Текст книги "История одной практики (СИ)"

Автор книги: С. Лисочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 53 страниц)

Эрик Рок, маг-практикант Стражи, студент МКИ

– То есть, вы считаете, что ночное происшествие – работа этого самого второго охотника? – задумчиво произнес милорд Льюр Лавадера. – Месть за ла Локо? Ну что же… не исключено.

– Вы нам не верите? – спросила Селена.

Не знаю, как она, а я еще не решил, хорошо или плохо, то, что Городской совет назначил именно милорда Льюра расследовать покушение на шефа и Илиса. С одной стороны, на его месте мог оказаться дурак какой-нибудь, с другой… с другой, несмотря на то, что наша беседа протекала в присутствии Вэнди, милорд Льюр явно не торопился принимать нашу точку зрения.

– Отчего же, верю, – сказал Льюр. – Но странно было бы, если, выслушав вас, я бы на этом остановился и закрыл расследование. Согласитесь, пока нет доказательств, все, что вы мне рассказали – только ваши предположения.

Он сделал паузу, поправив манжет рубашки, который несколько выбился из рукава его камзола цвета листвы вишневого дерева.

– Надо еще принять во внимание вот что, – продолжил он. – Если бы Стража решила выгородить сержанта Уиллиса, или старшего констебля Зорра, или их обоих, разве бы вы не говорили мне нечто подобное и не обратились бы к таким свидетелям? Хоэн, насколько я понимаю, ваш товарищ, Эрик? А миледи Лазурика – троюродная сестра милорда Квентина, память не изменяет мне?

– И вы думаете, что мы их выгораживаем? – спросил я, стараясь держать себя в руках.

Что этот эльф о себе возомнил? Может быть, ему нравится, что прежде мы его допрашивали, а теперь он нас?

– Льюр, я уверяю тебя… – начала было Вэнди.

– Подождите-подождите, – Льюр поднял обе руки вверх, демонстрируя нам раскрытые ладони. – Не надо меня испепелять, Эрик. Не надо пытаться меня переубедить, Вэн. Хотите знать, что я намерен делать дальше?

– Что? – спросила Селена.

Вот уж кто умеет держать себя в руках.

– Во-первых, сейчас же я отправлюсь в тюрьму и допрошу этого самого вашего художника. Я давно этим не занимался, но, думаю, с допросом я вполне справлюсь. Затем, я собираюсь побеседовать с вашим другом и коллегой Илисом. После этого, я собираюсь встретиться с сержантом Уиллисом, если, конечно к нему пустят врачи. Далее, я переговорю с его кузиной и вашим однокашником, Эрик. И только после этого я решу, стоит брать вашу версию за основу, или же она несостоятельна.

– А нам чем в это время прикажете заниматься, господин особый инспектор? – спросила у него Селена. – Сидеть и ждать погоды у моря? Пока вы будете ходить по нашим следам, наше расследование будет стоять. Ведь захват клиники мы не придумали, а поиски второго охотника – не попытка выгородить наших товарищей. Это то, чем действительно необходимо заниматься. Время уходит, как знать, чем он сейчас занят.

– Я не собираюсь вам мешать, – ответил Льюр. – Если, конечно, вы не станете мешать мне. В конце концов, насчет охотника вы можете оказаться правы, безотносительно того, он ли виноват в ночном происшествии или нет. Я не прошу вас ждать, пока я пройду по всей цепочке, вы можете, и даже должны продолжить ваше расследование. При том условии, что вы станете искать именно охотника, а не способ выручить ваших коллег. Надеюсь, мы друг друга поняли?

– Не до конца, – сказала Селена. – Уж так вышло, что мы, в наших поисках, исходим именно из того, что ночное происшествие – это акция охотника против Илиса и Квентина. Лишь опираясь на это, как на доказанный факт, мы можем строить какие-то предположения, и планировать оперативно-розыскные мероприятия.

– Ну так и исходите из этого, кто вам мешает? – пожал плечами Льюр. – Вы можете опираться на что угодно. Как на гипотезу. Просто я сам пока не могу принять ее так легко на веру, как приняли ее вы. Или теперь я вас не понял?

