Текст книги "Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии"

Автор книги: Виктор Пилипко

Соавторы: Джаббар Халилов,Рустам Сулейманов,Юрий Буряков,Геворг Тирацян,Галина Шишкина,Отар Лордкипанидзе,Маргарита Филанович,Юрий Заднепровский,Александр Никитин,Вадим Массон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 60 страниц)

Прекрасным образцом ювелирного искусства является пектораль, найденная в Армавире. Она имеет форму полумесяца, на концах ее – фигурки обращенных в противоположные стороны птиц. Между ними помещено схематизированное изображение трех деревьев. Нижняя часть пекторали окаймлена рядом чередующихся цветков и бутонов лотоса. Вся композиция передана при помощи инкрустации разноцветными камнями (синими, красными, белыми), вставленными в специальные ячейки.

В раннеармянское время были распространены резные камни: многогранники, скарабеоиды, каменные или стеклянные, воспроизводящие сцены охоты и единоборства, а также отдельных животных (Хачатрян Ж.Д., 1965; 1974; Тирацян Г.А., 1971б). Среди произведений глиптики выделяются две основные группы – привозные и местные. Местные характеризуются более суммарной трактовкой фигур, их скованностью и застылостью, несоразмерностью изображений, более грубой работой. Привозные относятся к числу так называемых греко-персидских резных камней, производившихся в западной части Малой Азии. Они отличаются более свободным расположением фигур, лучшей моделировкой и передачей деталей.

Нумизматические и эпиграфические материалы. Армения в рассматриваемое время не чеканила собственной монеты. На ее территории найдено небольшое число афинских монет VI в., милетских V в., ахеменидских VI–IV вв. до н. э. (Мушегян Х.А., 1975, с. 4 и сл.). Единственным эпиграфическим памятником является трехъязычная надпись Ксеркса II на Ванской скале.

* * *

Археологические материалы (правда, еще пока очень незначительные) позволяют выявить некоторые важные особенности развития культуры и политической истории Армении в VI–IV вв. до н. э. (Мнацаканян А.О., Тирацян Г.А., 1961, с. 80–83; Тирацян Г.А., 1964а, с. 77–78). Территория Армении была разделена ахеменидскими царями на две сатрапии. Видимо, центром XIII сатрапии являлся Ван, XVIII – Аринберд (Эребуни). В материальной и духовной культуре рядового населения были чрезвычайно сильны традиции предшествующего времени, в культуре же верхних слоев общества ощущаются теснейшие связи с основными центрами Ахеменидской державы.

Глава третья
Восточное Закавказье

Племена Иберии.

(О.Д. Лордкипанидзе).

Территория современной восточной Грузии, к востоку от Сурамского хребта, в верхнем течении р. Куры была занята восточногрузинскими племенами (самоназвание – «карты»). Здесь в III в. до н. э. возникло государство, которое греко-римские историки называли Иберией (рис. 4). На протяжении всей древней истории существовало различие между западной и восточной Грузией – Эгриси и Картли. Основным населением восточной Грузии были карты, но в горных районах проживали и северокавказские племена (подробнее см.: Меликишвили Г.А., 1959, с. 266–298; Мусхелишвили Д.Л., 1978б, с. 146–200). На протяжении первой половины I тысячелетия до н. э. здесь складывается своеобразная культура раннежелезного века. Завершающим этапом эпохи широкого освоения металла считается вторая половина VII–VI в. до н. э. (Абрамишвили Р.М., 1961), когда произошла почти полная замена бронзовых орудий труда и оружия (за исключением наконечников стрел) железными.

Рис. 4. Памятники Иберии. Карту составил Г.Г. Цкитишвили.

а – поселение.

