Текст книги "Пилигрим (СИ)"

Автор книги: Юрий Неспящий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 49 страниц)

– Даже не проси меня, – сказал знахарь, врачуя рану на боку Акиды. – Кишечник не задет, но разрезаны мышцы, ты можешь умереть от заражения или…

– Неси меня, – прохрипел Акида, глядя, как Мия заставляет себя идти на выручку близнецам.

– Нет, – сказал Усик.

– Господин Усиочи! – взмолился Тихий.

– Нет.

– Тогда я понесу вас!

Птицелюд потянулся к Акиде. Тут припал на колени и закашлял.

– Усик! – прорычал капитан, попытался подняться.

– Господин Усиочи, я не хочу, чтобы Господин Акида шел… – сказала Мия. – Но без него я бесполезна!

Капитана и знахарь уставились друг на друга.

– Мы будем только наблюдать, – сказал Акида, – держаться поодаль.

Знахарь мотнул головой, поглядел на Мию, которая подняла копье и окровавленный нож.

– Саймо, вернись к остальным, – сказал Усик.

Птицелюд растерянно поглядел на Акиду, тот кивнул.

– Я донесу тебя и уйду, – прокряхтел знахарь.

– Этого будет достаточно.

Глава_32.5

Багровый бес прошиб очередную стену ратуши. Его глаза засекли духовые силуэты близнецов. Гора мускулов снесла еще две стены. Рюга поднялась на костяные ноги. Минутой ранее чернильные сгустки из костей, будто армия нежити метались по зале и срывала шелковые знамена со стен.

Руки, ноги и туловище Рю было примотано-привязано к телу сестры. Рюга продела пальцы между пальцев Рю, сжала их и встала в стойку. На костяных ногах гонкай была даже немного выше монстра. Те кости, что гонкай уже потеряла, заменили чернильные сгустки такой же формы. На лице багрового беса застыла звериная улыбка.

Он махнул булавой и метнул в близнецов волну щепок из пола. Тут же бес рванул в атаку. Рюга повалилась на пол. Бес так и не понял, что произошло. Сквозь завесу деревянных обломков он махнул булавой в пустоту, затем под ним вспыхнул огненный дух. Разом его лягнул лес костяных ног. Ошпаренный монстр улетел в потолок, прошиб два этажа и оказался в кабинете городового.

Рюга нырнула в образовавшиеся дыры. Едва она влетела в комнату третьего этажа ратуши, отскочила к стене, со всей силы оттолкнулась и шибанула лежачего беса ногой. В ребра и дряблое пузо мадзу залетели две дюжины костяных пяток.

Одним из немногих достижений Рюги, в котором она превосходила сестру, было то, что гонкай научилась создавать духовую тягу. Благодаря многолетним тренировкам, кости работали как связанный механизм, могли притягиваться и отталкиваться друг от друга точно магниты. Научиться подобному было не легче, чем мыть посуду ногами и одновременно заниматься каллиграфией. Каждая чернильная костяная нога Рю повторяла технику Рюги.

По телу багрового беса разошлись волны жира. Мадзу выгнулся как кошка. Затем отпружинил, проломил три стены и вылетел из окна в сопровождении вороха переломанных дощечек и пергамента.

Бес грохнулся на середину площади перед ратушей, прокатился кубарем. Тут же встал как борец и заорал, собрался снова кинуться в атаку, но понял, что задыхается. Все ребра с правой стороны мадзу были сломаны в нескольких местах, вдобавок треть тела обуглилась от алого пламени Рюги, которое начинало жечь как настоящее в истоке Рю.

Доски под костяными пальцами Рюги хрустнули, она оттолкнулась, в один присест покрыла все расстояние до беса. И лупанула его второй раз. Удар получился не столь мощным, но его хватило, чтобы монстр отлетел на квартал и проломил деревянный обелиск в начале площади.

Рюга оскалилась, готовая атаковать снова.

Проверещала флейта.

Гонкай остановилась. Мелодичный и одновременно раздражительный писк заполнил округу. Когда близнецы поглядели на Багрового беса, поняли, что он стоит в позе с запрокинутой головой, в мохнатой лапище блеснула склянка, из которой в клыкастую пасть стекала оранжевая жидкость.

