Текст книги "Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)"

Автор книги: Al-kor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 68 страниц)

– Вот не было печали. На пустом же месте. Еще не хватало, чтобы они мне тут все в доме разнесли, – всплеснула руками Лена и схватила стоящую у печки кочергу. – А ну, тихо оба! Когда я ем, я глух и нем! Слыхали такое выражение? Если не доходит до вас, так я сейчас кочергой-то подмогну, стимулирую, так сказать, способность к восприятию. И замирение меж вами проведу кочергою же, использую ее в нетипичном качестве инструмента миротворческой миссии. И только попробуйте мне в моем доме что-нибудь сломать или испортить…

– Что у вас тут за вопли? – в дом заглянул встревоженный Геральт. – Лен, ты так кричишь, что я подумал, уж не катакан ли ожил.

– Да какой там катакан, все гораздо хуже. Мне тут таракан примерещился, так я его хотела ухватом приложить, – начала объяснять Лена.

– Таракана – ухватом? – удивился довольно экстремальному способу борьбы с насекомыми Геральт. – И у тебя вообще-то кочерга в руках.

– Ай, это в я состоянии аффекта не разобрала, что схватила. Я ж этих зараз, тараканов в смысле, терпеть до ужаса не могу. Вот и… Так что, ничего страшного. Иди, работай. Солнце еще высоко, – Лена махнула рукой, отсылая Геральта прочь. – Ну что? – обернулась она к спорщикам, которые в ходе всего ее выступления сидели, как аршин проглотив. – Вы блины-то будете?

========== ЭВРИКА! ГЛАВА 16, в которой заговорщики приходят к консенсусу ==========

Роше сидел на крыльце и смотрел на реку. Легкий ветерок гнал по воде мелкую рябь. Река неспешно несла свои воды к морю, а вместе с ними – палые листья, сухие ветки, траву, мусор, объеденные рыбами и утопцами кости… Мысли Роше, будто следуя течению реки, оформились сначала в думы о Новиграде, где одним из некоронованных королей сидел предавший их с Талером Дийкстра, а затем переместились к морю и в порт, в котором стояли корабли, готовые идти куда угодно, кроме Скеллиге, на который им-то как раз только и было нужно.

– И где ж нам, спрашивается, найти такого придурка-капитана, который согласился бы переправить нас на эти чертовы острова? – находясь в глубокой задумчивости, Роше задал себе этот вопрос вслух.

– Что, уже сам с собой разговариваешь? – подошедший Йорвет опустился на крыльцо рядом с Роше.

Вернон не слышал, как подошел эльф, но ни вскакивать от неожиданности, ни хвататься за меч (который, к слову, сейчас при нем отсутствовал) он не стал. В конце концов, как бы ты ни привык быть все время настороже, иногда нужно уметь расслабиться, иначе рискуешь провалиться в момент рассредоточенности, причем, произойдет эта неприятность, как водится, в самое неподходящее для этого время. Имея же за спиной дверь дома Геральта, Роше считал, что имеет полное право отдохнуть и не прислушиваться к каждому шороху, даже если это тихий шелест травы под ногами старого, но все-таки уже бывшего врага.

– Совсем одичал, что ли, за полгода партизанства? – продолжил тему Йорвет. – Уже и поговорить тебе стало не с кем?

– Сам, поди, знаешь, каково это. Зачем спрашиваешь? Ты-то попартизанил поболее моего.

– Ну да, – кивнул эльф. – Бывает так, что вроде и народу полно в лагере, а словом перекинуться не с кем.

– Чаще так, что не о чем. Или просто неохота. Даже и с Бьянкой – ну ее-то ты должен помнить – тошно одно и то же в сотый раз перемалывать.

– Ну да, у меня хоть цель была, по крайней мере в последнее время.

– Была – сплыла. Все едино – пшик вышел, – горько усмехнулся Роше. – Пришел Эмгыр – и все, за что мы с тобой впирались, стало вмиг неважно.

– Я бы сказал, не за что, а из-за чего, – поправил Вернона Йорвет. – Поэтому-то мы с тобой сейчас и разговариваем, а не кидаемся резать друг другу глотки.

– Эмгыру бы только в радость, если б по-прежнему резали, – хмыкнул Роше.

– Да уж. Я в третий раз на это не подпишусь. А если снова выйдет так, что я сыграю ему на руку, то сам подставлю шею под твой меч. Потому что таким дураком дальше жить и стыдно, и незачем.

