Текст книги "Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)"

Автор книги: Al-kor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 68 страниц)

Я узнала об этом буквально полчаса назад. Впрочем, это уже неважно. Как я уже сказала, в моей жизни больше нет места Геральту из Ривии. Поэтому мне все равно, что с ним будет.

Тогда что ты здесь делаешь и зачем просишь меня помочь ему?

Трисс, не разыгрывай из себя дурочку. Ты же прекрасно понимаешь, что я не могу пойти против своих принципов и нарушить данное ведьмаку слово, пусть и высказанное в злобе и запальчивости. Но ты-то можешь! Все знают, что ты никогда не отличалась стойкостью в убеждениях. К тому же, ни для кого не секрет, что ты готова растечься мокрой лужей от одного лишь упоминания имени Геральта. Так что хватит рассусоливать, берись за дело. Ни я, ни Цири, ни Геральт тебе не простим того, что ты все знала и ничем не помогла.

Ладно, не бухти под руку, – буркнула Трисс, начиная сканирование.

Ну, чего там? – в нетерпении спросила Йен.

Пока ничего. Йен, я же попросила не мешать.

Посмотрела бы я на тебя, если бы твой любимый мужчина был в смертельной опасности!

Так смотри на меня и злорадствуй. Только, пожалуйста, молча! Иначе я всем расскажу о том, как ты тут из-за него сепетила. И очередной красивый миф о тебе, как о холодной Королеве Зимы будет развеян.

Ты не отвлекайся, смотри на реку. Видишь что-нибудь?

Обломки.

Чего? – заволновалась Йеннифэр.

Обломки офирского корабля. Видимо, он потерпел крушение, налетев на скалы, а может, попал во вчерашний шторм и его выбросило на берег.

Где это?

Совсем недалеко. Почти сразу за Храмовым островом. Та-ак, погоди-ка, что это там на берегу? Трупы. Смуглые, одеты не по-нашему, у одного из спины торчит клинок с закругленным лезвием. А вот этот, кажется, маг. В руке, которая лежит рядом с его телом и, по всей видимости, при жизни принадлежала именно ему, зажат посох. Да-а, они явно не погибли при крушении корабля, их всех зарубили. Какие страшные раны… Фу-у, мясорубка, – скривилась Трисс.

Наш потрудился? – спросила Йеннифэр.

Похоже на то, – кивнула Трисс.

Его самого не видно?

Нет. Видимо, он порубил их и ушел.

Интересно, куда?

Да уж точно не в Офир.

Хм. Собственно, это все, что мне нужно было знать, – удовлетворилась рассказом подруги Йеннифэр. – Значит, и из этой переделки он выбрался живым и здоровым. Волноваться больше не о чем. Хотя, мне ведь плевать. Кстати, Трисс, если ты думаешь, что я интересуюсь его судьбой, так забудь! Я лишь о Цири беспокоюсь. Девочке нужен Геральт, он всегда благотворно влиял на ее душевное состояние, а ей предстоит такое ответственное дело, как встреча с Дикой охотой, да еще потеря Весемира на нее негативно повлияла… В общем, не вздумай болтать и распускать глупые сплетни о том, что у меня к Геральту остались какие-то теплые чувства. Я его терпеть не могу, в смысле, вообще даже не знаю, кто это такой. Я о нем забыла. И если он к тебе заглянет, так ему и передай. Да не забудь, смотри! Впрочем, что я говорю-то сейчас, да ведьмак к тебе и носа не покажет! Зная, что я нахожусь в кабаре Лютика, он наверняка приползет ко мне с повинной и будет просить прощения. Но, если Геральт к тебе все-таки заявится, так и скажи, что я его не жду в Хамелеоне, не буду слушать его невнятные объяснения и жалкие оправдания, и прощать его после этого я тоже не собираюсь. Да, и обязательно напомни, что, хоть я его и не жду, он все равно должен явиться ко мне, и уж тогда я ему расскажу, что видеть его больше не желаю вообще никогда. Я буду говорить, а он будет слушать, и не уйдет от меня до тех пор, пока я не выскажу ему все, что я о нем думаю. И лишь после этого я выкажу ему свое презрение и выставлю за дверь. Вот так! Надеюсь, ты меня поняла. И только попробуй ему это все не передай.

