Текст книги "Сколько стоит ваше сердце? (СИ)"
Автор книги: Татьяна Матуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 42 страниц)
От стены отделился жрец в серой рясе. До этого мгновения он был невидим для Алеты: благодаря идеально подобранному цвету одежд или полной неподвижности?
– Ты привела невесту Оборотня?
– Вот она, – Джай небрежно мотнула головой в сторону девушки, – а теперь позволь мне снять мирское платье и снова облачиться в подобающие одежды.
– Дозволяю, сестра. Ты хорошо послужила храму.
Алета оглянулась – так и есть! Двое младших жрецов выступили из-за колон, перегораживая вход. Жрецы? Святые Древние, это когда же внесли изменения в канон и святые отцы теперь являются пастве с компактными ручными арбалетами, а?
Ловушка! Князь Гевор? Фиольцы? Потом разберемся, сейчас главное – выбраться и вернуться во дворец.
Алета сделала незаметное движение запястьями, из рукавов упали стилеты и удобно легли в ладони – по одному на помеху. Учитель получал золото не зря – ножи воткнулись точно туда, куда метила девушка – в правый глаз левому жрецу и в левый – правому!
И еще один, в складках юбки – его южанка без жалости и ненужной сентиментальности метнула в подругу-предательницу. Джайкери, которая близко не ожидала от провинциальной простушки такой прыти с изумлением посмотрела на рукоять ножа, торчавшего из живота и даже потрогала ее пальцем… И осела на полированные плиты кучей пестрого тряпья.
Алета метнулась к дверям… Поздно.
Уже когда она так легкомысленно вошла сюда за предательницей – было поздно. Ловушку настроили по всем правилам – и сейчас в двери входили высокие и плечистые мужчины в жреческих рясах.
Их было больше дюжины. Вооруженных. А она – безоружна.
– Я графиня Шайро-Туан, – все же попробовала Алета, – я богата и дам за себя большой выкуп.
– Торговаться нужно было раньше. До того, как пролилась кровь наших братьев и сестры, – резонно заметил жрец.
– И что со мной будет? – скрывая страх, спросила она.
– Это будет зависеть от того, насколько ты дорога Оборотню.
Алета с тоской посмотрела туда, где лежали два тела в серых рясах. Жалости не было, какая может быть жалость к тому, кто завлек тебя в ловушку? Сами виноваты. Но, может быть, и в самом деле нужно раньше думать, а потом кидать ножи…
Вот ведь… Дядюшка с тетушкой. Опекуны! Драться научили, а думать – нет. Девушке невместно!
С одного из убитых жрецов сползала иллюзия личины и графиня с изумлением узнавала знакомые черты: светлые глаза, пухлые губы. Физиономия снулой рыбы.
Благословение Храма губительно для любой магии, кроме абсолютно нейтральной, бытовой или целительской, вспомнила Алета. Марк сказал бы, что оно действует как нейтрализатор… и был бы прав, наверное.
А ведь этого человека она знала. Вернее – видела, всего пару раз и мельком, но этого оказалось достаточно, уж больно внешность приметная. Феро! Тот самый, которого император якобы повесил.
Глава 28 УРОК ВЫСШЕЙ МАГИИ
…Да, выход из арки с включенными щитами и в боевом построении вызвал в лагере имперской армии неоднозначную реакцию. И вслух тоже ржали. Но лишь пока Черная сотня не развернула знамя – после этого смешки как ножом срезало.
История о новом географическом объекте на побережье уже успела докатиться и сюда, так что рядовые воины смотрели на них со сдержанным страхом и изрядной долей восхищения, как на опасных маньяков.
А командиры… Да не в бездну ли их? По крайней мере до тех пор, пока не командуют.
Лагерь армии удивил и восхитил, причем чем именно: порядком или его отсутствием, так сразу сказать было нельзя.
Солдатские палатки и командирские шатры располагались "поквартально", и между ними было даже некое подобие "улиц". В середине отвели место под плац. Лагерь был грамотно огорожен и, в общем, производил впечатление.
По периметру солдаты вырыли ров и насыпали вал, укрепив его камнями и даже плетнями и усилили сооружение деревянными кольями в рост человека. Были устроены двое ворот и выставлены караулы.