1 – Ацкури; 2 – Борджоми; 3 – Сурами; 4 – Али; 5 – Цхинвали; 6 – Дедоплис Миндори; 7 – Урбниси; 8 – Гори; 9 – Уплисцихе; 10 – Ховле; 11 – Земо Хандаки; 12 – Гостибе; 13 – Ахалкалаки; 14 – Каспи; 15 – Метехи; 16 – Игоети; 17 – Оками; 18 – Кавтисхеви; 19 – Самадло; 20 – Настакиси; 21 – Агаиани; 22 – Мухрани; 23 – Дзалиси; 24 – Ничбиси; 25 – Цихедиди; 26 – Саркине; 27 – Мцхета; 28 – Цицамура; 29 – Цилкани; 30 – Квемо Боли; 31 – Садзегури; 32 – Казбеки; 33 – Тбилиси; 34 – Рустави; 35 – Манглиси; 36 – Кущи; 37 – Санта; 38 – Тетри Цкаро; 39 – Болниси; 40 – Ардасубани; 41 – Цинцкаро; 42 – Ахалцихе; 43 – Одзрхе; 44 – Пока; 45 – Цопи; 46 – Арагвиспири; 47 – Жинвали; 48 – Монастери; 49 – Авлеви; 50 – Абано; 51 – Атени; 52 – Тамарашени; 53 – Дзегви; 54 – Симониантхеви; 55 – Сиони; 56 – Загееи; 57 – Сагурамо; 58 – Лаврисхеви; 59 – Двани; 60 – Рене; 61 – Ламискана; 62 – Цкнети; 63 – Арухло; 64 – Цунда; 65 – Гомбори; 66 – Икалто; 67 – Напареули; 68 – Омало; 69 – Гулгула; 70 – Сагареджо; 71 – Лагодехи; 72 – Архилоскало; 73 – Когото; 74 – Телави; 75 – Улиановка; 76 – Анага; 77 – Ниноцминда; 78 – Земо Алвани; 79 – Квемо Магаро; 80 – Челети; 81 – Артани; 82 – Хорнабуджи; 83 – Хоранта.

Источники. Письменные данные по истории этого региона в первой половине I тысячелетия до н. э. практически отсутствуют. Только самый конец периода освещают грузинские средневековые сочинения «История царей» Леонтия Мровели и «Обращение Картли», анализ которых, однако, чрезвычайно сложен. Археологические источники для понимания процессов, происходивших на территории, занятой иберийскими племенами, довольно значительны. Они представлены как материалами раскопок поселений, так и некрополями.

Поселения этого периода были расположены на холмах и, как правило, развивались на тех же местах, что и в предыдущую эпоху, достигая иногда довольно внушительных размеров. Раскопки одного из таких поселений так называемого протогородского типа, возникшего еще во второй половине II тысячелетия до н. э. и просуществовавшего до VI в. до н. э., ведутся на западной окраине г. Тбилиси, на Дигомской равнине, на холмах Трелигореби, растянувшихся на 1,5 км. Особенно густо были заселены восточные склоны холмов. О большой плотности населения свидетельствует то, что жилые и хозяйственные комплексы непосредственно примыкают друг к другу, а перекрытие одного здания являлось двориком для жителей дома на верхней террасе за этим помещением (Абрамишвили Р.М., 1978, с. 19).

Описанный выше тип поселения характерен для всего II – первой половины I тысячелетия до н. э. Он обнаружен в Ховле (Мусхелишвили Д.Л., 1978а), Мцхета (Апакидзе А.М., Каландадзе А.Н. и др., 1978, с. 109–119), в окрестностях Уплисцихе (Хахутайшвили Д.А., 1964, с. 16–50).

Типичный пример развития такого поселения представляет собой Ховлегора (около станции Гракали, на правом берегу р. Куры). Раскопками (1954–1961 гг.) вскрыт мощный культурный слой, состоящий из восьми строительных горизонтов, на основе которых прослеживается жизнь поселения с XV в. до н. э. до IV в. до н. э. Установлено, что первоначальное поселение возникло на искусственном холме, огороженном каменной оградой. С XII в. до н. э. поселение постепенно располагается вокруг этого холма, принявшего функцию цитадели и места отправления культа, и отделяется от него глубоким рвом и несколькими поясами мощных каменных оград. Недалеко от поселения возникает участок для керамического производства (Мусхелишвили Д.Л., 1978а).

