Текст книги "Сколько стоит ваше сердце? (СИ)"

Автор книги: Татьяна Матуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 42 страниц)

Снабжать рессорами арестантские кареты, естественно, никто не собирался.

– Ваше имя, – молоденький расследователь придвинул к себе очередной лист пергамента и обмакнул пер в чернильницу. Он был сосредоточен, утомлен, слегка зол. Всего в меру.

– Баронесса Шайро-Туан, Алета.

– Ага… А на самом деле?

– У вас есть основания сомневаться в моих словах? – шевельнула бровью Алета. Она сидела прямо, сложив руки на коленях, как и положено благородной даме… Хотя, благородные дамы в такие истории не попадают.

Хорошо, как положено благородной даме в трудных обстоятельствах… Звучало это так, словно ей деньги были нужны.

– Кто может подтвердить вашу личность? Из людей, заслуживающих доверия.

– Его Светлость, герцог Монтрез.

– Которого нет в столице, – кивнул расследователь, – а кто-нибудь еще?

– Боюсь, из тех, кто есть сейчас в столице – только Его Императорское Величество, Рамер Девятый.

Паренек вскинул голову.

– Шутим, значит. Хорошо, так и запишем – девица, имя и статус сообщить не пожелала. Из имущества – кольцо, вероятно, стальное. Имитирующее баронскую печатку. С какой целью вы его носите и от кого получили, вероятно, тоже не скажете.

– А толку? Если вы не узнали кольца, то говорить с вами на эту тему смысла нет, – пожала плечами девушка.

– Значит, поговорим на другую, – покладисто согласился парень, – Где вы были сегодня, на рассвете.

– В гостевом крыле императорской резиденции, – абсолютно честно ответила Алета, в надежде, что в этом абсурде появиться хоть что-то, на что можно опереться.

– Что вы там делали?

– Гостила. Или вы имеете в виду, что делала конкретно на рассвете? Спала. Меня разбудил пожар, а потом ворвались гвардейцы.

– Кто-то может подтвердить ваши слова?

– Аней. Моя горничная.

– Которая вам служит. И которая, конечно, подтвердит все, что скажет хозяйка, – покладисто кивнул расследователь, – очень удобно.

– Меня в чем-то подозревают? Надеюсь, не в организации пожара?

– Откуда вы знаете, что пожар был организован, – вскинулся парень. Как гончая на зайца, подумала баронесса.

– Я понятия об этом не имела.

– Почему же вы так сказали?

– Ну… трудно представить, что в императорском дворце мог возникнуть самый обычный пожар. Там же нет свечей, только магические светильники. И печи снабжены противопожарными амулетами.

– Вы так хорошо знакомы с системой безопасности дворца, – заметил расследователь, чиркая пером по пергаменту, – это наводит на размышления.

– Слава Святым Древним, – Алета осенила себя знаком Храма, – может быть, поразмыслив, вы дойдете до очень простого соображения: система пожарной безопасности одинакова для любого более-менее крупного строения, в том числе и для Рахты. Здесь приняты те же меры безопасности.

– Доводилось бывать прежде?

– Нет, – коротко сказала Алета, – уверена, вас и это наводит на размышления, что раз я прежде не попадалась, значит, чрезвычайно ловкая преступница.

– Может быть, – усмехнулся расследователь, – какие отношения вас связывают с Лейшей Карай.

– С кем? – изумилась Алета, – впервые слышу это имя.

– Так и запишем – знакомство с сообщницей злостно отрицает, не смотря на то, что в возке по пути в Рахту приказала ей молчать и произнесла слова, весьма похожие на пароль и отзыв.

– Простите, а вас не затруднит писать в допросный лист только то, что я, действительно, говорю? – спросила Алета, начиная злиться. Сидеть перед молодым мужчиной в халате было и так-то достаточно неловко, а если при этом приходится выслушивать такую чушь… руки сами тянутся к кинжалу.

Проблема в том, что весь ее арсенал, и припрятанный под подушкой, и разложенный в комоде, был конфискован гвардейцами и, несомненно, приобщен к делу. – Или, может быть, я сама напишу все, что произошло этим утром? Насколько я знаю, закон это дозволяет.

