Текст книги "Пилигрим (СИ)"

Автор книги: Юрий Неспящий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 49 страниц)

Девушка пересела на место зверопса, напротив генерала.

– Еще раз здравствуйте, – сказала она.

– Мне сегодня везет! – похвастал Мудзан, – меня угостили, повстречал старого друга, а теперь компания стала еще лучше!

Генерал хлебнул суп, от которого отказалась Рю. Затем погладил седой ус, глядя на смущенную Мию.

– Ну, как твои дела, милая?

– Не очень, если честно.

– Хм-м-м, потеряла момент.

– Да, как вы узнали?

– Ты не первая, кто с этим столкнулся, нечего волноваться.

– Господин Акида сказал, что это может… что бывает так, что это не проходит, или точнее, не находится.

– Ха-ха, помню его, когда он потерял идеальный момент, – Мудзан предложил тарелку с печеньем, в котором поблескивали сухофрукты.

– Благодарю, – Мия отломила половинку. – Пожалуйста, расскажите, как это было, если это не секрет, конечно.

– Да он два года рубился как обычный солдафон, что тут рассказывать.

– Но почему, что произошло?

– Хм-м-м, ну он не говорил мне, в чем он видит причину. Но со стороны я бы сказал, что навалилось много бед. Началась война, умер его отец, дед и жена. За первый год он лично зарубил айнов больше, чем было у него в подчинении… Видимо, все это его надломило. он – Хм-м-м, ну он не говорил мне, в чем он видит причину. Но со стороны я бы сказал, что навалилось много бед. Началась война, умер его отец, дед и жена. За первый год он лично зарубил айнов больше, чем было у него в подчинении… Видимо, все это его надломило.

В воображении Мии возник Акида среди побоища, – «Почему я так легко могу представить кровь на его лице?.. После того случая, да…» – Криста вспомнила, как капитан без колебаний прострелил ногу убегающему парню из банды Мудо.

– Господин Мудзан, но как господин Акида сражался без техники?

– Ха-ха-ха, клан Хакуро воспитывал лучших мечников на побережье, я признаться разницы не видел, дрался он с идеальным моментом или без, крови было не меньше, разве что она начала мазать его одежду.

– Ясно…, а как он смог вернуть себе идеальный момент?

– Влюбился.

– Вот, как.

– Что, даже не спросишь в кого? – спросил Мудзан после паузы.

– Это не мое дело.

– Могу рассказать.

Мия поглядела на генерала.

– В Шиу.

– Поэтому они с господином Бу не ладят?

– И поэтому тоже.

– Ясно.

– Тебе стоит довериться Акиде, он оценил твоей талант, да и к тому же ты его впечатлила.

Мия снова поглядела на генерала.

– Думаешь, все при открытии идеального момента могут драться с двумя взбешенными гонкай?

– Думаю, это случайность, Рю и Рюга очень сильные и они были измотаны.

– Как скажешь, – Мудзан улыбнулся, допил остатки Супа, захапал сразу четыре печенья и уставился на девушку.

– Что-то не так? – спросила Мия.

– У меня есть предположение. Я несколько раз видел тех, кто терял идеальный момент.

Мия превратилась в ухо.

– Ты ведь уже поняла верно?

– О чем вы?

– Успела ощутить, что чувствует тот, кто сражается против владельца идеального момента.

Мию почувствовала, будто за шиворот ей вылили ведро ледяной воды. Вдобавок лицо генерал изменилось, с ней уже говорил не умудренный опытом старец, а одержимый силой оружия военачальник.

– Отчаяние, – прошептала девушка. – Идеальный момент – это то, от чего невозможно убежать.

– Именно. Мало что может быть хуже чувства, что смерть точно настигнет тебя, чтобы ты ни делал. Каждый удар, каждое движение такого бойца, вгоняют в панику. – Мудзан перешел на бормотание под нос. – Ты ведь не убийца… Многие айну вступают в бой насмерть, но я знаю наверняка, что мало кто на самом деле хочет убивать. И тем не менее мы точим оружие, зная, что собираемся это делать. Я видел идеальный момент, он страшнее любого меча, и любого духа. Когда эта техника применяется в бою, владелец чувствует линии… и режет их. режет – Именно. Мало что может быть хуже чувства, что смерть точно настигнет тебя, чтобы ты ни делал. Каждый удар, каждое движение такого бойца, вгоняют в панику. – Мудзан перешел на бормотание под нос. – Ты ведь не убийца… Многие айну вступают в бой насмерть, но я знаю наверняка, что мало кто на самом деле хочет убивать. И тем не менее мы точим оружие, зная, что собираемся это делать. Я видел идеальный момент, он страшнее любого меча, и любого духа. Когда эта техника применяется в бою, владелец чувствует линии… и режет их.