– Я хочу сказать, что нам потребуется допросить и Квентина тоже, – сказала Селена. – Причем, чем раньше, тем лучше. Пока мы вас здесь ждали, я отправила двух стражей в ратушу, в комитет архитектуры, где, как мы знаем, вчера побывал наш шеф. Возможно, именно там он встретился с охотником. Но возможно – и нет. Все что мы знаем, или, если угодно, предполагаем, это то, что они вчера встретились после шести. Где и когда это произошло, нам, возможно, сможет сказать только сам Квентин, и, возможно, только под вампирьими чарами.

В этот раз Льюр надолго задумался.

– Насколько я понимаю, захоти вы просто согласовать, что ему следует говорить, чтобы выйти сухим из воды, вы бы смогли найти способ связи с ним. То есть, для этого вам не нужна личная встреча. С другой стороны, день уже клонится к вечеру…

В этот момент в кабинет вошли Бригир и Зайка. Это их Селена послала в ратушу. Увидев Льюра, они поздоровались, а на наш с Селеной немой вопрос синхронно покачали головами. Как и предвидела Селена, поход в комитет архитектуры ничего не дал.

– Добрый день, господа стражи, – кивнул им Льюр. – Так вот… день клонится к вечеру, и я отдаю себе отчет, что сегодня, максимум, что я успею – допросить Терминткаля, и, быть может, навестить Зорра. Далее у меня совсем другие планы на вечер, вернее даже сказать не у меня, а у нас.

Он выразительно посмотрел на Вэнди. Та чуть заметно покраснела.

– Встреча, которую мы не можем перенести, – пояснил Льюр. – Таким образом, до вашего сержанта я добраться сегодня все равно не успею. А служить тормозом вашего расследования я совершенно не желаю. Так что вы вольны навестить вашего больного друга, если, конечно, врачи вас к нему пустят. Вот только от допроса под чарами вам лучше пока воздержаться. Если такой допрос понадобится, то лучше будет проводить его в присутствии независимых экспертов-вампиров и юристов. Собрать такой консилиум – не пять минут, насколько я понимаю.

– Спасибо, – сказала Селена. – Мы очень благодарны вам, милорд.

– Услуга – за услугу, миледи, – сказал Льюр. – Я позабыл попросить пропуск в тюрьму у вашего капитана, и не хотел бы его снова беспокоить. Уверен, что ему мало удовольствия принесет мой новый визит, да и к чему отвлекать этого занятого человека? Но, насколько я понимаю, вы – следователь по делу, по которому арестован Терминкталь. Не могли бы вы договориться с руководством тюрьмы о том, чтобы я смог его допросить?

– Конечно, – ответила Селена. – Сейчас я позвоню коменданту. И, на всякий случай, капрал эр Ариди пойдет с вами. Вдруг, вам потребуется какая-нибудь помощь представителя закона, или нужно будет оперативно решить какие-нибудь административные вопросы.

– Ха, – усмехнулся эльф, окинув Бригира оценивающим взглядом. Тот улыбнулся эльфу самыми краешками губ. – Впрочем… вы сама любезность, миледи. Я не буду возражать против такой помощи. Кстати, капрал знает, где живет старший констебль Зорр?

– Как закончишь в тюрьме, пришли мне почтовую фею, – сказала Вэнди. – К Илису мы вместе сходим. Либо до ужина, если успеем, либо после него.

– Ну что же… прекрасно, – сказал Льюр. – Приятно видеть такую готовность к сотрудничеству.

* * *

– После ратуши я отправился прямо в Управление, поговорил со Свиклаем, а потом был у нас в кабинете, пока вы не пришли, – сказал Квентин, стараясь здоровой рукой натянуть одеяло по самую шею.

Выглядел он неважно. Осунулся, говорил несколько медленнее, чем обычно, но в целом, как сказал доктор Ицк, его состояние нормализовалось, и опасности для жизни никакой не было.

– И ты никуда не выходил? – спросила Селена. – Ни с кем не встречался?