– Закон дозволяет, – расследователь выпрямился и отложил перо. Он был сильно удивлен, но чем?

– Так как?

– А… вы умеете писать?

– И довольно разборчивым почерком. В отличие от вашего, – Алета придвинула лист, сдула со лба золотистую прядь и обмакнула в чернильницу поданное перо.

Расследователь смотрел на нее недоверчиво, как на мифического зверя Лефарана. Про себя баронесса подивилась – неужели в столице так редки люди, владеющие искусством складывать буквы в слова. Похоже, заяви она, что умеет ткать полотно из воздуха, он и то не впечатлился бы так сильно.

Следующую малую клепсидру мерзко правленное перо царапало такой же мерзкий, несколько раз скобленый пергамент, оставляя на нем неровные строчки. Относительно разборчивости почерка Алета похвасталась зря – она торопилась и злилась, а из сочетания злости, плохого пергамента и плохих перьев никогда не выходит красивого письма.

Тем не менее, закончила она довольно быстро.

– Прошу вас.

Расследователь схватил пергамент обеими руками, поднес к лицу.

– Что-то не так? – холодно осведомилась баронесса.

– Это что?

– Это мои показания. Я спрашиваю, что-то не так?

– Но… на каком это языке? Это не имперский.

– Закон предусматривает право арестованного дать показания на том языке, на каком ему удобнее.

– Это фиольский, – отмер, наконец, расследователь и по тому, как загорелись глаза паренька, его снова осенило гениальной идеей. – Он является вашим родным языком? Вы – подданная Священного Кесара?

– Сколько совершенно диких выводов из одной единственной предпосылки. К тому же неверной, – Алета заправила прядь за ухо, – это язык цаххе.

– Вы не похожи на цаххе.

– А я и не утверждала, что я цаххе, – с удовольствием сказала Алета, – просто мне удобнее дать показания именно на этом языке. По закону империи я имею на это право.

Алета понятия не имела, есть ли у нее такое право, или она его только что выдумала. Но, судя по всему, молодой расследователь Рахты знал законы так же твердо, как и баронесса.

– Вы не знаете имперского? – только и предположил он.

– Разумеется. Вы разве не заметили, что беседуете со мной на цаххе, кстати, мои комплименты, у вас прекрасное произношение.

– Издеваетесь, – понял тот.

– Моя очередь, – пожала плечами Алета, – не забудьте внести в допросный лист мое кольцо и все ножи. Я проверю. Читать на имперском я умею даже вверх ногами.

– Сколько талантов в одной женщине, – проворчал расследователь себе под нос, но, тем не менее, требование выполнил.

Еще через несколько томительно долгих мгновений предварительный допрос закончился и баронесса размашисто подписала внизу страницы: "Милостью Богов, царица народа цаххе, Алета Первая".

Оставив расследователя офигевать, она гордо вышла за служащим Рахты, гадая, положены ли царицам отдельные камеры.

Глава 12 НАСТАВНИК

По мосту Тихих Шагов никто и никогда не носился сломя голову, даже курьерских лошадей пускали шагом.

Отчего? То ли предание было, толи подлинный случай, но говорили, что однажды здесь споткнулся бегущий маг, да так неудачно, что подвернул ногу. Или вовсе сломал.

Нормальный маг что сделает? Пожмет плечами, буркнет: "Хорошо, не шею", полечит себя, да и пойдет по делам дальше.

А этот боли не любил и боялся настолько, что нечаянно проклял мост. И с тех пор все, кто пересекал его второпях, оказывались у целителя. Те же, кто переходил с берега на берег степенным шагом, никаких неудобств не испытывали.

Снять проклятье с моста Тихих Шагов пытались не раз. Но то ли неумелые маги попадались, то ли проклинающий был слишком силен. А, может, и вовсе не было никакого проклятья. Если не считать проклятьем кривые руки строителей, растущие из другого места.

Посмотреть на камешки моста, так выкладывали их, не иначе – с пьяных глаз. Тут только шагом – и самым осторожным, иначе не убережешь ни себя, ни лошадь.