(Неподалеку от центра города)

Мия и Усик с Акидой на спине бежали на звуки битвы. Криста несла в руках лук с колчаном и копье, которые отобрала у наемников.

– Я оставлю вас, как только запахнет жареным, – сказал Усик.

– Хорошо, – отозвалась Мия.

Вдруг знахарь и девушка остановились. Радужные и фиалковые глаза уставились вдаль. Даже сквозь здания они увидели святящийся силуэт багрового беса. К монстру прямо из воздуха скапливались духовые сгустки точно к червоточине.

– Опять врата? – прошептала Мия.

– Ну все, я сваливаю, – сказал Усиочи.

Знахарь был готов скинуть Акиду прямо на землю. Мия подхватила капитана под плечо. Усик скрыл свой дух и прошмыгнул в ближайший проулок. Капитан поглядел на Мию вполглаза. Она застыла, наблюдая за духовой аномалией.

– Вперед, – прохрипел Акида.

– Вы можете погибнуть.

Вместо слов капитан указал пальцем в сторону центра.

Рюга уставилась на багрового беса. В теле мадзу произошли изменения. Дух больше не выглядел как скопление светящихся артерий. Вместо этого туша беса стала сплошной сияющей массой, которая вбирала дух извне, как самый настоящий демон. Он стиснул булаву в своей лапище, та согнулась точно соломинка.

Едва близнецы моргнули, мадзу возник перед ними. Сестры отлетели, как камешек в воздухе, по которому треснули дубиной наотмашь.

В этот момент из проулка выбежала Мия с Акидой на спине. Девушка застыла. Перед ней на площади стоял сгусток духа. Похожий Мия видела лишь раз в жизни, когда Рюга уломала Хана показать всю мощь, на какую могучий наставник был способен. И даже так Багровый бес источал силу втрое большую, чем у Мастера.

Акида встал на ноги и стиснул нож на поясе. Хотя идеальный момент говорил ему только одно: если тварь перед ним приблизится, никакого мастерства не хватит, чтобы справиться с ним простым оружием.

Мадзу повернулся в их сторону. Бес больше не понимал ни где он находится, ни кто он такой, все, чего хотело его существо – это бойня.

Акида встал в стойку. Мия почувствовала штандарт. Впервые она осознала, что идеальный момент не всесилен. Битва с бесом еще не началась, но намеренье сражаться с ним отзывалось в технике Акиды одним-единственным осознанием – маневра, для того чтобы пережить атаку – не существует. У Кристории подкосились ноги.

В следующую секунду она поняла, что мадзу собирается атаковать.

В темноте идеального момента девушка чувствовала багрового беса как сгусток еще большей тьмы, что надвигается на нее и притягивает точно пропасть.

Бес сорвался с места.

Мия кинулась прикрыть Акиду.

Грохот.

Из здания слева вырвалось нечто.

Духовой колокол, точнее три колокола, вложенные один в другой. Мия знала эти силуэты. Первый из Микаэ, второй из Хоте и третий, внешний колокол, походил на тот, что обвалился в храме на холме в Далай. Между ними слой за слоем пролегали позвонки и ребра, которые скрепляли колокола между собой. Снаружи вылезали костяные руки-ноги. А впереди клацал здоровенный череп. Все тлело и пыхтело чернилами и алым пламенем.

Каракатица долбанул беса в голову черепом. Тут же костяные кулаки размером с бочку каждый принялись вбивать мадзу в мостовую. Когда он привык к натиску, перехватил кулаки, сжался в клубок и лягнул костяной колокол.

Духовая каракатица прошибла трехэтажный дом и улетела на пару кварталов вдаль. Мия и Акида не шелохнулись, глядели, как багровый бес поднимается из кратера.

Чудище зыркнуло на них.

На его лбу прорезался третий глаз. Повернутый вертикально, он излучал свет будто в голове горели полена. Мия не хотела использовать пристальный взгляд, но заставила себя, вспомнив главное правило духовых поединков: если можешь смотреть – смотри.

Третий глаз мадзу не излучал дух, а засасывал его из округи, вбирая мельчайшие частицы энергии прямо из воздуха. И это было единственным место, которое не покрывала духовая броня. Бес заорал. Дома по всей округе задрожали. Монстр помчался на Мию с Акидой.