– Да ладно, чё ты ставишь телегу впереди лошади.

– По-моему, это ты только что как раз этим и занимался.

– То есть?

– Думал, как найти корабль, чтобы плыть на Скеллиге. А нам пока там нечего делать. Ни Эмгыра там сейчас нет, ни Дикой Охоты, чтобы навести смуту. А главное, заебательский план-то у нас пока так и застопорился на оповещении Фрингильи.

– Погоди. Фригнилья, конечно, элемент ключевой, но не единственный. Для начала неплохо бы еще кое-какие моменты для себя уяснить.

– Согласен. Вот диспозицию прикинуть спервоначалу надо бы. Где Эмгыр встанет, как думаешь?

– У Талера в фургоне занычена подробная карта. Ща, подожди, принесу, тогда поразмыслим.

Вышедшая на крыльцо Лена увидела умилительную картину: эльф и темерец, почти сталкиваясь лбами, увлеченно обсуждали что-то на схеме, начерченной на свежевскопанных грядках. Рядом лежала развернутая карта со множеством значков и обозначений. В руках у Йорвета и Роше были ветки, которыми они что-то чертили на своем земляном плане, периодически сверяясь с картой. Ладони у одного и у второго были испачканы землей, потому что время от времени то один, то другой затирали только что начерченное. В раздумьях и Роше, и Йорвет чесали то затылок, то макушку – ежики слегка отросших темно-русых с сединой или черных волос. Лене непривычно было видеть одомашненного Роше, то есть босиком, без неизменного шаперона и еще более неизменного синего мундира – просто в белой рубашке, хоть и чистой, но явно помнившей лучшие времена. К босому и раздетому по пояс Йорвету Лена уже успела привыкнуть, но вот без красной косынки, с помощью которой он скрывал свой отсутствующий глаз и уродливый шрам, она видела его нечасто. Пронаблюдав, с каким увлечением темерец и эльф обсуждают схему дислокации Эмгырова флота, напрочь забыв о старой вражде, Лена подумала, что эти двое за долгие годы взаимных гонений сроднились друг с другом крепче, чем иные друзья.

– Вернон, я ни хрена не понимаю в этих морских прибамбасах, рифы-шмифы, скалы-хреналы, – с досадой изрек Йорвет. – Я по лесным схронам спец, ты ж знаешь. Морские баталии – не моя стихия.

– Йорвет, бля, забудь ты про море! Ты общую картину прикинь! Этот тут, эти – там. Ты ж у нас гений интуиции и видения местности. Сколько раз ты меня на ровном месте вокруг пальца обкручивал! Абстрагируйся! Ну, представь, что это лес!

– У меня главного нет. Где чародейки будут? В каком месте Дикая охота нарисуется? Пляшем от чего? – в очередной раз поскреб макушку Йорвет.

– Ёптить, этот нам тогда нужен, ведающий ихний. А он, заразина, в Шалфее сидит с чародейскими курвами.

– Так может…

– Тебе туда нельзя. Твою одноглазую харю всякая собака знает. Нам с Талером – тоже, с Сиги мы же посрались – враги теперь. А реданский кабаноид Дийкстра в Новиграде пока еще хозяин, мать его. Геральту тоже никак – он с чародейками в ссоре, потому как Трисс и Йен его с Ленкой в койке поймали.

– Может, Эвелина сбегает? – предложил Йорвет. – Она вроде никому дорогу не переходила. И, к тому же, девка достаточно ловкая, чтобы не нарваться на неприятности или убежать, если что-то пойдет не так. К тому же на немаргинальных эльфов там сейчас гонений вроде нет. Народ, по слухам, за охотников принялся, оттягивается на них за прошлые страхи.

– А как же Эвелинин миозит? – поинтересовался Роше.

– Ну-у, с моей помощью мы от него почти избавились. Главное, знаешь, положение правильное выбрать. И с массажем не перестараться.

– А я бы еще Цири сюда пригласила – ну, поскольку это напрямую и ее касается, – вмешалась в разговор Лена. – А из чародеек – Маргариту в консультантки. Потому как все-таки мнение заинтересованной стороны тоже важно, а она – наиболее адекватная и беспристрастная из всей их мажьей кодлы. Конечно, лучше нее была бы Трисс, но по понятным причинам сугубо личного свойства…

– Роше, она, между прочим, дело говорит, – заметил Йорвет, в то время как темерец просто молча смотрел на Лену, осмысляя ею сказанное.

