Текст книги "История одной практики (СИ)"

Автор книги: С. Лисочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 53 страниц)

Селена де Трие, вампир, следователь-капрал Стражи

– А ведь ты очень голодная, – сказал Бригир.

Я вздрогнула. Голод, и верно, пришел в этот раз много раньше. Почти на сутки раньше. Ничего в этом странного нет – чем больше сил я трачу, тем чаще надо питаться. Со времени моей последней трапезы, я успела и подраться несколько раз, и летучей мышкой налетаться, и ею же наползаться по потолкам, и чары в ход пустить.

– С чего ты взял? – спросила я.

Готова спорить, по моему внешнему виду понять, голодна ли я, пока еще было никак нельзя. Должно будет пройти дня три, и только тогда это станет заметно окружающим. Приступ по-настоящему жгучего голода я почувствовала уже в клинике, когда вызванивала особняк Эоринов, то есть уже после того, как я спрятала мою маленькую летучую мышку внутрь себя, а это значит, что и заклинание связи не могло меня выдать.

– Чувствую, – ответил Бригир. – Ты делаешь вид, что все нормально, а внутри у тебя голодный тигр бросается на прутья клетки.

Энзо на секунду высунул голову из своей корзинки и зыркнул на меня своим желтым глазом. Сегодня я весь день носила его с собой, разве что на штурм он со мной не пошел, остался сначала с Бригиром, а после – в карете. Сейчас ему стало любопытно посмотреть на тигра, о котором заговорил Бригир, но тут его ждало разочарование. Этого тигра увидеть не так-то просто.

– Ну, клетка довольно крепкая, так что это не слишком большая проблема, – сказала я, погладив дракончика по шее. – Я просто устала. И переволновалась из-за Квентина и Илиса.

Честно сказать, остановить кровь Квентину получилось чудом, накануне я и не догадывалась, что смогу провернуть такое. Действовала по наитию, не зная даже, возможно ли такое в принципе. Просто когда увидела Квентина с торчащим болтом из предплечья, когда почувствовала запах его крови, когда поняла, что жизнь выходит из него прямо у меня на глазах – я очень разозлилась. Конечно, можно было бы и просто жгут наложить, но место было не слишком удобное, да и не думала я тогда про это. Присела рядом, протянула руку, обмакнула ладонь в красную пряную лужу и этой же рукой накрыла рану, пропустив древко болта между указательным и средним пальцами. В полный голос не то заорала, не то завыла: «хватит!» Голова от напряжения и собственного крика закружилась так, как не кружилась даже тогда, когда Мастер позволил мне в честь моего пятнадцатилетия выпить целую бутылку шипучего вина. Рука словно онемела до локтя, но кровь вдруг перестала течь, а сердечный ритм Квентина стал не таким рваным, как несколько секунд назад. Сейчас, даже при воспоминании об этом, у меня снова задрожали руки, а в живот ударила режущая боль.

– Тигр под контролем, – добавила я. – Пока, во всяком случае. Но утром надо будет найти кого-нибудь, кем можно будет его покормить. День не обещает быть легким.

Откровенно сказать, было бы неплохо найти кого-нибудь прямо сейчас, но улицы в это время совершенно пусты. Мы с Бригиром ехали домой в служебной карете, и, глядя в окно, я не увидела за всю дорогу ни одного прохожего. Впрочем, на тех улицах, по которым мы ехали, увидеть кого-то и в более раннее время непросто – тут никаких увеселительных заведений нет, одни склады да оптовые магазины.

– Я не желаю идти у моего голода на поводу, – добавила я. – Иначе он начнет приходить чаще, и в самое неподходящее время, а это никому не надо, и в первую очередь – мне. Так что я вполне могу потерпеть. Я вполне могу себя контролировать, поверь мне.

