой за самую длинную и витиеватую нецензурную тираду, в которой вы еще и ухитрились ни разу не повториться. Они впечатлены.

– Что значит культурные, интеллигентные люди, – Талер даже расчувствовался. – Умеют ценить изысканные обороты речи во всех их проявлениях. А то только и слышишь: Талер матершинник, Талер грубиян. А я так скажу: позвольте выразить глубочайшую признательность этим замечательным людям за высокую оценку моих лингвистических познаний в столь специфической области языковедения и уверить их в том, что я и дальше продолжу совершенствоваться в технике разговорной речи, ибо именно она дает основу…

– Талер, завязывай, тебя все поняли, – оборвал речь своего коллеги Роше. – Точнее, вот как раз сейчас тебя никто не понял. И если ты еще раз начнешь загинать таким слогом, я тебя сам вот этими руками придушу.

– Вернон Роше! – Смерть перевел взгляд на следующего номинанта. – «Чем дальше в лес, тем толще партизаны»! Это о тебе и твоих синеполосатых подчиненных. А вот и приз. С инструкцией. Перед применением настоятельно советую внимательно прочесть.

– Это чего такое? – Роше крутил в руках странную штуку.

– Нужно для того, чтобы поезда под откос пускать, – пояснил Смерть.

– Положим, откосов у нас полно, а поезда эти я где найду? Что это вообще такое?

– Поезд – это как обоз, но только больше. Намного. Раз так в… цать.

– Так приз – это взрывчатка, что ли? Мощности которой хватает, чтобы развалить в мелкую пыль, к примеру, тайник Сиги раз так …цать? А вот это хорошо, вот за это спасибо, – Роше покосился в сторону притихшего и насторожившегося Дийкстры. – Хоть с партизанством я официально завязал, но у нас под боком завелись такие замечательные соседи, по сравнению с которыми и нильфы – не враги, а так, брызги.

– Премией имени Макаренко за многолетний труд и выдающиеся успехи в воспитании подрастающего поколения, а особенно трудных детей и сирот награждается ведьмак Весемир из Каэр Морхена. Школа Волка под его бессменным руководством выпустила на большак много замечательных ведьмаков. А имя его знаменитого воспитанника Геральта из Ривии стало настоящим ведьмачьим брэндом и подняло престиж профессии на небывалую доселе высоту. Многие дети мечтают стать похожим на Геральта, убивать чудовищ, помогать людям…

– Ага, а еще с ноги открывать дверь к королям, безвозбранно пить водку и трахать красивых баб, – тихонько добавил Ламберт.

– И это тоже, – невозмутимо согласился Смерть. – Обременения без бонусов обычно никого не привлекают. А к тем, кто позиционирует себя героями без страха и упрека, я бы повнимательнее пригляделся. Как правило, за их бескорыстием всегда что-то кроется. И обычно это «что-то» не очень приятное. Да что далеко ходить, ваш орден Рыцарей Пылающей Розы с его последующими чудесными трансформациями во всякое дерьмо – блестящее подтверждение моим словам.

 – Дамы и господа, – Смерть торжественно обратился к собравшимся. – На этом церемонию награждения разрешите считать закрытой.

– Как закрытой?! А я?! Разве мне ничего не полагается? – возмутилась Филиппа Эйльхарт.

– Не полагается. После того, как вы накосячили и насвинячили в прошлой части, ваша деятельность свелась к роли статиста. Да кому нужна слепая опальная интриганка, лишенная влияния, но продолжающая тупо стремиться к власти, к которой ясно, что никто ее и близко не подпустит после всех тех художеств, которые она наворотила в недавнем прошлом. Вы что, всех окружающих идиотами считаете? Глаза-то разуйте… В смысле, вы их лишились именно потому, что, фигурально выражаясь, были слепы уже достаточно долго.

– Вы мне за это ответите, – злобно прошипела Филиппа.

– И последнее, – продолжил Смерть свою речь, не обращая более внимания на ярящуюся магичку. – Данными мне полномочиями я объявляю, что Геральт и Цири за выдающиеся заслуги перед отечеством сегодня награждаются особой привилегией: они могут выбрать по одному представителю из героев, умерших в ходе третьей части саги, и я переведу их снова в разряд живых. Посему, мы втроем сейчас вас оставим. Геральт и Цири подумают, посовещаются и решат, кого они хотят воскресить. А потом мы вернемся сюда, и я исполню их желания.