К VI в. до н. э. упомянутые выше крупные поселения приходят в упадок или прекращают существование. На большинстве из них фиксируются следы насильственных разрушений и сильных пожаров. Трудно сейчас объяснить причину этих кризисных явлений, нашедших отражение в археологических материалах. Во всяком случае, на хорошо изученных памятниках явно фиксируются определенные лакуны для конца VI и первой половины IV в. до н. э. Так, например, на Самтаврском могильнике с VI в. резко сокращается число погребений, а для V–IV вв. до н. э. они пока почти полностью отсутствуют. То же самое наблюдается и в районе Трелигореби. Огромное поселение с весьма обширным могильником, в том числе с богатыми захоронениями в деревянных или каменных склепах, отличающимися обилием оружия и предметов высокохудожественного достоинства, следами сложного заупокойного ритуала (Абрамишвили Р.М., 1978), с VI в. до н. э. также приходит в полный упадок (жизнь восстанавливается лишь с позднеэллинистической эпохи).

Однако вышесказанное вовсе не означает полного повсеместного опустошения. Так, например, в V в. до н. э. все еще полнокровная жизнь продолжалась на поселении Ховлегора, как об этом свидетельствует разнообразный археологический материал горизонта «Ховле II». Однако анализ материала позволяет говорить и о культурных инновациях (начавшихся уже в VI в. до н. э.). Появляются новые формы красноглиняной керамики: «чайникообразные сосуды» – одноручные кувшины с трубчатым носиком на тулове, остродонные сосуды, фляги, резко профилированные фиалы и др. (Мусхелишвили Д.Л., 1978а, с. 50–55). Совершенно аналогичная керамика представлена и в погребениях V в. до н. э. в юго-восточной Грузии (Давлианидзе Ц.О., 1978, с. 6). Их появление объясняется усилившимися торгово-экономическими и культурными связями с ахеменидским миром (Мусхелишвили Д.Л., 1978а, с. 93–97).

В VI–V вв. до н. э. интенсивная жизнь протекает в юго-восточном районе Иберии (так называемом Квемо Картли). О густоте населения свидетельствует серия погребений, открытых почти во всех селениях этой области (Куфтин Б.А., 1941, с. 34–64; Давлианидзе Ц.О., 1977; Абрамишвили Р.М., Гугуашвили Н.И., Казиани К.К., 1980).

Архитектура. Фортификация. Характер застройки возникающих в начале I тысячелетия до н. э. поселений (некоторые исследователи, например Д.А. Хахутайшвили, 1973, считают их городами) определяется следующими чертами: центр поселения представлял собой укрепленную возвышенность, на которой (как считается) находились общинные святилища и проживала общинная аристократическая верхушка. Фортификационная система была представлена широким рвом и стеной, построенной из камня, дерева или кирпича-сырца. Вокруг укрепленной части поселений находилась неукрепленная, где, видимо, проживали рядовые члены общин (Хахутайшвили Д.А., 1973, с. 179). Исследованиями зафиксированы также специальные кварталы ремесленников, располагавшиеся на некотором удалении (иногда весьма значительном) от основного поселения. Их обитатели занимались одним или несколькими видами ремесла (гончарное дело, металлургия, металлообработка и т. п.) (Хахутайшвили Д.А., 1966, с. 67–72, 125–142; 1973, с. 182).

Жилища выявлены на холмах Трелигореби (в окрестностях Тбилиси). Они представляли собой однокомнатные полуземлянки с плоским перекрытием. В некоторых помещениях сохранились остатки опорных деревянных бревен. Стены жилищ, возведенных из рваных камней и булыжников на глиняном растворе, изнутри были оштукатурены глиной. В каждом доме обнаружены печи, рядом с которыми обычно находились невысокие площадки с жертвенниками разных форм. В хозяйственных помещениях, иногда непосредственно примыкавших к жилым комнатам, найдены закопанные в землю большие глиняные сосуды для хранения вина, уксуса и других сельскохозяйственных продуктов.

Основой экономики иберийских племен было сельское хозяйство. Видимо, достаточно высокого уровня развития достигло и ремесло. Во всяком случае, засвидетельствованы гончарство, металлургия, металлообработка, ювелирное дело и т. д. (Хахутайшвили Д.А., 1966, с. 62–72, 125–142). Любопытны гончарные круги, аналогичные урартским (Мусхелишвили Д.Л., 1978а, с. 44–48). Известны керамические обжигательные печи.