Что до солдат, шляющихся по лагерю без дела, сидящих кругом у самой большой палатки и передающих друг другу тыквенные фляги (вряд ли с водой), и шныряющих между шатров симпатичных маркитанток, то это были нормальные издержки.
Нельзя же требовать от человека безупречности круглые сутки? Ничем хорошим это не заканчивается. Главное – сколько времени нужно этой раздолбай-орде, чтобы построится походным порядком?
Услышав от Райкера: "меньше клепсидры". Марк удовлетворенно кивнул и окончательно простил армии Кера некоторый бардак.
– Нас ждут в палатке маршала на совещание. Говорят, прибыл Его Величество.
Винкер кивнул, в который раз поражая генерала нежеланием (или неумением) впадать в экстаз и трепет при словах: Его Величество, маршал, совет в верхах… Как будто в бытность свою, уличной "крысой", он ежедневно на такие собрания захаживал, открывая дверь ногой.
Ну, бывает, наверное. Беда вон, тоже, не слишком трепещет перед сильными мира сего.
– Как называется этот милый городок в зоне прямой видимости? – между делом поинтересовался Гай, – или это монастырь? Смотрю, одни шенги над забором торчат…
"Забором" бывший гвардеец, а ныне – сержант Бессмертных обозвал высокий городской вал с частыми окнами бойниц. Над ним, действительно, возвышались купола и сверкали золотом в закатном солнце знакомые символы.
– Это Атра, – пояснил Беда, подошедший совершенно бесшумно, – здесь расположены резиденции шести самых крупных религиозных орденов Империи, в том числе и Святых Воинов. Серьезные парни, мы с ними дрались.
– То есть все, кроме Змея, – уточнил Винкер.
– Именно, – уронил Беда и в этой многозначительности послышалось нечто зловещее.
– А чего мы здесь делаем? – удивился непосредственный Гай, – Если защищаем Святой город, то, простите, от кого? Где бритые?
– Разберемся, – произнес Марк, с прищуром разглядывая золотые шенги.
Шатер маршала больше всего напоминал ставку бродячего цирка, причем не только внешне. Клоунов, например, Винкер увидел сразу: двое молодых дворян на должности "принеси – подай – поди в бездну", в обычных офицерских мундирах но напудренные и надушенные так, что мухи на лету дохли и лошади шарахались.
На генерала Райкера они посмотрели с заметным пренебрежением, а такую мелочь, как его стратега не соизволили заметить вообще. Марка это здорово позабавило.
Они прибыли одними из первых и расположились за большим прямоугольным столом. Обстановка в шатре была довольно комфортной – Кер ездил на войну с айшерскими коврами и мягкими креслами, так что Райкер с удовольствием вытянул ноги и глотнул слабенького вина. Крепкого перед началом совета не подавали.
Постепенно шатер наполнялся народом. Марк узнал всех – в академии тренировкам зрительной памяти уделяли много времени, а уж старший офицерский состав родной армии каждый стратег должен знать не только в лицо, но и изнутри.
Армию Керу собрали "с бору по сосенке", но, в общем, получилось неплохо. С пехотой, баллистами, саперами и магической поддержкой жить можно. Кавалерии почти не было – и хвала Небу. В этой болотистой местности лошади – скорее помеха. В кавалерийскую атаку особо не походишь, негде. А вот напоить скотинку гнилой водой можно запросто…
Размышления Винкера прервали две поджарые гончие, с хозяйским видом вбежавшие в шатер. За ними быстро прошествовал такой же худой и белесый маршал, скорее седой, чем блондин, на ходу отвечая на приветствия своих генералов.
Последним в ставке командующего появился Его Величество Рамер Девятый. И она немедленно превратилась в походную резиденцию Императора.
Даже тем, кто плохо знал повелителя, было понятно что настроение у него не праздничное. Разозленным или обеспокоенным он не выглядел, а вот раздосадованным – это да, это сколько угодно.
Опустившись в кресло, Его Величество резким жестом кинул на стол письмо в объемном конверте. Марк скосил глаза на печать, увидел оттиск шенги и приготовился к худшему.