Йеннифэр грациозно встала, гордо тряхнула головой, от чего ее шикарные волосы иссиня-черным каскадом красиво рассыпались по плечам, а затем, печатая шаг, покинула кабинет своей подруги-соперницы, показательно громко хлопнув дверью.

Да подумаешь, – фыркнула Трисс, когда за Йен закрылась дверь и стук каблуков ее сапожек затих. – У меня, между прочим, волосы не хуже! Притом что Геральт любит рыжих. Хотя цвет осеннего каштана вряд ли можно считать рыжим. Вот лиса Коралл – та действительно была натуральной рыжухой. Эх, жаль, что я в свое время сама не прибила эту мерзавку на Содденском холме, нильфы тогда меня опередили. А вот гадюке Йеннифэр снова повезло. Похоже, от этой чертовой чумы даже заклинания в ужасе шарахаются, уж такая она есть вредоносная стерва. Приползет к тебе Геральт, ага, как же, жди-пожди. А даже если он каким-то чудом надумает тебя повидать, то я его перехвачу и костьми лягу на его пути, лишь бы он до тебя не добрался. Надо как-то исхитриться подкинуть в «Хамелеон» чучело единорога, понасажать там всюду черную пустельгу и повесить на видное место портрет Истредда. И тогда, если Геральт действительно вздумает наведаться в кабаре, то едва увидев всю эту красоту, он тут же развернет оглобли. Только Йен его и увидит. А, сбежав оттуда, восстанавливать свое душевное равновесие он направится куда? Правильно, ко мне. Ну что, Трисс, ты молодец? Да ты просто умница!

С этими словами донельзя довольная собой чародейка уселась перед зеркалом и стала наводить марафет, видимо, чтобы быть во всеоружии на тот случай, если ведьмак действительно заглянет к ней.

Звонкие удары молота о наковальню Лена с Эвелиной заслышали еще на подходах к площади, на которой располагалась мастерская оружейника Хаттори. Затем до ушей девушек донеслись звуки буйного пьяного веселья: чье-то нестройное пение, выкрики, громкие голоса.

Что там такое? – спросила Лена. – Праздник что ли какой-то?

У них тут каждый день праздник, – махнула рукой Эвелина. – Это площадь рядом с портовым борделем и таверной, где пьют моряки и докеры. Натурально, надерутся в корчме, потом культурно отдыхают, душа наружу рвется, просит песен и веселья. Тут под пьяную лавку можно с девушкой на часок близко познакомиться, с друзьями за жизнь попиздеть, морду кому-нибудь набить – все двадцать четыре удовольствия.

О-о, какие крыс-сотки, прям крысо-тульки, – из-за угла прямо на девушек вынесло какого-то пьянущего в дрова гражданина, язык которого заплетался точно так же, как и его ноги. – А давайте пызна… поближ-ж… – договорить фразу до конца гражданину, видимо, было уж очень затруднительно и он, решив, что донес в общих чертах смысл своего послания, потянул руки к Эвелине.

Отвали, – равнодушно и буднично сказала Эвелина, ловко уворачиваясь от объятий нетвердо стоящего на ногах кавалера.

Тот не ожидал от девушки такого пренебрежения к своей персоне, тем более, что в первую очередь он рассчитывал найти в ней всего лишь поддержку и опору в ставшем таким нестабильным и так и норовящем уйти из-под ног мире.

Да куда ж ты пошла, сво… остропизд… тупорыл… – старался подобрать подходящий случаю эпитет мужик. – Ой, бля, кажись, я в штаны нассал, – неожиданно задумчиво изрек он, видимо забыв про девушек.

Однако, тут оживленно, – заметила Лена, выходя вслед за Эвелиной на площадь, которая была полна народу. – И где же твой Хаттори? – она закрутила головой.

Да вон он, – Эвелина указала на противоположную сторону площади. – А с ним, ты погляди-ка, не твой ли Геральт?

Что? – Лена посмотрела туда, куда указывала эльфка и действительно увидела стоящего рядом с кузнецом высокого белоголового мужчину. – Ой ё! – воскликнула Лена и, боясь поверить своему счастью, стремительно направилась к кузнице.

Офирские клинки. Первоклассная сталь, – тем временем одобрительно кивал темноволосый эльф в фартуке и зеленой рубашке с засученными рукавами, внимательно разглядывая разложенное на столе оружие. – Сколько ты за них хочешь, Геральт?