Я не вполне уверена, что сама себе верю. Нет, обычно я вполне могла за себя отвечать. Но ситуации могут возникнуть разные. К примеру, не так-то просто контролировать себя в драке, когда чувствуешь запах крови твоего противника, а тем более когда эта кровь уже успела обагрить твои руки. Еще сложнее контролировать себя, когда кровь успели пустить тебе самой. Увы, с моей нынешней работой получить рану совсем несложно, и нынешняя ситуация с Квентином – тому яркий пример. Оставалось лишь только надеяться, что я не сорвусь и не вопьюсь подозреваемому в шею, если меня ранят. Но надежда должна на чем-то основываться, а в моем случае лучшее для нее основание – самоконтроль. Только о каком контроле можно говорить, если я при первых же голодных позывах побегу искать себе жертву?

Бригир взял меня за руку, и его ладонь показалась мне очень, очень горячей. Его пальцы почти обжигали мою кожу. Все дело в той крови, что течет в его жилах. Сейчас я очень хорошо чувствовала ее движение. Не стану скрывать, несмотря на то, что она была для меня почти что ядом, теперь даже она казалась мне очень привлекательной.

– А как долго ты можешь терпеть этот голод? – спросил он.

– Личный рекорд – одиннадцать дней, – ответила я. – Но некоторые из нас могут обходиться без крови по паре месяцев.

– Зачем? – поинтересовался он.

– Ну, знаешь ли, временами каждого из нас посещает мысль, что вгрызаться человеку в шею – это не слишком хорошо. Рано или поздно, каждый из нас пробует отказаться от крови. Как минимум, один раз. И чаще рано, чем поздно.

Мой первая попытка случилась всего через год после обращения. Не то, чтобы я пожалела, что согласилась на предложение Мастера, просто я испытывала что-то вроде неловкости или стыда, когда мне приходилось ради пропитания нападать на людей. Ужас в чужих глазах при твоем приближении – не самое приятное зрелище, особенно когда тебе девятнадцать. Позже, набравшись силы и опыта, я научилась убирать чужой страх, научилась превращать болезненную и не слишком приятную для жертвы процедуру в некое подобие игры, научилась гасить эту ненужную боль. А тогда, когда я еще не умела этого, я попросту решила отучить себя от кровавой диеты. Я заявила об этом Мастеру, а он отчего-то не стал меня отговаривать, лишь посмотрел с некоторым любопытством и пожал плечами. Это меня ободрило. Наивная. Моей силы воли хватило на шесть дней, а после… я не очень люблю вспоминать то, что произошло после. Никого не убила – уже хорошо.

– А у кого-нибудь получилось? – спросил Бригир.

– Я не знаю, – ответила я. – Легенды говорят, что такое случалось, но, дело в том, что все эти легенды – человеческие, а не вампирские. Правда, некоторые утверждают, что у них уже почти вышло. Например, Нийя. Моя, если так можно выразиться, старшая сестра по крови. Последние лет пятьдесят она на диете, питается раз в три недели, и совсем по чуть-чуть. Это у нее после очередного путешествия в Катай такая идея появилась. Наслушалась местных проповедников, стала последовательницей Атая, пытается приобщиться вегетарианству.

– Вампир-вегетарианец? – рассмеялся Бригир. – Кто бы мог подумать!

– Да, согласна, звучит довольно нелепо, – несмотря на резь в животе, я тоже рассмеялась. – С другой стороны, эльфийка-атайка звучит не менее странно. В Катае эльфов не очень любят. Даже в Тыпонии их почти не осталось, а ведь когда-то их там было очень много.

За разговором мы доехали до дома на Осенней улице, в котором располагалось наше маленькое уютное гнездышко. Тихое местечко, третий этаж, отдельный вход по лестнице, две спальни, гостиная, кухня, кладовка и большая ванная с горячей водой, если на кухне печку разжечь и немного подождать. Мебель была довольно старой, но крепкой и незатертой, шла вместе с квартирой и вполне меня устроила. Разве что всякие мелочи, типа штор на окна, я все же отдельно сама купила, да еще посуду, когда начала встречаться с Бригиром. До того мне вполне хватало чайника и кружки, из которой я пила чай. Мне тут нравилось, да и Бригиру тоже. Впрочем, надеюсь, ему нравилось не столько мое жилище, сколько мое в нем присутствие.