– Да нет. Я пытался вздремнуть перед операцией. Потом ужин из лепешечной себе заказал, – ответил шеф. – Пару лепешек и двойной коктейль. Соответственно и разговаривал за весь вечер только с Фьюарин, лейтенантом и доставщиком из лепешечной. Юноша лет семнадцати. Светловолосый, человек, ростом на полголовы ниже меня, глаза зеленые, одет был в темные брюки и светло-желтую рубаху. Имени не спрашивал.

– Думаю, по такому описанию мы его легко найдем, – сказал я. – Только у меня большие сомнения, что он – охотник. А тот момент ты совсем не помнишь?

– Нет, – ответил Квентин, стараясь, чтобы его голос звучал четко и ровно. – Как я стрелял в Илиса – не помню. Последнее, что я помню – как мы вламываемся в комнату. Дальше – темнота, потом боль. Потом лицо Селены надо мной, потом – снова темнота. Очнулся уже тут, утром.

– Значит, Харука прав, – сказала Селена. – Память о контакте с охотником-псиоником стерта. Если вся наша гипотеза верна, конечно. Квентин, ты не будешь возражать, если я допрошу тебя завтра под чарами? Притащу сюда Льюра, лейтенанта, Людовика с Бланкой, и допрошу.

– Не буду, – ответил Квентин. – Чего бы мне быть против?

– Ты не сможешь контролировать, что говорить; вдруг я тебя спрошу о чем-то, о чем ты болтать не захочешь, – пояснила Селена.

– У меня от вас секретов нет, – ответил Квентин. – Вернее есть, но вряд ли ты будешь про них спрашивать. А Льюра я потерплю. Это не самое неприятное в жизни.

– Отец приходил, – догадался я.

– Вообще-то, это – не твое дело, – буркнул шеф. – Ушел полчаса назад. Мне-то к скандалам не привыкать, но теперь и его песочить начнут… ладно, не берите в голову. И не такое переживали.

– Вот и хорошо, – сказала Селена. – Я вижу, ты уже устал от посетителей. Тогда мы, наверное, пока пойдем. Выздоравливай.

– Спасибо, я постараюсь, – ответил Квентин. – Спасибо что пришли. Надеюсь, Илис не сильно на меня злится.

– Мы с Эриком были у него сегодня утром, – сказала Зайка. – Если честно, то он не злится, он обижен.

– Могу представить, – вздохнул Квентин.

– Ладно, нам действительно пора, – сказал я и решил пошутить: – мы пойдем, а ты – никуда не уходи. Даже если кузина опять письмо пришлет.

– Да куда я пойду и как? – фыркнул Квентин. – Голый что ли? У меня даже носки из сапог вытащили!

– В смысле? – не поняла Селена. – У тебя нет одежды?

– Представь себе! – ответил Квентин. – Минуты за две до вашего прихода зашла эта, как ее… мечта Эрика… с грудью большой… девушка, красивая такая… боги, имя вылетело из головы…

– Ангелика, – сказал я, чувствуя на себе взгляд Зайки.

Ну Квентин, ну спасибо…

– Ага, Ангелика, точно… пришла, собрала мою одежду и ни слова не сказав – ушла. Только сапоги мне и оставила. Я было, грешным делом, подумал, что это как раз на случай, если я решу сбежать. Только если кто-то считает, что меня удержит отсутствие одежды, он глубоко заблуждается!

– Но панталоны-то на тебе остались? – зачем-то спросил я, ошарашенный словами шефа.

– Ха! Их она сняла с меня в первую очередь.

– Как? – округлила глаза Зайка, да и мы с Селеной не могли сдержать возгласа изумления.

– А так. Зашла в палату, подошла, отбросила одеяло в сторону и сняла.

– И ты не сопротивлялся? – спросил я.

– Во-первых, я ранен. Мне, знаешь ли, не рекомендованы резкие движения, не уже говоря про то, что это просто больно. А во-вторых… слушай, вот только не говори мне, что ты бы на моем месте стал сопротивляться или звать на помощь. Не разочаровывай меня.