Ну, учитывая, что мне пришлось потрудиться, чтобы их добыть, а также особую редкость этих клинков в наших краях, ясно, что недешево, – ответил ведьмак.

Я не спрашиваю, откуда ты их взял.

Думаю, что тебе это неинтересно. Скажем, бывшие хозяева этих мечей отдали мне их за ненадобностью.

Ага, потому что лишились рук, которыми можно было бы держать эти мечи, – заключила Лена, подходя к разговаривающим мужчинам.

О! Ленусь, как ты здесь оказалась? – одновременно обрадовался и удивился ее неожиданному появлению Геральт.

Да вот, мы тут с Ленуськой решили зайти к Хаттори, присмотреть себе оружие и броню, баллисточку-катапульточку какую-нить приглядеть, требушетик-другой прикупить, в общем, экипироваться для дальнего похода, – сказала вслед за Леной подошедшая к честной компании Эвелина.

Что? – еще больше удивился Геральт.

Ну да. Мы на Офир идти войной собрались. Огнем, так сказать, и мечом.

Зачем? – опешил Геральт.

Чтоб тебя отбить, дурья твоя башка. Ты чего с Ленкой сотворил, изверг! У девчонки второй день все из рук валится, сон к ней нейдет, кусок ей в горло не лезет. О тебе волнуется и беспокоится. А ты стоишь тут, как ни в чем ни бывало, торг ведешь, как заправский Леуваарден.

Лен, – проникшийся эмоциональной речью эльфки Геральт приобнял свою подругу. – Успокойся, нормально все.

Не слушай ты балаболку эту, – улыбнулась Лена. – Хотя, если честно, я испугалась незнамо как, когда ты сначала не пришел, а потом мне про чертовых офирцев рассказали, – с этими словами Лена для пущего спокойствия все-таки уткнулась в плечо Геральта, чтобы в полной мере ощутить, что ведьмак действительно здесь, рядом и не исчезнет, неожиданно развеявшись, будто призрачный морок.

Ну все-все, – Геральт, желая успокоить девушку, слегка погладил ее по спине. – Я живой, здоровый, целый и невредимый. Правда, эти офирцы таки нанесли мне материальный ущерб – оставили меня лишь в штанах и сапогах, забрали куртку, сумку с эликсирами и травами, а главное, мечи тоже отняли. Пришлось мне повозиться, чтобы найти свое снаряжение среди обломков. Хорошо хоть сундук в Понтаре не потонул. Ну так травы промокли, кое-какие флаконы разбились, куртка порвалась. В общем, погнобили мне амуницию. Ну, а я у них взамен мечики конфисковал, как бы в компенсацию.

Геральт, не хочешь себе-то один все-таки оставить? – спросил Хаттори.

Не. Мне эти загнутые клинки не нравятся, не привык я к таким. Ты мне лучше из этой стали сделай нормальный ведьмачий меч.

Как скажешь, – кивнул Хаттори.

Ну что, забирай эти офирские железяки, давай мы с тобой рассчитаемся да пойду я с девчонками домой.

Геральт, а что это у тебя с лицом? – ахнула Лена, присмотревшись и заметив какие-то красные знаки наподобие иероглифов, которые были как будто выжжены у ведьмака на левом виске.

Это временно, они потом исчезнут, – попытался изобразить беспечность ведьмак.

Геральт, не лги мне, – строго сказала Лена. – Это похоже на… На самом деле я понятия не имею, на что это похоже.

Лен, не забивай себе голову всякой ерундой, – попытался успокоить девушку Геральт. – Сейчас придем домой, я отдохну… – он осекся и явно о чем-то задумался.

Геральт, лучше расскажи, как тебе удалось освободиться? – спросила Эвелина.

Корабль попал в шторм и разбился о скалы. Меня приложило по голове чем-то тяжелым, а когда я очнулся, то увидел, что один из офирцев волокет меня за собой по земле, держа за ноги. Всю спину, скотина, мне ободрал о мелкие камни с такой транспортировкой, – выругался Геральт. – Я слышал, как они обсуждали мою дальнейшую судьбу. Надо сказать, перспективы, описанные ими меня совсем не порадовали, поэтому я не стал ждать встречи с офирским владыкой, а предпринял попытку освободиться. Она мне удалась. Правда, сволочь-маг мне бок немного поджарил, но ему досталось от меня гораздо больше. В конце концов, в итоге живым остался я, а он остался лежать на берегу Понтара. Предполагаю, что в скором времени из него получится замечательный деликатес для местных утопцев.