Орудия труда и оружие (табл. XIV) обнаружены главным образом при раскопках некрополей: железные топоры нескольких типов (в основном с молоткообразным четырехгранным обухом); ножи, из которых наиболее часты согнутые, малых размеров; железные мечи с широким лезвием; акинаки; железные наконечники копий с открытой трубчатой втулкой, различающиеся формой лезвий (длинные, с резко выделенным посередине ребром; листовидные или удлиненно-треугольной с низким центральным ребром); «штыковидные» наконечники копий; костяные, бронзовые и железные наконечники стрел (главным образом втульчатые бронзовые трехлопастные «скифских типов») (Абрамишвили Р.М., 1957, с. 125–127).

Керамика (табл. XV) как по форме и орнаментации (врезной и лощеный геометрический рисунок), так и технологии (черного или темно-серого обжига) продолжает традиции предыдущей эпохи. Вместе с тем с конца VII и в VI в. до н. э. появляется красноглиняная, покрытая красной же краской керамика (местное производство которой доказывается открытием гончарных обжигательных печей), несущая, однако, новые черты, порожденные влиянием урартских традиций. Это большие пифосы с характерным треугольным в сечении горлом и плоским венчиком, украшенные рельефным пояском в виде крученой веревки; безручные кувшины с сигарообразным корпусом; кувшины с трегубым венчиком; глубокие миски и чаши с вогнутым внутрь венчиком или открытые; профилированные фиалы, гончарный круг (совершенно аналогичный урартским, найденным в Кармир-блуре и Кайалыдере) и др. (Мусхелишвили Д.Л., 1978а, с. 44–48). Их появление объясняется инфильтрацией в местную среду новых этнических масс, находившихся под воздействием урартской культуры (Мусхелишвили Д.Л., 1978а, с. 66; 1978б, с. 90–92; Давлианидзе Ц.О., 1977).

Украшения известны главным образом по находкам в некрополе: бронзовые фибулы, бронзовые и серебряные «лучеобразные серьги», перстни, колокольчики; браслеты, на концах которых находились стилизованные изображения животных, в основном змей; сердоликовые, агатовые, янтарные, стеклянные и пастовые бусы различной формы.

Погребальный обряд. Основным типом погребений в начале исследуемого периода, как и в предыдущую эпоху, были грунтовые, иногда с каменной насыпью. Покойники уложены в скорченном положении. В южных районах восточной Грузии в этот период уже встречаются каменные ящики, составленные и перекрытые плоскими плитами (Куфтин Б.А., 1941, с. 48–51). Позднее (ориентировочно с V в. до н. э.) ведущим типом становятся каменные ящики, каждая из стенок которых выложена обычно из двух-четырех каменных глыб, перекрытых цельной плитой (или 2–3 камнями). Длина колеблется от 90 до 150 см, ширина – от 50 до 130 см. В большинстве случаев погребения ориентированы с востока на запад. Покойников укладывали на правом или левом боку с сильно скорченными верхними и нижними конечностями. В качестве погребального инвентаря в могилы помещали оружие (копья, мечи, ножи, топоры, стрелы), украшения, керамику.

От обычных отличаются погребения, принадлежащие, по всей видимости, представителям племенной знати, обнаруженные в Хеви (Цитланадзе Л.Г., 1976), Ахалгори (Смирнов Я.А., 1934), Конгаети (Гагошидзе Ю.М., 1964) и Алгети (Куфтин Б.А., 1941, с. 34–41; Давлианидзе Ц.О., 1976). Погребальный обряд здесь тот же самый, что и в рядовых погребениях, а отличия заключаются в характере инвентаря. В могилах найдено большое количество золотых и серебряных украшений (шейные гривны, ожерелья, серьги, височные украшения, перстни, бляхи, серебряные и бронзовые сосуды и т. д.).

* * *

Первая половина I тысячелетия до н. э. на территории восточной Грузии – время изживания первобытнообщинных отношений. Формирование поселений с цитаделями, наличие социальной и экономической дифференциации общества, выявляемой благодаря исследованиям некрополей, – свидетельства этого процесса. Конец V в. и первая половина IV в. до н. э. на описываемой территории знаменуется оформлением отдельных территориально-административных единиц, во главе которых становится местная родовая аристократия. Центры этих новых социально-политических образований локализуются в ущельях рек. Процесс становления классового общества и государства ускоряется благодаря контактам с Ахеменидской державой, в зависимости от которой, видимо, находились племена Иберии.