Так и ехала карета посла – тихим шагом. Хотя дело было спешным, не терпящим отлагательств, и знатный пассажир торопил. Но кучер любил лошадей и рассудил просто: он то, если что, пару плетей переживет. Ну, почешется лишний раз. А вот лошадь с переломанными ногами – только на мясо.

Цокали копыта, случали колеса. Матерился посол – тихо, интеллигентно и почти цензурно, он все же был дипломатом очень высокого ранга, и даже наедине с собой оставался очень вежливым и предельно точным в формулировках. Даже не смотря на то, что матерился он на шести языках – он ни разу не ошибся: не назвал по-картаэлльски лошадь кобылой (потому что в Картаэлле "кобыла" – это еще и тупая, глупая женщина), не сказал по-фиольски "тихо едешь" – потому что фиольские дамы так говорят, когда мужчина не торопится уложить женщину в постель – а она уже согласна. И даже на цаххе не сказал "дурак", потому, что там с этого слова начинаются большинство проклятий. Почему-то цаххе считают, что глупость достойна быть проклятой не зависимо от обстоятельств. Можно даже просто так, безо всяких обстоятельств. Потому что если человек глуп – он уже проклят, хуже не будет.

И когда из тени, образованной постаментами "прекрасных" (по чести, довольно корявых) статуй возникли четверо, и один из них сразу взял лошадей под уздцы, а те послушно замерли – посол не высунулся из кареты с воплем: "Прочь с дороги, быдло, а то прикажу конями стоптать". Ничего подобного.

Он открыл дверцу и не спеша выставил ногу на ступень. Правая рука посла вполне официально и дипломатично легла на рукоять тяжелой боевой сабли – в его стране именно так путники приветствовали друг друга. А левая осторожно нащупала за плотным манжетом "рыбку". Это было уже не по дипломатическому протоколу, но не раз спасало послу жизнь.

– Благословение Небу, господа, – произнес он, – чем я могу вам помочь?

– Посол Ар-Джан-Шатров, – доложил парень в сером мундире и учтиво склонил голову, – рады приветствовать вас, господин посол Чианга. Страж резиденции императора первого уровня Хок. Это на случай, если вам понадобиться на нас пожаловаться.

Чианга невольно улыбнулся. Предупредительность "серой стражи" Рамера Девятого была среди послов темой даже не притч, а анекдотов… впрочем, вполне уважительных. Надо же придумать – облегчить послу процесс писания кляузы на самих себя!

– Я тороплюсь, парни. Мне нужно испросить аудиенции у Его Императорского Величества по срочному делу. Может быть, подскажете, как это провернуть побыстрее?

Хок покачал головой:

– Господин Чианга, побыстрее – хоть всех зарежьте, не получится. Все мосты через Альсору перекрыты, кареты заворачивают. Зеркала работают только на Службу Безопасности.

– Покушение?

– Я вам этого не говорил.

– Конечно, – Чианга снял пальцы с оружия. От серой стражи этот маневр не укрылся, парни немного расслабились и даже придвинулись ближе. Все же репутация у посла Степи была еще та, – давайте так: вы скажете мне то, что имеете право сказать. Я поступлю так же. А потом мы вместе подумаем, под каким соусом это готовить.

– Покушение на Императора, – Хок пожал плечами, – есть убитые и раненые. Огненный маг или огненный шар в амулете, пока не ясно. Императорские покои выгорели полностью, их не могли потушить несколько часов. Вся резиденция стоит на ушах – и мы, и гвардия.

– Его Величество?..

Хок покачал головой. Чианга не стал настаивать, зная, что бесполезно. "Подарков" серые стражи не брали. Райкер, маниакально не доверяя вообще никому, регулярно устраивал своим подчиненным визиты к магу – менталисту, так что идиотов, торгующих секретами резиденции уже давно повесили на закате.

Посол молча кивнул, приглашая Хока в свою карету. Тот отдал своим людям приказ: без слов, жестом, и, еще раз учтиво кивнув, присел на бархатное сидение.