Я смотрел на Селену, а она на меня. Ни к чарам, ни к магии это отношения не имеет, поверьте мне. Просто мы часто думаем с ней одинаково. И да, советуемся взглядами, да.

– Кажется, я ее видел в конце коридора, когда мы поднялись на этаж, – сказал я.

– Там вторая лестница, – кивнула Селена.

Более ни слова не говоря, мы вышли с ней из палаты и скорым шагом проследовали к той лестнице, по которой скрылась Ангелика. Зайка, ничего не понимая, шагала за нами, стесняясь о чем либо спрашивать.

– Вниз или наверх? – спросила Селена, когда мы оказались на лестнице.

– Илиса с нами нет, – сокрушенно покачал головой я. – А с поисковыми заклинаниями у меня…

– Вниз, – решительно прервала меня Селена.

– Почему? – спросил я, торопясь за ней.

– У нее же духи такие пахучие… лилия водяная, кажется. Я, конечно, не Илис, но нос у меня тоже есть.

Мы спустились по лестнице на первый этаж, и вышли на улицу через приоткрытую дверь черного хода. Пройдя десяток метров вдоль стены клиники, мы обнаружили другую приоткрытую дверь. Выщербленная лестница повела нас вниз, в подвал. Тут было жарко, сухо и немного пахло смолой. Кроме того, я чувствовал, что где-то рядом живет огонь.

– Кажется, это местная бойлерная, – сообразил я. – О, а вот и Ангелика!

Медсестра, которую я еще недавно так желал… впрочем, чего скрывать… я и сейчас не прочь был бы свести с ней близкое знакомство, не при Зайке будет сказано… так вот, Ангелика стояла у открытой топки и что-то мешала в ней кочергой.

– Стоять! – закричала Селена. – Брось кочергу и отойди от печи, живо!

Ангелика лишь яростнее заработала кочергой.

– Банни, хватай ее, – скомандовала Селена.

Зайка в один шаг оказалась рядом с медсестрой, схватила ее за талию, подняла, словно перышко, оттащила от топки, и прижала к стене, не давая вырваться. Кочерга, звякнув, упала на пол.

– Пустите меня! – запротестовала Англика. – Умоляю! Я должна сжечь! Пустите, я и так опаздываю! Пустите, меня отругают! Пустите!

Я заглянул в топку и, среди языков пламени, увидел остатки одежды Квентина. Огонь уже серьезно тронул ее, но признать в этих обгоревших тряпках мундир стража все еще было можно. Вытащив все, что еще окончательно не сгорело на пол, я и Селена стали внимательно осматривать эти остатки, а пламя в топке, более не сдерживаемое моей магией, снова принялось плясать свой жаркий танец. Ангелика пне оставляла попыток вырваться из железных объятий Зайки, и расплакалась, пытаясь уговорить нас ее отпустить.

– Пустите!!! – кричала она, мешая слова с рыданиями. – Я еще до обеда должна была это сделать! Отпустите меня! Я не виновата! Я не виновата, что не успела! Сначала доктор Ицк меня в операционную позвал, потом у него там эльф целый час торчал, потом доктор Каюк приказал документы госпожи Зории к выписке подготовить… Пустите, я должна ее сжечь!!!

– Почему? – спросила у нее Селена. – Кто тебе сказал сжечь одежду сержанта? Кто?

Но ее вопросы остались без ответа, речь Ангелики перестала носить связанный характер, и лишь изредка среди ее рыданий прорывались «пустите» и «я должна».

Шахтерка Квентина сгорела почти вся. Впрочем, она, как и китель, все равно в качестве одежды никакой ценности уже не представляли, потому что доктор Ицк ночью попросту срезал их с тела шефа, чтобы открыть доступ к ране. От кителя осталась значительная часть спины и большая часть правого лацкана. Носки мы не нашли вовсе – видимо они успели сгореть дотла. Офицерский кушак почти нельзя было узнать – обгоревшая тряпка и только. От панталонов остались две сильно обгоревшие штанины – лен, из которого они были сделаны, был тонкой выделки, и горел прекрасно. Штанам повезло значительно больше – штанины сильно обгорели, но то, что пламя не успело пожрать, при большой нужде, можно было бы использовать в качестве шорт. Зато карманы штанов почти не пострадали от пламени, а носовой платок, который выудила оттуда Селена, был абсолютно цел. Разве что насквозь пропах дымом.