Квартира оказалась совершенно в том же виде, в каком мы ее оставили утром накануне замещения. Очень хорошо. Я несколько опасалась обнаружить тут разгром, как обнаружила его Вэнди у себя дома. Конечно, моих личных вещей тут не слишком много: скрипка, пара жарандийских ковров, одежда, да гроб. Нет, не подумайте, я в нем не сплю, хотя купила его именно для этого. Это был минутный каприз, он обошелся мне довольно дорого, но я так и не легла в него ни разу. Теперь я использую его в качестве сундука для всякой мягкой рухляди, а Энзо любит дремать на нем сверху, когда никого нет дома.

Греть воду для душа мы не стали – оба слишком устали. Бригир достаточно равнодушен к температуре воды, а мне сегодня холодный душ был полезнее, чем горячий. Холодная вода голод, конечно, не смоет, но все же заставляет несколько отвлечься. Если сосредоточиться на холоде, то в висках перестает стучать, на соленый привкус во рту перестаешь обращать внимание, и все кажется не таким уж и страшным. А если прибавить к тому, что после ванной меня ждала мягкая постель, теплое одеяло и горячие объятья Бригира… В общем, все не так уж и плохо, как на самом деле.

Вампирам не надо спать. Да, мы можем по собственной воле заснуть, мы даже можем видеть в этом состояние какое-то бледное подобие человеческих сновидений, но такой сон не дает нам, ровным счетом, ничего. Мы не нуждаемся в нем, сон не приносит нам ни физического, ни душевного отдыха. Все что нам нужно – это кровь. Она не только питает нас, она обновляет нас, она смывает усталость, делает нас бодрыми, свежими и полными сил. Что до того небытия, что настигает нас во время рассвета и на закате, то это и не сон совсем, как мне кажется. Нет, это и не смерть, это я точно знаю, потому что я видела, что такое смерть. Это что-то иное, что-то третье. Там нет сновидений, там нет ничего, я просто ложусь, солнце касается своим краем горизонта, и я перестаю быть. А потом снова возникаю, несколько разбитая, но вполне живая, или, альтернативно-живая, как однажды назвал мой способ существования Эрик.

Бригиру же, хоть он и не совсем смертный, сон все же требуется, пусть и не в таком количестве, как обычным людям. А я… я приобрела привычку ложиться вместе с ним и засыпать в его объятьях. Иногда я просыпаюсь посреди ночи и слушаю, как размеренно стучит его сердце, чувствую его легкое дыхание у себя на лице, купаюсь в том ощущение, какое дает мне эта ночная близость. А если уснуть и умудриться не проснуться до самого рассвета, позволив своему сну перейти в утреннее забвение, то после пробуждения и вовсе чувствуешь себя почти человеком.

Но в этот раз уснуть мне было непросто.

– Не так-то легко тебе терпеть это, – прошептал Бригир и погладил меня у виска.

– Увы, – не стала спорить я, – но мне это очень важно. Я питаюсь раз в три дня, и не собираюсь этого менять только потому, что у меня случился тяжелый день. Я – вампир и не могу обходиться без живой крови, но я пью ее, чтобы жить, а не живу, чтобы пить кровь. Так что я справлюсь. Спи. Завтра набегаемся…

Я поцеловала его в шею, а он коснулся губами моего затылка и, обняв меня, стал поглаживать по плечам и спине. Медленно, размеренно и нежно. И от его теплых касаний голод мало-помалу отступил, а потом я заснула. И сновидение пришло ко мне, необычно яркое и живое. Там мы снова были вместе, я и он. Мы катались на лодочке по поверхности черного пруда, он говорил мне что-то очень важное, и я была счастлива. А самое приятное, что я отчего-то знала, что когда я проснусь, он будет рядом и все, что он говорит мне там, во сне – правда.

* * *

На службу мы пришли первыми. Специально вышли пораньше, чтобы я успела поохотиться, но охота в этот раз у меня вышла очень простой и быстрой. Мы зашли в «Ласковую кошку» – небольшое кафе, которое находится на полдороге от нашего дома к Управлению. Пока Бригир расправлялся с омлетом, я тихонько прошла вслед за одной пухленькой барышней в уборную, и помогла ей избавиться от пятна на воротнике, которое она посадила, с аппетитом вкушая оладьи с твороженным соусом. Ничего сложного, нужна была только салфетка и немного теплой воды. Когда она спросила, чем может отблагодарить меня за мою помощь, у меня уже был готов ответ.