«Сейчас!» – подумала Мия. Она наложила стрелу на толстую жилу лука, который взяла у наемников.

Со стороны, куда улетел духовой колокол, раздался звон. Мадзу дернул голову. Кристория воспользовалась проволочкой. Чтобы натянуть тетиву, ей пришлось потратить четверть оставшегося духа. Когда бес повернулся на Кристорию, между ними оставалось с десяток шагов.

Пружинистый звук, и шипастый наконечник влетел в третий глаза беса, вошел до середины древка.

Рев.

Мия перекинула оружие через голову, схватила Акиду и заковыляла к забору неподалеку. Бес не переставал орать, схватился за лоб. Пальцами, похожими на полена попытался выдернуть стрелу, но лишь сломал ее.

Мия посмотрела на чудище пристальным взглядом. Он продолжал засасывать дух, но теперь в теле беса начали виднеться духовые артерии. Дух не поступал в тело как раньше, а концентрировался во лбу, отчего мадзу казалось, что его обливают плавленым железом.

В этот же момент из-за крыш вылетел колокол с близнецами внутри. Разъяренный бес ударил наотмашь. Костяная каракатица врезалась в соседнее здание, но лишь надломила стену.

Рюга внутри колоколов уже не двигалась, а обнимала сестру по рукам и ногам и свернувшись в клубок, точно в утробе. Рю сделала жест ладонью. Внешний слой в виде квадратного колокола осыпался. Рюга напрягла пресс и оболочку укрепил клубок хаотично натыканных ребер.

Тут же костяная каракатица отскочила и закрутилась вихрем. В ухо мадзу влетел шквал костяных пинков. Бес закрутился волчком на месте. Близнецы внутри колокола продолжали жестикулировать пальцами, отдавая команды уродливому конструкту из духа. В беса одна за другой вонзались сотни зуботычин, от которых крошилась духовая броня, лопалась кожа и развались мышцы.

Мадзу извернулся, перехватил костяные руки в локтях и сдавил. Все, что было выше, превратилось в духовую пыль. Бес сцапал костяную каракатицу, набрал полную грудь воздуха.

Близнецы сложили ладони. Поверх импровизированного доспеха образовался еще один слой костей и чернил.

Багровый бес заорал.

Защита сестер уберегла от большей части шума, но разлетелась на куски, а из ушей потекла кровь. Вдобавок второй колокол растрескался.

Мадзу не отпускал костяное чучело. Сорвал второй колокол и саданул пятками в самый мелкий, последний купол. Тот раскрошился. Близнецы улетели обратно на площадь перед ратушей. Багровый бес сиганул ввысь.

Когда он приземлился, со всей силы ударил лапищей. За миг до этого Рюга кувыркнулась назад, встала на двухметровые костяные ноги. Когда она распрямилась. Бес увидел жест, который смог выбесить его звериное нутро еще больше.

Рю снова сложила ладонь у груди.

На монстра с высоты грохнулся духовой купол, которого еще никто, кроме квартета и их Мастеров, не видел. Вдвое меньше беса он тем не менее был сплошным и полностью заправлен изнутри. Мадзу пригвоздила тяга, которой он не смог противиться даже благодаря демоническому духу.

Рюга рванула в упор, занесла ногу над головой багрового беса и начала вбивать ее в плитку площади.

«Как это понимать?» – думал Усик, наблюдая за близнецами. Он видел, как третий глаз беса засасывает дух. Но во лбу сестер были точно такие же сгустки, которые поглощали дух даже быстрее, чем их противник. – «Это демонический рог?»

Над левым ухом усика блеснул золотой дух. Знахарь привык к подобному явлению и не испугался. К нему указания со шпиля Дайт приходили далеко не первый раз в жизни. Усик выставил руку. Невидимое чучело дракона разжало пасть, и в ладонь знахаря шлепнулся золотой футляр.

Усиочи открыл колбу, заглянул внутрь. Тонкие усы сникли, а челюсть отвисла.

– Да я ж помру, – прошипел знахарь в небеса.

Ответа не последовало. Свиток в его руках, как и футляр, развеялись.