– Готова спорить, это не платок шефа, – сказала вампирка. – Он скорее женский, чем мужской. Квентин не слишком жалует кружавчики.

– Конечно не его, – сказал я. – Его платок вот, в другом кармане был. Видишь, буквы «КУЭ»? Квентин Уиллис-Эорин.

– Тут тоже монограмма есть, – сказала Селена. – Староэльфийская «ви». Что-то знакомое…

– У Фиалки на пеленке такая же буква была, – подсказала Зайка, продолжая крепко удерживать Ангелику, у которой, кажется, была уже самая настоящая истерика.

Я, не сдержавшись, выругался. На староэльфийском.

– Сдается мне, к кое-кому у нас есть много вопросов, – сказала Селена, спешно засовывая останки одежды Квентина в бумажный пакет для улик, который она вытащила из своей сумки. – Банни, останься пока с девушкой, сейчас мы кого-нибудь за ней пришлем. Эрик, за мной!

Селена де Трие, вампир, следователь-капрал Стражи

– Да как же такое может быть-то? – спросил у меня Эрик на бегу.

– Да вот так, – ответила я, – нас с самого начала водили за нос, вот как!

Обидно не было, зато я чувствовала азарт и возбуждение, как перед охотой. Как во время охоты.

Когда мы пробегали мимо столовой, нам встретилась Бланка.

– Где Штепелтини? – спросил у нее Эрик, резко останавливаясь.

– В палате, где им еще быть? – ответила Бланка. – А что случилось?

Эрик побежал далее, а я сочла нужным немного задержаться.

– Там, в бойлерной, Банни удерживает вашу Ангелику. Она, кажется, под магическим контролем. Пошли туда кого-нибудь крепкого и вызови, ради всех богов, сюда Лазурику, пусть она ее посмотрит, – протараторила я и бросилась следом за Эриком.

Догнала я его уже у дверей в палату ледовых эльфов, вернее сказать, в первой комнате палаты, там, где дежурило звено стражей. Сейчас они были заняты важным делом – не пускали Эрика в комнату, где жили сами эльфы. Эрик пытался прорваться силой, один из стражей держал его за ворот куртки, а двое других схватили за руки и прижали к стене. Я успела вовремя, кажется, в воздухе уже запахло жаренным. И я не уверена, что это – фигура речи.

– А ну прекратить! – рявкнула я на них, засвечивая свое клеймо. – Капрал Селена де Трие, отдел по борьбе со сверхъестественными преступлениями. Что у вас тут происходит?

– Капрал Франц Пулл, – отрекомендовался мне страж, который держал Эрика за шиворот. – Вот, охраняем палату с важными свидетелями, а этот наглец пытался туда проникнуть.

– Отпустите его немедленно! – приказала я. – Эрик, покажи свои клейма!

Вообще говоря, повиноваться мне они были не обязаны. Пулл был со мной в одном звании, и, хотя, по негласным правилам, капрал-следователь стоял в иерархии Стражи чуть выше капрала-патрульного, эти правила были именно что негласными. Впрочем, ребята меня наконец вспомнили, так что Эрика удерживать перестали, и он сунул под нос капралу Пуллу свое запястье, на котором наливались ярким огнем два его клейма. Стражи принялись бормотать что-то вроде извинений, но мы с Эриком не стали их слушать, а вместо этого распахнули дверь в комнату эльфов. В комнате не было никого.

– Где эльфы? – закричал на капрала Эрик.

На несколько секунд возникло неловкое молчание. Стражи по очереди заглянули в пустую палату и с недоумением посмотрели друг на друга.

– Ушли, – выдал, наконец, после некоторых размышлений капрал Пулл.

– Как ушли? Куда? Зачем? – спросила я.

– Ушли, – последовал ответ.

– Ушли! – подтвердили оба констебля слова своего старшего.

