Текст книги "История одной практики (СИ)"

Автор книги: С. Лисочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 53 страниц)

Селена де Трие, вампир, следователь-капрал Стражи

– На улицу Четырех императоров, – приказал Квентин извозчику.

– Мы там котолюда будем искать? – полюбопытствовала я.

Бригир рассказывал, что когда-то очень давно на этой самой улице угораздило родиться сразу четырем ицкаронским императорам. Не сразу, конечно, а по очереди, и даже не в одной семье. Последний из них, Кролиус Второй и дал улице такое название. Откуда он знал, что тут не родится пятый император, я не знаю, но угадал он очень точно. Сейчас улица была полна адвокатских контор, больших и не очень, а также ее облюбовали торговцы недвижимостью и нотариусы. Как мне кажется, не самое подходящее место для аристократа из Тропиканы.

– Не совсем, – ответил Квентин.

И замолчал. Неужели еще обижается? Мы вышли из коляски в начале улицы Четырех императоров, возле статуи Кролиуса Первого и пошли вниз. Квентин очень внимательно всматривался в таблички над дверьми контор, вслух произнося написанные на них фамилии. Нужная фамилия обнаружилась довольно быстро на табличке «Сайер, Сайер и Сайер. Все виды сделок с недвижимостью».

– Будем надеяться, что мы не в обеденный перерыв попали, – заметил Квентин.

Войдя в контору, мы были встречены секретарем, у которого Квентин и поинтересовался, тут ли господин Вилион Сайер и через минуту мы уже демонстрировали свои клейма невысокому полному человеку с лысиной на голове, бородавкой на подбородке и очками на носу. Увидев наши клейма, господин Сайер заметно побледнел и поспешил предложить нам кресла, кофе или что-нибудь покрепче, если нам будет угодно.

– Мы на службе, – ответил Квентин, усаживаясь в мягкое кресло. – Вы наверняка догадываетесь, по какому поводу вас беспокоит Стража?

Сказать честно, даже я не очень догадывалась, по какому делу господина Сайера беспокоила Стража, а господин Сайер – и подавно. О чем он нам честно и сказал, побледнев еще сильнее.

– Дело в том, что до нас дошли слухи, что вы продали поместье господину ла Локо, – сказал Квентин. – Это так?

Кажется, с души господина Сайера или что там у него вместо нее, свалился камень. Во всяком случае, лицо его начало розоветь, приобретая нормальный для человека вид. Интересно, в чем же он замешан, что наш приход его так испугал?

– Да, – сказал он, – на прошлой неделе он приобрел через нашу компанию двести акров земли с полуразрушенным строением на ней. Вам приходилось слышать о башне Повелителя зверей?

Я ничего о такой башне не слышала и вообще ощущала себя не очень комфортно. Квентин мог бы и заране рассказать, зачем мы сюда пришли. Обычно он так и делает. Неужели обижается за стул? Признаю, может быть, это было слишком, но уж очень меня из колеи выбил визит профессора Муна и квентиновская глупая шутка оказалась последней каплей.

– Это там лет сорок пять назад жил какой-то безумный маг-алхимик[75]75
  «Какой-то безумный маг-алхимик» – на самом деле не кто иной, как профессор Георг Фунтуштерн, предыдущий заведующий Главной алхимической лабораторией. На этом посту он ничем особенным не запомнился и вообще считался весьма посредственным алхимиком, лишь волей случая занявший высокую должность, пока в один прекрасный день не выяснилось, что Повелитель зверей и профессор – одно лицо. Впрочем, этот день прекрасным назвать можно для кого угодно, кроме самого Фунтуштерна, который до вечера не дожил. Ходили слухи, что сэр Джай, оруженосец Нурана, увидев своими глазами, что творилось в подвалах загородной резиденции алхимика, сложил из лабораторных журналов и других письменных трудов профессора костер и сжег на нем их автора.


[Закрыть], который делал химер и натравливал их на проезжающих мимо купцов и жителей окрестных деревень? – спросил Квентин.

– Да-да, – закивал Сайер. – Его потом еще сэр Джай лично уничтожил. Собственно, с тех пор башня и стоит разрушенной. Судя по всему, там был большой пожар, и все что могло гореть – сгорело.

– И такое место заинтересовало господина виконта? – спросила я.

– Услышав название, он даже торговаться не стал, – ответил Сайер. – Тут же выписал чек и попросил оформить все побыстрее.