– В степи появились странные люди, – заговорил Чианга, не глядя на Хока, – они похожи на еще одно кочевое племя, но это не племя. Слишком мало женщин. Да и те, что есть… Люди Владыки Шатров сказали, что они напоминают на переодетых мужчин.

– Где? – мгновенно среагировал Хок.

На этот раз Чианга покачал головой, и уже Хок не стал настаивать.

– Господин посол, вы согласитесь говорить с генералом Райкером?

Чианга думал не больше мгновения.

– Если у него будет Открытый Лист.

– Я вас понял. Господин посол, я постараюсь организовать вашу встречу в генералом уже сегодня, – посол едва заметно нахмурился и Хок быстро поправился, – в самое ближайшее время. К сожалению, даже птице нужно время, чтобы преодолеть расстояние.

– Зеркалам времени не нужно, – заметил Чианга.

Хок едва заметно улыбнулся. Посол Степи был широко известен в узких кругах именно тем, что каждое сказанное им слово преследовало какую-то цель, выгодную Степи, Владыке Шатров или самому господину послу.

– Я понял. А сейчас, простите, господин посол, но вам придется проехать с нами. В Аверсуме объявлена "Серая" тревога.

– Лонгери?

– Боги с вами, – Хок даже головой помотал, – нет, ни в коем случае. Всего лишь крепость Ойш. Райкер решил поместить туда иностранных послов, чтобы гарантировать их безопасность.

– И предотвратить утечку информации, – кивнул Чианга, – что ж, я полагаю, мое сопротивление ничего не изменит.

– Кроме количества наших убитых и раненых. Послов генерал приказал беречь, как собственных невест.

Чианга хмыкнул, оценив красоту метафоры. Серых было всего четверо, так что уйти… если приказ Райкера, действительно, имеет место, то уйти можно. Но нужно ли?

Хок терпеливо ждал.

– Надеюсь, в крепости Ойш найдутся доски для игры в клетки?

Город, прошитый патрулями, как степной халат – нитками, затаился. Люди сидели по домам, пережидая комендантский час. Дворяне отцепили "статусные" рапиры и щеголяли тяжелыми, боевыми эспадронами.

Лавочники спешно заказывали усиленные ставни – но закрывать лавки не спешили. Как известно, лучшее лекарство от нервов – спустить пару-тройку золотых эров в кондитерской или у галантерейщика.

А нервы были ни к демонам, потому что Райкер взялся за покушение всерьез. Шли аресты. Логики их никто не понимал, казалось, ее просто нет и шеф СБ гребет всех потенциально опасных, у кого были возможности, причины или хотя бы желание.

Некоторые, после допроса в Лонгери, возвращались изрядно перепуганные и полинявшие.

Другие возвращались чуть позже с тем же гонором, который ничуть не пострадал от ночевки на соломе.

Ходили упорные слухи, что закатные виселицы работают каждый день… но нескольких дворян, из тех, кого молва казнила, позже видели в таверне "Золотой лев" на Кайсорском мосту.

Так что, наверное, это были просто слухи. Или нет?

А войска уходили – зеркалами. Полк за полком. Уверенные, что уходят на юг, защищать Кайору. В этом же были уверены их жены, дети, родители, друзья и любовницы…

Марк заморским зверем "обезьяном" взлетел по лестнице из веревок, пробежал по скользкому бревну. Ожидаемо, часть этого бревна исчезла прямо под ногами. Пришлось прыгать, цепляться за уцелевшую – и все это быстро, как можно быстрее… и еще быстрее.

Сегодня у него были основания собой гордится – полосу препятствий он одолел, ни разу не искупавшись в жидкой грязи. И даже без особых царапин обошлось, пяток неглубоких не в счет.

Время… Ну тут как смотреть. Если сравнивать с остальной Серой Стражей, то результат был не лучшим, но и далеко не худшим. Если с разленившейся гвардией – так и вообще можно собой гордиться до самой отставки, пенсии и внуков.

А если с тем, что демонстрировал на полосе Наставник… Повесить на шею жернов и со стыда утопиться в сортирной яме.