Офицеры дружно осенили себя святым кругом. Рамер поморщился и уставился на молодого стратега, который обошелся без благочестивого жеста.
– Господин Винкер исповедует другую религию? – брюзгливо поинтересовался он.
– Нет, Ваше Императорское Величество.
– Мой стратег не испытывает настоятельной необходимости веровать, – буркнул Райкер.
– Он предпочитает думать, – согласно кивнул Рамер, – Жаль… Очень жаль… что такой тут нашелся только один. С парой сотен я бы сковырнул этот умоленный сарай за стуки.
– Наш противник – Атра?
– Жрец главного храма прислал мне вот эту… телегу с требованием немедленно передать в руки Священного Кесара его Небом нареченную.
– Небо лично подтвердило полномочия Священного Кесара?
Винкер с интересом взглянул в сторону офицера, бросившего крамольную мысль: полковник Шалто, артиллерист. Не удивительно, артиллерия – скорее наука, чем искусство, так что хорошие мозги на его должности – вопрос даже не карьерного роста, а выживания.
– Видимо – да, – пожал плечами повелитель, – я должен в трехдневный срок принять делегацию Фиоля и передать им графиню Шайро-Туан.
Возникший, было, шум оборвал вопрос того же Шалто:
– Мой Император… Одну девушку или вместе с приданым?
– А как ты думаешь?
Не дождавшись ответа повелитель буркнул:
– Кайора многим стоит костью в горле. На каждом Совете Лордов слышу, что надо бы дать ей автономию… и пусть сами решают свои проблемы.
– Ну… а почему бы нет? – благодушно поинтересовался старый пехотный генерал Арви. – Пусть попробуют покрутиться без нас. Мы не успеем из за этого стола встать, а они уже назад запросятся, потому что дойдет – маленькой провинции в одиночку не выжить. А вот когда пришлют петицию о том, чтобы вы, Ваше Величество, снова их взяли под крыло – вот тогда уже настанет наша очередь ставить условия. Тогда мы с ними и поторгуемся…
– Если успеем, – вставил Райкер, – Нам до Кайоры обычным порядком больше месяца добираться, а у Фиоля она прямо – за забором.
– Но почему там до сих пор не поставили портальную арку?
– Гуадлаахе, – развел руками Арви так, словно это все объясняло, – И простые-то портальные зеркала едва терпит, землю трясти начинает и жила вглубь уходит. Не любит Кайорская земля порталов. Мы оставили там гарнизон.
– Почему не целый корпус?
– Не прокормить. Пустыня – с! Воды нет, растительности нет, сусликов – и тех, практически, нет.
– А без приданого Кесар невесту не возьмет? Он же Бог Живой, зачем ему блага земные?
– И зачем нам Атра? Пусть себе стоит… Хотят мужики молиться с копьем под мышкой – пусть их, не все ли равно?
Его Величество резко, всем корпусом развернулся к умнику, который то ли пошутил неудачно, то ли… нет, наверное, все же пошутил. Не мог же боевой офицер быть таким идиотом, его бы после первого же боя закопали.
– Потому что пейзане должны в земле ковыряться, а не бегать по лесам с луками и взимать "дорожные сборы" с купцов, – исчерпывающе ответил Шалто, – во-первых, кто пахать будет, во-вторых – кто в таком разрезе товары возить будет, а в-третьих, кто зимой всю эту толпу кормить будет? Вы, Дейстри?
– Один гвардейский отряд решит проблему…
– Съем, – негромко, но выразительно бросил Рамер, – без гарнира.
– Мой император… надеюсь, сначала хотя бы поджарите, – струхнул молодой Дейстри.
– Не надейся. Это милость, которую еще заслужить придется, – изрек Кер.
– Спасибо, – и Рамер Девятый надолго застыл памятником самому себе.
Из шатра командующего выбрались, когда на небе уже высыпали звезды. Это было чисто теоретическое знание – темно, ночь, положено – значит где-то там эти сверкающие шары, полные, если верить умникам, обжигающего небесного огня от которого плавятся камни – наверняка висят и даже, чем демоны не шутят – светят.
Но небо было затянуто такой плотной серой пеленой, что не то, что света – и темноты не просматривалось. Сплошная хмарь.