Эрик выругался на тыпонском. Я не все поняла, у него произношение – так себе. Впрочем, с тем, что я смогла понять, я была полностью согласна.

– Эльфы! Свидетели, которых вы должны были охранять! Где они? Почему вы их выпустили? – предприняла я последнюю попытку прорваться к разуму стражей.

Эта попытка привела стражей в полное замешательство, с которым они, впрочем, справились достаточно быстро. По крайней мере, капрал справился.

– Мы палату охраняем, – ответил он мне раздраженно и вдруг выпятил грудь колесом, набрал воздуха в легкие и выдал: – Па-а-акиньте помещение!

Собственно, мы уже бежали в сторону регистратуры. Дежурный врач, скучающий за стойкой регистрации, весьма удивился нашему появлению и приподнялся со своего места, видимо, для того, чтобы сделать нам замечание.

– Ледовые эльфы! – крикнула я. – Где?

– Ушли, – ответил он и мне на мгновение показалось, что от него мы добьемся не больше, чем от стражей в палате. Но его, видимо, под контроль не брали, а может быть просто забыли вычистить ему память. – Минут пять назад.

– Куда? – спросил Эрик.

– Не знаю, – ответил он. – Выписались и ушли… наверное…

На улице, у дверей, дежурили два констебля. Я снова засветила свое клеймо, а клейма Эрика так и не потухли с той минуты, когда он показывал их стражам в палате.

– Эльфы! Ледовые! Мужчина и женщина! С грудной девочкой! Куда ушли? – спросила я.

– Сели в экипаж и поехали в ту сторону, – махнул рукой один из констеблей в южном направлении. – Минуты три назад. Экипажей не было, минуты две ждали, пока не подъехал.

– Их необходимо срочно задержать! – прокричал Эрик. – Они преступники! Помогите нам!

– Извините, нам нельзя оставить пост, – ответил констебль. – Таран нас за это в порошок сотрет.

Эрик, кажется, собирался спорить, но я понимала, что они правы.

– Тогда помогите поймать экипаж, – сказала я.

К несчастью, ни у самой клиники, ни на прилегающей улице, экипажей не было и следа.

– А, Малин с ним, – махнул рукой Эрик. – Три минуты. Они не могли далеко укатить. Догоним. Побежали!

Я сунула одному из констеблей пакет с останками одежды Квентина и припустила вслед за Эриком. Какое-то время мы бежали по улице бок о бок, затем Эрик что-то прокричал, и мне в спину словно свежий ветер ударил, как кораблю в парус. У самого Эрика ноги попросту исчезли, а вместо них появился змеиный огненный хвост, на котором он заскользил так быстро, что оторвался от меня за несколько мгновений на полквартала. Люди, которые и так с некоторым недоумением смотрели на двух бегущих куда-то людей, теперь стали оглядываться на Эрика, провожая его взглядами, а то и комментариями, которых, он, впрочем, не слышал. Я рванула было за ним, но, несмотря на проклятье ускорения, тягаться с Эриком не могла. Кроме того, мне вдруг пришло в голову, что эльфы вполне могут свернуть на какую-нибудь улицу, и мы их упустим. Я выпустила вперед мою маленькую, мою хорошую, мою крылатую мышку, которая, как и я сама, была альтернативно живой, но зато имела крылья. Я заработала ими, поднимаясь насколько возможно выше, надеясь на то, что в небе не окажется какого-нибудь досужего орла, который сочтет меня подходящим ужином.

«Бригир, услышь меня, Бригир! – кричала я мысленно. – Бригир, это Штепелтини! Это они! Они убегают в южном направлении! Бригир, услышь!»

Но мой родной, мой любимый, мой единственный меня не слышал. То ли заклинание, которым нас наградила Лина, иссякло, то ли он все еще находился в тюрьме, а там подобная магия не работает. Зато с высоты своего полета я увидела тех, кого мы с Эриком, не жалея сил, пытались догнать. В этой части города здания были, преимущественно, двухэтажными, а улочка, на которую свернул экипаж эльфов – довольно тихой и почти безлюдной. В тот момент, когда я его заметила, патруль стражей как раз зачем-то остановил его. Я резко спикировала, вниз к Эрику.