– А что на это скажет Геральт?

– Он согласен, – сказала Лена.

– Вы с ним это обсуждали? – удивился Роше.

– А как же.

– И Трисс, как причину сугубо личного свойства? – не удержался от иронии Вернон.

– Да. В перерывах между, – отрезала Лена. – Кстати, Вернон, я сегодня стирку затеваю. Если что, могу до кучи и твой мундирчик вместе с остальным кинуть. А то я уж не говорю, какие ароматы он источает – это ж просто смерть конспирации, так еще и заколенел от грязи так, что его поставить можно. Или он дорог тебе, как память, именно таким?

– Постирай, если не сложно, – буркнул Роше. – Тем более, вряд ли я в ближайшее время отсюда куда-то двинусь.

– Теперь надо как-то исхитриться послать Эвелину сделать то-не знаю что, – усмехнулся Йорвет. – Обсказать ей детали, не выдавая истинной цели.

– Эвелина – умная женщина, – заметила Лена. – Она неукоснительно придерживается правила: меньше знаешь – лучше спишь. Поэтому вопросы, зачем это и почему-то, она задавать не будет. Но может быть будет лучше, если с ней поговорю я?

– Геральт, неужели тебе совсем не интересно, что они решат насчет Эмгыра? – спросила Лена, найдя ведьмака за домом, где он обычно готовил свои смазки, масла и эликсиры.

– Нет. Мы с Цири обсудили эту тему и пришли к мнению, что нам на него наплевать. Он нужен лишь затем, чтобы обеспечить поддержку в противостоянии с Эредином. Что будет с ним дальше, не волнует Цири, а значит, не волнует и меня.

– Думаешь, он оставит ее в покое?

– Думаешь, он способен поймать ветер? – в тон Лене спросил Геральт.

– Он считает, что да.

– Тогда он просто самоуверенный болван.

– Он опасный, обезумевший от вседозволенности властолюбец, одержимый идеей завоевать мир.

– Это грозит бедой только ему, – пожал плечами Геральт. – Хотя, в какой-то степени – миру тоже.

– Вы могли бы закончить все еще в Каэр Морхене, если бы он дал вам то, что ты просил. Но он уперся из-за ерунды, не захотел внять разумным доводам, потому что привык поступать лишь так, как хочется ему. Разве это допустимая позиция для персоны его уровня?

– Обычная, – снова пожал плечами Геральт. – Что Радовид, что Хенсельт – они все рассуждали и поступали так же.

– Но ведь тогда речь шла о его интересах, о его дочери.

– Он не считает Цири дочерью в настоящем смысле этого слова. Называет, но… Как бы тебе объяснить…

– Политический или государственный интерес?

– Именно. Только ей плевать на его политику, на его государство и на него самого. Конечно, мало кто способен отказаться от предлагаемого королевского трона. Но Цири-то не обычная девушка, что ей какая-то империя, пусть даже могучая и обширная, если она может быть где хочет и когда хочет. Настоящий отец понял бы это. Но Эмгыр для Цири таковым не является. Поэтому и говорить тут не о чем.

– Геральт, а как же Фрингилья?

– А что с ней?

– Тебя могут обвинить в смерти Эмгыра, если у нее все получится.

– Потому что я буду стоять рядом?

– Нет, потому что по твоей просьбе с нее снимут двимерит. Это можно расценить, как заговор, а тебя, соответственно, записать в соучастники.

– Лен, если тебя это так волнует, можешь пойти и предложить нашим заговорщикам, чтобы они с Фрингильей напали на Эмгыра не в момент ее освобождения, а когда прибудет Эредин, и мы с Дикой Охотой сцепимся. Там будет такая сумятица, что подобраться к Эмгыру будет легче, а вот защитить императора в этих условиях, напротив, будет не в пример сложнее. Предложи Роше припомнить, как было в Каэр Морхене, а Йорвету – в Вергене, когда напал Хенсельт. Они разберутся.

– А Талер?

– А это птица не того полета, чтоб совать свою бошку в такую дьябол ап арсе.

– Геральт, ты гений! – возрадовалась Лена. – Твое предложение все вопросы сразу решает. И овцы сыты, и волки целы…

– И пастуху вечная память, – закончил Геральт.