Глава_32.6

Бес привык к ударам Рюги, которая так и отбивала затылок мадзу без передышки. Он накопил дух, которого хватило не только на защиту. Монстр заорал прямо в землю, звуковая волна вздыбила почву под мостовой. Бес извернулся, долбанул колокол локтем, отчего тот раскрошился духовой пылью. Мадзу вырвался, отскочил и тут же кинулся на близнецов, выставив руки по бокам, чтобы сцапать их.

Зелье Усика, которое он споил Рюге перед нападением, понемногу заканчивалось. Теперь гонкай могла думать, но связь с близнецом не потеряла. Рюга поняла, что любая прямая атака уничтожит их обеих. Но этого и не было нужно.

В последний момент Рюга оттолкнулась от чернильной ступени, тут же еща раз, закрутилась вихрем и шибанула беса костяной ногой в шею. Снова прыжок и удар в позвоночник. Отскок вверх – удар и пяткой в темечко.

Бес крутанулся. От его лапищи подул ветер, который пошатнул ставни домов в конце площади. Но он ударил пустоту. Близнецы извернулись в мостик над мадзу. Хватанули его за канаты под пузом. Духовой позвоночник Рюги оброс чернильными мускулами. Гонкай согнула корпус.

Грохот и столб пыли.

Тело беса вошло в землю.

Близнецы побежали в небо выше и выше, пока не увидели все горизонты провинции. Спикировали пятками вниз. Рюга подогнула колени к груди. Затем распрямила.

В туловище беса будто вонзили скалу. Мостовая вздулась волнами брусчатки. Близнецы приземлились. Рюга дышала как загнанный зверь, захаркала кровью на затылок сестры. Едва она подумала о том, что можно выдохнуть. Ощутила намерение от Рю рваться в бой. Белая сестра вполглаза посмотрела на другой конец площади.

Там посреди улицы с дубинами наперевес стояло еще два багровых беса.

Быстрее, чем успела это понять, Рюга метнулась в бой. По пути чернильные кости хватанули изогнутую железную булаву, что бросил первый мадзу. Близнецы пересекли площадь за пару секунд. Ошарашенные бесы потянули лапищи за пояса. Оба достали флаконы с оранжевой жидкостью. Оба запрокинули затылки.

Красная сестра почувствовала, что сорвала мышцы сразу в трех местах. Она обнаружила себя посреди улицы в двадцати шагах за спиной беса слева. Мгновением ранее она раздолбала склянку и снесла ему голову булавой. – «Не успею!» – подумала Рюга. Она чувствовала, что ее тело на пределе, а соединившись с сестрой разумом, как это бывало в детстве, точно понимала, что Рю ближе к смерти, чем когда-либо.

Рюга знала, что если позволит хоть секунду передышки, попросту свалится без сил и уже не встанет. Гонкай направила кости в сторону беса. Тяжеленная булава предательски выпала и брякнула о мостовую.

Рюга решила проткнуть спину монстра огрызками плечевых костей, тут же ощутила пылающую кожу и жажду, осознала, что духа больше нет. Близнецы повалились. Рюга попыталась отжаться, но привязанная к телу сестра Рю тащила ее вниз. Обе забились в конвульсиях и заклокотали кровью. Дрожащими пальцами красная сестра начала распутывать знамена из ратуши, которые связывали близнецов, попутно силясь хоть краем глаза поглядеть на врага, который может в любой момент вспыхнуть демонической мощью.

Пальцы едва шевелились, – «Обесточие.» – подумала Рюга, узнав знакомое чувство, до которого доводила себя уже не раз. Дух в ее теле съежился вокруг жизненно важных органов. Рюга рычала, пыталась сорвать шелковое знамя зубами с плеча.

В момент, когда гонкай нашла силы поднять голову, чтобы глянуть на багрового беса. В мадзу прилетело две стрелы. Одна проткнула его локоть. Разорванный зазубринами нерв беса, прожалил его мозг. Монстр запрокинул голову еще сильнее и заревел. Оранжевый эликсир плеснул ему в лицо.

Склянка упала.

Через мгновение в пасть мадзу залетела вторая, прошла сквозь горло и пронзила одно из сердец. Тут же Кристория побежала на другую позицию.

