Текст книги "Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии"

Автор книги: Виктор Пилипко

Соавторы: Джаббар Халилов,Рустам Сулейманов,Юрий Буряков,Геворг Тирацян,Галина Шишкина,Отар Лордкипанидзе,Маргарита Филанович,Юрий Заднепровский,Александр Никитин,Вадим Массон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 60 страниц)

Поселения. Насколько можно судить по имеющимся материалам, в Хорезме древней эпохи жизнь концентрировалась по сравнительно узким полосам (несколько км шириной) вдоль отдельных каналов. Вдоль магистрального канала создавался оазис, представлявший собой определенное экономическое и, видимо, административное (или политическое) единство. Материалы правобережного Хорезма, где памятники древности сохранились лучше, чем в других частях Хорезма, показывают это самым ярким образом. На территории правобережного Хорезма фиксируются следующие большие каналы, вдоль которых располагались оазисы: Кельтеминар (или Базаркалинский канал) с большим ответвлением в сторону Джанбаскалы; Тазабагьяб (Кырккызский, или Беркуткалинский); Якке-Парсанский (ответвляющийся от Тазабагьябского в районе крепости Большой Гульдурсун); Гавхорэ, орошавший окрестности Топрак-калы. По наблюдениям исследователей (Гулямов Я.Г., 1957, с. 99; Андрианов Б.В., 1969, с. 125), у истоков каждого из каналов находился большой укрепленный пункт (возможно, городской центр), а граница оазиса защищалась серией укреплений, возведенных на отрогах Султануиздага или отдельных возвышенностях (Бурлыкала, Аязкала 1, Большая Кырккызкала, Кургашинкала, Джанбаскала). Эта система сложилась по меньшей мере уже в IV–III вв. до н. э., т. е. в раннеканчюйское время (Неразик Е.Е., 1976, с. 14). Хотя материалов по левобережному Хорезму гораздо меньше, поскольку здесь (в отличие от правобережного Хорезма) жизнь продолжалась и в более поздние эпохи, исследования показали, что и здесь ситуация была аналогичной.

Данные принципы оставались неизменными на протяжении всей древней эпохи, что, однако, не означает отсутствия изменений внутри системы. Эти изменения проявлялись в том, что наряду с одним крупным городским центром в пределах оазиса возникало на протяжении древнего периода несколько более мелких. Кроме того, окраинные крепости иногда также превращались в небольшие городки.

Уже в архаическую эпоху можно говорить о существовании в Хорезме по крайней мере двух типов населенных пунктов. К первому типу относятся крупные, так называемые городища с жилыми стенами. Наиболее типичным среди них является Кюзелигыр (Толстов С.П., 1962, с. 94–104). Возведение его относится к периоду от рубежа VII–VI вв. до н. э. по V в. до н. э.[72]72
  Ср.: Массон В.М., 1959, с. 52–54, который считает (на основании сходства керамики Кюзелигыра и керамики комплекса Яз III), что городище может быть датировано периодом Яз III. Может быть, позиция В.М. Массона слишком радикальна, однако дата рубеж VII–VI вв. до н. э., с нашей точки зрения, слишком занижена. Видимо, можно говорить о возникновении городища в VI в. до н. э.


[Закрыть] Зафиксировано два основных горизонта. Городище расположено на останцевой возвышенности вблизи большого канала. Оно имеет подтреугольную форму, протяженность с севера на юг около 1 км. Городище окружено стенами. Насколько удалось проследить, внутри стены проходит сплошное коридорообразное помещение шириной от 2,5 до 4 м. К нему примыкает в южной части городища один-два ряда помещений различных размеров и планировки. В центре городища располагалось крупное здание. Основной зал его имеет площадь 285 кв. м. Монументальная архитектура этого сооружения контрастирует с рядовой застройкой городища этого же горизонта. Невдалеке обнаружены остатки трех башнеобразных сооружений, назначение которых не ясно. Возможно, это культовые или погребальные сооружения. На городище зафиксированы также остатки медеплавильного и железоделательного ремесла и мастерской по обработке бирюзы.