– Будет дождь?
– Обязательно. Он тут каждый день бывает…
Лагерь спал или делал вид, что спит.
– Все эти советы еще ни разу не родили ни одной умной мысли, – в сердцах буркнул Райкер.
– Зато наверняка похоронили несколько дурных, – улыбнулся Марк. – Самое интересное, что о настоящей проблеме никто не упомянул.
– Хм…
– Если придется штурмовать Атру, то без магической поддержки. Как жрецы хором помолятся, так у наших доблестных магов все и опустится.
– Что-что у них опуститься? – хохотнул Райкер.
– Руки их умелые, воздетые в активационном жесте, а вы о чем подумали, мой генерал?
– Ты осторожнее. Неверующим у нас быть можно, а вот за "хулу на храм" – клеймо и пожизненная каторга.
– А я разве хулю? – честно удивился Марк, – наоборот, восхищаюсь мощью святой веры.
– И что делать в таком разрезе? Нас больше, но у них – стены толщиной в шесть полных шагов. Их и с магией-то раздолбать – задача для сильных духом, а так…
– Не переживайте раньше утра, мой генерал. Мы ведь уже здесь. Разберемся…
В тишине далеко разносился плеск воды, которой поили обозных лошадей, стук ложек – ужинал сменившийся караул, звякнул чей-то доспех, но совсем тихо и так же негромко гавкнула приблудившаяся собака. Точно – приблудившаяся. Гончие Кера лаяли, только когда гнали дичь.
Райкер свернул к командирскому шатру, а Марк решил пройтись перед сном, погонять глупые мысли. Вдруг на их место заявится умная, бывают же в жизни чудеса?
Мысль не заглянула, зато на склоне, спускавшемся прямо к валу он увидел как кто-то жжет небольшой, только чтобы руки видеть – светляк и, сгорбившись, что-то старательно выписывает на песке стилетом.
Конечно, это мог быть какой-нибудь поэт, у которого не выходил стих. Рифмы и метафоры удрали следом за Винкеровыми умными мыслями туда, где сейчас веселее.
Но поэтов Марк видел достаточно. Как правило, вели они себя более темпераментно: рвали на себе волосы и одежду, убеждали всех подряд в своей полной бездарности, тут же пытались навязать концерт из несомненно "гениальных" стихов кого-то из коллег-конкурентов и, наконец, утомившись страстями засыпали головой в миске.
Этот просто что-то чиркал и в пол голоса поминал Темных Богов, причем по именам.
– Бессонница? – поинтересовался Марк, останавливаясь в пальце от исписанной земли.
– Не затопчи! – распорядился бывший придворный маг.
– Ты равенство Сая свел неправильно, у тебя в третьей строке сверху ошибка, после запятой должно быть восемь джи, в крайнем случае семь с половиной, но никак не пять, иначе система будет нестабильна…
– Вот прямо так с налету разобрался, – скривился Абнер, – в темноте и вверх ногами.
– Я вижу в темноте, – мирно сказал Марк, – и вверх ногами читать тоже умею. У нас в приюте книжек было мало, учились по одной на четверых. Клали ее на середину стола. Одна пара читала нормально, а вторая – вверх ногами. Четыре года тренировки – и я тебе вверх ногами не только прочитаю, но и напишу, не вопрос. А равенство проверь, там значение Джи по логике должно быть выше.
Сочтя разговор оконченным, Марк развернулся, чтобы уйти.
– Постой… А почему если "Джи" маленькое, то система не стабильна? С чего ты это взял?
– С того, что при отрицательном "Кей" сила возрастает по экспоненте. Рывками.
– Почему оно должно быть отрицательным. Я ведь еще не дорешал…
– Ну ты же для воздуха формулу разрабатываешь. Атмосферное давление куда денешь – бабушке подаришь? Теперь видишь, что происходит? Кей – в минусе, Джи – пятерка, ни о чем, не удержит… Щит свертывается и отрывает тебе руку по самую ногу.
Абнер некоторое время со странным выражением лица смотрел на расчет, а потом быстро затоптал ногами.
– Ну, я не гений.