Как придем домой, покажешь мне спину и бок, – велела Лена.

Хорошо, но только быстро, потому как мне еще надо будет заглянуть в два места.

Это куда? – с подозрением и тревогой спросила Лена, которой после пережитых волнений не хотелось отпускать от себя ведьмака ни на шаг и ни на минуту.

К Ольгерду, конечно. Я работу сделал, его заказ выполнил. Теперь он мне должен четыреста крон.

А второе место?

Да так, надо мне с одним там субъектом потолковать.

Хорошо. Только теперь я пойду с тобой, – заявила Лена.

Это исключено, – категорично замотал головой Геральт.

Я после вчерашних страхов никуда тебя одного не пущу, – упрямо сказала Лена. – Геральт, я ж теперь с ума сойду, если не буду знать, где ты.

На зачистку территорий от нечисти и нежити теперь тоже прикажешь тебя с собой брать? – осведомился Геральт. – Помрем ведь мы так с тобою с голоду. Потому как при таком эскорте мне надо думать не о том, как заказанных монстров уконтрапупить, а о том, как тебя от них оборонить.

Ну сейчас-то ты не на гулей с фледерами охотиться идешь, – стояла на своем Лена. – Ну Гера-альт, – заныла она, так как ведьмак ничего ей на сей раз не возразил, и девушка сочла это за добрый знак и признак того, что ведьмак начал сдавать свои позиции. – Мы с тобой никуда не ходим вместе. Только разок с тобой прогулялись и то по канализации.

Ведьмаки, знаешь ли, не особо галантные кавалеры, – заметил Геральт. – Вот и места прогулок у нас довольно специфические.

Ольгерд-то чем специфичен? – спросила Лена. – Он же, в конце концов, не в канализации живет. И он не утопец и не гуль какой-нибудь.

Сдается мне, он еще хуже, – проворчал Геральт. – Во всяком случае, в обществе его и того отребья, которым он себя окружил, такой приличной и порядочной девушке, как ты, не место.

Ну да, мое место у плиты и стирального бачка, – надулась Лена.

Я этого не говорил, – тут же начал оправдываться Геральт.

Да потому что это и так понятно. Я целый месяц сидела дома, выбираясь только на рынок в Оксенфурт. Как рабыня на вас пахала. Вот теперь один раз попросила тебя об одолжении – просто пойти и с тобой прогуляться. И ты сразу против.

Лена, как только я вернусь от Ольгерда, я обещаю, что мы с тобой пойдем гулять по Оксенфурту. Это будет романтическая прогулка. Отметим месяц знакомства и нашей с тобой совместной жизни.

Ладно, – неожиданно легко согласилась Лена. – Я не иду с тобой к Ольгерду, а за это ты меня выгуливаешь по Оксенфурту с романтизьмом, цветами-конфетами-вином и стишатами.

Лен, можно без стишат? – попросил Геральт.

Не-ет, Геральт. Без стишат – это хрень будет, а не романтика. К тому же, я знаю, что стоит пойти тебе на одну уступку – и ты в итоге найдешь способ все свести к вечеру дома с перепихоном, луком-салом-водкой под пиздеж Талера.

Ну не знаю я стихов! – взмолился Геральт.

Ладно, – снова подозрительно быстро смилостивилась Лена. – Я освобожу тебя от обязанности читать мне стихи, но тогда ты возьмешь меня с собой на свою вторую встречу.

Хорошо, пойдем в «Хамелеон», – решил Геральт.

Это еще зачем? – насторожилась Лена, сразу вспомнив, что в этом заведении заседает чародейка Йеннифэр (о чем ведьмак был тоже отлично осведомлен).

Возьму у Лютика какие-нибудь вирши, буду учить, потом их тебе продекламирую. Но только потом без обид.

Пойдем домой, – со вздохом сказала Лена, сообразив, что в данный момент ведьмака ей не уломать, и надеясь взять реванш во втором раунде переговоров уже на своей территории.

========== НА ТОТ БОЛЬШАК, НА ПЕРЕКРЕСТОК. ГЛАВА 3, в которой Геральт и Лена много разговаривают ==========

Лен, а ты, часом, ни о чем не забыла? – спросила уже собирающуюся двигать к дому подругу Эвелина.