Бес схватился за нутро. Топая ножищами, он превратил мостовую в крошево. Одновременно с болью мадзу ощутил прилив демонических сил от крох экстракта, что попали ему в глотку. В ярости монстр подорвался, тут же припал на колено. Он рычал и харкал черной кровью. Мадзу даже не сразу понял, что у него на спине стоит черно-красный скелет. А в его груди торчат огрызки духовых костей.

Красная сестра, с вновь прорезавшимся рогом на лбу, влила в огрызки костей столько духа, что они побелели. Она колола беса снова и снова, пока окончательно не вымоталась. Едва гонкай отскочила с двух сторон, на мадзу обрушились пылающие колокола, которые размазали его точно жернова.

– Рюга! – крикнул Кито, который бежал к близнецам со стороны площади.

Гонкай выпрямилась, а Рю свисла на ее груди. Рога на лбах сестер растаяли. Еле стоя на ногах, Рюга ощутила, как колит в сердце. Если бы она не подкосилась – близнецы лишились бы голов.

Вместо этого залп кровавых путов срезал лишь прядку волос, но одновременно с этим разрубил Рюге бедро так, что мышцы расползлись как сломанная ветка. Рю же вместе с сестрой получила пучок кровавых игл, что прошили ее живот насквозь.

Кито обомлел. Он перевел глаза на крышу двухэтажного особняка в квартале от него. Там стоял силуэт в широкой шляпе с посохом в руке. Лин влил дух в глаза и понял, что на него уже несется кровавый сгусток. На миг Кито показалось, что его голова отделяется от тела.

Свист.

Радужный свет.

Лин не сразу понял, что происходит. Он увидел перед собой барьер и силуэт с него ростом.

– Чего встал! – крикнул Усик.

Кито поглядел на близнецов, у которых уже не было сил, даже чтобы корчиться от боли. Лин направил в ладони дух, но от страха он дергался и пускал зеленые искры вместо того, чтобы сливаться с духовыми потоками близнецов.

– Беги, Мотоя! – крикнул Усик.

– Что… Ни за что! – отозвался лин, поглядел на знахаря.

Теперь Кито остолбенел. Он видел, как барьер Усика тает на глазах. Чтобы отражать атаки кровника на крыше, знахарь создавал духовое поле, которое мгновенно входило в контакт с кровью и развеивало в ней дух.

Кровавые хлысты пытались обойти барьер со всех сторон, пройдя сквозь радужную преграду кровь просто падала. Но Кито видел, что для этого Усик выливал свой дух точно из перевернутого ведра.

Мия пробежала два квартала, выглянула из-за угла на кровника в шляпе. – «Последняя…» – подумал Криста. Даже если бы у нее еще оставались стрелы, она понимала, что не сможет натянуть тетиеву. Она, как и сам лук, были рассчитаны на пользователей внутреннего духа, с куда большим запасом сил, чем у Мии.

Акида остался лежать через пару домов – максимальное расстояние, на котором он мог распространять на девушку свою технику. Когда стрела долетела до кровника, она пронзила его грудь насквозь, но тот едва шелохнулся. Точнее, он сделал это в последний момент, так что острие пробило лишь одно легкое и не задело ни сердца, ни артерий.

Мия остолбенела, глядя на то, что он продолжает атаковать Усика, даже на миг не ослабляя натиск. Когда алая нить подобралась на двадцать шагов, Мия поняла, что кровник взялся и за нее. Девушка побежала за угол дома. Дважды пригнулась и прыгнула. В дереве и камне стены, за которой она пыталась скрыться, нарисовались тонкие прорези.

Кристория остановилась, когда увидела через улочку Кито и близнецов на земле. Лин всеми силами пытался остановить кровотечение у сестер. На другом конце улицы показался Акида, который ковылял к Мие, опираясь на стену. Глаза капитана затянул туман, он сосредоточился лишь на том, чтобы поддерживать штандарт.

Вдруг он остановился, его ладонь прошуршала по стене, а колени воткнулись в камень. Мия почувствовала, что штандарту осталось действовать мгновения.

Криста посмотрела на товарищей. Увидела, как Кито закопошился в кармане. И то, как одна из кровавых линий пробила барьер усика. Словно змея, прибитая гвоздем, начала хлестать все внутри.