К концу архаической эпохи относится городище Калалыгыр (Толстов С.П., 1962, с. 112 и сл.), доминирующее над древней ирригационной системой Черменяб. Городище в плане представляет собой прямоугольник (1000×700 м), имеет мощные укрепления (башни, предвратные лабиринты). В западной части городища непосредственно у стены находилось дворцовое здание, построенное в традициях ахеменидской монументальной архитектуры; по предположению исследователей, оно могло предназначаться для ахеменидского наместника Хорезма. Строительство дворца и укреплений не было завершено, что, возможно, связано с выходом Хорезма из-под власти Ахеменидов.

Хотя вопрос о характере этих населенных пунктов остается еще дискуссионным, все же вполне правомерным будет предположение о том, что они представляют собой рождающиеся городские центры.

Ко второму типу относятся сельские поселения. Они зафиксированы в зоне древнего канала Кельтеминар (Толстов С.П., Андрианов Б.В., 1957, с. 7–8), в районе городища Кюзелигыр, Базаркала и ряде других мест (Воробьева М.Г., 1970, с. 47). Разведочные исследования показали, что в системе расселения Хорезма существует определенная специфика. Здесь, как правило, не существовало сельских поселений с компактной застройкой. В состав поселения входило некоторое количество домов-усадеб, которые располагались на значительном расстоянии друг от друга: от 60 до 150 м. Иногда эту систему называют усадебной, что, с нашей точки зрения, не совсем верно, ибо усадьбы группируются в поселения, хотя и разреженные. Размеры усадеб сильно разнятся (Воробьева М.Г., 1970, с. 77). Уже в это время появляются усадьбы, которые резко отличаются (и по размерам, и по устройству, и по характеру находок) от рядовых крестьянских усадеб. К числу таких усадеб, например, принадлежит полностью раскопанная усадьба Дингильдже (Толстов С.П., 1962, с. 104 и сл.; Воробьева М.Г., 1973).

Памятники кангюйского периода представлены в Хорезме многочисленными укрепленными городищами, гораздо меньшими по площади, нежели городища архаического периода (от нескольких сот, до нескольких тысяч кв. м): Базаркала, Джанбаскала, Кюнерликала, Кургашинкала и др. Ряд городских центров, существовавших в течение всей античной эпохи и в средневековье, возник в это время (Джигирбент, Шах-Сенем, Хазарасп). Хотя слои кангюйского времени перекрыты мощными отложениями последующего времени, стратиграфические раскопы показали наличие здесь слоев этого времени, а на Джигирбенте – также и наличие укреплений, полностью отвечающих принципам хорезмийской городской фортификации кангюйской эпохи (Неразик Е.Е., 1981, с. 221). Они имели сложную систему фортификации, включавшую стены со стрелковыми галереями и валгангами, башни, предвратные лабиринты Городища, как правило, имели регулярную планировку жилых кварталов, культовые и административные здания внутри городских стен не выделялись монументальностью архитектуры среди прочих построек. Укрепленные городища этого периода располагались в центре сельской округи, очевидно выполняя административные и оборонные функции каждое для своего района и своего участка оросительной системы.