А ведь еще осенью Марк честно считал себя довольно ловким. Пока на полигоне не появился странный маленький человечек в смешном одеянии. Увидев его первый раз они с парнями решили, что это – женщина. Потом – что мужчина из тех далеких краев, где обычаи предписывают мужчинам носить юбку.

Потому что он был именно в юбке: широкой, черной, почти до земли. Потом Наставник шагнул, и они сообразили – это все-таки брюки. Широченные брюки, похожие на юбку, свободная вязаная кофта, длинные черные волосы, заплетенные в косу и пристроенные на затылке в хитрый узел… И два тонких, странно изогнутых и немыслимо острых меча за спиной.

Потом они узнали, что эти мечи с одинаковой легкостью режут подброшенное в воздух птичье перо – и любую человеческую кость в любом месте.

Но это было потом.

А сначала маленький Наставник предложил им набрать камней. Обычных булыжников. Недоумевая, они подчинились и булыжников набрали.

Следующий приказ их не просто изумил – поверг в жестокий шок: Наставник велел швырять эти камни в него, сначала по очереди, а потом – одновременно.

Стражи решили, что Наставник либо уже приехал сумасшедшим, либо уже здесь спятил. Но генерал Райкер кивнул и, подавая пример, первым выпустил по малышу очередь камней. Никаких мечей на учителе, кстати, в тот момент не было, они лежали на скамье, поодаль.

И случилось немыслимое. Если бы малыш воздвиг вокруг себя непроницаемый щит, народ бы это понял. Магия – штука вполне обычная и привычная, мало ли умельцев.

Если бы он умудрился уклониться от всех камней… ну, это тоже с трудом, по нижней планке, но прошло бы как нечто необычное, но, в принципе, возможное и постижимое. Ловкие и быстрые люди тоже встречаются.

Но он… Он отразил все камни. Все до одного. Руками, ногами… А потом он скинул с себя одежду и остался в одной набедренной повязке. И позволил себя осмотреть и даже потрогать, чтобы все убедились – иллюзии нет.

Иллюзии не было. Синяков, кровоподтеков и переломов, неизбежных в таких случаях – тоже.

Так они познакомились с Наставником Камта Ара Чио Велиша Мио Ги… Свиток был длинным. В общем, просто с Наставником. С человеком, который свободно проходил у любого из парней подмышкой, но мог десяток Стражей на локоть намотать, не особо при этом напрягаясь.

И все это он проделывал без магии. Магом Наставник не был.

После того занятия Марк подошел к маленькому воину, опустился на колени – на оба и, сложив руки на груди, наклонил голову, не отрывая от него взгляда, как предписывал этикет Страны Полуночи.

Лицо воина было похоже на маску, но Марк смотрел не на лицо, а только в темные – и теплые карие глаза под дугами густых бровей. Учитель был настроен вполне доброжелательно, и еще – ему было весело и интересно.

– Что ты хочешь, юноша, знающий обычаи моего народа? – спросил он. На имперском воин говорил очень чисто и, пожалуй, лишь эта чистота речи и выдавала в нем иностранца. Если, конечно, закрыть глаза.

Впрочем, что-то подсказывало Марку, что костюм Наставника, его прическа и манеры – все это игра на публику. Спектакль для учеников, чтобы показать, что он пришел издалека, из страны, где все – иное. И учить их будет совершенно незнакомым вещам, а, значит, весь их прежний опыт неприменим.

Если ему будет нужно, воин Полуночи сольется с окружающей обстановкой так, что даже опытный глаз стража не отличит его от местных. Подумаешь – ростом не вышел да кожей смугл. Мало ли маленьких и загорелых?

– Наставник Камта Ара, простите мою дерзость, но… вы научите нас вот так отбиваться от камней?

Воин улыбнулся. Одними глазами – но улыбнулся. И, Марк снова понял это совершенно отчетливо – не он оказался таким наблюдательным. Ему ПОЗВОЛИЛИ увидеть эту улыбку. Показали настоящие эмоции Мастера.

– Вас – нет. Ваших детей – может быть.

– Почему? – удивился Марк.

– Потому что поздно, – Наставник едва заметно шевельнул кистями, но выглядело это так, словно он развел руками, – некоторым вещам начинают учиться еще до рождения. А некоторым – еще до зачатия. Но я научу вас всему, чему вы сможете научиться.