Близнецов рубануло еще дважды, а рука Кито отделилась от тела и шлепнулась на мостовую. Кристория сделала пару шагов, перешла на бег. Когда она промчалась мимо лина, увидела, что его взгляд стал как у Акиды.

В следующий миг Мия обнаружила, что несется на кровника, который уже стоял посреди улицы в полсотни шагов. Кристория заорала. Со всех сторону на нее хлынули кровавые нити. Она уклонилась почти ото всех, один пучок прошил ее ногу в трех местах. Кастет просвистел мимо красной маски с длинным носом.

Мия прошла насквозь, выгнула спину и лягнула кровинка ногой. Глиняная маска осыпалась, под ней скрывалось лицо старика, который уже давно должен был умереть, но сохранял жизнь благодаря техникам своего клана. Кровь под управлением духа не позволяла ни остановиться сердцу, ни пожрать болезням органы. Но старость брала свое, и к его годам кровник был похож ходячий труп покрыты морщинами и пятнами. На обвислом лице светились прищуренные кровавые глаза.

«Ненавидит!» – поняла Мия по глазам.

Кристория переставила ноги. Развернулась, отбила кастетами кровавый сгусток, который хлынул из раны от стрелы. Мия пригнулась, выбила коленную чашечку, напоследок успела садануть в поддых. А когда попыталась встать, чтобы оглушить старика, поняла, что мышцы на спине рассечены до костей. Мия упала, из последних сил махнула наотмашь рукой. Старик извернулся, тоже повалился и уцелевшей ногой лягнул Мию в живот так, что она отлетела на пять шагов.

– Мотоя! – крикнул Усик, все это время кровник не переставал напирать на его барьер.

Когтистые лапы лина наконец схватили пузырек. Кито выглушил зеленую жидкость до дна.

– МОТОЯ! – Усик зажмурился, он направил остатки духа на то, чтобы отбить последний вихрь крови и приготовился быть разрубленным на части.

Краем глаза знахарь увидел, как под его рукой прошмыгнул лин. Перед Кито образовался конус зеленого духа. Он прорезал кровавый вихрь безо всякого труда. В следующий момент лин подобрался к Мастеру крови в упор.

(Три года назад, провинция Микаэ)

Кито задыхался, упираясь в колени. Только что закончилась очередная тренировка с Мастером Шочиджи.

– На сегодня достаточно Кито. – проговорил старичок, необычным для себя голосом.

Когда он так делал, это пугало всех, кроме Рю. Сухой и жестокий. Кито почувствовал себя ребенком, который разочаровал родителя.

– Мастер, почему вы учите меня этому?! – спросил лин навзрыд.

– Однажды ты оценишь эту технику, Кито.

– Когда?!

Шочиджи прошагал к выходу из храма. Прошептал со спины.

– Когда увидишь врага, которому нельзя давать второй шанс.

Глава_32.7

(Далай, сейчас)

Кровник прикрыл шею локтем. Кито ткнул в него пальцем. За все время, что старик дрался в эту ночь, он впервые почувствовал угрозу. Благодаря силе экстракта, лин сумел разрубить духовой канал на его руке.

В телах айну всегда сосуществуют два источника сил. Один пополняется, когда живые существа дышат, едят и пьют. Второй – называется белым источником жизни или истоком, количество которого отмерено каждому при рождении. Если он иссякнет – айну умрет. Если айну расходует белый источник жизни до половины – резко начнет стареть.

Одаренные используют духовые техники благодаря смешению энергии из этих двух источников. Но несколько столетий назад в Холмах Мастеров было сделано открытие – экстракты. Тайна их создания известна лишь некоторым Патриархам и Древним старейшинам с их подчиненными. Это секретное оружие, которое может перевернуть исход любой битвы. Тот, кто выпьет экстракт, сможет пользоваться духовыми техниками, полагаясь лишь на белый источник жизни. Это сокращает долголетие, а последствия для каждого отдельного айну не предсказуемы. Однако экстракт позволяет получить мощь, которой едва ли можно завладеть даже на пике мастерства.