немного измененная фраза из к/ф «Место встречи изменить нельзя»

========== НЕ СПЕШИ ТЫ НАС ХОРОНИТЬ, А У НАС ЕЩЕ ЗДЕСЬ ДЕЛА. ГЛАВА 4, в которой Смерть дает советы и ведет торг, а Геральт и Цири заключают сделки ==========

– Прежде, чем вы выскажете свои пожелания, хочу предложить вам еще кое-что, – сразу взял быка за рога Смерть, когда они покинули пиршественный зал Каэр Трольде и остались втроем.

– Смерть делает нам предложение, – хмыкнул Геральт. – С чего бы вдруг?

– Причина есть, и она меркантильна, – не стал хитрить Смерть. – Для начала я должен сообщить вам, что еще одного представителя можно обменять, причем совершенно легально. И наконец, – Смерть понизил голос до шепота, – четвертого можно выкупить. Но токо тихо.

– Насчет выкупить, я так понимаю, сделка незаконна, – сообразил Геральт.

– Вроде того. Но если я возьму мзду, то назад уже не сдам. Если я его не заберу, значит он остается жить. Все просто.

– А на фига тебе-то это надо?

– Использую служебное положение в личных целях. Компания-то наша сделала две части и накрылась медным тазом. Мои брат и сестра остались не охвачены. Брат-то ладно, а вот для сестрицы известие, что серия – ёк, стало ударом. Она уж размечталась о славе, известности, толпе фанатов, артах, фанфиках, а тут такой облом. Вот и помогаю семье, чем могу.

– Средства собираешь, что ли?

– Ага. Семья для меня – святое.

– Лучше скажи, что надоела тебе сестрица своим нытьем и мозгоклюйством по самое не могу, – сказала Цири.

– И это верно. Ну женщины, вы же такие эмоциональные.

– Ладно, мы обдумаем твое предложение. А что насчет обменять?

– Здесь все законно. Выбирается кандидатура из одних и из других, первого отпускаю, второго забираю.

– Как выбирается?

– Голосованием.

– Ты представляешь, что там в этом случае начнется? Они даже в процессе награждения ухитрились три раза сцепиться, а тут такой важный повод. Второй конец света невзначай устроим.

– Покойников у нас немного: три Ольха, Эмгыр, Радовид и Весемир, – начал Смерть.

– Кстати, Весемира нам давай обратно, – сказал Геральт. – Тут и думать не о чем.

– Понятно. Весемира вычеркиваем. Я думал, к мертвым еще Крах присоединится, но он выжил. Ты вовремя появился, и Эредин его добить не успел. Менге и Ублюдок Младший на собрание не явились, решили, что им тебя лишний раз встречать резону нет.

– Эти, значит, не явились, а Имлерих тут как тут, – проворчал Геральт. – До чего ж эти Ольхи народ бессовестный.

– Ладно, ты свой выбор сделал. Кого выберет Цири?

– Можно подумать, у нее богатый выбор. Три придурка эльфа и два больных на голову короля. Правда, один из них вроде как ну типа ее отец.

– Так что, Эмгыра выбираем?

– Йорвет, Роше и Талер нас убьют. Да что там, я сам себя должен в этом случае убить, потому что тоже поучаствовал в подготовке покушения на Эмгыра. В общем, я не знаю.

– Па-ап, у меня есть одна идея, только ты обещай, что не будешь ругаться, – Цири заискивающе погладила Геральта по руке.

– Я попробую. Ну, что ты задумала?

– Слу-ушай, па-ап, а давай Эрединчика оставим? – предложила Цири, умоляюще и виновато глядя на Геральта зелеными глазами.

– Цири, ты в своем уме? Что за блажь тебе в голову вдруг вступила? На кой-хрен тебе сдался этот остроухий маньяк?

– Ну-у, скучно без него будет, – призналась Цири. – Врагов нет, воевать не с кем. И что делать будем?

– А твоя дочка дело, между прочим, говорит, – вмешался Смерть. – Прямо в корень зрит. Убив Ольх, вы всю интригу убили.

– Зато сами живы остались, – проворчал Геральт. – А знаешь, как на Скеллиге говорят: живой наживает.

– А кто против-то. Вот и наживайте. Вы сейчас в фаворе. Глядишь, может новую историю про вас придумают. Тут интрига и пригодится, а потом и остроухие в ход пойдут. На них, кстати, спрос хороший. Лучше, чем на королей.

– В чем-то ты, возможно, прав, – немного поразмыслив, согласился Геральт. – К тому же есть у меня одна задумка… А можно это ольховое остроухое величество сюда позвать? Мне нужно с ним кое о чем без свидетелей переговорить.