– Налево, – пропищала я. – Они близко, Эрик. Быстрее!

Мы завернули с ним за угол и в конце улицы увидели экипаж. Эрик издал торжествующий крик и ускорился еще больше, и теперь, я даже в виде летучей мышки едва-едва поспевала за ним. К тому моменту, когда мы покрыли две трети разделяющего нас расстояния, один из стражей-патрульных козырнул кучеру, что-то ему сказал и экипаж тронулся с места, а стражи, наконец, обратили внимание на нас, а вернее сказать – на Эрика, потому что на его фоне моя маленькая летучая мышка была совсем незаметна.

– Капрал де Трие, – запищала я и тут только сообразила, что мы еще слишком далеко, чтобы меня в таком виде могли услышать.

– Отдел по борьбе со сверхъестественными преступлениями, – заорал Эрик в полный голос. Мои чувствительные к звукам маленькие ушки даже заложило. – Задержать экипаж! В нем преступники! Это приказ!!!

И стражники послушались. Не знаю, командный ли тон послужил тому причиной, грозный ли вид Эрика или еще что, но стражи послушно развернулись и бросились вслед за уезжающим экипажем, кучер которого принялся безжалостно настегивать лошадей. Те рванули вперед, и экипаж вмиг оторвался от стражников, а через несколько секунд и мы с Эриком обогнали их. Расстояние между экипажем и нами начало медленно увеличиваться, но тут Эрик выкинул еще один фокус. Он вдруг резко остановился и сделал такой жест рукой, будто бы с большим усилием бросал вслед экипажу камень. Тут же упряжь на лошадях вспыхнула, а перед их мордами встала плотная огненная стена. Лошади встали на дыбы, рванули вправо, потом влево. Затем, пламя, буквально за секунду испепелившее упряжь, освободило их от экипажа, и они вырвались на свободу, умчавшись вперед, туда, где секундой ранее ревела стена пламени. Сам экипаж при этом едва не опрокинулся, ткнувшись передней своей частью в стену ближайшего дома. Кучер упал с козел и, громко заорав, затих. Мне оставалось лишь надеяться, что он расшибся не насмерть.

Я кувыркнулась в воздухе и спрятала летучую мышку поглубже, а Эрик сменил свой огненный хвост на ноги. Дверь экипажа распахнулась, и оттуда выскочили Айлин и Орнер с похныкивающей девочкой на руках. У Орнера из носа текла кровь, но его жена и дочь, насколько я могла видеть, от резкой остановки экипажа ничуть не пострадали, разве что Фионель испугалась.

– Вы арестованы! – закричала я.

– Беги, – сказала Айлин мужу. – Я ими займусь. Беги, я догоню.

Орнер не заставил себя упрашивать и, с малышкой на руках, припустил вслед за исчезнувшими вдали лошадьми.

– Эрик, догоняй его, – приказала я своему напарнику. – С Айлин я сама справлюсь.

Эрик было сделал вперед резкий шаг, но тут же замер как вкопанный.

– Я так не думаю, – сказала Айлин, весело улыбнувшись. – Не стоит торопиться, мальчик.

– Айлин, вы арестованы! – повторила я. – Прекратите сопротивление и сдайтесь!

– Вы знаете, Селена, мне сегодня весь день не везло, – рассмеялась Айлин. – Ночью ваш разлюбимый недокровка не смог пристрелить из лука этого вашего рыжего мерзавца, а у этого дурака-Терминткаля не хватило умения попасть из пристреленного арбалета хотя бы в живот или в шею. Днем, эта дура-медсестра весь день не могла добраться до одежды. У дверей клиники извозчика пришлось ждать целую вечность, а после, стоило нам немного отъехать, его так не вовремя остановил патруль. Им, видите ли, показалась, что его лошади числятся в угоне. Но боги смилостивились над нами, вы взяли с собой боевого мага. Лучшего подарка для меня и моей семьи нельзя было и придумать!