– И что же, он приобрел это владение, чтобы там жить? – спросил Квентин.

– Сейчас это вряд ли возможно, – ответил господин Сайер, – башня была построена капитально, но ей в свое время хорошо досталось. Из пяти этажей более-менее уцелело три, ни о какой крыше и речи нет, разве что в подвалах там сухо. Но господин виконт дал понять, что так даже лучше – меньше перестраивать. С его деньгами, смею предположить, уже к концу лета он сможет принимать там гостей.

– Конечно, сейчас принимать гостей ему не очень удобно, – согласился Квентин. – Большой прием в гостинице никак не дашь.

– Согласен. Даже императорские покои в «Золотой короне» не слишком просторны для этого, – кивнул Сайер. – Я предлагал ему несколько неплохих вариантов в городе, но он отказался.

Должна признать, адрес котолюда шеф вытянул виртуозно. Мы распрощались и вышли под дождь.

– У меня только один вопрос, – сказала я, когда мы заняли места в нанятом экипаже, – откуда ты знал, что котолюд купил те развалины?

– Случай помог, – ответил Квентин, немного подумал и добавил: – А может быть, и не случай вовсе. Амарант как бы проговорился. Как бы. Что само по себе наводит на размышления.

– На какие размышления? – поинтересовалась я.

Квентин далеко не дурак, он опытный и умный следователь. Многие просто не воспринимают его серьезно, потому что он постоянно дурачится. И шутки у него весьма сомнительного свойства. А еще он очень большой любитель женского пола, хотя сам он утверждает, что вовсе не любитель, а профессионал. Ничего не имею против, пока он ко мне не пристает. В любом случае, когда он серьезен, его стоит послушать.

– Смотри, что получается, – начал он. – Приезжает к нам из-за моря котолюд, весь из себя виконт, богач и артефактами обвешан как новогодняя пихта. Есть непроверенная информация, что он, кроме всего перечисленного, имеет положение среди винчетской преступности. Он встречается с Амарантом, ходит на всякие приемы, делает пожертвования, а еще посещает девочек с улицы Роз, причем там очень быстро становится персоной нон гранта. Затем, он ловит и похищает с группой товарищей-зверолюдов ледового эльфа. Эльфа, заметь, тоже приезжего, весьма вероятно из той же самой Винчеции. Этот эльф, судя по всему, так кого-то боялся, что на следующее утро после того, как у него жена родила, приложил все силы, чтобы оказаться как можно дальше от места высадки, а после, несколько дней спустя, подкинул своего новорожденного ребенка и не кому-нибудь, а Страже. Сегодня же господин Амарант оказывает мне услугу и дает зацепку, как бы невзначай. Тот самый Амарант, который у нас второе лицо в преступной иерархии города, если считать мифического Коллекционера. Есть мнение, что он и Коллекционер – одно лицо, во что я, лично, не верю. То есть, если без лирики, в город приезжает человек, который входит в контакт с нашими местными преступниками, совершает на их территории похищение, а возможно и что-нибудь посерьезнее, и теперь они сливают его нам. С чего бы такая любезность?

– Может быть, именно потому, что на их территории? – предположила я. – Хотя, с чего бы им за это на него обижаться? Подумаешь, заезжая эльфийская семья куда-то пропала. Кроме того, если он приходил к Амаранту именно как ко второму человеку, то, наверняка, мог и договориться об этом. Может быть, дело в том, что не договорился?

– Молодец, – похвалил меня Квентин, – а почему тогда они его сами не наказали?

– Связываться не хотят, – предположила я. – С таким-то набором артефактов. Или руки коротки. Или не хотят с ним открытой ссоры. Ну, или просто стесняются.

– Возможно, – кивнул Квентин. – Хотя они бы вряд ли застеснялись, если бы им сильно надо было. Они, если надо, кого угодно достанут.

– Свиклая же до сих пор не достали, – фыркнула я. – И капитана. Да и потом, зачем самим напрягаться? Тем более, что мы этого ла Локо уже прорабатываем. Нашими руками удобнее. Получается, если мы его возьмем – хорошо. Если он нас в лужу посадит – еще лучше.

– Логично, – согласился Квентин. – Прекрасно, что не я один так думаю. Значит что?

– Что?

– Значит, нам надо в лужу не сесть. Никак нельзя. О, приехали.