Мия увидела на лице генерала такую грусть, что захотела прижать его к груди.

– Не смей жалеть меня, девочка, – рыкнул он и тут же смягчился. – Могу дать совет, который поможет тебе вернуть идеальный момент. Ты слушаешь?

– Да.

– Мечи созданы для войны, для того чтобы убивать. А у тех кто боится, мечи дрожат. Словом, найди причину для чего тебе держать такой меч, и тогда, сможешь рубить лучше всех. А если не сможешь, брось эту затею. Акида, скорее всего, даже обрадуется. тогда, – Мечи созданы для войны, для того чтобы убивать. А у тех кто боится, мечи дрожат. Словом, найди причину для чего тебе держать такой меч, и тогда, сможешь рубить лучше всех. А если не сможешь, брось эту затею. Акида, скорее всего, даже обрадуется.

Мудзан ушел.

Рюга брела обратно в лес. Кито сказал, что не может вылечить отравление. Лин сделал отвар, от которого гонкай вырвала дважды, полегчало, но приступы тошноты то и дело возвращались. На этот раз Рюга взяла с собой воду про запас. Не дождавшись Дракончика, гонкай в третий раз попросила у старика инструменты и вернула разломанные вторые.

Она добралась до тренировочного места к обеду. Дерево уже затянуло все срубы, которые Рюга расковыряла утром, а от секиры опять остался торчать лишь кончик рукоятки, и уже не такой длинный, как утром. Теперь стамеской и деревянным молоточком она методично выколупывала кусочек за кусочком. – «Черт, надо было взять фонарь и еду…» – подумала Рюга.

Через полчаса к ней пришел Тихий.

– Чего надо?

– Хотел поговорить, – сказал птицелюд.

– А я нет… Как нашел меня?

– Наэль рассказал.

«Все теперь точно пора нычку менять,» – подумала Рюга, глядя на Тихого.

– Я не в настроении.

– Это насчет Мии тае.

– Ох… что значит это твое тае?

– На языке Хайдзен это значит: уважаемая госпожа.

– Ха, вот солома удивится, если узнает. – Рюга разогнулась. – Если постучишь по пояснице, я тебя выслушаю.

Тихий барабанил трехпалыми кулаками по спине гонкай и рассказывал все, что произошло между ним и Кристой с тех пор, как она начала тренироваться у Акиды.

– На кой-черт ты вообще за ней увязался? – Рюга отпила воду из фляги, предложила Тихому.

– Благодарю.

Птицелюд опрокинул флягу над клювом. Рюга вскинула брови, внутри она разглядела почти обычные человеческие зубы и острый черный язык.

– Я хочу быть рядом с ней.

– Влюбился, что ль?

– Нет, я не могу понять свои чувства.

– Ясно, сядь.

Тихий умастился на корень напротив Рюги.

– Солома не из тех, кто держит обиду, или что-то подобное. Она не стала бы игнорировать тебя без повода. Ты ничего не сделал, а значит, причина в алкаше угрюмом.

Тихий похлопал глазами.

– Спасибо.

– Но, чтоб ты знал, я с ним согласна, ты ведешь себя странно. С пацанами не общаешься, бегаешь за ней как тень. Ты вообще кто?

Птицелюд уставился на листья под лапами.

– Ох… – Рюга дожала флягу. – Не хочу обнадеживать, но-о-о…

Клюв Тихого взметнулся вверх.

– Если настроен серьезно, могу рассказать, как тебе занять место рядом с ней, и не только до конца зимы.

– Слушаю!

– Если солома станет пилигримом, хотя в этой жизни вряд ли, ха! Кхм. В общем, пилигримам второго ранга позволено брать под свое начало помощников. Они что-то вроде личной охраны, всюду шатаются с ним, даже на миссии отправляются и не только. Но это опасно, говорят такие мрут как мухи, и для этого нужно будет сдать боевой экзамен.

– Я готов!