Племена на территории Азербайджана.

(Д.А. Халилов).

На территории Азербайджана в первой половине I тысячелетия до н. э. существовали, по всей видимости, несколько союзов племен. Практически полное отсутствие письменных свидетельств для этого периода резко повышает роль археологических материалов (рис. 5).

Рис. 5. Памятники раннего железного века Азербайджанской ССР. Составитель Дж. Халилов.

а – древнее поселение.

1 – Мингечаур; 2 – Сарытепе (Казахский район АзССР); 3 – могильник у с. Казахбейли; 4 – Тойратепе; 5 – Шомутепе; 6 – поселение и могильники (Ханларский район); 7 – могильники Кедабекского района; 8 – могильники Дашкесанского района; 9 – Ходжалинские курганы; 10 – грунтовые погребения Варданлы; 11 – Каратепе; 12 – могильники и поселения Апшерона; 13 – Кюльтепе; 14 – Арчадзорские курганы; 15 – Шамхорские грунтовые погребения.

Поселения. На территории Азербайджана зафиксированы поселения двух типов – укрепленные и неукрепленные. Укрепленные поселения (так называемые циклопические сооружения) особое распространение получили на Малом Кавказе и в Нахичевани. До недавнего времени функциональное назначение «циклопических сооружений» было объектом дискуссий. Их считали культовыми сооружениями, опорными пунктами на торговых путях, укреплениями-убежищами для населения и скота и т. д. (Мещанинов И.И., 1932, с. 68; Джафарзаде И.М., 1938, с. 51–52; Абилова Г.А., 1953, с. 12; Халилов Дж. А., 1959, с. 43 и т. д.). Раскопки последних лет показали, что они представляют собой укрепленные стенами поселения (Кесаманлы Г.П., 1972, с. 70–73). Эти поселения занимали, как правило, возвышенности. Размеры их зависели от величины холма. Иногда рядом с укрепленным поселением существовало и неукрепленное (например, «Пир калагасы» в 1,5 км от Кедабека, на горе Магара-Даг – Халилов Дж. А., 1959, с. 28). Укрепленные поселения встречены и в предгорной, низменной полосе; например, Ханларское поселение 1 площадью 63 га (Гуммель Я.И., 1940а, с. 80–102; Нариманов И.Г., 1958, с. 45–47).

Неукрепленные поселения зафиксированы в ряде мест Азербайджана – Мингечауре (Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959), в Казахском районе – Сарытепе, Казахбейли, верхние слои Тойретепе, и Шомутепе и др. (Халилов Дж. А., 1958; 1960а; Нариманов И.Г., 1959; Нариманов И.Г., Халилов Дж. А., 1962), Ханларском районе (Гуммель Я.И., 1940а); Нахичевани (Абибуллаев О.А., 1959), Физулинском районе, на Апшероне (Асланов Г.М., 1965) и других местах. Эти поселения почти всегда занимали поверхность холмов и иногда территорию вокруг них. Поверхность холмов предварительно выравнивалась. Обычно в больших поселениях наиболее возвышенные части холма заселяли представители привилегированных слоев общества.

Фортификация. «Циклопические сооружения» не имели регулярного плана, их планировка целиком зависела от конфигурации холма и рельефа местности. Стены обычно выкладывались из массивных бутовых камней без применения связующего раствора. Сохранившаяся высота их 1,5–2 м (один-два ряда камней). На Ханларском поселении 1 с одной из сторон располагался вал (сохранившиеся размеры: высота 1,3 м, ширина 6 м), с трех других – каменные стены.