Правота Квентина подтвердилась меньше, чем через минуту. Выходя из экипажа, он поскользнулся и чуть-таки не сел в лужу, но не фигурально, а в самом буквальном смысле. А поскольку в этот момент он изображал из себя галантного кавалера и протягивал мне руку, помогая выбраться из экипажа, та же самая опасность грозила и мне.

«Золотая корона» считалась лучшей гостиницей города, и жить себе там могли позволить не многие. Она представляла собой высокое трехэтажное здание, с мансардами и лоджиями, высокими узкими окнами в суранском классическом стиле, с лепниной на стенах и каменными горгульями на крыше. Встречал нас привратник в шитой золотом ливрее, важный, словно городской советник. Он несколько секунд изучал нас, словно раздумывая, стоит ли пускать внутрь людей, которые только что проявляли чудеса ловкости, стараясь не оказаться по уши в грязи, после чего все же поклонился нам и, открыв дверь, пригласил войти. В большом мраморном зале, полном новомодных мшистых светильников[76]76
  Одна из относительно недавних новинок вышедших на рынок из Главной алхимической лаборатории. Светильник представляет собой стеклянную чашу с питательным раствором, в которой живет и развивается специально выведенный мох. При добавлении этанола в питательный раствор мох начинает светиться мягким ровным голубоватым светом, приятным для глаз. Такого рода светильники особо удобно использовать в темных помещениях, где требуется круглосуточное освещение.


[Закрыть]и винчецких зеркал, из-за стойки красного дерева нас приветствовал высокий черноволосый эльф, несколько смущенный отсутствием моего отражения в зеркалах. К «господину виконту» он, тем не менее, согласился нас проводить только после того, как мы продемонстрировали свои клейма, аргументируя отказ тем, что «его милость изволят быть заняты послеобеденным отдыхом и тревожить себя не просили».

Тем не менее, через несколько минут мы уже стучали в дверь покоев «господина виконта». Открывать нам не торопились, и Квентин просто стал стучать в дверь непрерывно, с равными промежутками, монотонно, хоть и не сильно. Это подействовало, и вскоре дверь открылась, явив нашему взору котолюда, которого мы уже имели счастье лицезреть на мемографиях. Его милость был сильно возмущен и раздосадован тем, что его отдых был прерван и своего возмущения и досады не стал скрывать даже когда мы предъявили ему свои клейма и представились.

– Ну что за необходимость тревожить меня? Разве вы не могли прийти в приемные часы? Вы знаете, что случается с теми, кто не уважает чужой отдых?

Он был высокого роста, с большими желто-зелеными глазами, с темным кошачьим мехом на голове вместо волос. Мех имел весьма странный сиреневый оттенок с розовыми неровными полосами, что наводило на мысль, о том, что господин виконт приобрёл этот оттенок в каком-нибудь салоне красоты. Несколько худощав. Шея мехом покрыта не была, а сам он был одет в кожаный белоснежный костюм, который ему, надо заметить, весьма шел. На шее висело ожерелье с маленьким бубенчиком, на руках на каждом пальце было по кольцу, а кое-где и по два. В кошачьих его ушах ни колец, не сережек не было, зато на голове красовался серебряный обруч, с вделанным в него розовым камнем. Длинный кошачий хвост ходил ходуном, а на конце хвоста был завязан розовый пышный бант. Третья отрицательная, на любителя, я к таковым не отношусь.

– Несколько зверолюдов избивают его и, затолкав в карету, увозят за город? – предположил Квентин.

– Ха-ха, – сказал котолюд, делая приглашающий жест в комнату. – Очень смешно. Чем я не угодил местным псам правосудия?

– Ну почему сразу «не угодил»? – спросила я. – Чувствуете за собой какой-нибудь грешок и желаете покаяться?

Он окинул меня долгим взглядом, словно собирался купить и приценивался. Мне тут же очень захотелось дать ему по его кошачьей морде.

– Это приглашение? – промурлыкал он. – Вам, моя кисуня, я бы не только исповедовался, я бы с вами с удовольствием и погрешил. Не желаете? У меня сегодня как раз ночь свободна.

– Нет, спасибо, – ответила я, улыбнувшись. – Я обычно не играю с едой. Тем более что у меня эта ночь как раз занята. Как и все последующие ночи.

– Ну, хорошо, если вы настаиваете, я могу уделить вам пару часов вечером, – сказал он. – После шести. Только не опаздывайте.

– Днями и вечерами я тоже занята, – сообщила я. – Не думаю, что у меня найдется на вас время и желание с вами встречаться иначе, чем по долгу службы.