Проблема городов Хорезма древней эпохи уже неоднократно дискутировалась в литературе. Указывалось, в частности, что хорезмские города обладали определенной спецификой в системе древних городов Средней Азии: 1) цитадели очень редки; 2) отсутствуют пригороды, расположенные за городскими стенами; 3) отсутствуют следы ремесленных кварталов (Пугаченкова Г.А., 1958а, с. 58). Однако более углубленное исследование проблемы (Неразик Е.Е., 1981) показало, что не все эти тезисы верны. Если действительно цитадели в древнехорезмийских городах встречаются редко, то два других тезиса опровергаются археологическими материалами. Во-первых, еще ранние археологические исследования на территории Хорезма, когда современное хозяйственное освоение не привело к разрушению памятников на значительных площадях, показали наличие застройки вокруг укрепленных городских центров (Гульдурсун, Акча-Гелин, Куняуаз, Топрак-кала и т. д.) (Гулямов Я.Г., 1957, с. 83, 86, 101; Неразик Е.Е., 1981, с. 222). Во-вторых, как уже отмечалось, практически все эти городские центры существовали долгое время и поэтому ранние слои перекрыты мощными наслоениями последующего времени, что затрудняет решение вопроса об отсутствии или наличии ремесленных кварталов. Однако даже очень небольшие раскопки на городище Хазарасп открыли остатки гончарного производства внутри городских стен (Воробьева М.Г., Лапиров-Скобло М.С., Неразик Е.Е., 1963, с. 168–171). Кроме того, более правильным является рассмотрение города не изолированно, а в связи с его непосредственной округой. При таком рассмотрении выясняется, что в округе городских центров (в радиусе 3–4 км от них), как правило, располагаются районы ремесленного производства, прежде всего гончарного (Неразик Е.Е., 1981, с. 222). Таким образом, нет оснований преувеличивать специфику древнего хорезмийского города по сравнению с городами других областей Средней Азии.

Наряду с городами и крепостями в Хорезме кангюйской эпохи существуют и сельские поселения. Насколько можно судить по имеющимся материалам, по-прежнему господствующей формой являются разреженные поселения с отдельно стоящими домами-усадьбами, разделенными значительными свободными пространствами. Возможно, к этому времени относится появление отдельно стоящей (вне поселения) крупной укрепленной усадьбы.

Продолжают существовать и культовые сооружения, не входящие в систему застройки городов и поселений. Самым ярким примером служит Кой-Крылганкала в левобережном Хорезме – круглое в плане укрепленное здание, совмещающее в себе функции мавзолея, храма, астрономической обсерватории. По периметру центрального ядра сооружения располагалась жилая застройка. Небольшие, отдельно стоящие святилища зафиксированы в окрестностях Базаркалы.

В первые века н. э., насколько мы можем судить, никаких принципиальных изменений в системе расселения не произошло. Многие города, возникшие в кангюйское время, продолжали существовать и в первые века н. э. (так называемый кушанский период). Укрепленные города (иногда с неукрепленным пригородом) продолжают оставаться основным типом городского поселения. Продолжают существовать (а также строиться – например, Гяуркала) и крепости, предназначенные для защиты оазиса, расположенные на границах его и занятые гарнизонами. Самое крупное городское поселение этого времени – городище Топрак-кала, которое в течение недолгого времени было резиденцией хорезмийских царей. Топрак-калинский дворец в северо-восточном углу городища – трехбашенный замок, сохранившийся на высоту 25 м. Его центральная часть занимала площадь 80×80 м, северо-западный, северо-восточный углы и южная стена замыкались квадратными башнями (40×40 м) с многочисленными внутренними помещениями. При раскопках дворца были найдены фрагменты скульптуры и монументальной живописи, оружие, ювелирные изделия. Дворец, вероятно, был центром заупокойного культа хорезмийской царской династии. На городище Топрак-кала при раскопках вскрыты жилые кварталы, система укреплений, культовые сооружения. Рядом с городом располагался загородный дворец. Городища кушанского периода, как и более ранние, имели регулярную планировку жилых кварталов. Продолжали существовать два основных типа сельских поселений: крупные неукрепленные поселения, насчитывающие до нескольких десятков построек, и укрепленные дома-усадьбы.

Начиная с IV в. н. э. отмечается начало времени кризиса и упадка городов древнего Хорезма (табл. CLIV–CLVI).

Застройка. Имеющийся археологический материал позволяет наметить основные линии развития ряда типов сооружений древнего Хорезма. Наибольшее количество материалов имеется по проблеме сельского жилища (табл. CLVII, CLVIII).