– Я тоже не он. Просто с наставниками повезло. Один несколько лет подряд "разгонял" мой мозг, а другой несколько месяцев – тело. Это не благословение и не проклятье. Просто навык. Его нарабатывают. Терпение, время и последовательность действий. Кстати, мой учитель постоянно говорит, что мне не хватает раскованности ума. Узко мыслю.
– И что, любой может добиться такой скорости?
– Можно и быстрее.
Абнер помолчал, но недолго. Думать тут было не о чем – расчеты этот парень ему не даст, не доверяет. Правильно, кстати, делает. А вот что он готов дать…
– Как "разгоняют" мозг?
Марк опустился рядом на землю.
– Для начала – числовой ряд, вслух, каждое утро. Сначала вперед – потом назад. Как минимум – до сотни, лучше – дальше, но не сразу. Потом – через один. Обратно – через два. Или наоборот. Потом примеры на сложение, умножение, деление. Начинаешь с двухзначных. Берешь камешек, – Марк проиллюстрировал свои слова, подобрав камень с земли, – подбрасываешь. Ловишь. Как начнешь считать быстрее, чем камень падает – переходи к трехзначным. Главное вот что – где чувствуешь, что тебе труднее дается упражнение – сразу утраивай усилия. Значит – у тебя именно там канал узкий, прокачивать надо.
Абнер нагнулся. Тоже подобрал с земли камень. Медленно, недоверчиво спросил:
– 4762 умножить на 312 – и подкинул камень вверх.
– Полтора миллиона, – мгновенно отозвался Винкер, – Точнее: 1 485 744.
Круглый камешек-голяк без звука впечатался в ладонь.
– Бездна! – выругался впечатленный маг, – я не смогу проверить. Не запомнил числа.
– Ничего страшного. Я запомнил.
Абнер покрутил головой, как насильно вымытый пес.
– И… как скоро будет виден результат от занятий?
Улыбаться Винкер не стал, вспомнив, что сам первым делом спросил мэтра о том же самом. Правда, тогда ему было четырнадцать лет, но некоторые вещи не меняются. Ответил он максимально серьезно.
– Тебе – уже через месяц. Другим… как захочешь. Я до сих пор стараюсь без нужды своих умений не показывать. Только круглый дурак заранее объявляет комбинацию, которую надеется выбросить.
В лесу громко заухал филин. Где-то неподалеку, скорее всего, в овраге, шуршали мыши.
– Какие у тебя намерения по отношению к графине Шайро-Туан, – вдруг спросил Абнер.
– Никаких, – Марк пожал плечами, – какие у меня могут быть намерения по отношению к невесте Императора? Она хорошо танцует.
– Это правда?
Марк рассмеялся.
– Такое впечатление, будто мне пять лет и я стянул у тебя из буфета айвовое варенье.
– Айвовое? – встрепенулся Абнер, – почему ты сказал – айвовое?
– Так просто, – удивился Марк, – люблю его. Оно кисловатое немного и вязкое. Вкусное очень. С тобой что? Эй, не все так плохо, – он помахал перед лицом мага пятерней, – конец света главный жрец отменил.
Маг встряхнулся, благодарно кивнул… Но, кажется, так и не пришел в себя до конца. Марк уже нырнул в свою палатку, а маг все сидел и напряженно размышлял… явно не о том, как разгоняют мозг.
Но мыслями своими он ни с кем не поделился. А вскоре стало не до мыслей какого-то рядового мага, хоть и придворного в прошлом.
Вдвоем, на одной кобыле, приехали мальчишки – послушники и привезли письмо из Атры. И, взломав печать с шенгой, Его Величество едва не обернулся змеем…
Шатер Керу он спалил до тла, хоть и был не в ипостаси.
В молчаливом сопровождении жрецов с арбалетами Алета пересекла небольшой двор-колодец, ежась от неожиданно прохладного ветра. Видимо, в этой части Империи климат был жестче.
Шаль, конечно, осталась за тысячи миль, а жрецам, закутанным в свои балахоны, было тепло. Девушка повела плечами… Но на ее движение никто не отреагировал. Поднялись по кошмарно неудобной лестнице без перил и с очень высокими ступенями, которая располагалась прямо на стене – видно, это была еще одно упражнение для послушников: на смирение, терпение и икроножные мышцы…
Прошли открытой галереей, в арочные окна было хорошо видно, как качается под ветром зеленое море за стенами города. А больше – ничего.