– Жаль, жаль, – посокрушался он. – Вы представить себе не можете, что теряете. Я хорош не только в качестве горячей закуски, а таких, как вы, у меня пока еще не было. Но ваш коллега скучает, а я, между тем, до сих пор не знаю, зачем вы сюда пришли.

– Мы пришли поговорить, – сказал Квентин. – Пока попросту побеседовать. Ваш приезд в город привлек к себе внимание.

– Я польщен, – мурлыкнул ла Локо. – Хотя, клянусь, не могу понять, почему вы не могли побеседовать без меня, между собой. Ха-ха. И чем же мой приезд привлек ваше внимание, позвольте спросить?

– Ну, в том числе и той коллекцией артефактов, что вы привезли, – ответил Квентин. – Как сказал наш специалист – целый арсенал, на армию хватит.

– А разве это запрещено? – поинтересовался котолюд. – Меня уверяли, что достаточно заплатить пошлину и никаких претензий со стороны властей не будет. Или, – забеспокоился он вдруг, – я что-то не так задекларировал?

– Да нет, – сказал Квентин, – просто сам факт привлек внимание. Зачем вам столько?

– Собираюсь вооружить армию и захватить город, конечно, – ответил котолюд. – Это запрещено? Жаль. Тогда я не буду вооружать армию. Ха-ха. Во-первых, я коллекционирую эти славные безделушки. Мне нравится играть с ними, они такие замечательные… Во-вторых, они стоят денег и прекрасно конвертируются в золото, в случае нужды, а места в багаже занимают меньше чем золотые слитки или монеты. Ну и, как вы, наверное, знаете, я путешествую один, а некоторые из этих вещичек могут быть крайне полезны, если на вас хотят напасть. На дорогах небезопасно. Ничего удивительного, ведь чтобы было безопасно, стражникам[77]77
  В Винчеции стражей называют стражниками.


[Закрыть] надо обеспечивать безопасность вместо того, чтобы лишать заслуженных часов отдыха приезжих путешественников. Вы не согласны?

– А какова цель вашего приезда? – спросила я.

– Для девицы, у которой нет времени на близкое знакомство со мной, ваш вопрос несколько странен. Только не надо убеждать меня в том, что ваше любопытство служит служебным целям. Какое, спрашивается, дело закону и порядку до причин, побудивших меня посетить ваш расчудесный город? Слушайте, а может быть встретимся завтра утром? Ах да, вы наверняка с утра на службе. Знаете, что я вам скажу? Вы слишком много работаете и слишком мало развлекаетесь. Может быть, уволитесь? Ради меня, я прошу!

– А какова цель вашего приезда? – повторила я свой вопрос.

– Неужели вам ваша служба важнее моего внимания? Ну, хорошо… Я очень хочу жениться, – ответил ла Локо. – Вот, ищу на ком. Как мне говорили, в Ицкароне полно красоток. И, знаете, не соврали. Вы себя в зеркало видели? Ах, что я спрашиваю, извините мою бестактность. Так вот, честное слово, будь у вас чуть покруглее бедра и чуть больше бюст, вы бы имели оглушающий успех в лучших салонах Винчеции… И потом, я давно хотел побывать здесь. Просто мечтаю посмотреть на замещение. Почти так же, как жениться.

– И вы путешествуете один? – спросил Квентин.

– Ну конечно, странно было бы, если бы я путешествовал с женой, когда у меня ее нет.

– Без друзей и слуг?

– Желаете стать моим другом или слугой? Я не против, честное слово. Правда я больше предпочитаю женщин, но для вас могу сделать и исключение, если вы хорошо попросите.

– Я желаю получить только ответ на свой вопрос, – сказал Квентин. – Так что таких жертв не надо.

– Что вы, какие жертвы? Да, я один, вы верно заметили. Но в конце следующей недели я ожидаю прибытие корабля, на котором должны приплыть мои слуги и мебель. На родине настали сложные времена, воздух Винчеции стал для меня вреден. Меня обуяла жажда дальних странствий, и я не стал дожидаться, когда упакуют и погрузят на корабль мой багаж. Взял билет на первое попавшееся судно и вот вы имеете удовольствие лицезреть меня.

– Надолго к нам? – спросил Квентин. – Или пока в укрепляющих мужскую силу артефактах заряд не кончится?

Мне показалось, или кот моргнул?