– Тогда вот что, пока эта идиотка будет расти до второго ранга, если вообще дорастет, ты должен стать достаточно полезным и сильным.

– Что для этого нужно?

– Мне почем знать?

Тихий напрягся.

– Ох, да хоть готовить научись, – сказала гон. – Чем больше будешь уметь, тем лучше, ты не одаренный, но полузрячий, а значит, можешь быть полезен в бою. Научись драться, стань грамотным, выучи основные языки… хотя солома и так все это умеет, но чем черт не шутит.

– Я понял. – Тихий поднялся, поклонился. – Благодарю!

Рюга перевела взгляд за спину Тихого.

– Помяни черта.

Саймо уставился на Мию, та робко помахала. Птицелюд постоял немного и ушел по тропинке в город. Рюга отвернулась и принялась расковыривать дерево. – «Пора менять нычку,» – снова подумала гонкай и представила, что когда достанет секиру, заберется в такую глушь-высь, где ее никто и никогда не найдет.

– Здравствуй, – поздоровалась Криста.

– Ага. Поесть принесла?

– У меня есть печенье! – Мия полезла в карман, протянула Рюге.

– Годится.

– Ого… – Криста уставилась на рукоятку секиры. – Как это вышло.

– Какая разница. Ты лучше скажи, что у тебя с Тихим?

Мия повернулась. Пристальным взглядом она увидела силуэт Птицелюда, который уже отошел на сотню шагов.

– Он не из тех, кто станет вот так подслушивать, – сказала Рюга.

– Да, я знаю. – Девушка села в корни дерева. – Он почему-то тянется ко мне, но я ничего такого для него не сделала. Он и сам не понимает. Господин Акида…

– Знаю я, потребовал отшить его.

– Да.

– Чего пришла?

– Хотела повидаться.

– Повидалась?

– Я-я-я…

– Прости, что наговорила тогда, – перебила Рюга. – Была злая из-за парня Джиды и… была неправа в общем.

– Я тоже.

– Говно! – Рюга впилась губами в палец, по которому долбанула молотком, она бросила инструменты в листья. – Ох… нихрена у меня так не выйдет.

– Может попросить кого-то помочь?

– Да я уж попросила… – Рюга ощутила прилив тошноты. – ладно, пошли отсюда, нужно подготовиться получше.

– Угу.

На деньги, заработанные в порту, Дракончик купил отцу выпивки, больше и крепче, чем обычно. Родитель тут же ушел в свою нору. Поколоченный мальчишка просидел на пороге полчаса. Затем прокрался в дом, собрал разбросанные инструменты обратно в ящик.

Когда он уходил, чуть не наткнулся на отца. Тот еле волок ноги до выгребной ямы на заднем дворе. Дракончик спрятался в чулане, как только понял, что отец вышел из дома, побежал с ящиком наперевес в сторону леса.

Пока мальчишка тащил инструменты до тренировочного места Рюги, с него сошло десять потов. Синяк на скуле набух, а ссадины щипало, как будто по ним только что хлестанули розгой. Солнце уже давно перевалило заполдень.

«Разминулись» – подумал мальчишка, увидев следы работы гонкай. Он развел костер, в специальной миске развел воду и жидкость в нужной пропорции из закупоренных склянок. Получилось полведра оранжеватой жижи, похожей на клей и пахнущей как вареные носки с кокосом.

Слой за слоем мальчишка в течение пяти часов наносил замешанный раствор, затем соскабливал ее специальной стамеской и замешивал снова. Древесина дерева, которое затянуло секиру Рюги, под действием раствора становилась похожа на рыхлую глину и уже не срасталось так быстро.

Чередуя две стороны, Дракочик смог разворошить здоровенное дупло почти с себя ростом и расшатать секиру. Дерево не хотело отпускать железку, держало ее на самом кончике. – «Впритык хватило!» – подумал мальчишка, когда наконец выдернул оружие.

Он сорвал спину, пока выдирал железяку, которая успела уйти на метр под землю. К тому же мальчишка и знать не знал, какая она тяжелая.

– Да как она ее вообще от земли отрывает? – бормотал Дракончик.

Он разлегся звездочкой. Заваленный листьями и инструментами. Перемазанный в растворе и огрызках размягченного дерева, которые вместе пахли как спаленная трижды каша, Дракончик уснул.