Наконец, добрались до главных дверей. Алета решила, что они главные, потому что прямо над ними висел огромный пехотный щит с мечом, шенгой и девизом: "Облекусь я верою, как доспехом".
…Бездна, демоны и все темные боги разом! Святые Воины! Повезло – так повезло. С этими не договоришься. Даже до Кайоры доходили слухи о том, что "воины" жили в очень строгой аскезе, и даже у Магистра Аорона на столе круглый год была только полусырая крупа и ключевая вода.
Скверные предчувствия начали сбываться сразу – а чего ждать-то? Приемный зал оказался большим, но пустым и удивил отсутствием не то, что скамеек для членов ордена и гостей, но и кресла для магистра.
Ну, ладно, если он такой аскет – хоть какой-нибудь табурет без спинки. Нет! Только небольшой помост, всего на палец над полом – и надписью, куда ж без нее: "Только вера возвышает".
Алете стало тоскливо. Грудь сжало понимание, что с этими суровыми людьми она никакого взаимопонимания не найдет.
Не смотря на огромную площадь резиденции ордена, народу здесь было как-то на удивление небогато, им встретились всего два жреца и с пяток "посвященных"… Может быть, у них с людьми не очень? И, значит, есть надежда, что отобьют?
На самом деле девушку просто вели северным коридорам – чтобы не вводить братьев в искушение – от женщин Святые Воины тоже отказывались. Так же как и от вина, мирских увеселений (в том числе – театра), петушиных боев и прочих вещей, составляющих истинную сладость жизни.
Единственным культурным мероприятием в жизни резиденции, кроме молитв и тренировок, было ежеутреннее омовение в водах местной речки Виеры – нагишом, как в день творения. Причем – в любую погоду. Когда вода замерзала, специально выделенные "братья" долбили прорубь.
Всего этого Алета не знала и просвещать ее никто не собирался. Ее собирались использовать, к славе Святых Древних.
Еще одна анфилада, на этот раз – внутренняя, привела в кабинет, напоминающий келью – большой, но крайне скудно обставленный: письменный стол, простой деревянный стул, этажерка с книгами.
Стены просто беленые, пол выстлан доской. Единственным предметом роскоши оказались стекла в окнах, но и то, с тех пор, как в Айшере мастера открыли закалку, из дикой роскоши оконное стекло превратилось почти в обыденность. В Кайоре стекла только в сапожных мастерских не ставили, и то потому, что все они по традиции располагались в подвалах.
Мужчина, который стоял к ним спиной и предавался мирному созерцанию природы – повернулся и Алета мысленно ахнула.
В сравнении с кузеном остальные мужчины всегда казались Алете "ну, так себе"… но Аорон Мар был не просто некрасив. Он оказался настоящем уродом! При том, что ни шрамов, ни черной повязки на глазу, ни даже лысины не было – обычное лицо, коротко стриженные волосы, фигура скорее сухощавая, чем крепкая.
Магистр ордена Святых Воинов был альбиносом. Бело-серое лицо, похожее на застиранную простынь из дешевой ткани и чуть прищуренные глаза, с заметным красным проблеском… словно в крови. Жуткое зрелище!
Алета не сдержалась и сделала несколько шагов к выходу. Задом.
– Куда же вы, графиня, – бледные губы дрогнули в некоем подобии улыбки, впрочем, безо всякого веселья. – Уже покидаете меня? В самом деле так страшно? Неуж-то страшнее, чем хвост и чешуя?
И что на это ответить? Правду? Вряд ли в этом случае честность – лучшая политика. Но и ляпнуть человеку, который организовал ее похищение, что он, вообще-то, красавчик, только своеобразный – тоже не лучший вариант. Еще подумает что-нибудь не то.
– Хм… Сестра Айви говорила, что невеста оборотня – девушка бойкая на язык и совсем не добрая. С последним, впрочем, угадала. Тебе ее не жаль? Она говорила, что вы почти подружились.