Уже в так называемый архаический период истории Хорезма можно говорить о нескольких типах сельского жилища. Прежде всего необходимо отметить наличие жилищ типа полуземлянок. Такие жилища зафиксированы на поселении, расположенном в 6–8 км юго-западнее Турпаккалы на берегу архаического канала. Поселение (площадь 500×350 м) включало 10–12 жилищ, датируемых VI–V вв. до н. э. Было раскопано одно из них. Оно представляло собой округлую полуземлянку размером 8×10 м. Видимо, помимо таких однокамерных, были и двухкамерные жилища (Неразик Е.Е., 1976, с. 20). Предполагается, что жилища этого типа продолжают традиции предшествующей эпохи.

Второй тип представлен небольшими одно-двухкомнатными домами (площадь до 60 кв. м). Третий – обширными домами-усадьбами общей площадью до 3500 кв. м с одной-двумя постройками в пределах ограды этой усадьбы. Площадь основного дома достигала 370 кв. м. Характерным является сочетание в пределах одного поселения этих двух типов жилищ. Они зафиксированы в целом ряде пунктов (в районе городища Кюзелигыр, в урочище Дингильдже, в районах Базаркалы и Кой-Крылганкалы). Имеются также и дома-усадьбы, расположенные вне пределов поселений (Воробьева М.Г., 1970, с. 77). К сожалению, все эти жилища еще не подвергались раскопкам и поэтому наши знания о них очень ограниченны. Несколько более подробна наша информация об усадьбах самого конца архаической эпохи. Она получена благодаря тому, что полностью раскопана богатая усадьба Дингильдже (Толстов С.П., 1962, с. 104 сл.; Воробьева М.Г., 1973). Общая площадь усадьбы 3000 кв. м, а общая площадь дома (состоявшего первоначально из девяти помещений) – 816 кв. м. Здание располагалось в северо-восточном углу усадьбы. Главный вход находился в середине южной стены дома и вел в центральный коридор, делящий здание на две части. Здание содержит ряд прямоугольных комнат, расположенных по обе стороны этого коридора. В большинстве раскопанных комнат имелись квадратные и прямоугольные очажные выкладки. Интересны находки остатков круглых колонн из необожженной глины, внутри которых находился каркас из вертикальных жердей. На территории усадьбы раскопан также небольшой прямоугольный бассейн.

Кангюйская эпоха исследована еще недостаточно. Поэтому и наши знания о сельском жилище этого времени оставляют желать лучшего. Зафиксированы усадьбы различной величины общей площадью от 300 до 2000 кв. м. При заметном возрастании площади усадеб сами дома по величине мало отличаются от архаических. На небольших усадьбах дом занимает около 70 кв. м, на более крупных – 300–800 (Воробьева М.Г., 1970, с. 78). Примером большой усадьбы является здание Турпаккала III (Неразик Е.Е., 1976, с. 20 и сл.), к сожалению, сохранившееся очень плохо. На территории усадьбы (40×40 кв. м), окруженной мощными стенами (толщина внизу до 5 м), в северо-восточном углу ее располагается здание. Композиционным центром его является квадратное (7×7 м) помещение, окруженное с трех сторон прямоугольными помещениями, а с севера сообщающееся с прямоугольным айваном, открытым во двор. С южной стороны извне к стене усадьбы примыкало прямоугольное сооружение – возможно, башня.

В первые века н. э. увеличивается число типов сельских жилищ, что, с нашей точки зрения, чрезвычайно важно, ибо свидетельствует об усложнении социальной структуры общества. Отметим, однако, что существующая типология еще остается условной (Неразик Е.Е., 1976, с. 159).

1. Небольшие дома из одного-трех помещений, вытянутых в ряд. Площадь 30–50 кв. м.

2. Трехкомнатный дом, половину которого занимало одно большое помещение. В нем были сосредоточены очаги, закрома и прочие аксессуары хозяйственной деятельности жителей. Можно полагать, что оно было основным хозяйственным помещением в доме. Вероятно, именно здесь концентрировалась жизнь обитателей дома в зимнее время, но вообще оно, безусловно, было связано с деятельностью женщин. Две другие комнаты (меньших размеров), видимо, могут быть отнесены к чистой приемной части дома. Общая площадь домов этого типа – 104–140 кв. м. Важную роль в жизни обитателей дома играл довольно большой двор.