Акай огляделся, солнце уже село, но Далай все еще хорошо просматривался с вершины холма. Зеленые глаза, налитые духом, никого не заметили. Тело Акая изломилось, он лег на прелые листья и обернулся черной змеей длиною в пять телег, которая быстро доползла к месту, где тренировалась Рюга. Черная змейка с рожками, которая все это время следила за Дракончиком, заползла под чешую огромной змеи и растворилась в ее духе.

Мальчишка поморщился, но глаз не открыл. Здоровенная пасть змеи схватила секиру Рюги за рукоятку. – «Черные металл!» – понял Акай и передумал глотать оружие, снова превратился в человека.

Голый он навис над Дракончиком. Жилистые пальцы потянулись к горлу мальчишки. – «Нет, не сейчас, но я так хочу… Нет, он будет вкуснее, когда мы соединим все вместе, но от одного ничего не изменится!» – Акай схватил себя за руку, поднес ее к зубастому рту, выдрал кусок кожи из запястья.

Дракончик распахнул глаза. Подорвался и трижды огляделся. – «Кто-то кричал? – подумал он».

– Тут есть кто? – крикнул мальчишка. – Бо-о-ос!

Тишина.

Вокруг ночной лес, подсвеченный тремя лунами.

Дракончик потянулся к фляге, вспомнил, что допил последний глоток еще до того, как достал секиру. Ветер колыхнул кусты. Мальчишка взбрыкнул, перестал дышать, глядел в темноту. Вдруг он понял, что секира удалилась от него на пять шагов, – «Наверное, я откатился, пока спал,» – решил Дракончик.

Он пошлёпал щеки, взвалил секиру на плечо, чуть не сложился в свою же грудную клетку. Железка глухо долбанула о землю. Мальчишка плюхнулся на листья, стукнул себя в скулу, по которой его ударил отец. Рыкнул, схватился за рукоятку и потащил топор, попутно вспахивая землю.

Через два часа Дракончик еле дышал, он оперся на ствол. За это время в каждом кусте и за каждым деревом мальчишке померещились сотни рож и чудищ, пугал любой шорох, даже от собственных шагов. На ум лезли страшилки вперемешку с воспоминаниями о детстве.

«Кому ты вообще нужен! – вспыхнул крик отца в голове, – от тебя одни проблемы, не мешай мне спать, сопляк… Выблядок своей мамаши… хватит с ними якшаться!»

– Да заткнись ты, – прошептал мальчишка. – Заткнись-заткнись-заткнись!

Он ухватился за рукоятку, об которую уже успел натереть мозоли. Крюк топора зацепился за торчащий корень. Дракончик заорал, дернул изо всех сил. Через пару мгновений обнаружил себя у подножия крутой горки. В плече и на затылке торчали мелкие ветки, которые впились под кожу, пока он катился по кучерям. Секира проделала тотже путь и грохнулась ему на голень.

Дракончик лишь проскулил и свернулся в клубок.

– Да пошло оно все…

На горке шаркнули листья. Через секунду сбоку от мальчишки в воздух поднялась кучка щепок с землей.

Дракончик прикрылся руками, завидев красные глазищи, заорал.

– Дурак! Я это! – гаркнула Рюга, подняла мальчишку за ворот. – Ты хоть знаешь, сколько я тебя ищу, чего поперся этой дорогой?!

– Думал так короче, – проговорил мальчишка и уставился вбок. – Простите, босс.

– Да нормально все. – Рюга влила в глаза двойной дух, на щеке Дракончика она увидела сгусток энергии, который обнаруживала на себе кучу раз. – Опять подрался с кем?

– А… стукнулся, пока спускался.

Краем глаза Рюга подметила черный силуэт среди опавших листьев. Мелкая живность в земле и на коре деревьев подсвечивала округу не хуже лунного света. А черный металл не пропускал через себя никакие духовые потоки.

– О, ты вытащил ее! – Рюга опустила Дракончика, хватанула топор. – Фу, ну и вонь…

– Ага, это из-за… короче, вот так вышло.

– Спасибо! Охренеть, я уж готовилась к худшему. – Рюга улыбнулась мальчишке, вспомнила, что в темноте не видно. – Чего смурной?

– А? Босс…

– М?

– А вы…

Рюга поглядела на Дракончика, заметила у него еще несколько травм, на ребрах, колене и ноге. Села спиной.

– Залезай, подвезу.

Вскоре гонкай дотащила мальчишку до казарм. Пока он болтался у нее на спине, заснул так крепко, что Рюга решила, что ему лучше заночевать у них.