О чем? – не поняла Лена.

Про Лютика с Золтаном, – напомнила Эвелина.

Ой! – Лена хлопнула себя по лбу. – Точно! Лютик-то ладно, ему наверное ничего не грозит. А вот Золтан с ребятами может реально парализовать местное речное судоходство.

Это как? – не понял Геральт.

Он пошел набирать команду краснолюдов для засады и абордажа, чтобы тебя у офирцев отбить.

Золтан решил заделаться моряком? – крайне удивился Геральт.

Не. Он вознамерился Понтар перегородить, чтобы ни один корабль по нему не прошел.

Да, в этом весь Золтан, – с гордостью за друга сказал Геральт. – Вот уж кто в беде не оставит, так это он.

Да-да, а еще если краснолюд что-то задумал, то он обязательно доведет дело до конца, – заметил Хаттори. – Это мои соплеменники – в поле ветер, в жопе дым, быстро загораются и быстро остывают. Иное дело – краснолюды. На подъем они не так легки, но уж если с места сдвинулись, то их никакая сила не остановит.

А что с Лютиком? – встревоженно спросил Геральт. – Потому как еще неизвестно, что хуже: кодла решительных краснолюдов или один безбашенный бард.

Лютик отправился к Трисс на переговоры. Будет пробовать убедить ее помочь тебя спасти, – пояснила Лена. – А вдруг она разозлится на барда за то, что он просит за тебя – ее неверного любовника. Возьмет в сердцах – и превратит поэта в крысу.

Да ну, Трисс не такая, – сказал Геральт, хотя уверенности в его голосе все-таки не было.

Надо их предупредить, что тревога отменяется, ты жив-здоров, вернулся в Новиград – и все в порядке, – решила Лена.

Я пошлю парнишку – моего помощника, – сказал Хаттори. – Он пацан бойкий и сообразительный, найдет и Золтана, и барда.

Замечательно. А пока мы его ожидаем, я займусь лечением Геральта, – обрадовалась Лена. – А чё без дела-то сидеть, – она пожала плечами в ответ на недоуменные взгляды Эвелины и Геральта.

Хаттори, который совсем недавно благодаря вмешательству Геральта вновь смог вернуться к своему ремеслу, добро помнил, а посему без разговоров предоставил ведьмаку и девушкам помещение, где Лена могла оказать ведьмаку медицинскую помощь. Ведьмак разделся до пояса, уселся на стул задом наперед, положил руки на спинку стула, поудобнее пристроил на них подбородок и приготовился к экзекуции.

Все-таки странный какой знак у тебя на виске, – подала голос находящаяся тут же Эвелина, в то время как Лена молча и сосредоточенно обрабатывала многочисленные ссадины на спине Геральта. – Будто клеймо какое-то.

Клеймо и есть, – не очень охотно ответил Геральт.

Погоди, ты же сказал, что эти знаки потом пропадут, – припомнила Лена.

Ну да, – подтвердил Геральт. – Пропадут. Позже.

Они что, магические? – спросила Эвелина.

Да.

Геральт, мне все это не нравится, – с тревогой сказала Лена. – Как ты обзавелся магическим клеймом?

Ну-у, это офирцы… Чародей. У них был чародей, он мне эту дрянь на лоб и примагичил.

Как ты планируешь избавиться от этой дряни, если чародей, который поставил тебе клеймо, уже мертв? – спросила Лена.

Да плюнь ты на это клеймо, – Геральт слегка повернул голову, пытаясь посмотреть через плечо на Лену. – Или я тебе с этим «украшением» уже не нравлюсь?

Ерунды не мели! Ты не хуже меня знаешь, что эти чародейские штучки всегда влекут за собой какие-нибудь неприятные последствия.

Ну, хорошо. Если я скажу тебе, что субъект, с которым я собираюсь сегодня встретиться, избавит меня от этого клейма, тебе полегчает?

Субъект, это… – Лена вдруг задумалась, как-то странно посмотрев на Геральта.

Не волнуйся, это не Йен и не Трисс, не чародейка и вообще не женщина, – начал объяснять Геральт, истолковав задумчивость своей подруги в совершенно определенном ключе. – Это мужчина по имени Гюнтер.

О’Дим, – Лена с обреченностью посмотрела на Геральта и плюхнулась на ближайший стул. – Вот же ж блядство! Я его за дверь, так он – в окно.