– Это ведь не магия, – уверенно определил Марк, – но что? Похоже на щит…

– Щит и есть, – кивнул наставник, жестом приглашая Марка встать, – Активный Щит. Когда брошенный в вас камень летит обратно, в того, кто бросил.

– Активный. Значит, есть и пассивный.

– Когда тело словно само облекается камнем. Это называется Доспех. Ты ничего не можешь сделать, но и тебе ничто не повредит. Неуязвимость ценой отказа от активных действий. Иногда бывает очень полезна. Например, когда ты в засаде.

– Этому вы тоже не сможете нас научить?

– Нет, как раз этому – смогу. Некоторых. Не всех. Доспех – это проще.

– Но если это не магия – тогда что?

– Техника управления телом. Отточенная, как вот этот меч.

… Лезвие появилось ниоткуда. Марк мог бы поклясться, что никакого оружия, даже простого ножа при малыше нет, что мечи его так и лежат на скамье, в ножнах… А ведь он был не простым горожанином, а охранником резиденции, как пес натасканным на поиск и обнаружение именно оружия. Любого.

Но этого меча он не увидел, пока сверкающая полоса стали прямо у него перед носом не рассекла пополам подброшенный платок.

Марк почувствовал, как шевельнулись волосы от легкого дуновения и понял, что с такой же легкостью это лезвие могло его обезглавить.

Но вместо страха ощутил лишь жгучее любопытство.

– Что я могу сделать, Наставник Камта Ара, чтобы вы все же начали учить меня технике Активного Щита? – спросил он.

Воин Полуночи покачал головой. Упрямство импонировало ему.

– Тебе не хватит жизни, чтобы стать Мастером. Да и зачем? Я вижу в тебе силу, которую вы называете магией. Она работает не хуже и овладеть ей проще. Зачем Мастеру Меча стремиться стать Мастером Копья?

– Мастером – не обязательно, – мотнул головой Марк, – я хочу постичь вашу науку лишь в той мере, чтобы понять, как она работает.

Карие глаза на мгновение расширились.

– Так ты – ученый?

– Стремлюсь им стать, – согласился Марк.

– Тогда что ты делаешь в рядах воинов?

– Учусь. Настоящий ученый стремиться к знанию, прежде всего. Везде, где может его найти.

– Это я заметил, – Наставник улыбнулся, – хорошо. Ты меня убедил. Я буду тебя учить технике Активного Щита. Если у тебя останутся силы.

Марк обрадовался, но пригасил радость и поклонился сдержанно, уже как своему учителю.

– Открой мне тайну, сраж-ученый, – поинтересовался Камта Ара, – неужели вас всех учат обычаям моей далекой родины?

– Увы, – Марк покачал головой и к казармам они пошли рядом, неспешно, соизмеряя шаг, – Страна Полуночи далеко, общих границ с ней нет, да и гости оттуда редки. Нет, не учат.

– Тогда откуда их знаешь ты?

– О, – рассмеялся Марк, – я уверен, что наделал ошибок. Когда учишься по старым книгам, это неизбежно.

– Не критичных, – мотнул головой Наставник, – потом, если хочешь, я расскажу о них.

– Когда?

И тут второй раз случилось странное. Еще более странное, чем вылетающий из ниоткуда меч. Камта Ара рассмеялся. Смеющихся жителей Страны Полуночи не только не видели в Империи, их даже не изображали на картинках.

Считалось, что их лица не способны к улыбкам, а их гортань – к смеху. Подобно тому, как никто из созданий не способен на мурлыкание – кроме котов.

– Так вы все-таки можете смеяться? – опешил Марк, от удивления даже не подумав о том, как выглядит такое заявление.

Но Наставник не обиделся. Не смотря на внешнюю суровость, он оказался на диво добродушным человеком.

– Мы такие же люди, как и вы. И можем все то же самое. За исключением магии. Да и то это не физическая особенность. Просто мы долгое время жили в отдалении от мира, а своих учителей магии у нас нет. Кровь уснула.