Глава_23.4.

Рюга проснулась от шоркающих звуков. Гонкай оглядела комнату. Источника не обнаружила. Вдруг красный глаз упал на синяки на лице Дракончика, который дрых на полу. После вчерашних стараний Кито, шишка на скуле, успела пожелтеть и уменьшиться вдвое. Красная сестра вспомнила слова лина: «Его точно кто-то побил, не только лицо, но и живот, причем в разное время…».

Рюга откинула одеяло, проскрипела полами в коридоре, по хмурому свету вдалеке поняла, что небо затянули облака. Когда гонкай вышла на лоджию увидела, как тренируется Рю.

– Прости, разбудила? – спросила она.

– Ничего, мне не спалось. Смахнемся?

– Если разомнешься.

Рюга закатила глаза, но условие сестры выполнила. Вскоре они начали спарринг. С каждым разменом ударами близнецы убеждались в том, что белая сестра сильно сдала, пока возилась с бумагами, последний месяц она и вовсе почти не тренировалась. Рюга усилила натиск и завладела инициативой, но поторопилась и угодила в удушающий захват.

– Самой не противно? – спросила красная сестра. – Ты вообще удар не держишь.

– Я наверстаю.

– Не забывайся, даже солома стала сильнее.

– Она меня удивила.

– Да уж… хотя, говорит, что больше так не может, толку с техники, которую нельзя применять по желанию.

– Она научится.

Рюга проследовала за взглядом сестры. На лоджию вышел сонный Дракончик.

– Доброе утро, Босс, сестра.

– Доброе, – отозвались близнецы и пошли к воротам.

– Вы куда Босс?

– На пробежку.

– Я с вами.

– А ты поспеешь?

– Еще как!

Поначалу Дракончик отставал, близнецы его не ждали. Мальчишка прорычал, когда гонкай исчезли в тумане, он еле нагнал их и первые минут пять хрипел, как старик при смерти.

– Ты можешь навредить себе, – сказала Рю, в ее голосе едва слышалась одышка.

– Та пусть бежит, – сказала Рюга.

Мальчишка поглядел на белую сестру, та едва потягивала утренний воздух ноздрями. Красная же пыхтела ртом. Дракончик скопировал ее ритм дыхания и вскоре смог приспособиться к бешеному темпу гонов.

Когда они обежали, порт Дракончик остановился, уставился в проулок.

– Не отставай! – Крикнула Рюга.

Мальчишка помахал ладонью, мол, идите без меня, и шагнул в проулок. Вскоре раздался крик, Дракончик перед кем-то оправдывался. Когда Рюга и Рю выбежали из-за угла, увидели, как в тесной улочке кто-то бородатый избивает мальчишку.

Костяная стопа шибанула мужика по ребрам. Он покатился кубарем, закряхтел.

– Не надо, это мой отец! – воскликнул Дракончик.

Рюга глянула на мальчишку, синяк на скуле снова стал кровавым, на губах, в носу и белке глаза появилась кровь. Дракончик еще никогда не видел Рюгу такой. Он кинулся на ногу гонкай еще до того, как та шагнула в сторону отца.

Красная сестра игнорировала крики и попытки мальчишки остановить ее. Гон сгребла пьяного родителя костяными руками, успела садануть его по уху. Через три секунды красная сестра отлетела в начало проулка к белой.

За пару мгновений до этого из-за угла выскочил силуэт. Он успел оказаться прямо перед гонкай, едва та его засекла. Ладони толкнули в ребра с такой силищей, что если бы внутри Рюги не было духовых костей, она бы переломилась пополам.

– Ты кто урод! – гаркнула Рюга.

– Он экзаменатор, – сказала Рю.

Посередине проулка стоял парень с оплавленным шрамом на щеке и пучком волос на затылке. Его же она видела с Кито вчера в полдень. Рюга оскалилась, поглядела на Дракончика, который успел заслонить отца. От взбучки родитель протрезвел, выпучил глаза на красную сестру и что-то бормотал.

Рюга встала, пошла к ним.

– Не надо! – крикнул Дракончик.

Он услышал шаги за спиной. Угрюмый парень тоже подошел.

Отец мальчишки свернулся в клубок и заскулил как пес на гвозде.

– Ты напала на гражданского, – буркнул угрюмый парень, Рюга убедилась, вчера он отчитывал Кито, когда тот посещал больных.