========== ЧАСТЬ 5 ==========

~✵✵✵~

Очередная порция приключений Лены подошла к логическому завершению. И теперь настало время вновь вспомнить о нашей Маше. Итак, Маша-Охренэль собирает в кучу осколки своего разбитого сердца и готовится вновь покорять ведьмиленд и Йорвета, отворот от которого, как выяснилось, был вовсе не необратим. Но у нашей Маши ничего не бывает просто. И на пути ее нелегкой любви уже воздвигается новое препятствие.

~✵✵✵~

========== А ОН ТАКОЙ – МОЙ НОВЫЙ ПАРЕНЬ, ПРОСТО ЧУМОВОЙ. ГЛАВА 1, в которой Маша-Охренэль обретает новый смысл жизни ==========

– Ёпта, Ленк, а Эмгырку-то вы как убили? – заинтригованная рассказом Лены, Маша даже на время забыла о своих горестях. Впрочем, узнав, что Фрея Ньердовна на раз-два поможет воскресить в Машиной памяти светлый образ былого возлюбленного, девушка воспряла духом и перестала считать потерю чувства к любви всей жизни чем-то существенным.

– Маш, я не знаю, как они его убили. Я при этом не присутствовала. Чем ты слушаешь вообще?

– Так ты на Скеллигу не ездила?

– Нет. На Скеллигу ездила ты. Я в этом время уже тут обреталась.

– А-а. Слу-ушай, – Машу в очередной раз осенило. – А это получается что, мой-то бабу там себе еще завел?

– Йорвет-то?

– Ну да.

– Завел. Я же тебе рассказывала, как он сошелся с цирковой гимнасткой Эвелиной Галло. Кстати, она классной бабой оказалась, когда мы поближе с ней познакомились.

– Вот же скотина остроухая, – Маша в свойственной ей манере пропустила мимо ушей не интересующую ее информацию, продолжая сокрушаться по поводу вероломства Йорвета. – Мне задвигал, паразитина, про свою невмырущщую лябов к Саскии, а сам в это время с какой-то гимнасткой трахался.

– Маш, во-первых, не совсем уж в это-то время, а во-вторых, лябов, конечно, лябовью, но он же ж все-таки взрослый здоровый мужик со своими потребностями. Ну, сложилось… Кстати, не поняла, чего ты сейчас-то взвиваешься? Только что тебе о нем даже думать тошно было.

– Ай, это я по привычке, – вздохнула Маша. – Это получается, ты им все придумала, а они без тебя Эмгырку порешили и всю славу заграбастали себе, – подытожила она. – Короче, надувательство одно это попаданство! Вот что я тебе скажу. Обещают они одно, говорят красно, а деле выходит одна фигня. Ни тебе Йорвета, ни тебе славы, ни хрена – одни токо черти какие-то рыжие с ложками. Я, ты знаешь, разочаровалась в жизни. И странствия эти межмировые у меня уже во где сидят. Слушай, Ленк, ты тут уже ведь покрутилась, освоилась, да?

– Ну-у…

– Ты порасспроси-ка, нельзя ли все-таки мне как-то домой. Мне уже надоели эти миры всякие чужие, черти со своими подставами, эльфы с ведьмаками, за которыми вечно целая вереница злобных ревнивых баб тянется. Вот почему меня сразу об этом никто не предупредил?

– Маш, если бы было можно, думаешь, я бы сама осталась тут сидеть?

– А чё, у тебя место непыльное. Работка, поди, не бей лежачего. Не то что, к примеру, у диспетчеров. Я смотрю, попаданки к тебе гурьбой-то не ломятся.

– Так, Маш, их ведь трудности. Лучше бы было для всех, если бы ломились. Да и мы с тобой, если б в свое время были поумнее, сначала бы этот кабинетец посетили, а потом на поиски любви и приключений понеслись. Глядишь, многих бы ошибок избежали.

– А вот тут ты права, – кивнула Маша. – Уж я бы тогда анкетку так заполнила, чтоб комар носа не подточил. И пришлось бы им выкладывать мне Йорвета на блюдечке с голубой каемочкой.

– Не хочешь ты понимать то, что я тебе втолковываю, – вздохнула Лена. – Не в анкетке ведь дело, а в правилах, которые остаются для нас тайной за семью печатями до тех пор, пока не вляпаемся всеми конечностями.