– Пока не решил, – ответил он, дернув хвостом. – Местные девицы весьма красивы, может быть я здесь и задержусь. А возможно, поеду дальше, в Суран или в Касиллию[78]78
  Небольшое государство севернее Суранской империи. Большая часть страны занята касилльскими горами, которые и служат естественной границей между двумя странами. Касиллия населена, в основном, людьми и гномами. Страна славится своими сладкими и шипучими винами, оливковыми садами и ткаными изделиями из овечьей шерсти.


[Закрыть]. Пока думаю прикупить какое-нибудь поместье, или, может быть, дом. Чтобы было, куда мебель ставить и где принимать местных красоток. Кстати, вы не передумали, капрал? Жаль.

– Еще один вопрос, – сказал Квентин. – Вам знакомы ледовые эльфы Айлин и Орнер?

Котолюд на мгновение замер и закатил глаза к потолку, словно вспоминая.

– Честно говоря, я знавал много ледовых эльфок, да и эльфов тоже, – сказал он. – Они не так холодны в постели, как про них говорят, уверяю вас. Во всяком случае, у меня есть средство их разогреть. Но эти имена я слышу впервые. Кто это?

– Подозреваемые в краже стада из трех коз, – ответил Квентин. – По-видимому, прибыли из Винчеции, как и вы. Их видели с грудным ребенком в Пастушьих холмах[79]79
  Местность в трех километрах на юго-востоке от города. Используются местными животноводами для выпаса овец, коз и рунных кошек.


[Закрыть], незадолго до того, как пропали козы. Вот мы и подумали, что вы можете знать ваших земляков.

– Винчеция – большой город, – засмеялся ла Локо. – Нет, с людьми такого сорта я знакомств не имею. А на козье молоко у меня аллергия.

– В таком случае, разрешите откланяться, – сказал Квентин.

– В таком случае, разрешите вам сделать маленький подарок, – обратился ла Локо ко мне и достал из кармана маленький бубенчик на розовой ленточке. Бубенчик был точной копией того, что висел у него на шее, а ленточка – копией той ленточки, что была завязана у него на хвосте.

– Не думаю, что мне стоит принимать от вас подарки, – сказала я. – До свидания.

Мы вышли на улицу и даже не сразу стали ловить экипаж.

– Кажется, я начинаю понимать Амаранта, – признался мне Квентин.

– Кажется, я тоже, – согласилась я.

Эрик Рок, маг-практикант Стражи, студент МКИ

Если Илис вбил себе что-то в голову, отговаривать его бесполезно. Я предпринял несколько попыток, потом махнул рукой. В конце концов, кто у нас тут старший по званию? Тем более что сам Квентин вполне поддерживал идею посетить Амаранта еще раз, чтобы Илис мог понюхать место происшествия. Другое дело – нам следовало, если не спросить разрешение у Квентина, то хотя бы заране поставить его в известность об этом визите.

– Давай, хотя бы Фью к нему пошлем, – предложил я.

– Давай, не будем, – отмахнулся Илис. – У меня на нее аллергия. И потом, вдруг они охотятся?

Я признал его аргумент убедительным и больше не спорил. Тем более что дождь снова ливанул не по-детски, и спорить мне совсем расхотелось, а захотелось побыстрее оказаться в каком-нибудь сухом месте, желательно у камина с ласковым пушистым огнем. Так что мы сели в коляску и покатили на улицу Якорей.

Дверь нам открыл сам Амарант. Он провожал высокую девушку в мужской одежде, с рапирой на боку, треуголкой на голове и в ботфортах на стройных ногах, потому и оказался в прихожей. Кивнув ей на прощание, он закрыл за ней дверь и с любопытством посмотрел сначала на меня, затем на Илиса, а после – на коробку в его руках. Коробка была закрыта, так что содержимого Амарант видеть не мог.

– Не думал, что вы сегодня придете, – сказал Амарант. – Но я рад. Прошу в кабинет, господа стражи. Илис, я так полагаю? Слышал, слышал о вас.

Вот уж интересно, что такого он про него слышал. Веснушки Илиса ярко выступили на его щеках, а Амарант, чуть прихрамывая, повел нас в кабинет.

– Я тоже про вас слышал, – сказал Илис. – И читал все, что вашего попадалось. Мне нравится.