3. Жилище, помещения которого занимали две противоположные стороны двора. Вдоль одной из них располагалось большое помещение с несколькими очагами, закромами и хозяйственными ямами (как большое помещение домов первого типа). Вторая постройка состояла из трех помещений: кладовой; помещения с очагом – чистого, может быть, приемного; помещения, функции которого трудно определить. Площадь жилья 104 кв. м, общая площадь с двором 272 кв. м.

В жилых комплексах этих двух типов, как правило, имелась отдельно стоящая небольшая постройка, тщательно украшенная керамическими плитками. Судя по находкам фрагментов оссуариев, эта постройка, видимо, предназначалась для совершения обрядов, связанных с культом предков.

4. Постройки располагаются по периметру двора. Хотя дома такого типа не раскапывались, поверхностные наблюдения убеждают в том, что в состав его входило одно большое помещение специально складского назначения (сплошь занятое хумами). Площадь домов такого типа примерно 300 кв. м.

5. У домов этого типа могут быть различные внешние очертания (в одних случаях это – правильный четырехугольник, в других один из углов довольно сильно выступает). В планировке чередуются крупные и мелкие помещения, расположенные в несколько рядов. В самых крупных из домов этого типа имелись один или несколько «колонных» залов, а также большие помещения с нишей в одной из стен. Площадь до 1200 кв. м.

6. Близки предыдущему типу неправильные по очертаниям дома Турпак-калинского поселения. Они лишены единого композиционного центра, велики, с обширными помещениями, индивидуальны по плану. Кроме особенностей, отмеченных для типа 4, необходимо отметить наличие узких коридоров, больших парадных залов, украшенных росписью или имевших вид четырехколонного зала с открытой очажной центральной выкладкой и нишей в стене против нее. Площадь домов 500–700 кв. м.

7. Дома с композиционным ядром в виде двух смежных помещений, одно из них является вестибюлем. Длинные оси помещений параллельны фасаду. В составе дома имеются большие помещения с колоннами и небольшие дворики. Площадь 300–500 кв. м (Неразик Е.Е., 1976, с. 159–161).

Наконец, необходимо отметить существование в это время и отдельно стоящих укрепленных усадеб типа Ангкакала, имеющей размеры 75×75 м, снабженной прямоугольными башнями и внутристенным стрелковым коридором (Толстов С.П., 1948 а, с. 113–114, рис. 50; Неразик Е.Е., 1976, с. 14).

Таким образом, история развития сельского жилища Хорезма характеризуется следующими особенностями: 1) уже в архаическую эпоху исчезают жилища в виде полуземлянок – наследие предшествующей исторической эпохи; 2) дальнейшее развитие – это развитие, характеризующееся увеличением числа типов жилищ, отражающим усложнение социальной структуры общества, при этом разница между крайними точками в системе типов жилищ увеличивается, что отражает возрастание социальных противоречий в обществе.

Гораздо меньше материалов имеется для суждения о типах городского жилища. На территории городища Кюзелигыр, древнейшего из городищ Хорезма, зафиксированы следующие типы жилищ:

1) примыкающие друг к другу дома площадью 30–60 кв. м, расположенные по периферии у огораживающих городище стен (с межстенным узким коридором, также использовавшимся для жилья);

2) легкие постройки каркасного типа.