– Это ты про Геральта?

– Про кого ж еще, – развела руками Лена.

– Так все ж таки, что там у вас…

– Аленк, – в кабинет заглянул молодой чернявый парень с живыми веселыми глазами. – Ты сильно занята?

– Не, Гермес Зевсович, а что?

– Да тут к нам гости нежданно прибыли, а у нас запара. Не охватишь их заботой и вниманием?

– Ну-у, если надо, охвачу. А кто хоть такие?

– Эльфы ведьмилендские. Как раз по твоей части, ты ведь у нас по этому миру спец. Сейчас сниму с приема Пера тебе в помощь. В зале посмотри девчонок более-менее приличного вида для эскорта и массовки. О, кстати, вот эта твоя подружка пойдет, как номер раз, – Гермес Зевсович обратил внимание на Машу.

– Я не хочу в массовку! – тут же возмутилась Маша. – Я вам не какая-то типовая сьюха! Я – штучный этот, как его, товар.

– Милочка, это не обсуждается, – ослепительно улыбнулся Гермес Зевсович, отчего все возражения и все недовольство вымело из Машиной головы напрочь, будто ничего подобного там и не было никогда. – У нас товар, у них купец! Ты ж посмотри с приятной стороны. Эльфы знатные, мужики из себя видные, красавцы за два метра ростом, один из них даже целый король. И, меж прочим, все холостые. Вдруг да глянешься кому? А? Ты подумай над перспективами-то, краса моя неописанная, – сладко заворковал Гермес Зевсович, от чего у Маши вовсе помутился разум, в голове замелькали соблазнительные картины: вот она в мантии и короне, вот она на троне со скипетром и державой, вот она – владычица морская, а на горизонте уже маячит разбитое корыто… Стоп! Маша заморгала и слегка помотала затуманенной головой, чтобы хоть немного прийти в себя.

– Аленушка, как твою посетительницу зовут? – продолжал метать слова, как бисер, Гермес Зевсович.

– Ма… Маша, – выдавила из себя Лена. – Гермес Зевсович! Она уже согласна! Не нужно больше ее уговаривать. У нее и так мозги в творог, а тут еще вы со своими речами.

– А разве я неправ? Чем же ж она не хороша? Юная, свежая – просто пэрсик! Машуня, верно я говорю? Конечно, верно, – легко убедил сам себя Гермес Зевсович (потому как Маша уже заранее была безоговорочно согласна со всем, что он скажет). – Другие-то за семь верст киселя хлебать бегут, наворачивают круги по ведьмиленду в поисках всяких там Йорветов одноглазых. А тут – прикинь – сами явились, да не какие-то затрапезные сеидхе – Ольхи к нам пожаловали. И не просто кто-то там из Тир на Лиа, а самые сливки ихнего ольхового общества.

– Не надо массовки! – категорически заявила Маша, вскакивая со стула. – Если они действительно такие клевые, как ты говоришь, я одна всех заменю! Затмю своей неотразимой персоной всю попаданскую рать!

– Ага, и конницу тоже, – пробурчала Лена.

– Где там твои эльфы? – уже рвалась в бой Маша.

– Вот это я понимаю, деловой подход, – одобрил Гермес Зевсович. – Сразу быка за рога – и в стойло.

Маша выскочила из кабинета, едва не вынеся из дверей Гермеса Зевсовича, который, впрочем, прыти Маши только обрадовался.

– Прям огонь, а не девка, – одобрительно покачал он головой, глядя, как Маша стоит посреди холла и с любопытством крутит головой в поисках обещанных эльфов.

– Гермес Зевсович, вот зачем вы так? – с укоризной спросила Лена.

– Смешной вопрос, Аленушка, – со своей обычной озорной улыбкой уклонился от прямого ответа начальник курьерской доставки. – Не обманешь – не продашь.

– Я ведь теперь, после вашего спича, даже отговорить ее не смогу, – сетовала Лена.

– А разве надо, Аленушка, душенька, умничка ты моя? Разве нам с тобой, а главное, ей самой это надо?