– Это не твое дело, – прошипела Рюга.

– Хо-о-о, вообще-то мое, я экзаменатор и пилигрим, так что вы должны подчиняться.

– Пошел ты!

– Рюга, не нужно, – сказала белая сестра, положила ей руку на плечо.

Красная гонкай снова поглядела на Дракончика. Мальчишка затаил дыхание, смотрел на нее умоляюще.

– Дракон, кого ты защищаешь? – спросила Рюга.

Мальчишка глянул на дрожащего отца, который чуть ли не жевал камни с мостовой.

Рюга смерила дух экзаменатора. – «Внутренний… я такого еще не видела».

– Я так то не хочу драться, – сказал парень и потер шею.

– Мы тоже, – сказала Рю и стиснула плечо сестры. – Прошу вас оставьте это дело нам, даю слово, что мы не причиним никому вреда.

– Уже причинили.

– Это личный вопрос, мы делаем это не как пилигримы, к тому же, в данный момент, мы лишены всех полномочий.

Угрюмый парень уставился в белые глаза Рю. Поглядел на избитого мальчишку. Затем на красную сестру, которая едва сдерживалась.

Пошел дождь.

– Да как скажешь, но я доложу о случившемся.

– Разумеется, – сказала гонкай.

Рюга дождалась, пока угрюмый уйдет.

– Рю, уведи его.

– Не надо, босс, что вы собираетесь делать? – промямлил Дракончик.

– Потолкую с ним, не бойся, жив будет.

Рю взяла мальчишку за руку, кивнула в сторону проулка.

Пока белая сестра уходила, красная сверлила пьяного мужика красными глазами, тот отполз к забору за спиной. Рюга саданула родителя во все места, в которые он бил сына. Сдавила его ворот и стукнул о плесневелую стену.

– Папаша, ты исчезнешь сегодня, понял? – проговорила Рюга.

– Да кто ты така… – попытался выдавить из себя мужик.

Рюга сжала лицо длиннющими пальцами, усилила хват духовыми костями и вмяла затылком в стену до треска волос. Несколько раз со всей силы добанула духовым кулаком в камень, над ухом родителя посыпались пыль и осколки. Мужик перестал думать.

– Если я или пацан увидим тебя еще хоть раз, ты сдохнешь, и никто тебя не защитит, – гонкай усилила хватку, отчего морщинистые щеки полезли меж пальцев как тесто. – Ты все понял? сдохнешь, – Если я или пацан увидим тебя еще хоть раз, ты сдохнешь, и никто тебя не защитит, – гонкай усилила хватку, отчего морщинистые щеки полезли меж пальцев как тесто. – Ты все понял? никто – Если я или пацан увидим тебя еще хоть раз, ты сдохнешь, и никто тебя не защитит, – гонкай усилила хватку, отчего морщинистые щеки полезли меж пальцев как тесто. – Ты все понял?

– Да!

– Меня не волнует, где ты будешь спать и что ты будешь жрать. После обеда тебя не должно быть в городе, а через три дня в провинции. Больше никогда.

– Я все понял!

Гонкай отшвырнула мужика как марионетку. Как только он осознал, что свободен, удрал точно кот, которого облили ледяной водой.

– Что она с ним сделает? – спросил Дракончик у Рю, пока они шли обратно в казармы.

Белая гонкай поглядела на мальчишку.

– Ты хочешь услышать правду?

– Да.

– Она потребует, чтобы твой отец больше с тобой не виделся, – монотонно сказала гонкай.

Дракончик уставился в мостовую.

– Так будет правильно, – сказала Рю. – Вам действительно лучше не видеться, пускай и не навсегда.

Мальчишка едва кивнул, утер кровавый нос.

Скоро их догнала Рюга. Присела на колено. Потрогала кожу возле кровавого синяка на лице мальчишки. Сморщилась вместе с ним.

– На меня посмотри, – сказала гонкай.

Дракончик повернул голову, из карих глаз посыпались слезы. Рюга положила руку ему на плечо.

– Ты уже достаточно взрослый, чтобы отвечать за себя сам, тебе не нужен этот урод, и его похвала и уважение тоже не нужны, понял?

Мальчишка поджал губу.

– Ты хотел с нами бегать?!

– Да.

– Тогда не отставай.