– Можно. Ща я его к вам доставлю для приватной беседы.

Эредин не заставил себя ждать. Войдя в помещение, он бросил косой взгляд на Цири, потом подошел к Геральту и встал перед ним, приняв несколько вызывающую позу.

– Чего надо? – грубо спросил он ведьмака.

– Вот так бы и дал по этой эльфячьей наглой морде, – ведьмак, сузив глаза, со злостью посмотрел на Эредина.

– Так что тебе мешает? – с вызовом поинтересовался эльф.

– То, что я тебя позвал не затем, чтобы кулаки о твою рожу чесать. Но ты ж не можешь нормально, тебе обязательно надо с подвыподвертом и выходом на левую ногу. Никогда не мог понять, почему вы, эльфы, даже на ровном месте выебываетесь, как вошь на гребешке?

– Ни хрена себе на ровном месте. Наши потери по сравнению с вашими: три к одному, если считать нач.состав. И ваш Весемир уже обратно живой, а мы по-прежнему покойники. Имею я право побеситься по этому поводу?

– Могу тебя обрадовать. Цири хочет выбрать вторым кандидатом на воскрешение тебя.

– Вот это изумили, – с лица эльфа сползло надменное выражение. Он недоуменно моргал своими светлыми глазами, переводя взгляд с Геральта на Цири и обратно. Однако вскоре губы Эредина скривились в самодовольной усмешке, а во взгляде вновь засквозило высокомерие. – Я так понял, твоя дочура уже скучает по мне? – обратился он к ведьмаку, а затем снисходительно посмотрел на Цири. – А, Зираэль? Я ведь тебе еще с твоего первого посещения Тир на Лиа нравлюсь, ну признайся.

– Вообще-то я предпочитаю женщин! – выпалила Цири, которую задели слова эльфа и его снисходительный тон.

– Ты так говоришь, потому что не знаешь, что такое настоящий мужик! – продолжал ухмыляться Эредин.

– Та-ак, – Геральт упер руки в боки. – Ща я одному присутствующему тут настоящему мужику эльфячьей наружности самое дорогое-то быстренько отчекрыжу. Слышь, твое ольховое величество, еще раз скажешь что-нибудь в таком тоне моей дочке, будешь остаток своей вечности королевские приказы фальцетом отдавать!

– Да ладно-ладно, – Эредин попятился от ведьмака. – Вы бешеная какая-то семейка. Что дочушка, что папашка – оба шуток не понимают. Что за привычка у вас дурацкая – сразу за меч хвататься. Прямо слова вам не скажи.

– Короче, ты слышал, – Геральт прервал бубнение эльфа. – Моя доченька хочет живого Эрединчика. А я, как любящий отец, потакаю ее капризам. Так что…

После этих слов перед мысленным взором Эредина всплыла картина: он сидит у дверей Каэр Морхена на цепи и при ошейнике, а Цири кормит своего подопечного Эрединчика объедками с ведьмачьего стола и чешет его за ушком, как собачку. Находясь под впечатление от этого кошмарного видения, эльф со страдальческим выражением лица схватился за сердце и резко опустился на стул (хорошо, что мебель у Краха была надежной и добротной, иначе Эредин рисковал очутиться на полу среди обломков).

– Никогда не понимал этих эльфов, – покачал головой Геральт. – Ну, и чего ты разахался? – обратился он к Эредину. – Цири тебя воскресить хочет, а ты заходишься, как будто она хочет убить тебя еще раз, причем с особой жестокостью. Кстати, что за сердце-то схватился? Боишься, что остановится? Забыл, что ты пока еще покойник?

– С вами все на свете забудешь, – проворчал Эредин. – Чем, интересно, обусловлен ваш приступ неслыханной щедрости?

– Мы просто с Геральтом подумали, что из троицы сдохших королей ты – самый безобидный, – пояснила свой выбор Цири.

– Безобидный? – Эредин явно обиделся.

– Поскольку Белый Хлад больше не угрожает заморозить твой мир, тебе больше нет смысла гоняться за мной. Я вам не нужна, потому что теперь вам незачем мигрировать. Ведь вы можете продолжать спокойно жить на прежнем месте. Понимаешь, обычной, размеренной, нормальной жизнью. А, Эредин, разве тебе самому не надоело носиться по мирам в этих стремных шмотках, бряцая оружием и пугая до икотки аборигенов своими жуткими масками и кошмарным видом?