Пока она это все говорила, Эрик медленно повернулся ко мне лицом и заступил мне и подбежавшим стражам дорогу. Воздух вокруг него вспыхнул жарким пламенем, и я невольно отшатнулась, настолько нестерпимым мне показался этот жар.

Так уже было. Эрик однажды уже стоял напротив меня и горел живым факелом, а я не знала, что мне делать. Тогда, там, между жизнью и смертью, я шагнула к нему навстречу, надеясь, что он не посмеет, не решиться выступить против меня. Тогда я ошиблась и едва не поплатилась за свою ошибку. Пусть тот мир был не вполне реальным, но жар, который полыхнул тогда от Эрика, я очень хорошо почувствовала, а заглянув ему в глаза, поняла – мне конец. Там меня спасла его тень, которая, услышав имя хозяина, рванула к нему, вернув ему разум и память. Тогда у меня была его тень. Сейчас у меня ее не было. Все что я могла сейчас сделать – шагнуть назад. Я шагнула.

– Ну что вам просто стоило дать нам уехать? – спросила Айлин. – В вашем проклятом городе нам больше нечего ловить, так разойдемся по-хорошему! Давайте мы просто уедем, и вы про нас забудете?

Краем глаза я заметила, что один из патрульных сдергивает арбалет со спины. Поднимает его, оттягивает тетиву, накладывает болт, целится. Впрочем, Айлин это тоже видела. Арбалет вспыхнул, и страж отбросил его прочь, так и не выстрелив.

– Вас все равно найдут и поймают, – сказала я, соображая, что, в случае чего, мы достаточно наследили в клинике, чтобы можно было понять, кого надо искать и ловить. – Сегодня или завтра. Вы не уйдете, Айлин. Вам не убежать. Не скрыться. Бежать некуда. Везде будет так, как здесь.

Айлин затрясла головой и зло посмотрела на меня.

– Всегда было интересно, как действуют вампирьи чары, – сказала она. – У вас почти получилось. Знаете, кажется, ваши способности и способности псионика имеют нечто общее в своей природе. Но я так же слабовосприимчива к вашему воздействию, как и вы к моему. Жаль, что вы не желаете договариваться, придется вас убить. Эрик, сделай одолжение, мой мальчик!

Ну что же, я хотя бы попыталась. Эрик шагнул мне навстречу и огонь вокруг него вспыхнул еще ярче. Не знаю, отчего он не поступил со мной так, как поступил с арбалетом и знать не хочу. Тем более что думать об этом было некогда: две руки, две струи нестерпимо жаркого пламени потянулись ко мне.

– Эрик, не смей! – закричала я, вкладывая в голос все, что я могла извлечь из своей природы.

Нет, не сработало. Сейчас мои чары на него действовали не больше, чем на Айлин. Эльфийка расхохоталась, а стражи за моей спиной повытаскивали мечи и дубинки, но бросаться на Эрика-элементаля никакого желания не испытывали. Наоборот, стали отступать шаг за шагом.

– Эрик, прекрати! – закричала я. – Она – не твоя сестра! Диана умерла, Эрик!

Сама не знаю, что заставило меня выкрикнуть это. Может быть схожесть ситуации, не знаю. Он вдруг остановился, а пламя вокруг него приняло очертания огненной ящерицы. Приходилось видеть саламандру человеческого роста, стоящую на задних лапах? Нет? Вы многое потеряли в жизни, я, например, этого никогда не позабуду.

Саламандра медленно повернулась к эльфийке, которая с ужасом смотрела на нее. А затем вдруг одежда на Айлин вспыхнула, и та завопила от боли.

– Эрик, прекрати это! – заорала я, срывая голос. – Эрик!!!

Пламя вдруг опало, одежда на Айлин потухла, и та без чувств упала на мостовую. Исчезла и саламандра. Я бросилась к эльфийке. Она была без сознания, ее тело покрывали ожоги, но она была жива. Я повернулась к Эрику. Он улыбался, смотрел на нас с Айлин, но кажется, не видел ни ее, ни меня. Его губы что-то бормотали. Я прислушалась, и похолодела.

– С возвращением, Диана, – шептал он. – С возвращением, сестренка.