Что? – крайне изумленный Геральт обернулся к Лене. – Ты знаешь о‘Дима?

А то ж! Первая наша с ним встреча состоялась, когда мы с Машкой сидели на лавочке и мечтали встретить исполнителя желаний. Вишь ты, до зарезу нам он был тогда нужон. Вот вынь да положь! Он и вынулся. Правда, из каких ебеней, непонятно. Прискакал на зов, Чип и Дейл, бля, в одном лице. Гоп-троп, чешуя, ща я вам исполню все! И исполнил. По его подсказке зафигачило нас сперва в междумирье, а потом – сюда. Не знаю, куда занесло Машку, а меня – прямиком к тебе в... Ну, что я тебе рассказываю.

Первая встреча? Значит, была еще и вторая? – насторожился Геральт.

Угу. В семи котах. Пока вы с Талером и Йорветом надирались внизу, он нанес мне визит. Тогда мы с ним просто поговорили.

И о чем же?

О желаниях. Именно в тот раз он меня и напугал чуть ли не до смерти. Вроде вот и голосок у него медовенький, и глазки добренькие, а от речей его почему-то мороз по коже меня пробрал. Поэтому-то вчера, когда он явился ко мне в третий раз, я ему отказала.

Что он от тебя хотел?

Геральт, я не уверена, что о’Дим сам может по-настоящему чего-то хотеть, он лишь исполняет желания других. Вот поэтому ему нужно, чтобы потенциальный клиент у него непременно что-то попросил. А я вчера вечером с ума сходила от беспокойства за тебя. Ой, и чего ж мне только в связи с этим ни хотелось. Ну, а он, ясен пень, учуял – и сразу прискакал. Он был так добр, что предложил свою помощь. Даже мое желание сам четко сформулировал.

Но ты не стала иметь с ним дела.

Нет. Хотя он пытался меня склонить к согласию, играя на моих расшатанных нервах, но… Почему-то мне подумалось, что расплата за его услуги, может оказаться для нас с тобой хуже смерти. Ну и потом у меня уже был план, а также существовал список лиц, к которым я планировала обратиться за помощью. Гюнтер изначально в этот список не входил.

Понятно, – ведьмак вздохнул. – Не добившись ничего от тебя, он решил обойтись без посредников и направился прямиком ко мне. А я, разумеется, был не в том положении, чтобы привередничать. К тому же, он так задал вопрос, что мне ничего не оставалось, кроме как ответить «да».

И он тебя спас? – спросила Лена.

Он дал мне возможность спастись. Скажем, создал ситуацию, в которой у меня появился шанс. Я этот шанс использовал.

И что теперь?

А теперь я у него в долгу.

И что ему от тебя нужно?

Это я должен узнать, встретившись с ним на перекрестке у деревни Янтра сегодня в полночь.

До встречи на следующем перекрестке, – убитым голосом произнесла Лена.

Что? – не понял Геральт.

Он так сказал мне вчера, когда уходил.

М-да. Пожалуй, на встречу с Гюнтером нам действительно стоит пойти вдвоем, – решил Геральт. – Не стоит дожидаться, когда он выберет для встречи с тобой нужный ему перекресток. Может быть, будет лучше, если на этот раз ты сделаешь первый шаг.

Геральт, мы не можем диктовать ему условия, пока ты носишь его метку. Ты – его должник. И у тебя нет выбора.

Но у тебя-то есть.

Да брось ты! – обреченно махнула рукой Лена. – У меня его теперь нету тоже. Ты знаешь это не хуже меня. Но, что самое противное, Гюнтер тоже об этом, разумеется, в курсе. Так что, думаю, он будет говорить, а мы с тобой – слушать.

Ну значит, послушаем. А потом ты включишь свою умную голову и что-нибудь придумаешь, – оптимистично предложил Геральт.

О-о! – брови Лени удивленно поползли вверх. – Как стремительно я начала умнеть и приобрела вес в твоих глазах. В другой ситуации я бы даже сказала: стоило попасть в такую переделку, чтобы услышать от тебя подобное признание. Но… Сейчас это определенно не тот случай.

Я это сказал, чтобы ты не скисала раньше времени, – признался Геральт. – И потом, я действительно отдаю должное твоим способностям, я правда считаю тебя умной и сообразительной.