Застройка. Строительная техника. Архитектура. Археологические исследования выявили жилища (различных типов), хозяйственные сооружения, дворцы, и т. д. Жилища делали как в виде полуземлянок, так и в виде наземных построек. В основном они имели размеры 20–25 кв. м, иногда встречаются более 35–40 кв. м. В плане они, как правило, прямоугольные. Фундаменты выкладывались из камня-булыжника, стены – из сырцового кирпича или битой глины. Крыши были одно– или двускатные. Их делали из жердей, соломы, камыша, а затем обмазывали глиной, перемешанной с соломой. Стены и пол также обмазывали глиной. Полы предварительно утрамбовывали. В Мингечауре исследовали прямоугольные или трапециевидные в плане полуземлянки. Наземные части их были выполнены из камыша и прутьев. Стены также обмазаны глиной с примесью соломы. Сверху полуземлянки покрывали односкатной кровлей, состоящей из жердяного наката, покрытого камышом, ветками, сухой травой, присыпанной землей и обмазанной глиной (Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959). В каждом жилище у стены (иногда в середине, ближе к двери) располагались углубленные в землю очаги. Один раз встречена прямоугольная печь, сложенная из камней-булыжников. Она имела округлое углубление, завершающееся внизу продольным каналом-поддувом (Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959, с. 41).

Видимо, жилищем представителя родовой знати является многокомнатный дом, обнаруженный в нижних слоях Каратепе (Исмизаде О.Ш., 1962,с. 171–217). Стены его выложены из квадратного сырцового кирпича (42×42×14, 42×42×12, 38×38×12, 36×36×14, 32×32×14 см и т. д.) на глиняном растворе. В стенах помещений обнаружены как дверные, так и оконные проемы. Полы были тщательно обмазаны глиной с примесью соломы и заглажены. Найдены также каменные базы деревянных колонн, остатки тандыров, многочисленных хозяйственных и мусорных ям.

Хозяйственные и подсобные помещения идентичны по планировке и способам строительства жилым. В них чаще всего находились врытые в землю хозяйственные кувшины (кюпы), в которых хранились пищевые припасы.

Видимо, зданием дворцового типа является сооружение, выявленное в верхних слоях Сарытепе (Нариманов И.Г., 1960б, с. 162, 163) (табл. XVI). К сожалению, значительная часть его разрушена при земляных работах. Остатки позволяют реконструировать план здания. Внутренняя часть включала зал площадью около 300 кв. м., в котором обнаружены каменные базы колонн «персеполитанского» типа. Зал окружен 12 комнатами, выход из него был на восток, во внутренний двор, окруженный в свою очередь 23 комнатами и 9 четырехугольными башнями. Главный вход во дворец находился в восточной стене и фланкировался двумя башнями. Стены имели ширину до 1,3 м, были выполнены из сырцового кирпича (36×36×12, 36×36×14 см), возведены на фундаменте из камня-булыжника (высота 0,5 м). Они оштукатурены глиной (с примесью соломы), сохранились остатки побелки. Комплекс датируется серединой I тысячелетия до н. э., самые близкие аналогии ему – в архитектуре ахеменидского Ирана. По мнению некоторых исследователей, он представляет собой резиденцию сатрапа (Тирацян Г.А., 1964б, с. 3).

Хозяйство. Основой экономики племен Азербайджана являлось земледелие. Из зерновых возделывались пшеница, ячмень, просо (Бунятов Т.А., 1957, с. 59; Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959, с. 122–124; Мустафаев И.Д., 1955, с. 33–34). Землю обрабатывали деревянным плугом и сохой, использовались также железные и костяные мотыги. При сборе урожая применяли железные серпы (Казиев С.М., 1947, с. 143). Молотьбу производили при помощи тягловой силы, о чем свидетельствуют найденные при раскопках молотильные доски (Гуммель Я.И., 1949, с. 55). Зерно хранилось в ямах и больших глиняных кувшинах (кюпах). Было развито и садоводство. При раскопках обнаружены косточки персика, граната, черешни, алычи, винограда, грецкие орехи, фундук, миндаль (Гуммель Я.И., 1940а, с. 110; Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959, с. 124–125). Об этом же свидетельствуют и находки садовых орудий (секачи, серповидные ножи и т. п.). О наличии виноградарства можно судить по остаткам затвердевшего вина (Негруль Л.М., 1960), а также косточек винограда (найдены на Сарытепе) (Нариманов И.Г., 1960б, с. 34; Халилов Дж. А., 1960а, с. 69). Археологические материалы позволяют также говорить о развитии скотоводства (Бунятов Т.А., 1957), особенно овцеводства.