В первые пару кварталлов Дракончик вырвался вперед сестер, вскоре они его нагнали и держали один темп. Через полчаса приготовили ужин вместе с Кито и Мией. До конца дня Рюга приглядывала за мальчишкой. Еще пару дней он жил с ними в казармах, пока Тощий позвал Дракончика к себе.

(Спустя пять дней, вечер)

Мия и Кито возвращались в город после очередного похода за травами. Криста сразу решила помогать лину в этом деле, пока делегация отстранила их от прежних занятий. С корзинами больше них самих, парочка хохотала, вспоминая случай из детства, когда они пытались стащить сладости из тайника Мастера Шо.

– Ты бы хоть знак какой подал, – пробурчала Мия и покраснела. Она вспоминала, как вслух рассуждала, сколько сладостей нужно оставить, чтобы старичок не заметил пропажи. А в тот же момент лин в оцепенении глядел на Мастера, который стоял в дверях своей лачуги. – Я думала, что исчезну, даже сейчас стыдно до жути.

– Ха-ха, весело было, – сказал Кито, – зато потом Мастер нас все время угощал.

– Я стеснялась каждый раз, когда он это делал.

– Да, ладно, мы же были детьми, к тому же это я тебя подговорил.

– А я согласилась… Мне уже было тринадцать вообще-то, – пробурчала Мия, смущенно поглядела на Кито. Вдруг остановилась. – я тебя догоню.

– Что-то не так? – спросил лин, потом заметил на другом конце улочки Тихого. – Понял, буду ждать тебя в казармах.

– Угу.

Мия поглядела на птицелюда, помахала ему. Саймо моргнул, сделал пару шагов, когда понял, что девушка позволила, подбежал.

– Здравствуйте, Мия тае, – птицелюд поклонился.

– Привет, Саймо.

– Мия тае, я стану полезным для вас! – выпалил птицелюд. – Я узнал, что пилигримы второго ранга могут брать под свое начало подчиненных. Я хочу быть вам опорой!

– Рюга тебе рассказала?

Птицелюд кивнул.

– Саймо, я не уверена, что готова к такой ответственности. – Мия отвернулась. – К тому же второй ранг… не думаю, что я скоро достигну такого звания, если мне вообще позволят стать пилигримом.

– Вы себя недооцениваете. Если не вы, то кто достоин этого?!

– Я не хочу, чтобы ты рисковал. И тем более потратил свое время в ожидании бестолковой меня, да и к тому же…

– Мия тае, – птицелюд выставил когтистые руки, будто держит невидимый пузырь вокруг девушки. – Я никогда не разочаруюсь в вас.

Мия поглядела на птицелюда. – «Капитан Акида был прав… Нет, верю ли я в это? Почему он ведет себя так?»

– Я буду становиться сильнее и ждать, когда вы призовете меня. – Тихий выровнялся почти как солдат. – Вы можете рассчитывать на меня!

– Это, скорее всего, займет не один год…

– Я буду ждать!

Мия влила в глаза дух, – «Он искренен». – подумала девушка. Мир в сознании Тихого накренился. Птицелюд ощутил, будто его тело окутал водоворот, что способен унести его к небу.

– Я тоже буду стараться, Саймо, – сказала Мия, – но сейчас я должна выполнить обещание, данное господину Акиде. Если мы и будем путешествовать, пусть это произойдет, когда я заслужу такое право.

Птицелюд поклонился.

– Спасибо, – прошептал он.

– Я должна идти.

Тихий молчал. Мия постояла немного и направилась вслед за Кито.

(Через два дня)

Саймо жил в заброшенном доме, он был готов съехать в любой день, если вернется прежний хозяин. Однако за два года, что птицелюд провел в Далай, никто так и не заявился. На улице у него было всего три соседа. Два старика, семья с женщиной и тремя детьми с разницей в год. Птицелюд частенько помогал всем им, взамен его частенько угощали едой.

В небольшом дворике Тихий упражнялся с шестом. Он держал это место в чистоте, порой от скуки птицелюд выдергивал травинки из поросшей мхом лужайки, ухаживал за фруктовым деревом, как его учил Тощий, и латал крышу, которая то и дело протекала.

Саймо посмотрел на руку. На кистях птицелюда почти не росли перья, а ладонь была похожа на человеческую, хотя и была трехпалой, с кривыми когтями, что приходилось регулярно стричь и немного фиолетовой кожей ближе к венам. Вдобавок с наружной стороны поблескивали чешуйки, а выше по телу росли черные перья с фиолетовым отливом. На подушечке лопнула мозоль.