Фьюарин доставила мне отчет Лазурики, едва мы переступить порог нашего кабинета, пока еще пустого, так что я первым делом принялась знакомиться с ним. Увы, ничего такого, что сходу могло бы привести нас к тому, кто напал на Квентина с Илисом, я в нем не обнаружила. Я едва успела закончить чтение, когда в кабинет вошла Фиги, и позвала меня к лейтенанту. Судя по всему, о ночном штурме и его последствиях она уже была в курсе, и, по дороге к Свиклаю, поинтересовалась у меня, нет ли новостей о состоянии Квентина. Благодаря Лазурике, которая к своему отчету приложила небольшую записку, новости у меня были.

– Он очень слаб, но уже приходил в себя, – сказала я. – Врачи говорят, что его состояние стабильное, но, пока прогнозов о том, когда он встанет на ноги, не дают.

Лейтенант с утра был очень недоволен. Особенно недоволен он был мной.

– Я разве ночью не сказал тебе отправляться домой и отдыхать? – поинтересовался он, грозно сдвинув кустистые рыжие брови.

– О да, вы очень заботливы, сэр, – ответила я.

– Тогда почему, вместо того, чтобы отправится домой спать, ты, с этим вашим Роком, пробралась в палату к Уиллису, да еще и пригласила туда его кузину? – спросил он. – Что вы там вообще делали?

Ни Бригир, ни Банни, ни тем более Эрик, рассказать об этом ему никак не могли. Так откуда же он узнал? Или это стражи, что пришли на смену Бригиру и Бани, доложиться успели?

– Проводили расследование, сэр, – ответила я. – Миледи Лазурика Эорин была приглашена мною в качестве эксперта для исследования ауры сержанта Уиллиса.

– Скажите на милость! – всплеснул руками лейтенант. – Могу я узнать, а кто поручал тебе расследование этого дела, а? Да еще и ночью!

– А кто меня отстранял от него, сэр? – спросила я, как можно спокойнее. – Вы же не снимали с нашего отдела «тропиканского» дела, я правильно понимаю?

– Причем тут «тропиканское» дело? – Кажется, лейтенант слегка удивился. – Какое оно отношение имеет к тому, что произошло ночью между Уиллисом и Зорром?

– Самое прямое, – ответила я. – То, что произошло между сержантом и старшим констеблем – часть «тропиканского» дела.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался лейтенант. – Обоснуй!

– Давайте смотреть на факты, сэр, – сказала я. – Во-первых, вчера, доктор Катани, на допросе, при вас, заявил, что если ла Локо – посланный Домами охотник, то высока вероятность, что он тут действовал не один. Что есть еще кто-то, кто до поры, до времени никак себя не проявляет, только наблюдая. Помните, сэр?

– Помню, – кивнул Свиклай, – и?

– Вчера мы допросили Айлин Штепелтини, которая еще раз подтвердила, что ла Локо был охотником, посланным за ней и ее мужем, – продолжила я. – Да, он преследовал еще и собственные цели, но, в первую очередь, был посланцем Домов.

– Мне Уиллис говорил об этом, – сказал лейтенант. – И что из того?

– Далее, если вы вспомните, кто отправил Вивьена ла Локо на тот свет, то логично предположить, что ночной инцидент – попытка мести. Почти удавшаяся попытка.

– Продолжай, капрал, – подумав, сказал лейтенант.

– Далее, найденные нами на месте происшествия две стрелы и обломки стула вполне подтверждают версию старшего констебля Зорра, – сказала я. – Думаю, если как следует нажать на того бандита, которого они вчера арестовывали, то он признается в том, что в сержанта стрелял он сам, а не Илис. И вообще, подтвердит его версию.

– Капрал Винхам его уже допросила, – сказал Свиклай и качнул головой в сторону Фиги. – Расскажи-ка капралу де Трие, что он тебе сказал.