Тем временем Маша, так и не узрев разрекламированных Гермесом Зевсовичем красавцев в доступной близости от себя, обратила, наконец, внимание на то, что вся попаданская тусовка повисла на окнах, видимо разглядев в парке нечто интересное. Найдя подоконник, на котором болтались девицы похудосочнее, Маша решительно ввинтилась в ряды анорексичек, невзирая на возмущенные возгласы недовольных ее самоуправством сьюх, прильнула к окну и обомлела. На площадке перед окнами стояли три монументальных красавчика-эльфа, но Машин взор, как магнитом притянул к себе самый высокий из них, темноволосый, атлетически сложенный молодой мужчина с идеально правильными благородными чертами прекрасного лица. И пусть у него не было короны и королевской горностаевой красной мантии (а были лишь все те же приснопамятные белые семейки в черный черепок), но по его манере держаться, осанке и гордой посадке головы было сразу видно, что он и есть король. Великолепный эльф повернулся и окинул надменным взглядом окна с висевшими на них любопытствующими попаданками. Слегка скучающий взгляд зеленых глаз едва скользнул по Маше и ушел в сторону. Таинство длилось не больше секунды, но Маша чувствовала, что уже тает до готовности стечь с подоконника восторженной мокрой лужей.

– Маш, – из плена сладких грез ее вырвал оклик Лены, который она для пущей убедительности еще подкрепила, сильно потянув подругу за куртку. – Хватит изображать из себя усвуненную до идиотизма гирлянду. Пора идти развлекать высоких гостей.

– О-о-о! – только и смогла произнести Маша, закатывая глаза от восхищения. – Какой мужи-ик! Это ж просто ах-ре-неть!

Комментарий к А ОН ТАКОЙ – МОЙ НОВЫЙ ПАРЕНЬ, ПРОСТО ЧУМОВОЙ. ГЛАВА 1, в которой Маша-Охренэль обретает новый смысл жизни

========== И ВНОВЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ БОЙ, И СЕРДЦУ ТРЕВОЖНО В ГРУДИ. ГЛАВА 2, в которой Маша вырабатывает план по завоеванию сердца эльфа, подруги встречают старую знакомую, а Лена выступает в роли невольной свахи ==========

– Слышь, Ленк, а кто это? – спросила у подруги Маша как только к ней вернулась способность соображать.

– Aen Elle, – пояснила Лена.

– Да не ели, а вон этот, который в белых в черный горошек трусах под окном стоит.

– Это – Эредин Бреакк Глас, король Народа Ольх.

– Почему ольх, если ты сказала, что это ели?

– Не ели, а элле! Маш, у тебя от Эрединовой красы не только взор затмило, а еще и уши заложило?

– А он вообще откуда?

– В каком смысле?

– Ну-у, я его в игре чё-то не помню.

– Он из книги. Из четвертой ее части. В третьем Витчере он тоже есть.

– Ёпта! Из последней, выходит, – почесала нос Маша. – До туда я не добралась, разумеется. Какой-то странный автор. Это ж надо было додуматься – запихать такого шикарного мужика в самый конец.

– Вот у тебя пан Анджей спросить, конечно, забыл, куда ему совать Эредина. А, главное, зачем, – не выдержала и съехидничала Лена.

– А-ай, вот если б я писала роман, то уж точно все сделала бы не так. И попаданство описала бы по-правильному, а не как тут у меня получается.

– А как, по-твоему, правильно?

– Шоб я была крутая мечница, лютая магичка, шоб в меня влюбились Йорвет, Геральт, Эредин… кто там еще-то из зачетных мужиков есть?

– Дийкстра, блин! Маш, чё-то наоборот пока у тебя все с любовью. Ты точно какая-то сью навыворот. Сама влюбляешься то в Йорвета, то в Геральта, то теперь в Эредина. А они, что характерно, почему-то знать тебя не желают.

– Это потому что они – неправильные персы. И потом, Лен, все. Вот теперь я точно поняла, что Геральт был просто мимолетным увлечением от безысходности, Йорвет был ошибкой, а на самом деле я люблю только Эредина. Я определилась окончательно и бесповоротно.

– Ну да, пока на горизонте очередная симпатяжка не покажется. Аваллакʼх, к примеру, – предположила Лена.

– Не-е, Аваллакʼх – Кузьма сказал – старый и противный, мне такое добро не нать, – решительно замотала головой Маша. – Эредин – и точка. Может, мне поэтому с Йорветом и не везло, потому что не моя это судьба, – глубокомысленно изрекла она. – Все складывалось так, чтобы я не сделала фатальной ошибки и не пропустила своего настоящего счастья в лице Эрединчика.