Еще меньше данных относительно жилища Кангюйской эпохи. Можно только указать на те наблюдения, которые были сделаны относительно Джанбаскалы (Толстов С.П., 1948а, с. 93 сл.). С.П. Толстов снял план руин городища и провел зачистки в двух помещениях. Он пришел к выводу, что на территории Джанбаскалы в сущности была только два огромных дома-массива, разделенных центральной улицей. На каждом из этих массивов было множество небольших по размерам комнат (более 200), имелось также несколько внутренних двориков. На основании этих наблюдений (а также привлекая этнографические параллели) С.П. Толстов пришел к выводу, что каждый из домов-массивов был занят особым родовым коллективом; он также особо подчеркивал значение дуальной организации в системе общественных отношений и глубокую архаичность этой структуры. К сожалению, раскопки Топрак-калы дали мало материала для суждения о характере городских жилищ Хорезма в самом конце эпохи древности. Можно думать, что основную часть городской застройки занимали очень большие по размерам дома-массивы. Над каждым из таких домов-массивов возвышалась на кирпичном цоколе башня главы домовладения. Одно из домовладений в Топрак-кале включало почти 20 помещений.

Предполагается, что именно такие дома-домовладения упоминаются в документах топрак-калинского архива. В составе такого домовладения насчитывалось не менее шести-семи жилых комнат (ГТК, с. 139–140).

Очень незначительный и достаточно противоречивый материал имеется по общественной архитектуре древнего Хорезма.

В данном разделе остановимся только на дворцах Хорезма, проблема же храмовой архитектуры будет освещаться в разделе, посвященном культам Хорезма.

Возможно, дворцовый характер имело уже центральное сооружение городища Кюзелигыр (Толстов С.П., 1958, с. 150). Здесь вскрыта часть большого сооружения. Особое внимание привлекает большой прямоугольный зал (площадь 285 кв. м) с многочисленными очагами. С юга к этому залу примыкала система длинных узких вымосток, возможно, остатков портиков-айванов.

Бесспорно дворцовый характер имело главное сооружение городища Калалыгыр I (Рапопорт Ю.А., Лапиров-Скобло М.С., 1963). Здание было практически полностью построено (на рубеже V и IV вв. до н. э.), но не обживалось. Считается, что оно должно было служить резиденцией представителя ахеменидской администрации, но изменение политической ситуации – отпадение Хорезма от Ахеменидов – привело к запустению здания. Здание была выполнено из пахсы и сырцового кирпича, в некоторых местах использовались и алебастровые кирпичи на известковом растворе. Использовались только плоские деревянные перекрытия. Обнаружены каменные подпятники.

Хотя раскопана только 1/6 часть здания, план его реконструируется практически полностью. Основной массив дворца в плане близок к квадрату (75×80 м). С востока и юга к центральному массиву примыкают два двора. Само здание состоит примерно из 30 комнат, располагавшихся вокруг двух больших внутренних дворов (помещения 19 и 16). Особое внимание привлекает второе из них (размеры 40×19 м), поскольку оно имеет в середине каждой из стен глубокие ниши (ширина 10,5 м, глубина 4,2 м). Частично раскопано также помещение 12, интересное тем, что в центре его по длинной оси располагалось четыре колонны. В помещении 23 важной конструктивной особенностью является наличие шести колонн, расположенных в два ряда (по три колонны в каждом ряду). Интересно также помещение 8, имеющее в интерьере две колонны и пристенную кирпичную выкладку, видимо, служившую подием для небольшого домашнего алтаря огня. В процессе раскопок были найдены базы колонн – каменные уступчатые (три уступа) и с тором сверху, а также (что привлекает особое внимание) – обломки гипсовой формы для отливки головы орлиноголового грифона, подобного грифонам, украшавшим капители персепольского дворца. Сопоставление плана помещения 16 с «двором приемов» в сокровищнице Персеполя и факт наличия данной отливки привели исследователей к выводу о влиянии ахеменидской архитектуры на архитектуру дворца в Калалагыре и выводу о функциональном назначении этого здания.

Еще одно дворцовое сооружение относится к самому концу древней эпохи в Хорезме – это известный дворец в Топрак-кале. Хотя материалы раскопок еще не изданы, однако наличие значительного числа предварительных публикаций позволяет получить представление об этом выдающемся памятнике зодчества Хорезма (Рапопорт Ю.А., 1981).