Прям захвалил, – Лена не выдержала и все-таки улыбнулась. – Ладно, поворачивайся боком. А то Гюнтер со своими загадками и перекрестками далеко, а ожог твой – вот он.

Оставив Эвелину выполнять поручения заговорщиков, Геральт и Лена покинули Новиград через ворота Иерархов, перешли реку по каменному мосту и свернули на дорогу, ведущую в Янтру. Геральт после своих откровений у Хаттори сделался задумчив и молчалив. Может, сожалел, что наболтал лишнего, может, просто обдумывал грядущую встречу с о’Димом. Лена же, несмотря на все свои старания, никак не могла сосредоточиться на предстоящем разговоре с Гюнтером, ее мысли расползались, как тараканы, ни в какую не желая собираться в кучу, и уж тем более – выстраиваться в стройную теорию. Все-таки недавние треволнения не прошли для девушки даром, и теперь ей просто требовался тайм-аут. Тем более, Геральт вновь был рядом, живой и здоровый, в данный конкретный момент ему ничего не грозило – и все эти факторы действовали на Лену расслабляюще. Однако вскоре ей надоело путешествовать в молчании, но, поскольку говорить об о’Диме и его загадках девушке вовсе не хотелось, она решила завести разговор на отвлеченные темы.

Геральт, а правда, что в этой Янтре зверствовала банда разбойников, а атаманшей у них была оборотниха по кличке Красная шапочка?

Угу. С небольшой поправкой. Зверствовала она не только в Янтре, а по всей округе. В Янтре банда закончила свое существование. А, кстати, ты-то откуда знаешь про банду и про оборотня, и даже про ее кличку?

Климовна рассказала, – призналась Лена.

К слову, Лена, помнившая про банду и оборотниху еще с игры, покривила душой лишь слегка, так как у них с Климовной действительно не так давно состоялся разговор на эту тему, и словоохотливая старушка выдала девушке подробные сведения о банде Красной шапочки в интерпретации всезнаек с Оксенфуртского рынка.

А-а, ну если Климовна, – со значением протянул Геральт. – То мне и добавить нечего. Она-то наверняка тебе рассказала больше, чем знаю я.

Ты же убил эту Красную шапочку, да? – спросила Лена.

Убил, – кивнул Геральт.

А как же твой кодекс?

А при чем тут кодекс? Вот в данном конкретном случае?

Ну-у, ты же сам говорил, что не убиваешь разумных монстров.

Если они безобидны – да. Но Красная шапочка – явно не тот случай. Не, Лен, если б она, скажем, выращивала репу, да я б ее и пальцем не тронул, будь она хоть самым оборотнистым оборотнем на свете. Но она-то была разбойницей. Нападала на людей, грабила и убивала. А я должен защищать людей от монстров, так что все по кодексу.

Может, у нее не было выбора?

Может, – пожал плечами Геральт. – Но у мирных кметов, на которых она нападала, выбора не было точно.

А может, это они виноваты в том, что она стала такой? – не сдавалась Лена.

Лен, ну вроде ты умная девушка, но иной раз как ляпнешь, – поморщился Геральт. – Прямо вот все кметы со всех окрестных деревень ей умудрились чем-то насолить. Не многовато виноватых-то? Ну, а хоть бы кто-то из них ей что и сделал, так отомсти конкретно тем, кто тебе нагадил, и на этом успокойся. Так нет, лучше же действовать по известному принципу – всем кузькину мать, причем, в первую очередь, не тем, кто виноват и этого заслуживает, а, как правило, тем, кто отпор дать не в состоянии. Мелко и подленько. И выбор у этих «благородных» мстителей на самом деле есть почти всегда, только делают они его почему-то одинаково – буду бесчинствовать и ни хуя не делать, жить воровством, грабежом и разбоем и при этом обязательно оправдывать свои преступления трудным детством и нечутким отношением окружающих к моим проблемам. Только согласно этому же принципу, сколь веревочке ни виться, а концу – быть. Вот и наша неуловимая мстительница в итоге нарвалась-таки на ведьмака и получила по заслугам. И нечего ее жалеть. А представь, если бы, к примеру, я начал так рассуждать, как она, что было бы? Сколько бы народу я мог порешить в память о моем испорченном детстве? Пожалуй, начал бы с мамаши. Вон, Ламберт-то батьку своего прибил. А я чем хуже?

А разве тебя не отдали ведьмакам в уплату долга? Ну, как у вас обычно: отдашь мне то, что дома не знаешь.