В первой половине I тысячелетия до н. э. на территории Азербайджана происходит значительный подъем ремесла, особенно металлургии и металлообработки. К сожалению, о характере и уровне их развития можно судить главным образом на основании изучения предметов, найденных при раскопках, так как сами мастерские еще археологически не выявлены. Отметим находку каменной формы для изготовления бронзовых топоров-тесел в Мингечауре (Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959) и каменных форм для отливки боевых топоров (Hummel J., 1933, с. 233; Нариманов И.Г., 1958, с. 132).

Не подлежит сомнению высокое развитие гончарного ремесла. В районе Мингечаура были обнаружены четыре одноярусные гончарные печи, датированные началом I тысячелетия до н. э. (Ионе Г.И., 1951, с. 77). О ткачестве свидетельствуют остатки тканей, многочисленные пряслица из глины, камня и кости, грузила для ткацких станков, В Мингечауре обнаружены предметы с остатками льняных и шерстяных тканей на них (Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959, с. 152–154). Производились также войлок и циновки. Можно думать, что существовали кожевенное производство, деревообработка, обработка камня, кости и т. д.

Археологические материалы говорят и о наличии экономических связей с окружающими странами. Судя по этим материалам, основную роль играли связи с Передним Востоком. При раскопках обнаружены: глазурованные сосуды, цилиндрические печати (с характерными для Передней Азии сюжетами), некоторые золотые изделия, кинжалы так называемого переднеазиатского типа, бусы из камня, стекла и пасты, в том числе агатовая бусина с клинообразной надписью (Мещанинов И.И., 1926), изделия из перламутра и предметы, инкрустированные перламутром, золотом и слоновой костью, изделия из олова и т. п. (Джафаров Г.Ф., 1978). Некоторые привозные вещи явно поступали из очень отдаленных районов – Египта, Палестины, Индии (Джафаров Г.Ф., 1978).

Орудия труда (табл. XVII). Для производства орудий труда использовались железо, бронза, камень, кость. Из железа изготовлялись лемехи для плугов, серпы, ножи, ножницы, секачи, из бронзы – широко распространенные в то время клиновидные топоры-тесла. Последние применялись для обработки дерева (Куфтин Б.А., 1944, с. 33), кожи (Ниорадзе Г.К., 1947, с. 189), а также при земляных работах (Халилов Дж. А., 1959, с. 42).

Широко использовались бронзовые однолезвийные черенковые ножи с утолщенной спинкой и двулезвийные с закрепленным концом и овальным отверстием на конце. Рукоятки этих ножей были деревянными или костяными. Из бронзы изготовлялись шилья, иглы, крючки.

Некоторые орудия труда оставались каменными, например мотыги, сделанные из речных голышей. Каменными были зернотерки, ступы, песты и т. д.

Оружие. Конское снаряжение (табл. XVIII). Оружие племен Азербайджана изготовлялось в описываемый период как из бронзы, так и из железа. Мечи в основном бронзовые. Они длинные, с широким клинком. На клинке часто вырезаны фигурки коз, змей, изредка вставлены камни. Часть мечей имеет железный клинок и бронзовую рукоять. Длина их 72–75 см (Халилов Дж. А., 1958, с. 35). Судя по остаткам дерева, их носили в деревянных ножнах, обтянутых кожей.

Основное место в вооружении племен Азербайджана занимали бронзовые и железные кинжалы. Часто встречаются цельнолитые бронзовые кинжалы с язычком для насадки деревянной или костяной ручки, завершающейся ажурной бронзовой головкой, реже – цельнолитые бронзовые без язычка, имеющие специальные выемки на ручке для крепления деревянных или костяных накладок. Железные кинжалы по форме напоминают бронзовые первого типа.