– Значит, ваши неподвижные лица, это просто обычай? Или религиозный запрет, который касается только чужаков?

– Вот теперь я точно верю, что ты – ученый. Я уже несколько лет путешествую по Империи, и в первый раз встречаю человека, который задавал бы столько вопросов. За исключением тех парней, которые встретили меня на таможне, но их, в основном, интересовало, что я везу…

Смех оборвался внезапно и малыш стал очень серьезен:

– У нас считается, что тело человеческое – есть дом его души. А в доме должны быть как открытые двери, так и закрытые. Домочадцам, родным и любимым открыты все двери, для них нет запретов. Они могут видеть нас такими, какие мы есть – это их право.

Для остальных ты открываешь столько дверей, сколько сочтешь нужным. Можешь вообще не открывать ни одной – это твое право.

– Значит, – Марк бросил на наставника любопытный взгляд, – я невольно заслужил право на одну открытую дверь?

– Я люблю ученых, – согласно кивнул малыш, – моя мать была из них. Она изучала звезды. Считай, что я открыл тебе дверь в память о матери. Но на поблажки не рассчитывай. Учитель я жесткий.

– И в мыслях не было, – широко улыбнулся Марк, – любому, кто видит вас больше пары мгновений, такое и в голову не придет.

…Сказать, что позже он проклял тот день и свое неуемное любопытство пятьдесят пять раз и еще столько же? Это не сказать ничего.

Чтобы выкроить время на науку Камты Ара, пришлось научиться спать не больше пяти длинных клепсидр в сутки. Давалась она ему плохо. Наставник ничуть не преувеличивал, говоря, что некоторым вещам учатся еще до зачатия. Например, выворотность суставов, которую демонстрировал Камта Ара шутя, Марку казалась непостижимой. Да и была такой – в семье учителя "крутить ноги и руки" начинали раньше, чем ходить и держать ложку.

А немыслимая координация движений? Камта Ара рассказывал, что нянька, качая колыбель, время от времени начинала толкать ее очень сильно – так было нужно, так делали все. Младенец бился о деревянные стенки, ушибался, орал… но при этом уже учился. Учился группироваться, чтобы избежать травм.

А боль… Боль – это часть жизни. В тренировочном зале боль – твой постоянный спутник. Наставник берет тебя за правую руку, а боль – за левую. И вместе ведут к мастерству. Боль – не зло и умение терпеть ее – не доблесть, отмечающая великих героев. Просто навык, который нарабатывается трудом и терпением. И временем. Как и все остальные навыки.

Камта Ара учил его жестко, без скидок на возраст, усталость и "неправильное" происхождение. Но при этом – Марк чувствовал – был покоряюще добрым. Как эта доброта сочеталась с болезненными ударами длинной тяжелой палки Наставника – Боги знают. Сочеталась… как-то.

Синяки от палки надолго стали его постоянными спутниками.

Кстати, в бою с мечом и на полосе препятствий "секретная техника" никаких преимуществ Марку не давала. Он ожидал, что, благодаря дополнительным занятиям, как-то вырвется вперед – но успехи были более чем скромны.

Наставник улыбался одними глазами и напоминал, что честно предупредил – некоторым вещам учатся до рождения. Марк кивал, прятал надежды и разочарования подальше и доставал спокойствие и терпение.

И не замечал, видно, от крайней усталости, что каждый раз, когда он выходит на полосу, Наставник меняет клепсидру.

Что его личная клепсидра почти на четверть короче обычной.

А в спаррингах Наставник никогда не ставил его против других "серых", а работал с ним только сам. И, когда работала их пара, занятия в зале приостанавливались, а ребята из стражи изумленно глазели на размытые тени и старались уловить их движения.

Ничего этого Марк не замечал, потому что нагрузка, которую он сам, добровольно на себя взвалил, оказалась почти предельной.

…Получив чувствительный удар концом палки в плечо, Марк честно попытался сосредоточится. И, через пару мгновений огреб еще раз, точно в то же место. Бездна! Это было обидно.

– Где сегодня твое внимание? – поинтересовался Наставник.

– Да, вроде, брал с собой, – пошутил Марк, – но, похоже, оно по дороге сбежало в самоволку…

– Что-то случилось?