Ядро дворца – Центральный массив – был поднят на кирпичный цоколь, имевший форму усеченной пирамиды (высота 14,5 м, площадь поверхности 80×80 м). Стены дворца отступали от края платформы на 1,5 м. Они были обработаны системой ниш и выступов (в соответствии с традициями древневосточной архитектуры) и покрыты алебастровой побелкой. Высота дворца 8–9 м. В нем насчитывалось свыше 100 помещений (различного назначения) первого этажа, сохранились небольшие остатки и помещений второго этажа. Несколько позднее были пристроены три огромных башни, превосходивших по высоте сам дворец.

Невдалеке от входа в юго-восточной части массива находилась обособленная группа из 12 помещений. Характерной особенностью этого комплекса было отсутствие росписей. Выдвигалось предположение (на основании находок хумов и керамических тазиков), что эти помещения предназначались для омовений.

Особое место в структуре дворца занимал так называемый Зал царей. Вдоль его стен были расположены высокие суфы, разделенные перегородками на 23 части. В центре каждой из них находилась глиняная сидящая статуя, выполненная в 1,5 натуральной величины. Во всех группах расположение фигур было одинаковым: справа две женские горельефные фигуры (одна на пьедестале), слева – мужские (все фигуры в натуральную величину). Предполагается, что самая крупная фигура изображала царя. У входа в зал находилась большая кирпичная платформа – подиум алтаря, на котором возжигался огонь в честь всех обоготворенных царских предков (реальных или легендарных). Зал служил, видимо, династическим святилищем.

Планировочным центром дворца является комплекс, состоящий из парадного двора и айвана, который считается тронным ансамблем. Общая площадь его – около 450 кв. м. По обе стороны двора располагаются колонны, по четыре в каждом ряду. Часть айвана была отделена трехарочным порталом, облицованным алебастром и, вероятно, украшенным скульптурой. С этим айваном непосредственно связан так называемый Зал танцующих масок. В центре были обнаружены остатки алтаря. Стены же были украшены 16 барельефными панно, каждое из которых изображало пляшущую пару (мужчину и женщину с козлиными ушами). Между панно располагались фигуры танцовщиц. В трех стенах святилища имелись большие ниши, в которых находились главные изображения. В завале возле одной из ниш были обнаружены остатки большой скульптуры, видимо, изображение женщины с каким-то хищным зверем. Исследование, проведенное Ю.А. Рапопортом, привело его к выводу, что Зал танцующих масок представлял собой святилище Анахиты и что здесь происходила какая-то часть мистерии священной свадьбы царя Хорезма и царицы (которая отождествлялась с этой богиней) (Рапопорт Ю.А., 1978). Имеется также помещение с глубоким колодцем, комнаты, в которых возжигались священные огни в честь умерших, и т. д.

В настоящее время исследователи Топрак-калы считают, что это здание необходимо рассматривать прежде всего как священный дворец, где была сосредоточена группа святилищ, связанных с царским культом. Вместе с тем нам представляется, что ограничивать топраккалинский дворец этой функцией было бы неправильно. Поскольку при раскопках дворца были найдены документы финансового характера, несомненно, что дворец имел и административную функцию. Нам представляется, что топраккалинский дворец был центром царского культа, центром управления и местом пребывания царской семьи.