– Арестованный назвался Георгом Терминткалем, художником из Сурана, – стала рассказывать Фиги. – По его словам, он арендует дом, в котором вы ночью проводили операцию. Других арестованных он, якобы, встретил накануне утром на улице. По его словам, они сказали ему, что им негде жить, и он, по доброте душевной, пустил их к себе. Сказал, что дом большой, и ему одному в нем скучно. Что касается сегодняшней ночи, то, по словам маэстро Терминткаля, он проснулся от того, что кто-то ворвался в его комнату и принялся кричать. Было темно, но, тем не менее, он рассмотрел, как стражник, похожий на эльфа, принялся стрелять из лука в стражника, который на эльфа похож не был. По его словам, Илис схватил со стула принадлежащий Терминткалю арбалет и выстрелил в Кра… в сержанта Уиллиса, после чего схватил стул и ударил Терминткаля по голове. Дальше он ничего не видел, потому что потерял сознание и очнулся он уже в тюремном лазарете с сотрясением мозга. На допросе он, разумеется, высказал недоумение по поводу своего ареста и потребовал немедленно его отпустить. Требует адвоката, обещает подать нас жалобу и все такое. Как обычно. Сэр, я вполне согласна с Селе… с капралом де Трие. Это он стрелял. Но вы запретили мне наседать на него, так что…

– Ладно, предположим, старший констебль Зорр говорит правду, – вздохнул лейтенант. – Тем хуже для Уиллиса.

– Погодите делать выводы, сэр, – сказала я. – Согласитесь, для того, чтобы начать стрелять в Илиса, у сержанта Уиллиса должны были быть веские основания.

– Да какие тут могут быть основания? – спросил лейтенант.

– А вот какие, сэр, – сказала я, подвинув к нему папку с заключением Лазурики. – Прочтите, пожалуйста.

Свиклай вытащил из папки заключение и внимательно его прочитал.

– Значит, «магическое направленное воздействие, предположительно псионической природы»? – процитировал он. – Предположительно… Слушай, капрал. Ты вроде совсем не дура, наоборот даже. Ты же должна понимать, что заключение эксперта с фамилией Эорин в этом деле не слишком высоко котируется?

– Не дура, сэр, – согласилась я. – Должна, сэр. И понимаю, что этого заключения мало, чтобы оправдать сержанта Уиллиса. Но этого заключения вполне достаточно для того, чтобы убедить в его невиновности меня. Меня и практиканта Рока. Убедить и побудить искать другие доказательства его невиновности.

– То есть, ты ей веришь?

– То есть, мы сначала попросили ее обследовать ауру сержанта, и рассказать нам, что она там в ней нашла, а уже после рассказали ей, что произошло с ее кузеном, – сказала я. – Как вы понимаете, мы ее не просто так приглашали. У нас уже была догадка.

Честно сказать, эту версию первым озвучил Эрик, хотя и у меня в голове уже крутилось что-то вроде того. Но лейтенант Эрика за что-то недолюбливает, так что я предпочла не слишком акцентировать его внимание на авторстве идеи.

Лейтенант вышел из-за стола, прошелся по кабинету и, подойдя к окну, открыл его, впуская утренний влажный воздух. За окном шел мелкий дождь, который зарядил еще с ночи.

– Предположим, меня ты тоже убедила, – сказал он после минутного молчания. – Но не радуйся. Ситуация сложная. Мы обязаны провести служебное расследование. Максимально объективное, максимально открытое, максимально беспристрастное. Знаешь, что ждет от нас общественность? Наказание оборотня в мундире! И я не старшего констебля Зорра конкретно имею в виду, это просто фигура речи такая. Любая попытка оправдать сержанта Уиллиса, да и старшего констебля Зорра, будет воспринята общественностью как попытка со стороны Стражи выгородить своих. Общественность жаждет крови. Понимаешь?

– Не очень, сэр, – ответила я. – Сержант много лет защищал этот город, работая с вами плечом к плечу. Только на моей памяти он проливает кровь за него второй раз. А я здесь работаю всего – ничего. Илис тоже не жалел себя. Совсем недавно он жизнью рисковал, пытаясь взять ла Локо живым. Я не слишком преувеличу, если скажу, что благодаря их усилиям мы освободили клинику от террористов.