– Польщен, – кивнул Амарант. – И очень рад. Приятно видеть, что твой труд оценен по достоинству. Прошу простить меня, господа офицеры, кофе на этот раз предложить не могу. Неша ушла по делам, а сам я его варю просто ужасно. Вроде и делаю все тоже, что и она. Каждое ее движение повторял, каждый жест, каждый вдох. У нее получается прекрасно, у меня – хочется сразу вылить в раковину. А что сержант? Вы без него?

– Он занят другим делом, – ответил я, забирая у Илиса коробку, чтобы она не мешала ему превращаться, если потребуется.

– И, как я полагаю, гораздо более важным? – понимающе кивнул Амарант. – Ну что же, господа. Присядьте у камина, обсушитесь. Если хотите, можете курить. Я не могу вас угостить кофе, но быть может вы не откажитесь от вина или рома? Пока начальство не видит, а?

– Нет, спасибо, пить мы не будем, – сказал я.

Но к камину я прошел, в кресло присел, поставил себе коробку под ноги. Курить не стал, чтобы Илису не мешать работать. Илис же остался стоять на входе в кабинет, его ноздри задвигались, а затем он превратился в лиса. Как всегда, момента самого превращения я не заметил. Вот он стоял, вот шагнул вперед. Одна картинка сменилась другой. Был рыжий парень, стал рыжий лис.

– Хм, – сказал Амарант. – Значит, теперь Стража использует оборотней? Мне приходилось слышать, что капитан Андерсон давно хотел нанять кого-нибудь с тонким нюхом, но, увы, волколаки, рыси и медведи не слишком стремятся стать на защиту закона, да к тому же они несколько… как бы это сказать… не уравновешены.

Илис в ответ только чихнул. Впрочем, может быть, и не в ответ, может быть, он в очередной раз Фью почувствовал.

– Илис не таков, – сказал я. – Илис – умница.

– Никогда не видел такого вида, если так можно сказать, хотя и слышал, – сказал Амарант. – Он же не местный, я верно понимаю. Из Тыпонии?

– Из Катая, с материка, – ответил Илис, оборачиваясь человеком. – Я родился под Ут-Кином[80]80
  Столица Катая.


[Закрыть]. К вам много народу ходит. А вот Лайда не приходила.

– Кто такая Лайда? – заинтересовался Амарант.

– Да так, – ответил я, закуривая. – Было одно предположение по вашему делу. Что скажешь, Илис? Есть какие-нибудь следы?

– Слишком много следов, – ответил он. – Но тот телефон трогали только трое: хозяин, какая-то женщина и еще Фьюарин. Я его у нас в кабинете нюхал, я помню. А женщина тут часто бывает.

– Фьюарин его не трогала, она на нем вчера сидела, – сказал Амарант. – Я вызывал ее вчера три или четыре раза, у меня обширная переписка. Что касается женщины, быть может, это Неша? Она тут убирается каждый день.

– Есть ее вещь какая-нибудь? – по-деловому поинтересовался Илис.

Амарант на минуту задумался, затем, чуть прихрамывая, вышел из кабинета. Вернулся он довольно быстро с белой косынкой в руках.

– Она, – сразу кивнул Илис.

– То есть он все-таки сам со стола соскочил? – как-то грустно хмыкнул Амарант.

– Очень даже может быть, – сказал я. – У меня есть версия, что кто-то из ваших посетителей заколдовал телефон. В назначенное время заклинание сработало, и телефон упал. Пока проверить ее не получилось, сам телефон – артефакт со сложной структурой заклинаний, экспертиза их еще не закончена, так что точно нельзя сказать, был он так заколдован или нет. Но иного объяснения я пока не нахожу.

– Но у меня не было вчера никаких магов, – покачал головой Амарант.

– Ничего не значит, это могли сделать не вчера, а, скажем, неделю назад или даже месяц. Более того, это мог быть и не маг вовсе, а просто человек с артефактом.

Кажется, Амарант погрустнел еще больше. Могу понять – у него тут просто проходной двор, за месяц тут столько народу перебывало, представить страшно.

– То есть шансов найти злоумышленника не очень много? – покачал головой он.

Вместо ответа я открыл коробку.

– Чей? – в голосе Амаранта проснулся живейший интерес, когда он увидел ее содержимое.

– Вы знаете Кали Пфунга? – спросил я.

– Мммм… торговец специями, родился в Катае, попал в Ицкарон вместе с семьей в двухлетнем возрасте. Начинал с того, что с пяти лет оказывал различные услуги соседям, к четырнадцати годам вложил накопления в торговлю специями, сам несколько раз ездил до Шай-Хана[81]81
  Крупный торговый город в западной части Катая.