– Нет, – выпалила Алета, сообразив, что сестра Айви это и есть Джайкери. – Она – враг. Я просто поняла это поздно, иначе…
– Что? Заколола бы ее раньше? – насмешливо спросил магистр.
– Нет. Просто не попалась бы.
Он смотрел на Алету своими странными глазами, так похожими на раздавленную клюкву, и их выражение не поддавалось прочтению. Впрочем, чтение по глазам графиня никогда не считала своей сильной стороной.
– Не понимаю, – альбинос покачал головой, – как юная и чистая девушка, воспитанная в долге и послушании, могла отказаться от честного брака с потомком Святого Каспера, чтобы упасть в объятия мерзостного оборотня, оскорбляющего своим существованием Небесный Лик. Почти животного.
Алета не сразу поняла, что магистр говорит об императоре. А когда сообразила… то только и нашлась сказать:
– Змеи – пресмыкающиеся.
– Но это не делает их людьми, – возразил альбинос. – Сестру Айви толкнули в грязь силой и она сумела выбраться. Ты же – прыгнула сама, добровольно. Наверное, это то, чего я никогда не смогу понять.
– Да меня бы в этом честном браке первым делом отравили! – не удержалась девушка.
– Разве жизнь земная так уж важна? – к изумлению графини, магистр спросил вполне серьезно. Он не шутил, он и в самом деле так думал!
"Тебе, может быть, и нет, – мысленно огрызнулась Алета, – а я своей была вполне довольна".
Она поискала взглядом какой-нибудь пуф или хотя бы скамеечку. Не нашла – единственный стул стоял по ту сторону письменного стола.
– Зачем я понадобилась Ордену? – спросила она, – Почему-то мне кажется, что дело не только в моей заблудшей душе…
– Ты права, – кивнул магистр, – спасти одну душу почетно, но есть задача более сложная и более великая: спасти целую страну. И Небо возложило ее на мои плечи. А тебя назначило мне в помощь.
– Добровольно или принудительно, – уточнила Алета.
– Именно. Что поделать, пусть в гору тяжелее пути с горы и чаще всего к свету людей приходится тянуть волоком. Это в грязь они радостно прыгают сами, подобно свиньям.
– Что я должна сделать, чтобы вернуться назад? – потеряла терпение Алета. – Я имею в виду не к свету, а в грязь. То есть во дворец.
– Всего лишь немного поработать пером. Вы ведь грамотны, графиня?
– Я умею писать на трех языках.
– Отлично, – кивнул альбинос, – напишите, что добровольно передаете ваше приданое в дар Храму.
– Анеботовые шахты? – от такой наглости Алета опешила.
– Почему нет? Они же не принесли вам счастья, да и не могли принести, ибо истинное счастье не в сокровищах земных, а в свете небесном.
– И когда я это напишу, – девушка замялась, подбирая слова, – как скоро я отправлюсь за своими честно заработанными сокровищами? На небо?
– Мы не собираемся вас убивать.
– Да? Но… поправьте меня, если я ошибаюсь: такие документы составляют, когда отрекаются от мира и принимают путь жрицы, – Алета сцепила руки в замок, словно боялась что те, в страхе за жизнь, сами схватят перо и что-то такое напишут.
– Путь жрицы – достойная стезя, – альбинос раздвинул губы в улыбке… и тут Алете, наконец, стало по-настоящему страшно. Она со всей ясностью поняла, что этот бесцветный человек с глазами и сердцем фанатика ее не просто не выпустит.
Он охотно и легко принесет ее в жертву ради своих убеждений, ее красота не будет иметь для него никакого значения и не задержит смертельный удар ни на миг.
Алета еще больше утвердилась в этом, когда альбинос зашел ей за спину и одним точным движением ножа отхватил золотую косу графини – по самый затылок. Взмах лезвия был таким быстрым, что девушка не успела помешать, лишь почувствовала холодное дуновение остро отточенной смерти, которая мелькнула в волосе от шеи.
– А это – чтобы ваше послание было более убедительным, – удовлетворенно произнес Аорон.