Кровник провел рукой по посоху. В его нижней части торчали острые шипы, которые распороли руку. Из открытых ран вырвался вихрь крови. Кито отшвырнуло в окно здания напротив. В доме раздался грохот. Кровник посмотрел на вторую руку, которую только что прорезал до костей. Кровь просто сочилась на мостовую. Она больше не подчинялась старцу.

Лин вырвался наружу. Старик прокусил свои губы заостренными зубами. Из его рта щелкнули кровавые хлысты. За пару секунд Кито проделал несколько зигзагов. Сиганул за спину.

Кровник обернулся. Он ожидал увидеть лина отталкивающимся от стены, или несущимся в новую атаку. Хоть кровь и разгоняла реакцию старика до состояния молодого бойца, лин оказался и быстрее, и хитрее. Кито остановил себя своим же духом, уже оказался на спине старика и вонзил зеленые иглы в затылок. Весь дух от экстракта, что успел выработаться в его теле, он вложил в эту атаку.

Кито спрыгнул и провел пальцами вдоль позвонка. Когда кровник упал, лин собрался добить его уколом в лоб.

– Стой Мотоя! – крикнул Усиочи и подбежал к нему. Остатками духа знахарь усыпил кровника. – Он больше не опасен.

Кито посмотрел на Усика.

– Думай о товарищах.

– Кито, – прохрипела Мия, которая свернулась в десяти шагах от них. – Ты победил.

Лин метнулся к девушке. Она плакала. Кровь от раны на спине залила все тело под кожаной броней. Как только зеленое облако духа коснулось ее, боль ушла.

– Помоги другим, – проскулила Мия. – Я потерплю.

– Она права, я займусь ей, – сказал Усик. – Иди к Мадо!

Перед тем как послушаться, Кито приложил ладонь к груди Усика. Все это время Усик удерживал кровотечение от трех проколов в груди и раны в бедре, которые он получил, когда дрался с Наэлем против лучников. Знахарь истратил весь дух на защиту близнецов, все раны заструились. Кито в пару касаний остановил кровь и убрал боль. Тонкие духовые потоки сплелись в каждом разорванном капилляре и разрезанной мышце, отчего жуткие раны начали затягиваться на глазах.

– Дальше я сам, Мотоя, – сказал Усик. – Мадо!

Лин без слов побежал к сестрам. Кито чувствовал эйфорию. Он видел, что близнецам досталось как никогда. Но не мог ни жалеть их, ни злиться. Если бы его обычный объем духа был кружкой, которая наполняется раз в день до краев, то сейчас она бы выглядела как фонтан шириной с улицу и высотой с ратушу.

Кито сжал бедро Рюги по краям жуткой раны, которая даже разрезала кость. Кровь сразу перестала течь. Затем Лин приложил ладонь к Животу Рю. Вокруг органов гонкай образовалось облачко радужного духа как у Усика. – «Я никогда не чувствовал подобного, – подумал Кито, – как будто дух делает все сам, я бы мог…»

Лин поглядел на свою руку, которая валялась возле близнецов. Он уже давно заглушил боль и смотрел на нее как на что-то чужеродное. Когтистая лапа была отрезана выше локтя. Лин взял ее, срубленный точно ножницами рукав упал на мостовую, – «Еще теплая» – подумал Кито и приложил ее к обрубку ниже плеча.

Рана была такой ровной, что духовые каналы во всех тканях словно примагнитились друг к другу. Лин снова положил руки над животм Рю, а вторую над бедром Рюги. Радужный свет вился над сестрами и сиял несколько минут, заживляя все более мелкие раны. Затем Кито, как просветленный подошел к Усиочи. Мия взмолилась помочь Акиде.

Все дальнейшие события казались Кито чем-то нереальным, тянущимся вечность и словно произошедшее в щелчок. Он вылечил Акиду, полностью заживил раны Мии и Усика. Затем вернулся на плацдарм казарм.

– А я уж подыхать собрался, – прокряхтел Мудзан.

Он было попытался захохотать, но, когда увидел сосредоточенное лицо лина, прослезился. Дух бил таким ключом, что не только обезболивал раны и сращивал ткани, но и, казалось, очищал душу.