– Все так, как ты сказала, да, – кивнул Свиклай, все еще стоя ко мне спиной. – А ты знаешь, что вчера днем капитана вызывали на экстренное заседание Городского совета? Нет? Знаешь зачем? А там у него поинтересовались: а что это вверенная ему организация так плохо работает? Отчего это в городе завелись тропиканские террористы? Как так случилось, что он допустил захват социального медицинского объекта, имеющего такое значение для города? Знаешь, а?

Для меня это было новостью. Полной неожиданностью. Судя по вскинутым бровям, для Фиги – тоже.

– Вчера капитан нашел нужные слова, – продолжил Свиклай. – Его услышали, и не в последнюю очередь, за это стоит благодарить четырех почетных членов Совета – высших магов. Они его единодушно поддержали, а их поддержка кое-чего стоит. Но то было вчера. Шила в мешке не утаишь, газетчики уже к вечеру пронюхают о ночном инциденте. Завтра про это будет знать весь город. Думаешь, у Квентина мало врагов? Многие в городе посчитают этот случай удобным, чтобы начать против него травлю. Против него и против Стражи. Думаешь, мало было противников идеи нанять в Стражу вампира и оборотня? Будут говорить, что Зорр взбесился. Будут говорить, что тот, кто его нанимал, слишком много на себя взял. Понимаешь?

– Понимаю, – сказала я. – То есть, если мы не найдем второго охотника, нас всех съедят без хлеба и соли.

– Съедят, – сказал Свиклай, наконец поворачиваясь ко мне лицом. – И капитана съедят, и меня. Я же это все допустил, я не выгнал Уиллиса, когда он рабочий кабинет с борделем перепутал. Нет, я взял тогда его на поруки, а капитан дал ему целый отдел, в который понабрали Малин знает кого. И тебе достанется, персонально. Особенно, когда узнают, что это ты расследуешь этот инцидент. Скажут, что расследование специально поручили именно тебе, чтобы ты выгородила своего коллегу и своего непосредственного шефа. Вспомнят, что это именно ты хлопотала на суде за шамана-убийцу, вместо того, чтобы требовать для него самого сурового наказания.

Кажется, я покраснела. Во всяком случае, я почувствовала, как мои щеки начинают гореть. И это у меня – у вампира!

– Которого, кстати, замещение вчера отпустило, – подала голос Фиги. – Вся тюрьма об этом только и говорит, сэр. Такой случай не часто бывает.

– Слышал, – кивнул Свиклай. – Это несколько оправдывает действие капрала де Трие, но кому это интересно, кроме стражей? Люди слышат только то, что хотят слышать, им скандалы подавай, чтобы неделю потом это обсасывать. А кое-кто в Городском совете на нас, на Стражу, давно зубы скалит. Скалит и ждет подобного случая, чтобы укусить. Этот вопрос приобретает политическую окраску.

Он вздохнул. Очень тяжело вздохнул.

– Заниматься разбирательством по этому делу ты не будешь, – сказал он после паузы. – И не смей спорить. Дослушай. Отстранять тебя от расследования «тропиканского» дела я оснований не вижу. Ты меня поняла?

Я пару секунд хлопала глазами, затем сообразила, что он хотел сказать.

– Поняла, – ответила я. – А кто же будет официально заниматься разбирательством?

– Не знаю, – ответил Свиклай. – Думаю, капитана попробуют прогнуть на внешнее расследование. Городской совет может потребовать назначить специальную комиссию, и кто в нее попадет – большой вопрос. Учитывая, что мы понятия не имеем, кто это будет, я советую тебе не терять зря времени. Винхам будет заниматься вашими тропиканцами, а ты искать этого самого охотника. Вопросы есть?

– Только один. Насчет старшего констебля Зорра. Его не освободят от домашнего ареста?

– Принимать решение о мере пресечения к старшему констеблю будет тот, кто будет расследовать ночной инцидент, – ответил Свиклай. – Еще вопросы? Нет? Тогда идите, работайте.

Ну и на том спасибо. Я уже и не думала, что мне позволят заняться этим. С другой стороны, и где я буду искать этого самого охотника?

– Слушаюсь, сэр, – сказала я.

Ну а что я могла ответить?