[Закрыть]. Сейчас ему около пятидесяти, и он очень богат, у него несколько складов и хорошая доля во всей торговле специями. Мы с ним виделись последний раз месяца четыре назад. Очень интересный человек.

Ничего себе. Я вот ничего про Пфунга такого не знал. Впрочем, я и не писатель.

– Это его телефон, – сказал я. – Он разбился позавчера. Картина примерно такая же, как и в вашем случае. Так что все, что надо – просто сравнить ваших посетителей с его посетителями. Вы сможете вспомнить, кто у вас был за последние недели две хотя бы?

– Думаю, что смогу, – ответил Амарант, – но мне придется посидеть и порыться в памяти. Так сразу, я такой список вам дать не смогу.

– Ничего страшного, – сказал я. – Мы не торопимся.

Через десять минут мы снова стояли под дождем, ожидая какой-нибудь экипаж. Я с коробкой, а Илис с книгой. Он попросил у Амаранта автограф, а тот вручил ему свою последнюю книгу и подписал ее. Книга называлась «Шестнадцатилетний боцман», Илис едва не мурлыкал, а я радовался проглянувшему в просвет облаков солнцу.

– В Управление? – спросил он меня, когда экипаж мы все-таки поймали.

– Обратно к Пфунгу, – ответил я. – Добывать список его посетителей.

* * *

Конечно, нашему возвращению удивились. Впрочем, узнав цель визита, Пфунг даже обрадовался.

– Честно говоря, я подумал, что дальше дело никуда не будет двигаться, – сказал он. – Но теперь я вижу, что вы отнеслись к нему серьезно. За какой период вас интересуют мои посетители?

– А за какой период вы можете предоставить список? – спросил я.

– Да хоть за десять лет, – ответил катаец, – я с детства веду дневник, куда записываю все, что произошло со мной за день. Собственно говоря, я как раз пришел в кабинет для того, чтобы сделать запись в дневник, когда обнаружил разбитый телефон.

– Нам не все посетители нужны, – сказал Илис. – Только те, которые в кабинете были.

– Давайте за месяц, – добавил я.

Посетителей у Пфунга оказалось немного, всего двенадцать человек. Большую часть списка, что он нам дал, занимали имена его служащих-приказчиков. А вот магов не оказалось совсем. На первый мой взгляд, к магии имели отношения лишь двое. Первого звали Вивьен ла Локо и был он виконтом из Винчеции. Да-да, тот самый котолюд, который разукрасил Линду и который был причастен к делу ледовых эльфов. И тот самый, который задекларировал большую коллекцию артефактов при прибытии в Ицкарон.

– А зачем он приходил? – спросил я у Пфунга.

– Обналичить вексель, – ответил Пфунг. – Не знаю, как он к нему попал, но отчего бы и не обналичить, если он мой, и выписан на предъявителя?

– Большая сумма? – спросил я.

– Нет. Семьдесят шесть грифонов, – махнул рукой катаец. – Мы немного поговорили о погоде и о новостях из Винчеции, он попросил порекомендовать портного, рассказал, что хочет жениться. Потом он ушел, и я больше его не видел.

– Когда это было?

– В прошлую пятницу.

Вторым человеком, привлекшим мое внимание, была Яльга Лонгвиль, жена коменданта МКИ Лероя Лонгвиля. Сама она магом не была, даже наоборот – механиком, причем одним из самых известных и уважаемых в городе.

– А госпожа Лонгвиль зачем приходила? – спросил я.

– Мы обсуждали финансирование строительства парохода по ее новому проекту, – ответил Пфунг.

– Она у вас денег просила? – полюбопытствовал Илис.

– Нет, не то. Скорее я ее уговаривал их взять, – ответил катаец.

– Кто бы меня поуговаривал, – хмыкнул я.

– Понимаете, – сказал он, – у нее сейчас такая репутация, что проблем с финансированием нет. Гномский банк даст ей любую сумму и под весьма скромный процент. Я же предлагал ей беспроцентную ссуду.

– Не понимаю, – признался я. – Вам какая в этом выгода?

– Я хочу, чтобы она построила для меня два парохода, причем раньше, чем возьмет любой другой частный заказ. Строительство каждого парохода займет у нее три, а то и четыре месяца, так что на это время я буду монополистом по быстрым перевозкам грузов.

– И что она? Согласилась?