Фортификация. Многие черты фортификационного искусства древнего Хорезма восходят к архаическому периоду, к так называемым городищам с жилыми стенами (Кюзелигыр и Калалыгыр VI-У вв. до н. э. – Толстов С.П., 1948а, с. 77–82; 1948а, с. 93–109; 1958, с. 143–153). Городище Кюзелигыр в левобережном Хорезме – крепость подтреугольной формы, протяженностью с севера на юг около 1 км. Стены городища имеют в своей основе одно сплошное коридорообразное помещение – три коридора с плоским перекрытием, идущие параллельно друг другу, охватывающее весь его периметр. Толщина внешней стены 1,5 м, внутренней – 1 м. Основания стен сложены из пахсы, расположенные выше части – из сырцового кирпича. Стена имеет следы перестройки – на первом этапе она была возведена из прямоугольного кирпича 50×23×10 см; на втором этапе, при перестройке использовался кирпич размером 40×40×12 см. Внешняя стена прорезана многочисленными узкими бойницами с горизонтальным дном, отстоявшими друг от друга на 2 м. Вдоль стены через каждые 32–36 м расположены башни. Башни нижнего строительного горизонта – овальные, верхнего – прямоугольные. Сохранившиеся башни второго горизонта имеют в передней стене тройные бойницы. Учитывая огромную протяженность стен (около 2,5 км) и количество бойниц, можно предположить, что в обороне городища должно было принимать участие все его население. К концу архаического периода относится крепость Калалыгыр. Она представляет собой прямоугольник 1000×700 м. Внутри стен проходят два параллельных коридора. Стены усилены башнями. Четверо ворот городища защищены сложными предвратными лабиринтами – фортификационный прием, широко применявшийся в кангюйский период.

Укрепления кангюйского Хорезма характеризуются большим разнообразием фортификационных приемов и планировки крепостей. Географическое положение укрепленных городов Хорезма говорит о создании единой системы укреплений, защищавших линию оазиса: они расположены в основном в хвостовых частях арыков, замыкая полосы культурных земель, идущих вдоль каналов (Толстов С.П., 1948а, с. 122). Крепости этого времени обычно имеют мощные стены, сложенные из сырцового кирпича крупных размеров (40×40×10 см). В основе стен лежит цоколь из пахсы. В верхней части стены проходит одноэтажный или двухэтажный стрелковый коридор с многочисленными высокими и узкими бойницами, расширяющимися вниз с внешней стороны. В целом система обороны довольно архаична – некоторые крепости не имеют башен, крайне несовершенна система косых бойниц для защиты углов. В юго-западном Хорезме башни для защиты флангов появляются раньше. На правобережье долгое время держится традиция архаических укреплений (Толстов С.П., 1948а, с. 118–126). Почти все крепости имеют предвратные лабиринты – извилистый ход к воротам, обстреливаемый открытыми внутрь бойницами.

Одним из типичных памятников хорезмской фортификации этого времени является крепость Джанбаскала, расположенная на северо-восточной границе оазиса. В плане она представляет собой прямоугольник 200×170 м, ориентированный углами по сторонам света. Толщина стен с проходящими внутри двумя стрелковыми галереями 5 м. Мощность внешней стены увеличивается в ее нижней части; нижняя часть стен до уровня бойниц сложена из пахсовых блоков, верхняя – из сырцового кирпича. Внешняя стена прорезана двумя рядами узких стреловидных бойниц, расположенных в шахматном порядке. Расстояние между ними 120 см. Внутренний проход стены разделен на два яруса плоским перекрытием – в стенах сохранились гнезда его балок. Башни отсутствуют. Для защиты флангов использовалась система косых бойниц группами по три бойницы (примерно через каждые 20–25 простых бойниц). Ворота защищались сложным сооружением в виде прямоугольного выступа стены. Сквозь него к воротам вел извилистый ход, простреливающийся открывающимися внутрь хода бойницами. В двух местах в предвратное сооружение открываются арочные проходы из стрелковой галереи, предназначенные, видимо, для вылазок во время боя внутри ворот (Толстов С.П., 1948а, с. 90, рис. 28, 29, 29а).

Чтобы избежать слабых мест в обороне, каковыми являются не защищенные башнями углы, крепостям иногда придавалась круглая или овальная планировка. Овальную планировку имеет крепость Кырккыз (Толстов С.П., 1948а, с. 120); круглую – городище Турпаккала в левобережном Хорезме (Толстов С.П., 1958, с. 27–29, рис. 3). Она также лишена башен. Круглую планировку имеет и Кой-Крылганкала, внешние стены которой уже имеют башни. В последнем случае круглая планировка была обусловлена, видимо, не столько военными задачами, сколько культовым назначением памятника.