– Маш, знаешь что, лучше б ты и вправду романы писала, – заметила Лена. – Тогда от твоих фантазий страдала бы только бумага.

– Не, а чё! – неожиданно вдохновилась предложением подруги Маша. – У меня бы классно получилось. Я б та-акой сюжетец завернула – все обхохотались бы, ну, в смысле обрыдались. Вот ты ж гений просто, Ленка, ты такую заебательскую идею мне сейчас двинула. Я в доказательство своих чувств к Эредину посвятю ему балладу, как Лютик.

– Маш, вообще-то насчет романов я пошутила. Ты как себе процесс творева-то представляешь? Насколько я помню, ты ничего отродясь не писывала.

– Ай, Ленк, да ладно, – беспечно отмахнулась Маша. – Чё я, букв не знаю, тоже мне трудность. Здесь главное, чтоб проняло предмет страсти-то моей. А уж тут я расстараюсь, будь уверена. Вот объективно скажи, ну чем я хуже Лютика?

– Думаю, все-таки хуже. Если объективно. Он ведь признанный бард, даже очень известный, причем не в узких кругах.

– Это лишь потому, что они еще моих песнопений не слыхали, – уверенно ответствовала Маша. – Но тенденцию я уловила. Вот смотри, Лютик пишет всякую хрень, ну-у, в смысле стихи про любовь там, все дела. И что?

– Что?

– Девушки к нему так и липнут. Казалось бы: с какого перепугу, он ведь не обладает достоинствами Геральта или Йорвета, а уж про Эрединчика я не говорю? А все равно популярен у противоположного пола и востребован. Потому – знаменитый поэт, и про всякое «люблю-не могу» загинает знатно. Вот и мне надо пойти его проторенной дорожкой. Ну, раз я не могу Эредина на абра-швабра-кадабра приворожить или под страхом смерти, например, с ножом у горла заставить его честным, так сказать, пирком… Ну, ты поняла.

– Я поняла, что межмировые странствия в твоей бедной головуше все мозги перетряхнули и набекрень поставили. Вот скажи ты мне, откуда ты этой ереси набралась?

– Сама додумалась. И это вовсе не ересь, а план, гениальный в своей простоте и легкости исполнения.

– Маш, я бы все-таки не сказала, что написать что-либо приемлемое так-таки легко и просто.

– А мы сейчас у Гермеса Зевсовича спросим, вон он как раз идет. Уж он-то должен знать такие вещи, – с уверенностью заявила Маша.

– С чего ты взяла, что должен. Он у нас вообще-то по доставке.

– А мне показалось, что и в вопросах «купить-продать» он компетентен.

– Это да. Но при чем тут творчество?

– А при том, что это тоже товар. Вот он мне и обскажет конъюнктуру рынка, то есть в какую сторону лучше направлять свое перо.

– Ну-ну, – махнула рукой Лена. – Дерзай. Не буду вмешиваться. В конце концов, это действительно не самое страшное, до чего ты могла додуматься. – девушка вздохнула и тихонько, так, чтобы Маша не слышала добавила: – Правда, боюсь, что беда все-таки случится, когда Эредин ознакомится с опусом в его честь.

– Гермес Зевсови-ич! – Маша замахала руками, стараясь привлечь к себе внимание начальника курьерской доставки. – Можно вас на минутку?

– Да? Что хочет от меня наш новый персик?

– Гермес Зевсович, а вот скажите, чтобы написать что-нибудь такое про любовь, чего надо?

– Муза.

– О, – Маша немного опешила. – Я думала, мотивация и талант.

– Ага, это тоже.

– Ну, положим, мотивация у меня присутствует, вон она – в белых с крапинкой труселях под окнами стоит. Что касаемо таланта, так он у меня из ушей только что не лезет. А вот Музу я откуда возьму?

– Если дело только в этом, Музу я могу тебе организовать, – неожиданно легко пообещал Гермес Зевсович.

– Ой, организуйте, пожалуйста, – попросила Маша.

– К вечеру будет. Я, собственно, девушки, пришел сообщить вам одно пренеприятнейшее известие.

– Где ж одно, когда их, вон, целых три, – Лена неодобрительно кивнула на эльфов, продолжающих беспечно стоять под окнами, не подозревая, что над одним из них уже висит дамокловым мечом Машина великая любовь.