– Мне неудобно обременять ваш ум такой глупостью, Наставник.

– Неудобно штаны через голову одевать, – обрезал его Камта Ара, – так в чем дело?

– У меня пропала девушка…

– На свидание не пришла? – "каменное" лицо наставника не изменилось, но Марк понял, что тот сильно удивлен. – К тебе?

– А что, я вот прямо такой красавчик, что ни одна не устоит? – скривился он.

– По меркам Страны Полуночи ты страшен, как степная обезьяна, – откровенно ответил наставник, – здоровенный и весь покрыт шерстью. Даже на лице – шерсть, – Камта Ара махнул ладонью по подбородку и снова, явно издеваясь, ткнул палкой в ту же многострадальную точку. Точно – синяк будет. – Но я, уж прости любопытного, наблюдал за тобой. И видел, как на тебя смотрят местные девушки. С большим интересом. По канонам Империи ты красив. И если ты ничем не обидел свою девушку, не был с ней груб…

– Да вроде бы нет.

– Тогда тебе нужно поскорее узнать, что с ней случилось. Просто так девушки не пропадают. Даже если родные ее просватали и запретили смотреть в другую сторону… когда девушка любит, она найдет способ передать хотя бы весть. А сейчас – сосредоточься, иначе я сломаю тебе плечо. И, на будущее, в поединке думай о противнике, а не о девушках. Девушек много, а плечевых костей всего четыре: пара лопаток и пара ключиц. Пока ты ловил в небе журавлей, я мог бы шесть раз переломать тебе все.

– Простите, Наставник, – повинился Марк и, наконец, почти запредельным усилием выбросил мысли об Алете из головы.

Баронессу хватились бы давно, все же императорская резиденция – не трактир. Да и там, если постоялец вдруг исчезает – это повод задуматься. И если он не расплатился, и если он заплатил вперед…

Но так уж все совпало: пожар, бардак, аресты. Исчезновение Его Императорского Величества (говорили, что он под наблюдением целителя, но наверняка никто ничего не знал, а версии – это всего лишь версии).

А для прочих служащих какая-то провинциальная баронесса и вовсе была не фигурой, из-за которой стоит прерывать свою трапезу. Мало их тут таких! Трутся у трона в надежде либо испросить каких-нибудь милостей, либо удачно выскочить замуж.

Эшери был в Кайоре, Император скрывался, Райкер пытался предотвратить явление в резиденцию посла Фиоля с официальным объявлением войны. Словом, никто про Алету не вспомнил. Пропала – и пропала. С глаз долой – из сердца вон.

В Рахте же, переполненной, по случаю недавнего покушения (и действительного, и мнимого) до баронессы просто пока не дошли руки. Расследователи методично трясли всех по очереди, и, допросив, отправляли кого домой, а кого и обратно в камеру.

Так, совершенно неожиданно, разоблачили нескольких воров, которые, в доле со знакомыми лавочниками, сбывали уведенные с императорской кухни специи и вина. Этих вешать не стали – дали плетей и послали мужиков мостить дороги, а женщин – мыть полы выносить за больными в лечебнице для неимущих.

Случайно раскрыли дело о пропаже туфелек графини Рейт, с бриллиантовыми пряжками. Сами туфельки, правда, пока не нашли – но расследователь был преисполнен надежды. Не покушение на императора, но все же кое-что.

Туфельки увела личная горничная, которой заплатила соперница графини, у которой графиня, балом раньше, увела жениха… Разумеется, обувь стащили не из-за брильянтов, а для визита к колдунье.

Словом, рутина, в которой кольцо Алеты и три ее кинжала утопли, как в болоте. Бульк – и с концами!

Глава 13 КАЙОРСКИЙ ДЕБЮТ

…Сонная тишина и теплая нега обнимала огромный, но словно сломанный по середине Свияж. Справа от него поднималось характерное, узнаваемое издалека Седло Дракона. Понизу змеилась узкая, но вполне безопасная тропа. От ущелья, где тихонько бормотал довольно полноводный ручей, ее отделяло надежное заграждение.