Глава 29 ЗОЛОТАЯ КОСА или О СЛУЧАЙНОСТЯХ
– Бездна, как же хорошо, – Золотой Герцог мечтательно улыбнулся, подставляя тело прохладному ветру. А тот ворвался в шатер с улицы, покрутился, переворошив кучу несомненно важных бумаг на столе и, взъерошив Коту волосы, вылетел назад. – Прохладно! Никогда не думал, что буду так любить наше лето.
– В Кайоре жарко? – с намеком спросил Рамер Девятый.
– Мой император, в Кайоре пекло. В тени можно вялить ящериц, – отозвался Кот, игнорируя все намеки разом.
Он тихо блаженствовал, вытянув ноги и впитывал порами кожи воздух, который был не только прохладным, но и влажным. Для полного счастья не хватало малости.
– Вина? – правильно понял собеседник.
– Только не фиольского! Я бы не отказался от яблочного сидра, или ячменного пива… да хоть и от самогонки из старых портянок, лишь бы не эта приторная сладость.
– Самогонкой из портянок угостить не могу, но сидр, пожалуй, устрою. Кер его тоже уважает. Думаю, он не будет против того, что мы слегка разорим его запасы.
– Главное, знать, где они лежат…
Сидр нашелся быстро, далеко его маршал не прятал. Видно, не считал ценностью, в отличие от того же фиольского. Нашлись и бокалы, между прочим, из хрусталя Шатерзи. На войне. Похоже, других у гостеприимного хозяина просто не водилось и дисциплинированные слуги упаковали те, что были. А то как – на войне и без бокалов. Как же врага-то бить? На трезвую голову?
Рамер, не чинясь, сам наполнил бокалы себе и подданному.
Эшери благодарно кивнул. Он прибыл в ставку зеркалом клепсидру назад и все еще млел от нормального, человеческого лета, которое местные избалованные люди с какого-то перепугу называли жарким. Их бы на Каевы Пальцы, где без защиты можно обгореть насмерть – тогда б оценили, в каком благословенном климате живут. Кот уже оценил и поблагодарил Небо.
– Темные Боги радуются тому, что творится в Кайоре, – откровенно сказал он. Блаженная улыбка исчезла с лица, словно спряталась.
– Фиольцы так тебя прижимают?
– "Так" это как? – Монтрез бессознательно тронул плечо, недавно раненое в стычке, оно все еще немного тянуло, – Фиольцы прижимают нас грамотно и даже, Бездна их всех забери, красиво. Но с тех пор, как мы нашли портальную сеть саари, это перестало быть большой проблемой.
– До меня доходят слухи, – Рамер улыбнулся краешком губ, – о неких темных силах, которые призвал себе на помощь герцог Монтрез – и демонах, которые ему служат…
– Вот-вот, демоны! – Эшери прижмурился и тряхнул головой, – что бы я не дал за полк трусливых солдат, которых в атаку нужно поднимать пинками. И которые мечтают дезертировать, а не делают этого только из-за страха подержаться за лошадиный хвост. *
(подержаться за лошадиный хвост * – Намек на казнь дезертиров. Солдата, оставившего поле боя (если ловили) вешали на первом попавшемся дереве. В качестве табурета использовали лошадь, а чтобы та не испугалась, будущего покойника сажали лицом к хвосту).
– Чем тебя не устраивают храбрые кайорцы?
– Тем, что храбрости у них больше, чем мозгов. А ненависть к бритым сильнее, чем желание выжить. Они нападают на отряд, который превосходит группу впятеро, сваливаются с какой-нибудь отвесной скалы со своими остро отточенными тесаками и с воплем "За солнце Кайоры" умирают со стрелой в груди… прихватив с собой трех – четырех, а то и пятерых – шестерых фиольцев. И мне не погасить это темное пламя, хотя, видит Небо – я старался!
А нас и так мало, мой Император. И больше не становится… На юге нужна регулярная армия.
Повелитель сцепил руки в крепчайший замок. Глянул исподлобья, словно раздумывал: говорить или промолчать.
– Около трех тысяч бойцов уже переброшены в Айшер. И оттуда должны были выйти на Кайору. Я хотел отдать приказ сегодня, но… придется повременить. Может статься, их надо будет возвращать назад.