Кито вернулся к туннелю, через который они с Мией тайно покинули город. Там его ждал свин ракшаса и золотой футляр. Лин достал из него сферу с фрактальными узорами, похожими на иней, но более витиеватыми и острыми. Также прилагался небольшой пергамент на древнем диалекте, который могли прочитать только знахари, выученные в кланах Холмов.

Едва дух Кито наполни артефакт, лин сразу понял, что нужно делать. Он зашел к мальчишкам из банды Рюги. Соединив кровь Грису с кровью Древнего харудо и слизью с пятачка свина. Он поместил это в сердцевину артефакта и наполнил радужным духом.

(Провинция Айто. Пещеры под Холмом Дайт)

Древний харудо с кожей, покрытой серыми наростами, оторвался от медитации, которую в последние годы прерывали все чаще. Он ощутил, что далеко-далеко, его кровь смешали и пропитали нейтральным духом, не допустив не единой ошибки. – «Щенок, решил прыгнуть через ступень…» – подумал древний и позволил себе роскошь ухмыльнуться.

– Что же, пусть так.

Когда через полчаса дух из крови древнего коснулся близнецов. Харудо оскалил желтые зубы. Он распрямил спину. Его тело, не меняя позы, пролетело через весь туннель, покрытый громадными корнями с оранжевыми жилами, что тускнели год от года. Борода старца длиною в три его роста телепалась на ветру. Древний подлетел к вратам, которые отворились еще задолго до того, как он решил заявиться на вершину Дайт.

Когда старец вылетел наружу, за минуту взмыл до шпиля, который прорезал небо. Там его ждал харудо в белом с чучелом дракона на голове. Перед ним в воздухе парил духовой свиток высотой и длинной с городскую стену.

Серый харудо подлетел к родичу и раскрыл алые, тусклые глаза.

– Ты не говорил мне об этом, – сказал он.

– Не к чему злиться, – ответил белый и махнул рукой, разворачивая свиток на сотни метров. – Это, начали не мы.

– Их нужно убить сейчас же.

– Тебя это так задело, что ты решил подняться сюда.

– Они угроза.

– Они дети. И не меньшая угроза, чем Двао и ему подобные.

– Ты забыл, с чем имеешь дело.

– Если так возбужден, может, займешь мое место? – Белый харудо посмотрел на родича золотыми глазами.

Потрепанная шерсть на теле чучела дракона вздыбилась. Если бы он умел потеть, то его хозяин уже промок бы до нитки. Харудо сверлили друг друга больше минуты. Все это время выпученные фарфоровые глаза дракона метались от одного Древнего к другому.

«Будут драться? Меня ж сметет!» – в панике думало чучело. Дракон на голове белого харудо видел, то, что повергло бы в ужас любого зрячего. Истоки Древних схлестнулись в невидимой битве. Если бы это была вода, то она бы разрушила скалу до основания, если бы дух, то он сжег бы все леса в округе. Но харудо выясняли все без катаклизмов. Молча.

– Я требую пять лет, – наконец сказал каменный Древний.

– Хорошо, но если они умрут раньше, я прерву тебя, – ответил белый.

– Тогда тридцать!

– Десять и не днем более.

Истоки древних схлестнулись с тройной силой. Дракон шкурой чувствовал, что стоит им влить хоть крупицу духа и округа до горизонта превратится в ничто.

– Кажется, ты забыл, с чем имеешь дело, – процедил серый харудо.

– Мы должны двигаться вперед.

– Демоны оскверняют все, к чему прикасаются.

– Не тебе об этом говорить.

Фарфоровые глаза дракона настроились на исток Древних, но вскоре перестали что-либо различать. Пространство залила пелена, – «А… Нечего бояться, я исчезну в мгновение,» – подумало чучело.

Прошло ли несколько мгновений или несколько дней дракон не знал. Будучи не в первый раз свидетелем споров Древних, он хорошо уяснил, что в таком пространстве истока время перестает быть чем-то, что можно оценить или посчитать.

– Договорились, – наконец процедил серый.

«Это что была улыбка?» – подумал дракон, сопровождая Древнего фарфоровыми глазами. Ему даже казалось, что старик повернется и заберет его как сувенир.

– Передай это послание Фешаню и проследи, чтобы близнецов охраняли, как должно. Но лишь со стороны, – сказал белый харудо и подбросил в воздух золотой футляр.