– Саймо! – раздался голос Зеленого со стороны заборчика.

– Проходи, – отозвался птицелюд.

Он всегда был рад Грису. Именно он заговорил с ним первым, когда Саймо оказался в Далай пару лет назад. Он же и познакомил его с остальными. Иногда тихий думал, что если не Зеленый, он бы так и жил сам по себе, а может и умер в первую зиму.

– Привет, – мальчишка зашел, стукнулся с другом кулаками. – Тебя давно не видно.

– Я думал.

– Может, пройдемся?

Птицелюд кивнул.

Пока они шли в сторону порта, Тихий рассказал все, что его тревожило. О том, что он хочет служить Мие, и быть рядом, но Акида не позволяет. О том, что должен многому научиться и о том, что рассказала Рюга.

– Ты научишь меня новой письменности? – спросил птицелюд у зеленого.

– Конечно, точно! Делегация оставит в городе еще пару Мастеров письменности, обучаться сможет каждый, пойдем вместе?

– Обязательно. – Саймо снова уставился под ноги.

– Я думаю, тебе стоит обратиться к Акиде.

– Я размышлял об этом, но я оскорбил его. – Птицелюд вздохнул. – Вел себя непростительно.

– Но он ведь ее учитель, – сказал Грису. – Наверняка Акида хочет для нее блага. Уверен, он сомневается в своем решении насчет тебя.

Мальчишки остановились, только сейчас Тихий понял, что его привели к забегаловке Сохи.

– Наверняка он будет рад знать, что ее ученице помогает тот, кого он тренировал.

– Не уверен, что между Мией тае и господином Акидой образовалась такая связь.

– Наоборот, – сказал Зленый. – Сам посуди, он никого не учил своей технике. Все в городе знают, что клан Хакуро больше не тренирует мечников, что все закончится на Акиде. Но ее же он взял в ученицы, это ведь не просто так.

Тихий поглядел на друга.

– Ты прав. Я попробую.

Зеленый кивнул.

Когда Саймо вошел в забегаловку, где обычно сидел Акида, хозяин заведения косо поглядел на птицелюда.

– Будешь опять кричать – выставлю, – сказал он.

Саймо кивнул.

Он подошел к столику, где сидели Акида и Мудзан, поклонился. Бывшие военные переглянулись. Генерал молча ушел.

Акида кивнул на место напротив. Тихий сел.

– Капитан Акида, возьмите меня в ученики, – сказал он и поклонился, не рассчитал и слегка ткнулся клювом в столешницу.

– Хм. И чему же хочешь научиться? – Акида серпнул чай.

– Идеальному моменту.

– Даже если бы я согласился, скорее всего, ты никогда не сможешь освоить идеальный момент.

Тихий посмотрел на капитана, будто тот доказывал, будто у птицелюда нет ни рук, ни ног.

– Помнишь тот месяц, когда вы тренировались на шестах.

– Да.

Саймо вспомнил конец весны. В те дни утром Акида давал указания, первые минуты Мия с завязанными точно знала, где он ударит, но стоило капитану уйти, и остаток дня птицелюд обходил ее защиту, медленно касаясь открытых мест. Лишь по случайности или чутью девушке иногда удавалось предсказать серию атак, но оба понимали, что это не связано с идеальным моментом.

– Эта техника называется Штандарт, я могу передавать идеальный момент тем, кто может его взять.

– Мия тае рассказывала.

– Я распространял его и на тебя каждый день. И даже сейчас.

У Тихого приоткрылся клюв.

– Это правда?.. Я бездарен…

– Каждому свое. Но едва ли это изменится со временем, для этой техники нужен врожденный талант.

– Ясно, благодарю, что уделили время.

– И это все?

Тихий поднял голову.

– Чего ты хочешь?

– Служить Мие тае!

– Даже если это правда, ты едва ли осознаешь свои истинные мотивы.

– Мне не нужны поводы, чтобы следовать за ней.

– Как ты это себе представляешь?

– О чем вы?

Она скоро станет пилигримом. Если овладеет идеальным моментом, ее будут посылать на опасные миссии. Там будет кровь и страх, ты не одаренный, с детства не учился сражаться, скорее всего, умрешь или покалечишься в первый же год.