– Да что вы, это так, брызги. Вообще эльфы – милейшие создания, особенно по сравнению с одной стервозной чародейкой, которая прибыла к нам вместе с ними.

– Йенка! – сразу встала в боевую стойку Маша, заслышав о своей недавней врагине.

Неудивительно, что при упоминании о чародейке такая хрупкая субстанция, как благостный творческий настрой, в котором дева пребывала под влиянием Эрединовой мужественной красоты, рассеялась, как дым.

– Что делает здесь эта… эта… – у Лены магичка тоже вызвала сильные чувства, что, впрочем, было вполне объяснимо с учетом их отношений с Геральтом.

– Ленк, а пошли морду ей набьем, – не мудрствуя лукаво предложила Маша.

– А пошли, – охотно согласилась Лена.

– Уж вдвоем-то мы с ней точно справимся, – сказала Маша. – Чё эта Йенка без своей магии против нас? Она, вон, сама-то по себе мелкая и хлипкая. Плюс еще и старая, ей же, поди, лет сто уже.

– Как-то так, – кивнула Лена. – Но нам нельзя недооценивать противника. Она в свое время Вильгефорца едва не загрызла, причем буквально, а Бонарта чуть не заколола вилкой.

– Пошли в столовку, сами вилками вооружимся, – предложила Маша.

– Лучше дрыном каким-нибудь поувесистее. Чтоб она и подойти близко не смогла, – внесла встречное предложение Лена. – И нападать надо сразу, чтобы был эффект внезапности. Пока она еще из-за широкой спины твоей новой белотрусастой любви нас расслепует, а мы уже тут – и по башке ей – хуяк!

– Точно! Ленк, знаешь чё, если хорошо приложить, может у нее амнезия случится, и она тогда Геральта вообще забудет, – осенило Машу.

– Ну что, в бой?

– Пошли!

План похерился сразу, можно сказать, с первых ступенек крыльца, потому как Маша, забыв про соображения секретности, издала боевой клич, а проще говоря, заорала дурным голосом и, даже не найдя дрына, рванула в атаку. На Машино счастье, Эредин, стоящий у нее на пути, расслышал, чье имя выкрикивала девушка в порыве боевого безумия, и благоразумно отошел в сторону, пропустив воительницу к чародейской персоне (втайне, разумеется, радуясь тому, что Йен таки встретила товарку, такую же безбашенную, как и она сама, и сейчас наконец получит то, что ей причитается, так как за время пребывания в деревне Волчий Тупик успела достать троих эльфских воителей до самых печенок). Маша вихрем пронеслась мимо эльфа и напала на магичку, с радостным урчанием вцепившись ненавистной оппонентке в буйные черные локоны. Йеннифэр среагировала на Машину атаку с похвальной быстротой, и хотя буйство шевелюры противницы не было таким впечатляющим (в том числе и по причине короткой стрижки девушки), это обстоятельство не помешало чародейке принять адекватные меры и ответить сообразно, дав врагу решительный отпор. Дамы с наслаждением тягали друг друга за космы, выкрикивая невнятные оскорбления, угрозы и обвинения, а эльфы завороженно смотрели на эту батальную сцену, несомненно достойную кисти живописца.

– А мне эта мелкая Dhʼoine нравится, – признался Имлерих. – Ух, огонь! Я бы ее на Тир на Лиа к себе взял.

– Имлерих, все тебя на экзотику тянет, – покосился на свою Правую Руку Эредин. – Мало тебе ведьм с Кривоуховых топей? Те, наверное, тоже были девчонки ничего.

– Эредин, ну хватит, а? Теперь будешь мне их по гроб жизни поминать? Ну, я оступился. С кем не бывает. Пленился светом ложных солнц. Принял иллюзию за реальность. Причем, буквально. Они, между прочим, искусно притворялись симпатичными. И потом, что плохого в том, что мне нравятся человеческие девушки? Мне просто наши высокородные и фригидные ледышки надоели до чертиков. А здесь, только посмотри, какой колорит, какая экспрессия!

– К нашей храброй маленькой воительнице кажется идет подкрепление, – Карантир указал на Лену, которая как раз действовала в соответствии с планом (видимо, сказался опыт совместной работы с партизанами и шпионом Талером). – Со штакетиной наперевес. Кажется, сейчас нашей королевской теще не поздоровится.