Ага, как же! – зло усмехнулся Геральт. – Нет, конечно, Весемир в детстве рассказывал мне эту сладкую сказочку про Право неожиданности. Мол, мамка с папкой, любили меня безумно, рыдали безутешно три дня и три ночи, когда пришлось меня отдавать… На самом деле сплавила меня моя мамаша с глаз долой при первой же возможности, потому что нахрен я ей не сдался. И то ладно, что ведьмакам, могла ведь просто в канаву бросить. А так, в общем-то отдала ведь в хорошие руки, Весемир-то, как я теперь понимаю, получше некоторых родных отцов был: учил, заботился, воспитывал, как умел. А главное, ему было на нас не наплевать, в отличие от наших кровных мамаш и папаш. Ну а нахрена, скажи мне, нужна эта кровная родня, если ей на своих детей насрать?

Но ты все же выяснил, кто были твои отец и мать, – сказала Лена.

Ну да, я был молодой, глупый, впечатлительный. Тогда мне казалось, что это знание даст мне иллюзию если не семьи, то хотя бы принадлежности, привязки к чему-то… Блажь, – Геральт махнул рукой.

Ты до сих пор злишься на свою мать за то, что она тебя бросила?

Я хотел бы сказать, что нет, и мне все равно, но это было бы неправдой. Злюсь в те редкие моменты, когда о ней вспоминаю. К счастью, случается это очень нечасто, раз примерно в десять лет.

А она, как ты думаешь, вспоминает о тебе?

А вот на это мне действительно наплевать. Раньше мне хотелось думать, что ей хоть немного жаль. Потом я понял, что вряд ли. Теперь мысли о ее мотивах и чувствах меня больше не тревожат. Собственно, мне не интересно, где она, что с ней, жива ли она еще или уже умерла. Я лишь надеюсь, что никогда ее больше не увижу.

А если она вдруг явится, чтобы воззвать к твоим сыновним чувствам? – спросила Лена.

Лен, я тебя умоляю! Надеюсь, до такой мелодраматичности она не скатится. Потому что я этого не вынесу!

Неужели ты ее убьешь?

Нет, конечно. Просто сбегу. Испытанный метод, работает безотказно.

Ну да, ну да, – закивала Лена. – Ты ведь его много раз проверял.

Лен, с чего ты вдруг заговорила про эту Красную шапочку? – резко сменил тему Геральт.

Да просто вспомнилось в связи с Янтрой. Ну вот как хочешь, не могу я больше думать про этого Гюнтера, а мысли о нем в башку против воли так и лезут. Я уж за вчерашние день и ночь и так сто дум передумала, захотелось чем-то отвлечься.

Так идею о «благородной разбойнице-жертве обстоятельств» тебе тоже Климовна подкинула?

Ну не сама же я до этого додумалась, – слегка покривила душой Лена. – Мифы о благородных разбойниках всегда были в чести у простого народа. Интересно, почему?

Наверное потому, что среди всей этой беспросветицы народу хочется во что-то верить. В доброго барина? Не смешите, все знают, что таких не бывает, потому что хоть опосредовано, но с ними селяне знакомы. Вот разбойников встречал не каждый, особенно до войны. Поэтому легче верится в кого-то смелого и дерзкого, кто рушит привычный порядок вещей, восстанавливая справедливость по кметским меркам, а именно – наказывая ненавистных богачей и отдавая деньги неизвестным беднякам. Никто, правда, лично этих осчастливленных бедняков не видел, но даже слухов достаточно, чтобы в душе затеплилась надежда: а вдруг… Ну, а если чуда все-таки не случится и нас не озолотят, так хоть жирных богатеев пощипают. И то дело.

Ну так Красная шапочка вроде действительно трясла богатеев, – напомнила Лена.

Вернее сказать, не трогала тех, у кого взять просто реально было нечего, – уточнил Геральт. – Это естественно, такие никому не интересны. В конце концов, она не была маньячкой и выгоду свою понимала. Только на реальных богатеев у них пороху бы не хватило, потому что те ездят по дорогам с хорошей и, главное, многочисленной охраной, против которой один волколак и десяток нищебродов ничего не сделают. Так что шмонали более-менее зажиточных селян, тех, у кого на одну овцу, пять куриц и три мешка картошки больше, чем у соседей. Вот тебе и все «благородство».