– Ну, я не зна-аю.

– А тут и знать нечего, – вмешался Геральт. – Сколько лет-то тебе уже? А все не наиграешься, блин, в войнушку и покойников. На себя-то посмотри: маска какая-то уродская, бронька в виде скелета, рукавицы с черепами, ноженки и мечики с росписью под детские страшилки. Во что ты нарядился в свои-то преклонные года да при твоем-то положении? Финтифлюшками обвешался, мульками да феньками, как бунтующий подросток. Не стыдно? Ты какой пример подаешь юным Ольхам? Вот они на своего короля посмотрят и скажут: ростом вымахал, а ума не нажил, потому что взрослый дядька, а все ему развлекалки подавай: на коняжках поноситься да народец попугать. А страной управлять кто будет?

Эредин молчал, уставившись в пол. Ему было совестно.

– Ну ладно, – смилостивился наконец Геральт. – Давай к делу.

– Ну, давайте, – вздохнул Эредин.

– Мы тебя оживляем, а ты подписываешь договор, который обязывает тебя не являться более в наш мир, чтобы чинить тут безобразия и беспорядки, убивать и похищать людей…

– А рабочую силу мне где брать прикажете? Мы ведь на Тир на Лиа работать-то сами не привычные. За нас там все люди делают. А если я теперь своих подпрягу в черную работу, тут и до бунта недалеко. Свергнут меня мои подданные. Как пить дать свергнут. А хоть бы и не свергли, так мы ж делать ни фига не умеем. Ну, я с ребятами хотя бы мечом махать могу, а остальные – вообще ж ничего. Орнаментальная мы порода. Вот верите, не только мужчины народа Ольх, но и наши женщины, например, уверены, что брюки и платья, равно как сковороды с кастрюлями и прочими предметами обихода растут на деревьях вместе с колбасой, свиными окороками и ванильными десертами. И что ж нам теперь, голыми ходить и с голодухи дохнуть?

– А что, кроме как в нашем мире, больше рабочую силу и взять негде? – поинтересовалась Цири.

– Ну, к вам-то у нас тропка давно набита, мы сюда и без навигаторов дорогу знаем, а в другие миры не враз попадешь, особенно теперь. Карантира-то вы нам ухайдокали, остальных навигаторов тоже перебили. Аваллакʼха теперь домой никакими калачами не заманишь: боится, паразитина, что я его кишки на трон намотаю за то, что он нам такой чудесный конец света организовал.

– Карантира можно выкупить или обменять. Смерть разрешает, – сказал Геральт.

– То есть, в других мирах бесчинствовать вы мне позволяете? – ухмыльнулся Эредин.

– Слушай, не надо делать из меня спасителя вселенной, – начал раздражаться Геральт. – Я и свой-то мир спасать не собирался. Это случайно вышло. Я только за Цири впирался, а тут вы со своим концом света… Что мне оставалось делать? Пришлось вмешаться…

– Вот именно! – поддержала отца Цири. – Геральту резона нету за другие миры париться. У них, поди, свои герои найдутся.

– Ладно, давайте, шлепнем договорчик. Кстати, а сколько мне будет стоить мой навигатор?

– Ну-у, – Смерть задумался, поскреб подбородок под костяной маской. – Навигатор-то он был все ж таки хороший…

– Косорукий немного. А если честно, то как следует, – парировал Эредин.

– Так другого-то у тебя все равно нет и больше не будет, – сбить с панталыку Смерть было не так-то просто.

– И все-таки сколько?

– Доля в размере тридцати процентов с добычи.

– Да это грабеж!

– Или ищите дорогу сами.

– Золотой навигатор у нас получается!

– Так он и есть Золотое Дитя. Ведь так Аваллакʼх про него говорил?

– Деревянное-оловянное, башка чугунная и стальные руки-крюки, растущие из задницы! К тому же плакса, истерик, зануда, нытик и придурок.

– Хорошо, двадцать.

– Ну без косы же режешь!

– Пятнадцать и ни процентом меньше.

– Добро, по рукам, – согласился Эредин. – Это как раз по сумме равно зарплате главного навигатора с премией. Будет даром у меня работать. Эх, я бы лучше вместо этого зануды Имлериха выкупил. Тот хоть веселый.

– Так и выкупил бы. А Карантира можно было бы обменять, – предложил Смерть.

– Каким образом?

– При помощи голосования.

– Не-е, он невезучий. Если будет голосование, Карантир даже сам против себя проголосует. Потому что он сам себя терпеть не может.