– Думает. Принципиально мы договорились, осталось обговорить проценты.

– Вы же сказали, что ссуда беспроцентная, – сказал Илис.

– Да нет. Я не о тех процентах. Она хочет иметь процент от прибыли, которую принесут пароходы в то время, когда я буду монополистом. Я сделал ей определенное предложение, она взяла неделю на раздумье. Мы договорились встретиться на следующей неделе, в понедельник.

Мы снова распрощались, покинув дом Пфунга, и обратно к Управлению пошли пешком, благо, хотя солнце и спряталось снова в тучи, дождь пока не шел.

– Что ты думаешь? – спросил у меня Илис.

Я закурил, стараясь унять возбуждение, которое меня невольно охватило. Кажется, эта работа была по мне, я чувствовал, что-то вроде охотничьего азарта.

– Конечно, надо будет взглянуть на список, который пришлет Амарант, но одно я точно знаю: ла Локо в нем есть, – сказал я. – Он был у Амаранта в прошлый вторник.

– А зачем ему телефоны ломать? – спросил Илис.

Я пожал плечами. Ответа у меня на этот вопрос не было.

* * *

– А зачем ему телефоны ломать? – спросил нас Квентин, когда по прибытии мы доложили ему результаты наших изысканий.

Да вы что сегодня, сговорились все что ли? Да какая разница, зачем?

– Не знаю, – ответил я.

Квентин повернулся к Селене, что сидела на моем подоконнике, и выразительно посмотрел на нее.

– Этот псих на что угодно способен, – убежденно произнесла она. – Не удивлюсь, если это действительно он.

Квентин покивал.

– Мы молодцы? – спросил Илис.

– Нет, – ответил Квентин. – Кто вам разрешал соваться к Амаранту? Я вас только к Пфунгу посылал.

– А кто нам запрещал соваться к Амаранту? – спросил Илис.

– Никто, но прежде чем идти к нему, могли бы прислать Фью.

– Шеф, я прошу в следующий раз мне сразу весь список давать, куда мне нельзя соваться, – сказал Илис. – Мало ли, куда след может завести. Или нам надо о каждом своем шаге докладывать?

Вот тут я Илиса конкретно зауважал.

– Ладно, – сказал Квентин. – Будете консультироваться, когда отправляетесь к тем, кто связан с городской организованной преступностью. Понятно? Так-то вы хорошо поработали. Молодцы. Но лишняя самодеятельность может стать вам боком, помните об этом. Так, теперь следующий вопрос. Эрик, ты не знаешь, зачем Таран вызывает тебя и меня к себе? Вместе.

Я сделал каменное лицо.

– Без понятия, шеф.

– И не догадываешься?

– Нет.

– И не знаешь, отчего под нашим кастеляном стулья ломаются? – спросила Вэнди из-за ширмы.

– Знаю. Это потому что он на них садится.

Чистая правда, между прочим. Вэнди захихикала, Илис и Селена улыбнулись.

– Хм. Логично. А если будет обнаружено твое вмешательство? – спросил Квентин. Вот у него лицо осталось серьезным.

– Я не понимаю, о чем речь, сэр.

– Я спрашиваю, вдруг обнаружится, что ты проклял нашего сержанта Хатуэра?

Ха. Покажите мне того, кто сможет это обнаружить. Я паду перед ним на колени, я буду целовать пыль с его сапог, я буду ползать за ним на брюхе, прося взять меня в ученики.

– Не обнаружится, сэр.

– Уверен?

– Убежден.

– Хорошо. Вот так лейтенанту и скажешь. Он уехал в ратушу, так что мы пойдем к нему завтра.

– А кроме того, сэр, разве сержант Хатуэр наш?

– А вот этого не вздумай ляпнуть при лейтенанте. Вообще – зависит от ситуации. В данном случае, скорее нет, чем да. Но хватит философии. За отчеты. У вас еще полчаса до конца рабочего дня. Но сначала еще один вопрос. Эрик, Илис, что вы делаете сегодня вечером и ночью?

– Я охочусь и сплю, – ответил Илис. – А может быть сначала сплю, а потом охочусь.

– А я иду к одной девушке смотреть ее саламандру, – ответил я, смотря в сторону окна, за которым снова пошел дождь. – Обещал. А потом… в МКИ, конечно.

Квентин на минуту задумался.

– Если обещал – вопросов нет. Илис, у меня будет к тебе предложение. Надо, чтобы ты поохотился в определенном месте.