Одним из основных видов оружия были копья с деревянным древком и бронзовыми или железными наконечниками. Бронзовые наконечники представлены двумя разновидностями: 1) с раскрытой трубчатой втулкой; 2) с плоскими и широкими краями, листовидной формы, снабженные конусообразной втулкой с одним или двумя отверстиями для крепления древка. Железные наконечники повторяют формы бронзовых. В качестве оружия использовались и топоры-секиры, засвидетельствованные многочисленными находками как самих топоров, так и каменных форм для их отливки (Нариманов И.Г., 1958, с. 132; Халилов Дж. А., 1958, с. 14–15; Hummel J., 1933, с. 233, рис. 29). Были известны и боевые вилы, изготовлявшиеся как из бронзы (часто), так и железа (редко). Втулка двузубых вил обычно расширяется внизу, иногда украшена рельефными выступами или головками хищников.

При раскопках найдено большое количество наконечников стрел. Они представлены двумя типами: «закавказским» и «скифским». «Закавказские» – черенковые, треугольной формы, с острыми опущенными краями. Они употреблялись с конца II тысячелетия до н. э. до середины I тысячелетия до н. э. «Скифские» – трехгранные, втульчатые, с резко выраженными гранями, на некоторых втулках имеются шипы (Ионе Г.И., 1953, с. 81–93; Халилов Дж. А., 1971, с. 186).

Распространение наконечников этого типа связывают главным образом с нашествием скифов на Кавказ. Высказывается также мнение о том, что они могли появляться и из Мидии (Пиотровский Б.Б., 1949, с. 124; Ионе Г.И., 1953, с. 86). Встречаются наконечники стрел, сделанные из кости: граненые, имеющие в сечении форму ромба с удлиненными углами и втульчатые круглого сечения с утолщением у конца острия (Ионе Г.И., 1953, с. 81–98). Единственным экземпляром представлен тип железного наконечника с язычком на конце для насадки на деревянный черенок (Ивановский А.А., 1911).

Защитный доспех известен плохо. Найдены металлические пластинки, которые, как считают, являлись умбонами щитов (Халилов Дж. А., 1959, с. 109–111).

Эпоха раннего железного века характеризуется появлением двухъярусных удил (Минкевич-Мустафаева Н.В., 1962, с. 115). Характерные образцы этих удил – без псалий, жгутовые; с пластинчатыми крючковатыми псалиями; с напускными прямыми стержневыми псалиями – обнаружены в Мингечаурских курганах (Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И., 1959, с. 96, табл. XXXIX).

Керамика (табл. XIX). Глиняные сосуды в основном были изготовлены на гончарном круге, реже – от руки. Они черного или бурого цветов. По способам орнаментации делятся на следующие группы: сосуды, имеющие белую инкрустацию на поверхности, и сосуды темного цвета, орнаментированные врезными линиями и лощением.

Первая группа представлена чашами с высокими краями, кувшинами с невысоким трубчатым горлом и округлым венчиком, а также некоторыми другими типами. Для этой группы характерен орнамент в виде волнистых линий, штрихов, треугольников, точек, меандров, примитивных фигур животных и т. д. Керамика описываемой группы распространена главным образом в западном Азербайджане (Нариманов И.Г., 1958, с. 99–100; Халилов Дж. А., 1959, с. 76–80).

Во вторую группу входят горшки с двумя или одной ручкой, миски, кружки, кувшины с трубчатым горлом и круглым, реже трехлепестковым, венчиком, зооморфные и антропоморфные сосуды, вазы, сосуды в виде сапожков и т. д. (Халилов Дж. А., 1959, с. 85–89; Нариманов И.Г., Халилов Дж. А., 1962; Казиев С.М., 1949, с. 20; Голубкина Т.И., 1951, с. 103–140). Самой распространенной формой среди этой группы являются горшки. Они, вероятно, использовались для варки пищи. Орнамент состоит из вдавленных линий белого цвета. Кувшины имеют одну или две ручки, иногда ручки имитируют головки животных. Поверхность лощеная, орнамент состоит из врезных и лощеных зигзагообразных, сетчатых линий, лепных пуговок и фигурок. Миски имеют различные размеры, поверхность их ровная, без орнамента, дно плоское, края изгибаются наружу. На внутренней поверхности некоторых мисок – орнамент, нанесенный при помощи сильного лощения в виде кружков, расходящихся лучистых линий и т. д. Сосуды для хранения продуктов (кюпы) двух типов – широкогорлые и узкогорлые, обычно серого цвета.