– Ну и неудивительно, что ты битву проиграл, с таким-то навигатором, – заметил Смерть.

– Может, пойдемте проголосуем, определимся с последним воскресшим и закончим, наконец, с этим, – предложила Цири.

– Согласен, – кивнул Смерть. – Только вот еще что: дабы ускорить процесс, позвольте кандидата в покойники предложу я сам. Есть у меня на примете одна замечательная кандидатурка. А главное, что-то мне подсказывает, что за эту кандидатурку все собравшиеся проголосуют с радостью, а некоторые – обеими руками.

Комментарий к НЕ СПЕШИ ТЫ НАС ХОРОНИТЬ, А У НАС ЕЩЕ ЗДЕСЬ ДЕЛА. ГЛАВА 4, в которой Смерть дает советы и ведет торг, а Геральт и Цири заключают сделки Да, я знаю, что Цири не имеет привычки называть Геральта папой, но этот момент должен был выглядеть "няшно", вот Цири и расслабилась.

========== НИКТО НЕ ХОТЕЛ УМИРАТЬ. ГЛАВА 5, в которой короли приобщаются к демократии ==========

Первые, кого увидели участники приватного совещания, вернувшись в зал, были пять пассий Геральта. Они стояли, все как одна, уперев руки в боки, хмуро и недобро глядя на Смерть в пять пар глаз разной степени подбитости.

– Слышь, Эредин, – шепотом спросил ведьмак короля Дикой Охоты. – У тебя часом в команде вакансий нет? А то я бы, пожалуй, присоединился, поездил с вами какое-то время.

– Издеваешься? Да благодаря тебе у меня вся команда – сплошная вакансия. Если присоединишься, будем ты да я, да мы с тобой.

– Вы чего? – спросил тем временем Смерть нахохленных и растрепанных воительниц.

– Статуэтку упустили, – с досадой процедила сквозь зубы Йеннифэр.

– В воду уронили, – с сожалением добавила Трисс.

– С моста Каэр Трольде, – со вздохом обреченности внесла уточнение Бьянка.

Затем все пятеро дам обличающе посмотрели на Геральта. Смерть обернулся: Геральт стоял, понуро опустив голову под укоризненными взглядами своих пассий, видимо, искренне чувствуя себя виноватым в том, что они потеряли свою игрушку. Смерть даже немного испугался за него, так как на секунду ему показалось, что ведьмак готов прыгнуть за статуэткой с моста.

– Мы уходим! – Йеннифэр, видимо, удовлетворилась зрелищем раскаивающегося без вины виноватого Геральта и двинулась к ведьмаку. Смерть предусмотрительно отошел с ее дороги, не желая быть третьим… хотя, в данном случае седьмым лишним. – Геральт, я заявляю тебе, что ты – сволочь, скотина и бабник. И даже не думай искать меня в порту у Каэр Трольде, в доме рядом с корчмой, в той комнате с единорогом после церемонии. Понял?

– Угу, – кивнул Геральт.

Йеннифэр круто развернулась на каблуках и, чеканя шаг, пошла к выходу. А к ведьмаку подпорхнула Трисс.

– Я направляюсь в Ковир. Когда будешь в тех краях, заглядывай. Вот тут я тебе адресок черканула… – листок бумаги перекочевал в один из карманов куртки Геральта. – Смотри, не потеряй, – с этими словами Трисс быстро чмокнула ведьмака в щеку, оставляя на ней следы помады, а затем направилась к выходу вслед за Йен.

– Если будешь в Оксенфурте, ты знаешь, где меня искать, – Шани чмокнула ведьмака в другую щеку.

– Мы теперь в Вызиму перебазируемся, – сообщила Бьянка. – Представится оказия, найди меня там, буду рада тебя увидеть.

– А я в Туссент, – чарующе улыбнулась Фрингилья Виго. – И чтоб ты знал, я больше не сержусь на тебя за то, что ты меня так жестоко обманул. Так что… – она поднялась на цыпочки и шепнула ему на ухо, – жду с нетерпением.

Геральт, Эредин и Смерть смотрели, как она удаляется походкой «от бедра».

– А ничего такая попа, – заметил Эредин. – Хоть она и людь, но задница у нее зачетная, это ничего не скажешь.

– Угу, – согласился Смерть. – И вертеть она ей умеет. Но мне больше Трисс понравилась, такая цыпочка. Слушай, Геральт, подкинь ее адресочек, а? Может, я ее навещу в Ковире пока ты «не будешь искать» комнатку с единорогом?